H. А. Добролюбов
Приключения маленького барабанщика,
или гибель французов в России
в 1812 году
Издание М. Эттингера. СПб., 1858, 228 стр.
УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ
ПРИКЛЮЧЕНИЯ МАЛЕНЬКОГО БАРАБАНЩИКА
Приключения маленького барабанщика или гибель французов в России в 1812 году, Добролюбов Николай Александрович, Год: 1858
Время на прочтение: 6 минут(ы)
H. А. Добролюбов. Собрание сочинений в девяти томах
Том третий. Статьи и рецензии. Июнь-декабрь 1858
М.—Л., ГИХЛ, 1962
На обертке этой книжки выставлено другое заглавие — ‘Русский барабанщик 1814 года’ — и перед настоящим заглавием помещена картинка, к которой приложено объяснение, рассказывающее, что в сражении под Парижем ‘русский барабанщик, находясь в голове колонны, не переставал бить, доколе, простреленный в грудь, не упал, но и тогда, поднятый и несомый двумя прусскими егерями, продолжал бить до самой смерти’. Судя по заглавию и по объяснению, мы подумали сначала, что это одна из тех воинственных детских книг, которые сколачиваются разными сочинителями для возбуждения будто бы патриотических чувств в детях. Здравая педагогика не может одобрить подобных подделок под патриотизм потому, что они обыкновенно возбуждают в детях только чувства восхищения блестящим мундиром и трубными звуками, искажают естественные чувства кротости и любви к ближнему и даже мешают расположению детей к занятиям наукою. Поэтому мы с сильным предубеждением принялись за ‘маленького барабанщика’. К счастию — мы совершенно ошиблись: книжку эту можно рекомендовать для детского чтения как одну из лучших книжек для детей, существующих на русском языке. С грамотностью и простотой изложения (что также довольно редкое достоинство в наших детских книжках) она соединяет занимательность и естественность самого рассказа. С картинкою, изображающею барабанщика, который, ‘будучи прострелен в грудь, бил до самой смерти’, — рассказ не имеет ничего общего, и мы никак не можем понять, зачем приклеена здесь эта картинка? Содержание приключений маленького барабанщика следующее.
В тихом немецком городке живет в 1812 году седельный мастер Вунш, небогатый семейный человек, разоряемый беспрерывными постоями французских войск, проходящих чрез Германию. К довершению горя у него в это самое время отчаянно больна маленькая дочь, предмет нежных забот всего семейства.
Приходит постой из 20 человек. Вунш угощает их вкусным обедом, приготовленным почти на последние деньги, но гости недовольны, выбрасывают часть кушанья за окно и бьют посуду. Вунш жалуется военному начальству, ему отвечают, что после усиленного марша нельзя взыскивать с людей за подобные пустяки. Еще не успели убраться эти гости, как в город вступил новый полк, и к Вуншу поместили барабанщика и 15 солдат. В доме не оставалось комнаты, кроме той, где лежала маленькая больная дочь. Сюда Вунш не решился пустить солдат, потому что у больной был кризис болезни и доктор сказал, что испуг может убить ее. Поэтому Вунш попробовал отвести новых постояльцев в свою мастерскую. Гости, однако ж, не были этим довольны, ворвались в комнату, где лежала больная, и шумно требовали вина и обеда. Мать кое-как упросила их не шуметь и отправилась готовить обед. Но гостям надоело ждать, и барабанщик придумал, чтобы хозяйка поскорее прибежала, забить в барабан возле кровати спящей больной. Мать, разумеется, тотчас прибежала и бросилась к дочери, с которой уже начиналась предсмертная агония. Вскоре вбежал и отец и, вне себя от гнева, ударил саблею барабанщика, за что его схватили и, как преступника, отвели под стражу с тем, чтобы потом расстрелять. Четырнадцатилетний сын Вунша — Август вздумал отправиться к полковнику и просить, чтобы расстреляли его вместо отца. Полковник был тронут и, вместо расстреливания, согласился взять его к себе в полк барабанщиком, обещая за то выпустить отца его, как скоро выздоровеет раненный им барабанщик. Август согласился, скоро выучился барабанить, подружился с товарищами, привык к трудностям похода, заслужил расположение своего сержанта, но никак не мог привыкнуть к строгости военной дисциплины. При разорении одной русской деревушки он заметил в окне горящей мельницы маленькую девочку, погибавшую в пламени. Он тотчас выскочил из своего ряда, сбил с ног одного офицера, бросился в огонь и успел спасти девочку, спустившись с нею под мельничные колеса, к воде, и там спрятавшись, пока не утихло пламя. Когда они вышли оттуда, оказалось, что ни жителей, ни солдат нет более в деревушке. Август пошел наудачу с спасенной им Марией, которая оказалась дочерью немецкого колониста, в деревушку. Вскоре, однако же, маленького барабанщика нашел на дороге французский отряд, с которым Август и пришел к своему полку. Здесь, по приговору военного суда, решили его расстрелять. ‘Солдат должен повиноваться своему начальству, — сказал ему один офицер, — и ни о чем не рассуждать. Положим даже, что твой отец и брат стоят в рядах неприятеля, и тогда твоя обязанность — стрелять по ним. Вот каков военный закон’ (стр. 106). Немецкий полковник желал спасти Августа, но французские офицеры не хотели этого, и полковник решился обмануть их, расстрелявши Августа примерно, с тем чтобы он потом мог встать и бежать куда глаза глядят. Так и случилось. Август бежит вместе с Марией, попадается к русским, которые очень хорошо с ним обходятся, и вдруг неожиданно встречает снова свой полк, напавший на то селение, где жил Август. ‘Боже мой, — говорит он при виде убийств и грабительств своему сержанту, — прошли мы сотни верст только для того, чтобы убивать людей, которых никогда не видели!’ Сержант отвечает: ‘Дело солдата слушаться, а не рассуждать. Вот приказ Наполеона: ‘Мы ведем войну, русские — враги наши, всякий солдат, под опасением неисполнения своей обязанности, должен истреблять все русское’. А пускай-ко завтра он нам скажет: ‘Стой! мы заключим мир, русские — наши друзья’. ‘Ура!— закричал бы всякий, — друг мой, русский, давай-ко обнимемся да попьем за здоровье общее» (стр. 142). Далее сержант говорит, что за хорошую службу и ему, может быть, достанется кусочек красной ленты с крестиком внизу. Август замечает: ‘И за кусочек ленты перебить десятки людей!’ А сержант в ответ на это называет его глупою вороной… После этого Августу самому пришлось быть в сражении, и не геройские подвиги его рисуются в рассказе, а горестная картина всех ужасов битвы и кроткие, гуманные чувства, раздиравшие душу мальчика при виде остервенения людей друг против друга. Много испытаний претерпевает мальчик, но в конце рассказа соединяется с своими родными, к которым являются и родители спасенной им Марии как старинные приятели. Счастье еще увеличивается тем, что Август добыл на войне бочонок с золотом. Такое окончание немножко водевильно, но при всем том нельзя не похвалить рассказ за его благородное направление, простоту, гуманные чувства, которыми он исполнен. Можно пожелать для детей побольше таких книжек, как ‘Приключения маленького барабанщика’.
Аничков — Н. А. Добролюбов. Полное собрание сочинений под ред. Е. В. Аничкова, тт. I—IX, СПб., изд-во ‘Деятель’, 1911—1912.
Белинский — В. Г. Белинский. Полное собрание сочинений, тт. I—XIII, М., изд-во Академии наук СССР, 1953—1959.
Герцен — А. И. Герцен. Собрание сочинений в тридцати томах тт. I—XXV, М., изд-во Академии наук СССР, 1954—1961 (издание продолжается).
ГИХЛ — Н. А. Добролюбов Полное собрание сочинений в шести томах. Под ред. П. И. Лебедева-Полянского, М., ГИХЛ. 1934—1941.
Гоголь — Н. В. Гоголь. Полное собрание сочинений, тт. I—XIV, М., изд-во Академии наук СССР, 1937—1952.
ГПБ — Государственная публичная библиотека им. M. E. Салтыкова-Щедрина (Ленинград).
Изд. 1862 г. — Н. А. Добролюбов. Сочинения (под ред. Н. Г. Чернышевского), тт. I—IV, СПб., 1862.
ИРЛИ — Институт русской литературы (Пушкинский дом) Академии наук СССР.
Лемке — Н. А. Добролюбов. Первое полное собрание сочинений под ред. М. К. Лемке, тт. I—IV, СПб., изд-во А. С. Панафидиной, 1911 (на обл. — 1912).
ЛН — ‘Литературное наследство’.
Материалы — Материалы для биографии Н. А. Добролюбова, собранные в 1861—1862 годах (Н. Г. Чернышевским), т. I, М., 1890.
Писарев — Д. И. Писарев. Сочинения в четырех томах, тт. 1—4, М., Гослитиздат, 1955—1956.
‘Совр.’ — ‘Современник’.
Указатель — В. Боград. Журнал ‘Современник’ 1847—1866. Указатель содержания. М.—Л., Гослитиздат, 1959,
ЦГИАЛ — Центральный гос. исторический архив (Ленинград).
Чернышевский — Н. Г. Чернышевский. Полное собрание сочинений, тт. I—XVI, М., ГИХЛ, 1939—1953.
В том 3 включены статьи и рецензии, написанные Добролюбовым в мае — декабре 1858 года и напечатанные в ‘Современнике’ (в номерах с июня по декабрь включительно) и в ‘Журнале для воспитания’ (в номерах с августа по декабрь), при жизни критика не публиковалась лишь ‘Статья Times о праве журналов следить за судебными процессами’, запрещенная цензурой.
Литературно-критические и публицистические выступления Добролюбова за эти месяцы охватывают широкий круг проблем общественной жизни. Историческому прошлому России, всегда рассматриваемому критиком в теснейшей связи с вопросами современности, посвященыдве большие статьи — ‘Первые годы царствования Петра Великого’ и ‘Русская цивилизация, сочиненная г. Жеребцовым’. К ним по проблематике (особенно по освещению роли и положения народных масс, по определению задач исторической и литературной науки) близко стоят рецензии на сборник ‘Народные русские сказки’ А. Афанасьева и на ‘Историю XVIII столетия…’ Ф. К. Шлоссера. К этим работам примыкают те рецензии, в которых Добролюбов подвергает острой критике реакционные идеи, узость и убожество научной мысли, бессодержательность ряда изданий и т. д. (‘О нравственной стихии в поэзии’ О. Миллера, ‘Очерки исторического исследования о царе Борисе Годунове…’ Н. Полозова, ‘Исторический рассказ о литовском дворянстве’ Порай-Кошица, ‘Указатель статей серьезного содержания’ и др.).
Значительное внимание Добролюбов продолжает уделять критике так называемой обличительной литературы с ее показным либерализмом, мелкостью тем, картин, образов (рецензии на комедии ‘Предубеждение…’ Н. Львова, ‘Мишура’ А. Потехина, ‘Уголовное дело’ и ‘Бедный чиновник’ К. Дьяконова).
Ряд рецензий посвящен поэзии, за развитием которой Добролюбов всегда следил очень внимательно. В поле зрения критика не только передовая, демократическая поэзия (‘Стихотворения’ А. Н. Плещеева, ‘Песни Беранже’, поэма ‘Кулак’ И. С. Никитина), но также и явления литературы, которые вызывали его безусловное осуждение (‘Стихотворения для детей’ Б. Федорова, ‘Московские элегии’ М. Дмитриева, ‘Стихотворения’ Н. Я. Прокоповича).
В ряду существенных работ Добролюбова за это полугодие следует отметить также значительную группу рецензий на педагогическую и детскую литературу, эти рецензии — свидетельство непрекращавшегося пристального внимания критика к вопросам воспитания.
Для характеристики руководящей роли Добролюбова в ‘Современнике’ показательны его выступления от имени редакции журнала (‘Торжество благонамеренности’, ‘Известие’, ‘Об издании ‘Современника’ в 1859 году’).
Принадлежность Добролюбову рецензий, напечатанных в ‘Журнале для воспитания’, устанавливается на основании перечня статей Добролюбова, составленного редактором этого журнала А. Чумиковым (Аничков, I, стр. 21—22).
Сноски, принадлежащие Добролюбову, обозначаются в текстах тома звездочками, так же отмечаются переводы, сделанные редакцией, с указанием — Ред. Комментируемый в примечаниях текст обозначен цифрами.
Впервые — ‘Журнал для воспитания’, 1858, т. IV, кн. 8, отд. V, стр. 99—102, без подписи.