Русские раскольники и английские дисиденты, Антропов Лука Николаевич, Год: 1881 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 36 минут(ы)

РУССКЕ РАСКОЛЬНИКИ И АНГЛЙСКЕ ДИСИДЕНТЫ.

Вопросъ о предоставлени нашимъ раскольникахъ общихъ гражданскихъ правъ столько разъ возбуждался и въ правительств, и въ печати, что трудно сказать объ этомъ предмет что нибудь новое. Если собрать все, что писано за и противъ предоставленя раскольникамъ гражданской полноправности, то составится цлая библотека изъ произведенй печати и цлый архивъ изъ произведенй канцелярй. Не одинъ разъ вопросъ приближался, повидимому, къ радикальному разршеню, но вдругъ встрчались неожиданныя препятствя и все дло оканчивалось частными мропрятями, не имющими большаго значеня и неудовлетворявшими ни сторонниковъ, ни противниковъ раскола. Впрочемъ, положа руку на сердце, раскольники должны сказать, что положене ихъ мало-по-малу, съ измненемъ понятй и нравовъ общества и самихъ раскольниковъ, улучшается, а не ухудшается. Правда также, что это улучшене совершается весьма медленно и могло бы совершаться скоре, но это зависитъ отъ весьма многихъ, трудно преодолимыхъ обстоятельствъ.

Мы не думаемъ излагать истори нашего раскола, а желаемъ только сказать нсколько словъ о послднихъ фазисахъ развитя вопроса о предоставлени раскольникамъ общихъ гражданскихъ правъ.

Въ 1864 году учрежденъ былъ особый временной комитетъ по дламъ о раскольникахъ, который, въ видахъ улучшеня положеня раскольниковъ, нашелъ возможнымъ раздлить вс секты и толки раскольничьи на боле или мене вредные и, сообразно съ этимъ дленемъ, предоставлять раскольникамъ извстныя облегченя въ исповдани своей вры и гражданскя права.

Сектами боле вредными признаны т, которыя не признаютъ пришествя въ мръ Сына Божя, никакихъ таинствъ и никакой власти богопоставленной, допускаютъ человкообожане, посягаютъ на оскоплене себя и другихъ, отвергаютъ молитву за царя и бракъ.

Въ 1875 году, при министерств внутреннихъ длъ учреждена особая комися для всесторонняго обсужденя и разработки предположенй этого комитета. Она приняла въ руководство признаки вредности сектъ, указанные комитетомъ, и, основываясь на свдняхъ, имющихся въ министерств внутреннихъ длъ, пришла къ тому заключеню, что къ боле вреднымъ сектамъ должны быть отнесены: 1) секты удействующихъ, которыя не признаютъ пришествя въ мръ Сына Божя, 2) секты молоканъ, духоборцевъ, общихъ, прыгунковъ, штундистовъ, которые не признаютъ никакихъ таинствъ и не считаютъ власть богодоставленною,

хлыстовъ, которые допускаютъ при наружномъ общени съ церковью человкообожане, 4) скопцовъ, скакуновъ и шелапутовъ, которые сверхъ того, что признаютъ хлысты, посягаютъ на оскоплене себя и другихъ, 5) вс многочисленные толки безпоповщинской секты, какъ-то: федосевскй, самокрещенскй, спасова соглася, странническй, соплковскй (бгуны) и друге, отвергающе молитву за царя и бракъ, и, наконецъ, 6) поповщинской секти лужковское согласе, и раздорники или противоокружники, не молящеся за царя.

Посл этого перечисленя вредныхъ сектъ, по мнню комиси, мене вредными сектами оставалось бы признать только раскольниковъ поповщинскаго соглася, извстныхъ подъ названемъ окружниковъ, которые составляютъ самую незначительную часть раскольниковъ. Такимъ образомъ цль правительства, урегулированемъ ихъ быта достигнуть умиротвореня и возможнаго ослабленя раскола, едва-ли могла бы осуществиться, тмъ боле, что по офицальнымъ свднямъ, записныхъ раскольниковъ числится въ импери нсколько боле милона, незаписныхъ же, считаемыхъ православными, т. е. такихъ, которыхъ предполагаемыя преобразованя ни въ какомъ случа не могутъ касаться,— до 12.000,000.

Чтобы распространить благо ожидаемыхъ преобразованй на возможно большую массу раскольниковъ, комися обратилась въ оцнк признаковъ вредности или безвредности секты, указанныхъ комитетомъ 1864 года. При этомъ она нашла, что первые три признака: непризнане пришествя Сына Божя, таинствъ и допущене человкообожаня, относясь къ сфер религозной, догматической, могли бы быть не принимаемы въ основане при раздлени сектъ на боле или мене вредныя, такъ какъ послдователи ученй, охарактеризованныхъ означенными признаками, не вредне терпимыхъ нашимъ законодательствомъ язычниковъ, магометанъ, евреевъ и т. п.

Молоканы, отвергающе всякую вншнюю обрядность, представлялись бы съ церковной точки зрня вреднйшею сектою, боле вредною, чмъ соплковское согласе (странники, бгуны), между тмъ какъ послдователи этой секты, избгая всякаго труда и общественныхъ обязанностей, не могутъ быть и сравниваемы съ молоканами съ точки зрня гражданской. Послдователи же спасова соглася, безпоповщинской секты, совершая таинства крещеня и брака въ православныхъ церквахъ и тмъ представляясь не столь вредными съ церковной точки зрня, принимаютъ эти таинства только для полученя гражданскихъ правъ, чмъ самымъ боле вредны въ гражданскомъ отношени, какъ обманщики.

Изъ трекъ послднихъ признаковъ вредности сектъ, по мнню комиси, отвержене брака и оскоплене не возбуждаютъ сомння, выражене же — ‘отвергаютъ молитву за царя’ представляется несовсмъ точнымъ. Въ православной церкви молитва за царя произносится въ общественномъ богослужени, котораго не имютъ раскольники и сектанты, и не считается обязательною въ домашней молитв. Поэтому, по мнню комиси, точне и опредленне была бы выражена мысль, еслибы вмсто словъ: молитва за царя, употреблены были слова: признане царской власти.

Предположивъ сдлать новую класифинацю раскольническихъ толковъ и сектъ, на основани этихъ видоизмненныхъ признаковъ, комися пожелала воспользоваться для опредленя свойствъ сектъ и степени вреда каждой изъ нихъ, кром офицальныхъ данныхъ, бывшихъ у нея подъ рукой, изслдованями по расколу и частныхъ людей, извстныхъ своею опытностью. Для этого, въ качеств эксперта, былъ приглашенъ въ комисю извстный писатель г. Мельниковъ, боле 20-ти лтъ изучающй расколъ.

Г. Мельниковъ сообщилъ комиси слдующя интересныя свдня:

1) Сектъ, непризнающихъ государственной власти и верховнаго представителя ея, государя императора, не существуетъ. Тикая секта была бы совершенно не сообразна съ духомъ русскаго народа, для котораго Росся безъ царя немыслима. Если же нкоторымъ раскольникамъ приписывалось, что они отвергаютъ власть, то это произошло по недоразумню. Доказательствомъ можетъ служить то, что федосевцы и друге толки, которые признавались отвергающими власть, на дл оказывались вполн искренними врноподданными, такъ напр’ въ 1863 году они вооружились противъ польскихъ мятежниковъ въ Западномъ кра, хватали и представляли правительству людей, стремившихся распространять въ народ возмутительныя прокламаци, такъ называемыя золотыя грамоты, и вообще во всхъ подобныхъ случаяхъ не словами, а дломъ заявляли свою преданность престолу. Когда заграничные эмигранты указывали на раскольниковъ, какъ на удобную будто бы почву для возмущеня въ импери, то раскольники отвтили на это анаемой, провозглашенной въ извстномъ архипастырскомъ послани 24 февраля 1863 г. (напечатанномъ въ Яссахъ) Герцену и всякому, кто будетъ находиться съ нимъ въ сношеняхъ.

2) По отзыву г. Мельникова, молоканы и духоборцы оказывались на дл всегда искренними врноподданными и лучшими изъ обывателей импери по ихъ трудолюбю и трезвости. Если молоканы не приносятъ молитвы за царя въ ихъ общественномъ богослужени, то исключительно потому, что обрядная сторона богослуженя ихъ упрощена до того, что они ограничиваются употребленемъ молитвы Господней и немногихъ другихъ молитвъ. Уклонене ихъ отъ произнесеня присяги объясняется отнюдь не въ смысл непризнаня ими властей, а исключительно по несогласю ихъ съ самою формулою присяги, которая требуетъ клятвы Всемогущимъ Богомъ.

3) Предположене о томъ, что молоканы, федосевцы и др. не признаютъ власти богопоставленной должно быть пригнано за недоумне, которое установилось со времени Петра Великаго. Реформы этого царствованя привели раскольниковъ въ ожесточене и вызвали съ ихъ стороны противодйстве власти, которое потомъ исчезло, такъ какъ существеннйшею стороною характера русскаго населеня всегда была преданность государственному строю и монархическому началу. Между тмъ однажды павшее на раскольниковъ подозрне въ тонъ, что они не признаютъ власти, постоянно поддергивалось не только невозможностью дйствительнаго изученя раскола, но и нкоторыми изъ лжеврованй раскольниковъ, недостаточно понятыхъ. Такъ, поняте раскольниковъ объ антихрист, какъ о существ, имющемъ явиться въ мръ или уже явившемся, могло дать поводъ полагать, что раскольники считаютъ антихристомъ правительственныя власти, т. е. не признаютъ властей. Между тмъ выражене ‘антихристъ’ употребляется раскольниками въ символическомъ смысл, именно, антихристомъ они считаютъ все, что несогласно съ ихъ будто бы истинно христанскимъ ученемъ, т. е. все то, что не принадлежитъ въ ихъ сект. Отсюда становится яснымъ, что именно послужило поводомъ считать раскольниковъ непризнающими никакой власти богопоставленной, т. е. что они, называя антихристомъ все непринаддежащее въ ихъ сект, распространяли это наименоване и на власти. Мнне о томъ, что раскольники не признаютъ власти, умышленно поддерживалось и распространялось эмигрантами, а равно и нкоторыми писателями о раскол.

4) Изъ всхъ раскольническихъ сектъ только дв отвергаютъ бракъ: скопцы и хлысты. Об эти секты, по сильной пропаганд безбрачя, а первая изъ нихъ и по уродованю человческаго тла, должны быть признаны вредными. Что касается до раскольниковъ-безпоповцевъ, которыхъ многе считаютъ не признающими брачнаго союза, то въ отношени ихъ существуетъ недоразумне. И федосевцы, и остатки нкогда многочисленной филиповщины, и друге безпоповцы признаютъ браки de facto, не признавая ихъ de jure, такъ какъ, по ихъ ученю, со временъ патрарха Никона благодать взята на небо и не стало руки освящающей, которая могла бы совершать таинства. Брака освятить некому, поэтому церковнаго брака у нихъ и нтъ, но бракъ не церковный существуетъ. Каждый безпоповецъ иметъ одну постоянную сожительницу, съ которою сходится безъ всякихъ обрядовъ, считая употреблене молитвъ при совершени такого брака грхомъ, ибо это, по понятямъ безпоповцевъ, не бракъ, но блудное сожите, хотя и грховное, но допускаемое, терпимое немощи ради человческой. Поэтому безпоповцевъ нельзя признать отвергающими бракъ: они не имютъ освященнаго, церковнаго обрядоваго брака, сожительство же ихъ иметъ вполн характеръ твердаго, прочнаго и нерасторжимаго гражданскаго союза, хотя, по ихъ понятямъ, и грховнаго.

5) Раскольниковъ же, принимающихъ бракъ, какъ срочное супружеское сопряжене, въ дйствительности не существуетъ.

На основани этихъ свднй, комися (въ лиц предсдателя и 7 членовъ, два же члена остались при особыхъ мнняхъ) опредлила, что къ числу боле вредныхъ сектъ должны быть отнесены только скопцы и хлысты, а вс прочя извстныя нын секты должны быть признаны мене вредными.

Послдователямъ мене вредныхъ сектъ комися предположила предоставить, между прочимъ, слдующя права и льготы:

1) Разршить выдачу паспортовъ на отлучки, какъ внутри импери, такъ и заграницу.

2) Дозволить възжать въ Россю заграничнымъ раскольникамъ.

5) Не установлять никакихъ ограниченй въ правахъ промышленныхъ и торговыхъ.

4) Разршить допускать въ иконописные цехи.

5) Предоставить права общественной службы.

6) Разршить учреждать школы грамотности для преподаваня чтеня, письма и ариметики.

7) Отмнить правило, изданное для Архангельской и Олонецкой губернй, о посылк губернаторами чиновниковъ для осмотра жилищъ раскольниковъ.

Отмнить особый сборъ съ раскольниковъ въ пользу православныхъ приходскихъ церквей, запрещене молоканамъ нанимать въ услужене и на работы православныхъ и самимъ наниматься въ православнымъ, имть въ своемъ владни земли дале 30 верстъ отъ мста ихъ водвореня, пробртать населенныя имня въ Прибалтйскомъ кра и проч.

Касательно отправленя раскольниками богослуженя по ихъ обрядамъ, комися проектировала слдующя правила для сектъ мене вредныхъ:

1) Дозволить имъ творить общественную молитву, исполнять требы и совершать богослужене по ихъ обрядамъ, какъ въ домахъ, такъ и въ особыхъ молитвенныхъ зданяхъ и на кладбищахъ, но чтобы при этомъ не было публичнаго соблазнительнаго для православныхъ оказательства раскола, т. е. крестныхъ ходовъ и публичныхъ процесй въ церковныхъ облаченяхъ, публичнаго ношеня иконъ, раскольничьяго пня на улицахъ и площадяхъ, употребленя вн домовъ и молеленъ церковнаго, монашескаго и священно-служительскаго одяня.

2) На кладбищахъ дозволить при погребени творить молитву по принятымъ у раскольниковъ обрядамъ съ пнемъ, но безъ употребленя церковнаго облаченя.

3) Допускать исправлене ветхихъ часовенъ и другихъ молитвенныхъ зданй съ особаго на каждый разъ разршеня начальника губерни, но съ тмъ условемъ, чтобы вншнй видъ исправленнаго зданя не былъ ни въ чемъ измняемъ, и чтобы не было снаружи зданя ни крестовъ, ни колоколовъ.

4) дозволить распечатане закрытыхъ молитвенныхъ домовъ съ особаго разршеня министра внутреннихъ длъ и по согласю губернатора съ архереемъ, и съ тмъ условемъ, чтобы распечатане производилось безъ всякаго торжества, но монастыри и скиты раскольничьи отнюдь не распечатывать.

5) Допустить устройство новыхъ молитвенныхъ домовъ также съ разршеня министра и по согласю губернатора съ архереемъ, но съ тмъ условемъ, чтобы эти зданя по внутреннему и вншнему устройству не имли вида православныхъ храмовъ.

6) Лицъ, исполняющихъ духовныя требы у раскольниковъ, не подвергать за это преслдованямъ или стсненямъ, но не признавать за ними духовнаго званя или сана, а считать принадлежащими въ тмъ сословямъ, въ которыхъ они состоятъ.

Что касается до сектъ боле вредныхъ, то не предоставлять имъ никакихъ облегченй и не допускать открытыхъ сходбищъ для молитвы, но не запрещать сходбищъ въ домахъ, если эти сходбища не соединены съ преступными дйствями, или противозаконнымъ умысломъ, достаточно обнаруженнымъ, и не подвергать такихъ сходбищъ преслдованямъ, если ими не нарушены общя правила благочиня и общественнаго порядка. Уставщиковъ и наставниковъ этихъ сектъ передавать суду только въ случа распространеня ими заблужденй или преступленй, предусмотрнныхъ въ закон.

Всякй непредубжденный читатель отдастъ должную дань уваженя предположенямъ комиси, выработаннымъ съ большою осторожностью, осмотрительностью и возможнымъ безпристрастемъ, изъ тхъ матераловъ, которые были у нея подъ рукою. Но у насъ, кром г. Мельникова, есть и друге спецалисты по части раскола. Чтобы избжать односторонности въ суждени о такомъ важномъ дл, необходимо принять въ соображене и другя мння. Вроученя многихъ раскольническихъ толковъ извстны только спецалистамъ, потому что раскольническая литература, въ большинств своихъ произведенй, составляетъ секретъ для публики. Извстно, что раскольническихъ типографй у насъ не существуетъ, и большая часть ихъ произведенй печатается или въ заграничныхъ типографяхъ, или существуетъ только въ рукописяхъ. Многе же раскольническе толки и сами не имютъ точно формулированныхъ вроученй и приходится ихъ узнавать и формулировать изъ слдственныхъ длъ, производимыхъ надъ раскольниками. Нкоторые же толки такъ раздробились и видоизмнились, въ сравнени съ первоначальнымъ ихъ существованемъ, что только люди, спецально имъ посвятивше свои наблюденя и изслдованя, могутъ дать боле или мене точное опредлене. Поэтому, еще разъ повторимъ, мння спецалистовъ, изучающихъ нашъ расколъ, должны имть большое значене при ршени вопроса: какя права могутъ быть предоставлены государствомъ разнымъ раскольническимъ сектамъ.

Нкоторые спецалисты представляютъ слдующя возраженя:

Прежде всего, комися, по ихъ млню, поступила неправильно, ‘войдя въ оцнку признаковъ для раздленя сектъ на боле или мене вредныя. Признаки эти уже были установлены комитетомъ 1864 года, и комися 1875 года должна была строго ихъ придерживаться и раздлить секты именно по этимъ признакамъ. Между тмъ, она изъ шести признаковъ оставила только два и признала вредными только скопцевъ и хлыстовъ, вс же проче толки и секты отнесла къ мене вреднымъ. Кром того, спецалисты говорятъ, что, если-бы комися 1875 года удержала и вс шесть признаковъ вреда разныхъ сектъ, то предполагаемыми облегченями воспользовались бы не одни окружники, но значительное количество и другихъ сектантовъ. Въ двумъ значительнымъ безпоповщинскимъ сектамъ, поморской и спасова соглася, совершенно неправильно комися приложила признаки вредныхъ сектъ, такъ какъ об он премлютъ браки и употребляютъ въ общественныхъ моленяхъ молитву за царя. Точно также, по мнню спецалистовъ, вс поповщинскя секты, за исключенемъ окружниковъ, комисею неправильно признаны немолящимися за царя, напротивъ, у всхъ вообще поповцевъ молитва за царя употребляется въ ихъ общественныхъ богослуженяхъ, съ тмъ только различемъ, что одни поминаютъ имя государя на эктеняхъ, въ тропаряхъ и стихирахъ, гд положено, а друге (собственно окружники) приносятъ за государя особую просфору на проскомиди.

Такимъ образомъ, даже при строгомъ примнени установленныхъ комитетомъ 1864 года признаковъ, въ числ мене вредныхъ сектъ оказались бы не только вс поповцы, но и изъ безпоповцевъ — раскольники поморской секты и спасова соглася. А такъ какъ, по свидтельству лицъ, близко знакомыхъ съ расколомъ (каковы: игуменъ московскаго единоврческаго монастыря Павелъ и професоръ духовной академи Суботинъ), поповцы въ Росси нын гораздо многочисленне, нежели безпоповцы во всхъ ихъ сектахъ, то съ присоединенемъ къ нимъ еще двухъ большихъ безпоповщинскихъ сектъ, могущихъ воспользоваться предполагаемыми льготами, общее число всхъ раскольниковъ, которые могли бы воспользоваться этими льготами, составило бы большую половину всхъ раскольниковъ. Спецалисты не допускаютъ, чтобы число всхъ раскольниковъ въ Росси было такъ велико, какъ предполагаетъ комися. По ихъ мнню, въ этомъ можно убдиться простымъ наблюденемъ. Если-бы раскольниковъ было 10—12 милоновъ и, слдовательно, составляло бы ¹/₈ часть всего народонаселеня, то на 6 или на 7 человкъ православныхъ русскихъ приходилось бы встрчать одного раскольника, но этого на самомъ дл не случается.

Не можемъ оставить безъ вниманя это возражене спецалистовъ. Оно намъ кажется крайне наивнымъ. По какимъ примтамъ можно было бы отличать раскольниковъ среди другихъ русскихъ, вамъ встрчающихся? Вдь у нихъ нтъ ни особыхъ раскольническихъ костюмовъ, ни физономй. Въ сердцахъ людей могутъ читать только сердцевдцы. Они только и могли бы сказать, кто чему вруетъ, обыкновенные же смертные этого дара не имютъ и не могутъ угадывать, сколько находится раскольниковъ въ числ людей, съ нами встрчающихся. Комися опредлила число записныхъ раскольниковъ около 1 милона. Этихъ раскольниковъ, пожалуй, еще можно отличать среди православныхъ, хотя и то далеко не всегда. Но все-таки нкоторые изъ нихъ отличаются своею вншностью отъ православныхъ: они носятъ старинный костюмъ, имютъ извстныя манеры и даже физономи. Но какъ отличить людей, которые старательно скрываютъ свои религозныя убжденя? Можно еще по нкоторымъ характеристическимъ признакамъ догадываться о скопц. Но какъ вы догадаетесь, что предъ вами находится какой нибудь молоканъ, шалапутъ или бгунъ? Въ томъ-то наша и бда, что масса народа, числящагося православнымъ, давно уже отпала отъ православной церкви и ушла къ сектантамъ, тщательно скрывая свое отпадене или расплачиваясь за него деньгами съ тми людьми, которые поставлены наблюдать за ними. Кому же это неизвстно?

По словамъ спецалистовъ, въ Великой Росси есть множество городовъ и селенй, гд раскольническй элементъ совершенно не замтенъ въ масс православнаго населеня, Малоросся же, за исключенемъ извстныхъ мстностей, и совсмъ не иметъ раскольниковъ.

О незамтности раскольническаго элемента въ Великой Росси не стоитъ и говорить посл того, какъ мы сказали, что на раскольникахъ нтъ особыхъ примтъ, по которымъ бы можно ихъ отличать отъ православныхъ. О Малоросси же теперь и сами спецалисты вроятно не ршатся сказать, что въ ней, за исключенемъ извстныхъ мстностей, совершенно нтъ раскольниковъ. Извстно, что штундизмъ теперь широкимъ потокомъ разливается въ Малоросси.

Спецалисты опровергаютъ мысль комиси, что признане -большей или меньшей вредности сектъ должно основываться на вред ихъ въ гражданскомъ, государственномъ отношени, а не на признакахъ религозныхъ, догматическихъ, каковы, напримръ, непризнане пришествя въ мръ Сына Божя, таинствъ, власти богопоставленной, и допущене человкобожаня. Комися, устраняя эти признаки, по словамъ спецалистовъ, вноситъ начало совершеннаго разграниченя или раздленя между церковью и государствомъ, между интересами и сферою дятельности первой и послдняго.

Но такое начало, по ихъ мнню, противно и основнымъ нашимъ законамъ, по которымъ государь есть первый сынъ и покровитель православной церкви, и всей исторической жизни русскаго государства, въ которой церковь православная всегда является могучею силою государства, и сила государства зиждется на союз съ церковью. Въ подкрплене этой мысли приводятъ наши народныя бдствя, отъ которыхъ насъ всегда спасала православная церковь, какъ, напримръ, во времена междуцарствя мужественно боролся народъ во имя вры съ врагами отечества и какъ смло, во имя православя, очистилъ онъ русскй престолъ отъ заподозрннаго въ латинств самозванца. Поэтому спецалисты, говорятъ, что нтъ нужды доказывать, можетъ ли государство русское считать интересы православя для себя безразличными и признавать для себя безвреднымъ то, что вредно церкви православной, и затмъ едва-ли возможно допустить и мысль объ обособлени у насъ церкви и государства и, въ силу этой ложной мысли, не давая никакого значеня (?) церковнымъ интересамъ при обсуждени вопроса о раздлени сектъ, оставлять церковную точку зрня. Признавая же тсную, неразрывную связь между церковью и государствомъ въ Росси и что все вредное церкви вредно и государству, необходимо признать, что вс существующя въ Росси секты боле или мене вредны для сего послдняго, хотя одн изъ нихъ вредны и церкви православной, и непосредственно государству, другя же приносятъ вредъ государству посредственный или косвенный чрезъ тотъ вредъ, который причиняютъ православной церкви.

При такой постановк вопроса мы по необходимости должны коснуться области истори и политики. Во вс времена религя была первымъ факторомъ цивилизаци, потомъ уже постепенно являлись военная и гражданская администраци съ верховною властью въ той или другой форм, представительныя собраня, печать, какъ выражене общественнаго мння, и наука. Исторя всхъ народовъ начинается съ еократи и доходитъ до самыхъ высшихъ формъ развитя государственнаго и общественнаго быта. Вс вншне и внутренне перевороты у народовъ, стоящихъ на низшихъ ступеняхъ цивилизаци, совершались подъ влянемъ идей религозныхъ, потому что проче факторы государственной и общественной жизни были еще слабы. И въ настоящее время есть государство вблизи насъ, которое во вншней и внутренней своей политик руководствуется главнымъ образомъ религозными догматами — это Турця. Тамъ нтъ разграниченя между областью религи и областью политики, интересы ихъ тождественны. Турця можетъ сказать и дйствительно всегда говорила и говоритъ, что она всмъ своимъ историческимъ существованемъ обязана исламу, который она исповдуетъ, онъ спасалъ ее въ самыя тяжкя годины бдствй и способствовалъ развитю ея могущества во времена благопрятныя. Точно также были времена, когда папство, отвергая вс пробртеня человческаго разума и свободы, хотло утвердить все государственное и общественное устройство на своемъ вроисповдномъ начал и доходило до того, что церковь поглощала государство. Тогда совершались во имя религи всевозможныя насиля надъ свободою и разумомъ человка и за все воздавалась хвала Богу. Папство пробрло всемрное владычество, заставляя исповдывать свою вру. Интересы этой церкви были тождественны съ интересами государства или, лучше сказать, церковь сдлалась государствомъ. Послдствя этого сляня началъ божественнаго и мрскаго очень хорошо извстны всякому изъ всеобщей истори. Духъ человческй, которому Христосъ указалъ великое назначене людей — свободу чадъ Божихъ, освободившись отъ еократи жрецовъ, былъ порабощенъ еократею папъ. Прошли вка, прежде чмъ ему наконецъ удалось сбросить съ себя это иго и сознать указанную ему Христомъ свободу чадъ Божихъ. Тогда-то явилось ясно изложенное учене о необходимости отдлять кесарево отъ Божьяго, мрское владычество отъ владычества небеснаго. Области церкви и государства начали получать надлежащее опредлене и разграничене. Этому трудному длу на запад Европы по, святили свои силы велике мыслители, историки, политики, богословы. Ихъ идеи въ послднее время начали осуществляться въ основныхъ законахъ разныхъ государствъ и въ конкордатахъ. Для обращика, какъ понимается это дло современными западными богословами, приведемъ отрывовъ изъ разсужденя одного знаменитаго французскаго проповдника на слова Спасителя: Боже — Богу, кесарево — кесарю {Нмецкое заглаве сочиненя: Predigten von Pastor Bersier. Bremen-Mller.}.

‘Область государства — это настоящая жизнь и интересы чисто временные. Государство должно обезпечить каждому гражданину пользоване его правами и вольностями. Оно можетъ, кром того, имть въ виду обезпечене для всхъ наибольшей суммы благосостояня. Его высшй идеалъ — справедливость. Съ этой стороны оно встрчается съ нравственностью. Общественная нравственность не должна длать насиля индивидуальной совсти, но должна требовать отъ всхъ подчиненя и даже, ‘ели нужно, самопожертвованя.

‘Но государство встрчается съ нравственностью только въ ея общественныхъ примненяхъ. Оно уметъ и можетъ образовать гражданина, но у него нтъ и не должно быть поползновеня овладть всмъ человкомъ. Оно должно остановиться на порог религознаго сознаня. Встрчаясь съ ученями, оно не можетъ и не должно судить ихъ иначе, какъ по ихъ плодамъ. Оно не должно доискиваться въ нравственности ни ея происхожденя, ни цли. Если я, исполняя вс обязанности гражданина, въ то же время врю въ высшую святость моего поведеня, то это не касается до государства. Безъ сомння, оно не можетъ оставаться равнодушнымъ къ религозному ученю, сообщаемому различными церквами молодому поколню. Если это учене прямо возстаетъ противъ законовъ, если оно проповдуетъ презрне въ властямъ или сословную ненависть, если оно посягаетъ даже на принципы гражданской нравственности, то правительство можетъ вмшаться. Но если это учене трактуетъ о Бог, о человческой душ и о религозныхъ вляняхъ, дйствующихъ на человка, о надежд на будущую жизнь, то государство должно признать себя некомпетентнымъ даже предъ тмъ, что ему кажется нелпымъ и суеврнымъ. Новйшее государство нейтрально между различными врованями и его характеръ является тмъ боле возвышеннымъ, чмъ боле оно становится защитникомъ совсти и религозныхъ правъ всхъ, а не отдльной какой нибудь вры. Всякй разъ, какъ государство переступало за предлы этихъ естественныхъ своихъ правъ, вмшивалось въ вопросы о религозныхъ ученяхъ и становилось на сторону какого нибудь отдльнаго богословя, его роль становилась странною и даже ненавистною. Припомните религозныя распри въ Византи, гд офицальныя судьбы православя часто зависли отъ каприза женщины. Припомните мрачный деспотизмъ Филиппа испанскаго или происходивше въ XVIII столти безконечные споры по неводу римскаго ученя объ оправдани, навязаннаго услужливою полицею двухъ развратныхъ нечестивцевъ, которые именовались регентомъ и кардиналомъ Дюбуа. Прискорбно было бы возобновлене подобныхъ фактовъ. За то всякая мра, направленная къ тому,чтобы изъять у государства священную область совсти, будетъ содйствовать осуществленю истинной мысли исуса Христа.

‘Церковь и государство различаются между собою не только кругомъ, но и способами дйствя. Оруде государства — въ сил, оно иметъ силу и право матеральнымъ принужденемъ уничтожить всякое сопротивлене его законамъ. Оруде церкви — въ слов. Церковь не можетъ и не должна навязывать никакого врованя. ‘Оружя воинствованя нашего неплотскя’ (2 Кор. X, 4), сказалъ величайшй завоеватель душъ, какого когда либо знала церковь. Въ теори вс допускаютъ это различе. Нтъ ни одного защитника христанства, который бы не выставлялъ на удивлене мру величественнаго зрлища апостоловъ, торжествующихъ надъ нимъ однимъ лишь могуществомъ убжденя и примромъ святости. Нтъ ни одного, который бы не указалъ на контрастъ между Христомъ, добровольно отдавшимся на распяте, и Магометомъ, распространявшимъ коранъ силою меча. Но на самомъ дл и сама церковь, къ прискорбю, отступала отъ этихъ великихъ принциповъ. Трудно выразить то страшное зло, какое причинило длу религи употреблене насилй. Скажутъ, что насиля нердко оправдывались успхомъ. Дйствительно, сила иногда торжествовала надъ совстью. Есть страны, въ которыхъ религя была навязана грубымъ насилемъ, затмъ удержалась на цлыя столтя и сдлалась нацональною. Но подобные успхи были куплены слишкомъ дорогою цною и нердко вызывали страшную реакцю. Вароломеевская ночь, по справедливому замчаню Бекона, произвела боле атеистовъ, чмъ вс сочиненя Лукреця, такъ что въ итог естественное развите христанства на долгое время было задержано этими видимыми побдами. Фактъ этотъ сдлался очевиднымъ лишь спустя долгое время. Скажу еще разъ: принципъ, положенный Христомъ и принятый апостолами, заключается чисто въ духовномъ свойств царства Божя и присущихъ ему орудй. Государству принадлежитъ одна только задача — обезпечене всмъ свободы совсти, хотя бы даже силою, если это окажется необходимымъ. Въ этомъ его право и обязанность, и церковь можетъ отъ него требовать этого. Но церковь не можетъ распространять хранимую ею истину иначе, какъ только чрезъ поучене и убждене. Мечъ ея — слово Боже! Духъ, ее проникающй, изображается въ вид голубя. Если-бы истина была въ какой либо мр обязана своимъ торжествомъ сил, то зачмъ Богъ попустилъ распять ее на крест въ лиц своего Сына? И какой смыслъ имло бы тогда евангеле?

‘Будучи различны по сфер своей дятельности и по средствамъ, ими употребляемымъ, церковь и гражданское общество во взаимныхъ отношеняхъ своихъ должны тщательно оберегать свою независимость. Эта независимость можетъ быть нарушена двоякимъ образомъ: или чрезъ еократю, подчиняющую государство церкви, или чрезъ т ложныя системы, которыя подчиняютъ церковь государству. Первая опасность миновала, современныя общества, испытавъ гнетъ папизма, уже не подчинятъ боле государство церкви. Но теперь предстоитъ опасность другаго рода. Существуетъ поняте о государств, служащее угрозою для церкви. Это то поняте, которое сливаетъ церковь съ гражданскимъ обществомъ, такъ что первая теряется во второмъ и въ религи усматривается только одна изъ функцй общественнаго организма. Эта теоря извстна въ истори подъ именемъ эрастанизма, отъ имени богослова Эраста, который первый возвелъ ее въ систему. Cujus regio, illius religio.

‘Сходя на практическую почву, мы должны сказать, что крайне опасно и несправедливо связывать церковь съ какою нибудь формою правленя. Церковь должна быть покровительницей всякой свободы: все, возвышающее человческое достоинство и нравственную свободу должно быть ей сочувственно, но она никогда не должна быть связываема съ какою нибудь политическою партею. Христанство — врагъ всякаго угнетеня, откуда бы оно ни происходило: отъ демократи, аристократи или монархи.

‘Церковь ставить насъ предъ лицомъ вчности. Она смотритъ на вопросъ не съ точки зрня одного дня или часа, она господствуетъ надъ временемъ и всми нашими преходящими спорами. Чмъ боле расширяются жизненные вопросы и требованя, тмъ выше жизни должны мы признавать дйствительность невидимую и непреходящую.

‘Не вмшивайте церковь въ борьбу партй, которой она должна быть чужда. я величе и сила состоитъ въ томъ, чтобы быть голосомъ вчнаго права и справедливости ко всмъ.

‘Не смшйвайте того, что раздлилъ Спаситель, и въ обихъ сферахъ длайте только то, что вы обязаны длать. Воздайте кесарево кесарю и Боже Богу.

‘Кесарь есть олицетворене гражданскаго общества. Въ настоящее время онъ пересталъ быть тмъ, чмъ былъ во времена I. Христа,— чуждою и деспотическою властью, подавлявшею евреевъ. Напротивъ, онъ есть и долженъ быть государствомъ, признающимъ и покровительствующимъ права каждаго, нацей, управляющей своими длами, обществомъ, уважающимъ совсть и не требующимъ отъ личности ничего, кром того, что она должна дать обществу, часть котораго составляетъ, какъ напр. дань жизнью или деньгами, повиновене законамъ, пожертвоване своимъ временемъ или силами для общаго блага. Нкогда доля кесаря была безмрна: онъ былъ верховнымъ собственникомъ и неограниченнымъ властелиномъ, отъ него все истекало. Съ развитемъ прогреса область его съузилась, а область личности разширилась. Государство боле и боле стремится сдлаться обществомъ. И такъ, этому обществу вс граждане должны доставлять разумное, честное и самоотверженное содйстве’.

Вотъ какъ смотрятъ западные богословы на взаимныя отношеня церкви, государства и общества.

Конечно, западные богословы не могутъ составлять для нашихъ богослововъ непререкаемыхъ авторитетовъ, но все-таки мысли ихъ объ отдлени церкви отъ государства заслуживаютъ уваженя каждаго здравомыслящаго человка и понятны всякому по своей ясности и простот. Мы лично не желаемъ входить въ словопреня съ нашими спецалистами по такому щекотливому вопросу.

По нашему скромному мнню, сляне церкви съ государствомъ находится въ противорчи со всмъ ученемъ Христа и можетъ имть самыя печальныя послдствя: исчезновене духа религи и замну его однми формами, религозный индиферентизмъ и чистйшй атеизмъ, церковь не должна быть ни служанкой, ни союзницей государства: царство ея не отъ мра сего. Она должна быть провозвстницей истинъ вчныхъ, небесныхъ, нравятся ли он государству или нтъ, это не ея дло. Было время, когда такя отношеня церкви къ государству не нравились сему послднему и церковь подвергалась гоненямъ. Но именно тогда-то она и стояла на высот своего призваня. Потомъ церковь вошла въ союзъ съ государствомъ и сама начала преслдовать другихъ за религозныя разномысля. Плоды этихъ преслдованй всмъ хорошо извстны. Мало того, церковь достигла даже до того, что совершенно поглотила государство и общество. Плоды и такого состояня церкви также извстны. Теперь вс мысляще люди считаютъ необходимымъ, чтобы церковь и государство не сливались и не зависли, другъ отъ друга. Это желане осуществляется даже въ основныхъ законахъ разныхъ государствъ, гд прямо провозглашается: свободная церковь въ свободномъ государств.

Мы вышли изъ младенческаго состояня цивилизаци и, имя уже и прочное правительство, и правильно организованную администрацю, и войско, и представительныя собраня, и школу, и печать, не можемъ уже сравниваться съ турками и ограничиваться тмъ, что наше государство только и крпко господствующей государственной религей. Кром православныхъ жителей въ Росси теперь почти половина иноврцевъ, которые такъ же дорожатъ ея интересами, какъ и православные, и связуются въ одинъ крпкй государственный организмъ не православемъ, а верховною властью, администрацей, центральной и мстной, наукой, литературой, общностью интересовъ, любовью въ родин и т. д., такъ что никакъ нельзя такъ односторонне говорить, какъ говорятъ нкоторые, что сила нашего государства зиждется на союз съ церковью. Сила государства зиждется на хорошихъ учрежденяхъ и хорошихъ нравахъ. Эти послдне зависятъ отъ религи, но не отъ одной только православной, а отъ всхъ религй. Но для этой цли не будетъ же государство входить въ союзъ со всми религями, въ какомъ оно, по словамъ нкоторыхъ, должно находиться съ православемъ. Довольно того, что оно ограждаетъ ихъ свободу и безопасность.

Посл всего нами сказаннаго мы думаемъ, что комися, принявъ гражданске, а не церковные признаки вреда сектъ, поступила боле правильно, чмъ поступаютъ обвиняюще ее спецалисты раскола. Секты вредныя въ государственномъ отношени, но опредленю комиси, суть, скопцы и хлысты. Противъ нихъ государство и должно принимать свои мры, состоящя въ ограничени правъ и разныхъ наказаняхъ. Какой вредъ эти секты приносятъ церкви? Одинъ только тотъ, что совращаютъ православныхъ въ свою вру. Но, во 1-хъ, всякй человкъ, какъ существо нравственно свободное, какъ говорилъ еще Фридрихъ Великй, вправ выбирать себ тотъ путь въ царство небесное, какой ему кажется лучше, если этотъ путь окажется вреденъ государству, то оно приметъ для этого свои мры. Во 2-хъ, совращать можно только людей маловрующихъ и малосвдущихъ въ вр. Если сектанты совращаютъ православныхъ, значитъ у первыхъ боле убжденй и знаня вры, чмъ у православныхъ. Такое состояне православной паствы зависитъ отъ пастырей, и совращене только и вредно для нихъ, уменьшая ихъ паству. Государство тутъ ршительно ни причемъ. Пусть берегутъ свои стада сами пастыри, не надясь на постороннюю помощь. Это сдлаетъ ихъ гораздо заботливе, бдительне и дятельне.

Спецалисты по части раскола крпко налегаютъ на обвинени комиси, что она изъ 6-ти признаковъ вреда сектъ приняла только три, да изъ нихъ въ одномъ нашла неточность выраженя. Принявъ за признаки вреда секты, оскоплене и отвержене молитвы за царя и бракъ, комися нашла, что выражене ‘молитва за царя’ не точно и должно быть замнено выраженемъ ‘признане царской власти’ и что существоване сектъ, непризнающихъ царской власти, не доказано. Спецалисты, съ своей стороны находятъ, что выражене ‘молитва за царя’ какъ нельзя лучше выражаетъ и признане царской власти и безвредность секты, употребляющей эту молитву. Они говорятъ: какимъ образомъ узнать внутрення убжденя раскольниковъ касательно царской власти? Они могутъ даже и повиноваться ей изъ страха, или изъ-за выгодъ, но въ душ ее не признавать. Если же они молятся за царя и за вся, иже во власти суть, то этимъ самымъ они доказываютъ, что они признаютъ эти власти, уважаютъ и желаютъ имъ прочности и силы. Молитва раскольниковъ за предержащя власти, по мнню спецалистовъ, есть удобнйшее и лучшее доказательство признаня ими существующаго государственнаго порядка и православной государственной власти.

Насъ невольно поражаетъ въ этомъ возражени нкоторое легкомысле, чтобы не сказать боле, людей, повидимому, самыхъ серьезныхъ. Съ одной стороны, они хотятъ читать въ сердцахъ преданность правительству, не довольствуясь вншними выраженями покорности, съ другой — въ молитв видятъ лучшее вырарене этой преданности, какъ будто молитва не можетъ быть притворная, какъ и другя выраженя преданности, наконецъ, съ третьей стороны, наталкиваютъ раскольниковъ на обманъ и кощунство совершенемъ молитвы, которую будто бы правительство при* знаетъ за лучшее выражене преданности съ ихъ стороны

Что за молитвой въ общественныхъ собраняхъ раскольниковъ усмотрть легко, а читать въ ихъ сердцахъ, преданы ли они правительству или нтъ, гораздо трудне, въ этомъ мы согласны съ спецалистами. Но чтобы изъ-за этого удобства заставлять раскольниковъ обманывать и Бога, и царя, мы никакъ не можемъ согласиться. Мы думаемъ, что признане царской власти легко можетъ доказываться исполненемъ законовъ, издаваемыхъ правительствомъ. А искренне, или неискренне повинуются имъ раскольники, это ни до кого не касается, кром ихъ собственной совсти и отчета предъ Богомъ — сердцевдцемъ. Одинъ Онъ знаетъ и судитъ наши сокровенныя мысли и чувства. Можетъ быть и не раскольники повинуются многимъ законамъ, изъ одного страха наказаня за неповиновене. Кому же до этого какое дло? Порядокъ государственнаго управленя не нарушается, и больше ничего не вправ требовать никакое, даже самое непрочное правительство. Его дло судить о своихъ подданныхъ по ихъ поступкамъ, а не по ихъ сокровеннымъ мыслямъ и чувствамъ. Раскольники могутъ не сочувствовать ему, вслдстве своихъ религозныхъ понятй, положимъ ошибочныхъ и нелпыхъ, точно такъ же, какъ самые образованные люди, вслдстве своихъ политическихъ понятй, тоже, можетъ быть, самыхъ безошибочныхъ. Но и т, и друге, должны безпрекословно повиноваться существующимъ законамъ. Больше ничего отъ нихъ не требуется самымъ подозрительнымъ правительствомъ. Требовать отъ нихъ еще благожеланй и молитвъ, не будетъ ли насилемъ? Своимъ повиновенемъ законамъ они признаютъ правительство и за это пользуются его охраною и покровительствомъ. Если установлена молитва за царя во всхъ церквахъ православныхъ и иноврческихъ, то это потому, что эти церкви признаны правительствомъ и пользуются его покровительствомъ. Раскольничьи же общественныя богослуженя не признаются закономъ и совершаются тайкомъ.

Мнне спецалистовъ о раскольничьемъ богослужени не сходятся съ мннемъ комиси. Комися говоритъ, что у нихъ собственно нтъ общественнаго богослуженя, потому что оно не дозволено, а въ домашнемъ молиться за царя не обязательно. Спецалисты же возражаютъ, что и въ домашнихъ молитвахъ молитва за царя обязательна, такъ какъ она помщена въ православныхъ молитвословахъ въ конц вечернихъ молитвъ, общественное же богослужене у раскольниковъ хотя и запрещено, но все-таки совершается. Слдовательно, и молитва за царя, ужъ если не въ домашнемъ, то въ этомъ богуслужени обязательна.

Говорятъ, что нкоторыя секты въ принцип не признаютъ православнаго царя и не стали бы за него молиться, еслибы даже имъ было предоставлено и общественное богослужене, потому что для нихъ царь есть олицетворене антихриста, понимаемаго въ фигуральномъ смысл. Стали бы, или не стали бы молиться раскольники, если-бы дано было имъ право наравн съ язычниками, евреями и мусульманами, отправлять публично свое богослужене, это еще вопросъ, на который отвтъ могутъ дать не спецалисты, а сами факты. Вдь массу раскольниковъ никто объ этомъ не спрашивалъ, а спрашивали ихъ противниковъ, благодаря тонкостямъ которыхъ и расколъ-то принялъ таке широке размры. Но предположимъ даже, хотя это невроятно, что нкоторыя секты не стали бы молиться за царя, даже если-бы предоставили имъ право общественнаго богослуженя. Какая же бда для государства могла бы изъ этого выйти? Молитесь, или не молитесь, а подати платите и исполняйте вс другя обязанности гражданъ, вотъ что могло бы имъ сказать правительство. За русскаго царя такъ много благодарнаго народу молится отъ полноты души, что не было бы никакой бды, если-бы какая нибудь горсть фанатиковъ и изувровъ считала его антихристомъ. Такя раскольничьи понятя ничего другого, кром смха, не могутъ возбуждать ни въ одномъ здравомыслящемъ человк, даже самомъ необразованномъ. Мало-л и есть не только у насъ, но даже въ самыхъ образованныхъ государствахъ, нелпйшихъ сектъ, и ничего кром улыбки или сожалня он не вызываютъ. Секты же вредныя въ гражданскомъ отношени, какъ наши скопцы и хлысты, преслдуются законами въ самыхъ свободныхъ странахъ, какъ напр., мормоны въ Америк.

Комися пришла къ убжденю, что существоване раскольниковъ, отвергающихъ верховную власть, не доказано. Спецалисты же говорятъ, что это не подлежитъ ни малйшему сомнню. Они соглашаются, что въ принцип раскольники признаютъ необходимость верховной власти, признаютъ даже ерархю и вс таинства, т. е. если-бы можно было возвратиться ко временамъ до патраршества Никона, имть древлеправославнаго царя и ерархю, но такъ какъ это, по ихъ мнню, невозможно и потому не возможно признавать ихъ въ настоящее время и слдуетъ повиноваться имъ, только уступая сил. Такъ именно и поступаютъ еодосевцы, филиповцы и нкоторыя другя безпоповщинскя секты, неупотребляющя молитвы за царя. По ихъ убжденямъ, въ русской церкви и государств царствуетъ антихристъ, который по своимъ свойствамъ и дйствямъ значительно отличается отъ антихристовъ въ общемъ смысл, который, какъ духъ богопротивнаго отступленя, живетъ и дйствуетъ во всхъ православныхъ, преимущественно же въ лицахъ правительственныхъ, духовныхъ и свтскихъ и особенно въ лиц православнаго государя. Хотя при этомъ нкоторыя секты безпоповщинскя съ понятемъ антихриста отождествляютъ реформы Петра: подушное, перемну новаго года, измнене лтосчисленя, ревизю, уничтожене патраршества и подъ антихристомъ разумютъ преемственный рядъ царствующихъ лицъ, а подчиненемъ антихристу считаютъ подчинене неблагочестивымъ властямъ, но огромное большинство этихъ сектъ, проповдуя учене объ антихрист мысленномъ, опредляя его въ смысл всеобщаго отступленя, знамене его видитъ въ предметахъ религозныхъ: въ трехперстномъ сложени крестнаго знаменя, именословномъ благословени, въ имени исусъ и т. п., и потому представительницею антихристовой власти считаетъ власть церковную. Царь и существующя власти при этомъ являются слугами и чтителями антихриста, такъ какъ они держатся ученя православной церкви, покровительствуютъ ей и проч., поэтому, по мнню нкоторыхъ, выражене антихристъ у раскольниковъ не есть фигуральное или символическое, какъ полагаетъ комися, а напротивъ, собственное, составляющее точный догматъ и всегда способно возбуждать враждебныя фанатическя чувства не только въ отношени къ церкви, но и къ государству, оно не то значитъ, что власти ныншняго времени не принадлежатъ къ сект безпоповцевъ, а прямо то, что он вруютъ, служатъ и покланяются антихристу. Между тмъ вс поповцы и иноврцы, населяюще Россю, хотя не признаютъ наше правительство принадлежащимъ въ ихъ сект, но не имютъ при этомъ мысли, что оно антихристанское.

Во всей этой запугивающей рчи невольно поражаетъ каждаго спокойнаго человка то обстоятельство, что говоряще ее всячески стараются связать дло церкви съ дломъ гражданскаго правительства. Имъ кажется недостаточно обвинять раскольниковъ въ томъ, что они церковное правительство считаютъ антихристовымъ, они усиливаются доказать, что и гражданское правительство, по мнню раскольниковъ, есть антихристово. Это усиле невольно наводитъ на мысль, что нкоторые и досел желаютъ дйствовать на расколъ не силою христанскаго убжденя, а силою принужденя. Если-бы они думали иначе, то и боролись бы съ расколомъ сами, не вмшивая въ эту борьбу свтское правительство. Зачмъ прибгать къ насилю въ дл вры? Вдь это насиле и произвело и поддерживаетъ расколъ. Съ этимъ въ душ несомннно согласятся и противники раскола, но видя н(Явственную слабость духовенства, они стараются привлечь къ нему на помощь полицю, чтобы по крайней мр остановить пропаганду. Думаютъ достигнуть этого, запугивая правительство тмъ, что расколъ вреденъ и опасенъ не только церкви православной, но и правительству. Въ какихъ тяжкихъ преступленяхъ не обвиняютъ раскольниковъ? Между тмъ во все ныншнее царствоване ни въ одномъ политическомъ процесс не попался ни одинъ раскольникъ. Если уже они такъ ненавидятъ наше правительство, какъ воплощене антихриста, то какъ-бы имъ не примкнуть въ тайнымъ обществамъ революцонеровъ, поставившихъ своею задачею низвергнуть весь существующй порядокъ въ государств? Повидимому, это для нихъ было бы выгодно во всхъ отношеняхъ: не достигли цли — они считали бы себя мучениками за вру, достигли цли — уничтожили бы царство антихриста. Что же за причина, что они не участвовали ни въ одномъ политическомъ процес, а, напротивъ, во время польскаго мятежа ловили мятежниковъ?

Другой причины мы не можемъ допустить, кром той, что намъ ихъ представляютъ неврно, что они не враги ни церкви, ни государству, а просто люди, увлекающеся религозными идеями, которыя они понимаютъ и толкуютъ по-своему. Многя ихъ понятя смшны, нелпы, но изъ этого не слдуетъ считать ихъ преступниками. Это люди заблуждающеся, пожалуй даже иногда помшанные, которыхъ слдуетъ не наказывать, а наставлять и вразумлять, исключая сектъ, проповдующихъ учене безнравственное и противообщественное, каковы скопцы и хлысты. Кто же обязанъ это длать? Духовенство, а не правительство. Между тмъ духовенство, иногда мало длая для ихъ вразумленя, запугиваетъ правительство, чтобы оно пришло къ нему на помощь своими принудительными мрами. Полиця принимаетъ на себя обязанности духовенства. Что можетъ выдти отъ такого смшеня понятй и вмшательства правительства въ дла церкви? Духовенство будетъ ронять авторитетъ церкви въ глазахъ врующихъ, не умя справляться съ расколомъ. Оно хе будетъ ронять авторитетъ правительства, вмшивая его въ борьбу съ расколомъ, въ которой свтская власть можетъ успть меньше духовной. Кром того, духовенство сдлаетъ правительство нелюбимымъ въ глазахъ раскольниковъ, которые дйствительно будутъ повиноваться ему только за страхъ, а не за совсть.

На людей отсутствующихъ, или не могущихъ говорить, можно взводить всякя обвиненя, но слдуетъ ли это длать? Спецалисты вдь знаютъ расколъ только изъ слдственныхъ длъ, да, можно сказать, немногихъ раскольническихъ сочиненй. Между тмъ въ немъ богословствующая мысль безпрестанно движется впередъ. Если-бы у него была своя безцензурная пресса, то мы могли бы знать и судить о раскол безъошибочно. Но теперь мы объ его вроучени почти ничего не знаемъ, кром того, что намъ сообщаютъ его противники, которые не могутъ быть безпристрастными судьями въ этомъ дл. Они представляютъ сторону заинтересованную.

Намъ кажется малодушнымъ весь способъ обращеня нкоторыхъ съ жалобами на расколъ къ правительству. Это напоминаетъ* жалобы школьниковъ учителю, или дтей родителямъ. Неужели наше духовенство еще не вышло изъ отрочества и не можетъ стоять само на своихъ ногахъ, не опираясь на чужую помощь, въ борьб съ расколомъ? Странна жалоба, что вс иноврцы живуще въ Росси, въ томъ числ даже и раскольники-поповцы, хотя не признаютъ нашего правительства своимъ по вр, но по крайней мр и не считаютъ его антихристанскимъ, а безпоповцы считаютъ его именно такимъ. Что за дтскя обвиненя? Очень нужно нашему правительству знать, считаютъ ли его евреи, шаманы, буряты и проче инородцы, христанскимъ. Не велика честь отъ этого признаня. До какихъ мелкихъ обвиненй могутъ доходить люди, старающеся во что бы то ни стало насолить своему противнику. Разв жидъ или шаманъ потому повинуется нашему правительству, что оно христанское, а не потому, что оно его оберегаетъ, а въ случа неповиновеня можетъ его насильно заставить повиноваться?

Говорятъ, что большинство безпоповщинскихъ сектъ, содержа учене объ антихрист, стремится провести его въ жизнь и практику. Въ церковной сфер оно проявляется отрицанемъ молитвы за царя, которая признается ими грховною, потому что царь — антихристъ, въ общественной гражданской жизни безпоповцы стремятся уклониться отъ обязанностей врноподданнаго и только, благодаря твердой организаци государственнаго и общественнаго быта и по своимъ разсчетамъ, не осуществляютъ вполн этихъ стремленй. Боле ревностные изъ нихъ основали особую секту странниковъ или бгуновъ, которая учене о цар-антихрист со всею строгостью прилагаетъ къ гражданской и общественной жизни. Странники уклоняются отъ военной и всякой другой государственной и общественной службы, отъ записи въ ревизи, отъ уплаты податей, полученя паспортовъ, и. т. д., потому что все это, по ихъ мнню, виды служеня и подчиненя антихристу. А какъ бороться съ нимъ невозможно, то они считаютъ необходимымъ для вчнаго спасеня бгать отъ антихристова владычества, бросая дома и семейства, и странствовать, скрываться въ лсахъ и пустынныхъ мстахъ. Нкоторые отвергаютъ въ безпоповцахъ даже патротизмъ. Что раскольники — безпоповцы ловили польскихъ мятежниковъ, это они, объясняютъ не преданностью правительству, а матеральными разсчетами, надеждою на возможность грабежа имнй польскихъ помщиковъ и на вознаграждене со стороны правительства. При другихъ обстоятельствахъ представители безпоповщины — федосевцы, говорятъ они, поступили совершенно иначе: при вступлени Наполеона въ Москву они выслди къ нему депутацю съ изъявленемъ покорности.

Вообще нкоторые не врятъ ни одному выраженю чувства преданности безпоповцевъ къ верховной власти, считая вс ихъ адресы основанными на обман и лицемри, которые, съ ихъ точки зрня, вполн дозволительны въ сношеняхъ съ еретическою антихристанскою властью.

Какъ же, скажемъ мы отъ себя спецалистамъ, врить въ такомъ случа ихъ молитвамъ за царя, если-бы даже они употребляли ее въ своихъ общественныхъ и домашнихъ богослуженяхъ? Какимъ образомъ можно считать ее за самый врный признавъ преданности правительству, когда она точно также, какъ и все ихъ поведене по отношеню къ правительству, можетъ быть основана единственно на обман и лицемри? Неужели спецалисты хотятъ непремнно отъ раскольниковъ хотя лицемрной молитвы за царя?

Что раскольники проклинали русскихъ революцонеровъ въ 1863 г. въ своихъ архипастырскихъ посланяхъ, то эти произведеня принадлежатъ половцамъ, неотвергающимъ молитвы за царя и признающимъ верховную власть. Въ нихъ спецалистами допускается и патротическое чувство. Но за то они тмъ сильне ратуютъ противъ молоканъ и духоборцевъ, о которыхъ свтская пресса, и наша, и даже заграничная, отзывается не иначе, какъ съ величайшимъ сочувствемъ и похвалой, какъ о людяхъ чрезвычайно трудолюбивыхъ и хорошей нравственности. Ихъ противники трактуютъ ихъ какъ секту вредную и разрушительную. Кром отрицаня таинствъ и обрядовъ, они не признаютъ, по ихъ словамъ, никакой власти, ни гражданской, ни церковной, на томъ основани, что вс люди равны, вс цари и ереи Богу. Если исправно платятъ подати и исполняютъ государственныя обязанности, то не потому, что признаютъ правительство, а по необходимости и невозможности противодйствовать или укрыться отъ исполненя этихъ обязанностей. Но гд открывается эта возможность, они ею пользуются, напр. уклоняются отъ воинской повинности, принимаютъ и скрываютъ дезертировъ и вообще даютъ прютъ всякому убгающему отъ преслдованя законныхъ властей или уклоняющемуся отъ подчиненя имъ. Это они считаютъ добродтелью. Еще въ царствоване Екатерины II молокане наравн съ духоборцами подвергались за свое противное государственнымъ и гражданскимъ законамъ учене мрамъ строгости. Въ царствоване Павла у нихъ начали появляться такъ называемые обрядники, въ которыхъ излагалось вроучене ихъ въ смысл повиновеня верховной власти, но не смотря на вс ихъ увреня, что они признаютъ верховную власть богопоставленною и приносятъ моленя за царя, въ 1814 г. они были лишены права на выборы въ общественныя должности, а въ 1820 г. признаны сектантами боле вредными и поставлены наряду съ раскольниками, не молящимися за царя, съ духоборцами и даже скопцами. Такъ они трактовались и во всхъ послдующихъ узаконеняхъ. Церковное управлене въ 1842 году, на запросъ министра внутреннихъ длъ о молоканахъ, отозвалось, что хотя они повидимому держатся си писаня, но берутъ изъ него только то, что нравится, не признаютъ присяги, не уважаютъ врности никакой власти, не признаютъ ее богопоставленною, повинуются только, поколику нельзя противиться,— секта разрушительная. Но трудолюбя ихъ не отвергаютъ и сами противники, только это трудолюбе не иметъ, по ихъ словамъ, никакого отношеня къ вопросу о признани или отрицани ими власти и является не выраженемъ ихъ покорности закону, а основывается на ихъ стремлени въ благосостояню и на ихъ убждени, что нужно не только святить день суботнй, но и шесть дней недли длать, т. е. работать усердно.

Хорошо, если-бы такя убжденя о труд были у всего народа и онъ достигъ бы такого же благосостояня, какимъ пользуются молоканы. Винятъ ихъ въ учени вредномъ для государства и общества, называютъ ихъ сектою разрушительною, а между тмъ ни одинъ членъ этого многочисленнаго религознаго общества не замшанъ ни въ одномъ политическомъ процес. Посл этого трудно врить всему тому, что объ нихъ говорится дурнаго ихъ противниками можетъ быть только по невдню. Сами молоканы защищаться не могутъ. Это въ соединени съ ихъ трудолюбемъ, трезвостью и честностью, невольно будетъ привлекать къ нимъ всеобщее сочувстве, какимъ они и пользуются.

——

Нкоторые опровергаютъ мысль комиси, что изъ всхъ сектъ и толковъ раскольническихъ только хлысты и скопцы отвергаютъ бракъ. Отвержене брака составляетъ одинъ изъ существенныхъ пунктовъ ученя федосевцевъ, какъ и большей части безпоповщинскихъ толковъ. По ихъ убжденю, нын, когда царствуетъ антихристъ, нтъ боле православныхъ священниковъ, которые могли бы совершать и освящать брачные союзы, и потому вс истинные христане, т. е. принадлежаще въ ихъ сект, обязаны жить двственно, вн брака. Но крайняя распущенность, возникшая вслдстве этого противоестественнаго требованя, заставила нкоторыхъ изъ нихъ въ половин прошлаго столтя искать средства въ превращеню зла, въ отвержени Самого ученя о безбрачи. Вслдстве этого явились между ними секты, принимающя бракъ, каковы: поморская, нтовщина или спасово согласе. Поморцы внчаются у своихъ наставниковъ, спасовцы даже въ православныхъ церквахъ, федосевцы, филиповцы и странники также начали допускать бракъ, иногда даже съ совершенемъ религознаго обряда, но бракъ ихъ среди истыхъ сектантовъ считается блуднымъ сожитемъ, союзомъ грховнымъ, ихъ не допускаютъ даже въ свои часовни, а позволяютъ, какъ тяжкимъ гршникамъ, стоять только въ притвор. Съ этими проче члены семейства не должны имть общеня ни въ пищ, ни въ пить. Если же федосевцы, особенно въ послднее время, стали снисходительне смотрть на своихъ брачныхъ членовъ, такъ называемыхъ новоженовъ и староженовъ, то это они длаютъ только для того, чтобы прикрыть свое вредное въ гражданскомъ отношени бракоборное согласе, и показаться передъ правительствомъ и обществомъ людьми, какъ-бы признающими бракъ, а также и изъ опасеня, чтобы брачные федосевцы не перешли въ поморство или православе. Только нтовцы и поморцы смотрятъ на свои брачные союзы, не какъ на блудное сожите, а какъ на бракъ вчный и неразрывный. Федосевцы же, филиповцы и странники, вопреки правиламъ своей секты, такъ или иначе вступающе въ браки, рано или поздно ихъ расторгаютъ, чтобы не быть подъ постояннымъ отлученемъ въ своемъ обществ, и избавиться укоровъ совсти за 45лудъ, или переходятъ въ поморство или православе.

Спецалисты соглашаются, что въ принцип вс вообще безпоповцы не отвергаютъ брака, подобно тому, какъ они признаютъ въ принцип и верховную власть, но на самомъ дл вс они, за исключенемъ поморцевъ и спасовцевъ, не признаютъ ныншнихъ браковъ и властей законными.

Нкоторые говорятъ, что нтъ никакихъ основанй въ измненю принятыхъ комитетомъ 1864 года признаковъ для раздленя сектъ на боле и мене вредныя, и относятъ къ боле вреднымъ:

1) удействующихъ (они же суботники или жидовствующе), отвергающихъ пришестве исуса Христа.

2) Духоборцевъ, молоканъ, прыгунковъ или скакуновъ и штундистовъ, которые не признаютъ никакихъ таинствъ и въ учени которыхъ заключаются задатки противообщественныхъ стремленй.

3) Хлыстовъ, шалапутовъ и другя отрасли хлыстовщины (люди Божи, духовные христане), которые проповдуютъ перевоплощене, признаютъ человкообожане и отвергаютъ бракъ, какъ скверну.

4) Скопцовъ, которые, допуская наравн съ хлыстами человкообожане, посягаютъ сверхъ того на оскоплене себя и другихъ.

5) Самокрещенцевъ, признающихъ царствоване антихриста, въ лиц предержащей власти, странниковъ, иначе соплковцевъ или бгуновъ, содержащихъ то же учене объ антихрист и сверхъ того требующихъ бгства изъ общества, во избжане подчиненя антихристову владычеству, странно-примцевъ, входящихъ въ составъ бгунской секты, дающихъ прютъ своимъ безпаспортнымъ единоврцамъ, федосевцевъ, филиповцевъ, проповдующихъ учене о царствовани антихриста мысленнаго, заключающагося въ мнимыхъ ересяхъ православной церкви, и друге мелке безпоповщинске толки, примыкающе своимъ ученемъ то къ федосевцамъ, то къ филиповцамъ, каковы: аристовщина, аароновщина. Вс эти секты, въ силу ихъ ученя о царствовани антихриста, отвергаютъ молитву за царя и бракъ.

6) Тхъ раскольниковъ-поморцевъ, которые принимая молитву за царя, не признаютъ брака.

Мене вредными, по мнню спецалистовъ, должны быть признаны:

1) Вс толки поповщинске подъ разными названями.

2) Изъ безпоповщинскихъ толковъ поморцы, принимающе молитву за царя и бракъ, и нтовцы или спасово согласе, принимающе таинства крещеня и брака въ православной церкви. Здсь поименованы только секты боле или мене извстныя и обслдованныя. Поэтому каждая вновь появляющаяся секта, по мнню спецалистовъ, должна быть изслдована и, по соглашеню съ церковнымъ правительствомъ, относима къ тому или другому отдлу сектъ, т. е. боле или мене вредныхъ, тмъ порядкомъ, который будетъ указанъ закономъ.

Мы не думаемъ, чтобы этимъ мннемъ выражались большя надежды на бюрократическй способъ веденя длъ о раскольникахъ.

О предоставлени раскольникамъ извстныхъ гражданскихъ правъ, нкоторые разсуждаютъ такъ:

При установлени на прочныхъ началахъ общественныхъ и религозныхъ правъ раскольниковъ, нужно имть въ виду, чтобы постановленя и распоряженя правительства не имли ничего похожаго ни на преслдоване раскола, ни на послаблене, тмъ паче покровительство ему. Если преслдоване раскольниковъ, какъ показалъ опытъ, возбуждая ихъ фанатизмъ, можетъ скоре вести въ усиленю и распространеню раскола, нежели къ его совращеню и прекращеню, то съ другой стороны исторя и характеръ раскола несомннно убждаютъ въ несостоятельности мння, что будто бы предоставленемъ наибольшей свободы расколу всего легче достигнуть его ослабленя и совершеннаго паденя. Исторя свидтельствуетъ, что въ царствоване Екатерины II и Александра I, когда раскольникамъ были дарованы самыя широкя гражданскя и общественныя права, расколъ не ослаблъ, а усилился, окрпъ и разширился. Въ то время въ самой Москв возникали такя общины, какъ знаменитыя до сихъ поръ Преображенское и рогожское кладбища, устроились разныя раскольническя учрежденя и въ другихъ городахъ.

Въ то время боле всего явилось у раскольниковъ бглыхъ поповъ, бросившихъ православную церковь. Ихъ вначал настоящаго столтя было боле 200 человкъ. Вотъ куда повела предоставленная раскольникамъ свобода. Въ Пермской губерни въ 1820 г., расколоучители и бглые попы совращали цлыя селеня въ свою секту и заставляли опасаться за опустне православныхъ церквей. Вообще всякое послаблене расколу раскольники умютъ обращать въ средство для его распространеня. Это явлене основывается главнымъ образомъ на глубокомъ уважени народа къ верховной власти, которая въ его понятяхъ соединена съ представленемъ величя и безусловнаго авторитета. Отсюда происходитъ, что народъ, вслдстве своей неразвитости, гуманность, снисходительность законной власти смшиваетъ съ одобренемъ. Рядовые сектанты, даже и при недоврчивомъ взгляд на власть существующую, въ силу нацональнаго чувства, не могутъ отршиться отъ подобнаго представленя и почти всегда въ одномъ лишь благосклонномъ и милосердомъ отношени власти думаютъ видть ея сочувстве къ самымъ ихъ убжденямъ, выражене правоты этихъ убжденй. Вожаки же и пропагандисты раскола, хорошо понимая это свойство народнаго духа, въ интересахъ своего дла, даже распространяютъ ложные указы о свобод раскола, и слова государя, исполненныя благоволеня къ своимъ подданнымъ, стараются истолковать въ смысл юридическаго покровительства расколу. Они создавали изъ нихъ такъ называемыя золотыя грамоты, которыя въ значительномъ числ распространялись въ послдня 10—15 лтъ. Поэтому, по мнню нкоторыхъ, главная задача и цль законодательства, по отношеню въ расколу, должна заключаться въ томъ, чтобы: 1) дать сектантамъ такое вншнее положене, которое, устраняя мысль о преслдовани, не давало бы основаня для заключеня о правот ихъ убжденй, и 2) всемрно охранять православный народъ отъ соблазна и пропаганды со стороны раскола. Необходимо, чтобы мропрятя въ пользу раскольниковъ не нарушали законныхъ правъ и интересовъ господствующей церкви.

Намъ непонятно, почему нкоторые думаютъ, что снисхождене правительства раскольники считаютъ за одобрене своихъ вроученй? Говорятъ, что это происходитъ отъ коренной черты народнаго духа преданности и благоговня передъ властью. Но почему же эта покорность власти не заставляетъ ихъ принимать, ученя православной церкви, къ которой принадлежитъ сама эта власть? На самомъ дл выходитъ, что раскольники таке покорные и преданные власти, являются самыми упорными ея противниками, когда она хочетъ ихъ обратить въ православе. Ихъ обвинители очевидно противорчатъ сами себ, путаясь въ измышляемыхъ ими софизмахъ. Раскольники, по ихъ описанямъ, являются врагами общества и правительства, между тмъ, вамъ по природ они благоговютъ передъ верховною властью. И эти самыя благоговйныя чувства они обращаютъ во вредъ этой же самой власти, принимая ея снисходительность къ своимъ заблужденямъ за ихъ одобрене.

Тутъ выходитъ такая запутанная аргументаця, которой никакъ себ не уяснишь. Яснымъ выходитъ только одно, что не довернется раскольникъ — его обвиняютъ, и перевернется — тоже обвиняютъ. Не хочетъ онъ мнять своей вры, его тснятъ, представляютъ врагомъ государства и Общества. Принимаетъ онъ съ благодарностью милость правительства къ своимъ религознымъ мннямъ, онъ и тутъ оказывается виноватымъ, потому что не такъ ее понимаетъ, какъ хочется другимъ. Онъ долженъ принимать ее за нисхождене къ своимъ заблужденямъ, а не за одобрене ихъ. Нкоторыя изъ заключенй комиси о представлени извстныхъ правъ гражданскихъ и касающихся отправленя богослуженя, по мнню нкоторыхъ спецалистовъ, не согласны съ постановленями комитета 1864 года. Такъ они не одобряютъ:

1) Разршеня възда въ имперю заграничныхъ раскольниковъ, хотя-бы принадлежащихъ въ сектамъ и мене вреднымъ, ибо это, по ихъ мннямъ, усилитъ расколъ приливомъ новыхъ силъ.

2) Не желаютъ, чтобы раскольникамъ всхъ сектъ позволено было записываться въ иконописные цехи, а только мене вредныхъ сектъ, для огражденя православныхъ отъ распространеня иконъ съ намренно-искаженными и даже неприличными изображенями.

3) Желаютъ, чтобы въ служебныхъ правахъ раскольники даже мене вредныхъ сектъ были подвергнуты нкоторымъ ограниченямъ, какъ-то: безусловному лишеню ихъ права избраня въ городске головы, а къ занятю должностей сельскихъ старостъ, добросовстныхъ, волостныхъ старшинъ, сборщиковъ податей и др., допускать только въ тхъ обществахъ, гд раскольниковъ боле, нежели православныхъ и съ тмъ условемъ, чтобы тамъ, гд волостнымъ старшиною будетъ раскольникъ, помощникъ его всегда былъ изъ православныхъ.

Можетъ показаться, что безмрно ослабла церковь, если она хочетъ такъ сильно опираться на вншнюю силу, чтобы сохранить свою паству.

Но, въ оправдане этихъ мръ, говоритъ, что раскольники, жалуясь на стсненя и домогаясь свободы для себя, мене всего способны терпть свободу убжденй въ другихъ. Отъ этого тамъ, гд они чувствуютъ свою силу и пользуются свободою, они и теперь стремятся оказывать матеральное вляне на православныхъ и нердко прибгаютъ къ насилю, особенно по отношеню къ тмъ, которые оставляютъ свои раскольническя убжденя. Раскольническе богачи всячески притсняютъ православныхъ, находящихся отъ нихъ въ зависимости, въ тхъ селахъ, гд преобладаетъ раскольническое населене, православные жалуются на обиды со стороны раскольниковъ. Эти притсненя увеличатся въ ущербъ православя, если предоставить раскольникамъ право общественной службы на общемъ основани.

4) Желаютъ сохраненя правилъ о недопущени перехода къ раскольникамъ поповщинской секты священно-служителей православной церкви, съ отпаденемъ отъ православя и предоставленя раскольникамъ мене вредныхъ сектъ облегченя лишь тмъ, которые сами будутъ о томъ просить.

Въ числ облегченй для раскольниковъ, мене вредныхъ сектъ, комисей предположено: въ мстахъ, гд уничтожены прежня молельни, допустить, съ разршеня министра внутреннихъ длъ по предварительномъ сношени начальника губерни съ мстнымъ епархальнымъ начальствомъ, обращене на этотъ предметъ жилыхъ зданй.

Нкоторые говорятъ, что хотя повидимому примнене этого постановленя ограждено отъ злоупотребленй тмъ самымъ, что должно происходить только по получени разршеня въ высшихъ правительственныхъ инстанцяхъ и касается лишь мстъ, гд уничтожены прежня молельни, тмъ не мене однако, необозначене точнаго количества раскольниковъ, которое давало бы право на обращене жилыхъ зданй въ молельни (или что тоже на постройку молеленъ), раскольники безъ особеннаго труда могутъ достигнуть того, что въ одномъ православномъ приход будетъ устроено по нскольку раскольническихъ моленныхъ и преимущественно въ деревняхъ, гд православныхъ церквей не существуетъ. Раскольники не преминутъ объяснять православнымъ, что пользуются большею свободою въ устроени молитвенныхъ зданй, нежели православные, что, значитъ, само правительство признаетъ ихъ молитвенные домы боле нужными для народа, нежели православные храмы. Понятно, что это въ простомъ народ можетъ произвести смущене. Кром того, по приглашеню раскольниковъ, нкоторые, а потомъ и многе изъ православныхъ будутъ ходить въ моленныя, сначала изъ любопытства, затмъ по привычк, а наконецъ подъ влянемъ раскольниковъ и по ршительному предпочтеню ихъ православнымъ церквамъ, т. е. по причин окончательнаго совращеня въ расколъ. Поэтому необходимо опредлить, какое именно количество раскольниковъ иметъ право на открыте новыхъ моленныхъ и чтобы при этомъ не были нарушены законныя права и интересы господствующей церкви.

Неужели такъ разсуждающе не видятъ, что совращене въ расколъ также удобно и при одной часовн или молельн, какъ и при десяти, если расколъ такъ соблазнителенъ для простаго народа? Врно въ немъ есть какая нибудь внутренняя сила, съ которою и слдовало бы бороться нашему духовенству, а не побуждать правительство на репресивныя мры, отталкивающя отъ него самыхъ преданныхъ ему людей. Между тмъ церковная власть, сколько намъ извстно, иногда сообщала гражданскимъ властямъ, что послдователи даже боле вредныхъ раскольническихъ сектъ нердко совершаютъ открыто свои религозные обряды, къ соблазну православныхъ, а раскольничьи уставщики, подъ предлогомъ разъздовъ по частнымъ дламъ, пропагандируютъ свое учене, совращая въ оное послдователей святой церкви, и просила, въ предотвращене указаннаго соблазна, возложить на полицю соотвтственныя мропрятя.

——

Вопросъ о предоставлени раскольникамъ извстныхъ гражданскихъ правъ на время простановился. По рано ли, поздно ли, онъ несомннно ршится въ смысл благопрятномъ для свободы совсти. Не распространяясь боле объ этомъ предмет, мы считаемъ нелишнимъ привести коротенькое описане современнаго положеня англйскихъ дисидентовъ, т. е. такихъ же раскольниковъ, въ Англи, заимствуя это описане у французскаго писателя Ложеля въ его сочинени ‘L’Angleterre politique et sociale’, 1873.

Англо-саксонская раса любитъ заниматься богословскими вопросами. Англичанинъ, угрюмый, пытливый, энергическй, стремился и въ области вры добиться истины своими собственными усилями, не подчиняясь никакому человческому авторитету, тмъ боле авторитету человка, чуждаго и далекаго отъ Англи — папы.

Съ древнйшихъ временъ Англя въ дл вры признавала владычество одного Бога, слушала и старалась понять одно божественное слово. Вотъ почему она не могла оставаться католическою и сдлалась протестантскою. Но эта побда свободы изслдованя въ области религи надъ авторитетомъ церкви досталась нелегко. Пролиты были цлые ручьи человческой крови. Извстно, какъ безпощадна и въ то же время изобртательна была латинская церковь въ преслдовани еретиковъ. Все это Англя должна была испытать на себ, особенно во времена Стюартовъ, все это главнымъ образомъ и было причиною революци 1668 года. Она была результатомъ не философскихъ ученй, какъ во Франци революця 1792 года, а стремленй англйскаго характера освободиться отъ господства папизма. Къ борьб за религозную свободу присоединилась борьба за политическя права. Поэтому то эта борьба, затронувшая самые глубоке интересы всхъ классовъ народа, была такъ упорна и продолжительна и оставила таке глубоке слды во всемъ стро англйской жизни. Англя вышла изъ этой борьбы боле могущественной, богатой, свободной, страшной и славной, чмъ прежде. Идеи англйской революци были понятны и близки не только образованнымъ классамъ, но и простому народу.

Вслдъ за политическою и религозною свободою, въ Англи начало появляться множество религозныхъ сектъ. Секты эти вызываются живымъ религознымъ чувствомъ, наполняющимъ все англйское общество. Религя въ Англи встрчается везд, входитъ всюду, овладваетъ всми. Неврные (это имя дается тмъ, кто осмливается отвергать религозный авторитетъ даже св. писаня) составляютъ маленькую разбросанную, робкую кучку, безъ связи съ народомъ. Насмшка надъ вещами священными не дозволяется. Имъ покровительствуетъ безмолвное согласе всхъ вроисповданй. Можно сказать, что по всей стран царитъ плотная религозная атмосфера, которая покрываетъ все, облекаетъ политику, законодательство, литературу, филантропю, воспитане, нравы.

Библя и досел есть настольная книга каждаго семьянина и каждое воскресенье онъ читаетъ ее своему семейству. Не наука или философя безпрестанно исправляетъ и совершенствуетъ нравственный идеалъ наци, а религя. Тотъ не знаетъ англйской наци, кто причину ея могущества видитъ только въ англйской конституци. Конституця — это видимое для всхъ покрывало, истасканное вками, старыя лохмотья, которыя прикрываютъ душу, а эта душа — свобода, не философская, основанная на разум, но свобода религозная. Эта свобода была родоначальницею всхъ другихъ видовъ свободы.

Но не вдругъ утвердилась и религозная свобода. Долго еще продолжалась борьба между протестантствомъ и католичествомъ. Потомъ началось высокомрное отношене господствующей государственной религи ко всмъ сектахъ, возникшимъ вслдъ за политическою и религозною свободою. Сектантовъ уже не мучили, но лишали разныхъ гражданскихъ правъ, пока, съ развитемъ просвщеня и лучшаго пониманя духа христанства, наступила пора полной и дйствительной, а не номинальной вротерпимости.

Ложель слдующимъ образомъ описываетъ современное положене дисидентскихъ церквей въ Англи. Дисидентскя церкви, возникшя изъ живаго религознаго чувства, сдлались школами гражданъ. Извстно, что религозное чувство человка есть самая устойчивая сила въ борьб его съ природнымъ эгоизмомъ. Соприкосновене и свободное соперничество разныхъ церквей способствуютъ гражданскимъ добродтелямъ, ибо эти церкви наблюдаютъ одна за другою и обуздываютъ другъ друга. Хотя вс он боле заботятся о томъ, чтобы образовать христанъ и людей, чмъ гражданъ, но гражданскя добродтели выходятъ изъ религозныхъ посвовъ. Религозная свобода сливается съ гражданскою: та и другая налагаютъ обязанности и длаютъ изъ жизни постоянный трудъ.

‘Такимъ образомъ Англя иметъ въ одно и то же время выгоды религи государственной и полной свободы вроисповданй. Об церкви, государственная и дисидентская, съ точки зрня религозной, служатъ чмъ-то въ род эквивалентовъ палаты лордовъ и палаты общинъ. Одна представляетъ прошедшее, неподвижныя воспоминаня, другая — страсти и тревоги настоящаго. Об вмст служатъ прочнымъ нравственнымъ фундаментомъ для политическаго зданя Англи’.

Ложель, сравнивая свое отечество съ Англей, весьма остроумно замчаетъ, что французской политик всегда не достаетъ протестантскаго духа, который не есть ни духъ возмущеня, ни рабство. Протестантство, какъ извстно, съ давнихъ временъ едва прозябаетъ на французской почв. Между тмъ, если-бы эти дисиденты не были гонимы и изгнаны изъ Франци, то, весьма вроятно, не произошло бы тхъ страшныхъ явленй, которыя произвела французская революця. Старая партя гугенотовъ своею строгою нравственностью и независимостью своихъ мннй была бы опорою для ослабвшей королевской власти, укоромъ для развращенной и хищнической придворной парти и предметомъ народныхъ симпатй. Такимъ образомъ Франця могла бы двигаться впередъ безъ кровавыхъ потрясенй. Но, къ несчастю, Вароломеевская ночь, посягнувши на свободу совсти и вздумавши задушить въ зародыш всякую независимую мысль даже въ области вры, въ отдаленномъ будущемъ произвела страшное потрясене всхъ основъ общества и государства. Вароломеевская ночь оказалась союзницею французской революци и родоначальницею современнаго религознаго индиферентизма и атеизма во Франци.

Вс религозныя общества или секты въ Англи имютъ свои правила, законы, дисциплину, исповданя вры. Великая нацональная англйская церковь живетъ подъ ревнивымъ взоромъ церквей дисидентскихъ, которыя на половину свтскя и которыя ее обязываютъ безпрестанно выходить изъ ея вковаго спокойствя и вмшиваться въ дла земныя. Она не можетъ сохранить своей власти надъ душами иначе, какъ подъ условемъ не оставаться нечувствительною къ тому, что ихъ волнуетъ. Она подходитъ въ политическимъ заботамъ какъ-бы издали и съ высокомремъ, но она не игнорируетъ ихъ и не презираетъ. Она изъ своего могущества длаетъ поддержку старому порядку вещей, но вмст съ тмъ и всмъ необходимымъ нововведенямъ, которыя вызываются прогресомъ. Она смшивается съ народомъ: ее видятъ въ школ, въ общин, на скамьяхъ судовъ. Всюду она распространяетъ лучи свта и теплоты. Высокая церковь иметъ двухъ архепископовъ, 26 епископовъ и кром того каждая епархя иметъ своихъ архидаконовъ, даконовъ, канониковъ, подканониковъ, декановъ капитуловъ, деревень, провинцй, университетскихъ колегй и т. д. Англиканское духовенство обладаетъ громадными матеральными средствами.

Но рядомъ съ этою богатою и безчисленною ерархею дисидентскя церкви имютъ свою: он имютъ свои церкви, свои имущества, свои синоды, свои ежегодные парламенты. Методисты Веслея имютъ боле 7,000 капеллъ, первоначальные методисты — 3,000 капеллъ. Индепенденты и баптисты имютъ боле 8,000 капеллъ. Масса сектъ живетъ уединенно, смиренно, но свободно: друзья, унитары, моравске братья, новые веслейцы, библейске христане, святые послдняго дня, англйске пресвитеране, соединенные пресвитеране, и проч., и проч. Многя изъ этихъ сектъ, по своему ученю, имютъ большое сходство съ нашими раскольниками. Самыя странныя и даже повидимому нелпыя ученя находятъ своихъ послдователей даже въ такой просвщенной стран, какъ Англя. Но нтъ только такихъ изуврскихъ ученй, какъ у нашихъ скопцовъ. Эти наши сектанты приближаются къ изуврамъ, встрчающимся только въ Инди. Пламенный востокъ всегда производилъ пламенныхъ фанатиковъ и изувровъ.

Кром множества разныхъ мелкихъ сектъ въ Англи уцллъ и католицизмъ. Католики имютъ свои монастыри, школы, церкви, благотворительныя заведеня.

Вс эти церкви, будучи свободны, стараются управляться сами собою. Он требуютъ отъ своихъ членовъ денежныхъ приношенй, безкорыстныхъ усилй. Эти члены добровольно подчиняются ихъ дисциплин. Чмъ боле церковь принижена, тмъ боле отъ своихъ членовъ она требуетъ времени, горячности, преданности. Въ портовыхъ и большихъ мануфактурныхъ городахъ буржуазя, возрастая въ тни сектъ, долгое время презираемыхъ, считаетъ за честь быть щедрою. Она дорого платятъ за краснорче своихъ проповдниковъ и наполнила бы храмъ богатствами, если-бы этому не препятствовала сама ея вра.

Дисиденты имютъ видное положене въ парламент. Они вносятъ въ политику ту устойчивость, тотъ духъ пропаганды, которые характеризуютъ секты. Они знаютъ, какъ дйствовать на народныя массы, какими путями достигнуть до ихъ инстинктовъ, самыхъ молчаливыхъ и скрытныхъ. Они служатъ сразу и авангардомъ и арергардомъ либеральной парти и всегда принимаютъ и наносятъ послдне удары.

Соцальные вопросы въ конституцонныхъ странахъ занимаютъ преобладающее положене: религозныя страсти, христанство, филантропя составляютъ, такъ сказать, подпочву парламента.

Высокая церковь, низкая евангелическая церковь и вс другя церкви оспариваютъ вляне одна у другой. Он добиваются влять на законодательство нравственнымъ путемъ. Он не могутъ, какъ политики, заискивающе расположене черни, льстить ея низкимъ страстямъ. Он обязаны говорить съ ней въ одно и то же время строгимъ языкомъ нравственности и бодрствовать надъ ея нуждами. Такимъ образомъ он сообщаютъ христанскую окраску законамъ о благотворительности, объ общественномъ воспитани, о регламентаци рабочихъ часовъ, объ оздоровлени жилищъ, о гиген, даже о законахъ фискальныхъ.

Такимъ образомъ врожденная въ англйскую расу любовь къ свободнымъ изслдованямъ въ области вры произвела тысячи различныхъ органовъ для своего проявленя, какъ въ церкви офицальной, такъ и среди сектъ. Вс эти органы при полной свобод своихъ отправленй не приносятъ ни малйшаго вреда ни обществу, ни государству.

Антроповъ.

Москва.

1 января.

‘Русская Рчь’, No 4, 1881

РУССКЕ РАСКОЛЬНИКИ И АНГЛЙСКЕ ДИСИДЕНТЫ.

Читайте также: