Сверные цвты на 1829. СПб, 1828
Сцена из трагедии Шекспира ‘Ромео и Юлия’. Действ. II, сц. 2, Шекспир Вильям, Год: 1594
Время на прочтение: 5 минут(ы)
СЦЕНА
Изъ трагедіи Шекспира:
POMEO и ЮЛІЯ.
Дйствіе II, Явленіе 3.
Садъ Капулета.
Входитъ Ромео.
Ромео.
Кто раненъ не бывалъ, надъ язвами
Тотъ насмхается.
(Юлія показывается y окна.)
Но тише! Что
За свтъ внезапно здсь въ окн блеснулъ ?
То свтъ востока: Юлія есть солнце. —
Взойди, о солнце красоты, затми
Сіяніе луны ревнивой, ты
Хоть только служишь ей, прекрасне
Ея, и при твоемъ она явленьи
Ужь мучится досадой и блднетъ.
Оставь служенье ей: она ревнива,
Ея двичей цвтъ одежды синій,
Больной, его лишь на безумныхъ видятъ, —
Такъ, это Юлія, моя любовь!
О, какъ ей въ томъ открыться!
Она промолвила, a я ни звука
Не понялъ. Все равно: есть и въ глазахъ
Ея языкъ, имъ буду отвчать. —
Я слишкомъ дерзокъ, говоритъ она
Не мн. Вотъ дв изъ самыхъ яркихъ звздъ,
За чмъ-то отлучаясь съ неба, просятъ
Ея глаза до возвращенія
Сіять въ ихъ сферахъ. Но когда бъ ея
Глаза явились на неб, a звзды
У ней на личик, тогда отъ блеска
Ея ланитъ он бы поблднли,
Какъ пламенникъ отъ блеска дня блднетъ,
Тогда столь яркія бы волны свта
Отъ глазъ ея по воздуху горли,
Что птицы бъ, день привтствуя, запли. —
Какъ на рук она покоитъ щеку!
За чмъ я не перчатка, что бы мн
Коснуться щечки!
Юлія.
Ахъ!
Ромео.
Сказала что-то.
O свтлый ангелъ, говори еще!
Стоя на высот, всю эту ночь
Ты озаряешь, какъ небесъ посланникъ,
Когда предъ изумленнымъ взоромъ смертныхъ,
Глаза въ него вперившихъ и недвижныхъ,
Онъ, разская облака въ ихъ тихомъ
Теченьи, въ лон воздуха плыветъ.
Юлiя.
Ромео! Ахъ, зачмъ Ромео ты!
Отвергни это имя, откажись
Отъ своего отца, иль, если ты
Того не хочешь, поклянися мн
Любовью: я не буду Капулетъ.
Ромео (въ сторону).
Еще ли слушать, иль отвтить мн?
Юлія.
Мой врагъ твое лишь имя. Переставъ
Быть Монтэгю, ты все же будешь ты.
Что это Монтэгю? и не рука,
И не нога, и не лице, не часть
Какая человка. Ахъ, что имя!
Что розой мы зовемъ, и при другомъ
Названьи также бы благоухало.
Такъ и Ромео: не зовись онъ больше
Ромео, и безъ имени сего
Свои онъ сохранилъ бы совершенства.
Ромео, откажись отъ имени,
Оно не часть тебя, a я теб
За это имя всю себя даю.
Ромео.
Не измни же слову, назови
Меня своимъ: и я перекрещусь,
Не буду я Ромео никогда.
Юлія.
Ахъ, кто ты, похититель тайнъ моихъ,
Укрывшійся въ ночи!
Ромео.
Не знаю, какъ
Назвать себя, чтобъ ты меня узнала.
Мое мн имя, ангелъ, ненавистно,
Затмъ, что для тебя оно есть имя
Врага.
Юлія.
Мой слухъ ста словъ еще не слышалъ,
Произнесенныхъ этимъ голосомъ,
A я ужь звуки узнаю его:
Не ты ль Ромео, Монтэгю?
Ромеo.
Не тотъ
И не другой, моя святая, если
Ты ненавидишь ихъ равно.
Юлія.
Скажи
Зачмъ и какъ пробрался ты сюда?
Стна высока: трудно перелзть.
Подумай, кто ты: смерть твоя здсь, если
Изъ родственниковъ кто-нибудь моихъ
Съ тобою встртится.
Ромео.
На легкихъ крыльяхъ
Любви перелетлъ я черезъ стну,
Преграды каменной не удержать
Ея любовь на все отважится,
Что можетъ сдлать. Такъ и родственники
Твои остановить меня не могутъ.
Юлія.
Они убьютъ тебя, когда увидять.
Ромео.
Ахъ, мн твои глаза гораздо больше
Опасны, нежели ихъ двадцать шпагъ!
Лишь нжно ты взгляни: и не опасенъ
Мн гнвъ ихъ.
Юлія.
Ни за что бъ я не хотла,
Чтобъ здсь тебя увидли они.
Ромео.
Отъ взоровъ ихъ я скрытъ покровомъ ночи,
Но если ты меня не любишь, пусть
Они меня внезапно схватятъ: лучше
Отъ ненависти ихъ утратить мн
Жизнь, нежели спастися безъ любви.
Юлія.
Кто проводилъ тебя на это мсто?
Ромео.
Любовь: она, пославъ искать, ссудила
Меня умомъ, a я ее глазами.
Не кормщикъ я: во будь въ такой дали,
Какъ тотъ широкій берегъ, что валы
Морей послднихъ омываютъ, я
На все пошелъ бы за такимъ товаромъ.
Юлія.
Ты знаешь, ночь лице мн заслонила
Своей личиною, не то бы щеки
Двичьимъ рдлися стыдомъ отъ словъ,
Тобой подслушанныхъ. О, мн бъ хотлось
Приличіе хранить и отпереться
Отъ словъ моихъ! Но… такъ прости, приличье!
Ты любишь ли меня? Я знаю, ты
Мн скажешь: да, и я поврю слову,
Но если поклянешься, можетъ, будешь
Ты вроломнымъ: говорятъ, Юпитеръ
Надъ клятвами любовниковъ смется.
О миленькой Ромео, если любишь,
Скажи мн искренно, или теб
Не кажется ль, что скоро предалась я ?
Такъ дай наморщусь, притворюсь упрямой,
Отвчу: нтъ — и будешь волочиться,
Не то, клянусь, ни изъ какихъ благъ міра,
Ну, право, милый Монтэгю , я слишкомъ
Нжна, и втреной могу казаться.
Но, самъ увидишь, я врне тхъ,
Въ комъ больше хитрости, кто бол
Дичится. Правда, я сама бъ дичилась,
Но ты подслушалъ y меня тайкомъ
Любви признаніе, прости жь меня,
И слабости, открытой мракомъ ночи
Не принимай за втреную страсть.
Ромео.
Сей благостной луной, осеребрившей
Верхи деревъ садовыхъ, я клянусь…
Юлія.
Ахъ, не клянись луной непостоянной!
Она, что мсяцъ, то мняетъ ликъ
Свой круглый, ты любить не станешь такъ
Измнчиво.
Ромео.
Такъ чмъ же ?
Юлiя.
Не клянись,
A если хочешь, поклянись собою:
Ты божество мое, теб поврю.
Ромео.
Когда любовь, души моей отрада…
Юлiя.
Ну, полно, не клянись. Хоть радость вся
Моя въ теб, но я нерадостно
Такой союзъ въ ночь эту заключаю:
Онъ необдуманъ, опрометчивъ, скоръ
Какъ молнія, a прежде, нежели
Намъ скажутъ молнія, она исчезнетъ. —
Прости, душа! при вяніи лта,
Зародышь сей любви, когда опятъ
Мы свидимся, ужь можетъ быть прекраснымъ
Цвткомъ. Прости, прости! пускай на сердце
Твое сойдетъ покой и тишина,
Какою грудь моя теперь полна.