ПУШКИНЪ И ОЛЕНИНА.
ПУШКИНЪ И ОЛЕНИНА.
(По новымъ даннымъ).
Н. К. Козминъ.
Пушкинский сборникъ на 1923 годъ, Петроградъ, 1922
Пушкин и Оленина, Козмин Николай Кирович, Год: 1922
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Всмъ изучающимъ біографію Пушкина хорошо знакома Анна Алексевна Оленина, дочь извстнаго мецената, Президента Академіи Художествъ и Директора Публичной Библіотеки. Среди женщинъ, восптыхъ Пушкинымъ, она занимаетъ, безспорно, видное мсто. Золотокудрая красавица съ ‘томными’, полными ‘нги’ глазами очаровала поэта и на нкоторое время приковала къ себ вс его помыслы. Пылкій поклонникъ подпалъ подъ обаяніе плнительной вншности молодой двушки, и порывъ страстнаго чувства такъ мощно захватилъ его, что онъ сдлалъ Олениной предложеніе (1828 г.). Но результатомъ этого ршительнаго шага поэта была не свадьба, не соединеніе съ Олениной, а разрывъ съ нею. О причинахъ послдняго въ обществ говорили не мало.
По словамъ художника О. Г. Солнцева, дло происходило такъ: ‘У А. Н. Оленина нердко бывалъ Александръ Сергевичъ Пушкинъ, которому, видимо, очень нравилось общество Алекся Николаевича. Онъ даже сватался за Анну Алексевну и ей посвятилъ одно или два прелестныхъ стихотворенія. Однако же бракъ этотъ не состоялся, такъ какъ противъ него была Елисавета Марковна {Жена А. Н. Оленина, рожденная Полторацкая, тетка А. П. Кернъ.}. По этому случаю Пушкинъ говорилъ, что не даромъ же ему свтила луна съ лвой стороны, когда онъ прізжалъ въ Пріютино’ {Подгородное имніе Олениныхъ за Охтой.}. (‘Русская Старина’ 1876 г., No 3, стр. 633).
Не одинъ Солнцевъ, но и другіе современники Пушкина слышали о томъ, что на предложеніе поэта Анна Алексевна отвтила отказомъ. Молодыя пріятельницы несчастливаго претендента на руку Олениной шутили по этому поводу. Екатерина Николаевна Ушакова (въ замужеств Наумова), къ которой тоже былъ неравнодушенъ Пушкинъ, посмивалась надъ ‘оленьими рогами’, доставшимися въ удлъ ея бывшему поклоннику, а въ альбом ея сестры, Елисаветы Николаевны (въ замужеств Киселевой) изображенъ Пушкинъ, почтительно цлующій руку у молодой особы, по преданію Олениной, которая ему говоритъ:
Прочь, прочь отойди!
Какой безпокойный!
Прочь, прочь, отвяжись,
Руки недостойный!
(Л. Н. Майковъ. Пушкинъ С.-Пб. 1899 г., стр. 364—365, 374).
Князь Вяземскій также склоненъ былъ при случа подтрунить надъ своимъ другомъ. ‘Ты говоришь, что ты безпріютенъ’, читаемъ въ письм Петра Андреевича къ Пушкину отъ 18-го сентября 1828 г.: ‘разв уже тебя не пускаютъ въ Пріютино?’ (Переписка, т. II, стр. 74, 77).
Молва о неудачномъ сватовств Пушкина, повидимому, быстро облетла его знакомыхъ, которые отнеслись къ ней съ полнымъ довріемъ и объясняли случившееся каждый по своему. Такъ, напримръ, жившій въ Рим К. П. Брюлловъ почему-то полагалъ, что причиной неудачи Пушкина являлась любовь Олениной къ нему, Брюллову. Однимъ словомъ, вс были убждены въ томъ, что поэтъ сдлалъ предложеніе, и что ему отказали. Такъ думали современники, такъ думаютъ и теперь историки литературы.
Между тмъ есть нкоторое основаніе сомнваться въ правильности сложившагося мннія. Перечитывая стихотворенія, гд упоминается Анна Алексевна, мы невольно соглашаемся съ тмъ изслдователемъ, который, не называя чувства Пушкина поверхностнымъ, въ то же время отказался признать его глубокимъ (Пушкинъ, Изданіе Брокгаузъ-Ефрона, т. IV, стр. LXX).
Въ самомъ дл, что воспваетъ Пушкинъ?
Онъ воспваетъ ‘маленькую ножку’, ‘золотой локонъ’, ‘задумчивый взоръ’ и дтскій ‘лепетъ’ ‘милой двы’, включаетъ ея имя въ ‘Донъ-Жуанскій списокъ’, чертитъ въ своихъ тетрадяхъ анаграмму ‘ettenna eninelo’. (Рукопись Румянцевскаго Музея, No 2371, л. 11 об.),— но все это еще не является достаточнымъ основаніемъ, чтобы усмотрть серьезный оттнокъ въ увлеченіи Пушкина. Н е даромъ онъ ничмъ не отмтилъ въ своихъ стихахъ разрывъ съ любимой женщиной (Стихотвореніе ‘Я васъ любилъ’… (1829 г.) относится къ Олениной бездоказательно. См. Пушкинъ. Изданіе Брокгаузъ-Ефрона, т. V, стр. XXVI). Не даромъ А. П. Кернъ утверждаетъ, что онъ ‘никогда не говорилъ объ Олениной съ нжностью и однажды, разсуждавъ о маленькихъ ножкахъ, сказалъ: ‘Вотъ, напримръ, у ней вотъ какія маленькія ножки, да чортъ ли въ нихъ?’ (Л. М айковъ, Пушкинъ, С.-Пб. 1899 г., стр. 252). Не даромъ и Оленина хранила упорное молчаніе о сватовств поэта (‘Русская Старина’ 1890 г., т. LXVII, No 8, стр. 390) и не любила, когда ея знакомые, въ разговор съ нею, касались этой щекотливой темы.
Итакъ, въ стихахъ Пушкина, посвященныхъ Олениной, нтъ проявленія глубокого чувства и нтъ никакихъ признаковъ того, что отказъ Анны Алексевны произвелъ впечатлніе на поэта. Послднее обстоятельство представляется столь невроятнымъ, что естественно возникаетъ вопросъ: было ли сватовство поэта неудачнымъ, былъ ли отказъ со стороны Олениной?
Отвтомъ на этотъ вопросъ можетъ служить разсказъ о Пушкин, сохранившійся въ архив Михаила Ивановича Желзнова.
Художникъ Желзновъ въ воспоминаніяхъ о своемъ учител К. П. Брюллов {Эти воспоминанія нын принадлежатъ Пушкинскому Дому.}, между прочимъ, передаетъ содержаніе своей бесды съ нкіимъ Н. Д. Быковымъ, который служилъ въ Академіи Художествъ при А. Н. Оленин и занималъ должность гувернера. Надо думать, что Быковъ имлъ квартиру въ зданіи Академіи, хорошо зналъ многихъ художниковъ и былъ освдомленъ о закулисной сторон академической жизни. Быковъ сообщилъ Желзнову интересныя свднія объ отношеніяхъ Пушкина къ Олениной.
‘Пушкинъ посватался и не былъ отвергнутъ. Старикъ Оленинъ созвалъ къ себ на обдъ своихъ родныхъ и пріятелей, чтобы за шампанскимъ объявить имъ о помолвк своей дочери за Пушкина. Гости явились на зовъ, но женихъ не явился. Оленинъ долго ждалъ Пушкина и, наконецъ, предложилъ гостямъ ссть за столъ безъ него. Александра. Сергевичъ пріхалъ посл обда, довольно поздно. Оленинъ взялъ его подъ руку и отправился съ нимъ въ кабинетъ для объясненій, окончившихся тмъ, что Анна Алексевна осталась безъ жениха’.
Такимъ образомъ является возможность, вроятно, точне, чмъ прежде, выяснить истинные мотивы разрыва Пушкина съ Олениной. Не она отказываетъ поэту, а онъ, сдлавъ предложеніе въ порыв увлеченія, потомъ размышляетъ надъ происшедшимъ, взвшиваетъ вс доводы за женитьбу и противъ нея — и ршаетъ не связывать свою судьбу съ Анной Алексевной. Уклониться отъ помолвки было очень неловко, и Пушкинъ не можетъ вспоминать о непріятномъ событіи безъ чувства досады на себя, а иногда и на Анну Алексевну, которая, конечно, не отнеслась равнодушно къ его поступку. Въ разговорахъ съ Кернъ, подъ вліяніемъ раздраженія, поэтъ рзко отзывается объ Олениной. Вмст съ тмъ, Пушкинъ чувствуетъ себя неправымъ въ отношеніи къ Анн Алексевн, онъ сознаетъ необходимость скрыть истину отъ общества, — онъ лучше другихъ понимаетъ, что ‘свтъ требуетъ тайны’. Нельзя поставить въ невыгодное положеніе молодую двицу, нельзя разстраивать и ея отца, пользующагося всеобщимъ уваженіемъ. И вотъ возникаетъ завдомо ложный слухъ о неудачномъ сватовств, онъ находитъ себ широкое распространеніе среди литераторовъ и художниковъ и отражается въ мемуарахъ Солнцева, который, въ виду близкаго знакомства съ семействомъ Олениныхъ, не могъ сказать въ печати правду, если и зналъ ее.
Въ такомъ освщеніи представляется намъ исторія Пушкина и Олениной, — исторія, невольно напоминающая извстные стихи ‘безпечнаго’ и ‘влюбчиваго’ поэта:
Ужъ мало ли любовь играла въ жизни мной?
Ужъ мало ль бился я, какъ ястребъ молодой,
Въ обманчивыхъ стяхъ, раскинутыхъ Кипридой?