СИБИРСКІЯ ИДИЛЛІИ.
СИБИРСКІЯ ИДИЛЛІИ.
(ФЕЛЬЕТОНЪ).
III.
ЗОЛОТОЙ ЧЕЛОВКЪ.
III.
ЗОЛОТОЙ ЧЕЛОВКЪ.
Добродушный Сибирякъ.
‘Восточное Обозрніе’, No 31, 1884
Сибирские идиллии, Ядринцев Николай Михайлович, Год: 1884
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Хорошимъ людямъ хорошо и живется. У насъ въ Ушаковск жилъ-былъ Секретарскій, ловкій человкъ, умлъ онъ, подобно пономариц, и невинность соблюсти, и капиталъ пріобрсти. Началъ Секретарскій карьеру давно, про подвиги его разсказываютъ, какъ онъ краденое золото ловилъ, скупщика поймалъ, но скупщикъ былъ фокусникъ — онъ сдлалъ такъ, что золото оказалось не у него, а въ чемодан Секретарскаго. Впрочемъ это все разсказываютъ про него ‘недостоврные корреспонденты’, а вотъ что разсказываютъ ‘достоврные’. За это ли золотое открытіе или за природные, Богомъ дарованные, таланты, но Секретарскій получилъ названіе съ тхъ поръ ‘золотаго человка’. Никто лучше его не исполнялъ обязанностей, особенно но благотворительнымъ дламъ. Однажды у насъ городъ выгорлъ, бдствіе было страшное, начались пожертвованія, стеклись тысячи. Кого же было выбрать распорядиться пожертвованіями, кто будетъ ихъ распредлять? Ну, кому же, конечно, вручить это дло, какъ не ‘золотому человку’. Началъ онъ раздавать погорльцамъ деньги на постройки, и какъ благодтельствовалъ!— нкоторымъ вдвойн пришлось, да и такимъ, которые и безъ того имли средства. Бднякамъ же, оставшимся безъ крова, ничего не досталось, потому что ‘золотой человкъ’ даромъ суммъ не тратилъ. Крупныя суммы лежали въ коммиссіи, а за добродтель у секретаря за Ушаковкой домъ въ 18,000 руб. выросъ. Пріхалъ губернаторъ смотрть городъ — городъ изъ однхъ головешекъ состоитъ, только секретарскій домъ оштукатуривается, да коммиссія стоитъ, а въ коммиссіи сто тысячъ рублей лежатъ не розданными. Честный былъ старикъ губернаторъ, возмутился, приказалъ деньги въ думу передать, ‘золотой человкъ’ однако оставилъ малую толику на составленіе отчета, эта малая толика составляла тысячъ шесть, которыя и выписывались года три въ ежемсячное жалованье правителю длъ канцеляріи погорльцевъ, а съ отчетомъ куда же торопиться! Забылъ городъ о пожар, кое-какъ началъ отстроиваться, бдняки раззорились и померли, забылъ городъ и о канцеляріи, и о суммахъ. Остался только на память ‘золотой человкъ’ и его домъ.
Ухалъ старикъ губернаторъ въ другую губернію и замнилъ его старикъ Шарфъ, ‘ветхъ и разсудкомъ помраченъ’, такимъ и донын но стогнамъ бродитъ. Вотъ тутъ для ‘золотаго человка’ опять лафа наступила. Шарфа онъ манной кашкой кормилъ и всякія бумаги заставлялъ подписывать. Между прочимъ послдовала бумага, чтобы такая то центральная тюрьма доставляла средства на содержаніе канцеляріи, куда поступали бумаги и отчеты этой тюрьмы, а канцеляріей опять завдывалъ ‘золотой человкъ’. И вотъ тюрьма начала высылать тысячу двсти рублей, которые получались ежегодно.
Такъ какъ тюрьм 1200 руб. на поддержаніе нкоей канцеляріи не отпускалось отъ казны, то, конечно, управленіе каторжной тюрьмы должно было высылать сумму изъ отпускаемыхъ на содержаніе, а само восполнять эту экономію отъ содержанія каторжныхъ. Я коли пошла экономія, то и сверхъ 1200 руб. экономилось кое-что, а арестанты, конечно, ли мякину и Бога молили за Секретарскаго.
Пріхалъ въ замнъ престарлаго Шарфа новый старецъ ‘честности неподкупной’.Смотритъ на смту и изумляется. Сей часъ сборъ съ тюрьмы прекратилъ.— Это, говоритъ, нельзя.— Что же-съ, говоритъ Секретарскій, ваша воля, я и безмездно могу трудиться для пользы службы, потому вся жизнь моя безкорыстіе.— И къ этому влзъ ‘золотой человкъ’. Остается ‘золотой человкъ’ правителемъ канцеляріи, а чрезъ канцелярію вс назначенія въ округ идутъ. Кому нужно ме течко, идетъ къ ‘золотому человку’. И многихъ онъ облагодтельствовалъ, сколько однихъ родственниковъ исправниками да засдателями понадлалъ. Спица Лаханскій, исправникъ — родственникъ. Жена Спицы, говорятъ, хорошо играетъ въ пикетъ, до того хорошо, что помощникъ исправника проигралъ ей казенныя деньги и кончилъ жизнь самоубійствомъ.
Полубочьевъ, засдатель въ Пезама, тоже родственникъ ‘золотаго человка’, къ сожалнію, смненъ, по ждетъ лучшаго назначенія. Другіе назначаются по особымъ узко симпатіямъ, напримръ, засдатель Травъ, подговаривавшій почтосодержателей къ возвышенію платы за лошадей, достигшей боле 2500 руб. съ пары въ годъ, и смненный за это, по протекціи ‘золотаго человка’, назначается исправникомъ въ Кикиринской округъ.
Паршивкинъ во время дйствій въ Ленскомъ чуть не до смерти задралъ какого то мужика, такъ что при всемъ долготерпніи сибирскій судъ хотлъ его притянуть. По ‘золотой человкъ’ его превозвысилъ въ чиновники особыхъ порученій (вс порученія ‘золотаго человка’, конечно, будутъ выполняться). Крещеный еврей Базилинъ былъ нетерпимъ даже въ должности писаря въ Ягодской волости, гд по его милости пришлось заплатить старост 2000 руб., и вотъ онъ за заслуги назначенъ засдателемъ въ Тулонъ. Жалобы на него въ канцелярію сыплются, но протекція благодтеля длаетъ свое дло. Подавно ‘золотой секретарь’ провелъ своего друга Антипа тоже ‘въ порученія’. А Антипа кто не знаетъ! Антипъ когда то смненъ за поборы съ подчиненныхъ и восптъ въ стихахъ и проз ‘Мишла’, уйть чего популярне! Стихи были слдующіе:
Антипъ изъ округа катитъ,
За нимъ добра гора валитъ *).
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
*) Мы просимъ г. Мишла выслать намъ, ради Бога, эти стихотвореніе.
Стихи эти оканчиваются: ‘Мн не дорогъ ихъ подарокъ, дорога мн ихъ любовь’. Этотъ Антипъ былъ изгнанъ предшествовавшимъ губернаторомъ. И вотъ его то преподнесъ услужливый человкъ новому наивному правителю.
Борется неустанно правитель ‘неподкупной честности’ со зломъ въ губерніи — такъ и въ лтописи записано,— борется и дивится, что зло скошенное опять ростетъ. А Секретарскій, какъ только его пріятель попадется, улыбаясь, докладываетъ.
— Вдь вотъ кто бы могъ ожидать, ваше — ство, какой хорошій человкъ былъ. Ужъ атмосфера видно такая!.. и прочитъ новаго. Назначили новаго, дивится опять старецъ — хуже прежняго оказался. Общественная молва волной ходитъ, печать вопіетъ о злоупотребленіяхъ, а онъ чистъ и сухъ.
— Я не при чемъ-съ, хладнокровно говорить ловкій Секретарскій, вотъ предписаніе самого г. Портянки,— и слушатель выпучиваетъ только глаза. Смотритъ,— назначается исправникомъ Красоульскій.
— Помилуйте, восклицаетъ обыватель, да вдь разв не знаете, что этотъ Красоульскій, будучи въ Нижнерыболовск, выдавалъ еврею Носу, содержателю станцій, фуражъ безъ согласія общества, что онъ взыскивалъ долги съ крестьянъ въ пользу того же Носа, задирая ихъ розгами. Призоветъ и скажетъ — плати Носу, а то 200 розогъ получишь. И вотъ этого человка опредляютъ… опять…
— Это г. Портянка-съ! улыбается ‘золотой секретарь’, къ нимъ и обратитесь.
Въ конц все-таки выходитъ — ‘золотой человкъ’ правъ. Какъ онъ погорльцевъ благодтельствовалъ и домъ созидалъ, такъ онъ ‘беззаконія уничтожалъ’ съ праздолюбивымъ старцемъ и въ тоже самое время благорасположеніе отовсюду снискивалъ. Старцу онъ ноетъ: я безкорыстенъ —
Мн не дорогъ твой подарокъ.
Дорога твоя любовь!
А исправники ему поютъ:
Мн не дорогъ ихъ (мужиковъ) подарокъ,
Дорога мн ихъ любовь!
Борьба со зломъ совершается, дома строятся и губернія благоденствуетъ!
Такова ушаковская идиллія, и я увренъ, что она съ Секретарскимъ преуспвала бы, если бы не смущали покой ея ‘недостоврные корреспонденты’. А впрочемъ, если отъ пожара у ‘золотыхъ людей’ бываютъ только пріумноженія, то ловкіе секретари и отъ ‘недостоврныхъ корреспонденцій’ прибыль даже могутъ получить. Примръ на лицо.
Золотые и неоцненные люди, кром безкорыстныхъ старцевъ на важныхъ постахъ, снискиваютъ расположеніе и ‘золотыхъ тузовъ’.
Является, напримръ, ‘золотой человкъ’ къ золотому тузу и начинаетъ его травить.
— Читали, какъ васъ въ газет то продернули? Ну, ужъ я, конечно, на вашемъ бы мст этого дла не оставилъ.
Золотой тузъ мычитъ не то въ вид согласія, не то со сна.
— Мы, конечно, маленькіе люди, насъ обижать могутъ, а вы сила и средства имете, я бы на ваше А мст ничего не пожаллъ, чтобы такого конфуза не сносить. Я бы при вашемъ капитал вс эти газеты и ‘недостоврныхъ корреспондентовъ’ прихлопнулъ.
Слышится опять неопредленное мычаніе.
— Да вы думаете трудно, предоставьте мн — я напишу бумажку-съ, дло знакомое, вдь я по секретарской части. Приложите только тысяченокъ 30! Найдемъ послать куда слдуетъ и прихлопнемъ…
— М-м-мъ!
— Многонько думаете? Ну, десять тысячъ пока вручите мн, а ужъ я съумю дло обдлать. Коммиссію о погорльцахъ помните?!.
И чего мудренаго, изъ ‘недостоврныхъ корреспондентовъ’ у золотаго человка, гляди, домъ выростетъ.