В.Г. Белинский
Современные исторические труды в России… Письма А. В. Александрова к издателю ‘Маяка’
Примечания
Примечания
Современные исторические труды в России… Письма А. В. Александрова к издателю ‘Маяка’, Белинский Виссарион Григорьевич, Год: 1845
Время на прочтение: 4 минут(ы)
В.Г. Белинский. Полное собрание сочинений в 13 томах. Том девятый
Статьи и рецензии 1845—1846
Издательство Академии Наук СССР, Москва, 1955
20. Современные исторические труды в России. М. Т. Каченовского, М. П. Погодина, Н. Г. Устрялова, Н. А. Полевого, Ф. В. Булгарина, Ф. Л. Морошкина, М. Н. Макарова, А. Ф. Вельтмана, В. В. Игнатовича, П. Г. Буткова, Н. В. Савельева и А. Д. Черткова. Письма А. В. Александрова к издателю ‘Маяка’. Санкт-Петербург, 1845. В тип. Штаба Отдельного корпуса внутренней стражи. В 8-ю д. л., 61 и 92 стр.1
В этой книжке суждения о трудах русских исторических изыскателей изложены в форме разговора между знакомыми на литературном вечере. Тут говорят, спорят и читают отрывки из сочинений, о которых идет дело. Там один из собеседующих прочел отрывок из статьи г. Морошкина, а все другие воскликнули: ‘Правда, совершенная правда! Лихо махнул косой!’ Что такое ‘косой’ — существительное в творительном или прилагательное в именительном падеже, не знаем. Вообще, все эти разговоры отзываются тоном такого общества, которое нам мало знакомо, а потому в этих разговорах нам не все понятно. Впрочем, некоторые суждения об исторических изыскателях в этой книжке показались нам довольно интересными. Так, например: ‘Книга (г.) Булгарина ‘Россия в историческом отношении’ есть не более, как хорошо сшитая компиляция, полезная для русских читателей, не знакомых с другими писателями, но уж никак не больше, для ученого в ней не найдется ничего особенно важного’ (стр. 19).2 Тут же упоминается об ошибке г. Булгарина, указанной г. Савельевым: г. Булгарин принял латинское слово castrensis, ‘лагерный’, за кастрата и на этом основал мнение, что римский comes castrensis {начальник лагеря (латин.). — Ред.} был не кто иной, как начальник над евнухами!! — Вот суждение об исторических трудах г. Устрялова:
Я очень уважаю, — сказал хозяин,— полезные книги, изданные нашим профессором: мастер издавать книги! Я помню, как он печатал перевод своего брата ‘Состояние Российской державы’ Маржерета — преполезная книга! Потом он издал переводы, сделанные для покойного историографа, двух весьма важных рукописей, одну Карамзин по ошибке (как теперь обнаружилось) назвал летописью Бера — под этим именем она напечатана и у г. Устрялова в ‘Сказаниях современников о Димитрии самозванце’,— как же не благодарить за всё это Николая Герасимовича? Ну, а записки Паэрле? Они хотя и не так важны, но всё же довольно замечательны. Не издай их (г.) Устрялов, они могли бы совсем утратиться, ибо подлинник доныне еще не издан, а перевод был делан для Карамзина, с рукописи, находящейся в Германии. Спасибо, великое спасибо г. Устрялову за то, что приобрел и напечатал всё это… Высшая историческая критика — не его предмет — он за нее и не брался, его дело было — издать, напечатать книгу, и он отлично исполнил это — даже присоединил некакие заметки, очень полезные, из примечаний к истории Карамзина, а ко второму изданию несколько новых актов, отысканных в литовской метрике. Если б у нас было таких почтенных издателей поболее, русская история приобрела бы множество преполезных материалов, — но что же вы ничего не скажете о собственных сочинениях Н. Г. Устрялова?— Из уважения к полезной деятельности его, как издателя, я умолчу о его сочинениях…— Но его ‘Русская история’ для студентов?— Она хороша… для студентов, а знатоки дела скажут вам совсем другое’ (стр. 2—3-я второй нумерации).
О сочинителе ‘Истории русского народа’ сказано: ‘его мнение имеет ли какой-нибудь вес в исторической литературе?’ (стр. 4 вт. нум.).3 О г. Погодине:
Почтенный автор любит, как известно, афоризмы — он только набрасывает идеи, а развивать и доказывать их ему некогда, времени нет: знаете, то надо сочинить трагедию ‘Марфу Посадницу’ или повесть каккую, или — соперничествуя с (г.) Полевым — драматическое представление: ‘Историю в лицах о Димитрии Самозванце’, или опять стихотворное деяние ‘Петр Великий’, или переводить стихами из Овидия, или прозою Гётева ‘Геца фон Берлихингена’… Когда же тут Михаилу Петровичу заниматься русскою историею? Ей-ей, совсем нет времени… Ну так не взыщите: он только набрасывает свои идеи в поучение русскому православному народу (стр. 72).
Но оригинальнее всего в этой книжке суждения о покойном Венелине и учениках его, гг. Морошкине и Савельеве, особенно последнем, Венелин — великий гений, в этом нет никакого сомнения, гг. Морошкин и Савельев рано или поздно сравняются с ним: в этом еще более не должно сомневаться. Г-н Савельев, без дальных околичностей, сравнен — с Тьерри!.. (стр. 19). Этого мало: приложены стихи какого-то г. Утиса (стр. 51 и 52):
Ф. Л. Морошкину и Н. В. Савельеву.
Напрасно все: ваш понят труд
И оценен великий гений.
Все толки мелочных суждений
Уж никогда не потрясут
Глубоких ваших умозрений.
Была пора: чужим умом
Жила Россия молодая,
Но совершился перелом —
Теперь пришла чреда иная
И дума русская, живая,
Германский мусор пробивая,
Вдруг светлым брызнула ключом!
Давно дней наших честь и славу
Господь избавил от врагов:
И шведы помнят про Полтаву,
И туркам штык наш не в забаву
Блестел средь измаильских рвов:
И знают: богатырь седой
В полях Италии чудесной,
На Альпах, в выси поднебесной
Пронесся гибельной грозой,
И страшный день Бородина,
Москвы пожар, Березина,
Под Лейпцигом тридневный бой
И день Парижа роковой
Всем будут памятны, и Праги
Забытый штурм своей чредой
Напомнил мощный сын отваги
Паскевич, Севера герой.
Теперь мы славны, но и славу
Пора нам предков защитить,
Аттилы грозную державу
Во всем величьи воскресить:
Да, да, славян рукою твердой
Себе Восток он покорил,
И величавый, мощный, гордый
Нагайкой Западу грозил
Да, да, казаки удалые
Не беглецов различных сброд,
То наши руссы коренные,
Славян могучих древний род.
Да, да, пора немецких мнений
Кривые толки разобрать
И светом истины прогнать
Густую тьму пустых сомнений.
И вот здесь в мраморе блистает,
В Москве родной, бессмертный лик,
И камень, кажется, вещает:
‘Славянский мир могуч, велик!’
И вот ваш ум великой думой
Времен даль темную проник,
И мир славянский, грозный, чудный
Из глубины веков возник.
Хвала тебе, Венелин славный!
Ура, Морошкин-славянин!..
Савельев, Руси православной
Неутомимый, верный сын!
Нет, ваша слава не затмится,
Ваш труд великий не умрет,
Им правда всюду водворится
И плод обильный принесет.4
Что на это сказать? Кажется, дело ясно говорит само за себя.
1. ‘Отеч. записки’ 1845, т. XL, No 5 (ценз. разр. 30/IV), отд. VI, стр. 31-32. Без подписи.
2. Ср. н. т., примеч. 6331.
3. Автор ‘Истории русского народа’ — Н. А. Полевой.
4. Цитируемое стихотворение впервые было напечатано в ‘Маяке’ за 1844 г. (том XVI, гл. I, стр. 17—19).