В.В. Розанов
В.В. Розанов
<,С.Н. Тройницкий. Фарфоровые табакерки…>,
<,С.Н. Тройницкий. Фарфоровые табакерки…>,
С.Н. Тройницкий. Фарфоровые табакерки…, Розанов Василий Васильевич, Год: 1914
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Среди удивительных людей Руси есть С.Н. Тройницкий. Служа где-то и кем-то, получая жалованье и вообще обходясь совершенно рационально в обыденной жизни, он в часы ночного бдения преображается в современника и в соучастника жизни каких-то рыцарей, вымерших дворян, бродит по старым замкам, всматривается и вдумывается… в гербы!!! Герб… черт знает что такое? Герб… кому он нужен?!! Звезды, львы, лани, ‘синее поле’, ‘золотое поле’, ‘желтая полоса поперек’ — просто умопомрачение!! Господи, — в век телефона и электричества! Когда все бегут в кинематограф!! Но упорный автор не только вытащил на свет Божий и издал с громадными затратами хранившийся где-то в Казани ‘Гербовик Анисима Титовича Князева’, екатерининских времен, но и начал издавать специальный журнал о гербах, ‘Гербовник’…
Кто читает? Кому нужно? И вот к самому Рождеству он отпечатал еще два великолепных издания: ‘Фарфоровые табакерки Императорского Эрмитажа’, где мы по крайней мере можем любоваться великолепной Елизаветой Петровной (обложка), но и ‘Гербы лейб-компании обер— и унтер-офицеров и рядовых’, где уже видим только аллегорические ‘звезды’, ‘полоса поперек’, штык, труба, колонна… Черт знает что.
Да. Но любит. Что сделать, если человек любит? Любовник любит любовницу, а гербовед любит гербы. ‘Но ведь они запыленные, вы глотаете пыль’. Молчит и любит. ‘Все носители гербов перемерли’. Молчит и любит. Только выругаешься и отойдешь в сторону…
Но вот из мелочей восстают наши старые годы! Самый конец XIX века и начало XX века ознаменованы важным событием: открытием старой дворянской усадьбы, как зерна, из которого выросла вся русская культура, которая была. Все думали и убеждены были, что ее никогда не было, ибо какая же ‘культура’ около Скотининых, Простаковых, около Фамусовых и Скалозубов? Это — отрицание культуры, а не культура. Литература великолепием своим, гением и остротою заставила подумать, что ‘никакой русской культуры не было и нет’ и что ее только пытались начать Скабичевский и Шелгунов, но и сим сильным мужам ‘не удалось’. ‘Россия — вообще дичь‘, так мы и решили. Пока разные копуны, вроде Тройницкого, вроде Соловьева (журнал ‘Библиофил’), да журнал ‘Старые Годы’ не показали в рисунках, в изображениях, доказательно и очевидно, что мы имели великолепную культуру, в которой жили, но которая по случайным поводам не перешла в книгу.
Потому собственно, что Скабичевский и Шелгунов ни с кем не были, кроме своей братии, знакомы. А братия эта жила ‘по меблирашкам’ (меблированные комнаты). И они думали ‘по меблирашкам’, соображали ‘по меблирашкам’, описывали всецело и исключительно одни ‘меблирашки’ И спасали Россию тоже ‘в меблированных комнатах’.
От этого вытекли большие события Например, 1 марта. Что такое 1 марта? A vol d’oiseau — это есть опыт спасения Российской империи меблированными комнатами. И ничего больше!
Так как историки русские тоже были ‘сродни’ или ‘в свойстве’ Шелгунову и Скабичевскому, то мало-помалу забылось и стало совершенно непонятным, как же произошла Россия? Все миросозерцание уперлось в меблированную комнату, и Русь решительно поэтому неоткуда было вывести, кроме как из меблированной комнаты. Но отсюда она явно не выводилась. Тогда стали зачеркивать русскую историю. ‘Была’ и ‘не была’, ‘есть’, но ‘не должна’… Получилось ужасное положение. Вся русская мысль забрела в тупик, полный грязи, ругани, бессмыслицы и мордобоя. ‘Это наши партии’.
Пока копуны, вроде Тройницкого, не сказали спокойно: ‘Да меблированные комнаты ровно ничего не построили, а им только дано было место в России, под наблюдением полиции. Полиция нажимала на меблирашки, и жильцам там было тесно, нудно, бедно и скучно. Они сердились, но ничего не могли поделать. Конечно, им надо дать больше филантропии. Но что касается до объяснения России, то вот откуда она вышла’.
И, отдернув полотно, показали… до некоторой степени настоящий памятник 1000-летия России. Это — дворянская, старая, княжеская и не княжеская, графская и не графская, но все-таки преимущественно дворянская усадьба. Мы решительно ‘откапываем’ историю России, как Лэярг и Раулинсон откапывали историю Ассирии. До такой степени Скабичевские и Шелгуновы ‘погребли ее под песком пустыни’.
‘В век телефонов’ и американских ‘небоскребов’ история России и царей русских стала почти непонимаема, непостижима. Тут все непостижимо: цель, основание, характер постройки. Равно непостижимы как тело, так и душа…
И вот все это, подробность за подробностью, стали выводить на свет Божий чудаки, вроде Тройницкого. И будущий хроникер нашего времени скажет: ‘После того, как были откопаны Ассирия и Вавилон, Мемфис и Фивы, приступили к откапыванию нового чудища, незнаемого и не подозреваемого, — Государства Российского’.
Вот что наделали ‘меблирашки’…
И вот что делают ‘фарфоровые табакерки’.
Ну копайтесь, копуны! Бог в помощь…
Впервые опубликовано: Новое Время. 1914. 21 дек. No 13930.