ПРОБУЖДЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ ВОЛИ
ПРОБУЖДЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ ВОЛИ
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Пробуждение национальной воли, Бердяев Николай Александрович, Год: 1916
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Бердяев, Н.А. Падение священного русского царства: Публицистика 1914—1922
М., ‘Астрель’, 2007.
В самое последнее время начинает чувствоваться некоторое пробуждение национальной воли. В прошлое лето русское общество ощутило патриотическую тревогу и мобилизовало свои силы во имя лозунга национальной обороны. Ныне переживаем мы аналогичный момент с той лишь разницей, что патриотическая тревога вызвана национальной опасностью, угрожающей нам изнутри. Нам нужны сейчас не политические действия, а действия национальные. Требования изменений во внутренней политике вытекают из мотивов патриотических и из острого сознания национальных задач. Все политические требования Государственной Думы подчинены моменту национально-патриотическому. Реакция представляет опасность не с точки зрения тех или иных политических партий и политических стремлений, а с точки зрения общенациональной и общегосударственной. Лозунг национального единства и государственной безопасности перешел к русской общественности, к Государственной Думе, к земскому и городскому союзу, военно-промышленным комитетам и т. п. Это — огромный, незримо совершившийся исторический переворот. Исторические роли переменились. И навеки в русской истории стали невозможны национально-государственные оправдания старой реакционной политики. Патриотические лозунги вырваны у власти, противополагающей себя общественности.
Все наши политические достижения находятся в прямой зависимости от степени нашего патриотического воодушевления, от роста ответственного национального сознания в русском обществе и народе. И тут мы должны прямо сказать, что у нас не все обстоит благополучно. Наша народная психика пережила период упадочный, период постыдной слабости. Мы не были достаточно подтянуты и воля наша не всегда стояла на высоте ниспосланных нам испытаний. События последних дней как будто бы всколыхнули и во всяком случае должны всколыхнуть общественную психику1. Чувство ответственности должно пробудиться во всяком русском гражданине. Темный хаос надвигается на Россию и волны его грозят затопить ее. В такой страшный момент, напоминающий смутную эпоху, каждый русский человек должен бороться с хаосом в себе, овладевать собственной хаотической стихией актом воли и сознания, бороться с анархией в собственной душе и в душе народной. Хаотическая анархия может иметь у нас самые противоположные проявления, как самые революционные, так и самые реакционные. Но патриотическая тревога, за которой стоит крепкая национальная воля, должна вылиться не в анархически-хаотических проявлениях, а в проявлениях ответственных, организованных и созидательных. Не бессмысленные бунты спасут Россию от гибели и приведут к новой жизни, а гражданская честь и гражданский долг, организованные патриотические деяния, направленные на охранение России от опасности внешней и родственной ей внутренней опасности и на освобождение ее от тьмы разложения. В нынешний час истории все наши внутренние освободительные стремления, вся борьба русской общественности за право служить России, охранять ее и спасать от гибели внутренне подчинены великой патриотической тревоге, внутренне мотивированы сознанием общенациональной задачи, грозно требующей выполнения. Борьба за право ныне есть борьба за исполнение национальных обязанностей и за служение: политика перестала у нас быть борьбой политических партий и борьбой разных социальных сил за власть, она есть лишь выражение элементарного национального инстинкта.
Ныне переживаем мы кризис русской государственности. Кризис этот заключается не в том, что какие-то антигосударственные течения нахлынули на русскую государственность и вступили с ней в борьбу. Кризис этот прежде всего в том, что выявляется ложная основа, подрывающая собственное бытие государства. В самой государственности была какая-то антигосударственная прививка. В самом национальном теле России было что-то инородное, не рожденное из глубины национальной жизни, а принесенное извне. Поэтому мы живем в эпоху глубочайшего перерождения национального и государственного сознания. Все сдвинулось с привычных мест. Ни о чем уже нельзя мыслить по трафаретам. В нынешний час быть государственником и националистом — значит отрицать некоторые основы государственного и национального бытия, отравляющие нашу государственную и национальную жизнь. Вот почему националист г. Шульгин, который всегда был правым по своему сознанию, в нынешний час выглядит почти революционером2. Государственно-национальные лозунги сейчас звучат так оппозиционно. Это и есть коренная особенность переживаемого нами момента. Тот страшный узел, который с таким трудом, почти с отчаянием, пытаются ныне развязать, завязывался длинной исторической судьбой России. И в самый тяжелый для нас исторический час приходится нам расплачиваться за все наше прошлое. В обстановке, которая неведома народам Запада, приходится России защищать свое достоинство перед всем миром. Миру же трудно понять всю исключительность судьбы России, все противоречия России, представляющиеся западному разуму безумием.
Народы Запада применяют к России свои обычные оценки. И ничего не в силах они понять в России. Ибо столь таинственно противоречива Россия, что и великая низость в ней имеет на противоположном полюсе великое ее качество. Русский народ должен сейчас сделать величайшее напряжение духа, чтобы доказать миру, что в Росси есть патриотизм, есть национальное сознание, есть гражданское достоинство. Русские не могут допустить, чтобы их считали рабами, пребывающими в догражданском состоянии. Войну ведем мы сами, а не за нас кто-то ведет, кто произвольно может заставить нас ее вести или заставить нас ее прекратить. В нас должно проснуться аристократическое сознание гражданина, аристократически-гражданское отношение к родине. Патриотизм — аристократическое чувство, оно есть у тех, которые чувствуют себя господами, а не рабами у себя на родине. Патриотизм есть великая школа гражданственности в опасный для родины час. Эту школу мы должны проходить не только для данного часа и его неотложных нужд, но и для всего нашего исторического будущего. Зрелость России для мировой жизни и мировой роли будет прямо пропорциональна проявленному ею сознательному гражданскому патриотизму. Этот патриотизм должен проявляться не только вовне, но и внутри, не только в отношении к внешнему германизму, но и в отношении к германизму внутреннему, к внутренним врагам русской государственности, помещающимся ныне справа. Все соотношения переменились у нас до неузнаваемости. Применение старых, привычных категорий к этим новым соотношениям совершенно невозможно. Мы должны победить леность мысли, которая мешает нам по-новому осветить и оценить события. Произошло переодевание, перемена исторических масок, все двоится, все сделалось двойственным и двусмысленным. И нужны огромные усилия духа, чтобы разобраться во всем этом, отделить свет от тьмы и избрать для России путь света.
Биржевые ведомости. 1916, No 15921, 13 ноября.
1 События, о которых идет здесь речь, — открытие 1 ноября очередной сессии Государственной Думы. В тот день выступил П.Н. Милюков, который говорил о слухах об измене, об императрице и ‘окружавшей ее камарильи’, т. е. главным образом о Распутине (на немецком языке, что спасло его речь, по словам самого Милюкова, ‘от ферулы председателя, но конечно, было немедленно расшифровано слушателями’). Говоря об этих слухах и о действиях правительства, возбуждающих общественное негодование, Милюков в каждом случае предоставлял слушателям самим решать, ‘глупость’ это ‘или измена’. ‘Аудитория решительно поддержала своим одобрением второе толкование’. Речи Милюкова, Шульгина и Маклакова были запрещены для печати, но они были распечатаны на пишущих машинках в миллионах экземпляров и разошлись по всей стране. Подробнее см.: Милюков П.Н. Воспоминания. М., 1991, с. 444-446.
Кроме того, возбуждающим образом на общественное мнение России подействовало известие о том, что 5 октября 1916 г. бывший военный министр В. Л. Сухомлинов, обвинявшийся в измене, был выпущен на свободу, all ноября его дело было прекращено.
2 В ближайшем после 1 ноября заседании Гос. Думы ‘нападение, — как пишет Милюков, — продолжалось. В.В. Шульгин произнес ядовитую и яркую речь — и сделал практические выводы’ (Там же, с. 445). О событиях ноября-декабря 1916 г. В.В. Шульгин подробно рассказывает в своих воспоминаниях ‘Дни’. См.: Шульгин В.В. Годы. Дни. 1920. М., 1990, с. 396-418.