В. Д. Корсакова.
Репнин, Борис Александрович, Корсакова Варвара Дмитриевна, Год: 1913
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Репнин, князь Борис Александрович, боярин, ум. 17 мая 1670 г., в 1616 г. он был стольником, в 1618—1619 гг. находился в Москве во время осады ее польским королевичем Владиславом, в 1625 г., на первой свадьбе царя Михаила Федоровича, нес подножие княжое, в 1626 г., на второй свадьбе, был в числе поезжан. До 1627 г. поместный оклад его был 600 чети, а денежный — 35 руб., в этом году ему назначено 800 чети и 80 руб. В 1630 г. он присутствовал при приеме царем Михаилом Федоровичем шведского посла Монира. В 1634—1636 гг. на торжественных обедах князь Р. часто бывал чашником у государева стола, в 1638—1641 гг. был судьей в Приказе Новой Чети, а в январе 1640 г. пожалован был из стольников в бояре. В 1642 г. денежный оклад его был сильно увеличен: ему назначено было 500 руб., в этом же году он был послан в Тверь искать золотую руду, но поиски его были безуспешны.
Князь Р. пользовался большим значением во время двоевластия царя Михаила Федоровича и отца его, патриарха Филарета Никитича, что тревожило многих бояр. По всей вероятности, из кружков этих бояр распускались неблагоприятные для князя Р. слухи, вроде, например, обвинений его в жестокости, тогда как фактических доказательств жестокости его мы нигде не встречаем. По смерти патриарха Филарета Никитича, князя Р. удалили из Москвы: в 1643 г. послали его воеводой в Астрахань, под предлогом усмирения Ногайского возмущения, возникшего при князе Телятевском,от которого Ногайцы так много терпели, что пожаловались Астраханскому архиепископу Пахомию и просили довести до сведения царя. Князю Репнину велено было покровительствовать Юргенским торговым людям, приезжавшим с товарами в Астрахань, выдавать корм находящимся в аманатах женам и детям Ногайских и Едисанских мурз, призывать Ногайских мурз с улусами кочевать под Астрахань. Во время воеводства в Астрахани князю Р. приходилось заботиться о встречах и проводах персидских послов, бухарцев, сартов, распоряжаться о досмотре товаров у торговых людей, русских и иноземцев, следить за прилежным изучением татарского, персидского и арабского языков подьячим Новгородской Чети Зверевым, присланным в Астрахань исключительно для изучения этих языков. Князь Р. пробыл в Астрахани до 1646 г. В 1648—1649 гг. он был судьей во Владимирском Судном Приказе, вторично он занимал это место и позже. В 1650—1651 гг. князь Р. был полковым воеводой в Севске, затем в Белгороде и Яблонове. В 1652 г. ему дан был титул наместника Великопермского для посольской службы, т. е. для ведения переговоров с литовскими послами, прибывшими в Москву. Весной 1653 года князь Р. был отправлен во главе посольства в Польшу, а возвратился оттуда в двадцатых числах сентября. Оказалось, что паны радные не захотели слышать ни об упразднении унии, ни о примирении с казаками, дело же о прописках в царском титуле со смехом назвали ‘малым делом’. Московские послы вышли из ответной палаты ‘с большим вычетом’, сказывая панам, что государь такого их ‘злого бесчестья и многого неисправленья больше того терпеть не будет, а велит об их неправдах писать во все окрестные государства, а за Православную Христианскую веру и за свою государскую достойную честь стояти будет, сколько милосердий Бог помочи подаст’.
В 1653—1654 годах князь Р. был судьей в Разбойном Приказе. В 1655 г. он участвовал в походе царя Алексея Михайловича против польского короля Яна-Казимира, а при возвращении царя в Москву был оставлен на воеводстве в Смоленске. Во время второго польского похода в следующем, 1656 г., перед отбытием царя из Смоленска под Ригу, обедали у него приглашенные бояре, в том числе и князь Р. После стола розданы были награды, причем князь Р. получил шубу ‘отлас золотой’, да кубок, да к прежнему окладу 170 руб. Не одни ратные дела находились в его ведении: ему приходилось судить смоленскую шляхту, содействовать стольникам Змееву и Сомову в постройке судов на реках Каспле и Белой, решать вопросы, подобные тому: отпустить ли шляхтичей в Москву помолиться образу Пречистой Богородицы и московским чудотворцам? Когда в 1656 г. в Смоленске стали хворать солдаты, царь Алексей Михайлович возложил на князя Р. заботу о помещении и продовольствии больных, которых бывало зараз по 100 человек, поместили их на Конюшенном дворе, для ухода приставили монастырского служку, да из ближайших деревень брали по четыре человека, варили кашу, кисель, пиво и пекли блины, выдавалось вино и был приготовлен уксус. На просьбу князя Р. прислать подьячего в Смоленск, из Приказов Владимирской и Галицкой Четей последовал ответ, что послать некого, потому что до морового поветрия в Москве было 24 подьячих, но из них только четверо осталось в живых. Вследствие челобитья князя Р. товарищ его, князь Звенигородский, — который ‘бездельничал’ и постоянно оскорблял, как самого князя Р., так и дьяков и подьячих, — был отозван из Смоленска, и на его место прислан князь Феод. Никит. Борятинский. В 1657—1658 гг. князь Р. часто ‘ведал’ Москву во время отсутствия царя Алексея Мих. В 1659 г. была составлена роспись расстояний между украинскими городами, по книгам и по чертежу князя Р., Хомякова, Лабодинского и Тимирязева. С половины марта 1659 г. князь Р. в течение двух лет был снова в Смоленске, в это время там исправлена была городовая стена и возведены новые крепостные сооружения. В ноябре 1661 г. он назначен в Новгородский Разряд на место князя Ив. Андр. Хованского, а товарищем к нему князь Сем. Ив. Львов. Из позднейшей челобитной (1666 г.) ратных людей царю Алексею Михайловичу узнаем, что по сравнению с князем Хованским, отличавшимся жестокостью и произволом, они ‘свет увидали’, попав под начальство князя Р. — Осенью 1662 г. князь Р. стоял с войском во Пскове и терпел немало неприятностей от нераспорядительности псковского воеводы князя Фед. Фед. Долгорукова. За ‘промысел’ над польскими и литовскими людьми в Полоцком уезде в местечке Локти (были взяты обоз, языки и знамена и отняты пленные) царь Алексей Мих. милостиво похвалил князя Р. и, вследствие затруднительности покупки в Пскове хлеба для людей и корма для лошадей, дозволил ему отступить с частью войска в Великий Новгород, а товарищу его князю Львову — в Луки Великие. В 1665—1666 годах князь Р. находился полковым воеводой в Белгороде. Войско было в плачевном состоянии: многие ратные люди оказались в бегах, иные явились на смотр совсем без оружия. Князь Р. должен был заботиться о сборе хлебных запасов, о сыске служилых беглых людей, о получении писцовых и переписных книг для назначения поместных дач дворянам и детям боярским. Из Москвы было обещано прислать: сколько надобно денег, трубы и литавры, тафту или камку для знамен и 10 стоп бумаги. На какую бы то ни было постройку требовалось разрешение из Москвы, а потому, построив в Белгороде в 1664 г. ‘ям’ без царского дозволения, князь Р. мог ожидать выговора, но на его донесении была сделана помета: ‘учинил добро’. В следующем, 1665 г. князь Р. спрашивал указа относительно предполагавшейся постройки таможенных кабаков в Харькове, Змееве, Ахтырке, Сумине и Белеве. — Так как многие города, подведомственные Белгороду, находились от него верст за пятьсот, то князь Р. писал в августе 1665 г. о невозможности доставить в Москву к назначенному сроку годовую сметную роспись и обещал прислать таковую по получении сведений от воевод этих городов. — По окончании Белгородской службы, князь Р. получил 160 руб. придачи к прежнему денежному окладу ‘за службы, за бой и за промысел 1654—1655 гг.’, 1 сентября 1668 г., по случаю объявления совершеннолетия царевича Алексея Алексеевича, прибавлено ему было еще 100 pуб.
‘Др. Рос. Вивл.’, т. IX, стр. 196—199, т. XIII, стр. 143, т. XX, с. 99, 294, 342, 387, ‘Акты ист.’, тт. III и IV. ‘Доп. к акт. ист.’, тт. III и IV, А. А. Э., т. III, ‘Разр. кн.’, II, ‘Акты Моск. госуд.’, т. II, Собр. Гос. Гр. и Догов., т. т. III и IV, Рус. Ист. Библ., тт. X и XI, Соловьев, История России, тт. IX, X и XII, А. П. Барсуков, Род Шереметевых, т. т. IV и VI.
Источник текста: Русский биографический словарь А. А. Половцова, том 16 (1913): Рейтерн — Рольцберг, с. 83—85.