Рим, Герсеванов Николай Борисович, Год: 1846 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 21 минут(ы)

РИМЪ.

(Изъ путевыхъ впечатлній туриста).

Статья первая.

Окрестности Рима. — Наружность. — Фонтаны. — Маларія. — Древній Римъ.— Форумъ.— Храмы.— Матеріализмъ. — Литература. — Эпикуреизмъ.— Игры и зрлища.— Колизей.— Термы.— Пантеонъ.— Адріановъ Мавзолей.— Стны.— Населеніе древняго Рима.

Путешественники, въ-особенности поэты, съ грустью говорятъ о печальныхъ окрестностяхъ Рима, о безлсіи, запустніи ихъ, объ обширныхъ поляхъ, заглохшихъ, заросшихъ терніемъ и камышомъ, гд изрдка попадаются въ сторон груды камней, остатокъ моста, водопровода, древней дороги, или виднется вдали стадо воловъ, щиплющихъ скудную траву. Дорога, пролегающая по необработаннымъ полямъ, не оживлена, движенія очень-мало, рдко встрчается дилижансъ на тощихъ лошадяхъ, или пастухи верхомъ съ длинными заостренными палками. Все это, конечно, такъ: однако нтъ большой разницы между окрестностями Рима,— тмъ, что называется campagne de Rome, и прочими папскими владніями, почти та же дикость, и путешественника поражаетъ собственно не безлюдіе окрестностей, а то, что пустыня подходитъ къ самымъ воротамъ. Около другихъ столицъ, по мір приближенія къ нимъ, виллы, мызы являются чаще, дятельность увеличивается, слышенъ шумъ, говоръ большаго населенія, задолго до городскихъ воротъ сплошной рядъ домовъ, становящихся съ каждымъ шагомъ больше, чище, богаче, означаетъ близость центра государства или области. Около Рима это замтно гораздо-меньше, и вотъ, вроятно, причина, почему окрестности его производятъ такое грустное впечатлніе. Вся часть дороги изъ Флоренціи въ Римъ, пролегающая по церковнымъ областямъ, а если врить описаніямъ, вс Папскія-Владнія представляютъ то же запустніе, это огромная могила, въ которой погребенъ древній вчный Римъ.

Я въхалъ въ Римъ въ лучшемъ расположеніи духа, чрезъ тріумфальныя ворота del Popolo, воздвигнутыя по плану Микель-Анджело предъ площадью того же имени. Эта прекрасная площадь даетъ самое выгодное понятіе о город, составляя одно изъ лучшихъ его украшеній. Впереди дв церкви одинаковой архитектуры, посредин обелискъ, отъ котораго расходятся три главныя улицы, по сторонамъ сады, фонтаны, строенія, вправо таможня, такъ-что путешественнику, пока досматриваютъ его вещи, есть время любоваться прекраснымъ видомъ. Наслышавшись много о красот Рима, который я такъ давно жаждалъ видть, зная его, любя заочно, получивъ при възд самое выгодное о немъ мнніе, я думалъ, что coвременемъ онъ еще боле мн полюбится, что я въ немъ заживусь, можетъ-быть, останусь надолго — и довольно-сильно ошибся. Надобно вымолвить правду: нтъ ничего печальне Рима, весь городъ, древній, средній и новый, за исключеніемъ ватиканской части, есть не что иное, какъ обширная развалина въ вещественномъ и нравственномъ отношенія. Куда ни пойдете, на что ни взглянете, — все представляется въ вид старомъ, наружность города самая неблагообразная, ничто не радуетъ глазъ: у ли цы, даже главныя, узки и нечисты, на одномъ Корсо есть троттуары тсные, неудобные, фонарей очень-мало, да и т горятъ тускло, такъ-что туристъ, привыкшій къ газовому освщенію въ другихъ столицахъ,иметъ право, не кривя душой, утверждать, что городъ вовсе не освщенъ, домы стары, мрачны, высоки, на Корсо, лучшей улиц, видны два дома, которые готовятся упасть и для предупрежденія несчастій подперты деревянными столбами. Во всемъ город одно только новое или подновленное зданіе — изящный почтамтъ. Исключая дв-три улицы и площади, гд кое-гд замтна забота о чистот, на всхъ прочихъ грязь и безпорядокъ доходятъ до высокой степени. По длинной, узкой и неснабженной троттуарами улиц, называющейся сначала Via Condotti, а посл перемняющей нсколько разъ имя, ведущей отъ Испанской-Площади къ Ватикану и всегда полной иностранцами, производятся всенародно вс работы, для которыхъ обыкновенно отводятся особыя мста въ отдаленныхъ частяхъ города. Здсь посреди улицы чистятъ лошадей, куютъ ихъ въ кузниц, изъ которой дымъ, за неимніемъ трубы, вылетаетъ на улицу, разводятъ огонь, стругаютъ доски, рубятъ дрова, пилятъ и тешутъ мраморъ, мшаютъ известь съ пуццоланскою землею, сверху на веревкахъ, протянутыхъ поперегъ улицы, развшано блье для сушки… Можно вообразить, какая отъ этого нечистота и смрадъ. Полицейскихъ мръ нигд не видно, хотя на каждомъ шагу встрчаются пшіе и конные солдаты. Въ город, выстроенномъ по образцу древняго, нтъ или очень-мало дворовъ, и потому работы и дла, производящіяся обыкновенно внутри дворовъ, здсь отправляются на улицахъ и площадяхъ. Дворы въ дворцахъ и палаццахъ приличне назвать портиками, они правильны, чисты, украшены колоннами, статуями и фонтанами. Отсутствіе дворовъ и общественныхъ гуляній въ Рим и другихъ городахъ Италіи объясняетъ, кажется, большое число хромыхъ, слпыхъ, калекъ и нищихъ, встрчаемыхъ повсюду въ этой земл: оставленныя безъ присмотра со стороны родителей, дти играютъ, рзвятся, проводятъ все время на улицахъ тсныхъ, душныхъ и подвергаются ушибамъ, разнымъ несчастіямъ, и пріучаются къ праздной, нищенской жизни. Въ этомъ отношеніи, какъ и во многихъ другихъ, Парижъ подаетъ хорошій примръ: Елисейскія Поля, тюльерійскій и палеруаяльскій сады съ утра до вечера наполнены дтьми.

Нечистота римскихъ улицъ не боится дождей, при мн шли три или четыре раза проливные дожди, омывшіе улицы, не смотря на то, нечистота поражала непріятно на каждомъ шагу. Что жь бываетъ лтомъ, когда дожди рдки! Шумъ и движеніе на улицахъ утихаютъ совершенно вечеромъ, въ девять часовъ магазины давно заперты, везд тихо и темно. Возвращаясь однажды изъ театра, я замтилъ, что вс шли серединою Корсо, а никого не было на троттуар. Объясненіе этого обычая оказалось самымъ удовлетворительнымъ, быть ограбленнымъ или получить ударъ ножа въ бокъ поздно вечеромъ случается здсь не такъ рдко, чтобъ жители не брали противъ этого предосторожностей. Тотъ, кто идетъ по средин улицы, мене подвергается нападенію разбойника, спрятаннаго за угломъ, онъ видитъ приближеніе подозрительнаго человка и можетъ приготовиться къ оборон, тогда какъ еслибъ онъ шелъ по троттуару, невидимый ударъ ножа можетъ поразить его невзначай, прежде нежели онъ замтитъ убійцу и сдлаетъ малйшее движеніе для обороны. Я бывалъ иногда въ Рим у одного берлинскаго артиста, съ которымъ познакомился во время плаванія по Женевскому-Озеру, квартира его находилась въ лучшей части города. Въ первый разъ, какъ я пришелъ къ нему вечеромъ, онъ пенялъ, зачмъ не взялъ я фонаря и провожатаго. Лстница шла къ нему во второй этажъ длиннымъ корридоромъ, гд сдланы были ниши для статуй. ‘Въ ниш’ сказалъ онъ, ‘могъ быть спрятанъ человкъ, съ добрымъ намреніемъ зарзать или ограбитъ того, кто идетъ одинъ поздо по корридору’.

Все это, вмст взятое, скоро наводитъ сильную грусть, ведетъ къ мрачнымъ думамъ, усиливаетъ печальное дйствіе развалинъ всякаго рода, которыми наполненъ Римъ. Нельзя не согласиться, что вчный городъ представляетъ необыкновенную прелесть для нкотораго класса людей, за то онъ не нравится всмъ другимъ. Любителю старины, артисту, здсь обширное поле для дйствій, антикварій, архитекторъ, живописецъ могутъ прожить здсь нсколько лтъ, изучая любимый предметъ, и остаться даже на всю жизнь, ипохондрику, охотнику до развалинъ есть гд бродить и мечтать. Но всякому другому здсь жить непріятно, разсматриваніе безсмертныхъ произведеній искусства не вознаградитъ его за неудобства всякаго рода, встрчаемыя на каждомъ шагу, и, осмотрвъ все замчательное, путешественникъ съ нетерпніемъ считаетъ дни и часы, чтобъ скоре выхать изъ Рима.

Изящные и многочисленные фонтаны, наслдіе древнихъ, краса новаго Рима, даютъ вс средства содержать городъ въ чистот, ни одна столица, за исключеніемъ Лондона, и, можетъ-быть, Парижа, не иметъ столько воды въ своемъ распоряженіи. Красивйшіе фонтаны суть Треви и Павловъ. Фонтанъ Павловъ за Тибромъ, на высокомъ мст, откуда прекрасный видъ Рима,-извергаетъ цлые потоки. Вода, впрочемъ, негодная для питья, проведена за пятьдесятъ-пять верстъ по водопроводамъ, устроеннымъ при Трян. Предъ этимъ фонтаномъ случился съ шведскою королевою Христиною тотъ же анекдотъ, который разсказываютъ объ одномъ нмецкомъ принц, принявшемъ ежедневное освщеніе Лондона за торжественную иллюминацію, сдланную но случаю его възда въ столицу. Королева, видя вмсто обыкновеннаго фонтана, цлую рку текущую тремя потоками, и вообразивъ, что резервуары воды были заперты нсколько недль сряду, и краны вдругъ отперты при ея приближеніи, закричала: ‘довольно, довольно, благодарю васъ’. Фонтанъ Треви, на тсной грязной площадк, отличается изяществомъ и разнообразною красотой устройства. Вода проведена за восемнадцать столтій при Агрипп, ныншній видъ фонтанъ получилъ при пап Климент XIII. Еще замчательны фонтаны на площади Навонской, и водометы среди колоннады Св.-Петра. Кром того, множество другихъ поменьше на всхъ площадяхъ и предъ всми дворцами.

Фонтаны въ Рим устроены не для Чистоты и освженія воздуха, не въ-слдствіе дйствительной потребности многочисленнаго населенія, а для украшенія и чтобъ дать свободный стокъ вод, текущей по подземнымъ трубамъ, проведеннымъ еще при Римлянахъ. Кром фонтановъ, теперь существующихъ, можно бы устроить нсколько другихъ, пользуясь древними водопроводами, которые тянутся въ раненыхъ направленіяхъ по пустыннымъ окрестностямъ Рима. Теперь водопроводы полуразрушены, трубы, съ ними соединяющіяся, засорены, и вода, просачиваясь въ землю, образуетъ лужи и болота: обильный источникъ лихорадокъ и другихъ болзней.

Къ неудобствамъ пребыванія въ Рим принадлежатъ разныя повальныя болзни, который порождаютъ сирокко, malaria и aria caltiva — мстныя названія для означенія зловреднаго воздуха, господствующаго въ тибрской-долин лтомъ.

Древній Лаціумъ былъ хорошо населенъ и славился благорастворенностью воздуха, нын совершенно-противное: лихорадки, горячки свирпствуютъ почти круглый годъ въ окрестностяхъ Рима, и особенно въ полос, простирающейся до мора. Въ город есть кварталы необитаемые, или гд можно жить только нкоторое время года, мста около соборовъ св. Павла, св. Лаврентія и оанна Латеранскаго, стоящаго на возвышеній, опустли по причин лихорадокъ, вчно тамъ господствующихъ. Жидовскій-Кварталъ, не смотря на отвратительную нечистоту низкое положеніе, Испанская Площадь, гд исключительно поселяются иностранцы, не подвергаются лихорадк.

Вопросъ, почему страна нкогда богатая и здоровая, будучи опустошена, становится вредною для новаго населенія, былъ разсматриваемъ неоднократно, и такъ важенъ, что иметъ право на все вниманіе ученыхъ медиковъ и папскаго правительства. Къ главнйшимъ причинамъ, почему окрестности многолюднаго и цвтущаго Рима, покрытыя нкогда безчисленными загородными домами, сдлались нын необитаемыми, отнести можно: 1) засореніе водопроводныхъ трубъ каналовъ, вода, не находя истока, разлилась по окрестнымъ полямъ и образовала болота, 2) истребленіе деревьевъ, 3) разрушеніе зданій, гніющія между развалинами различныя вещества распространяли въ первое время вредные міазмы, и наконецъ упущеніе гигіеническихъ предосторожностей противъ климата, употреблявшихся прежними жителями. Можетъ-быть, есть еще другія причины, ускользнувшія до-сихъ-поръ отъ вниманія наблюдателей. Въ ныншнемъ состояніи Папскихъ-Владній, при бдности жителей и маломъ населеніи, нтъ никакой возможности устранить эти причины. Теперь Римъ и въ-особенности нкоторыя его окрестности пользуются репутаціею самаго нездороваго мста во всей Европ. Одинъ врачъ издалъ планъ окрестностей Рима, съ означеніемъ линіи уровня лихорадки, міазмы, поднимающіеся изъ земли, теряютъ злокачественность въ нкоторомъ возвышеніи, но не всегда такъ бываетъ, и мста высокія, неизвстно почему, дйствуютъ иногда на здоровье жителей губительне низкихъ.

Римъ временъ царей, мало-извстный, баснословный, еще боле затемненный учеными розисканіями Нибура, хотвшаго все объяснитъ, не оставилъ по себ почти никакихъ вещественныхъ слдовъ. Отъ Рима республиканскаго, побдителя вселенной, лтъ тоже ничего въ цлости, а только развалины — Форума, темницъ, табуларія, и немногихъ другихъ зданій.

Любопытнйшія развалины древняго Рима, привлекающія особенное вниманіе всякаго, о которыхъ наиболе писали, суть, безъ сомннія, Капитолій,— палладіумъ римской славы, отъ котораго ршительно ничего не осталось,— и Форумъ, гд ршались важнйшія дла республики, подавались голоса для избранія сановниковъ, и ораторы говорили предъ собравшеюся народмою толпою. Мысль стремится сюда съ нетерпніемъ, въ надежд найдти если не цлыя зданія, то по-крайней-мр краснорчивыя развалины,-и не находитъ почти ничего. Низкое пространство между палатинскимъ и капитолійскимъ холмами покрыто обломками зданій, засыпано прахомъ аршинъ на пять и боле. Кое-гд стоятъ три или четыре колонны, одинокія или вдланныя въ какую-нибудь церковь, и до половины засыпанныя землею. Недавно былъ здсь рывокъ для продажи скота и Forum назывался Campo Vaccino, теперь онъ переведенъ куда-то на другую площадь. Я глядлъ долго на эту кучу камней, превратившихся въ прахъ, и вся исторія державнаго города представилась мн ясно въ главныхъ чертахъ своихъ. Какая ужасная исторія! Въ этомъ тсномъ пространств заключалась участь міра въ-теченіе пятисотъ лтъ, каждый камень положенъ здсь въ память какого-нибудь великаго и безчеловчнаго событія, кровь, безпрестанно здсь проливавшаяся, тотчасъ омывалась слезами. Въ чьей голов родилась первоначально мысль, имвшая столь гибельное вліяніе на старый свтъ, что Римъ, едва-замтный разбойничій притонъ среди Лаціума, гд обитало множество сильныхъ и воинственныхъ племенъ, долженъ покорить весь міръ? Плутархъ приписываетъ эту мысль Ромулу, завщавшему ее сенату и народу передъ смертью. Послднюю волю основателя Рима и на минуту сенатъ и терялъ изъ вида. Побуждаемый этою достойною проклятія мыслью, Римъ, для осуществленія ея, объявилъ вчную войну. Война была нормальнымъ его положеніемъ, отъ царствованія Нумы Помпилія до Августа, въ-теченіе шести или семи столтій, храмъ мира затворенъ былъ одинъ только разъ — посл первой пунической войны, и то на нсколько лишь месяцевъ. Долго Римъ велъ брань съ воинственными сосдями, соблюдая нкоторую умренность, потомъ завоевалъ Италію, и столкнувшись при первомъ шаг вн ея съ сильнымъ соперникомъ Карагеномъ, претерплъ неудачи, силою воли восторжествовалъ надъ нимъ, и, тогда, увренный въ своихъ силахъ, устремился, какъ всеразрушающій потокъ, по всему міру, истребляя, грабя, наполняя его кровью. Тогдашнія войны не походили на ныншнія: съ тми, кто изъявлялъ немедленно покорность, Римъ поступалъ довольно-кротко, но жестокая участь ожидала дерзнувшихъ отставить свою независимость: царю, патриціямъ, народу, женамъ, дтямъ — никому не было пощады. Царь враждебнаго народа, попавъ въ плнъ, украсивъ тріумфъ побдителя, былъ предаваемъ смерти. Такъ поступилъ съ предводителемъ Галловъ, Версингеториксомъ, Цезарь, самый кроткій, самый великодушный изъ смертныхъ. Быть просто убитымъ считалось еще милостью, другіе не такъ счастливо кончали! Подл Капитолія, въ небольшой часовн, показываютъ отверстіе, гд былъ спускъ въ извстныя мамертинскія теминцы: тамъ Югурта кончилъ бдственную жизнь свою. Ликторы сняли съ него одежду, и, не имя терпнія отстегнуть золотыя серьги, сорвали ихъ разодравъ уши, и бросили его въ темницу, гд онъ шесть дней боролся съ голодною смертью. И по какому праву? по праву сильнаго! другаго права Римъ никогда не зналъ, онъ объявилъ ему воину, желая завладть африканскою провинціею. Югурту обвинили въ томъ, что онъ захватилъ престолъ, умертвивъ двоюродныхъ братьевъ, но у Африканцевъ не было закона о престолонаслдіи, и способнйшій изъ родственниковъ царя длался его наслдникомъ. Участь, постигшая Огургу, ожидала Аннибала и Митридата: они предупредили ее самоубійствомъ. При покореніи края, знатныхъ и богатыхъ людей просто убивали, сильныхъ и храбрыхъ юношей сберегали для кровавыхъ увеселеній народа-царя, всхъ прочихъ жителей продавали въ вчную неволю. ‘Война, и горе побжденному!’ вотъ итогъ всхъ рчей, замысловъ, дйствій Рима въ-теченіе семи-сотъ лтъ, ко всему прочему онъ былъ равнодушенъ, ни одна великодушная мысль, никакое человческое чувство не одушевляло его во все это время. Въ частныхъ исторіяхъ , въ школахъ и университетахъ твердятъ до-сихъ-поръ о добродтеляхъ римскаго народа. Гд он? я не вижу. Возьмемъ одинъ примръ изъ тысячи. Намъ указываютъ на Цинцината, слагающаго съ себя диктаторство, чтобъ взяться за соху. Тутъ не было никакого величія, ни добродтели, а была просто необходимость. Война производилась въ то время съ народами бдными и не могла обогатить полководца, не только золотой, даже серебряной монеты не было еще въ Рим, кром земледлія, Римляне не знали другихъ занятій, ни торговли, ни мануфактуръ, жалованья отъ казны отставному полководцу не производилось, и Цинцинатъ долженъ былъ приняться за плугъ, чтобъ не умереть съ голода. Вникнувъ поближе въ обстоятельства времени, можно бы и другіе примры добродтелей народныхъ привести къ нулю. Я не вижу ни одной добродтели въ римскомъ народ , а великія страсти и способности: честолюбіе въ патриціяхъ, республиканскій патріотизмъ, доходящій до фанатизма въ плебеяхъ, то и другое развиваемые и управляемые необыкновеннымъ умомъ и постоянствомъ сената, вотъ въ четырехъ словахъ разгадка продолжительныхъ войнъ и успховъ римскаго народа. Республиканскій фанатизмъ замняетъ у него вс прочія качества и достоинства. Намъ съ-молоду такъ много толковали о добродтеляхъ римскаго народа, что любопытно знать, съ чего это взяли. Въ средніе вка, латинскій языкъ былъ господствующимъ языкомъ на всемъ запад: религія, науки, дипломація не знали другаго языка, вс знали по-латин, занимай лисъ литературою Римлянъ, читали исторію и удивлялись ихъ подвигамъ, не понимая ихъ.

Какъ бы то ни было, а республиканскій фанатизмъ замнялъ имъ все, служилъ источникомъ добрыхъ и злыхъ длъ, ему они приносили въ жертву самого-себя, отца, братьевъ, дтей. Горацій закалываетъ сестру за то, что она оплакиваетъ падшаго врага, милаго ея сердцу. Брутъ съ дикою поспшностью приноситъ двухъ сыновей въ жертву отечеству, какъ залогъ новаго порядка вещей. Они, конечно, были виновны, но отцу ли слдовало ихъ осуждать? Разв не могъ онъ предоставить другому роль судьи и палача? Манлій Торкватъ предаетъ казни молодаго сына, побдившаго, вопреки приказанію, въ единоборств непріятельскаго военачальника. Регулъ безъ малйшей нужды и пользы жертвуетъ собой для будущихъ неврныхъ выгодъ отечества, и подвигъ его не только не возбуждаетъ никакого удивленія въ безпристрастномъ судь, а кажется ему по-крайней-мр необдуманнымъ: ничто не обязывало его хать въ Римъ и говорить противъ мира. Преступленіе, или, если угодно, поступокъ втораго Брута, отцеубійцы, былъ столь же безполезенъ и необдуманъ. Чего хотлъ онъ? свободы?— она давно не существовала, и не могла существовать.

Лучшимъ тому доказательствомъ служатъ происшествія того замчательнаго дня: никто не хотлъ свободы, сенатъ разбжался, когда Брутъ сталъ приглашать его воспользоваться свободой, народъ, въ награду заговорщикамъ, сжегъ ихъ домы, самъ Брутъ потерялся и спрятался съ сообщниками въ капитоліи, властелиномъ Рима остался бдный трупъ Цезаря, именемъ котораго стали отдавать приказанія. Какъ ни великъ былъ фанатизмъ Брута, а совсть его наказала, смерть Цезаря повела къ новой междоусобной войн, къ жестокостямъ тріумвировъ. Онъ это понималъ, и привидніе,явившееся ему въ палатк ночью, наканун ршительнаго сраженія, было просто — угрызенія совсти. Люди,жертвовавшіе первйшими чувствами природы при одной мысли о долг, питавшіе къ республик какое-то религіозное благоговніе, должны были рано или поздно восторжествовать надъ всми врагами.

Форумъ, не смотря на его необширность, заваленъ такимъ множествомъ остатковъ базиликъ, храмовъ, портиковъ и другихъ общественныхъ зданій, построенныхъ въ разное время, часто одни на развалинахъ другихъ, и разрушенныхъ по какимъ-нибудь причинамъ, что ученые до-сихъ-поръ несогласны въ наименованіяхъ,присвоенныхъ остаткамъ того или другаго зданія. Тріумфальныя арки сохранились хорошо. Объ этихъ аркахъ много говорятъ и пишутъ, а он не важны или по-крайней-мр неумстны. Форумъ возбуждаетъ живйшее любопытство, какъ свидтель буйной республиканской свободы, а до арокъ, воздвигнутыхъ раболпнымъ сенатомъ императорамъ, какое тутъ дло! къ-чему уцлла тутъ смарагдова колонна, памятникъ лести экзарха къ тирану Фокасу? она чистый нонсенсъ! Замчательне прочихъ Титова арка,почти-разрушившаяся и недавно — возобновленная. Всего любопытне въ ней барельефъ , изображающій святыню еврейскаго народа-священные сосуды іерусалимскаго храма, барельефъ много пострадалъ отъ времени, и, кром подсвчника о семи свчахъ, немного можно на немъ разобрать. Это изображеніе — все, что осталось достоврнаго отъ знаменитаго соломонова храма. Священные сосуды, украсившіе тріумфъ Тита, хранились долго въ Капитоліи вмст съ другими трофеями и, по разграбленіи Рима Вандаломъ Гензерихомъ, взяты имъ въ Африку, Велисарій, ниспровергнувъ Вандальское-Царство, перевезъ сосуды въ Константинополь, откуда какой-то императоръ возвратилъ ихъ ерусалиму, но не Евреямъ, а христіанскому храму. Дальнйшая ихъ судьба неизвстна.

Форумъ Траяна отрытъ французами, но развалины его оказались ничтожными, ни къ чему не повели, ничего не объяснили ни въ историческомъ, ни въ архитектурномъ отношеніи. Колонна Траянова, которой база была засыпана, выиграла отъ-того, явившись въ настоящихъ размрахъ. Этотъ драгоцнный и любопытный остатокъ древности покрытъ прекрасными барельефами, изображающими подробности двухъ походовъ Траяна противъ Даковъ. Вмсто разрытія Форума, гораздо-лучше было бы устроить витую лстницу кругомъ колонны, чтобъ можно было разсмотрть чудесные барельефы.

Посл Форума, любопытнйшей безспорно развалины древняго Рима, важнйшія и лучше сохранившіяся суть: храмы, амфитеатры и термы. Палаты Цезарей представляютъ одн груды камней, отъ домовъ частныхъ лицъ и того не осталось, втеръ занесъ ихъ прахомъ и заравнялъ мста, гд они стояли. Это при первомъ взгляд доказываетъ, что въ Рим, какъ въ Греціи и Египт, общественная жизнь была выше частной, и зданія, посвященныя пользамъ и удовольствіямъ народа, были несравненно-богаче, больше принадлежавшихъ частнымъ людямъ. Въ неизмримыхъ развалинахъ ивъ, какъ въ Рим, стоятъ дворцы, храмы, отчасти хорошо сохранившіеся, а между-ними, тамъ, гд были доны обывателей — нтъ ровно ничего. Совсмъ не то было бы съ нашими новыми городами, еслибъ рука времени или людей привела ихъ въ такое состояніе, въ какомъ находятся Римъ и ивы. Въ Лондон, будущій антикварій не безъ труда отъискалъ бы Церковь-св.-Павла или Вестминстерское Аббатство среди развалинъ частныхъ домовъ, свидтельствующихъ громадностью своею, что жители этого города были богаты, умны, образованы. Видя необъятныя развалины доковъ, мостовъ, богаделень, Колоссея, онъ долго не будетъ врить, что они сооружены частными людьми, и, исполненный удивленія, поставитъ ихъ выше Римлянъ. Въ сравненіи съ общественными постройками, домы частныхъ людей въ Рим были малы, тсны, неуютны. Виллы, сколько можно судить по описаніямъ, были великолпне.

Храмы, кром Пантеона, не отличаются ни величиною, ни изяществомъ. Многіе изъ нихъ сохранились довольно-хорошо, по-крайней-мр столько, что можно составить ясное понятіе о ихъ величин и расположеніи, храмы Весты въ Рим и Тиволи, храмъ Фортуны, остатки ихъ въ Форум и другіе свидтельствуютъ о томъ. Своды храма мира на Форум огромны, но неизвстно въ точности, былъ ли это храмъ мира, или базилика Константина, или другое зданіе, во всякомъ случа это постройка временъ послднихъ императоровъ.

Самые большіе, прочные, великолпные остатки древняго Рима, суть зданія, посвященныя общественнымъ удовольствіямъ, амфитеатры и термы. Какъ объяснить это? Римляне были исключительно народъ воинственный, во все время существованія республики, битвы не умолкали. Умная политика, постоянство сената, покорили наконецъ весь извстный міръ, сокровища Греціи, Малой-Азіи, Африки, стеклись въ стны владычицы свта, нравы измнились, изъ среды патриціевъ возвысились люди съ честолюбіемъ, дарованіями, захватившіе верховную власть и отнявшіе у народа его мнимую буйную свободу. Чмъ замнить ее, чтобъ онъ остался покоенъ? Народъ грубъ, необразованъ, безъ религіозныхъ понятій, безъ всякаго сочувствія къ изящному, народъ, однимъ словомъ, иметъ вс добрыя и дурныя качества простаго солдата. Отслуживъ свое время, состарвшись, разбогатвъ, разлнившись, солдатъ на поко предается грубому матеріализму, находитъ удовольствіе въ однихъ физическихъ наслажденіяхъ. То же сдлалъ и инаго не могъ сдлать народъ римскій. Кажется, это не парадоксы, а дйствительно такъ было: отличаясь преимущественно горячею любовью къ отчизн, переходившею за предлы благоразумія и обратившеюся въ жесточайшій политическій фанатизмъ, Римляне были равнодушны ко всему, что прямо до него не относилось, у нихъ не было настоящаго религіознаго чувства, какъ у Египтянъ и Евреевъ,— республика была ихъ божествомъ, ни поэтической жизни и воображенія Грековъ, жившихъ въ мір фантазіи: слдовательно, не могло быть полной литературы, еще мене они способны были къ торговой дятельности Карагенянъ. Кром земледлія, вс искусства и ремесла, предоставленныя рабамъ, были въ совершенномъ пренебреженіи. Какое религіозное чувство могло быть въ республик, которая посл каждой войны, а за войною дло не стояло, включала въ число своихъ боговъ божества побжденныхъ народовъ и такимъ-образомъ нсколько разъ обновляла свою миологію? врованіе въ египетскія божества было неоднократно изгоняемо и опять возстановляемо въ Рим. Въ самое цвтущее время добродтелей въ республик, консулъ Клавдій Пульхеръ бросилъ въ море, въ виду всего флота, священныхъ цыплятъ, нехотвшихъ предъ начатіемъ битвы принимать пищи, сказавъ: ‘коли не хотятъ сть, пусть же пьютъ’. Цицеронъ говорилъ, что въ его время два авгура стыдились другъ друга, когда встрчались.

У солдатъ, ведшихъ безпрестанную войну, обязанныхъ служить до шестидесяти-лтняго возраста, проводившихъ остальное отъ службы время на Форум, не могло быть другой литературы, кром той, которая непосредственно относилась въ политической ихъ дятельности, у нихъ могли процвтать только исторія и краснорчіе. Великіе ихъ деписатели, одушевленные дивною историческою судьбою республики, описали дянія предковъ и оставили неподражаемые образцы слога и искусства изложенія, къ сожалнію, книги ихъ растеряны и далеко неполны. Ораторы, бывшіе всегда государственными людьми, говорили на Форум о выгодахъ отечества, о войн, которую слдовало объявить, предлагали новые законы, обвиняли враговъ, защищали друзей, не заботясь о томъ, чтобъ передавать свои блестящія импровизаціи потомству, за исключеніемъ Цицерона, думавшаго безпрестанно о литературной слав. Поэзія Римлянъ была гораздо-ниже ихъ прозы, далеко не достигла блеска, всеобщности, богатства поэзіи Грековъ и походила за исторію. Виргилій хотлъ льстить народу, облекая въ гладкіе, холодные стихи преданія о происхожденіи Рима, неудачная поэма Лукана была исторіею украшенною, изложенною стихами. У Римлянъ процвла и развилась роскошно одна поэзіи — чувственная, одна философія — эпикурейская. Національными поэтами были Катулъ, нжный Овидій, воспвшій прекрасными стихами соблазнительные подвиги боговъ и искусство волочиться, Лукрецій, Луціанъ, осмявшій боговъ въ своей поэм и умный, разсудительный Горацій, котораго, не знаю на какомъ основаніи, Фридрихъ Шлегель въ своей ‘Исторіи Литературы’ пожаловалъ въ пламеннаго патріота, глубоко скорбящаго въ душ о потер свободы и для разсянія предавшагося удовольствіямъ и стихотворству. Эта глубокая скорбь не мшала ему вести самую праздную эпкурейскую жизнь, быть къ милости у знатныхъ, льстить умно и тонко Цезарю, воспвать его царствованіе счастіе, дарованное имъ міру. Ни одна литература не носитъ на себ такого сильнаго отпечатка народнаго характера, какъ римская, непроизведшая ни одного ученаго, ни одного философа, кром Цицерона, старавшагося безъ успха пересадить греческую философію за итальянскую почву. Кром исторія, краснорчія и чувственной поэзіи, достигшихъ у Римлянъ полнаго, самобытнаго развитія, во всемъ прочемъ, въ наукахъ, искусствахъ, изящныхъ художествахъ, словесности, философіи, драм, они были рабскими копистами Грековъ, архитекторы, ваятели была почти вс Греки, лучшія статуи, найденныя въ Италіи: Леоновъ, Геркулесъ Фарнезскій, Венера Meдичейская, Фарнезскій Волъ, изваяны Греками. Народной комедіи у Римлянъ не могло быть, потому-что не было общества, и въ греческихъ подражаніяхъ Плата и Теренція женскія лица суть рабыни, но странно, удивительно, что у нихъ не развилась трагедія, кажется, для этого не достало у нихъ воображенія, и весь ужасъ, все величіе героическихъ временъ перешли въ лтописи. Ни одна исторія не представляетъ такихъ богатыхъ драматическихъ элементовъ. Новые писатели черпали тамъ щедрою рукою и оставили многое нетронутымъ: на французской сцен явились Горацій, Лукрецій, Брутъ-старшій, Виргиній умерщвляющій свою дочь, Манлій, Силла, Смерть Помпея, Катилина, Брутъ-младшій и множество другихъ, Аддиссонъ изобразилъ смерть Катона, Шекспиръ Коріолана, Брута, тріумвиратъ, одни Нмцы почти ничего не заимствовали изъ римской исторіи. Не упоминаю о временахъ имперіи — этой длинной непрерывной цпи дворцовыхъ переворотовъ и семейныхъ трагедій: каждое царствованіе представляетъ нсколько богатйшихъ сюжетовъ, гд соблюдены строго единства мста, дйствія и даже времени, нечего искать — стоить раскрыть любую страницу.

Будучи во всемъ, что касается умственнаго образованіи, рабскими подражателями Грековъ, Римляне превзошли ихъ и вс народы въ мір, настоящіе и будущіе, въ искусств наслажденія жизнью, или лучше-сказать, въ грубомъ эпикуреизм. Пиры римскихъ патриціевъ пріобрли все* свтную, заслуженную славу, только одни они прорывали горы, чтобъ провести каналами воду изъ моря въ пруды и имть всегда свжую морскую рыбу, одни они бросали, за неловкость, за разбитую чашу, живыхъ рабовъ въ садки, чтобъ откармливать ими муренъ. Лукуллъ, представитель утопшаго въ матеріальныхъ наслажденіяхъ вельможи, былъ, однакожь, храбрый, искусный генералъ, кроткій и образованный человкъ. Патриціи скоро утшились въ потер свободы, слдуя примру Лукулла и стараясь превзойдтя его, въ чемъ и успли.

Но народъ, но эти праздные, отставные солдаты, чмъ ихъ занять? чмъ цезари вознаградятъ ихъ за потерю свободы, т. е. за право толкаться цлый день на Форум, шумть и подавать свой голосъ? Для забавы народа, считающаго себя превыше царей, надобны ему зрлища, чтобъ занять его праздность и заставить забыть Форумъ, надо новое сборное мсто, гд-бы онъ могъ проводить цлый день ничего не длая. Вотъ что объясняетъ, почему умные императоры строили огромные амфитеатры и термы, остатки которыхъ поражаютъ своимъ величіемъ. Первый большой театръ выстроилъ и первыя большія игрища далъ народу Помпей — тотъ, кто первый пользовался довольно-долго большою властью. Но какія зрлища могутъ занять этихъ грубыхъ солдатъ? Удовлетворитъ ли ихъ представленіе греческой трагедіи, или игры въ род игръ олимпійскихъ, гд поэты читали свои стихотворенія, гд свободные юноши боролись, кидали диски, палестры, бгали въ запуски, бились на кулакахъ, иногда вооруженныхъ рукавицами гд очень-рдко кончалось смертью? Грубымъ потомкамъ воиновъ нужны игрища, гд льется кровь, гд львы, тигры, сражаются съ людьми, гд сотни гладіаторовъ бьются другъ противъ друга. Страсть народа къ этимъ безчеловчнымъ зрлищамъ дошла до неистовства, императоры льстили вкусу, отвлекавшему народъ отъ длъ, воздвигали огромные цирки и амфитеатры и употребляли вс усилія, чтобъ угодить ему. Искусство разнообразить игры сдлалось предметомъ особаго изученія, дикіе зври терзали другъ друга, гладіаторы сражались съ ними и между собой, массами, десятками, парами, съ различными условіями, оружіями, иногда съ завязанными глазами, поражали другъ-друга скирами, мечами, кинжалами, дротиками… надо жь разнообразить удовольствія народа! одно и то же наскучитъ. Рдкіе изъ бойцовъ оставались живыми. Народъ, обожавшій Юлія-Цезаря, ропталъ на него за то, что онъ лечилъ раненныхъ гладіаторовъ. Чтобъ зрители могли съ надлежащимъ комфортомъ наслаждаться этими зрлищами, протягивались навсы изъ холста для защиты отъ солнца, арена усыпалась песковъ, чтобъ кровь, впитываясь скоре въ землю, не мшала другимъ бойцамъ ходить по ней. Зрлища но истин достойныя варварскаго, но великаго народа! Глядя на гигантскія развалины амфитеатровъ, нельзя еще представить себ всего ужаснаго величія римскихъ игрищъ. Императоръ Клавдій, при открытіи канала, устроеннаго для проведенія воды изъ озера Фуцмно въ Римъ, доставилъ народу зрлище еще величественне: на озер произошло большое морское сраженіе, гд девятнадцать тысячъ человкъ на двадцати четырехъ корабляхъ сражались другъ противъ друга. Такой радостный случай былъ возвщенъ задолго по всей обширной имперіи, народъ собрался со всхъ концовъ земли, покрывалъ берега озера и окрестныя возвышенности. Битва продолжалась цлый день, и не многіе пережили побду… Игрища гладіаторовъ давались по поводу какого-нибудь радостнаго или торжественнаго происшествіе. Въ ныншніе времена, въ такихъ случаяхъ обыкновенно приносятъ благодареніе Богу, издаютъ милостивые манифесты, освобождаютъ должниковъ, прощаютъ недоимки, уменьшаютъ наказанія преступникамъ. Это одно показываетъ, какъ противоположно новое христіанское образованіе древнему римскому и какъ осторожно надо преподавать римскую исторію, чтобъ ре внушить дтямъ фальшивыхъ идей о добродтеляхъ римскаго народа. Кровавыя игрища Римлянъ принесли, однакожь, небольшую пользу, необыкновенное множество львовъ, тигровъ, крокодиловъ, истребляемыхъ въ циркахъ, уменьшило число ихъ и сдлало берега Африки боле-обитаемыми. Искусство ловить этихъ зврей должно было быть доведено до высокой степени совершенства.

Огромныя развалины Колизея, въ которомъ гораздо боле чмъ въ храмахъ, Капитоліи и Форум видны вкусъ, наклонности, характеръ суровыхъ побдителей вселенной, въ этомъ отношеніи любопытне всхъ прочихъ развалинъ. Нельзя безъ содроганія и вмст съ тмъ безъ удивленія смотрть на великолпный этотъ памятникъ. Наружная его окружность тысяча-шестьсотъ-сорокъ футовъ, вышина сто-пятьдесятъ-семь, двнадцать тысячь плнныхъ удеевъ строили его, сорокъ-пятъ тысячъ зрителей, по самымъ точнымъ исчисленіямъ, а не сто-дадцать тысячъ, могли помщаться на мраморныхъ его ступеняхъ. При открытіи Колизея Титомъ, пять тысячъ дикихъ зврей упитали арену кровью, три тысячи гладіаторовъ сражались противъ нихъ и между собою. Амфитеатръ этотъ пострадалъ боле всего въ средніе вка отъ людей и до половины разрушенъ, мдныя скобы, связывавшія камни, вытащены, камни употреблены на постройку дворцовъ, мраморныя сдалища сняты. Какому-то пап пришла мысль воздвигнуть среди арены четырнадцать алтарей и учредить крестные ходы, что предохранило Колизей отъ конечнаго истребленія.

Термы, самыя величественныя посл Колизея развалины, посвящены были отдохновенію и удовольствіямъ народа, они не омыты кровью, какъ Колизей, на нихъ можно смотрть безъ ужаса. Термами, гд бани были послднимъ дломъ, назывались огромныя зданія, замнившія Форумъ и, можетъ-быть, построенныя съ этою цлые. Внутри находились залы, дворы, портики, назначенные одни для отдохновенія и прогулки, другіе для гимнастическихъ упражненій, граждане встрчались здсь, узнавали и сообщали другъ другу новости, въ залахъ была библіотеки, картинныя галереи, собранія статуй. Народъ, привыкшій къ уличной общественной жизни, проводилъ здсь все свое время, забывъ совершенно Форумъ. Это было нчто въ род ныншнихъ клубовъ, въ размр гораздо-большемъ. Собственно бани находились подъ землею.

Термы Діоклетіана, въ которыхъ могли купаться въ одно время три тысячи человкъ, значительне прочихъ. Окружность ихъ простиралась до четырехъ тысячъ трехъ-сотъ футовъ, он застроены теперь монастыремъ, при которомъ есть сады, такъ-что трудно понять ихъ внутреннее расположеніе. Зала, служившая кабинетомъ для чтенія, превращена Микелъ-Анджеломъ въ великолпную и изящную церковь. Огромные своды термъ Антонина-Каракаллы, падающіе ежедневно, свидтельствуютъ о прочности и великолпіи общественныхъ построекъ Рима. Бани эти, устроенныя для тысячи шестисотъ человкъ, отдланы были богатйшимъ образомъ, здсь найдены Геркулесъ, Флора, Волъ, и другія извстныя статуи, составлявшія украшеніе Фарнезскаго дворца и перевезенныя оттуда въ Неаполь.

Термы Тита меньше и почти-совершенно разрушены, трудно доискаться, какъ они были расположены. Нсколько залъ зданія, составлявшихъ часть палатъ Нерона, послужили, по всей вроятности, основаніемъ, надъ которымъ Титъ надстроилъ свои бани, для укрпленія стнъ и сводовъ, залы не-роновы завалены до самаго верха землею. Это не мусоръ отъ развалинъ, потому-что нижнія стны и своды въ совершенной цлости, и не откуда было взяться земл. Очевидно, что опа насыпана до самаго верха съ намреніемъ укрпить нижній этажъ, надъ которымъ надстроили верхній. Теперь эту землю вывозятъ, и, кажется, трудятся попустому: нижній этажъ, обращенный подъ основаніе бань, не могъ принадлежать къ отдленіямъ дворца богато-отдланнымъ , для этого выбрали врно самыя простыя залы, украшенія, статуи и мраморы, если были, то вынесены, и ничего интереснаго тутъ нельзя открыть.

Изящнйшій остатокъ древняго Рима, и, по мннію слпыхъ приверженцевъ старины, прекраснйшій до-сихъ-поръ памятникъ въ Рим — Пантеонъ, выстроенный Агриппою, зятемъ и другомъ Августа, и посвященный Юпитеру-Мстителю, удивителенъ гармоніею и соразмрностью частей. Онъ сохранился почти въ томъ вид, въ какомъ выстроенъ, чмъ обязанъ какъ необыкновенной толстот стнъ, такъ и тому , что обращенъ въ VII вк въ христіанскую церковь. Но бронзовая крыша, мраморы, статуи, гробницы, барельефы, вызолоченныя бронзовыя украшенія купола,—все это исчезло. Портикъ его—верхъ совершенства въ архитектур, въ самой Греціи нельзя найдти ничего изящне.

Мавзолей Адріана, памятникъ гораздо-огромне Пантеона, былъ, въ первоначальномъ вид, однимъ изъ великолпнйшихъ памятниковъ всхъ временъ и народовъ. Видъ его оригиналенъ, и неизвстно, что служило ему образцомъ. Большая половина этой гробницы разрушена, и остался только остовъ—огромная круглая башня. Наружная мраморная обкладка, двойной рядъ колоннъ, вазы, статуи,урны,-все истреблено во время нашествія варваровъ, а что осталось, то растаскано въ средніе вка. Изъ всхъ властителей Рима, Адріанъ владлъ, можетъ-быть, наиболе-обширнымъ и образованнымъ умомъ. Не мечтая о завоеваніяхъ, какъ предмстникъ его Траянъ и многіе другіе посл него, видя ясно, что имперія слишкомъ-пространна, онъ трудился всю жизнь, чтобъ скрпить сколько-нибудь это огромное цлое, и видлъ, кажется, въ искусствахъ, которыя любилъ страстно, средство къ образованію народа и смягченію грубыхъ нравовъ времени. Къ-несча-стію, вилла его совершенно разрушена, и самый мавзолей не даетъ никакой идеи о первоначальной своей красот. Многіе приписывали и, кажется, несправедливо, тщеславію императора, сооруженіе монумента, которымъ будто-бы онъ хотлъ затмить египетскія пирамиды. Строить Фамильныя гробницы было въ дух времени. Августъ воздвигъ себ и своему семейству мавзолей, остатки котораго,обращенные въ балаганъ, видны и теперь, частные люди строили также пышные надгробные памятники, гробница Цециліи Метеллы , супруги Брасса, составляетъ до-сихъ-поръ предметъ общаго любопытства, простой патрицій, ничмъ неизвстный, Кай Секстій, завщеваетъ выстроить посл своей смерти погребальную пирамиду въ род египетскихъ, очень-хорошо сохранившуюся. Каждая богатая фамилія имла свою фамильную гробницу, надгробные памятники украшаютъ, вдоль всхъ большихъ дорогъ, пустынныя окрестности вчнаго города. Одно ли тщеславіе воздвигало эти гробницы? Позволительно думать, что тутъ сколько-нибудь участвовало врованіе въ другую, лучшую жизнь. Жаля о прошедшемъ, недовольные настоящимъ, не надясь на будущее, потерявъ давно вру въ нелпую миологію, Римляне по-невол думали о жизни за гробомъ. Катонъ читаетъ всю ночь, предшествовавшую самоубійству, трактатъ Платона о безсмертіи души. Одинъ сенаторъ общаетъ пріятелямъ, если есть другая жизнь, воротиться съ того свта и извстить ихъ, въ минуту казни, онъ ловитъ мгновенье, когда душа улетитъ изъ тла. Самъ Адріанъ сочинилъ предъ смертью нсколько стиховъ, гд прощался съ своею душою. Мавзолеи его, построенный по правую сторону Тибра, вн городскихъ стнъ, служилъ во время изшествія враговъ предмостнымъ укрпленіемъ, былъ нсколько разъ осажденъ и взятъ въ средніе вка, потомъ обращенъ въ крпость, получилъ названіе Крпости-св.-Ангела, и теперь служитъ государственною темницей. Прочность постройки спасла его отъ совершеннаго разрушенія.

Стны Рима принадлежатъ къ остаткамъ древности, нсколько разъ при взятіи города он были разрушены, и посл возобновлены па томъ самомъ мст, такъ, по-крайней-мр, думаютъ ученйшіе антикваріи. Стны, сами-по-ссб неважныя, обозначаютъ пространство, занимаемое древнимъ городомъ,и даютъ возможность опредлить приблизительно его населеніе. Посл Ромула, котораго укрпленный станъ занималъ одинъ палатинскій холмъ, число жителей увеличилось такъ быстро, что при первыхъ его преемникахъ заселены были холмы Капитолійскій, Целинскій и Авентинскій. Сервій-Туллій присоединилъ къ нимъ Квиринальскій, Виминальскій и Эсквилинскій, и обвелъ городъ о семи холмахъ стною со рвомъ. Топографія Рима извстна очень-хорошо, о положеніи каждаго замчательнаго зданія написаны цлыя диссертаціи, и направленіе стнъ Сервія-Туллія опредлено со всею точностью. Стны эти и городъ, между ними заключающійся, остались безъ всякаго измненія въ-теченіе восьмисотъ лтъ, до царствованія императора Авреліана, между-тмъ, какъ населеніе постепенно возрастало. Почему же Сервій-Туллій занялъ подъ городъ и обвелъ стной мсто гораздо обширне, нежели сколько надобность требовала въ его время? Римъ былъ окруженъ воинственными сосдями, завидовавшими возникавшему его величію, и съ которыми находился онъ въ безпрестанной вражд , мудрый царь, вроятно, имлъ въ виду учрежденіе укрпленнаго лагеря, куда бы могли собраться жители окрестныхъ селеній, въ случа непріятельскаго нашествія. По-временамъ, приходила мысль распространить городъ: Цезарь хотлъ отвести Тибръ въ сторону и увеличить Римъ всею ныншнею за-тибрскою частью , но не усплъ въ томъ, при Август застроенъ былъ Помэрій во внутренней сторон стнъ. Помэріемъ называлось извстное пространство земли по об стороны городской стны, остававшееся пустымъ въ-слдствіе какихъ-то религіозныхъ обычаевъ. Мало-по-малу, городъ сталъ выходить за стны, предмстья сдлались многолюдными, и императоръ Авреліанъ, отразивъ не безъ труда Германцевъ, вторгшихся въ Италію, видя, что времена перемнились и столица имперіи можетъ подвергнуться нападенію варваровъ, выстроилъ новыя стны, присоединивъ къ городу лучшія предмстья, возникшія па Марсо-во.ъ-Пол, такимъ-образомъ, площадь, занимаемая городомъ, сдлалась вдвое боле. Ныншняя затибрская часть и Адріановъ-Мавзолей были вн стнъ Авреліана, которыхъ направленіе также очень-хорошо извстно.

Французскій академикъ Дюро де-ла-Маль, занимаясь изслдованіемъ вопроса о числ жителей древняго Рима, доказываетъ, основываясь на трудахъ извстнаго географа Данвиля и другихъ ученыхъ, что поверхность города, заключенная въ стнахъ Сервія-Туллія, безъ предмстій, равняется едва пятой части площади, занимаемой Парижемъ въ 1840 году и обозначаемой таможенною оградой. Потомъ онъ старается опредлить, въ которомъ изъ двухъ городовъ народъ жилъ тсне, исчисляетъ для того пустыя пространства въ Рим, площади, Помэрій, священныя рощи, окружавшія храмы и гробницы, форумы, термы, цирки, театры, ломы богачей, представлявшіе въ уменьшенномъ вид цлые города, разсматриваетъ способъ постройки домовъ, высоту ихъ, расположеніе, внутренніе дворы и сравниваетъ Римъ съ Парижемъ. Стны Рима со рвомъ занимали боле пространства, чмъ парижская каменная ограда, имющая не боле двухъ Футовъ ширины. Въ Рим считалось 275 площадей, въ Париж только 106, въ столиц Франціи гораздо-мене церквей, нежели въ столиц имперіи, гд находилось 424 храма, окруженныхъ священными рощами, за то въ первомъ город множество общественныхъ садовъ и гуляній, которыхъ не было во второмъ. Палаты императоровъ занимали боле мста, чмъ вс три королевскіе дворца,вмст взятые, улицы въ Париж, вроятно, шире, чмъ были въ Рим.

Сообразивъ все это, Дюроде-ла Маль думаетъ, что пространство застроенныхъ мстъ и незастроенныхъ находилось въ обоихъ городахъ въ одинаковой пропорціи и допускаетъ, наконецъ, а это невроятно, что въ Рим жили вдвое тсне, чмъ въ Париж. Въ Париж въ 1817 году считалось не боле 714,000 жителей, слдовательно, въ Рим, составлявшемъ при первыхъ императорахъ пятую часть Парижа, безъ предмстій , никакъ не могло быть боле 267,000 , а въ Рим, окруженномъ стнами Авреліана, считая гарнизонъ и иноземцевъ, находилось не боле 560,000 человкъ. Изъ этого видно, какъ ошибались писатели XVII и XVIII столтій, утверждавшіе, что Римъ имлъ восемь мильйоновъ, четыре мильйона, а самые умренные мильйонъ двсти тысячь жителей. Исаакъ Воссій зашелъ дале всхъ, насчитывая четырнадцать мильйоновъжителей при Веспасіан. До-сихъ-поръ думали, что Римляне, покоривъ значительную часть Азіи, Африки и Европы, осуществивъ идею всемірнаго владычества, имли многочисленное населеніе, цвтущее земледліе и огромныя средства. Разсужденіе казалось справедливымъ, заключеніе совершенно-логическимъ, и однакожь противное, невроятное — есть историческій фактъ.

Римъ побдилъ Аннибала, покорилъ Южную-Галлію, Сицилію, Испанію съ 750,000 гражданъ способныхъ носить оружіе, то-есть, имющихъ отъ семнадцати до шестидесяти лтъ.

Число гражданъ посл того уменьшилось, это не помшало ему завоевать Иллирію, Грецію, Македонію, Африку и Малую-Азію.

Междоусобныя войны , терзавшія Италію, еще уменьшили число жителей, такъ-что при Цезар было не боле 450,000 гражданъ, не смотря на то, во время этихъ междоусобій, покорены вся Галлія, Сирія, Палестина и Египетъ.

Въ заключеніе можно сказать, что въ исторіи утвержденія римскаго владычества, невроятное становится истиной, голыя цифры краснорчиве фразъ ораторовъ и поэтовъ, и что, наконецъ, Римъ совершилъ величайшія дла съ весьма малыми средствами.

‘Отечественныя Записки’, No 4, 1846

РИМЪ.

Читайте также: