М. Е. Савина
Решетников Ф. М.: биобиблиографическая справка, Решетников Федор Михайлович, Год: 1990
Время на прочтение: 9 минут(ы)
РЕШЕТНИКОВ, Федор Михайлович [5(17).IX.1841, Екатеринбург —9(21).III.1871, Петербург] — прозаик. Родился в семье разъездного почтальона, в раннем детстве остался без матери, жил и воспитывался в семье дяди — В. В. Решетникова, чиновника почтовой конторы в Перми. Р. ‘почти со дня рождения суждено было испытать непрерывное влияние материальной бедности и великой нравственной забитости, запуганности окружавшей его среды’,— писал один из его первых биографов Г. Успенский (Успенский Г. И.— С. 632). Воспитание в основном заключалось в тычках и побоях, которыми живого любознательного мальчика награждали и родные, и соседи, а позже и учителя уездного училища, куда его отдали учиться. Чтобы как-то избавиться от школьных мучений, Р. через дядю бесплатно отправлял и получал письма и посылки учителей, ‘таскал’ для них газеты и журналы с почты. Вскоре обнаружились пропажи и их тринадцатилетнего виновника отдали под суд. Дело тянулось два года, закончилось ссылкой Р. в Соликамский монастырь на три месяца на покаяние.
Монастырская жизнь поразила Р.: ‘…в Соликамске я в одну неделю познал нечестие монахов, как они пьют вино, ругаются, едят говядину, ходят по ночам, ломают ворота…’ (Из дневника Ф. М. Решетникова // Повести и рассказы.— С. 295). Но вскоре он близко сошелся с монахами, поскольку ‘они не били его, не оскорбляли за прошлое, относились к нему, как к равному…’ (Скабичевский А. М. История новейшей русской литературы.— С. 214). Возвратился из монастыря Р. сильно изменившимся: дневниковые записи тех лет проникнуты мистицизмом, религиозными рассуждениями, он пишет проповеди, читает много духовных книг, поет на клиросе. В феврале 1857 г. он даже обращается к иеромонаху Леониду с просьбой о послушничестве в Соликамском монастыре.
В 1859 г. Р. вместе с семьей дяди переезжает в Екатеринбург, где определяется на службу в уездный суд с жалованьем 3 рубля в месяц. Обстановка уездного суда, процветавшее там взяточничество произвели тяжкое впечатление на юношу: дневниковые записи тех лет пестрят нелестными характеристиками сослуживцев. Р. начинает писать, пробуя себя в разных жанрах: известны поэма ‘Приговор’, драма в стихах ‘Панич’, пьесы ‘Черное озеро’, ‘Деловые люди’, повесть ‘Скрипач’. В 1861 г. Р. переезжает в Пермь, где поступает на службу в канцелярию казенной палаты с шестирублевым жалованьем. К этому времени относятся первые опубликованные произведения Р.: несколько статей появляется в газете ‘Пермские губернские ведомости’ (1862). Он близко знакомится с бытом и нравами горнозаводских рабочих, жизнь которых изображает в драме ‘Раскольник’, которую посылает в журнал бр. Достоевских ‘Время’ (редакция ее отклонила).
В августе 1863 г. Р. переезжает в Петербург, где определяется на службу в один из департаментов министерства финансов, одновременно он начинает писать за ничтожную плату небольшие очерки в газету ‘Северная пчела’. Наибольший интерес из них представляют ‘Горнозаводские люди’ (1863), где рассказывается о жизни рабочих горного Урала. В это же время Р. пишет повесть ‘Подлиповцы’ о жизни бурлаков, задуманную еще в Перми. В 1864 г. по совету сослуживца В. Г. Комарова (брата Н. Г. Помяловского) Р. решает отнести повесть в редакцию ‘Современника’. Он пишет Н. А. Некрасову, редактору журнала, представляя ему повесть: ‘Таких людей, как подлиповцы, в настоящее время очень много не только в Чердинском уезде Пермской губернии, местности самой глухой и дикой, но и в смежных с нею — Вятской, Вологодской и Архангельской. Зная хорошо жизнь этих бедняков, потому что я двадцать лет провел на берегу Камы, по которой весной мимо Перми плывут тысячи барок и десятки тысяч бурлаков, я задумал написать бурлацкую жизнь с целью хоть сколько-нибудь помочь этим бедным труженикам. Я не думаю, чтобы цензура нашла что-нибудь в этом очерке невозможное для пропуска, по-моему, написать все это. иначе — значит говорить против совести, написать ложь…’ (Переписка Н. А. Некрасова: В 2 т.— М., 1987.— Т. 2.— С. 79). Публикация повести в ‘Современнике’ (1864.— No 3—5) принесла Р. известность. Он оставил службу и занялся литературным трудом.
История забитых, полудиких, нищих крестьян дер. Подлипной, их скитания в поисках лучшей доли поражали читателя. ‘Вышло нечто в русской литературе небывалое: не повесть, не рассказ, к каким публика привыкла, а в полном смысле протокол, хотя и слышались в каждой строке затаенные слезы’ (Отечественные записки.— 1869.— No 12,— С. 17). Позднее М. Горький в очерке ‘Коновалов’ покажет силу воздействия повести на читателя из народа, по словам главного героя, ‘книга <,…>, вроде как бы акт полицейский’ (Горький М. Поли. собр. соч.— М., 1969.— Т. 3.— С. 21). В этом первом крупном произведении Р. ярко проявился его главный творческий принцип: писать ‘голую’ правду, опираясь на реальные факты. Это свойство Р. особенно подчеркивал Д. И. Писарев, полемизируя с критиком ‘Эпохи’ Д. В. Аверкиевым, отрицавшим именно правдивость в сочинении Р. (Эпоха.— 1864, No 11.— С. 3—5): ‘…г. Решетников описывает только такие явления, которые он видел очень близко, изучил очень внимательно или даже испытал на собственной особе’ (Писарев Д. И.— С. 302). Повесть ‘Подлиповцы’ развивает традиции очерка. Ее подзаголовок — ‘Этнографические очерки (из жизни бурлаков)’. Автор строго придерживается фактов, очень точно воспроизводит язык, быт, верования уральских крестьян. Но в то же время — это повесть, причем повесть трагическая, с развитым сюжетом.
Р. много пишет. В течение 1864 г. в ‘Современнике’ появляется его повесть из семинарского быта ‘Ставленник’ (No 6—8), рассказ ‘Макся’ (No 10). В 1864—1865 гг. он публикует новую большую повесть ‘Между людьми’, в которой рисует мир мелкого чиновничества, чья жизнь ‘между нищими и средними’ была хорошо ему знакома с детства. Повесть во многом автобиографична, что позволяло многим биографам Р. ссылаться на нее как на своего рода документ. Известны письма его дяди, в которых он укоряет Р. за написанное, упрекает в неблагодарности. Но как ни напоминает повесть автобиографию Р., все же биографический материал использован им для художественного обобщения. Цель автора — показать, как дурное воспитание уродует человеческую личность. Герой повести — Петр Кузьмин — проходит все круги домашнего и служебного ада, какие выпали на долю и самому Р. Н. В. Шелгунов именно в этом герое видел ‘наиболее полную характеристику стремящейся личности, окруженной тупостью и всякими помехами’ (Шелгунов Н. В.— С. 299).
Повесть предназначалась автором для ‘Современника’, но редакция ее отклонила, и Р. передал ее в ‘Русское слово’, где она выходила отдельными рассказами: ‘Воспоминания детства’ (1864.— No 10—11), ‘Между людьми’ (1865.— No 1—3). Третью часть редакция отклонила, и Р. пришлось переделывать ее в самостоятельное произведение, которое увидело свет под названием ‘Похождения бедного провинциала в столице’ (Современник.— 1865.— No 11—12). Лишь в 1869 г. Р. вновь обращается к повести, радикально перерабатывает все три рассказа, сведя их в повесть ‘Между людьми’ (под этим названием она появляется в его первом собрании сочинений).
В январе 1865 г. Р. вступает в брак с С. С. Каргополовой, его землячкой, окончившей Санкт-Петербургский повивальный институт, которая станет прототипом героини его последнего романа ‘Свой хлеб’. Летом 1865 г. Р. отправляется на Урал с целью ближе узнать быт и жизнь горных рабочих. Он посещает Пермь, Чердынь, Соликамск, Усолье, Екатеринбург, некоторое время работает на Мотовилихинском заводе. 39 собран огромный материал, который стал основой серии романов и очерков.
Первый роман этого цикла ‘Горнорабочие’ известен не полностью: лишь первая его часть была опубликована в ‘Современнике’ (1866, No 1—2) незадолго до закрытия журнала, остальные две части опубликовать не удалось. Роман описывал каторжный труд крепостных горных рабочих, их тяжкую бесправную жизнь, полуголодное существование. В центре повествования трагическая история семьи Токменцовых, ‘непременных работников’ семейства Граблевых.
Для следующего романа — ‘Глумовы’ (Дело.— 1867) — Р. использовал не только новый материал, но и неопубликованные главы предыдущего романа. Он рисует жизнь казенных горнозаводских рабочих в период осуществлена ‘великой реформы’ 1861 г. В центре романа, образ Прасковьи Игнатьевны Глумовой, которая пройдя через все унижения и страдания, сохраняет высокую человечность, чувство собственное достоинства. Р. также вводит в произведение первые стихийные волнения обманутых реформе рабочих. Были опубликованы лишь две первые части романа, последнюю часть редакция ‘Дела’ по цензурным соображениям отклонила. В 1867 г. по соглашению с Некрасовым Р. начинает писать новый роман о петербургских рабочих, используя материал неопубликованной третьей части ‘Глумовых’. Роман писался в Петербурге и Бресте Литовске, где жила семья писателя (жена Р. служила в военном госпитале). Одновременно он написал целую серию очерков и рассказов для журналов ‘Искра’, ‘Будильник’, альманаха ‘Невский сборник’.
Роман ‘Где лучше?’ (Отечественные записки.— 1868.— No 6) описывает жизнь ‘освобожденных’ реформой бывших казенных работников, которые в поисках лучшей доли скитаются по России. Бывшие рабочие Терентьевского горного завода побывали на соляных и золотых приисках, работали на заводе, на строительстве железной дороги — везде их ждали лишь тяжкий труд за гроши, вечные унижения и полуголодная жизнь. В образе Пелагеи Прохоровны Мокроносовой Р. создал ‘тип прелестнейшей русской женщины’ (Салтыков-Щедрин М. Е.— С. 226), умеющей при всех обстоятельствах сохранять нравственную чистоту, самостоятельность. Не менее интересен образ нового рабочего — Игнатия Прокофьича Петрова, чье увлечение работой, необычное, уважительное отношение к женщине резко выделяют его из среды.
Прекрасный сильный характер русской женщины показан и в последнем романе Р. ‘Свой хлеб’ (1870), героиня которого, дочь обедневшего чиновника Даша Яковлева, находит в себе силы пойти на конфликт с семьей, чтобы обрести самостоятельность и свободу. Р. предполагал также написать роман ‘Чужой хлеб’, но ранняя смерть помешала осуществить этот замысел.
Романы и повести Р. тяготеют к очерковости, что отмечали многие критики. ‘Это просто ряд очерков, характеризующих быт нашего мастерового, заводского, трудящегося люда — быт нашего пролетариата…’ (Ткачев П. Н.— С. 341). Критик считал, что в романах Р. отсутствуют главные черты этого жанра: развитый сюжет, индивидуализированные характеры, герои мало связаны между собой.
Тяготение к очерковости характерно для многих писателей-демократов 60 гг., вводивших в художественную ткань фактический материал, статистические данные, не дававших ярко очерченных героев. К творчеству Р. в значительной мере можно отнести слова Г. В. Плеханова о народнической беллетристике: она ‘рисует нам не индивидуальные характеры и не душевные движения личностей, а привычки, взгляды и, главное, общественный быт массы’ (Плеханов Г. В. Литература и эстетика.— М., 1958.— Т. 2.— С. 225). Творчество Н. В. Успенского, А. И. Левитова, В. А. Слепцова, Г. И. Успенского, Н. И. Наумова, С. Каренина, Р. и др. характеризуется усиленным вниманием к мелким бытовым подробностям, максимально точным, в традициях ‘натуральной школы’, воспроизведением местных диалектов, жаргонов тех или иных социальных групп, профессий. Это служило причиной обвинения в натурализме. Творчество Р., метко названное М. Горьким ‘мрачным’, на общем фоне писателей-демократов выделялось, главным образом, внешней невыраженностью отношения автора к изображаемому. Такая манера изложения, напоминающая стенограмму, весьма порицалась критикой разных направлений. В. Г. Авсеенко писал в связи с выходом двухтомного собрания сочинений Р.: ‘Литературная правда заключается… не в том, чтобы изображать действительность сырьем, отмечать без всякого выбора составляющие ее подробности и рассказывать человеческую жизнь с внешней точностью и внутренней беспорядочностью записной книжки’ (Русский вестник.— 1875.— No 4.— С. 672). Подобные упреки делал и Н. К. Михайловский: ‘У Решетникова нет того умения группировать факты, которое составляет первый признак художественности, умения связывать эти факты путем органического соподчинения, а не механического сопоставления только. Его повести — это своего рода литературные панорамы. Это ряд картин одинакового содержания, но друг от друга независимых, не объясняющих и не дополняющих, а только повторяющих друг друга’ (Отечественные записки.— 1880.— No 3.— С. 94). Как бы предвосхищая подобные упрёки, Р. записывает в дневнике: ‘…говорят, что я пишу, не обрабатывая, не забочусь о художественности. Это правда. Если бы я имел средства жить в отдельной комнате, не забирать вперед денег, я писал бы гораздо спокойнее и лучше, чем теперь’ (Повести и рассказы.— С. 312—313).
В целом демократическая критика очень приветствовала то направление в русской литературе, которое представлял Р., и прощала писателю эстетические недостатки. Многие программные выступления демократической критики (Салтыков-Щедрин М. Е. Напрасные опасения, Где лучше? // Отечественные записки.— 1868,— No 10, 1869.— No 4, Ткачев П. Н. Разбитые иллюзии // Дело.— 1868.— No 11—12, Шелгунов Н. В. Народный реализм в литературе // Дело.— 1871.— No 5, книга ‘Беллетристы-народники’ А. М. Скабичевского.— Пб., 1888, и др.) в основном или в значительной мере опирались на творчество Р. Огромную поддержку он ощущал со стороны редакции ‘Современника’. Роман ‘Где лучше?’ редактировал Салтыков-Щедрин, считавший, что, хотя ‘неумением распорядиться своим материалом он положительно вредит самому себе’, все же как писатель Р. ‘выше обыкновенного уровня’ (Салтыков-Щедрин М. Е.— С. 213).
Пожалуй, одним из ярчайших и трагичнейших документов эпохи стал дневник Р., опубликованный (хотя и не полностью) после его смерти (1932). Бесконечные унижения, страдания, полунищенское существование — таков был путь Р. к литературной известности. Это не могло не сказаться на характере писателя: современники вспоминают его как очень угрюмого, недоверчивого, мнительного человека, который трудно сходился с окружающими, особенно с литераторами, с теми, в которых видел барственное, пренебрежительное отношение к себе. Много таких, часто не всегда справедливых, замечаний в адрес В. С. Курочкина, А. Н. Пыпина, М. А. Антоновича, Г. Е. Благосветлова, Н. А. Некрасова и др. содержит его дневник. Р. умер от отека легких, похоронен на Волковом кладбище в Петербурге.
Дореволюционная цензура нередко стремилась воспрепятствовать изданию произведений Р. Так, в 1867 г. по требованию издателя С. В. Звонарева в тексте отдельного издания ‘Подлиповцев’ были сделаны сокращения с целью смягчить общую картину крестьянской жизни. В 1884 г. ряд произведений Р. был запрещен к выдаче из публичных библиотек и для чтения в общественных читальнях. Творчество Р. было одним из ранних симптомов появления той ‘партии народа в литературе’, о которой мечтал Н. А. Добролюбов (Добролюбов Н. А.— С. 228).
Соч.: Соч.: В 2 т.— Спб., 1869, Собр. соч.: В 2 т. / Ред. и вступ. ст. А. М. Скабичевского.— Спб., 1904, Полн. собр. соч.: В 6 т. / Под ред. И. И. Векслера.— Свердловск, 1936—1948, Избр. произв.: В 2 т. / Вступ. ст. и коммент. Н. И Соколова.— М., 1956, Между людьми. Повести, рассказы и очерки / Сост. и вступ. ст. С. П. Залыгина, Примеч. Т. А. Полторацкой.— М., 1985, Повести и рассказы / Сост., вступ. ст. и примеч. С. Е. Шаталова,— М., 1986.
Лит.: Аверкиев Д. В. По поводу самопризнаний двух петербуржцев // Эпоха.—1864.— No 11, [б. п.] <,Авсеенко В. Г.>,. Сочинения Ф. Решетникова // Заря.—1869.— No 9, А. (Авсеенко В. Г.). Реальная беллетристика. Соч. Ф. М. Решетникова. Изд. К. Т. Солдатенкова / С порт. авт. 2 т.— М., 1874 // Русский вестник.— 1875.— No 4, Скабичевский А. М. Что нужно добиваться реальному поэту // Отечественные записки.— 1869.— No 12.— Отд. II.— С. 231—255, Он же. История новейшей русской литературы (1848—1891).— Спб., 1891, Утин Е. И. Задача новейшей литературы // Вестник Европы.— 1869.— No 12.— С. 822—888, Цебрикова М. К. Летописец темного люда (Романы, повести и рассказы Ф. Решетникова) // Русские общественные вопросы. Сб. ‘Недели’.— Пб., 1872, Боборыкин П. Д. Ф. М. Решетников. ‘Подлиповцы’: Спб., 1880 // Критическое обозрение.— 1880.— No 10, Михайловский Н. К. Новые книги. Ф. М. Решетников. ‘Подлиповцы’. Спб., 1880, Он же. Ф. М. Решетников. ‘Глумовы’. Роман. Спб., 1880 // Отечественные записки.— 1880.— No 3.— Отд. II.— С. 94—98, Успенский Г. И. Федор Михайлович Решетников // Полн. собр. соч.— Л:, М., 1949.— Т. 4, Салтыков—Щедрин М. Е. Напрасные опасения.— Где лучше? // Салтыков-Щедрин М. Е. Литературная критика.— М., 1982, Шелгунов Н. В. Народный реализм в литературе // Шелгунов Н. В. Литературная критика.— М., 1974, Писарев Д. И. Прогулки по садам российской словесности // Писарев Д. И. Литературная критика: В 3 т.— Л., 1981.— Т. 2, Кропоткин П. А. Идеалы и действительность в русской литературе // Собр. соч.— Спб., 1907.— Т. 5, Ткачев П. Н. Разбитые иллюзии // Избр. соч. на социально-политические темы.— М., 1932.— Т. I, Цебоева М. П. Литературная борьба вокруг творчества Ф. М. Решетникова в 60—70-е годы XIX века // Уч. зап. Кишиневского ГУ. Кишинев, 1956.— Т. 22. Филология, Проза писателей-демократов шестидесятых годов XIX века.— М., 1962.— С. 207—250, Кавуров А. Л. Развитие жанра очерка в творчестве Ф. М. Решетникова // Проблемы развития жанров в русской литературе XVIII—XX веков.— Днепропетровск. 1985.
Источник: ‘Русские писатели’. Биобиблиографический словарь.
Том 2. М—Я. Под редакцией П. А. Николаева.
М., ‘Просвещение’, 1990