Сергй Гаринъ. Разсказы. Томъ первый. Изданіе Ф. П. Ефимова. Москва. 1911. (224 стр.). Ц. 1 р.
Сергй Гаринъ. Разсказы. Томъ первый. Изданіе Ф. П. Ефимова. Москва. 1911. (224 стр.). Ц. 1 р.
‘Современникъ’, кн. VIII, 1911
Сергей Гарин. Рассказы. Том первый, Гарин Сергей Александрович, Год: 1911
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Книжка г. Гарина заключаетъ въ себ два разсказа — ‘Какъ они умирали’ и ‘Когда огни погасли’. Разсказы эти настолько разнятся другъ отъ друга и по содержанію, и по выполненію, что можно подумать, ужъ не написаны ли они двумя разными авторами.
Сюжетъ перваго разсказа (‘Какъ они умирали’) взятъ изъ лтописей минувшей войны. Авторъ рисуетъ картину жизни небольшой группы моряковъ, томящейся въ ожиданіи военныхъ дйствій. Жизнь пустая, праздная, совершенно несоотвтствующая тому длу, ради котораго вся эта группа очутилась на Дальнемъ Восток. Все это давно уже извстно по безчисленнымъ разсказамъ, письмамъ очевидцевъ и даже по судебнымъ процессамъ.
Но г. Гаринъ рисуетъ свою картину правдиво и умно, она у него вышла жизненною и убдительною. Этого уже вполн достаточно, чтобы отмтить ее положительнымъ знакомъ. Мстами г. Гарину удается пробудить въ читател нчто большее, чмъ простое вниманіе, таковы, напримръ, сцена объясненія двухъ офицеровъ передъ дуэлью и, въ особенности, картина чрезвычайно-упрощеннаго суда и расправы надъ матросомъ Павлюкомъ, приговореннымъ къ смертной казни за то, что не пожелалъ вынести издвательствъ пьянаго развратника-офицера. Удались автору и отдльныя лица, напримръ,— мичманъ Никулинъ, докторъ Борисенко и, пожалуй еще, пвичка Зина.
Совсмъ иное приходится сказать о второмъ разсказ г. Гарина (‘Когда огни погасли’), совсмъ слабомъ. Разсказана самая заурядная исторія любви нкоего журналиста Голубева. Зачмъ разсказана — неизвстно. Можетъ быть, и былъ такой журналистъ, и была такая любовь, но кому до нихъ какое дло? Ни одно слово не трогаетъ, ничему не сочувствуешь. Языкъ разсказа дряблый, вялый. Ни одного живого образа, ни одной жизненной сцены. Самъ журналистъ Голубевъ говоритъ слогомъ военныхъ писарей или парикмахеровъ. Прямо диву-даешься: куда же двался интересный и способный авторъ перваго разсказа?
По словамъ автора, Голубевъ не только былъ крупнымъ журналистомъ (‘онъ почти каждый день писалъ фельетоны и зарабатывалъ до пятисотъ рублей въ мсяцъ’, стр. 143), но еще и романистомъ, и даже поэтомъ. Впрочемъ, на послдней стез ему не повезло, и онъ грозится ‘избить, какъ собаку’, рецензента, неодобрительно отозвавшагося о сборник его стиховъ, изданномъ, однако, ‘съ портретомъ автора’.
Можно подумать, что все это пишется иронически, и г. Гаринъ портретно высмиваетъ хлестаковскую фигурку какого-нибудь изъ безчисленныхъ въ послднее десятилтіе случайныхъ именинниковъ жизни. Но такое предположеніе будетъ совершенно ошибочнымъ. Авторъ не сумлъ даже остаться объективнымъ наблюдателемъ, и выступилъ-таки адвокатомъ своего героя: онъ ведетъ Голубева къ роковому концу (къ самоубійству),— въ расчет, что трагическій исходъ примиритъ съ нимъ и читателя, ибо мертвые — срама не имутъ. Да,— бываетъ, но на этотъ разъ дло не выгорло, и заключительное впечатлніе читателя — едва ли не: ‘туда и дорога! И зачмъ только знакомили меня съ этимъ — и неумнымъ, и мелкимъ двойственнымъ и ршительно ни къ чему непригоднымъ — господиномъ?’.
Въ заключеніе нельзя не сказать, что г. Гаринъ сдлалъ несомннную ошибку, поспшивъ съ изданіемъ ‘перваго тома’ своихъ разсказовъ. Ему не слдовало гнаться за этой модой почти всхъ современныхъ беллетристовъ или, по крайней мр, слдовало ограничиться изданіемъ только перваго разсказа ‘Какъ они умирали’.