Разборъ трехъ статей, помщенныхъ въ запискахъ Наполеона.
Денисомъ Давыдовымъ.
Москва.
Въ типографіи Семена Селивановскаго
1825
—-
Разбор трех статей, помещенных в записках Наполеона, Давыдов Денис Васильевич, Год: 1825
Время на прочтение: 30 минут(ы)
Недавно случилось мн читать Записки Наполеона. Владтель сей любопытной книги ссудилъ меня оною на короткое время: онъ спшилъ въ путь далекой, невозвратный.
Я сдержалъ слово, и не смотря на пролетное чтеніе, усплъ вполн насладиться и смлыми очерками, и живописными картинами. и неожиданными мыслями и выраженіями, и вообще какою-то воинственною оригинальностію пера сего чудеснаго человка. Смло можно сказать, что Наполеонъ явился на семъ новомъ для него поприщъ, каковымъ бывалъ онъ на полъ брани: везд исполинъ мысли, везд съ своимъ собственнымъ, цльнымъ характеромъ — но увы! и въ томъ и въ другомъ случа играя легковріемъ людей, онъ представляетъ имъ обстоятельства и событія такъ, какъ хочетъ чтобъ они ихъ видли, a не таковыми, каковы онъ въ существъ своемъ. Можетъ быть, что въ первомъ положеніи онъ считалъ на средство сіе какъ на самое дйствительное, чтобы увлекать умы за колесницею побдителя: но Поэтъ въ душъ, порабощенный самъ увлекательнымъ воображеніемъ своимъ, онъ мало по малу уврилъ себя въ истинъ всхъ ложныхъ сказаній, имъ же самимъ вымышленныхъ и для заблужденія другихъ обнародованныхъ. Такъ Руссо любилъ идеальную Юлію, какъ существо живое его любившее, такъ пламянный Тассо уврился наконецъ, что битвы подъ стнами Іерусалима происходили не иначе, какъ онъ изображались въ безсмертномъ его твореніи.
Я могу ошибаться, но правдоподобность на сторон моего мннія: смотрите, какъ ршительно, съ какимъ нетерпніемъ, можно сказать, съ какою досадою Наполеонъ опровергаетъ въ Запискахъ своихъ неоспоримыя доказательства и дянія, всему свту извстныя!… Притворство не иметъ подобныхъ порывовъ. Впрочемъ, какая бы ни была причина неосновательнымъ описаніямъ, разбросаннымъ по сей сокровищниц военныхъ и политическихъ наблюденій — причина не оправдываетъ слдствія и мы не безъ удивленія видимъ, какъ новый историкъ опровергая и уничтожая описанія подвиговъ тхъ войскъ и военачальниковъ, которые противъ него сражались, касается наконецъ и до службы Рускихъ Партизановъ,
‘Ни одинъ больной’ говоритъ онъ ‘ни одинъ отстранившійся, ни одна эстафета, ни одинъ подвозъ не были взяты въ теченіи сей кампаніи отъ Маинца до Москвы, не проходило дня безъ полученія извстія изъ Франціи, не проходило дня безъ того, чтобы Парижъ не получалъ писемъ изъ арміи {Pas un malade, pas un homme isol, pas une estafette, pas un convoi n’ont t enlevs pendant cette campagne, depuis Mayence jusqu’ Moscou, on n’a pas t un jour sans recevoir des nouvelles de France, Taris n’a pas t un jour sans recevoir des lettres de l’arme. Tom. II pag: 98.}.’
Потомъ, четырнадцать страницъ дале, онъ говоритъ:
‘Во время движенія на Москву онъ никогда не имлъ въ тылу своемъ непріятеля. Во время двадцатидневнаго пребыванія его въ сей столицъ ни одна эстафета, ни одинъ подвозъ съ зарядами не были перехвачены, ни одинъ почтовый укрпленный домъ (таковый находился на каждомъ посту) не былъ аттакованъ, артиллерійскіе подвозы и военные экипажи дошли безпрепятственно {Dans sa marche sur Moscou il n’a jamais eu l’ennemi sur ses derrires. Pendant les vingt jours qu’il a sjourn dans cette capitale, pas une estafette, pas un conоі d’artillerie n’a t intercept, pas une maison de station retranche (il y en avoit tous les postes) n’a t attaque, les convois d’artillerie et d’quipages militaires arrivrent sans accidents.—Tom: II. pag: 112.}.’
И наконецъ, семь страницъ дале, опять обращается къ тому же предмету и повторяетъ:
‘Во время Австерлицкой, Іенской, Фридландской и Московской кампаній ни одна эстафета не была перехвачена, ни одинъ обозъ съ больными не былъ взятъ, не проходило ни одного дня, чтобы главная квартира не получала извстія изъ Парижа {Pendant les campagnes d’Austerlitz, d’Jna, de Fried-land, de Moscou, pas une estafette ne fut intercepte, pas un convoi de malades ne fut pris, on n’a pas t un seul jour au quartier-gnral sans nouvelles de Paris,—Tom: II. pag: 119.}.’
Слова падшія съ такой высоты, не суть уже шипніе раздраженной посредственности, столь давно преслдующей Партизановъ нашихъ — это удары Юпитера, звукъ ихъ можетъ увковчиться въ общемъ мнніи, какъ увковчились въ немъ вс т ложныя преданія, кои равнодушіе людей полнилось изслдовать, повторяя безпечно то, что уже другими сказано.
Я одинъ изъ обвиняемыхъ. Честъ вооружаетъ меня противъ нареканій ужасныхъ, сокрушительныхъ, можетъ быть неотразимыхъ. Но что длать? новый Леонидъ иду на громады Ксеркса! Мнніе мое о Партизанской моей служб не равняется съ тмъ вниманіемъ, коимъ почли ее мои соотчичи, однако оно не упадаетъ и до презрнія. Я скажу боле: я считаю себя рожденнымъ единственно для роковаго 1812 года, но рожденнымъ подобно тому рядовому солдату, который въ дыму и въ сумятиц Бородинской битвы, стрляя на удачу, убилъ десятокъ Французовъ. Какъ ни мало употребилъ онъ на то и знанія и дарованія, при всемъ томъ судьба опредлила его уменьшитъ непріятельскую армію десятью человками и содйствовать общему ея истребленію, своимъ товарищамъ.
Такъ я думаю о себ, уменьшивъ непріятельскую армію по мр способовъ предоставленныхъ мн начальствомъ и способностей данныхъ мн природою.
Въ вол Наполеона налагать въ числ прочихъ и на меня проклятіе за пролитую кровь его воиновъ — но не отнимай онъ у меня длъ моихъ, не стирай съ сабли моей кровавыхъ обрызговъ, сихъ отпечатковъ чести, купленныхъ трудами и ежеминутною жертвою жизни… Это моя собственность, это мой участокъ въ слав земляковъ моихъ, тмъ для меня драгоцнне, что онъ одинъ возвышается на моей жизни, безплодной въ своей юности и въ наклонности своей ничего для честолюбія необщающей. Но какой избрать способъ къ защитъ сей собственности?
Предать извстности эирныя строки моихъ собственныхъ Записокъ, въ надежд, что он затмятъ во мнніи людей неизгладимое начертаніе чрезвычайнаго человка, было бы верхъ дерзости смшной и безполезной, да и кто возметъ на себя трудъ читать описаніе, поступившее въ область вымысловъ съ тхъ поръ, какъ клеймо отверженія горитъ на каждомъ лист его?
Опровергнуть падшія на Партизановъ нашихъ нареканія доказательствами, которыя были бы основательне нареканій, но гд найти для сего документы? Постараемся отыскать ихъ:
Въ Бюллетеняхъ Французской арміи, какъ извстно, самимъ Наполеономъ сочиненныхъ.
Въ Монитёр, въ семъ единственномъ офиціальномъ журнал Французскаго Правительства.
Въ письмахъ Маршала Бершье къ начальникамъ корпусовъ большой арміи.
Въ отбитыхъ y непріятеля бумагахъ, хранящихся въ Главномъ Штабъ ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА.
И въ тхъ описаніяхъ Руской кампаніи, коихъ сочинителей нельзя упрекнуть въ пристрастіи къ нашему войску.
Вотъ арсеналъ, откуда я изберу оружіе мое — кажется, оно будетъ самое дйствительное.
Наполеонъ говоритъ: ‘Во время Австерилицкой, Іенской и Фридландской {Я съ намреніемъ выпускаю слово и Московской, дабы особо говорить о сей кампаніи.} кампаній, ни одна эстафета не была перехвачена, ни одинъ обозъ съ больными не былъ взятъ, не проходило дня, чтобы армія не получала извстія изъ Парижа.’
Правда, что въ кампаніяхъ Австерлицкой и Іенской мы не слыхали ни объ одномъ Партизанскомъ покушеніи. Я полагаю причиною сему бездйствію, оцпенніе Австрійскихъ и Прусскихъ военачальниковъ отъ понесенныхъ ими ршительныхъ пораженій при самомъ открытіи обихъ кампаній. Оцпенніе сіе столь сильно охватило самыя твердыя души, что самъ Блюхеръ, подобно прочимъ Прусскимъ Генераламъ, не постыдился положить оружіе въ Ратков, имвъ подъ командою своею сверьхъ 33 баталіоновъ 54 эскадрона, съ коими онъ могъ, видя бду неминуемую, броситься къ Гамбургу или къ Лауенбургу, и перейдя Эльбу, долго наносишь непріятельской арміи чувствительнйшіе удары Партизанскою войною. Я увренъ, что будь отсрочка Іенскому сраженію на столько времяни, сколько нужно было, чтобы Прусское войско нсколько пріобыкло къ разнообразію военныхъ случайностей, то не только Блюхеръ, но и Генералы мене его одаренные мужествомъ и духомъ предпріятія, и они обратились бы къ сему послднему средству погибающей храбрости и извлекли бы изъ онаго неожиданную пользу для отечества. Какъ бы то ни было, но слова Наполеона на счетъ кампаній Австерлицкой и Іенской, относительно къ Партизанскому дйствію справедливы и не подлежатъ ни малйшему возраженію.
Нельзя того же сказать о такъ называемой имъ Фридландской кампаніи (что мы называемъ Кампаніею 1807 года въ восточной Пруссіи).
Хотя Партизанскіе удары въ означенной кампаніи были плодомъ только частныхъ внушеній, a не соображенія главнаго начальства, и потому совершались, такъ сказать, на выдержку и безъ связи между собою, — однако удары сіи существовали, въ чемъ служатъ порукою самые Бюллетени и Монитёръ,— архивы истины относительно признанія въ неудачахъ Французской арміи. — Чтобы въ точности опредлить важность одной изъ перехваченныхъ депешей въ сей кампаніи, я выпишу изъ самыхъ Записокъ Наполеона собственныя слова его, весьма справедливо изображающія бдственное положеніе, коему подверглась бы армія наша, если депеша сія дошла бы до своего назначенія. Между тмъ он принесутъ намъ и другую услугу: въ нихъ мы увидимъ явное противорчіе удостовренію, въ той же книгъ изложенному и которое я оспориваю: ‘Посл сраженія при Пультуск въ Декабр 1806, командовавшій Россійскою арміею Генералъ Бенингсенъ выступилъ къ нижней Висл съ тмъ, чтобы напасть на Маршала Принца Понте-Корво (Бернадота), занимавшаго Эльбингъ. Наполеонъ оставилъ Варшаву 13/25 Генваря 1807, сосредоточилъ армію въ Вилленберг и двинулся на лвый флангъ Рускихъ, въ намреніи опрокинуть ихъ на Фришъ-Гафъ, снгъ и ледъ покрывали землю, Бенингсенова армія находилась въ крайней опасности, уже Французская армія достигала до тыла оной, какъ вдругъ казаки схватили Офицера Главнаго Штаба Принца Невшательскаго (Бертье). Взятыя на немъ депеши извстили о движеніи, Бенингсенъ испуганный поспшно стянулся къ Аленштейну’ и пр: {Aprs la bataille de Pultusk eu dcembre 1806, le gnral Benigsen commandant l’arme russe, marcha sur la basse Vistule, pour attaquer le marchal prince de Ponte — Corvo qui occupait Elbing. Napolon partit de Varsovie le 25 Janvier 1807, runit son arme Willenberg, marcha sur le flanc gauche des Russes pour les jet ter dans le Frisch-Haff: la terre tait couverte de neige et de glace, Tanne de Benigsen tait fort compromise, dj l’arme franaise gagnait ses derrires lorsque les cosaques prirent un officier d’tat-major du Prince de Neuchtel. Ses dpches dmasqurent e mouvement. Benigsen effray se reploya en toute hte sur Allenstein… —Tom. II pag: 55.}.
Вотъ, что объявлено было о томъ же въ Монитер:
‘Французская армія еще не трогалась съ мста, вс другіе корпуса оставались на своихъ квартирахъ въ совершенномъ безопасеніи. Она медлила для того, чтобы дйствія непріятеля боле обрисовались и боялись малйшимъ движеніемъ обратить вниманіе его на бдствія, коимъ онъ подвергался.’
‘Между тмъ движеніе Рускихъ прояснялось каждый день боле и боле. Они прошли Остероде и вступили въ Либаву. Тогда, по сигналу поданному во Французской главной квартиръ, войска поднялись и совокупно устремились на лвый флангъ непріятеля, въ намреніи зайти ему въ тылъ. Но на войн встрчаются обстоятельства не подвластныя разчетамъ! Офицеръ, принадлежащій Главному Штабу, посланъ былъ онъ Принцу Понте-Корво съ описаніемъ движенія войскъ Французской арміи. Начальникъ Главнаго Штаба извщалъ Принца о намреніи Императора и предписывалъ ему отступать до самаго Торна, дабы заманить дале непріятеля. Офицеръ сей былъ схваченъ козаками и не усплъ разорвать депеши свои. И такъ Россійской Генералъ узналъ заблаговременно объ опасности, которая постигла бы его 48 часовъ позже. Сіе способствовало ему прибыть 22 Генв./5 Февр. со всею арміею въ Алентшеинъ и встртить въ боевомъ порядк шедшую по сему пути Французскую армію. Таковое обстоятельство показалось неизъяснимымъ, тайна открылась на другой только день, когда узнали, что посланный Офицеръ былъ взятъ непріятелемъ и не усплъ сжечь депеши.’ {L’anne franaise ne bougeoit pas encore, tous les antres corps restoient dans la plus profonde scurit dans leurs quartiers. On vouloit voir se dessiner davantage les mouvemens de l’ennemi, et on craignoit par un prompt mouvement, de lui donner l’veil sur les dangers o il aloit se trouver.
Cependant les mouvemens des Russes acqurant tous les jours une nouvelle certitude, leur arme ayant dj dpass Osterode et se trouvant sur Lobau, le signal lut donn au quartier-gnral franais, en peu d’instans les quartiers furent levs, les troupes runies et diriges en masse sur le flanc gauche de l’ennemi, de manire le tourner. Mais la geurre a des vne-mens qui chappent aux calculs. Un adjoint l’tat-major portoit au prince de Ponte-Corvo Tordre de marche de l’arme franaise. Le Major-gnral lui fai-soit connoitre le projet de L’Empereur, et lui ovdon-noit de battre en retraite jusqu’ auprs de Thorn, pour attirer davantage l’ennemi. Cet officier fut pris par les Cosaques. Il n’eut pas le temps de dchirer ses dpches. Le gnral russe connut ds-lors tout le danger de sa position, et apprit sur-le-champ ce qu’il n’auroit connu que 48 heures plus tard. Il se trouva le 3 Allenstein, o il savoit que l’arme franaise devoit arriver, rang en bataille avec toute son arme runie. Cet vnement inattendu parut inconcevable, et on n’en eut l’explication que le lendemain, lorsqu’on sut que l’officier qui avoit t pris n’avoit pas bll les dpches….}
Монитёръ заключаетъ статью сію повтореніемъ:
‘Онъ (непріятель) былъ бы истребленъ, если бы офицеръ, посланный съ депешами къ Принцу Понте-Корво, сжегъ оныя, ибо все было такъ разочтено, ‘чтобы непріятель не прежде 48 часовъ могъ извститься о томъ, чемъ узналъ то симъ депешамъ. Россійская армія избгла отъ гибели посредствомъ одного изъ тхъ произшествій, которыя предоставлены случаю, дабы напоминать людямъ, что онъ вмшивается во вс соображенія, во вс событія — и что если ршительные удары, истребляющіе армію и преобразующіе ходъ кампаніи, суть плоды опытности и генія, то не мене того они нуждаются и въ его содйствіи {Il (l’ennemi) eut t dtruit si l’officier porteur des dpê,ches pour le prince de Ponte-Corvo, les eut brles, car tout toit calcul pour que l’ennemi ne comprit que 48 heures plus tard ce qu’il apprit par ces dpches. L’arme russe a chapp sa perte par un de ces vnemens que se reserve le hazard pour rappeler aux hommes qu’il est pour quelque chose dans tous les calculs, dans tous les vnemens, et que les grands rsultats qui dtruisent une arme et changent la face d‘une campagne, sont sans doute le fruit de l’exprience et du gnie, mais qu’ils ont besoin d’tro seconds par lui.—Moniteur de 1807.}. Таковый курьеръ стоитъ ста эстафетовъ, часто привозившихъ извстія о сплетняхъ Парижскихъ актеровъ, или о пустословіи Брутовъ болтуновъ, витійствующихъ по угламъ кофейныхъ домовъ и чердаковъ Пале-Рояля.
Въ теченіи сей кампаніи были взяты и другіе курьеры, между коими находился извстный Императорской ординарецъ Монтескью, — но такъ какъ о нихъ не было упомянуто въ офиціальныхъ бумагахъ, то и я о нихъ умалчиваю. Относительно же больныхъ извстно, что при нападеніи на корпусъ Маршала Нея 24 Маія при Гутштат и 25 при Анкендорф, не только больные сего корпуса, но и обозы, паркъ, канцелярія и собственные экипажи Маршала достались въ добычу козакамъ Платова, переплывшимъ чрезъ Алле, a потомъ и чрезъ Пасаргу. Въ доказательство тому, что они дйствовали въ тылу непріятеля, служитъ 78 бюллетень Французской арміи, въ коемъ сказано о дл при Анкендорф: ‘Нашъ уронъ состоялъ во 160 человкахъ убитыхъ, 200 раненыхъ и 250 взятыхъ въ плнъ. Большая часть послднихъ были схвачены козаками, которые по утру прежде аттаки пришли въ тылъ арміи.’ {Notre perte a t de cent soixante hommes tus, deux cents blesss et deux cents cinquante laits prisonniers. Ceux-ci ont t, pour la plupart, enlevs par les Casaques qui, le matin de l’attaque, s’taient ports sur les derrires de l’arme…..78 bulletin, Heilsberg. 12 Juin 1807.}
Изъ сего видно, что отрядъ Платова, составленный изъ десяти казачьихъ полковъ, Павлоградскаго Гусарскаго, и Егерьскаго и двенадцати орудій конной артиллеріи, прежде аттаки еще пришелъ въ тылъ 14 тысячному корпусу, незапно аттакованному съ трехъ сторонъ 80 тысячною арміею. Спрашиваю всякаго истинно военнаго человка, могъ ли Платовъ не похитить все то, что находилось на самомъ удобнйшемъ мстъ для похищенія? и впрямь, если уже тамъ взяты вс при корпусъ находившіяся важнйшія бумаги, кои и понын хранятся y Генерала Бенингсена, если по сказанію самаго бюллетеня тамъ же взяты и 250 здоровыхъ солдатъ: то какимъ же способомъ могли избжать той же участи транспорты больныхъ? ихъ перемщать было не легче самихъ артиллерійскихъ парковъ и провіантскихъ фуръ, которыя не имвъ время отъ внезапной аттаки убраться заблаговремянно въ отдаленное и безопасное мсто, попались такъ же въ руки летучему корпусу Атамана.
Въ прочемъ, за чмъ привязываться къ словамъ? Намреніе Наполеона очевидно: говоря о безпрепятственномъ ходъ эстафетовъ и о неприкосновенности до больныхъ его, онъ не столько имлъ въ виду и эстафеты и больныхъ, какъ доказательство, что въ теченіи сей кампаніи вс затыльныя части его арміи были недоступны, и что на нихъ войска наши ни чего не отбили. Вотъ сущность обвиненія, и такъ прибавимъ къ сему слдующее:
Въ одномъ изъ бюллетеновъ сказано: ‘Генералъ Викторъ’ (онъ командовалъ тогда 2 корпусомъ большой арміи) ‘проздомъ въ Штетинъ былъ съ адьютантомъ своимъ схваченъ партіею, производившею въ той стран поиски и состоявшею въ 25 гусарахъ {Le Gnral Victor se rendant Stetjn, et tant en voilure avec son aide-de-camp et un domestique, a t enlev par un parti de vingt cinq hussards qui battoient le pays. — 53 bulletin. Warsovie 22 Ianv: 1807.}’.
Въ другомъ:
‘Въ сторон Вилленберга три тысячи Рускихъ плнныхъ были освобождены партіею, состоявшею въ 1000 козакахъ {Du ct de Willenberg, trois mille prisonniers russes ont t dlivrs par un parti de raille Cosaques. — 60 bulletin, P: Eilau 17, Fevr: 1807.}.’
Тутъ нужно замчаніе: плнные сіи были освобождены не козаками, a Кіевскимъ драгунскимъ полкомъ, командуемымъ тогда Генералъ-Маіоромъ Львовымъ. Генералъ сей посланъ былъ для сего предмта изъ отряда Седморацкаго, занимавшаго Іоганисбургъ. Онъ пришелъ въ тылъ Французской арміи во время движенія оной къ Прейсишъ-Эйлау, и отбивъ въ окрестностяхъ Виленберга не 3000 Рускихъ, a до 5000 Прусскихъ и Рускихъ плнныхъ веденныхъ изъ арміи въ Варшаву, невредимо возвратился съ ними въ Іоганисбургъ.
Если этого недовольно, то вотъ еще случай, служащій мн сильнйшею подпорою.
13го Генваря Бернадотъ разбилъ авангардъ нашъ подъ Морунгеномъ и до глубокой ночи преслдовалъ оный къ Либштату, не заботясь о первомъ мстечк, оставшемся въ тылу побдительнаго корпуса и прикрытомъ самымъ наступательнымъ движеніемъ онаго. Къ нещастію Французскаго Маршала, того же числа къ вечеру прибыли въ С. Лоокенъ полки Сумской гусарской и Курляндской драгунской, командованные тогда, первый Графомъ Петромъ П. Паленомъ, a послдній Флигель-Адьютантомъ Княземъ Михайломъ Долгорукимъ. Примтя, что пушечный гулъ боле и боле подвигается къ Либштату, Паленъ счелъ за стыдъ оставаться въ бездйствіи тогда, какъ другіе дерутся, и разсудилъ, самовольно пуститься въ тылъ Французскаго корпуса. Между тмъ, дабы не оставить пустымъ занятый имъ пунктъ, который могъ входить въ составъ дальнйшихъ предначертаній главнаго начальства — онъ въ отважности соединилъ и благоразуміе — взявъ изъ всего отряда только 3 эскадрона драгунъ и 2 эскадрона гусаръ, съ коими помчался на Экерсдорфъ и Гимельфортъ, и прибылъ въ глубокую ночь къ Морунгену упраздненному отъ войскъ, но заставленному тяжестями Французскаго корпуса. Паленъ и Долгорукой не медля ворвались въ улицы и разбудили остріемъ и выстрлами стражу корпусной квартиры, покоившуюся подъ покровомъ побды. Все, что ни находилось въ Морунгенъ, все попалось въ руки эскадронамъ нашимъ, такъ что 15 числа, когда Бернадотъ въ слдствіе наступательнаго на него движенія всей нашей арміи, возвратился съ корпусомъ своимъ въ Морунгенъ, то не нашелъ въ немъ ни чего, кром однихъ мертвыхъ тлъ, изрубленныхъ повозокъ и носимыхъ втромъ бумагъ его Канцеляріи. Отъ каретъ и верьховыхъ лошадей до послдней рубахи Бернадота, все досталось въ добычу предпріимчивымъ исполнителямъ сего подвига {Сущность дла сего взята изъ журнала донесеній Главнокомандующаго Государю Императору, нкоторыя подробности онаго собраны мною на мст сраженія.}.
Симъ могъ бы я заключить возраженія на счетъ 1807 года кампаніи, но справедливость требуетъ, чтобы я не умолчалъ и о собственномъ нашемъ неумніи извлечь всю пользу, которую представляли намъ огромныя полчища, прибывшія въ армію съ береговъ Дона, Кубани и Урала. И подлинно, изключая ударовъ мною упомянутыхъ, изъ коихъ только два принадлежатъ козакамъ, вся служба ихъ ограничилась содержаніемъ передовой стражи и дйствіемъ на одной черт съ линейными войсками — дйствіемъ, совершенно разнороднымъ съ ихъ склонностями, оковывающимъ и подвижность и снаровку и хитрость — сіи главныя качества всякаго воинственнаго народа, коего методическіе уставы не заключили еще въ графы Европейскаго однообразія.
Отрядъ Атамана Платова состоялъ, какъ уже я выше сказалъ, изъ полковъ: десяти козачьихъ, одномъ гусарскомъ, одномъ егерскомъ и 12 орудій конной артиллеріи, какое было назначеніе оному?
До Марта мсяца онъ находился въ авангардъ главной арміи, отъ 1 Марта до 24 Маія онъ составлялъ при Пасенгейм связь главной арміи съ корпусомъ дйствовавшимъ на Нарев, a потомъ до Тильзита онъ не выходилъ изъ состава боевой линіи тойже главной арміи. Какая произошла изъ сего польза? ни какой, или весьма скудная: Козацское войско било, было бито, нападало, отступало и наконецъ отступило до Тильзита вмст съ прочими войсками арміи — но, Боже мой! какое представлялось ему поле для развитія его природной удачи!
По сію черту возраженія мои относились къ кампаніи, до которой Наполеонъ коснулся только мимоходомъ, теперь приступаю къ той, въ коей набги и поиски вступили въ составъ общаго предначертанія главнаго начальства, и нанеся чувствительнйшіе удары непріятелю, обратили на себя особенное вниманіе Наполеона.
Станемъ отвчать по статьямъ:
Во время движенія на Москву, онъ (Наполеонъ) никогда не имлъ въ тылу своемъ непріятеля.
Тутъ представдлется нкоторое затрудненіе. Какъ разумть слова: dans sa marche sur Moscou, вo время Московскаго похода т. е. во время Московской кампаніи, или во время движенія на Москву? По послднему смыслу Наполеонъ правъ, ибо до вступленія его въ столицу легкая конница наша содержала только передовую стражу, a Партизанской войны еще не было. Первый наздъ оказался при Царев-Займищ 2 Сентября въ самой день занятія Москвы, a вторый 9 Сентября при с. Перхушков. Я бы держался послдняго смысла и слдовательно не приступилъ бы къ возраженію, если бы самъ Историкъ продолжая говорить о том же предмет, не уничтожилъ сего смысла слдующими словами: ни одинъ подвозъ не былъ взятъ въ теченіи сей кампаніи, во время Московской кампаніи ни одна эстафета не была перехвачена, и пр. Доказательство, что онъ имлъ въ виду всю кампанію, т. е. дйствіе отъ Немана до Москвы, пребываніе въ Москв и отступленіе изъ сей столицы до Немана.
По ршеніи сей задачи, надлежитъ объяснить и слдующую, онъ не им 123,лъ въ тылу своемъ непріятеля. Какъ разумть слова сіи, въ тактическомъ или въ стратегическомъ смысл? Если въ тактическомъ, то Наполеонъ опять правъ, ибо армія его расположенная по Московскимъ предмстьямъ, лицемъ въ поле, имла въ тылу своемъ только Блый-городъ, Китай-городъ и Кремль {Имена частей города, составляющихъ средину Москвы.}, занятые главною и корпусными квартирами ей принадлежащими. Но сего не льзя предположить: Наполеонъ былъ не Комендантомъ или не Началникомъ полиціи, чтобы ограничить кругъ дйствія команды своей предлами шлагбаумовъ. Начальствуя несмтными силами, обладающій важнйшими тайнами военнаго искусства, одаренный всеобъемлющимъ, далковиднйшимъ взоромъ и необыкновеннымъ чувствомъ соотношеній, онъ конечно видлъ дале Камеръ-Коллежскаго вала {Насыпь окружающая Москву.}, и потому не льзя думать, чтобы онъ хотлъ уврить насъ въ томъ, что тылъ всякой арміи граничитъ только съ лазаретными фурами, хлбопеками и дежурствами. Изъ сего видно, что онъ говоритъ не о тактическомъ, a о стратегическомъ тылъ своемъ, т. е. не о Бломъ-город, Китай-город и Кремл, a o пространств, по которому армія его пришла, чрезъ которое получала она състные и боевые подвозы, долженствовала имть сношеніе съ фланговыми своими корпусами, съ союзными Государствами и съ Франціею, и по которому надлежало ей отступать въ случа неудачи. Разумя такъ — сказаніе Наполеоново ошибочно, ибо самый лагерь при Тарушин находился уже въ тылу арміи его, a когда прибавимъ къ оному отрядъ Дорохова и партію Сеславина производившіе поиски между дорогъ Смоленской и Боровской въ направленіи къ Вязём, отдльныя команды Князя Вадбольскаго между Вереи и Можайска, Бенкендорфа между Мажайска и Волоколамска, Чернозубова между Можайска и Сычевки, Фиглева {Не надобно принимать Фиглева за Фигнера. Первый служилъ въ Блорускомъ гусарскомъ полку, a послдній въ артиллеріи. Первый находился въ отряд Генерала Винценгероде, a послдній былъ Партизаномъ и дйствовалъ въ то время около Москвы, между дорогами Тульской и Калужской.} въ окрестностяхъ Звенигорода, и мою партію между Гжатью и Дорогобужемъ: тогда смло можно сказать, что слова Наполеона брошены весьма опрометливо для писателя, стяжавшаго въ потомств званіе Историка.
Во время двадцатидневнаго пребыванія въ Москв…..
Наполеоново пребываніе въ Москвъ продолжадось не 20 дней, a 34 дня. Онъ вступилъ въ Москву 2 Сентября, a выступилъ изъ нея 7 Октября. Замчаніе сіе весьма важно, ибо сіи 14 дней суть главнйшіе союзники превосходства Тарутинскаго пункта, имвшаго столь непосредственное вліяніе на судьбу непріятельской арміи. И подлинно, выступи армія сія 14 дней прежде, то ни одинъ замыселъ Фельдмаршала не достигъ бы до полной зрлости! Армія наша не успла бы усилиться частію войскъ, сформированныхъ Княземъ Лобановымъ, въ лагер ученіе рекрутъ и поступившихъ въ линейные полки ратниковъ, не пришло бы къ окончанію, съ Дону не успли бы прибыть 24 полка козаковъ, что съ находившимися при арміи полками составило боле 20 тысячь истинно легкой конницы, причинившей столь много вреда непріятелю во время его отступленія, духъ арміи не возвысился бы отъ побды, одержанной надъ непріятельскимъ авангардомъ 6 Октября, и наконецъ, ходъ продовольствія не усплъ бы еще вступить въ колею навыка такъ, чтобы при преслдованіи непріятеля подвозы могли кругообращаться постоянно изъ арміи въ хлбороднйшія губерніи, a изъ оныхъ въ армію, везд, гд она ни находилась. Все сіе случилось между 23 Сентября и 7 Октября.
Въ противоположность сему, послдніе 14 дней довершили разстройство непріятельской арміи. Недостатокъ въ продовольствіи оказался уже по истеченіи 20 дневнаго срока, ибо все, что еще оставалось подъ рукою, все окончательно израсходовалось, a по израсходованіи всего, бродяги умножились и развратъ обуялъ вс части арміи. Если бы армія сія выступила 14 дней прежде, то она не только избгла бы голодъ, но и прошла бы все разстояніе отъ Москвы до Смоленска путемъ сухимъ и погодою ясною, по той причинъ, что осень была необыкновенно теплая, а стужи и вьюги поднялись только 22 Октября подъ Вязьмою, т. е. въ то время, въ которое непріятель могъ уже быть за Смоленскомъ. Я не упрекаю, я не критикую, a разсказываю, оставляя самому читателю длать заключеніе о важности тхъ 14 дней, о которыхъ Наполеонъ умалчиваетъ.
Ни одинъ почтовый укрпленный домъ (таковый находился на каждомъ пост) не былъ атакованъ.
Партизаны не должны были этаго предпринимать, ибо таковыя предпріятія не въ дух Партизанскаго дйствія. Что можетъ понудитъ Партизана къ приступу? два предмета: или овладть какимъ либо подвозомъ, курьеромъ и чиновникомъ, остановившимися въ укрпленномъ почтовомъ домъ для кратковременнаго отдыха, или утвердиться на пути сообщенія непріятеля.
Но до перваго, всякой Партизанъ можетъ достичь безъ тхъ усилій, которыхъ требуетъ приступъ: ему стоитъ только расположиться въ какомъ либо скрытомъ мстъ смжномъ съ большою дорогою, между двумя почтовыми станціями (tapes) — и добыча, на которую онъ метитъ, вскор явится предъ нимъ на чистомъ полъ, a до послдняго онъ никогда достичь не можетъ, ибо при первомъ появленіи предъ нимъ самой малочисленной пхотной команды, козаки его должны непремнно оставишь мсто стоившее имъ столь дорого, или защищая оное, погибнуть въ немъ для предмета, совершенно противнаго ихъ назначенію.
Но полагая, что партія и удержитъ за собою означенный укрпленный постъ, и тутъ успхъ произведетъ боле вреда, нежели пользы: онъ прикуетъ партію къ одному мсту и чрезъ то принудитъ подвозы миновать оное окружными дорогами, тогда какъ посредствомъ безпрестанной подвижности и появленія на нсколька пунктахъ въ одни сутки тойже партіи, ни что отъ нее ускользнуть не можетъ. Если же для того штурмовать укрпленія, чтобы по взятіи немедленно оставлять оныя, то это дло безумія, a не отважности, и таковый Партизанъ не много напартизанитъ, какъ ни была бы огромна его партія.
Но когда нужда востребовала, то не только укрпленный домъ, но и валомъ и полисадами обнесенный городокъ Верея сорванъ былъ отрядомъ Генерала Дорохова, и да не подумали бы, что городокъ сей защищаемъ былъ малымъ числомъ войскъ: въ немъ взято одними плнными 377 рядовыхъ, 15 Штабъ и Оберъ-офицеровъ и одно знамя {Изъ Histoire de l’expdition en Russie, par M….. (Chambray) — Mmoires pour servir l’histoire de la guerre entre la Russie et la France, par Vaudoncourt — донесенія Дорохова къ Фельдмаршалу отъ 29 Сентября и 2 Окт.}.
Ни одинъ больной, ни одинъ отстранившійся не были взяты.
Справедливе было бы сказать: ни одинъ гошпиталь не былъ взятъ, пока армія шла къ Москв и пока находилась она въ сей столицъ, и вотъ почему: Когда армія слдовала къ Москв, то, какъ уже я упомянулъ, Партизановъ еще не было, a непріятельскіе больные оставляемы были на пути по городамъ и по обнесеннымъ оградами монастырямъ, гд вмст съ ними оставлялись и войска какъ для охраненія ихъ, такъ и для прикрытія подвозовъ състныхъ и боевыхъ припасовъ, слдующихъ къ арміи.
Когда же армія сія вступила въ Москву, то больные не отсылались уже назадъ, a помщались въ самой столиц, и такъ мудрено было Партизанамъ нашимъ врываться въ улицы городовъ и лезть чрезъ ограды монастырей для подвига, хотя освященнаго пользою отечества, но въ существъ своемъ всегда ненавистнаго для сердца всякаго истиннаго воина! къ тому же это было бы тоже приступы, но приступы чуждые всего того, что составляетъ прелесть отважнаго предпріятія: чуждые великодушной, возвышенной цли и той поэзіи кроваваго ремесла нашего, безъ коей мы ни что иное, какъ привиллегированные душегубцы.
Въ прочемъ, отсрочка продолжилась не долго: не всякой ли знаетъ, что при общемъ отлив непріятельской арміи, ни одинъ гошпиталь не усплъ быть упраздненъ и вс они безъ малйшаго усилія попадись въ руки побдителямъ.
Что же касается до безопаснаго перемщенія больныхъ изъ гошпиталя въ гошпиталь, по случаю стеченія ихъ въ одномъ и уменьшенія въ другомъ гошпитал, что касается до благополучнаго проживанія въ тылу непріятельской арміи отстранившихся отъ оной, по нашему называемыхъ бродягами: то нареканіе уничтожается однимъ уже пребываніемъ партій нашихъ на самомъ томъ пространств, на коемъ Наполеонъ разсялъ и больныхъ и бродягъ своихъ. Кого уврить можно, чтобы многочисленныя, партіи наши, рыскавшія вдоль большой Смоленской дороги отъ Москвы до Дорогобужа, хладнокровно смотрли на вс сіи тянувшіяся мимо ихъ и грабившія вокругъ нихъ необузданныя шайки разбойниковъ, не причиняя онымъ ни малйшаго вреда? Да еслибы партіи на сіе и ршились, то можно ли, чтобы поселяне имвшіе столь сильное право на личное мщеніе, можно ли, чтобы поселяне допустили шайки сіи безпрепятственно предавать огню и мечу ихъ самихъ и ихъ имущества? Въ доказательство, что не такъ безопасно было кругообращеніе людей и подвозовъ по непріятельскому пути сообщенія, какъ о томъ сказано въ сочиненіи мною оспориваемомъ, служитъ предложеніе сдланное 23 Сентября Лористономъ, о прекращеніи народной войны, которая, возбуждаемая и подерживаемая Партизанами, причиняла толикой вредъ непріятелю. Фельдмаршалъ отвчалъ: ‘Народъ разуметъ войну сію нашествіемъ Таттаръ, слдовательно считаетъ всякое средство къ избавленію себя отъ враговъ, не только не предосудительнымъ, но похвальнымъ и священнымъ.’ Этого мало: встревоженный умноженіемъ бдствій въ тылу своей арміи, Наполеонъ побждаетъ гордость свою и возобновляетъ предложеніе Лористона 8го Окьября изъ села Троицкаго:— Маршалъ Бертье въ письм своемъ къ Князю Кутузову говоритъ между прочимъ: ‘Генералу Лористону препоручено было предложить Вашей Свтлости мры, чтобы сообразовать военныя дйствія съ правилами установленными во всхъ войнахъ, дабы Государство не несло боле зла, какъ то, которое происходитъ отъ самой сущности воины’. {Le Gnral Lauriston avoit t charg de proposer Voire Altesse des arrangemens pour donner la geur-re un caractre conforme aux rgles tablies et prendre des mesures pour ne pas supporter au pays que les maux indispensables qui resultent de l’tat de guerre… etc. etc. Lettre du Ml. Berthier au Ml. Pсe. Koutousoff. 8/20 Oct: Troitzkoe.} На сіе Фельдмаршалъ отвчалъ: ‘Весьма трудно обуздать народъ, оскорбленный всмъ тмъ, что предъ нимъ происходитъ, народъ не видавшій 300 уже лтъ войны въ ндрахъ своего отечества, готовый за него погибнуть и не умющій различать принятыя обычаи отъ тхъ, кои отвергаемы въ обыкновенныхъ войнахъ {…Il est difficile d’arrter un peuple aigri par tout ce qu’il voit, un peuple qui depuis З00 ans n’a point connu de guerre intrieure, qui est prt s’immoler pour sa pairie et qui n’est point succeplible de ces distinctions entre ce qui est ou ce qui n’est pas d’usage dans les geurres ordinaires… etc. etc. Lettre du Ml. Pce Koutousofl au Ml. Berthier. 9/21 Oct: Taroutino.}.’
Я думаю, что посл сего мудрено уврить кого либо въ томъ, что ни одинъ больной, ни одинъ отстранившійся не былъ взятъ въ теченіе сей кампаніи. Если точно Партизаны и поселяне сложа руки глядли на неистовства, производимыя безопасною для нихъ сволочью, то за чмъ было и Бертье и Лористону длать предложенія о принятіи мръ, чтобы сообразовать военныя дйствія съ установленными во всхъ войнахъ правиламй?
Ни одна эстафета не была перехвачена...
Не говоря уже о тхъ, кои попались мн въ руки, я упомяну только о нкоторыхъ перехваченныхъ курьерахъ другими Партизанами.
Мн можетъ быть скажутъ, что донесенія Начальству не суть документы врные и неоспоримые. Согласенъ, но только въ случа, когда они представляютъ одно число убитыхъ, во всхъ націяхъ и во всхъ арміяхъ всегда преувеличенное относительно къ непріятелю и уменьшенное относительно къ своимъ. Чтоже касается до донесеній о плнныхъ или о перехваченныхъ курьерахъ и депешахъ ими возимыхъ, то сомнительность въ оныя вкрасться не можетъ, ибо плнный или курьеръ лично представляется въ главную квартиру, допрашивается и поступаетъ въ списокъ тхъ плнныхъ, кои прежде его были взяты, a депеши отобранныя отъ нихъ, хранятся подъ номерами, что можно и теперь видть въ Главномъ Штаб ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА.
И такъ, вотъ мои доказательства.
Въ рапорт Фельдмаршала къ ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ отъ 22го Сентября сказано:
‘Сентября 11го Генералъ Маіоръ Дороховъ продолжая дйствія съ своимъ отрядомъ, доставилъ перехваченную имъ y непріятеля почту въ двухъ запечатанныхъ ящикахъ, a третій ящикъ съ ограбленными церковными вещами’.
’12го Сентября поймано его-же отрядомъ на Можайской дорогъ два курьера съ депешами’ и пр….
Въ рапорт Генерала Винценгероде къ Государю Императору изъ г. Клина отъ 3го Октября, сказано:
……..’На сихъ дняхъ симъ послднимъ (Полковникомъ Чернозубовымъ) взяты два Французскіе курьера, хавшіе изъ Москвы съ депешами.’
Фельдмаршалъ доноситъ такъ же Государю Императору отъ 1го Октября о взятіи 24го Сентября курьера, близь Вереи, Полковникомъ Княземъ Вадбольскимъ.
Генералъ Винценгероде доноситъ Государю Императору отъ 8го Октября изъ села Чашникова о взятіи курьера, въ слдующихъ словахъ:
‘Я получилъ рапортъ отъ Полковника Чернозубова, находящагося съ ввреннымъ ему полкомъ на Можайской дорогъ между городами Гжатскомъ и Вязьмою, который доноситъ о взятіи курьера съ весьма важными бумагами, кои Вашему Императорскому Величеству при скмъ счастіе имю представить.’
Врность показаній сихъ скрпляетъ самъ непріятель: Взгляните на письмо Бертье къ Генералу Жюно отъ 2/11 Окт. изъ Фоминскаго, онъ говоритъ: ‘Мы не получали эстафетовъ посл прибывшей 19/7 Октября. Недостаетъ тхъ, кои должны были прибыть 20/8, 21/9 и 22/10 {Nous n’avons pas d’estafettes depuis celle arrive le 9, il nous manque celles des 20, 21 et 22.—Lettre du Ml. Berthier au Gl. Junot. 11/23 Oct: Fominskoe.}. Наконецъ я спрашиваю всякаго безпристрастнаго человка, могли ли партіи наши, рыскавшія, какъ я говорилъ, по краямъ Смоленской дороги отъ Москвы до Дорогобужа, пропускать невредимыми и бродягъ и больныхъ и эстафеты, когда самые отряды непріятельскіе были ими такъ часто атакованы и истребляемы? Вотъ, что говорятъ о томъ бюллетены Наполеона и бумаги тогоже Бертье.
Изъ письма послдняго къ Мюрату отъ 22/10 Сентября.
……….’Козаки показались на Смоленской дорогъ въ 24хъ или 28ми верстахъ отсюда. Они въ числ 30ти человкъ, напали нечаянно на подвозъ артиллерійскихъ снарядовъ, состоявшій въ 15ти ящикахъ, и сожгли оный’ и пр. {Des Kosaquеs ont paru sur la route de Smolensk six ou sept lieues d’ici, ils etoient une trentaine qui ont surpris un convoi d’une quinzaine de caissons qu’ils ont bruls. Lettre du Ml. Berthier au roi de Naple (Murt). 10/22 Sept: Moscou.}.
Изъ письма Бертье къ Бесьеру отъ тогожъ числа.
……..’Вы конечно уже извщены о томъ, что произошло на Можайской дорог, но это ни что иное какъ Козаки, которые въ числ около 40 человкъ, нечаянно напали въ одной деревн на 15 артиллерійскихъ полубовъ и подорвали оныя. Императоръ послалъ Маіора Летора съ 250-ю драгунами на Можайскую дорогу, въ самое то мсто, гд мы ночевали. Маіоръ Леторъ иметъ повелніе остановить вс кавалерійскія команды, которыя слдуютъ въ армію, отъ чего отрядъ его достигнетъ до полуторы тысячи или до двухъ тысячь человкъ. Съ симъ отрядомъ онъ назначенъ прикрывать дорогу’ и пр. {…Vous aurez su ce qui s’est pass sur la route de Mojaisk, mais cela n’est autre chose qu’une quarantaine de Kosaques qui ont surpris dans un village une quinzaine de caissons qu’ils ont fait sauter. L’Empereur a envoy le Major Letort avec deux cent cinquante dragons sur la route de Mojaisk o nous avons couch. Le Major Letort a ordre d’arrter toute la cavalerie de marche, ce qui fera bientt quinze cent ou deux mille hommes, avec lesquels il protgera la route. Lettre du Ml. Berthier au Ml. Bessieres. 10/22 Sept: Moscou.}.
Наздъ, который такъ встревожилъ Маршала Бертье, былъ точно произведенъ 40 козаками, но потеря непріятеля состояла не въ 15ти, a въ 36ти полубахъ, плнными же взято два Капитана, 5 Офицеровъ и 92 рядовыхъ. Сіе можно видть въ рапорт, Дорохова, хранящемся въ Главномъ Штаб Его Императорскаго Величества вмст съ прочими бумагами, относительными до 1812го года кампаніи. Нападеніе учинено было на село Перхушково Сотникомъ Юдинымъ.
Другая выписка изъ письма Бертье къ Бесьеру отъ 23/11 Сентября
…..’пять cотъ или шесть cотъ козаковъ, перескшіе Можайскую дорогу, намъ причинили много вреда, они подорвали 15ть артиллерійскихъ полубовъ и взяли два резервные эскадрона, шедшіе въ армію, т. е. около двухъ сотъ конныхъ солдатъ. Эскадроны сіи принадлежали резервной колонн Генерала Ланюса, который по неосторожности своей расположилъ ихъ въ право отъ себя. Посл сего козаки хотли атаковать большой подвозъ артиллерійскихъ снарядовъ, но ружейная стрльба отъ онаго ихъ удалила. Такъ какъ я уже извщалъ васъ вчера, Маіоръ Леторъ прибылъ вчера въ домъ Кн. Голицына, что на Можайской дорог, съ двумя стами конныхъ солдатъ. По извстіямъ даннымъ вами и такъ же по извстіямъ полученнымъ отъ Короля (Мюрата), Е. В. приказалъ Генералу Сент-Сюлпису выступить со всми своими драгунами на подкрпленіе Маіора Летора, если нужда востребуетъ. Это можетъ быть лишнее, но не противно польз, ибо движеніе войскъ посылаемыхъ вами къ Подольску и къ Десн, должно совершенно удалить Козаковъ отъ Можайской дороги.’ {… Les cinq six cents Kosaques qui ont infeste’s la route de Mojaisk nous ont fait bien du mal, ils ont fait sauter quinze caissons et pris deux escadrons de marche de cavalerie, c’est dire environ deux cent chevaux: ces escadrons appartenoient la colonne de marche que conduit le gnral Lanusse qui les avoit imprudemment ports sur sa droite. Ils ont voulu ensuite attaquer un plus grand convoi d’artillerie, mais la fusillade les a eloigns. Comme je vous l’ai mand hier, le major Letort s’est rendu hier la maison du Prince Galitzin avec deux cent chevaux sur la route de Mojaisk. D’aprs le renseignement de votre dernire lettre et d’aprs ceux donns par le roi, Sa Majest vient d’ordonner au gnral St. Sulpice de partir avec tous ses dragons pour appuyer le major Letort si cela est necessaire, ce qui sera probablement superflu, mais qui est sans inconvnient, car les marches que vous faites faire par Padol et Desna, doivent loigner les Kosaques de la route de Mojaisk.— Lettre du Ml. Berthier au Ml. Bessieres. 11/23 Septem. Moscou.}.
Выписка изъ третьяго письма Бертье къ Бесьеру отъ 26/14 Сентября.
……’Канонада, которую вы вчера утромъ слышали на правой сторонъ отъ васъ, была предпринята по наблюдательному отряду гвардейскихъ драгунъ, не такъ какъ должно введенныхъ въ дло Маіоромъ Мортодомъ, который взятъ или убитъ. Мы потеряли въ сей безразсудной схватк нсколько гвардейскихъ драгунъ взятыми или убитыми, Маіора, Капитана, старшаго Адъютанта и до двадцати драгунъ ранеными, мы такъ же потеряли нсколько человкъ и пхоты. Безразсудно веденный отрядъ былъ нечаянно атакованъ тремя тысячами человками войска съ орудіями.’ {La canonnade que vous avez entendu hier matin sur votre droite a eu lieu sur une reconnoissanec de dragons de lа garde qui a t mal engage par Je Major Marthod qui a t pris ou lue. Nous avons perdu dans ce mauvais engagement quelques dragons de la garde pris ou tus, le major, un capitaine, un adjudant-major et une vingtaine de dragons blesss, nous avons aussi perdu quelques hommes d’infanterie. La reconnoissance mal engage, a t surprise par trois mille hommes qui avoient du canon …. etc. etc. — Lettre du Ml. Berthier au Ml. Bessieres. — Septem. Moscou.}.
Выписка изъ 23го бюллетеня большой арміи.
‘Козаки рыщутъ на флангахъ нашихъ. Разъздъ состоявшій въ 150 гвардейскихъ драгунахъ, подъ командою Маіора Мартода, попался въ засаду козаковъ между дорогами Московской и Калужской. Драгуны изрубили 300, пробились, но оставили 20 человкъ на пол сраженія, они были взяты, a вмст съ ними и Маіоръ тяжело раненый.’ {Les Cosaques rdent sur nos flancs. Une patrouille de 150 dragons de la garde commande par le major Marthod est tombe dans une embuscade de Cosaques, entre le chemin de Moscou et de Kalouga. Les dragons en ont sabr trois cents, se sont fait jour, mais ils ont eu vingt hommes rests sur le champ de bataille, ils ont t pris, parmi lesquels le Major bless grievement. — 23me bulletin. 27 Sept./9 Oct. Moscou.}.
Я перевелъ слово въ слово, не считая за нужное оспоривать странное мнніе Маршала Бертье, что будто бы посредствомъ движеній кавалеріи Бесьера къ Подольску и Десн, можно было остановить покушенія партій нашихъ на Смоленскую дорогу! Нелпость такого мннія недостойна опроверженія. Но то, что считаю необходимымъ, это объясненіе длъ, о коихъ упоминаетъ сей Маршалъ. Дло, означенное въ выписк втораго письма, принадлежитъ Полковнику Сиверсу: онъ взялъ въ плнъ ѣ,хавшаго съ повелніями Адъютанта Маршала Нея, одного Капитана и 111 рядовыхъ. Въ послднемъ письм и въ бюллетен упоминается о другомъ длъ: оно произошло y села Бурцова, что на Боровской дорогъ. Въ ономъ длъ взятъ Маіоръ Мартодъ, 4 Офицера и 186 рядовыхъ. Съ нашей стороны уронъ былъ значительный: убитъ Полковникъ Сиверсъ, тяжело ранены Полковникъ Князь Хилковъ и Маіоръ Графъ Гудовичь, нижнихъ чиновъ ранено и убито 25.
Пойдемъ дале.
Въ 25-мъ бюллетен отъ 20/8 Октября, сказано: ‘непріятель выказываетъ много козаковъ, которые безпокоютъ кавалерію.’ {L’ennemi montre beaucoup de Cosaques qui inquitent la cavalerie.— 25me bulletin 8/20 Oct. Nolskoe.}.
Въ 28-мъ бюллетен отъ 30 Октября/11 Ноября сказано: ‘Отъ самаго Малоярославскаго дла авангардъ не видалъ непріятеля, разв однихъ козаковъ, которые какъ Аравитяне, рыщутъ на флангахъ и горцуютъ вокругъ, чтобы безпокоить.’
…….’Съ тхъ поръ уже не видали Руской пхоты, но однихъ козаковъ.’ {Depuis le combat de Malojaroslavetz l’avant garde n’a pas vu l’ennemi, si ce n’est les cosaques qui comme les Arabes rdent sur les flancs et voltigent pour inquiter ….
…Depuis on n’a plus vu l’infanterie russe, mais seulement les Cosaques. — 28 me bulletin 30 Oct./11 Nov. Smolensk.}.
Въ 29-мъ бюллетен отъ 21 Ноября/3 Декабря сказано: ‘Непріятель, видвшій на дорог слды ужаснаго злополучія поражающаго Французскую армію, старался онымъ воспользоваться. Онъ окружалъ вс колонны козаками, которые отхватывали, какъ Аравитяне въ пустыняхъ, отставшія фуры и повозки’ {L’ennemi qui voyoit sur le chemin les traces de cette affreuse calamit qui frappoit l’arme franaise, chercha en profiter. Il enveloppoit toutes les colonnes par les Cosaques qui enlevoient comme les Arabes dans les dserts les trains et les voitures qui s’ecartoient. — 29 me bulletin, 21 Nov./3 Dec. Molodeczno.}.
Наконецъ — какъ поврить, чтобы легкая конница наша не взяла ни одного 6ольнаго, ни одного бродяги, ни одной эстафеты и что она никогда не находилась въ тылу непріятельской арміи, когда въ теченіи 1812го года кампаніи, самъ Наполеонъ два раза едва не попался въ руки наздникамъ нашимъ, a извстно, что мсто Полководцевъ не въ переди своихъ войскъ, но въ тылу оныхъ.
Вотъ первый случай, не я, — a неустрашимый и прямодушный Генералъ Раппъ, находившійся тогда y стремя Наполеона, разсказываетъ объ ономъ:
‘Наполеонъ кочевалъ въ полумили отъ сего мста (отъ Малоярославца). На другой день мы сли на коней въ 7 съ половиною часовъ, чтобы осмотрть мсто, на коемъ наканун сражались, Императоръ находился между Герцогомъ Виценскимъ (Коленкуромъ), Принцомъ Невшательскимъ (Бертье) и мною. Едва успли мы оставить шалаши, гд провели ночь, какъ примтили тучи козаковъ, они вызжали изъ лса находившагося впереди насъ, на правой сторон, бывъ порядочно построены, мы приняли ихъ за Французскую кавалерію.’
‘Герцогъ Виценской первый догадался — Государь! это козаки.— Не можетъ быть, отвчалъ Наполеонъ — они уже скакали на насъ съ ужаснымъ крикомъ. Я схватилъ лошадь его за узду и поворотилъ ее самъ собою — да это наши.— Это козаки, не медлите. — Точно они, сказалъ Бертье. — Безъ малйшаго сомннія, прибавилъ Мутонъ. Наполеонъ далъ нсколько повелній и отъхалъ: я двинулся впередъ съ конвойнымъ эскадрономъ, насъ опрокинули. Лошадь моя получила ударъ пикою, въ шесть пальцовъ глубины, и повалилась на меня, мы были затоптаны сими варварами. Къ счастію, они примтили артиллерійской паркъ въ нкоторомъ разстояніи отъ насъ и бросились на оный. Маршалъ Бесьеръ имлъ время прибыть съ конногвардейскими гренадерами.’…….. {Napolon bivouaqua une demi lieue de l (de Malojaroslavetz): le lendemain nous montmes cheval sept heures et demie pour visiter le terrain o l’on avoit combatu, L’Empereur toit plac entre le Duc de Vicence, le Pce, de Neuchtel et moi. Nous avions peine quitt les chaumires o nous avions pass la nuit, que nous apermes une nue de Cosaques: ils srtoint d’un bois en avant sur la droite, ils toient assez bien pelotons, nous les primes pour de la cavalerie franaise. Le duc de Vicence fut le premier qui les reconnut. ‘Sire, ce sont les cosaques.’ — ‘Cela n’est pas possible’ repondit Napolon. Ils fondoient sur nous en criant tue-tte. Je saisis son cheval par la bride, je le tournai moi-mme. — ‘Mais ce sont les ntres’—‘Ce sont les cosaques, btez vous’ — ‘Ce sont bien eux’ dit Berthier ‘Sans aucun doute’ ajouta Mouton. Napolon donna quelques ordres et s’loigna, je m’avanai la tte de l’escadron de service, nous fmes culbuts, mon cheval reut un coup de lance de six pouces de profondeur, il se renversa sur mpi: nous fmes foules aux pieds par ces barbares. Ils aperurent eureusement quelque dislance un parc d’artillerie, ils y coururent: le Marchal Bessieres eut le temps d’arriver avec les grenadiers cheval de la garde. . . . etc. etc. Mmoires du Gnral lia pp. pag. 226 et 227.}.
О томъ же дл сказано въ бюллетен такъ:
‘Императоръ перенесъ главную квартиру свою въ деревню Городню. Въ семь часовъ утра, шесть тысячь козаковъ, прокравшіеся въ лса, произвели общее ура въ тылъ позиціи и взяли 6 орудій въ парк стоявшіе. Герцогъ Истрійской (Бесьеръ) двинулся въ скачь со всею гвардейскою кавалеріею, онъ осыпалъ сабельными ударами орду сію, опрокинулъ ее, втопталъ въ рку, возвратилъ взятую артиллерію и отбилъ нсколько фуръ принадлежащихъ непріятелю, 600 козаковъ убито, ранено и взято въ плнъ, 30 гвардейцовъ ранено и три убито, подъ дивизіоннымъ Генераломъ Раппомъ убита лошадь. Неустрашимость, столько разъ оказанная генераломъ симъ, является во всхъ случаяхъ.’…………….
‘Драгунской Маіоръ Леторъ отличился. Въ 8 часовъ все вошло въ порядокъ.’ {L’Empereur porta son quartier-gnral lе 24 au village de Gorodnia. A sept heures du matin six mille cosaques qui s’toient glisss dans les bois firent un houra, g 3,nral sur les derrires de la position et enlevrent six pices de canon qui etoient parques. Le Duc d’Istrie se porta au galop avec toute la garde cheval. Cette horde fut sabre, ramene et jete dans la rivire, on lui prit l’artillerie qu’elle avoit prise et plusieurs voitures qui lui appartenoieat, six cents de ces Cosaques ont t tus, blesss ou pris, trente hommes de la garde ont t blesss, et trois pris. Le Gnral de division Rapp a eu un cheval tu sous lui: l’intrpidit dont ce gnral a donn tant de preuves, se montre dans toutes les occasions. . . . etc.
Le Major de dragons Letort s’etoit fait remarquer. A huit heures, l’ordre toit retabli. 15/27 Oct. Vereia. 27 bulletin.}
Это дло, называемое во Французской арміи Le houra de l’Empereur (Императорское ура) было произведено Атаманомъ Платовымъ, который 13го передъ разсвтомъ переправился съ отрядомъ своимъ чрезъ рку Лужу, нсколько верстъ выше Малоярославца, съ тмъ, чтобы дйствовать въ тылъ войскамъ сражавшимся подъ симъ городомъ. Если бы козаки знали, за кого они, такъ сказать, рукою хватались, то конечно не промняли бы добычу сію на 11 орудій, которые, не взирая на слова Раппа и 27го бюллетеня, остались въ ихъ власти и никогда не были отбиты обратно Французскою кавалеріею.
Вотъ другой случай:
Партизанъ Сеславинъ занялъ съ боя мстечко Забрежъ, въ коемъ взялъ Генерала Доржанса, и Штабъ и Оберъ-Офицеровъ. ’23 Октября/4 Ноября Наполеонъ оставя Молодечно, въ 9 часовъ утра перенесъ главную квартиру свою въ Бьеницу. Луазонъ долженъ былъ прибыть въ Ошмяны на другой день, a такъ какъ Сморгони и Молодечно были заняты войсками, то пользуясь безопасностію пути сообщенія, Наполеонъ ршился оставить армію и приступилъ въ тайн къ исполненію сего намренія. 24 Октября/5 Ноября въ 8 часовъ утра, онъ оставилъ Бьеницу и пріхалъ въ Сморгони въ часъ по полудни. Тамъ окончательно приготовясь къ отъзду, онъ собралъ Генераловъ: Мюрата, Евгенія, Бертье, Нея, Давуста, Лефебра, Мортье и Весьера, объявилъ имъ, что оставляетъ армію и детъ въ Парижъ, гд присутствіе его необходимо. Сдалъ начальство Мюрату и въ 7 часовъ вечера отправился въ путь, въ обыкновенной своей карет, за коей хали сани. Онъ взялъ съ собою только Генераловъ Коленкура, Дюрока и Мутона. Первый сидлъ съ нимъ въ карет, два послдніе въ саняхъ, на козлахъ сидли Мамелюкъ и Ротимистръ Польскихъ гвардейскихъ улановъ, который долженъ былъ служить ему за переводчика. Онъ халъ тайно подъ имянемъ Герцога Виценскаго и полагая, что путь ни кмъ не угрожаемъ, взялъ въ прикрытіе одинъ слабый конвой Неаполитанской кавалеріи.’
‘Луазонъ только что прибылъ въ Ошмяны посл полудня и по причинъ жестокой стужи размстилъ войско свое по домамъ. Руской Полковникъ Сеславинъ, шедшій такъ же на Ошмяны, но боковыми путями лежащими на лвой сторон большой дороги, прибылъ въ сумерки предъ сіе же мстечко, съ гусарскимъ полкомъ, козаками и орудіями. Не зная, что мстечко занимаемо пхотною дивизіею, онъ ворвался въ него съ кавалеріею, но немедленно принужденъ былъ оное оставить. Сдлавъ нсколько выстрловъ изъ орудій, онъ разположился на бивуакахъ въ маломъ разстояніи отъ дороги. Наполеонъ благополучно дохалъ до Ошмянъ, но легко однако могъ попасть въ руки Сеславина, что несомннно случилось бы, еслибъ Партизанъ сей зналъ о его прозд’ {L’Empereur quitta Molodeczno le 4 Novembre neuf heures du matin et transporta son quartier-gnral Bnitza. Loison devoit arriver le lendemain Ozmiana et il y avoit garnison Smorgoni et Medniki. La communication ainsi assure, Napolon se dcida quitter l’anne et commena dans le secret les prparatifs de son dpart. Le 5 huit heures du matin il partit pour Smorgoni o il arriva une heure de l’aprs midi. Aprs avoir achev les prparatifs de son dpart, il runit en conseil les gnraux Murt, Eugne, Ber-tliier, Ney, Davoust, Lefebre, Mortier et Bessieres, leur fit connolre qu’il quittoit l’arme pour se rendre Taris o sa personne devenoit ncessaire, remit le commandement Murt et partit aussitt aprs 7 heures du soir avec Colincourt, Duroc et Mouton. Le premier toit dans sa voilure, les deux autres dans le trainaux, sur le sige de sa voiture toit son Mameluck et un capitaine de lanciers polonois de sa garde qui devoit lui servir d’inlevprte. Il voyageoit incognito sous le nom du duc de Vicence et croyant la route libre n’eloit escort que par un foible detachement de cavalerie Napolitaine. Loison venoit d’arriver dans )’aprs midi et cause de la rigeur du froid il avoit reparti ses soldats dans les maisons. Le colonel russe Sesavin qui se dirigeoit aussi Ozmiana, mais par des chemins de traverse situs sur la gauche de la roule, arriva la chute du jour devant cette ville, avec un rgiment de hussards, des cosaques et du canon, ignorant qu’elle loit occupe par une division d’infanterie, il y pntra brusquement la tte de la cavalerie, mais il en lut chass aussitt et aprs l’avoir canonne pendant quelques instans il bivouaqua sur la gauche peu de distance de la route. Napolon atteignit heureusement Ozmiana, l’on voit pourtant qu’il auroit pu tomber entre les mains de Sesavin, c’est ce qui seroit indubitablement arriv si ce partisan eut oie instruit de son, passage.—Histoire de l’expdition en Russie par M**** (Chambray) Tom. II. pag. 353, 354, 355.}.
Дло сіе произошло такъ:
Одинъ часъ предъ въздомъ въ Ошмяны Наполеона, Сеславинъ не зналъ и бывъ въ невозможности знать о семъ обстоятельств, но только искавшій непріятеля и кипящій желаніемъ сразиться, гд бы и съ кмъ то ни было,— ворвался въ Ошмяны съ Ахтырскими гусарами и съ козаками, въ одно время какъ орудія его открыли огонь по магазейну находившемуся въ мстечк, главный караулъ, стоявшій y квартиры приготовленной для Наполеона, былъ изрубленъ и магазейнъ объялся пламенемъ. Французскія войска, разсянныя по домамъ отъ стужи, стали выбгать къ ружью смущенныя и въ безпорядк, который умножаемъ былъ мракомъ ночи. Нкоторыя войска объятыя страхомъ побжали по дорогъ къ Табарніякамъ, но другія находившіяся вн мстечка, бросились въ оное и открыли со всхъ сторонъ огонь по Сеславину. Не имя пхоты, онъ отвчалъ имъ саблями и дротиками, но видя, что борьба не подъ силу, принужденъ былъ оставить мстечко. Въ сію минуту Наполеонъ въхалъ въ оное и перемня лошадей, отправился чрезъ Мдники въ Вильну, a оттуда во Францію.
Будь атака сія часомъ позже, то Наполеонъ не избжалъ бы плна. Конечно подобная развязка была бы противъ правилъ драматическаго искуства и выгодъ Парижскихъ рестораторовъ, красавицъ Пале-Рояля и нашихъ вооруженныхъ путешественниковъ, совершившихъ на чужой счетъ столь неожиданное путешествіе — за то, какая слава для Русскихъ: все кончили бы дома…. и безъ чужеземцовъ!
Сеславинъ не виноватъ, ибо успхъ въ подобномъ случа зависитъ отъ судьбы, a не отъ расчетовъ человческихъ.
Не мн упрекать можно въ томъ, чтобы я уступалъ кому либо во вражд къ посягателю на независимость и честь моей родины, не въ той вражд, которая шипитъ и прячется, но въ той, которая молча хватаетъ за гордо. Товарищи мои помнятъ, если неудачи, то по крайней мр усилія мои, вс клонившіяся ко вреду непріятеля въ теченіи войны отечественной и заграничной: но они помнятъ такъ же и удивленія и восторги мои, подвигами Наполеона возбужденныя, и уваженіе къ войскамъ его, которое питалъ я въ душе моей среди борьбы военной. Солдатъ, я и съ оружіемъ въ рукахъ отдавалъ справедливость первому солдату вковъ и міра, я любовался, я обворожаемъ былъ храбростію, какою одеждою она ни была облекаема, въ какихъ рядахъ она ни ознаменовывалась, и Багратіоново браво, вырвавшееся въ похвалу непріятеля среди самаго пыла Бородинской битвы, отозвалось въ душъ моей, но ее не удивило {Извстно, что Князь Багратіонъ за нсколько минутъ предъ тмъ какъ получилъ смертельную рану, закричалъ браво 58му линейному Французскому полку, первому изъ полковъ Давустова корпуса, который вскочилъ на флеши расположенныя предъ Семеновскимъ и самымъ Княземъ Багратіономъ защищаемыя.}. Такъ чувствовалъ я, когда сердце мое билось подъ гусарскимъ ментикомъ, такъ я чувствую за плугомъ и въ мирномъ кабинетъ. Нтъ, не ненависть, но любовь къ истин, водили перомъ моимъ, впрочемъ я не сочинялъ, a подводилъ статьи противурчащія нкоторымъ статьямъ, помщеннымъ въ Запискахъ Наполеона, писанныхъ на обумъ, наскоро и безъ документовъ. Читатель ршитъ, на чьей сторонъ правда — но во всякомъ случа онъ конечно отдастъ мн справедливость въ томъ, что Руской, я не забылъ приличія и вжливости въ выраженіяхъ, опровергая сказанія того, коего память безстыдно тревожима нкоторыми соотечественниками его, сослуживцами и даже людьми имъ облагодтельствованными!