С. А. Розанова
Соллогуб В. А.: биобиблиографическая справка, Соллогуб Владимир Александрович, Год: 1990
Время на прочтение: 7 минут(ы)
СОЛЛОГУБ, Владимир Александрович [8(20).VIII.1813, Петербург —5(17)VI.1882, Гамбург, похоронен в Москве] — прозаик, поэт, драматург, мемуарист. Родился в аристократической семье. Отец — тайный советник, церемониймейстер, меценат, театрал, был известен в петербургском свете (о нем говорится в черновом варианте первой главы ‘Евгения Онегина’: ‘Гуляет вечный Соллогуб’). Мать, урожденная Архарова, была незаурядной личностью, с серьезными литературными интересами. Московский дом Архаровых славился своим гостеприимством, упоминается в ‘Войне и мире’ (Т. 2.— Ч. I. — Гл. XI, Ч. V,— Гл. X). Первоначальное образование С.— домашнее, учителем российской словесности был П. А. Плетнев. Вместе с родителями он посещал салон президента Академии художеств и директора императорской библиотеки А. Н. Оленина, где видел А. С. Пушкина, Н. И. Гнедича, И. А. Крылова, многих художников и музыкантов. С 1830 по 1834 г. С.— студент Дерптского ун-та. Занимался неровно, увлекался разными науками, участвовал в любительских спектаклях и усвоил тип поведения, подобающий настоящему ‘буршу’. Ун-т С. окончил действительным студентом (вместо звания кандидата, обеспечивающего довольно высокий служебный чин). С. не стал профессиональным литератором, а сочетал творчество со службой. С 1835 г.— чиновник особых поручений при министерстве внутренних дел, служит в провинции (Смоленск, Витебск, Тверь). ‘Вот моя жизнь… большая дорога, по которой часто приходится ездить в тележке’,— писал он А. Н. Карамзину (А. С. Пушкин в письмах Карамзиных.— С. 61). Все же много времени он проводил в Петербурге. В 1839 г. пожалован в камер-юнкеры. В ноябре 1840 г. женится на Софье Михайловне Вильегорской, дочери гр. М. Ю. Вильегорского, занимавшего высокое положение при дворе, известного мецената. Бракосочетание совершилось в малой церкви Зимнего дворца, посаженым отцом невесты, фрейлины императрицы, был Николай I. После венчания на вечере у Вильегорских присутствовал весь двор.
В 1842 г. С. переходит в чине коллежского асессора в Государственную канцелярию, в 1843 — 1844 гг. путешествует по Европе (Германия, Париж, Ницца). В 1849 г. С. оставил службу и в течение года проживал в своем имении (Никольское Симбирской губ.), а с 1850 г. продолжил службу по министерству внутренних дел при наместнике кавказском и генерал-губернаторе новороссийском М. С. Воронцове. В 1852 г. получил чин статского советника. Живя на Кавказе, занимался устройством русского театра, способствовал сближению русской и грузинской культур, сотрудничал в газете ‘Кавказ’ (печатал там очерки). С 1856 г.— чиновник особых поручений при министерстве двора (в частности, составляет описание коронации Александра II), получает звание камергера. По распоряжению мин-ва двора в 1857—1859 гг. находится в Париже для изучения парижских театров, принимал участие в музыкальных и театральных дискуссиях. По возвращении обосновался в Дерпте, в разных должностях служил при остзейских генерал-губернаторах, часто бывал в Петербурге.
В 60 гг. сферой интересов С. становится тюрьмоведение. В 1870 г. командирован во Францию для изучения тюремного дела, после чего получает назначение директора Московского попечительного совета по тюрьмам, становится автором специальных работ ‘Об организации в России тюремного труда’ (М., 1866), ‘Тюрьмы и театры’ (Москва.— 1867.— No 3, 9, 15). С 1875 г. Сопредседатель комиссии по преобразованию тюрем в России, живет то в Москве, то в Германии или Франции. В 1877 г. во время русско-турецкой войны в качестве официального историографа находился в императорской штаб-квартире и в итоге опубликовал ‘Дневник высочайшего пребывания за Дунаем в 1877 г.’ (Спб., 1878), выдержанный в официальном духе.
После смерти жены (с ней С. фактически давно разошелся) в 1878 г. женится на В. И. Аркудинской. Она была много его моложе и не аристократического происхождения, что вызвало неодобрение света. Последние годы жизни провел за границей.
Службу С. сочетал с творчеством, с активным участием в литературной жизни. С 15 лет начал сочинять стихи, шуточные и элегические, эпиграммы и послания (иногда на французском языке), романтическую поэму ‘Стан’, в основном подражательные. В 1855 г. выпустил сборник ‘Тридцать четыре альбомных стихотворения’ (Тифлис), открывавшийся стихотворением, где были строки: ‘Стихи не в моде уж давно, / Стихи плохие и подавно’. Талант С. по-настоящему реализовался в прозе. Дебютировал в 1837 г. рассказами ‘Три жениха’ (Современник.— 1838.— No 9) и ‘Сережа (Лоскуток из вседневной жизни)’ (Литературные прибавления к ‘Русскому инвалиду’.— 1838.— No 15). Эти произведения прошли незамеченными. Подлинная писательская биография начинается с появления в печати рассказа ‘История двух калош’ (Отечественные записки.— 1839.— No 1), принесшего ему признание. По свидетельству И. И. Панаева, ‘История двух калош’ ‘наделала столько шуму, что она читалась даже теми, которые никогда ничего не читали… по крайней мере по-русски, в большом свете с неделю только говорили об этих ‘Калошах’… Соллогуб был в ходу’ (Панаев И. И. Литературные воспоминания. — М., 1950.— С. 270). Драма любви бедного скрипача, униженного и оскорбленного великосветским обществом, здесь изображена на широком социальном фоне (ремесленники, отверженные художники), романтическая коллизия таланта и толпы здесь снижена, в рассказе много комизма. Впоследствии С. написал на него пародию (Литературная газета.— 1845.— No 1). В прозе С. преобладают произведения о высшем свете и его жертвах. Свет представлен как вместилище пороков, тщеславия, корысти, низменного расчета, где нет места для истинной любви и искренних чувств (рассказы ‘Сережа…’, ‘История двух калош’, ‘Воспитанница’ и др.). Аристократический мир наиболее объемно освещен в повести ‘Большой свет’ (Отечественные записки.— 1840.— No 3). в которой под именем Леонина выведен Лермонтов. ‘Светское его значение я изобразил под именем Леонина в моей повести ‘Большой свет’, написанной по заказу великой княгини Марии Николаевны’ (Воспоминания.— М., Л., 1931.— С. 339). Прототипов имеют и др. действующие лица повести (кн. Щетинин — сам С, Сафьев — С. А. Соболевский, княгиня Воротынская —графиня А. К. Воронцова-Дашкова, Надина — жена С.). В повести пародируется внешность Лермонтова, его неудачные попытки приобщиться к избранному кругу, порой образ Леонина принимает характер пасквиля (см.: Гернштейн Э. Судьба Лермонтова.— М., 1986.— Глава ‘За страницами ‘Большого света’). Повесть насыщена образами и идеями лирики Лермонтова, пародийно переданными, при этом и весь большой свет показан с отрицательной стороны, за внешним его блеском — тщеславие, бездушие, корысть. ‘Соллогуб часто касается в своих повестях большого света,— писал В. Г. Белинский,— но хоть он и сам принадлежит к этому свету, однако ж повести его тем не менее — не хвалебные гимны, не апофеозы, а беспристрастно верные изображения и картины большого света’. Белинский указал также на ‘отсутствие личного (…субъективного) элемента, сердечности и задушевности, как признаков горячих убеждений, глубоких верований’ (Белинский В. Г. Собр. соч.— М., 1979.— Т. 5.— С. 212). Критика С. была все же поверхностной, касалась лишь внешней, обрядовой стороны большого света, не затрагивая его основ. Собственные аристократические пристрастия С. четко выражены в рассказе ‘Старушка’ (Отечественные записки.— 1850.— No 4—5), где говорится о роли ‘дворянского сословия’ в спасении России в ‘эпоху беспорядка, эпоху безверия’.
Светские повести С, с их однообразием материала, повтором коллизий, характеров, мотивов, заданностью финала, в художественном отношении слабее новелл, написанных на основании былей, услышанных от М. С. Щепкина и составивших цикл ‘Теменевская ярмарка’ (состоящий из рассказов ‘Собачка’, ‘Воспитанница’ сб. ‘Вчера и сегодня’.— Спб., 1845.— Ч. 1—2). С. нарисовал выразительные жанровые сцены драматических судеб провинциальных актеров, нищих и подневольных. Новеллы проникнуты сочувствием к несчастной доле ‘маленьких людей’. Удачей С. явились и произведения о студенческой жизни ‘Неоконченные повести’ (в сб.: ‘На сон грядущий’.— Спб., 1843.— Ч. II) и ‘Аптекарша’ (Рус екая беседа.— 1841.— No 2). ‘Лучшая повесть прошлого года, — заметил Белинский,— без всякого сомнения ‘Аптекарша’… Соллогуб писатель с замечательным дарованием, а ‘Аптекарша’ решительно выше всего, что он написал’ (Белинский В. Г. Указ. соч.— Т. 4.— С. 33). К лучшим новеллам С. относится получившая пушкинское название — ‘Метель’ (Ведомости Московской городской полиции.— 1849.— No 31 — 32), где в экстремальной ситуации сближаются люди разных сословий, пробуждается любовь у молодого столичного офицера и провинциалки.
Самое значительное произведение С., его главная книга,— повесть ‘Тарантас’ (первые семь глав первоначально опубл. в ‘Отечественных записках’, 1840, No 10, полностью повесть вышла отд. изд. в 1845 г.). Книга родилась из ‘путевых впечатлений’, полученных от совместного путешествия по российской провинции с художником Г. Гагариным. Возникло повествование проблемное и масштабное, с широким и глубоким охватом современной действительности. С. создал яркую, правдивую живую картину существования ‘низов’: скромных чиновников, бедных станционных смотрителей, цыган, оборотистых купцов и др. Впервые в произведении С. главную роль играют персонажи-‘идеологи’. Иван Васильевич, европеизированный славянофил, ищущий русскую самобытность и народность, и Василий Иванович, руководствующийся здравым смыслом, трезвыми представлениями о русской жизни, ее пороках, противоречиях. Их полемический диалог, касающийся актуальных вопросов о назначении дворянства, о роли сословий в государстве, об отношении патриархальной России к Западу, о месте литературы, составляет сюжет повести. Завершающая глава ‘Сон’, в которой С. контурно обрисовал Россию будущего, свой утопический, аристократический, близкий к славянофильскому социальный идеал, свидетельствовала о его скептическом отношении к настоящему положению страны, желании ее возрождения. В ‘Тарантасе’ наиболее зримо проявился литературный талант С, что сказалось в мастерстве характеров, красочности жанровых сцен, бытовых подробностях, в стиле.
В прозе С. ощутимо влияние и романтической традиции ‘натуральной школы’, физиологического очерка. Метафора тарантаса, превратившегося в птицу, явно восходит к ‘Мертвым душам’ Гоголя. ‘Тарантас’ вызвал оживленную и разноречивую реакцию в литературных кругах. Белинский, назвав ‘Тарантас’ ‘книгой умной, даровитой… дельной’, обыграл сходство имени и отчества героя с именем и отчеством И. В. Киреевского с целью критики славянофильства (Белинский В. Г. Указ. соч.— Т. 7.— С. 341).
В 50 гг. начинается спад творческой активности С. Он пишет главным образом водевили, наиболее значимы комедии ‘Беда от нежного сердца’ (Отечественные записки.— 1850.— No 3), ‘Сотрудники, или Чужим добром не наживешься’ (Санкт-Петербургские ведомости.— 1850.— No 13—16), прототипами которой явились К. С. Аксаков и И. И. Панаев. Комедия ‘Чиновнику представлявшая собой попытку следовать обличительному направлению, имела театральный успех, но вызвала отрицательный отзыв Чернышевского, поддержавшего критическое выступление Н. Ф. Павлова против пьесы (Чернышевский Н. Г. Литературная критика.— М., 1971.— Т. 1, Павлов Н. Ф. // Русский вестник.— 1856.— No 11, 14). ‘Искусственной’ нашел ее и И. С. Тургенев (Письма.— Т. II.— С. 338). В конце жизни С. работал над автобиографическим романом ‘Через край’ (посмертно опубл. в журнале ‘Новь’.— 1885.— No 7—18) и над мемуарами о своем прошлом, встречах со многими писателями. В Дерптском университете С. учился вместе с сыновьями Карамзина, затем стал частым посетителем дома историка и здесь познакомился с Вяземским, Жуковским, Пушкиным, Гоголем, Лермонтовым, связи с которыми не прерывались и после публикации ‘Большого света’. Отношения С. с Пушкиным сперва негладкие, едва не закончившиеся дуэлью, затем стали дружескими. Пушкину посвящены очерк (Из воспоминаний // Русский архив.— 1865.— No 5—6) и в большой мере отдельный оттиск ‘Гоголь, Пушкин, Лермонтов’ (М., 1866). Мемуары С, написанные с огромной любовью к поэту, точно и живо передают подробности преддуэльных дней и его душевное состояние. С осени 1844 г. С. открывает у себя салон, ставший центром музыкальной и литературной жизни, где бывали Тютчев, Некрасов, Григорович, Достоевский, М. И. Глинка. В кругу ‘Современника’ С. недолюбливали из-за. его неровного характера, аристократического высокомерия. ‘В светском обществе… кичился званием литератора, а в литературном — своим графством’ (Панаева А. Я. Воспоминания.— М., 1972.— С. 90). А Гоголь заметил: ‘Я прочел ‘Тарантас’ Соллогуба, который гораздо лучше его самого’ (Гоголь Н. В. Собр. соч.— М., 1978.— Т. 7.— С. 270). Иное мнение о С. сложилось у Л. Н. Толстого, который был с ним знаком с 1850 г., встречался в Москве, переписывался. ‘Какой был необыкновенный, даровитый и блестящий человек’ (Литературное наследство.— Т. 90.— Кн. 2.— С. 279). В 1866 г. С. заехал в Ясную Поляну и рассказал ‘о первых годах девятнадцатого века’ (Слово.— 1909.— No 792.— 11 мая), интересовавших Толстого в связи с работой над ‘Войной и миром’. В 60 гг. С. вместе с В. Ф. Одоевским, М. П. Погодиным, С. А. Соболевским, Вяземским составляют оппозиционное по отношению к новой, демократической словесности содружество, находящееся на периферии литературной жизни, хранящее традиции литературных салонов 30 гг. (чтение своих сочинений и их обсуждение). С. активно участвует в праздновании юбилея Вяземского (см. статью ‘Юбилей князя П. А. Вяземского’ // Санкт-Петербургские ведомости.— 1861.— No 58), посвящает ему статью ‘О значении князя П. А. Вяземского в российской словесности’ (Там же. — 1867.— No 10), пишет мемуарный очерк ‘Воспоминания о князе В. Ф. Одоевском’ (сб. ‘В память о князе В. Ф. Одоевском’.— М., 1869), стремясь утвердить значение своего поколения. С нач. 70 гг. С. писал свои ‘Воспоминания’ (Спб., 1887), дающие панораму жизни его эпохи.
Соч.: Соч.: В 5 т.— Пб., 1855—1856, Три повести / Примеч. А. Осповата.— М., 1978, Избранная проза / Вступ. ст. А. С. Немзера.— М., 1983, Тарантас / Ст. А. Немзера.— М., 1982, Из воспоминаний. Из доклада в Обществе любителей российской словесности. Из ‘Пережитых дней’ // А. С. Пушкин в воспоминаниях современников.— М., 1974.— Т. 2.
Лит. Добролюбов Н. А. Соч. В. Соллогуба // Добролюбов Н. А. Собр. соч.: В 9 т. М., 1961.— Т. 1, Киреевский И. В. ‘На сон грядущий. Отрывки из вседневной жизни’. Сочинение графа В. А. Соллогуба // Киреевский И. В. Критика и эстетика.— М., 1979, Грехнев В. А. Творчество В. А. Соллогуба в русской прозе конца 30-х — I половины XIX в.— Горький, 1967.
Источник: ‘Русские писатели’. Биобиблиографический словарь.
Том 2. М—Я. Под редакцией П. А. Николаева.
М., ‘Просвещение’, 1990
OCR Бычков М. Н.