Стихотворения, Киплинг Джозеф Редьярд, Год: 1936

 
 МИХАИЛ ГУТНЕР Из Редьярда Киплинга (1865-1936) Оригинал здесь 'Век перевода' 
 РЕДЬЯРД КИПЛИНГ МАНДАЛЕЙ На Восток лениво смотрит обветшалый, старый храм, - Знаю, девушка-бирманка обо мне скучает там. Ветер в кронах кличет тихо, колокольный звон смелей: К нам вернись, солдат британский, возвращайся в Мандалей! Возвращайся в Мандалей, Где стоянка кораблей, Слышишь, плещут их колеса из Рангуна в Мандалей! Рыб летучих веселей, На дороге в Мандалей, Где заря приходит в бухту, точно гром из-за морей. В желтой юбке, в синей шляпке - не забыл ее наряд, Как царица их, носила имя Супи-Яу-Лат. В вечер тот она курила, от сигары шел дымок, Целовала жарко пальцы скверных идоловых ног. Этот идол, вод беда, Ихний главный бог Будда, Но о нем, меня завидев, позабыла навсегда На дороге в Мандалей... Полз туман над полем риса, солнце медленно брело, Банджо взяв, она играла, напевала 'Кулло-Ло!' На закате, прижимаясь горячо к щеке щекой, Шла со мной смотреть на хати, тик грузивших день-деньской. На слонов, что день-деньской Носят доску за доской Слово молвить было страшно, так недвижен был покой На дороге в Мандалей... Все давным-давно минуло, и прошло немало дней, А из Лондона не ходят омнибусы в Мандалей, И теперь я понимаю, что солдаты говорят: 'Кто услышал зов Востока, тянет всех туда назад'. Тянет всех туда назад, В пряный, пьяный аромат, В край, где солнце, и заливы, и колокола гремят, На дороге в Мандалей... Мне противно рвать подошвы и каменья мостовых, И от мороси английской ломота в костях моих. Сколько хочешь здесь служанок, но по мне они не в счет, О любви они болтают, ну и глупый же народ! Руки-крюки, в краске рот, Ну и глупый же народ. Нет, меня в стране зеленой девушка, тоскуя, ждет. На дороге в Мандалей... За Суэцом, на Востоке, где мы все во всем равны, Где и заповедей нету, и на людях нет вины, Звоном кличут колокольни: о, скорее быть бы там, Где стоит на самом взморье обветшалый старый храм. На дороге в Мандалей, Где стоянка кораблей, Положив больных под тенты, мы летели в Мандалей, Рыб летучих веселей! О дорога в Мандалей, Где заря приходит в бухту, точно гром из-за морей. ЕДИНСТВЕННЫЙ СЫН На засов тугой закрыла дверь, в очаг подбросила дров, Потому что увидела блеск когтей и услышала хнычущий зов. Распелся в хижине огонь и озарил потолок, И увидел сон Единственный Сын, едва на полу прилег. Последний пепел упал с головни, и почти потух очаг, И проснулся опять Единственный Сын и тихо крикнул во мрак: 'Неужели я женщиной был рожден и знал материнскую грудь? Мне снился ворох мохнатых шкур, на которых я мог отдохнуть. Неужели я женщиной был рожден и ел из отцовской руки? Мне снилось, что защищали меня сверкающие клыки. Неужели я - Единственный Сын и один играл у огня? Мне снились товарищи мои, что больно кусали меня. Неужели я ел ячменный хлеб и водой запивал наяву? Мне снился козленок, ночью глухой зарезанный в хлеву. Мне снились полночные небеса, и в Джунглях полночный крик, И тени, скользящие прочь от меня, и красный их язык. Целый час еще, целый час еще до восхода круглой луны, Но я вижу как днем, как светлым днем, потолок и бревна стены. Далеко, далеко Водопады шумят - там оленей ночной водопой, Но я слышу блеянье оленят, за самкой бегущих тропой. Далеко, далеко Водопады шумят - там зеленой пшеницы поля, Но я слышу: рассветный ветер идет, колосья в полях шевеля. Открой же дверь, я ждать не могу, мне сегодня не спится тут, Узнаю: сородичи ли мои или волки за дверью ждут?' Сняла засов, открыла дверь - вокруг рассветная мгла, И волчица к Сыну вышла из мглы и у ног покорно легла.