Сцены из неоконченной трагедии в пяти действиях в стихах ‘Михаил Тверской’, Муравьев Андрей Николаевич, Год: 1837

Драматургия
Время на прочтение: 8 минут(ы)
Скачать в PDF

Муравьёв А. Н.

Сцены из неоконченной трагедии в пяти действиях в стихах

‘Михаил Тверской’.

Из неосуществлённого цикла ‘Князья Тверские в орде’.

Кроме данной пьесы в цикл должна была войти несохранившаяся трагедия ‘Георгий Московский’.
Действующие лица:
Великий князь Тверской Михаил Ярославич, так же князь Владимирский.
Константин — сын его.
Князь Юрий (Георгий) Данилович.
Кавгадый — вельможа татарский, приближённый великого князя Узбека.
Отрок княжеский.
Бояре, убийцы, татары-ловчие.

Действие происходит в Золотой орде.

Действие III.

Ханская охота на южных берегах Терека.

Явление 1.

Хор ловчих.

Ловчие.
Средь шумных дубрав и обширных степей,
Которые ссорит волнами
Подвигнувший их Терек, поитель коней,
Доколь не проглочен песками,
В палящие дни и в прохладе ночей —
Мы, ловчие, ловим заветных зверей!
Наш звонкий рожок проникает в леса,
Он слышен сквозь грохот потока,
Копьё наше видит, и чует стрела,
Для метких нет цели далёкой!
Что утром летает, что скачет в горах,
Мы вечером дружно несём на плечах.
1-ый ловчий.
Широко орёл надо мною летал,
Растлавший крыл чёрную ризу,
И клёкотом племя людей осмеял,
Бескрыльем прикованных книзу!
Я месть мою вверил пернатой стреле, —
И жизнь его в ветрах, а труп — на земле!
2-ой ловчий.
Из свежей дубравы исторгся олень,
Ветр буйный ноздрями глотая,
И следом — рогов лишь ветвистую тень
На дол против солнца кидая!
Но псов и коня ветерок не нагнал,
И ночью на коже оленьей я спал!
3-тий ловчий.
Где дикого Терека бурный исток,
За туром рогатым я гнался,
С скалы на скалу, чрез ревущий поток
Быстрее он Терека мчался
И, ринувшись с камня, на рога пал…
Воспрянет?! Копьё моё вслед, — и не встал!

Явление 2.

Входит великий князь Михаил.

Великий князь.
Я переплыл тебя, могучий Терек,
Я поклонился вам, верхи Кавказа,
И ныне северу родному чужд!
Вы, степи между Волгою и Доном,
По коим я столь много дней скитался
За ловлей ханскою и сам, как зверь,
Окованный для притчи иноверных! —
Хотя вы свежими лесами не шумели,
Что б в знойный день от солнца и людей
Владыки русского укрыть позор! —
Но я любил неизмеримость вашу,
Взор мой нескованный любил блуждать
По вашей зелени безбрежной, вольной,
Как синева морей или небес!
Где следом бытия — одни курганы
Однообразие перерывают,
И те могилы — память орд враждебных,
Как Божий суд, стоят над их костями
И, дикой роскошью цветов красуясь,
Для нас как бы надеждой прозябают!

Вдали слышны звуки рога.

Где я? В дремучих ли лесах Отчизны?
На берегу ль глухих её озёр?
Где так же звонки были звуки рога,
Где так же вторили им бор и волны,
Когда я, вольный, мчался на коне
За красным зверем иль на грозный бой
Медведей вызывал из их берлоги,
Иль сокола по небу посылал!
Ах! И на дне души, убитой горем,
Минувшего не замер отголосок!
Хор ловчих.
Когда по небесной скитаясь степи,
Как лань свои девства рога,
Скидает усталое солнце лучи,
Охотники праздны тогда!
Их дети добычу рвут жадно в шатрах,
А жёны ласкают их в белых грудях!
И снится им ловля в прерывистом сне,
То лани чрез ложе их мчатся,
То вепрь в изголовье клык точит на пне,
То выклевать очи стремятся
Орлы, иль на грудь с камня тур им падёт,
Иль Терек сердитый волнами их бьёт!
Отважный ловец глухо вскрикнет сквозь сон,
И, спящий, протяжно завоет
В ответ ему пёс, и заржёт его конь,
Во мраке он взоры откроет…
О, страх!.. Горный див, жаждой крови томим
Стоит, — полузверь-полуптица, — над ним!

Действие V.

Уединённый шатёр Михаила в степи Золотой Орды.

Явление 1.

Пред шатром бояре и Константин.

Константин
(вбегая)
Бояре, где родитель?
1-ый боярин.
Спит в шатре.
Константин.
Скорей прервите сон его.
1-ый боярин.
О княжич,
Всю ночь молился он, лишь на рассвете,
От бдения уставший, задремал.
Константин.
Царица (то есть ханша) в ужасе меня позвала:
‘Беги к отцу, не медли, умоли
Бежать отсель, когда лишь есть возможность!’
Кот золото, что б стражей подкупить.
1-ый боярин.
Благой совет царицы бесполезен:
Враги предупредили. Ночью сонм их
Оковами его обременил
И близкой казнию грозил, от хана.
Всю ночь готовился он встретить смерть,
И отрок княжеский всю ночь стоял
И перелистывал ему псалтирь,
Чтоб облегчить окованные руки…
Не нарушай последнего покоя!
Константин.
О Боже! Что ж, совсем спасенья нет? —
Я к хану устремлюсь.
1-ый боярин.
Уж поздно, княжич.
Мы только можем вместе умереть!..
Останься с нами, здесь ты почерпнешь
Из уст его благие наставленья,
И кладь сей сохрани на дне души,
Но плачем дух отца не возмущай.
Константин.
Я буду тверд! Взамену каждой капли
Сих тщетных слез я, взрослый, кровь пролью
Георгия!
1-ый боярин.
Достойный род Тверских!
Здесь все семейство замени отцу
И будь ему свидетелем кончины.
2-ой боярин.
Вот тихий голос из шатра. Он слова
Встал на молитву и твердит псалом.
Внемли. —
Великий князь
(в шатре)
‘В груди моей смутилось сердце,
И на меня напал кончины страх’.
2-ой боярин.
Умолк. Печальную внушили думу
Слова псалма! Но в них же утешенье.
Родителю дух ободри, о княжич,
Дочти ему спасительный псалом.
Константин.
‘На Господа печаль твою возверзи:
Он праведных в смятение не даст!’

Полы шатра откидываются.

Явление 2.

Выходит великий князь.

Великий князь.
Ты здесь, мой Константин! Благое небо
Еще однажды и в последний раз,
Позволило мне сжать тебя в объятьях
И утешительный твой голос слышать,
Когда смутился духом…
Константин
(бросаясь в его объятия)
О родитель!
Великий князь.
Мой сын! Господь велит вам разлучиться,
Мне преждевременно оставить мир,
Тебе же с юных лет в нем привыкать
Сиротствовать, на Бога уповая.
По горней воле будь готов идти.
Константин.
Ты образцом моим!..
Великий князь.
Нет, сын мой, нет:
Ищи его меж сонма славных дедов.
О, если б ты на счастье их обрел!
1-ый боярин.
Тебя лишь да напомнит нам твой отрок!
Великий князь.
Бояре верные, вам поручаю
Детей моих. Для них не будьте скудны
Сокровищами вашей седины —
Лет многих опытом. Я вашу ревность
К владыке лично и к престолу знаю,
Но русский князь во мне не умирает,
И самый Михаил в потомстве жив.
Забудьте сей иссохший, ветхий корень,
Который скоро иссекут пред вами,
Взгляните, как роскошно он расцвёл
В сынах своих! Меня заменит вам
Димитрий. Отчину ему вручаю,
Родную Тверь: пусть он поделит младших
И матери участок даст, и вас
Не позабудет.
Бояре.
Мы его, он наш!
Великий князь.
Я знаю нрав Димитрия: он бурен,
В миг ярости все сокрушит, на время
Кровь юная в нем может заглушить
Благоволение его души.
Страшусь и за него, и за отчизну:
Он не простит Георгию злодейства,
В крови его омоет клевету,
Междоусобная вновь возгорится
Брань на Руси!..
Константин.
Злодея ль пощадить?
Великий князь.
И у тебя в груди, мой нежный отрок,
Так рано закипело чувство мести?
Ах, истреби его в младой душе!
Что пользы в мести? Ею ль оправдаюсь
Пред миром в черной клевете врага?
Но кто из благомыслящих поверит?
Кто жен убийцей назовет меня?
Один лишь хан! И не от злого сердца,
Нет, от слепой любви своей к Кончаке.
1-ый боярин.
Ты ль за гонителя ещё стоишь?
Великий.
Когда б, бояре, знали, как странна
И как чужда земная ваша злоба
Мне, отходящему в бесстрастный мир,
Которого уж я отныне житель!..
Я гнев свой променял на состраданье,
И самый Кавгадый, столь дикий, зверский,
В глазах моих лишь отпечаток степи!
Но есть один из всех моих врагов,
Которому нет на земле прощенья,
Не от меня, но от его ж отчизны!..
Константин.
О, проклят будь!
Великий князь.
Умолкни! Клятва с неба.
С земли ж одни молитвы о прозренье
Слепого сердца в избежание зол
Отчизне от его грядущих козней! —
И вот что братьям завещай.
Константин.
Родитель,
Обет тяжелый наложил ты нам,
Мне передать лишь, им его исполнить.
Великий князь.
Ещё одно меня тревожит в жизни:
Димитрий дышит честолюбьем, он
Владимирского пожелает трона —
И вот кровавый ключ неправой брани
С Георгием!.. Но не ему венец!
С моею смертью Юрий старшим в роде.
Пусть отчиной довольствуется сын,
Когда же незаконно жаждет трона,
Бояре, вы напомните ему
В отце законного владыки участь.
1-ый боярин.
Мы все исполним, свято соблюдем.
Скажи, что на сердце ещё лежит?
Великий князь.
Святителю Петру я бью челом
Обь отпущении и о молебнах
За упокой души многострадальной.
Не он меня в мир горний отпоет,
Не он лист отпустительный вручит,
Но милосердья мне откроют дверь
Его доступные поминовенья…
А вы мой прах в чужбине не покиньте,
Мне будет дико в сей безбрежной степи:
На родине хочу костьми лечь, там,
По стольким странствиям, их успокоить.
1-ый боярин.
О, для чего в сей горький, тяжкий час
Святителя нам в утешенье нет?
Он приготовил бы тебя и вас.
Великий князь.
Бояре, я готов. Еще в те дли,
Когда сбирались вы в Орду, и близких
Надеждой возвращенья утешали,
Я уж на смерть сбирался и тогда же
Духовному покаялся отцу,
И страшных тайн Христовых стал причастник.
Заранее я предсказал ему
Мою безвременную здесь кончину —
И ныне Судие предстать готов…

Вбегает отрок княжеский.

Явление 3.

1-ый боярин.
Отколе бледный отрок?
2-ой боярин.
Что трепещет?
Княжеский отрок
(в ужасе)
На торжище…
3-тий боярин.
Что видел?
Княжеский отрок.
Там толпа
Грозит оружием, там Кавгадый…
3-ий боярин.
О Боже!
Княжеский отрок.
Там князь Юрий.
2-ой боярин.
Всё погибло!
Княжий отрок.
Они сюда ведут для нас убийц,
Толпа их скоро сей шатер обступит.
Великий князь.
Спасайтесь, вы!
Константин.
Мы отстоим тебя!
1-ый боярин.
Тебя ли, князь, в сей грозный час покинем?
Великий князь.
Бегите! Нет вам здесь спасенья.
2-ой боярин.
Здесь
Мы сложим головы за государя!
Великий князь.
Я не приемлю безрассудной жертвы.
Или мне легче умереть на трупах
Бояр своих и сына?.. Нет, к царице
От моего лица бегите: там
Вас защитят…
3-тий боярин.
Но, государь!
Великий князь.
Бояре!
Ещё до смерти я владыка вам:
Когда вам страшен гнев мой — повинуйтесь,
Тебе же, Константин, велит отец.
Константин
(бросаясь к ногам его)
Отец, отец! Благослови меня!
Великий князь
(возлагая руки)
Господь да сохранит тебя мольбами
Святых угодников и благоверных
Князей, нам кровных, в мире облечённых
В чин ангельский и сопричтённых в лики
Многострадальные!.. В тебе, мой сын,
Я всю семью свою благословляю:
Димитрия, — он ныне твой отец, —
И младших Александра и Василья,
И безутешную мою княгиню.
Скажи ей: прежде чем искать приюта
В тиши келейной, возрастить должна
Мне и семейству младших сыновей…
Прости, будь счастливей отца, прости.
Еще одно, последнее лобзанье!..
Прости, мой отрок!.. … Ты молчишь? Ты хочешь
Безмолвьем плач и слёзы удержать?
Но я их чувствую: они горят
И на руках моих и на ланитах
Господь тебя да призрит и утешить! —
А вы, бояре…
1-ый боярин.
Князь!..
2-ой боярин.
Владыка!..
Великий князь
(прощаясь с ними)
Ах,
Он вашим другом был и им умрет.
Благодарю, за все благодарю!..
Слов не ищите, я без них вас понял.
Вот дети: в них меня любите!.. Мыслью
Меж вами стану жить… Оставьте, время,
Скорбите сердцем, но мужайтесь духом,
В последний раз простите, удалитесь!
В мольбах не забывайте! Ах и ты,
Прости, мой отрок!..

Все удаляются.

Явление 4.

Великий князь
(в шатре, падает на колени)
Боже, Боже! Всё,
Что яд душе, что сердцу меч двухсотый,
Всё, что суровым потрясеньем грудь,
Как лоску гробовую, разбивает,
И все, что внутренность, как бездну, роет
Отчаянием, всё я испытал,
Всю чашу осушил до самой желчи!
И ныне, полный горя и позора,
Здесь одиноким предстою Тебе!
Владыко, Ты судил — и я молчал.
Земную казнь вмени мне в оправданье:
Пусть кровь моя грехи мои замоет,
‘Но в грозный суд с рабом твоим не вниди!
Кто, смертный, оправдится пред Тобой’?!..

Явление 5.

Кавгадый, князь Юрий и толпа убийц.

Кавгадый.
Вот ставка, в ней всё совершите.
Князь Юрий.
Нет,
Еще лишь миг!..

Убийцы останавливаются.

Кавгадый.
Что слышу, князь Московский?
Отколе медленность? Ты ль у меты’
Не хочешь долгого труда окончить?
Что дух твой возмутило?
Князь Юрий.
Дух покоен.
Я только осмотреть хочу шатёр,
Что б видеть, там ли враг?
Кавгадый.
Ты слышишь голос?
Великий князь
(в шатре)
В последний раз, Владыко, я с земли
К Тебе молебный воссылаю глас.
Прими ж конечное здесь покаянье.
Мне будет скоро чуждым этот мир,
К которому давно уж охладел.
Как часто, бедствием его томимый,
В пустыне жаждал водвориться, там
Тебя спасающего Бога чаял
От малодушья и от бурь, а ныне
Час отпущения с земли настал.
Я ж, пораженный им, смутился духом…
Кавгадый.
Ещё ли ждать?
Князь Юрий.
Постой, он на молитве!
Кавгадый.
Молитва ль Юрию страшнее крови?
Князь Юрий.
Нет, он напомнил мне слова псалма,
Которые сам натвердил изустно
Младенцу Юрию, во дни родства,
Для утренних молитв моих во храме.
Великий князь
(в шатре)
Оковы тяжкие, мой горний дух
К земной темнице вы не прикуете,
И труп мой вылетит из ваших уз!..
О, кто мне крылья даст, как голубице,
И полечу я, и почию!.. Боже!
Как в вечности твоей легко, свободно!..
Кавгадый.
Умолк он, знак дадим…
Князь Юрий.
Ты сам подай!
Кавгадый.
Не все ль одно, кто даст? Идите в ставку!

Убийцы входят. Полы шатра падают.

Молчание!
Князь Юрий.
Он виден ли?
Кавгадый.
Шатра упали полы.
Князь Юрий.
Что слышно? Вопли?
Кавгадый.
Нет!
Князь Юрий.
Как, он уж мертв?..
Кавгадый.
Вопль женам: где нет страха, вопля нет!
Князь Юрий.
Вот тяжкий вздох!
Кавгадый.
И это был последний.
Князь Юрий
(с ужасом)
Нет, нет, он жив!
Кавгадый.
Иль воскресить желаешь?
Взгляни!

Шатер откидывается, убийцы стоят над обнаженным трупом.

Что отвращаешь взор? Взгляни,
Презрительно в убийце малодушье!
Ты трона жаждал — вот тебе ступень!

. . . . . . . . . . . . . . . . .

Но он тебе был кровным: неприлично
Нагому князю пред Ордой лежать!
Дай с плеч покров — ты взял его порфиру!

Князь Юрий накрывает труп своей мантией.

1829 г.
Источники текста:
‘Московский наблюдатель’, 1835 г. No 6, кн. 2. С. 565 — 569.
‘Современник’, 1837 г. т. 6. С. 376 — 399.
Муравьев Андрей Николаевич
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Владимир, или Падение Перуна, Муравьев Андрей Николаевич, Год: 1826
  2. Битва при Тивериаде, или Падение крестоносцев в Палестине, Муравьев Андрей Николаевич, Год: 1827
  3. Прокофий Ляпунов, Хомяков Алексей Степанович, Год: 1834
  4. Либретто к опере А. А. Спендиарова ‘Алмаст’, Парнок София Яковлевна, Год: 1929
  5. Ченчи, Шелли Перси Биши, Год: 1819
  6. Сенека. Октавия, Соловьев Сергей Михайлович, Год: 1928
  7. Медея, Еврипид, Год: 1909
  8. Аргивяне, Кюхельбекер Вильгельм Карлович, Год: 1823
Электронная библиотека