Братья Гримм
Братья Гримм
Спесивица
Спесивица
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/grimm-17.jpg)
Спесивица, Гримм Вильгельм Карл, Якоб, Год: 1812
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Источник текста: Братья Гримм — Сказки, изложенные по сборнику Бр. Гримм в 17 т., т.5
Типография В.А. Гатцук (Д. Чернышевский), Москва 1893 г.
Перевод: В.А. Гатцука.
OCR, spell check и перевод в современную орфографию: Хемингуэй праздник всегда с тобой
У короля была дочка, красавица собой, но такая спесивая, что не могла выбрать себе жениха: ни один ей не нравился. А королю очень хотелось выдать ее замуж, вот, он и устроил праздник, на который пригласил всех женихов, какие были у него в королевстве.
Явились женихи и стали в ряд для смотрин: на первом месте стали короли, затем герцоги, князья, графы и бароны, — все по порядку и по достоинству. Взял старый король свою дочку под руку и повел по рядам женихов. Королевна только смеется над женихами: не по сердцу ей ни один. ‘Это не жених, а винная бочка,’ — говорит она про одного толстяка — короля. ‘А это — словно жердь сухая’, — смеется она над долговязым герцогом. ‘Ну, какой это жених, — говорит про третьего, — и короток и толст, что овечий хвост.’ Над всеми она посмеялась: один красен, как свекла, другой бледен и худ, как смерть костлявая, этот крив, а у того нос картошкой, всем досталось, а одному особенно. Про этого короля спесивица сказала, что он похож на дрозда. Прозвала она его королем-Дроздом, так и осталось за ним это прозвище.
Рассердился на свою дочку старый король за её разборчивость и дал себе клятву выдать ее за первого встречного нищего, который придет во дворец.
Зашел раз один бродячий певец на двор королевского замка и стал петь перед окнами. Услыхал король его песню и велел позвать к себе. В грязных лохмотьях явился бедняк перед королем с королевной и стал петь. Когда он кончил, король и говорит ему: ‘Понравилась мне твоя песня, хочешь я выдам замуж за тебя мою дочь?’ Бедняк не отказался от такой чести, только королевна испугалась и стала упрашивать отца, не выдавать ее замуж за нищего. Но король исполнил свою клятву и обвенчал ее с бедняком. ‘Теперь, ступай куда хочешь, со своим мужем, — сказал король дочери: — жена нищего не может жить во дворце.’
Пошел бедняк с женой королевной бродить по всему свету, петь песни и просить милостыню. Вот идут они дремучим лесом, спрашивает жена мужа: ‘Чей этот густой, тенистый лес?’ — ‘А это — короля-Дрозда, твоего жениха, которому ты отказала,’ — говорит муж. Пожалела бедная королевна, отчего она теперь не жена короля-Дрозда: был бы её этот лес. Идут дальше по зеленому лугу. Опять королевна спрашивает своего мужа: ‘Чей этот луг?’ — ‘Лугом этим владеет твой прежний жених, король-Дрозд.’ Пожалела королевна, зачем она отказала своему жениху. Дальше встретили они по дороге большой город короля-Дрозда. Заплакала королевна с досады, а муж ей и говорит: ‘Ты что же это жалеешь о своем отказе, разве я хуже других, или я тебе не нравлюсь?’ Молчит королевна и плачет.
Вот пришли они к-маленькой избушке, королевна и спрашивает: ‘Чей это скверный домишко, неужели можно жить в такой конуре?’ — ‘А вот тут-то мы с тобой и будем жить, — отвечает муж, — этот домик мой.’ Вошли они в избу, королевна опять спрашивает: ‘А кто же нам прислуживать будет?’ — ‘Ты сама всё должна делать, слуг нам не на что нанимать. Ну-ка, разведи огонь да свари что-нибудь поесть!’ Стала королевна стряпать и ничего у ней не выходит, даже огня развести не умеет. Пришлось мужу самому приниматься за стряпню. Поужинали они-и легли спать, утром рано разбудил муж жену-королевну и велел ей за работу приниматься: чистить, мыть и прибирать в доме. Так они жили недолго, под конец жизнь пошла еще хуже: есть было нечего. Вот и говорит муж жене: ‘Ты что же сложа руки сидишь, надо работать, а то с голоду помереть можно. Плети-ка корзинки на продажу.’ Принес он ей ивовых прутьев и велел корзинки плести. Билась, билась королевна над этой работой и ничего не могла поделать, только руки себе исколола. ‘Плохо дело, — говорит муж, — не мастерица ты, я вижу, корзины плести, возьмись-ка, попробуй, за пряжу.’ Стала прясть королевна, а нитка пальцы режет. ‘Эх, работница! — говорить с досадой муж. — Ничего ты не умеешь делать. Попробуем разве еще одно дело: торговать на базаре горшками, надо же чем-нибудь жить?’ Стыдно было королевне идти на базар продавать горшки, да делать нечего: голод — не тетка, стала она на. базаре торговать посудой. Сначала дело хорошо пошло: у красавицы-королевны все охотно покупали и деньги, не торгуясь, ей давали. Только раз сидит она с горшками, как вдруг, скачет верховой, проскакал и все горшки разбил вдребезги. Испугалась королевна, прибежала к мужу и плачет. ‘Эх, дура, дура, — говорит муж, — зачем ты села на дороге. И тут опростоволосилась. Не годишься ты ни на какое дело. Ступай, я тебе новую работу нашел: в королевский замок нужна судомойка. Вот и иди туда, по крайней мере, хоть кормить даром будут.’
Стала королевна судомойкой в королевском замке, привязала к своему поясу по бокам горшочки, а в них складывала разные объедки, тем и кормились муж с женой.
В королевском замке как-то был праздник: королевича свадьбу играли. Пошла королевна-судомойка смотреть свадьбу, стала у дверей и от досады чуть не плачет: мимо неё гости разряженные идут, один другого красивее, один другого богаче, комнаты освещены, везде золото и серебро, а она стоит вместе с прислугой, принимает подачки и кладет их в горшочки, что к поясу были привязаны.
Вдруг выходит королевич — и прямо к ней, берет ее за руку и ведет в зал танцевать. Увидала она, что этот королевич её прежний жених король-Дрозд, упирается и нейдет. Он взял ее и потащил насильно, а в это время лопнул у неё пояс, и горшочки разбились: суп разлился, рассыпались по полу куски пирога. Гости смеются, а бедная королевна-судомойка готова от стыда сквозь землю провалиться. Вырвалась она из рук -королевича и бросилась бежать, а тот — за ней. Схватил ее за руку, повел опять в зал, да и говорит ей при всех: ‘Не бойся меня, — я твой муж, тот бедняк, с которым ты жила в избушке. Я же на базаре разбил все твои горшки. Всё это я делал, чтобы наказать тебя за твою спесивость. Теперь ты довольно наказана, и мы отпразднуем, как следует, нашу свадьбу.’ Отпраздновали молодые свадьбу и прожили счастливо весь век.