Юлиус Векселль
(1838 — 1907)
Юлиус Векселль
(1838 — 1907)
Скалы Финского залива
Скалы Финского залива
Скалы Финского залива, Векселль Йосеф Юлиус, Год: 1868
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Минуя бурун и смерть, мы плывем,
Волна шипит и ревет,
И буря в диком танце своем,
Качаясь, канаты рвет,
Прикован к утесам родной страны
Завороженный взгляд,
Блаженной тоскою сердца полны,
И снова глаза блестят.
Ты видишь скалы — финский гранит?
Там круче водоворот,
Там глыба за глыбой в пене стоит,
На камне — мох не растет,
И с грустью утесы на нас глядят,
Ты хочешь в последний раз
Послушать, что скалы в тоске твердят,
Безрадостный их рассказ?
По зову Вяйно из этих вод
Реки серебро разлилось,
С цветами, солнцем, песней встает
Суоми в венках берез.
Там синих озер золотой отлив,
Там сосны глядят во тьму,
Там улыбается каждый риф
Создателю своему.
О девушке юной грезит цветок:
‘Мы будем вместе расти!
Я б на груди ее нежной мог
Раскрыться и отцвести!
Я отдал бы блеск свой и аромат,
Весенние краски роз,
И венчик и слезы, что в нем дрожат,
Я в дар бы деве принес’.
‘О юное племя, приди! — сосна
Взывает с высоких круч. —
Поборемся! Крона моя стройна,
И тонкий мой ствол могуч!’
Береза: ‘Деревья чтит человек.
И ветви склонила б я
Над хижиной мирной, застыв навек
Вблизи воды и жилья’.
Вздыхает серебряной грудью залив
В пылающих берегах:
‘А мне бы влюбленных, от мира скрыв,
На сильных качать руках!
Плеснув серебром и луга создав,
Я б золото нив отразил,
Я в памяти зелень прибрежных трав
Любовно бы сохранил!’
‘Набухли на лбу моем, — молвит утес, —
Узоры железных жил.
Я людям бы тайный мой клад принес,
К порогам хижин сложил
И знал, что защитником их слыву.
О, если б, воздвигнув храм,
Вершиной могучей уйти в синеву,
Поднять бы людей к богам!’
Но, в тяжкие думы свои погружен,
В слезах Вяйнемяйнен стоит,
И судьбы по звездам читает он
И горестно говорит:
‘Здесь гордые будут сердца гореть,
Но участь твоя темна,
И страшно в грядущее мне смотреть,
Возлюбленная страна!
О береге юном твои мечты,
Ты, дева, из волн встаешь,
Но завтра в оковах проснешься ты
И так на века замрешь.
Веками ты будешь свободы ждать,
Дремать и не видеть снов,
Но сладко утешишься ты, о мать,
Любовью своих сынов!
Не лучше ль тому, кто, из волн восстав,
Трепещет, предчувствий полн,
Вернуться, безвестную смерть избрав,
Навеки в объятья волн?’
Но сосны покорны своей судьбе,
Озера, хмурясь, молчат,
Лишь вздыбились скалы и в страстной мольбе
Упрямо Вяйно кричат:
‘Так брось же нас в бездну, в пучину вод,
В объятья гневной волны!
Пускай нас безвестная участь ждет,
Без трав, цветов и весны.
Незыблем, незыблем наш гордый покой!
Мы, вольные, будем стоять,
Но биться и пениться будет прибой,
Пожаром белым пылать!’
Пустынны утесы и холодны
В венце серебряных вод.
Свободна спокойная гладь волны,
И вольно бурун ревет.
Как поле ночное, уныл гранит —
Ни хижины, ни берез…
Что ж! Слезы не хлынут, не обагрит
Безвинная кровь утес.
Ведь никогда не касался враг,
Суоми, твоей груди,
Тебе незнакомы ни боль, ни страх,
Но счастья нет впереди.
И чужеземец с мечом в руке
На берег твой не вступал,
Но к небу никто не взывал в тоске,
Никто здесь любви не знал.
Ты, глядя в синюю бездну вод,
Лишь сумрак видишь воды,
Ты видишь, глядя на небосвод,
Лишь призрачный свет звезды.
Веками пусть будет кипеть волна,
К утесам твоим припав…
О славься, Суоми, моя страна,
Такую судьбу избрав!
Перевод Веры Френкель.
Исходник здесь: http://vekperevoda.com/1900/vfrenkel.htm