Слово пред присягою для избрания судей[1]
Слово пред присягою для избрания судей[1]
(Напечатано в собраниях 1844 и 1848 годов).
(Напечатано в собраниях 1844 и 1848 годов).
1825
1825
——
Слово пред присягою для избрания судей, Филарет, Год: 1825
Время на прочтение: 6 минут(ы)
Рече же Моисей: молюся ти, Господи, избери могуща иного, егоже послеши. Исх. IV, 13.
Так отрицался Моисей, когда избираем был в представителя и вождя народа Израильскаго. Хотя избирающий был Бог, всеблагий, следственно избрание без сомнения имело цель благотворную, — всеведущий, — следственно не мог Он погрешить в избрании, — всемогущий, — следственно мог дать избираемому все потребныя средства оправдать избрание, хотя Бог, открывая Свое избрание, и спасительное намерение сего избрания Моисею открыл, и Свое присутствие и помощь ему обещал, и познанием Своего имени просветил его, и чудодейственною силою вооружил: не смотря на все сие Моисей отрицался от избрания. ‘Молюся Ти, Господи, избери могуща иного, егоже послеши’.
Но к чему сие теперь, думают, может быть, предстоящие здесь, собравшиеся испросить от Бога помощь и произнести пред Олтарем обет верности в начинающемся деле избрания? Надобно ли, чтобы те, на которых падет избрание, отреклись от избрания, и привели в затруднение избирателей?
Знаю, что если бы все отреклись от избрания в должности начальников и судей, то некому было бы начальствовать и судить, и жизнь общественная лишилась бы благородных орудий, посредством которых она правильно движется и сохраняется от повреждения и разрушения. Но и напротив, должно знать, что если бы все захотели начальствовать и судить, сие вело бы к тому, чтобы не было подчиненных, следственно и управления, не было бы признающих над собою суд, следственно не было бы места правосудию.
Между сими крайностями, — от которых да сохранит нас Бог! — посмотрим, не укажет ли нам безопасной средины отречение Моисеево, которое однакож кончилось покорностию избранию, и не даст ли сей пример полезных наставлений, не только избираемым, но и самым избирателям.
Расположение избираемаго в общественную должность может быть троякое в отношении к избранию: или он ищет и домогается избрания, или уклоняется от онаго и убегает, или, в ожидании куда падет жребий избрания, остается равнодушным и спокойным.
Кто в сем случае равнодушен и спокоен: того безпокоить и колебать не станем. Пусть его душевныя силы и склонности стоят в безмятежном равновесии. Желаем только, чтобы средоточием, на котором сие равновесие должно покоиться, была доверенность к избранию видимому, но с тем вместе и невидимому жребию, который никогда не падает слепо, и которому, приметно ли, не приметно ли, следует, слепой иногда, шар видимаго избирателя.
А кто ищет и домогается избрания в общественныя должности, особенно высшия: тому не обинуясь скажем: вот к чему приводится пример Моисея, вот к чему повторяются его слова: избери могуща иного!
Еще до избрания можно было примечать, а по избрании открылось ясно, кто был Моисей, и к чему Он был способен. Он был Мудрец и Пророк. Он был способен одною рукою и жезлом, защитить целый народ угнетенный, отразить целый народ угнетающий. Он был способен не только руководствовать народ, и судить по законам уже принятым, но и начертать, под непосредственным руководством Всевышняго Законодателя, новые законы, и ввесть их в употребление. Дух его был чреват необъятно великими делами: а чувствовал себя малым и ничтожным, подобно как желудь не знает, что из него родится дуб.
Таково свойство людей, истинно способных, и душ возвышенных. Чем больше их способность, чем возвышеннее их понятия и чувствования: тем в большем свете, тем выше над собою, представляют они то, что называют совершенством, следственно тем далее от совершенства внутренно видят себя самих, тем менее на себя полагаются, тем более смиряются, тем менее ищут видимаго возвышения, и даже иногда уклоняются от онаго и убегают. ‘Избери могуща иного’!
Желательно, чтобы в сие зеркало пристально посмотрелись отважные и неутомимые искатели начальственных должностей, дабы лучше узнать, каким представляется образ духа их в чистом свете истины. Почему они усильно ищут начальствования? Не потому ли, что сильно чувствуют свою способность к оному? Но истина показывает, что присутствие отличной способности оказывается совсем иным, даже противоположным тому образом. Испытатель природы спокойно разсматривает луну, определяет ея путь, изследывает свойства и действия, младенец со слезами требует, чтобы ее сняли с неба, и дали ему в руки: от избытка ли способности происходит в сем случае нетерпеливое желание?
Нет ли таких искателей права начальствовать или судить, которые не затрудняют себя заботливым размышлением, способны ли они начальствовать, или судить, а довольствуются приятными мыслями, что будут носить почетныя звания начальников, или судей, достигать преимуществ, пользоваться выгодами? Не станем и мы, если так им угодно, затруднять их дальним изследованием их образа мыслей, удовольствуемся подать им легко понимаемую мысль, что суд не есть торговля, и почетныя звания и преимущества учреждены для должностей, достоинств, заслуг, а не для тщеславия.
Если не принимаем труда размышлять: примем по крайней мере готовое размышление и совет, который давно для нас обдумал мудрый и опытный муж. ‘Не проси у Господа владычества, ниже от Царя седалища славы. — Не ищи, да будеши судия, егда не возможеши отъяти неправды: да не когда убоишися лица сильнаго, и положиши соблазн в правости твоей’ (Сир. VII, 4, 6).
Впрочем, кто и ‘не ищет, да будет судия’, и даже уклоняется от начальствования: и тому, чтобы сим безопасным, повидимому, путем, не уклонился он в соблазн, и не впал в неправду, не безполезно указать надежнаго предшественника в пути отречения, опять того же, который сказал: ‘избери могуща иного’.
Почему отрицается Моисей от избрания? Не потому ли, что имеет много собственных дел, которыя дает ему возрастающее семейство его, управляемое им хозяйство сродника, и нужда помышлять о устроении собственнаго хозяйства? — Нет. Не потому ли, что сей воспитанник дочери Фараоновой, быв так близко к престолу, и добровольно удалясь от него, находит после сего уже скучным, или низким для себя, предводительствовать не славным племенем скотопитателей и плинфоделателей? — Нет. Стараясь отклонить избрание от себя ‘иному могущему’, он признает чрез сие свою немощь, и на сем признании основывает свое отречение. Притом он не отвергает избрания дерзновенно и упорно: а просит освобождения от онаго кротко и смиренно: ‘молюся Ти, Господи!’ Как же скоро Всевышний Избиратель явил Себя непреклонным в Своем изволении: тотчас избранный преклонился пред Его судьбою, пошел, и оправдал избрание.
Так люди достойные оказывают в себе новое достоинство, когда отрекаются от достоинства. Они уклоняются от общественных должностей не потому, что находят их не довольно сообразными с своею личною пользою, не довольно приятными, не довольно почетными: но по чистому смирению. Они не смеют принять избрания, когда оно приближается: но также не смеют не принять избрания, когда оно совершилось.
Судите посему, на правом ли пути тот, кто без особенной нужды, по желанию только собственной выгоды, или покоя, убегает от дел общественных к своим личным и домашним. Скажите, благородные и просвещенные мужи, просвещенный ли то образ мыслей, благородный ли то образ чувствований, если для меня мое важнее общественнаго, и я дороже отечества? Неужели я удобнее могу обойтись без общества, нежели общество без меня? Могут ли быть устроены и приведены в безопасность мои дела, если общественныя будут пренебрежены и допущены до разстройства?
Как не высока и сия мысль, когда некоторые люди, некоторыя степени общественнаго избирательнаго служения находят низкими для себя, и потому не принимают избрания! О, Боже Всевышний! Как же для Тебя не низко управлять сим дольним миром? ‘Что есть человек, яко помниши его? Или сын человечь, яко посещаеши его’ (Псал. VIII, 5)? Если бы Ты положил в уме твоем, что сие низко: Ты бы его забыл, и он изчез! Но когда для Всевышняго Бога не низко, помнить и посещать, хранить и терпеть, миловать и спасать сию бренную и грешную, и потому конечно весьма низкую, тварь: ты, сын человеческий, который думаешь, что пещись о некоторых подобных тебе человеках, и даже начальствовать над ними, для тебя низко, — неужели ты выше Всевышняго?
Кто любит высокое: тот пусть узнает истинное средство сделать высоким свое общественное служение. ‘Иже аще хощет в вас вящший быти: да будет вам слуга’ (Матф. XX, 26).
Сего, по скудости нашей, довольно для избираемых. Обратим остаток слова на избирающих.
Не раз Моисей отрицался от избрания: даже до того, что за сие ‘разгневался яростию Господь на Моисеа’ (Исх. IV, 14). Но гнев на отрицание не победил благоволения к достоинству, и отрицание избираемаго не воспрепятствовало Всевышнему Избирателю совершить дело избрания. Моисей отрицался, напротив того Корей, Дафан, Авирон, с целым сонмом единомысленников, домогались: отрицавшийся избран, а домогавшиеся отвержены.
На сии ‘образы, прилучавшиеся древним, а написанные в наставление наше’, взирайте, благонамеренные избиратели, внимательно: и поучайтесь важному делу избрания. Для великаго ли, для малаго ли общества, не малая разница, Моисея избрать, или Корея. Старайтесь узнать Моисея, или ему подобных: умейте от них различить Корея, или его подражателей. Не редко Моисей убегает и скрывается: надобно найти его, и узнать достоинство сквозь покров скромности и смирения. Может случиться, что он будет отрицаться от избрания: не должно тотчас мстить за сие отвержением, должно разсудить спокойно, справедливее ли уважить отрицание, или полезнее настоять на избрание. Корей, напротив, ходит из кущи в кущу, набирает соумышленников для своего избрания, старается предупредить в свою пользу ‘начальников сонма’, и для всех простирает сети льстивых речей, ‘яко весь сонм, вси святи’ (Числ. XVI, 2—3): будьте осторожны, не дайте уловить себя. Избирайте не того, кто ищет должности, но кого должность ищет. Дайте обществу верных блюстителей порядка и правосудия: а не предайте общества искателям власти, либо корысти.
Какое доброе учреждение, какая доверенность верховной Власти к сословиям подданных, когда им даровано право[2] избирать для себя непосредственных блюстителей порядка и правосудия из среды себя! Упрочьте доброе учреждение добрым исполнением, оправдайте доверенность, употребите данное право[3] так, чтобы верховная Власть не имела причины раскаяваться, даровав оное. ‘Усмотрите себе’, скажу наконец с одним из древних советников, усмотрите себе ‘мужи сильны, Бога боящияся, мужи праведны, ненавидящия гордости’ (Исх. XVIII, 21).
В намерении таковаго избрания произнесите ныне обет ваш пред сердцеведцем Богом. Он, непогрешительный во временном, как в вечном своем избрании, да благословит и совершит предприемлемое избрание, ко благу всех и каждаго. Аминь.
[1] По Евреин. сборн. значится произнесенным в Казанском Соборе декабря 16.
[2] По Евреин. сборн.: какая для них свобода, когда им дано право…
[3] По Евреин. сборн.: свободу…