Прокламация от шведского короля
Прокламация от шведского короля
31 октября 1805 года.
На подлинном: Густав Адольф.
М. Резенблад.
(Из Газеты великобрит.)
——
Прокламация от шведского короля, Неизвестные Авторы, Год: 1806
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Мы, Густав Адольф, Божьею милостью король шведский, готский и вандальский и проч., и проч. Чрез сие объявляем, что когда мы вступили на престол королевский, французская революция по несчастью уже существовала многие годы, события кровопролитнейшие и неслыханные, случившиеся во Франции, распространили несогласия, бедствия и войну в большей части Европы. В последовавшее девятилетие французская революция не переставала угрожать общей тишине и возбуждать внимание во всех государствах. Мы, полагаясь на верность шведского народа, и обеспечиваясь дальним расстоянием от Франции спокойно взирали на неистовства разных партий и на бедствия терзаемого государства. Мы были уверены, что опыт столь ужасных несчастий, от раздоров и олигархии происшедших, послужит к восстановлению порядка и законного правительства для безопасности французского народа и прочих государств Европы. Сия приятная надежда не исполнилась: хотя правительство и переменялось весьма часто, но коренные правила революций, правила опасные для всей Европы, оставались те же, они существовали во время консульского правления. Первый консул, усиливши власть свою, пренебрег все понятия о законе и справедливости, все принесено на жертву честолюбию, забыты права народные, святость договоров и уважение к правительствам. Рукою насильства недавно пролита кровь достойнейшего потомка древней королевской фамилии. Сей мятежнический поступок был не только очевидным примером, какие понятия французское правительство имеет о законах и справедливости, но еще показал, какая гнусная система им принята, и чего должны ожидать прочие правительства. Между тем как сие насильство представило большим государствам зрелище, по которому они могли судить о могуществе Франции, — малые государства коварством и наглостью превращены во французские провинции. Опасность казалась общею и близкою, ибо, по-видимому, никакое дальнее расстояние не могло спасти от угроз.
Справедливые требования, предложенные нами французскому правительству, остались без уважения. Многие наши подданные не получили никаких удовлетворений за нагло отнятые у них товары, за своевольное употребление кораблей их для перевозов, и за противозаконные эмбарго, насильство французского правительства до того простерлось, что шведская торговля девять месяцев терпела великие притеснения в пристанях Франции. Такие поступки еще более увеличили страх, внушенный столь опасным поведением, и возбудили желание (сердце каждого из верных шведов без сомнения чувствует в том потребность) составить противоположную тяжесть для перевеса государства, которое явно обнаруживает покушения свои надо всеми господствовать, и которое употребляет нечестивые способы для достижения к своей цели.
Но как ни одно государство не имеет довольно силы для отвращения следствий от сих замыслов, то мы надеялись, что беспрестанные огорчения внушат наконец желание соединить усилия, чтоб избавиться от общего зла, и воспротивиться такой силе, которая старается покорить себе все прочие, одну после другой.
Сия эпоха наконец настала, и сильнейшие государства Европы решились действовать для поддержания своего достоинства и своей независимости. Мы соединились с ними, чтобы иметь участие во всех предприятиях, заключили союз теснейшей дружбы, надеемся, с помощью промысла, восстановить общее спокойствие. В сем намерении мы с частью нашего войска переправились в Померанию, чтобы соединиться с русскими, и потом действовать неутомимо, смотря по обстоятельствам.
Приняв столь достохвальное и важное намерение, мы твердо уповаем на усердие и молитвы наших подданных, ибо желание наше есть — сражаться за будущую независимость и за честь имени шведского. Заботясь, чтобы в наше отсутствие дела общественные отправлялись безостановочно и обыкновенным порядком, мы признали нужным учредить регентство, и назначить членами: барона Врангля, графа Акселя, графа Угласа, барона Брока Цедерштрома и барона Эренгейма.
Вследствие того мы желаем, чтобы все наши верные подданные, какого бы звания ни были, повиновались учрежденному регентству, как нашей особе. Кому следует, дано надлежащее повеление соображаться с настоящею прокламациею, подписанною собственною рукою нашею, с приложением королевской печати.
В Марсвинсгольме, близ Истада.
Густав IV Адольф. Прокламация от шведскаго короля: (Из газеты великобрит.) / Густав Адольф, М.Резенблад // Вестн. Европы. — 1806. — Ч.25, N 3. — С.226-230.