Рождественский ‘Сатирикон’ Аркадия Аверченко, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1922

Проза
Время на прочтение: 8 минут(ы)
Скачать в PDF
Аверченко А.Т. Собрание сочинений: В 14 т. Т. 11. Салат из булавок
М.: Изд-во ‘Дмитрий Сечин’, 2015.

РОЖДЕСТВЕНСКИЙ САТИРИКОН АРКАДИЯ АВЕРЧЕНКО

Несколько уместных слов

Старая наполеоновская гвардия:
— Умирала, но не сдавалась.
Мой ‘Сатирикон’ имеет то преимущество, что он и не сдается, и умирать не собирается.
Правда, временно он притаился, но это — одна из ловких хитростей гражданской войны: сделаешь вид, что занимаешься разными посторонними вещами, а когда успокоенный враг проходит мимо тебя, игриво насвистывая ‘Интернационал’, так его свистнешь по черепу, что гул пойдет на весь крещенный мир…
Три с половиной года тому назад мы свернули наше старое, славное, издырявленное еще самодержавным режимом знамя, оглушили последний раз древком по голове зазевавшегося Луначарского, обругали в последний раз едким черным словом Ленина и Троцкого — и расползлись в разные стороны, прячась наподобие индейских воинов на тропинке войны и давая друг другу Аннибалову клятву снова встретиться и снова развернуть доброе знамя…
То, что вы держите в руках, — первый шелест знамени.
Этот ‘Сатирикон’ не наряден, он не блещет пышностью и яркими переливами цветов и красок, но ведь в военное время все совлекают с себя пышные одежды мирной жизни и надевают скромное серое защитное хаки.
Это — врёменная боевая одежда.
А там — когда Вселенский Хам будет окончательно раздавлен, — ‘Сатирикон’ снова облечется в пурпурные, фиолетовые, изумрудные и бирюзовые ризы, которые когда-то так веселили глаз и сердце, и снова сатириконцы засмеются так, как смеялись когда-то: радостно и беззлобно.
Ибо — жизнь все-таки прекрасна, звенящие ручейки не иссякли под величавой сенью зеленых дубрав, пахучие травы по-прежнему медлительно склоняются под лаской душистого полевого ветерка, жаркое море плещет или задремывает в зеркальной спокойности, и женщины и дети так же нам улыбаются.

Телеграммы телеграфного агентства ‘Утконос’

КАЗАНЬ. Торжественно открыт памятник Основателю России Карлу Марксу.
КАЗАНЬ. Голодающее население по окончании торжества отъело голову Карлу Марксу, так как выяснилось, что голова сделана скульптором из съедобной глины.
Село ГНИЛЫЕ КАМЫШИ. По подозрению в сношениях с Антантой расстреляны две старушонки-бобылки. Виновные не запирались, потому что в Гнилых Камышах и тюрьмы-то нет, да и вообще что там долго разговаривать.
АМЕРИКА. Шаляпин спел в присутствии президента, коленопреклоненный, ‘Янки Дуддль’. За последнее время маститого артиста почти невозможно разогнуть. Портреты его в виде буквы Z — нарасхват.
МОСКВА (радио). Наркомздрав Центрогроб очавчевел бирдым учаксу талалай…
(Примеч. ред. Мы здесь за границей совершенно отвыкли от русского языка: телеграмма из сердца России — Москвы, а — ни редактор ‘Сатирикона’, ни сотрудники так-таки ничего и не поняли. А ведь, может, важное что-нибудь).
ПЕТЕРБУРГ. Фарсовый артист Безштанников расстрелян в порядке охраны за хранение холодного оружия: у него нашли экземпляр фарса ‘Нож моей жены’.
МОСКВА (радио). Начучбалтфлота губвосклав хаца— ца марасын обдарадрев. (Еще какое-то важное сообщение, а переводчика под рукой нет. Прямо обидно. Может, им там что нужно).
ТУЛА. Здесь культурная жизнь бьет ключом. Один советский ученый открыл целебные свойства тульских самоваров, если к ним примешивать драконову траву и пасту для полировки ногтей.
ОДЕССА. Ученый Н. открыл радикальное средство для борьбы с голодом: 500 грамм ситного в известной пропорции с обыкновенной ливерной колбасой и 100 граммами голландского сыру. Ученый Н. тут же расстрелян во избежание.
МОСКВА (радио). Начучлак кучук (?).
ПЕТЕРБУРГ. Учитель советской школы Лошадякин повесился вследствие плохих отметок, выставленных ему учениками… Горе несчастных родителей не поддается описанию ввиду того, что он сирота.

Общительная натура

Генерал на смотру, выезжая перед фронтом:
— Здорово, ребята!
Новобранец-еврей, выходя вперед:
— А, какое наше там здоровье!.. Понимаете, генерал, третий день в боке у меня что-то болит. Слушайте, как вы думаете — если я помажусь с йодом, пройдет?

Константинопольская природа

Недавно я особенно остро почувствовал — как опротивели мне все окружающие…
Действительно, куда ни пойдешь, с кем ни встретишься — только и слышишь:
— Валюта, франки, пиастры, спекуляция, курс…
Ах, чтоб вы все пропали!
Я решил уйти от людей, я решил отдохнуть на великой, широкой груди природы-матери:
— Поезжай в Бейкос, — посоветовал приятель. — Там недалеко в горах чудесное эхо. Позабавишься.
И поехал я. И захотелось мне отвести душу, поговорить с прямолинейным бесстрастным эхом.
Я сложил на груди руки, выставил одну ногу вперед, набрал в легкие побольше воздуху — и сказал:
— Русский! Если ты, наконец, не придешь на помощь родине — тебе придется снова и снова люто!
— Валюта! — ответило эхо.
Я набрал еще более воздуха в легкие и крикнул еще более зычно:
— И хотя еще болят на твоем национальном самолюбии от уколов ранки…
— Франки! — донеслось до меня.
— … Но если бодро и с надеждой на лучшее будущее России встретишь последний тайфун ты…
— Фунты!
— … То будущее России будет прекрасно, как в степи астры…
— Пиастры! — звучно отчеканило проклятое эхо.

* * *

Камо побегу от лица твоего, свирепая жизнь…

Корнет А. и пистон

Светлой памяти Кузьмы Пруткова — посвящаю

Однажды некий муж,
Рассеян будучи к тому ж,
Дочь за корнета А. вдруг выдал замуж…
Ну — пережил несчастный драму ж!..
Узнав, что муж ‘корнет’,
Рассеянный отец, схватив беднягу за жилет,
Хоть муж наш и сопротивлялся —
Дудеть с утра в корнета принимался!..
И вот, издав ужасный стон,
Схватил корнет наш А. пистон
И, сунув в пистолет, жестокий дал урок:
Спустил в рассеянного тестя он курок!
Трагичен был конец исторьи той:
Корнет — женатый был, пистон же — холостой,
Известно: холостой женатому вредит:
В корнета невредимый тесть по-прежнему дудит!
Безумный меломан! оставь свой инструмент
Хоть на момент!
Ведь сей ‘корнет’ тебе забава,
А дочь твоя — жена его, и на него имеет право!
Мораль я приберег для самого конца:
Корнет для дочери, пистон же — для отца
Для подлеца!

Маленький фельетон

Изречения великих людей

Чем меньше женщину мы любим,
Тем больше нравимся мы ей… —
сказал Ландрю, сжигая в печке одиннадцатую жертву.

* * *

— Дитя, оглянися, младенец — ко мне!
Веселого много в моей стороне —
сказал Федор Баткин Слащёву, отправляя его в Россию.

* * *

— Жареные гуси мастера пахнуть, — процитировал Слащёв Чехова, получая от Ленина полмиллиарда.

* * *

— Люблю отчизну я,
Но странною любовью, —
декламировал Милюков, печатая в ‘Последних новостях’ письма, разлагающие армию Врангеля.

* * *

Еду, еду, не свищу,
А наеду — не спущу!.. —
пели беженцы, наехав в Константинополь и спустив тут же на пристани последние штаны.

* * *

— Нет такой компании, которая бы не расходилась, — скажет Россия, развешивая на деревьях коммунистов.
— Я хотел бы видеть в супе каждого из крестьян курицу, — говаривал Генрих IV.
— А я сварю самого крестьянина в супе, если он, каналья, не отдаст мне курицу, — возразил Троцкий.

* * *

Тот же Троцкий, делая смотр Красной армии, так пародировал слова Наполеона в Египте:
— Сорок тысяч дураков смотрят на меня!

* * *

Когда выяснились результаты Вашингтонской конференции, один из присутствующих вспомнил Жуковского:
И, исполнены печали,
Мы сидели и молчали
Гости Круглого стола.

* * *

— На всем московском есть особый отпечаток, — утверждал Феликс Дзержинский, комплектуя башкир и китайцев для охраны Кремля.

* * *

А Керенский процитировал Пушкина:
— И дернул же меня черт с моим талантом родиться в России!
И верно. Гораздо лучше, если бы это событие произошло подальше. В Сиаме, что ли.

* * *

Жемчужну кучу разрывая,
Петух нашел навозное зерно.
Назвал петух это зерно Н. Иорданским и послал в Гельсингфорс издавать ‘Путь’.

* * *

— Арбуз на солнце любит зреть, — говорил Максим Горький, убегая за границу.

* * *

— Битая посуда два века живет, — радостно думал представитель Внешторга, прикладывая к глазу свинцовую примочку.

* * *

— Полюбите нас красненькими, а черненькими нас и царь любили, — сказал Шаляпин…

Хроника происшествий

НЕОСТОРОЖНАЯ ЕЗДА. Максим Горький собирается приехать обратно в Россию.
В ПРИПАДКЕ УМОИИСТУПЛЕНИЯ. Некий гражданин Z внес в Госбанк все свои сбережения.
АНТИСАНИТАРИЯ. Зиновьев-Апфельбаум снова избран председателем Петрокоммуны.
РОДЫ НА УЛИЦЕ. На одной из пражских улиц у некоего Александра Керенского родилась мысль, что он более всех виноват в развале России. Несчастная роженица чувствует себя превосходно.
УЛИЧНОЕ БЕЗОБРАЗИЕ. Поставлен еще один памятник Карлу Марксу. Чего же смотрит наша городская дума? Скоро нельзя будет пройти по улицам.
ТРАМВАЙНАЯ КАТАСТРОФА. Вчера трамвай не успел наехать на проходившего по улице чекиста Петерса. Вагоновожатый оправдывался тем, что он Петерса не заметил.
ВСПЛЫВШИЙ ТРУП. Петлюра снова появился на Украине.

Мое мнение о злом китайском
покупателе фиг,
или
На что ни пойдешь,
чего ни скажешь ради рифмы

Плохо ль скажу об тиране я,
Если он в видах гигиены,
Делает по утрам обтирания
И меняет на фиги — йены…

В греческом ресторане

— Послушайте! Почему у вас около тарелки вместе с ножом и вилкой лежит гребенка?
— Да у нас в котлетах всегда волосы попадаются. Так чтоб вычесывать.

Верх честности

— О, я, батенька, не такой человек, чтобы чужим пользоваться! Даже зубочистку в ресторане — никогда не унесу с собой, а положу обратно, на прежнее место.

Театр и искусство

9 января в Пти-Шан состоится один из интереснейших спектаклей сезона: пойдет ‘Павел I’ с лучшим, по отзыву русской критики, исполнителем заглавной роли — Н.Н. Петровым-Братским.
Роль графа Палена поручена В.П. Свободину.

* * *

‘Гнездо перелетных птиц’ открыло свой сезон в помещении реет. ‘Paradise’ на Пере.
Спектакли пользуются шумным успехом, благодаря хорошей труппе и интересным постановкам.
Неизменно хорош Шеин в новой пьесе ‘Флирт Розенберга’.
Из всех константинопольских ресторанов ‘с программой’ наибольшим успехом пользуется кабаре ‘Эрмитажа’. По случаю русских праздников программа значительно расширена и украшена видными артистическими именами.
Во главе — талантливый, разнообразный Александр Вертинский, расширивший свой репертуар ‘песенок’ — цыганскими романсами, исполняемыми разнообразно и темпераментно.

* * *

А. Мурский, находящийся в настоящее время в Париже, получил приглашение от одной из крупнейших кинематографических фирм — выступить в качестве киноартиста.

* * *

В издательстве ‘Культура’ выходят две новых книги Арк. Аверченко: ‘Дети’ и ‘Кипящий котел’.

Аркадий Аверченко

Очень просит своих читателей — одолжить ему на время или продать следующие его книги:
1). ‘Синее с золотом’,
2). ‘Сатириконцы в Европе’,
3). ‘Чудаки на подмостках’ (пьесы).
Адр. Арк. Аверченко: Кон-поль, Rue Cartal, 3.

КОММЕНТАРИИ

Печатается по экземпляру, представленному в архиве писателя.
Согласно рекламе в ‘Presse du soir’, газета была выпущена издательством ‘Новый Сатирикон’ на Рождество 1922 г. Сохранился теплый отзыв на нее журналиста Сергея Варшавского, работавшего с Аверченко в севастопольском ‘Юге’ (‘Юге России’):
‘Наш милый юморист, всегда такой уютный и ласковый, не утративший своего благодушия и оптимизма, несмотря на все перенесенные лишения и удары, порадовал нас к празднику выпуском своего ‘Сатирикона’, номера которого когда-то, когда мы были богаты и сильны, брались нарасхват.
В рождественском номере несколько прелестных вещиц. Кроме рассказов самого Аверченко, заслуживает быть отмеченным рассказ В.П. Свободина — одна из бытовых картинок ушедшей Москвы, которые он такой мастер рассказывать. Насколько нам известно, В. Свободин делает первый опыт записать свои рассказы, это — отличная мысль. Старая Москва ‘уходит’, умирает, а надо, чтобы она осталась жить, эта яркая, бытовая, русская и бесконечно близкая нашему сердцу Москва’ (С. В. ‘Рождественский Сатирикон’ Аркадия Аверченко // Presse du soir, 1922, И января, No 9).
Помимо публикуемых в настоящем томе материалов из газеты, в ней были напечатаны старые произведения Аверченко ‘Индейка с каштанами’, ‘Унылый Человек’, а также стихотворение сатириконца Валентина Горянского ‘Из книги ‘Вехи огненные» и рассказ Владимира Свободина ‘Живой утопленник’ (‘Из картинок ушедшей Москвы’).
‘Константинопольская природа’ — сокращенный и переделанный вариант севастопольского фельетона ‘Развращенное эхо’. Вместо мыса Феолент, где находится Георгиевский монастырь, Аверченко поставил в текст название зеленого лесистого района Стамбула — Бейкос.
Корнет-а-пистон — духовой медный мундштучный инструмент. Каламбур Аверченко построен на омонимии.
…сказал Ландрю, сжигая в печке одиннадцатую жертву… — Ландрю Анри Дезире (1869-1922) — французский серийный убийца. В годы Первой мировой войны заманивал вдов газетными объявлениями, выманивал у них деньги, затем убивал и сжигал расчлененные тела в печи. И апреля 1919 г. был пойман. Судебный процесс длился около двух лет и закончился в ноябре 1921 г., преступник был приговорен к смертной казни. Приговор привели в исполнение 25 февраля 1922 г.
…сказал Федор Баткин Слащеву, отправляя его в Россию… — Баткин Федор Исаакович (1892-1923) — матрос 2-й статьи, участник Первой мировой и Гражданской войн, Георгиевский кавалер, участник Белого движения, первопоходник. В 1920 г. эмигрировал в Константинополь, где был завербован ЧК и помогал в спецоперации по возвращению в РСФСР генерала Я.А. Слащёва. Отъезд Слащёва и группы офицеров состоялся 21 ноября 1921 г. и вызвал в среде русских беженцев волну возмущения. Аверченко не стал исключением.
— Арбуз на солнце любит зреть, — говорил Максим Горький, убегая за границу. — Максим Горький выехал из Советской России в августе 1921 г.
‘Гнездо перелетных птиц’ открыло свой сезон в помещении реет. ‘Paradise’ на Пере… хорош Шеин в новой пьесе ‘Флирт Розенберга’. — Ресторан ‘Парадиз’ работал на Гран рю де Пера, 197 (здание не сохранилось). Премьерная программа прошла 5 января 1922 г., ее ‘гвоздем’ была пьеса ‘Флирт Розенберга’ (опубликована в томе 8 настоящего собрания сочинений).
…успехом пользуется кабаре ‘Эрмитажа’… Во главе — талантливый, разнообразный Александр Вертинский… — Ресторан ‘Эрмитаж-Яни’ (дирекция А.В. Рыжикова) работал на Гран рю де Пера, 322. Александр Вертинский 25 января 1922 г. (на Татьянин день) устраивал здесь бенефис.
В издательстве ‘Культура’ выходят две новых книги Арк. Аверченко: ‘Дети’ и ‘Кипящий котел’. — Издательство ‘Культура’ работало на Гран рю де Пера, 451, в том же здании, что и ресторан ‘Медведь’, с которым были связаны последние константинопольские месяцы Аркадия Аверченко. Обе книги состоялись.
…просит своих читателей — одолжить ему на время или продать… — Аверченко (подобно всем другим литераторам-эмигрантам) собирал свои книги как с целью переиздания полностью или частями, так и с целью вещественного подтверждения того, что он писатель. Уезжая в сентябре 1918 г. из Петрограда, он не позаботился о том, чтобы взять с собой по экземпляру всех своих книг.
Аверченко Аркадий Тимофеевич
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Разговор за столом, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1919
  2. В омуте вранья, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1918
  3. Ленивые мысли на скамеечке у моря, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1920
  4. Красная Фемида, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1921
  5. Открытое письмо английской полиции, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1920
  6. Записки морского путешественника, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1914
  7. Страна, в которой не удивляются, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1919
  8. Благодетельницы рода человеческого, Аверченко Аркадий Тимофеевич, Год: 1919
Электронная библиотека