Роланд
Роланд
Библиография:
A. Смирнов.
Роланд, Смирнов А. А., Год: 1935
Время на прочтение: 4 минут(ы)
[Rollant, Rollanz] — герой франц. феодального эпоса, образ к-рого приобрел в средние века международное значение вследствие особенно яркого выражения в нем идеалов доблести и чести в их феодально-рыцарском понимании. Сказание о Р. и его гибели в Ронсевальском ущелье существовало несомненно в большом количестве редакций, из к-рых лишь весьма немногие дошли до нас. Наиболее древней и вместе с тем художественно-значительной поэтической обработкой этого сказания является написанная ассонансированными строфами неравномерной длины и возникшая в самом конце XI в. ‘Песнь о Роланде’ неизвестного автора. Кроме нее мы имеем латинскую хронику Псевдо-Турпина (якобы одного из участников Ронсевальского побоища) XII в., латинскую поэму ‘Carmen de proditione Guenonis’ (Песнь о предательстве Гвенона, т. е. Ганелона) также XII в. и ряд рифмованных редакций поэмы о гибели Р., возникших в XIII и XIV вв.
В основе ‘Песни о Роланде’, повествующей о героической гибели графа Р., племянника Карла Великого, во время боя с ‘неверными’ в Ронсевальском ущелье, лежит исторический факт. В 778 Карл Великий, призванный одним из мавританских царьков Испании, враждовавшим с эмиром Сарагосы, вторгся в Испанию и завоевал несколько городов, но вскоре удалился, причем при отступлении его армии баски в Пиренеях напали на ее арьергард и в этой незначительной схватке в числе трех знатных баронов пал P. (Hruotlandus), маркграф Бретани. Несомненно, что вскоре после смерти Р. сложились первые песни о его трагической гибели, и песни эти, постепенно развиваясь и расширяясь, послужили тем материалом, к-рым воспользовались жонглеры X—XI вв. для своих поэм о Р. Развитие это шло по линии постепенного осложнения сюжета и идеализации образа Р. в связи с изменявшимися культурными условиями и воззрениями. В результате этого процесса баски были заменены маврами, образ Р. и картина Ронсевальской битвы крайне гиперболизированы, присочинена была вся история предательства Ганелона, и, наконец, экспедиции Карла был придан религиозный пафос ‘борьбы креста с полумесяцем’.
Архаические черты, доказывающие преемственность предания, отчетливо выступают в ‘Песне о Роланде’. Одна из них — понимание термина ‘France’ в значении не национальной Франции, как она сложилась после раздела 843, а ‘страны франков’, включая и германские области, т. е. в смысле империи Карла Великого.
Сюда же относятся и черты суровой простоты нравов и чувств, соответствующие докуртуазному периоду рыцарской культуры (напр. отсутствие мотивов любви и неразработанность женских образов). Если позднейшей своей популярностью поэма о Р. обязана идеологии Крестовых походов [XII в.], то для возникновения ее тематики имелись уже в конце VIII и начале IX вв. все предпосылки в виде происходившей на юге Франции борьбы с арабами, осмыслявшейся духовенством как ‘подвиг благочестия’. Однако в поэме преобладают культурные воззрения конца XI в., в к-рых отразилось возрастание социального веса рыцарства и формирование его общественных идеалов. Отсюда — чрезвычайно развитая концепция рыцарской верности и благородства Р., к-рый противопоставляется изменнику Ганелону.
Религиозный элемент, весьма сильный в поэме, лишен, однако, той специфики, к-рая указывала бы на принадлежность автора к духовному званию, и объясняется характерным для идеологии господствующих классов эпохи тесным объединением светско-рыцарских и духовных идеалов. Зрелость выражения этой широкой рыцарской концепции в поэме о Р. в связи с ее большими художественными достоинствами обеспечила сказанию о Р. огромную популярность, выразившуюся: 1. в создании ряда других французских редакций поэмы о гибели Р. [XIII—XIV вв.], 2. в возникновении других французских поэм, посвященных Р., на тему о его юношеских подвигах, об участии его в походах Карла Великого в Италию и т. п. [XII—XIV вв.], 3. в многочисленных переводах и обработках сказания о Р. на почти всех других европейских языках, поскольку на почве интернационального общения рыцарства во время Крестовых походов образ Р. был освоен как выражение общеевропейского рыцарского идеала. До нас сохранились редакции сказания о Р. на языках — немецком (поэмы Конрада, XII в., и Стриккера, XIII в.), итальянском (поэмы Николая Падуанского ‘Вступление в Испанию’ и ‘Взятие Пампелуны’, XIII в.), испанском (отражения в хрониках XIII в. и в позднейших романсах), английском (‘Осада Милона’, XIV в.), скандинавских (‘Карламагнуссага’, XIII в.), кельтских (валлийский роман ‘Походы Карла Великого’, XIII—XIV вв.) и т. п.
Снова и уже совсем в другой форме сказания о Р. оживают в Италии XV—XVI вв., где в связи с начинающейся рефердализацией и расцветом пышной придворной рыцарской культуры (в северных областях Италии, особенно в Ферраре) вновь пробуждается интерес к средневековым героическим сказаниям, но уже в куртуазной их перелицовке. Р. изображается здесь как влюбленный рыцарь, переживающий всевозможные авантюры. Параллельно, в связи с развитием буржуазной культуры, происходит насыщение сказания элементами гротеска и пародии. Зачатки обеих этих тенденций (которые иногда своеобразно совмещаются) можно обнаружить уже в поздних средневековых французских и франко-итальянских версиях поэм о Р., но только в итальянском Ренессансе они получают полное свое развитие. Поэма Пульчи (см.) ‘Морганте’ [1485] — сплошной бурлеск, в к-ром фигура Роланда сильно оттесняется образами комического великана Морганте и его спутника проходимца Маргутте. Напротив, в поэме Боярдо ‘Влюбленный Роланд’ [ок. 1494] юмор лишь слегка окрашивает романтическую экзотику фабулы. Завершением поэмы Боярдо является ‘Неистовый Роланд’ [изд. 1516] Ариосто (см.), рисующий страстную любовь Р. к Анджелике, предпочитающей ему красавца мавра Медоро, здесь наряду с пышностью красок и богатством фантазии ироническая трактовка сюжета проступает очень явственно. Последнее звено в истории развития сказания — остропародийная поэма Аретино (см.) ‘Орландино’, в которой все герои старой эпопеи изображены хвастунами, трусами, обжорами и т. п.
В позднейшие эпохи сказание о Р. послужило темой лишь очень немногих произведений: так, Р. встречается в стихотворениях В. Гюго, Уланда (баллада ‘Юный Роланд’, перев. Жуковского) и т. п.
I. La chanson de Roland, texte critique, traduction et commentaire par Leon Gautier, 6-е ed., Tours, 1876, La chanson de Roland, Oxford version, ed. by T. A. Jenkins, L., s. a. (фактически 1924), La chanson de Roland, texte et commentaires par J. Bedier, P., 1927, Песнь о Роланде, перев. Б. Алмазова, M., 1868 (свободное стихотворное переложение), Песнь о Роланде, французский народный эпос, СПБ, 1896 (‘Русская классная биб-ка’, серия 2, вып. I, прозаический перевод А. Н. Чудинова), Песнь о Роланде, перев. Ф. Г. Де-Ла-Барта, с предисл. А. Н. Веселовского, СПБ, 1897 (белый пятистопный ямб), То же, переизд. с предисл. П. С. Когана, Гиз, М. — Л., 1929 (‘Русские и мировые классики’), Песнь о Роланде по оксфордскому тексту, изд. ‘Academia’, M. — Л., 1934.
II. Paris Gr., Histoire poetique de Charlemagne, P., 1865, 2-е ed., P., 1905, Gautier L., Les epopees francaises, tt. II—III, P., 1880—1892, Tavernier W., Zur Vorgeschichte des altfranzosischen Rolandsliedes, Berlin, 1903, Bedier J., Les legendes epiques, v. III, P., 1912, Winkler E., Das Rolandslied, Hdlb., 1919, BoissonadeP., Du nouveau sur la Chanson de Roland, P., 1923, Fawtier R., La chanson de Roland, etude historique, P., 1933, Pauphіlet A., Sur la Chanson de Roland, ‘Romania’, LIX, 1933, La chanson de Roland, Reprod. phototypique du manuscrit Digby 23 de la Bodleian Library d’Oxford, Etude historique et paleographique de Ch. Samaran, P., 1933, Faral E., La chanson de Roland, P., s. a., [1934].
ІІI. Baquiere J., Bibliographie de la chanson de Roland, Heilbronn, 1877, Seelmann W., Bibliographie des altfranzosischen Rolandsliedes, Heilbronn, 1888, Gautier L., Bibliographie des chansons de geste (complement des ‘Epopees francaises’), P., 1897, Geddes J., jr., La chanson de Roland, New York, 1907 (стр. XCI—CLX).
Источник: Литературная энциклопедия: В 11 т. — [М.], 1929—1939. Т. 9. — М.: ОГИЗ РСФСР, Гос. ин-т. ‘Сов. Энцикл.’, 1935. — Стб. 753—756.