Простонародные свадебные обряды в г. Уфе
Простонародные свадебные обряды в г. Уфе
Статья Ф.А. Семёнова1.
(Уфимские губернские ведомости. 1869. 1, 8 февраля)
Простонародные свадебные обряды в г. Уфе, Семенов Ф.А., Год: 1869
Время на прочтение: 7 минут(ы)
Историко-краеведческие исследования на Южном Урале в XIX — начале XX вв.
Уфа, 2014.
1 Читатели наши вероятно не без интереса прочтут эти этнографические очерки, имеющие некоторые местные особенности и сообщённые человеком, принадлежащим к описываемой среде, что ещё больше придаёт верности описанию. Ред. [Примечание в газете].
В Уфе в низших классах жителей сохранились ещё многие обычаи старины, это — празднование Троицына дня, семика, дня св. безсребренник Козма и Дамиана, 1 Июля и 1 Ноября или ‘Кузминок’, и свадебные обряды. Последние в особенности замечательны.
Жених и невеста, как бы нибыли прежде хорошо знакомы между собою, хотя бы родители жениха и невесты были с[в?] самых коротких и давних между собою отношениях, но во всяком случае, дело не обходится без свахи. Еслибы родители жениха и невесты давно сговорились между собою, еслибы даже жених сам лично посватался, ему дадут непременно ответ’присылай сваху’. Свахой бывает родственница жениха, или какая нибудь ловкая женщина, у которой это дело обратилось даже в ремесло. Сваха отправляется к невесте, где садится ‘под матицу’, чтобы была удача, по приметам старых людей, и, разговаривая с родителями невесты о сторонних предметах, между тем к слову начинает намекать о цели своего прихода и, узнав мнение родителей невесты о женихе, приступает уже к формальному сватовству: ‘дорогие наши, например, Иван Иванович и Марья Ивановна, я пришла к вам дорогою гостью от господина Петра Семёновича и Анны Николаевны попросить вас взойдти в родство и благословить вашу дочку за большую голову — сочетать законным браком за их — сына Ивана Петровича’. — Если предложение принято, то сваха условливается о приданном, о свадебных издержках и за тем начинается угощение свахи. Сваха в тот же день извещает о всём жениха, здесь сново угощают сваху. На другой день жених с отцём, матерью и свахой идут в дом к невесте, где при приходе дорогих гостей зажигается свеча перед иконой. Посидев несколько минут, все встают, молятся на св. икону и потом родители жениха и невесты, а также жених и невеста, дают друг другу руки, невеста при этом иногда дарит жениха платком, за тем назначается день сговора или ‘рукобитья’ и затем посидев недолго, жених, родители его и сваха отправляются домой.
В день рукобитья родня и жениховы гости сбираются в доме жениха, а родня, гости и подруги невестины в доме невесты, жених является сюда с родными и своими знакомыми в дом невесты, где его встречают на крыльце будущие тесть и тёща, а девушки подруги невесты поют:
‘Не было ветру (2)
Вдруг нагрянуло,
Небыло гостей, (2)
Вдруг наехало
Полон двор, (2)
Саней, да карет,
Полны сени, (2)
Князей, да бояр,
Полон терем, (2)
Всё Княженецких жён’.
Песня повторяется до тех пор, покуда все, поздоровавшись между собою, не усядутся. Между тем невесты тут нет, она сидит в другой комнате, как бы спрятавшись. Сваха с поклоном говорит: ‘дорогие вы наши свахоньки, сватушка Иван Петрович желает видеть дорогую вашу дочку, свою наречённую невесту и проводить с весёлостию вечер’. Невеста выходит в сопровождении отца и матери и выносит жениху на подносе какой нибудь подарок и рюмку вина, получив подарок и выпив вино, жених и сам дарит чем нибудь невесту, а за тем сваха сажает жениха и невесту за стол, установленный сладкими закусками, и девушки поют:
‘Как при вечере было вечери,
При первом было вечере
На машинькином сговоренице
Солетались ясны соколы,
Ясны соколы залётные,
Добрые молодцы заезжие,
Как один-то млад ясен сокол
Он садился под окошечко,
На серебренную причеленку,
Он разбил, разшиб белилинку
Со белилами, со румянами,
Что никто его не усмотрел,
Усмотрела его сестрица:
Ты родимая сестрица моя
Заприметько ясна сокола,
Уж я рада бы заприметила
Резвы ножки подкосилися,
Ясны очи помутилися’.
Затем величают девушки родителей жениха и невесты, их родню и гостей следующей песней, которая и поётся для каждого лица особо, и тот, кому эта песня поётся, должен давать девушкам на гостинцы мелкие деньги.
‘У голубя у сизого золотая голова,
У голубушки головушка серебренная,
Как у сватушки жена
Боярынька хорошинькая,
Позавидовал невестушке
Меньшой-от деверёк:
Кабы едака жена
У меня, братец, была,
Во коляске прокатил,
А зимою студёною
В новых питерских санях,
На лихих лошадях,
Ну-те братцы поскорее,
Приударьте-ко коней!
Распотешьте молодца!
Вы за то его потешьте,
Что меньшой сын у отца’.
Затем когда величание женатых кончится, величают, конечно не без денежной благодарности, холостых и вдовых:
‘Как у месяца золоты рога,
У Ивана-то пальто драпово,
Кудри чёрные,
Он и тросточкой подпирается
Гулял-то, Иван, в зелёном саду,
Не один гулял, — с инералами,
Господа в саду дивовалися,
Добрым моло[д]цом любовалися:
Уже чей это такой добрый молодец?’
Окончив величание холостых и вдовых, девушки начинают петь во всё продолжение вечера разные песни, но их так много, что еслибы взять труд их выписывать, то составилась бы целая книга, есть правда много песен чисто местных, но большую часть их можно отыскать во всех старинных и нынешних печатных сборниках Русских Романсов и песен. В Уфе на простонародных вечёрках вы постоянно услышите романсы, перешедшие теперь уже в народ как-то: ‘что не ветер ветку клонит’, ‘дуброва шумит’, ‘не брани меня родная’, ‘когда б он знал’ и ‘скажите ей, что пламенной душою’, всё это конечно является в страшно искажённом виде,
‘Что сам бы сочинитель даже
Своих творений не узнал’.
А ‘хуторок’, ‘Ах подруженьки как грустно’ и ‘Близко города Славянска’, — без них не обходится ни одной нашей уфимско-мещанской вечёрки. Сюда даже, каким то чудом попала песня Беранже: ‘как яблочко румян’.
Между, тем покуда всё это распевается на вечёрках и на вечере рукобитья, так приходит ночь, и гости уже расходятся на разсвете, но жених и невеста, увы, и не думай об отдыхе, разве на 2-3 часа могут уснуть они, не более. Рано утром жених приносит невесте гостинец и сидит до вечера, а иногда и целую ночь, причём бывают только молодые люди, товарищи жениха и девушки, подруги невесты. Весь вечер проходит в песнях, играх, любезнячании молодёжи и в попойке, где иногда подгулявшее наше мещанское юношество грянет:
‘Разыгралися ребята,
Всё ребята молодые,
Всё ребята холостые,
Они шуточку сшутили,
Новы сани тройкой заложили,
Красну, девку посадили,
Ух…!
Но вот наступает третий день — и рано утром является сваха заплести невесте косу. Невеста, приняв сваху, садится среди комнаты а сваха, мать невесты и девушки заплетают ей косу, убирают лентами, а потом сваха говорит: ‘повой, повой сударыня, называя невесту по имени и отечеству, повой голубушка надо выть, ведь с родителями разстаться’ и —начинает невеста выть и причитывать, что на ум придёт, хотя и нехотя. Покуда невеста притворно воет и причитывать, родители начинают угощать сваху до самого вечера и это кончается тем, что сваху увозят домой через чур угощёную… Вечером снова приходит жених с товарищами — опять песни и попойка ребят молодых и холостых. Подобное посещение жениха с ребятами молодыми и холостыми продолжается до самой свадьбы.
На другой день после заплетения косы, сваха, едва очнувшаяся от вчерашнего угощения, рано по утру является расплетать косу, — а девушки подруги уже тут. Сваха, обращаясь к родителям невесты, говорит: ‘благословите расплести косу, вчера заплетённую’. ‘Бог благословит’ отвечают отец и мать невесты, тут мать и сваха расплетают косу, невеста плачет, девушки— подруги плачут, — должны плакать, потому что так принято, — ну и плетут, а сами поют:
‘Вострубила трубынька
Рано на заре,
Расплачется девица
По русой косе!
Вечор мою косыньку
Матушка плела,
Горючими слезами примачивала,
Мелким жемчугом унизывала,
Приехала сваха немилостивая,
Стала мою косыньку рвать — порывать,
Мелкий то жемчуг
Ногами топтать’.
После расплетения сваха уезжает к жениху приготовить там угощение для девушек. Девушки топят баню и украшают цветами веник, а потом идут к жениху за мылом, где их встречает и угощает сваха, при чём девушки не отказываются и выпить на порядках и затем, получив мыла, идут по улицам с песнями, какие придут в голову — более с плясовыми, одна из девушек несёт веник, убранный лентами. Пришедши к невесте, девушки снова подкрепляют себя… и с песнями ведут невесту в баню, и когда она вымоется то и сами моются в бане. Вечером является жених с своими гостями и всякий гость приносит с собой что нибудь из съестного и вручает дружке, после того дружка, выбранный из родных или знакомых жениха, холостой или женатый, разсажи-вает гостей, а сваха идёт звать невесту. Невеста выходит, садится рядом с женихом, но уже ничем не дарит жениха.— Девушки величают всех присутствующих, точно также как и в вечер рукобитья, и поют разные песни, гости опять расходятся на разсвете. — Утром на другой день, часу в 12, дружка привозит невесте башмаки и головной убор — подарок жениха — и назначает время когда быть невесте готовою к вечности… т. е. быть свадьбе. Сказав это, дружка уезжает собирать свадебный поезд. В назначенное время дружка с поездом является к жениху, которого в то время родители благословляют к венцу и все едут к невесте.
Невеста, совсем одетая к венцу, сидит, окружённая роднёй и подругами, за столом, её уже также перед этим благословили, на конце стола сидит мальчик с палкой в руке и сторожит невесту от женихова поезда. Поезд врывается в комнату, а впереди всех дружка, с плетью или кнутом, кричит на мальчика ‘прочь, пощёнок!’ Мальчик не робеет и требует платы за косу невестину… Начинается торг, что стоит коса, наконец мальчик получает какую нибудь мелкую монету, — много что полтинник, и уходит из за стола. Дружка выводит под руки девушек, а за стол на место их садит жениха и поезжан. Посидев немного все встают, молятся Богу, жених и невеста принимают благословение от родителей невесты, а девушки поют:
‘Что не верба к земле клонится,
Не кудрявая преклоняется,
То невеста Богу молится
Перед батюшкой стоючи,
Благословение просючи:
Благослови-ко меня, батюшко,
Благослови меня свет родной
Ко суду Божьему под злат венец,
Со удалым добрым молодцом
Свет Иваном-то Петровичем’.
После того дружка, усадив гостей за стол, выходит на двор и там обходит всех лошадей и потом садится на передние сани или тарантас, за тем все выходят, садятся и едут в церковь. — На всяком перекрёстке поезд останавливается и все творят крестное знаменье и молитву. Прибыв в церковь, жених и невеста становятся рядом, лицём к царским дверям, девушки подруги, неучаствовавшие в поезде, так как невеста уже продана, приходят только поглядеть на венчанье и тотчас же отправляются домой. Невесту окружают одни мущины и замужние женщины.
После церковного обряда новобрачные отправляются вместе с поездом в дом жениха, где садятся за стол, уставленный закусками и вином. — Посреди стола на блюде непременно — круглый пирог и около него вилки. Дружка, после того как все выпьют и закусят, берёт вилку, втыкает её в пирог, гости встают, а новобрачных дружка ведёт в спальню и запирает на замок. — Все снова садятся за стол, пьют и едят, только дружка по временам встаёт из за стола и часто подходит к дверям спальни и что-то прислушивается — а наконец кричит, стуча в дверь, что пора-де выходить. Молодые выходят… Тут дружка, схватив первую же попавшуюся под руку каменную посуду, швыряет её об пол, гости кричат, стучат ногами и бьют посуду… Затем новобрачные садятся за стол, и сидят недолго, здесь родня и гости дарят молодых деньгами, домашнею птицею и разными вещами, необходимыми для домашнего быта. Получив подарки, молодые опять уходят и пир кончается уже без них. Но это ещё не конец, тут-то и начинается веселье: всякий присутствовавший на свадьбе человек женатый и семейный должен сделать вечер для новобрачных и всех прочих бывших на сводьбе — и так веселье и пиры продолжаются в течение нескольких дней.
Таковы теперь наши простонародные свадьбы в Уфе, таковыми-же вероятно они были издревле, ведь наша Уфа существует, слава Богу, около трёх столетий, трёх-сотлетний юбилей города будет в 1874 году.