Рождество въ африканской степи.
Разсказъ англійскаго путешественника.
‘Юный Читатель’ No 3, 1899.
Рождество в африканской степи, Английская_литература, Год: 1899
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Въ странной и необычайной обстановк пришлось мн однажды провести рождественскіе праздники. Это было въ южной Африк, въ безплодной песчаной мстности. Мы возвращались изъ охотничьей экскурсіи, кром проводниковъ и погонщиковъ, которые правили быками, запряженными въ большіе фургоны, служившіе намъ убжищемъ ночью и днемъ во время сильной жары, со мною было двое молодыхъ колонистовъ, и одинъ изъ предводителей племени Кама, по имени Тинкарнъ, хорошо знакомый съ пустыней и ея обитателями.
Рождество приходится въ самое жаркое время года въ южной Африк, и хотя я это зналъ, отправляясь въ свое путешествіе, но все-таки разсчитывалъ, что обильные дожди, выпавшіе незадолго передъ тмъ, наполнили водоемы, разбросанные въ разныхъ мстахъ въ степи, и такимъ образомъ мы будемъ обезпечены запасомъ воды на все время путешествія по этой мстности.
Отправляясь въ путь, я твердо былъ увренъ, что канунъ Рождества проведу въ одномъ изъ ближайшихъ европейскихъ поселеній, у гостепріимныхъ колонистовъ. Но мн пришлось горько разочароваться. Прежде всего наши ожиданія были обмануты: выпавшіе дожди и слда не оставили въ песчаной степи.
Все кругомъ было мертво: песокъ похитилъ влагу, и мы нигд не нашли ни капли воды и ни травинки. Жара была нестерпимая. Запасы воды, взятые нами съ собою, скоро пришли къ концу, и къ утру 24-го декабря, въ рождественскій сочельникъ, мы очутились безъ капельки воды. Безжалостное солнце нестерпимо жгло насъ своими лучами, быки видимо изнемогали и съ трудомъ волочили фургоны, окруженные облакомъ раскаленной мелкой пыли. Но останавливаться мы не смли,— это было бы равносильно гибели. Надо было во что бы то ни стало добраться до какого-нибудь колодца. Несчастныя животныя шли, понуривъ головы и высунувъ растрескавшіеся и пересохшіе языки, да и мы чувствовали себя не лучше. Наконецъ жара сдлалась до того нестерпимой, что пришлось все-таки остановиться. Съ отчаяніемъ мы осматривались кругомъ, но ничего, кром песка и высохшихъ кустарниковъ, покрытыхъ слоемъ мелкой пыли, нигд не было видно. Мы выпрягли быковъ, но бдныя животныя были такъ истомлены, что не стали даже щипать траву, кое-гд сохранившуюся еще у подножія кустарниковъ, а безсильно повалились на раскаленный песокъ.
Какъ только солнце склонилось къ горизонту, мы снова двинулись въ путь. Луна ярко свтила, и, залитая мягкимъ серебристымъ свтомъ, песчаная степь искрилась и сверкала, но мы слишкомъ страдали отъ жажды, чтобы любоваться своеобразной красотой этой тропической ночи. Мы поочереди дежурили у нашихъ фургоновъ съ ружьями на готов, чтобы предупредить всякую непріятную встрчу съ хищниками, которые водятся въ степи. Но ночь прошла спокойно, и когда на горизонт забрезжилъ свтъ, я вдругъ вспомнилъ, что наступаетъ Рождество. Какъ непохожъ былъ этотъ рождественскій сочельникъ на т, которые мн приходились проводить тамъ, на далекой родин, когда вся наша семья собиралась у круглаго стола въ столовой, гд яркій огонь пылалъ въ камин! Какъ холодно и жутко бывало на двор и какъ тепло и уютно въ комнат! Когда я, изнеможенный, легъ на песокъ подъ тнью фургона, чтобы отдохнуть хоть немного, мн казалось, что я слышу веселые, родные голоса… Но нтъ, кругомъ ни звука, и только тяжелое, хриплое дыханіе быковъ нарушаетъ безмолвіе пустыни.
По моимъ разсчетамъ насъ отдляло не боле шести миль отъ ближайшаго селенія.
У насъ оставалось еще немного сухой провизіи, но мы буквально не могли проглотить ее и поэтому, кром жажды, ощущали еще довольно сильный голодъ. Мы ршили выпрячь быковъ, осдлать верховыхъ лошадей и, оставивъ у фургоновъ двухъ погонщиковъ, отправиться съ остальными къ колодцамъ, напоить скотъ и затмъ, захвативъ воды для оставшихся, вернуться къ фургонамъ и привести ихъ въ селеніе.
Тинкарнъ отправился впередъ и скоро скрылся изъ вида. Мы двигались медленно и, не доходя мили до колодцевъ, встртили Тинкарна, возвращающагося обратно.
— Нтъ воды! крикнулъ онъ мн,— но мы найдемъ ее. Со мною двое бушменовъ, они покажутъ намъ, гд вода.
Было около полудня, и солнце жгло нестерпимо. Наши животныя оставались безъ воды 48 часовъ, но мы отправились по указанію бушменовъ, въ надежд найти воду. Увы! и тутъ надежды наши были обмануты. Мы нашли только небольшую лужицу. Увидя ее, быки бросились къ, вод какъ безумные и, прежде чмъ мы успли опомниться, они смшали ее съ пескомъ, и лужа исчезла, превратившись въ какое то мсиво. Разочарованные неудачей, голодные и съ пересохшимъ отъ жажды горломъ, мы тронулись въ обратный путь и къ вечеру достигли оставленныхъ фургоновъ. Наши погонщики развели огонь, и, сидя вокругъ костра, мы съ грустью думали о томъ, какъ встртили и провели этотъ первый день Рождества въ африканской степи, и со страхомъ ожидали предстоящихъ еще впереди невзгодъ.
Когда взошла луна и освтила пустыню, Тинкарнъ предложилъ мн снова осдлать лошадь и похать по направленію къ маленькой рчк Луали, гд, какъ онъ думалъ, мы должны были найти воду. Я согласился и, разбудивъ Дика, своего врнаго слугу и спутника во всхъ моихъ экскурсіяхъ, сказалъ ему, чтобы онъ, со всми прочими погонщиками и скотомъ, отправился вслдъ за мной.
Мы скоро достигли рчонки, въ которой, къ нашей великой радости, дйствительно оказалась вода. Напившись вдоволь, мы съ Тинкарномъ услись на берегу и вели мирную бесду въ ожиданіи нашихъ спутниковъ. Однако прошло боле полутора часовъ, но никто не показывался. Что бы это означало? Меня это начинало тревожить. Я ршилъ, однако, ждать до полудня слдующаго дня, и намъ больше ничего не оставалось, какъ отдыхать. Я чувствовалъ себя страшно утомленнымъ, такъ какъ не спалъ три ночи подъ рядъ, но когда я утолилъ жажду, то еще сильне сталъ ощущать голодъ. Я долго не могъ заснуть, и мн все грезился вкусный рождественскій пирогъ тамъ, дома, на родин…
Меня разбудилъ Тинкарнъ уже далеко за полдень и сказалъ мн, что Дикъ детъ верхомъ, но одинъ. Скоро мы узнали, что произошло.
— Я исполнилъ ваше приказаніе,— сказалъ намъ Дикъ,— и разбудилъ погонщиковъ, но когда я имъ передалъ ваши слова, они отвтили: ‘Нтъ, Дикъ, мы такъ страшно устали, что не можемъ двинуться съ мста. Дай намъ немного отдохнуть, и потомъ мы пойдемъ’. Я самъ такъ намаялся, что тоже не прочь былъ отдохнуть. Привязавъ лошадь къ кустарнику, я прислъ неподалеку отъ костра и, самъ не знаю какъ, крпко заснулъ. Когда я проснулся, уже начиналось утро, и костры давно погасли. Я оглянулся: вс спятъ крпкимъ сномъ, а быковъ не видать. Я тотчасъ же разбудилъ своихъ товарищей, и мы бросились по слдамъ искать пропавшихъ быковъ, но нигд ихъ не было. Вотъ я пришелъ разсказать вамъ о томъ, что случилось.
— Гд же остальные? воскликнулъ я съ тревогой.— Вдь они, пожалуй, погибли отъ жажды, оставаясь безъ воды больше двухъ сутокъ при такомъ зно!
Если Богу угодно, то они уже умерли отъ жажды,— отвчалъ Дикъ невозмутимымъ тономъ, но, видя мою тревогу, прибавилъ:— Впрочемъ, я думаю, что поднявшійся ночью втеръ донесъ до быковъ запахъ воды и они, почуявъ воду, побжали по тому направленію, откуда дулъ втеръ. Наши погонщики шли по ихъ слдамъ, когда я оставилъ ихъ, и я думаю, что они настигли быковъ гд-нибудь у воды.
Предположенія Дика были довольно правдоподобны, и, поразмысливъ, что длать, я ршилъ отправиться верхомъ къ ближайшему поселенію и поискать тамъ помощи. Я разсчитывалъ, что колонисты, если я встрчу ихъ тамъ, не откажутся дать мн быковъ, чтобы привезти фургоны, и снабдятъ меня провизіей. На этотъ разъ мои разсчеты не оказались ошибочными. Прохавъ всю ночь верхомъ, я увидалъ на разсвт, къ великой своей радости, какое-то строеніе.
Я въхалъ въ загородку, и стукъ копытъ моей лошади заставилъ хозяина выйти изъ дому, чтобы посмотрть, кто пріхалъ. Я былъ такъ измученъ голодомъ — я ничего не лъ почти трое сутокъ — что едва могъ говорить и съ трудомъ держался на ногахъ, когда сошелъ съ лошади. Добрый хозяинъ тотчасъ же отвелъ меня въ комнату, уложилъ на кровать и накормилъ. Только тогда я могъ разсказать ему свою исторію. Онъ тотчасъ же отправилъ своихъ людей къ другимъ колонистамъ за быками и, снабдивъ провизіей и водой, отправилъ людей къ тому мсту, гд оставались наши фургоны. Когда я нсколько оправился, мы вмст похали туда же, и какова же была моя радость, когда я нашелъ всхъ своихъ спутниковъ въ сбор возл фургоновъ, около которыхъ стояли также наши пропавшіе быки. Оказалось, что предположенія Дика вполн оправдались. Поднявшійся ночью втеръ донесъ до животныхъ запахъ воды, и они дйствительно отправились въ ту сторону, откуда дулъ втеръ, и добрались до источника. По ихъ слдамъ пошли погонщики, и это спасло ихъ отъ врной гибели въ песчаной степи.
Наша встрча была очень радостная. Добрые колонисты, которые съ такою готовностью пришли къ намъ на помощь, радовались вмст съ нами. Впрочемъ, я долженъ сказать, что такимъ гостепріимствомъ и готовностью придти на помощь своему собрату въ нужд отличаются вс европейскіе поселенцы въ африканской степи. Каждый путешественникъ, заброшенный туда судьбой, можетъ разсчитывать на радушный пріемъ и поддержку. Эти потомки голландскихъ колонистовъ, охотники и скотоводы, обитающіе въ уединенныхъ фермахъ, отличаются, несмотря на свою суровую вншность, очень мягкимъ и добрымъ сердцемъ и всегдашнею готовностью помочь своему ближнему. Я это испыталъ на себ. ‘Все хорошо, что хорошо кончается’, говоритъ поговорка, но я никогда не забуду рождественскихъ праздниковъ, проведенныхъ мною въ африканской степи, и тхъ томительныхъ часовъ, которые мн пришлось пережить, когда я странствовалъ по раскаленной степи, страдая отъ жажды и голода, и когда въ душ невольно возникала мысль, что, быть можетъ, мн больше никогда не придется встрчать Рождество въ кругу родныхъ и друзей и видть радостныя, оживленныя лица дтей, ожидающихъ обычныхъ рождественскихъ подарковъ.