Антон Оссендовский.
Старое вино
Антон Оссендовский.
Старое вино
—————————————————
—————————————————
Старое вино, Оссендовский Антон Мартынович, Год: 1914
Время на прочтение: 3 минут(ы)
— Погодите! — сказала бабушка. — Так и быть уж — принесу вам старого вина… Полакомьтесь!
И когда все ей кричали вслед ‘ура’, она, стуча костылем, быстро вышла из столовой и в дальней комнате зазвенела ключами.
— Отличная женщина, ваша бабушка! — воскликнул Петя, уже оканчивающий студент, и блестящими глазами окинул изящную фигуру сидевшей рядом с ним Веры Алексеевны. — Прекрасная старушка.
Молодая женщина откинулась назад и, зардевшись под огнем его взгляда, выпрямилась, невольно гордая своей красотой и силой обаяния.
— Это после ужина под Новый год вам все кажется отличным и прекрасным! — насмешливо глядя на студента, сказала она.
— Вы ошибаетесь! — возразил Петя страстным шепотом. — Я еще днем сказал вам, что вы — мечта! Я буду повторять это всегда! Всегда!
Вера Алексеевна молча повела плечами и небрежно закинула ногу на ногу.
— А вот и вино! — добродушно заговорила вошедшая бабушка. — Его пили еще на свадьбе моих родителей и тогда говорили, что это очень старое вино. Пойдем теперь в зал, — нам туда подадут вино.
Все разбрелись по уютным уголкам большого зала и уселись — кто за японской ширмой, на широком диване, забравшись на него с ногами, кто — в полумраке под пальмами, а самые юные вместе с бабушкой — вокруг низкого стола в нише балкона, где кто-то предложил рассказывать ‘самое страшное’.
Вино было темное, как кофе, непрозрачное и густое, очень крепкое и очень ароматное.
Легкое головокружение и приятную истому возбуждало оно, и студент чувствовал это, не сводя взгляда с молодой женщины.
— Вы — любимая! — шепнул он чуть слышно.
— Да! Мой муж меня очень любит, — согласилась Вера Алексеевна.
— Муж… — презрительно дернул головой Петя. — Я вас люблю…
— Меня? Жену вашего друга?! — засмеялась она и наклонилась к самому его лицу.
Петя увидел золотистые искорки в ее зрачках, а ее горячее дыхание обжигало ему щеку…
Студент уже протянул руку, но в это время раздался голос мужа Веры Алексеевны. Молодая женщина встала и, не взглянув на Петю, быстро ушла.
— Благородный рыцарь! — раздался над ним чей-то голос и, взглянув вверх, студент увидел белокурого пажа в коротком голубом плаще, украшенном гербами, и в шапочке с пером. — Благородный рыцарь! Моя повелительница призывает вас на помощь! Не медлите!
Повинуясь встревоженному голосу пажа, студент бегом направился к выходу. Он ясно различал звон своих шпор и глухие удары длинной и тяжелой шпаги, ударяющей его по широким раструбам сапог.
— Вот она! — сказал паж и опустился на одно колено.
На возвышении, покрытом коврами и парчой, окруженная свитой, пажами и пестро одетыми шутами, сидела величественная седая женщина, опираясь на посох и с тревогой смотря вниз.
А там, на дворе, окруженном рвом и стеной для турниров, валялись растерзанные лошади и корчились в судорогах умирающие люди. Только один еще был на ногах.
Молодой рыцарь, обнажив меч, бился с огромным барсом, но уже изнемогал и все чаще и чаще клипов рассекал воздух, а куски лосиной куртки и брызги крови падали на песок.
— Помоги ему! Помоги! — услышал студент знакомый голос.
Говорила старая женщина, восседавшая среди своей свиты.
— Злой волшебник, враг нашего рода, — продолжала она голосом, полным отчаяния, — принял вид барса и уничтожает наш народ. Если мой внук погибнет, — с ним умрет последняя надежда…
Столько горя и властной мольбы было в голосе старой женщины, что студент, не раздумывая, обнажил шпагу и одним прыжком был уже на дворе.
Он поспел вовремя. Молодой рыцарь уже падал. Кровь сочилась из головы и груди. Острые когти зверя сильнее и чаще касались его тела.
— Если погибну, — шепнул рыцарь, — лучше убей мою жену, но не отдавай ее на позор! Сердце мое… моя душа — в ней… Можно пережить все, кроме позора жены… Клянись!
Студент едва успел поднять в знак клятвы руку, как барс ринулся на него.
По счастливой случайности или сознательно, студент быстро протянул шпагу, и длинный клинок, как жало, погрузился в горло зверя.
Оглушительные рукоплескания и восторженные крики привели его в чувство. Он очнулся.
Над ним свешивались широкие листья латании, кругом царил мягкий полумрак, а поодаль, за низким столом, освещенная лампой, сидела бабушка с внучатами и говорила:
— Всегда надо быть благородным, не делать ничего из-за угла, трусливо, втихомолку! Так сказал им рыцарь Олаф…
Вера Алексеевна, взяв мужа под руку, стояла у окна и внимательно слушала рассказ бабушки.
Петя закрыл глаза, почувствовав жгучий стыд, но длилось это одно мгновение.
Он тихо поднялся, подошел к своему другу, крепко обнял его, потом поцеловал руку Вере Алексеевне и оказал им, стараясь не мешать бабушке:
— Ужасно вы оба — хорошие! Я бы для вас на все пошел… даже с барсом драться!..
— С каким барсом? — засмеялась Вера Алексеевна.
— Я сейчас сон такой видел, — ответил Петя.
— Хорошо выспался? — спросил муж Веры Алексеевны и добродушно хлопнул студента по плечу.
— Нет, я не спал! Из старого вина выплыли хорошие, трогательные воспоминания… Вот такие старые сказки, какие рассказывает сейчас бабушка…
Впервые: Огонек. 1914. No 1, 5 (18) января.