ПИСЬМО ИЗЪ ШВЕЙЦАРІИ.
Женевскій университетъ.
ПИСЬМО ИЗЪ ШВЕЙЦАРІИ.
Женевскій университетъ.
I.
II.
Анна Трачевская.
‘Сверный Встникъ’, No 7, 1895
Письмо из Швейцарии, Трачевская Анна, Год: 1895
Время на прочтение: 14 минут(ы)
Намъ приходилось не разъ читать въ газетахъ статьи объ швейцарскихъ университетахъ и о студенткахъ. Были даже попытки нарисовать этотъ новый типъ женщины. Тмъ не мене, мы врядъ-ли ошибемся, если скажемъ, что русская публика еще довольно смутно представляетъ себ этотъ вопросъ, составляющій давно нашу злобу дня. По крайней мр, заграничнымъ студенткамъ часто приходится получать письма изъ Россіи и даже изъ отдаленной Сибири съ просьбой дать хотя самыя элементарныя свднія о швейцарскихъ университетахъ. Вопросы, предлагаемые въ подобныхъ письмахъ, бываютъ иногда очень наивные и показываютъ, какъ мало представляетъ себ русская двушка заграничную жизнь. Впрочемъ, ничего удивительнаго тутъ нтъ, такъ какъ швейцарскіе университеты, въ основ которыхъ лежитъ принципъ свободнаго преподаванія, сильно отличаются отъ нашихъ, а общественная жизнь и нравы — и совсмъ иные. Все это заставляетъ насъ думать, что и наша статья не будетъ лишней, особенно для тхъ, кто иметъ въ виду и самъ присоединиться къ учащейся русской молодежи за-границей.
Долго приходится толковать съ русскимъ человкомъ прежде, чмъ онъ пойметъ духъ швейцарскаго университета и вникнетъ въ принципъ свободы, лежащій въ основ его.
— Какъ-же это?— спрашиваютъ васъ: — вдь выходитъ, что самому надо выбирать, на какія лекціи ходить, на какія нтъ, самому ршать, держать экзаменъ теперь или позже?— А между тмъ это такъ: вамъ предоставляется полная свобода записываться на какія угодно лекціи, брать ихъ сколько угодно, работать въ какой угодно лабораторіи и сколько хотите, наконецъ, держать экзамены, когда заблагоразсудится.
Поступать можно въ начал каждаго семестра. Чтобы считаться дйствительнымъ студентомъ (tudiant), требуется аттестатъ объ окончаніи 7-ми классовъ гимназіи, или-же свидтельство домашней учительницы шли наставницы, у кого есть — аттестатъ зрлости. И то, и другое должно представить въ бюро университета на русскомъ и французскомъ язык. Переводятся эти документы обыкновенно въ Женев-же — своими товарками.
Для вольнослушателя (auditeur) не требуется никакихъ документовъ.
Когда вы записались и внесли требуемую плату, вамъ выдается небольшая книжка, гд записаны вс лекціи, которыя вы выбрали, и имена профессоровъ, а также ваше имя, отчество и лта. Эти книжки должны быть подписаны деканомъ факультета и каждымъ профессоромъ,— въ конц или начал семестра.
Вольнослушатели получаютъ также книжки, но на нихъ стоитъ только * ваше имя, чтобы не стснять обладателя ея, часто уже пожилого и семейнаго человка.
Вольнослушатели не могутъ держать экзаменовъ на степени.
Учебный годъ состоитъ изъ двухъ семестровъ. Зимній семестръ начинается офиціально съ 22 октября нов. ст. я кончается 22 марта. Лтній семестръ начинается 8 апрля и кончается офиціально 8 іюля. Числа эти, впрочемъ, не очень строго соблюдаются, такъ какъ многіе профессора кончаютъ раньше положеннаго срока или начинаютъ позже.
Большинство иностранцевъ, русскихъ въ особенности, прізжаетъ съ цлью изученія медицины, довольно много поступаетъ на естественный факультетъ, мало на словесный и общественныхъ наукъ. Это объясняется тмъ, что въ женевскомъ университет первые два факультета гораздо лучше и серьезне поставлены, чмъ послдній, и имютъ солидныхъ представителей науки.
Въ виду этого, и мы остановимся, главнымъ образомъ, на этихъ двухъ факультетахъ.
Естественный факультетъ въ Женев привлекаетъ къ себ не столько обширностью теоретическаго преподаванія, въ которомъ ощущается, напротивъ, недостатокъ, сколько свободнымъ доступомъ въ лабораторіи и разнообразными практическими работами. Поэтому многіе, особенно начинающіе, предпочитаютъ женевскія лабораторіи даже парижскимъ. Тутъ работаетъ, сколько хочетъ, и вовсе неподготовленный человкъ, ассистенты и сами профессора одинаково охотно и терпливо руководятъ его первыми шагами. А между тмъ, имъ часто приходится начинать чуть не съ азбуки, такъ какъ при теперешнихъ программахъ нашихъ гимназій, прізжаютъ въ университетъ, на естественный факультетъ лица, совершенно не подготовленныя, не имющія не только никакихъ понятій объ естественныхъ наукахъ, но часто еще не понимающія и метода, не умющія ни рисовать, ни наблюдать, ни смотрть въ микроскопъ, ни обращаться съ аппаратами или реактивами.
Бывшій здсь профессоромъ, недавно скончавшійся знаменитый зоологъ, Кардъ Фохтъ, начиналъ каждый годъ свои блестящія лекціи словами: ‘Messieurs! Васъ долго учили грамматикамъ, переводамъ, зубренію латыни, методикамъ, педагогикамъ… Убдительно прошу васъ, гг., прежде, чмъ приступить къ изученію естественныхъ наукъ, забыть все это, пріучиться прежде всего разсуждать здраво и логично, иначе ничего не выйдетъ изъ вашего ученія!..’
Математическій факультетъ въ Женев незначителенъ и соединенъ, собственно говоря, съ естественнымъ.
Среди своихъ профессоровъ, женевскій университетъ иметъ не мало извстныхъ ученыхъ. Отмтимъ профессора по физіологіи, М. Шиффа (Schiff), этого маститаго ученаго съ широкими философскими воззрніями, хорошаго химика, проф. Гребе (Graebe), наконецъ, извстныхъ врачей и операторовъ, какъ, напр., проф. Реверденъ (Reverdin), Цанъ (Zahn), Ревильо (Revilliod), Прево (Prevost) и другіе.
Русскій человкъ, пріхавшій впервые учиться за границу, никакъ не можетъ переварить мысли, какъ это ему ничего не приказываютъ, а все оставляютъ на его личное усмотрніе. Спроситъ онъ -секретаря: ‘какія лекціи полагается брать въ первый годъ естественнику?’ А тотъ отвчаетъ: ‘Какія вы пожелаете!’ Спроситъ, когда полагается экзамены держать? и получаетъ опять-таки отвтъ: ‘когда вамъ угодно’. Подумаетъ, подумаетъ русскій человкъ и, въ конц-концовъ, обращается къ ректору или чаще къ декану своего факультета, съ просьбой посовтовать ему, съ чего начать? Конечно, всякій новичекъ, еще мало понимающій университетское преподаваніе, былъ-бы поставленъ въ большое затрудненіе этой полной свободой выбора, если-бы ему не позволялось свободно посщать какія угодно лекціи и какихъ угодно факультетовъ въ начал семестра, въ теченіе двухъ недль, при чемъ ни записываться на нихъ, ни платить ему не надо. Это и сдлано съ цлью дать ему время все сообразить хорошенько.
Несмотря на все это, студенты продолжали обращаться къ профессорамъ. Въ виду этихъ многочисленныхъ просьбъ учащихся, недавно и былъ выработанъ сообща приблизительный планъ ученія, главнымъ образомъ, конечно, для студентовъ медицинскаго факультета, такъ какъ естественники преслдуютъ каждый слишкомъ различныя цли, чтобы можно было имъ начертать общій планъ занятій.
Что-же касается медиковъ, то замтимъ сейчасъ-же, что, какъ справедливо настаивалъ Карлъ Фохтъ, имъ необходимо прежде всего пройти общій курсъ естественныхъ наукъ и поработать въ лабораторіи посравнительной анатоміи. Глубоко заблуждаются т изъ учащихся, которые, спша, начинаютъ прямо съ диссекціи трупа и изученія анатоміи человка. Помимо того, что широта ихъ взгляда суживается, такъ какъ анатомія — наука закопченная и спеціальная, а понятія объ органахъ, ихъ соотношеніи и значеніи пріобртаются прежде всего въ сравнительной анатоміи, путемъ сравненія и изученія ихъ въ животномъ мір,— помимо всего этого, они принуждены бываютъ тутъ-же, на труп, знакомиться съ самыми элементарными пріемами диссекціи, тогда какъ для этого требуется уже опытная и ловкая рука и тонкіе препараты.
Къ проф. Карлу Фохту студенты могли являться для подписыванія своихъ книжекъ по четвергамъ, до двнадцати часовъ, въ его лабораторію, внизу. При этомъ онъ всегда внимательно просматривалъ, на какія лекціи записался студентъ и приходилъ просто въ ярость и кричалъ на каждаго, кто въ первомъ-же семестр записывался въ анатомическую -лабораторію.
Планъ занятій для медика начертанъ такой:
1-й годъ. Ботаника, физика, химія (полный курсъ), сравнительная анатомія, зоологія и лекціи по анатоміи человка въ лтнемъ семестр. Практическія работы по сравнительной анатоміи и химіи (обязательныя).
2-й годъ. Анатомія человка и лабораторія, физіологія, гистологія,— эмбріологія, практическія занятія.
3-й годъ. Анатомія, физіологія, эмбріологія (продолженіе), патологія, клиники и поликлиники.
4-й годъ. Клиники, хирургическая клиника, курсъ вскрытія, патологія, операціонная медицина и судебная, гинекологія, терапія, гигіена, фармакологія.
5-й годъ. Продолженіе курсовъ 4-го года, да еще клиника психіатріи. Повтореніе пройденнаго и диссертація.
Замтимъ, что и тутъ длается оговорка: этотъ планъ разсчитанъ на минимумъ времени. Тмъ-же, кто располагаетъ большимъ количествомъ времени, совтуютъ брать не больше двухъ клиникъ въ семестръ.
Здсь-же прилагается планъ ученія для фармацевтовъ. Требуется четыре семестра университетскихъ занятій, распредленныхъ спеціально для этой цли и обнимающихъ главнымъ образомъ химію и занятія въ химической лабораторіи по разнымъ ея отраслямъ, а изъ естественныхъ и медицинскихъ наукъ требуются предметы въ предлахъ ихъ приложенія къ фармацевтик. Изъ спеціальныхъ предметовъ, главныхъ для фармацевтовъ, отмтимъ: токсикологію, фармакологію, фармацевтическую химію, микроскопію и др.
При медицинскомъ факультет имется и зубоврачебная школа, съ своей программой и своимъ планомъ занятій.
Одну изъ симпатичныхъ сторонъ швейцарскихъ университетовъ вообще и женевскаго въ особенности, кром свободнаго доступа въ лабораторіи, составляютъ экскурсіи по ботаник и геологіи, совершаемыя въ лтнемъ семестр студентами (часто разныхъ факультетовъ даже), съ своими профессорами. Прогулки эти предпринимаются въ окрестности города, но часто и далеко въ горы, въ другіе кантоны Швейцаріи. Записываются на нихъ обыкновенно заране, при чемъ затрудненій никакихъ не длаютъ студентамъ, профессора-же относятся къ нимъ, какъ къ товарищамъ. Такія прогулки крайне завлекательны и поучительны. Профессоръ читаетъ иногда цлыя лекціи подъ открытымъ небомъ, среди, живописной цпи горъ и долинъ, окруженный шумной толпой студентовъ и студентокъ. Эти экскурсіи совершаются по четвергамъ и воскресеньямъ. Ботаническія — больше по четвергамъ. Въ этотъ день, по французскому обычаю, у естественниковъ занятій нтъ.
Кром того, въ распоряженіи студентовъ находится маленькая астрономическая обсерваторія, небольшой, но хорошо организованный ботаническій садъ и складъ гербаріевъ (conservatoire botanique), мило обставленный біологическій и минералогическій музей, наконецъ, публичная библіотека. Все это тутъ-же и соединено съ главнымъ зданіемъ университета. При каждомъ факультет, впрочемъ, имется своя библіотека, лучше обставленная въ смысл научныхъ книгъ и журналовъ. Это — помимо другихъ, городскихъ музеевъ и библіотекъ, тоже доступныхъ студентамъ со всякими льготами.
Сами профессора добросовстно руководятъ своими слушателями, предлагая имъ и личную помощь, и свои коллекціи и рисунки, рекомендуя дльные учебники и не на одномъ французскомъ язык. Впрочемъ, надо сказать, что многіе, къ сожалнію, удовлетворяются записками лекцій профессоровъ,— даже для экзаменовъ.
Плата за лекціи вообще велика. Академическій недльный часъ за семестръ оплачивается пятью франками. За матрикулу вносятъ еще десять франковъ. За лабораторію платятъ опять отдльно. За химическую лабораторію въ зимнемъ семестр вносятъ 90 франковъ, въ лтнемъ — 70 фр. За зоологическую платятъ въ зимнемъ семестр 60 фр., а въ лтнемъ 36 фр. За ботаническую вносятъ 50 и 30 фр. Кром того, существуютъ практическія занятія по физик и ботаник, разъ и два раза въ недлю, по уменьшенной плат. За экзамены платятъ отдльно. За степень баккалавра 50 фр., за licenci — 100 и за докторскій экзаменъ — 200 франковъ.
Экзамены въ женевскомъ университет держатъ:
1) На баккалавра словесныхъ и общественныхъ наукъ, естественныхъ и медицинскихъ, богословскихъ.
2) На licenci соціальныхъ наукъ и юридическихъ.
3) На доктора по всмъ наукамъ.
Одни изъ экзаменовъ сдаются просто на степени каждымъ студентомъ, имющимъ на это право, другіе-же, федеральные, особенно важные для медиковъ, такъ-какъ они даютъ имъ право практики во всемъ женевскомъ кантон, имютъ право сдавать только лица, снабженныя аттестатомъ зрлости.
Экзамены бываютъ два раза въ учебномъ году, первая сессія начинается за недлю до начала семестра, въ октябр, вторая — тотчасъ по окончаніи его, въ іюл. Иногда, впрочемъ, назначаются экзамены и въ март.
Срокъ докторскаго экзамена назначается самимъ кандидатомъ и устанавливается окончательно совтомъ факультета.
Обо всемъ этомъ заблаговременно объявляетъ бюро небольшими афишками, помщаемыми въ коридор университета.
Экзамены вс публичны и происходятъ часто при большомъ наплыв своихъ-же товарищей съ разныхъ факультетовъ и даже просто любопытныхъ изъ публики.
Избранное и утвержденное жюри ставитъ отмтки и объявляетъ о результат экзамена. Высшая отмтка везд 6. Если экзаменаціонныхъ предметовъ только четыре, то они вс держатся вмст. Экзаменъ признается удовлетворительнымъ, если въ среднемъ вывод выходитъ больше трехъ и если вы получили 0 только за одинъ предметъ. Выдерживаютъ съ похвалой (approbation) т, у которыхъ въ среднемъ вывод выходитъ не меньше 4 1/2 или 5 1/2, наконецъ, проходятъ съ полной похвалой (approbation complè,te) т, у которыхъ въ среднемъ вывод получается баллъ свыше 5 1/4.
Чтобы держать экзаменъ на баккалавра естественныхъ наукъ, необходимо представить свидтельство о двухъ семестрахъ практическихъ работъ въ зоологической, химической, ботанической или физической лабораторіи.
Для баккалавра физико-химическихъ наукъ нужно представить свидтельство о работ въ теченіе двухъ семестровъ въ этихъ лабораторіяхъ.
Экзамены бываютъ устные и письменные. Къ письменнымъ допускаются только лица, выдержавшія успшно первые.
Экзамены но естественнымъ наукамъ можно раздлить на дв части съ тмъ, чтобы перерывъ не превышалъ двухъ лтъ.
Докторскій экзаменъ можно держать, только сдавши экзаменъ на баккалавра и представя диссертацію. Въ него входятъ: геологія или палеонтологія, ботаника и зоологія. Полагается одинъ письменный экзаменъ, но главному предмету. Дипломъ выдается по напечатанію диссертаціи. Диспутовъ и защиты диссертацій не бываетъ.
Медики держатъ сначала на баккалавра медицинскихъ наукъ (è,s sciences mdicales), состоящаго изъ четырехъ устныхъ экзаменовъ: по химіи, ботаник, физик и зоологіи съ сравнительной анатоміей, при чемъ представляется свидтельство о работ, въ теченіе 1 семестра, въ химической лабораторіи.
Женщины, окончившія естественный факультетъ на бывшихъ высшихъ женскихъ курсахъ, освобождаются отъ этого экзамена.
Посл баккалавра, медики сдаютъ второй экзаменъ, по слдующимъ предметамъ: анатомія человка, физіологія, гистологія и эмбріологія, при чемъ требуются письменные отвты и приготовленіе препаратовъ тутъ-же, въ продолженіе положеннаго срока.
Наконецъ, чтобы подучить степень доктора, надо выдержать четыре экзамена: 1) по патологіи и операціонной медицин, 2) по судебной медицин, вскрытію, терапіи, 3) по клиникамъ, акушерству и психіатріи, 4) представить диссертацію на французскомъ, нмецкомъ или итальянскомъ язык.
Сюда-же относятся и экзамены на дипломъ аптекаря.
Женевскій университетъ, собственно говоря, очень небогатый: онъ располагаетъ всего 550,000 фр. въ годъ, ассигнуемыхъ ему женевской казной. Своими студентами онъ-бы не окупился, преобразованный изъ гимназіи въ 1876 г., онъ еле насчитывалъ вначал 200 человкъ студентовъ.
Но вотъ пошли учиться русскія женщины, наплывъ ихъ увеличивался съ каждымъ семестромъ, вмст съ тмъ стали назжать и иностранцы. Число учащихся поднялось до 595 человкъ, но съ годами росъ и наплывъ молодежи, теперь уже женевскій университетъ насчитываетъ больше 700 студентовъ обоего пола. Въ данное время почти 3/4 изъ нихъ — иностранцы, понятно, что университетъ ими и живетъ главнымъ образомъ.
Совтъ университета располагаетъ извстными, большею частью пожертвованными, суммами для ежегодной раздачи премій за лучшія сочиненія на данную тему. У каждаго факультета есть своя премія. Напр., премія естественнаго факультета (le prix Davy), въ 500 фр., премія словеснаго факультета (русскаго, Столыпина), въ 1,000 фр. и др. Впрочемъ, выборъ темы очень часто предоставляется самимъ конкурирующимъ лицамъ.
Наконецъ, капиталъ въ 50,000 фр. предназначается для субсидій молодымъ женевскимъ ученымъ и студентамъ.
При словесномъ факультет основана семинарія французскаго языка, и ея длами завдуетъ спеціальная комиссія, подъ предсдательствомъ декана словеснаго факультета. Членомъ можетъ быть всякій студентъ этого факультета и преподаватели школъ и гимназій. Изучается современный французскій языкъ.
Замтимъ, кстати, что русскія студентки очень рдко хорошо говорятъ по-французски и часто прізжаютъ безъ знанія языка. Это сильно затрудняетъ работу въ лабораторіи и слушаніе лекцій, и цлый семестръ обыкновенно проходитъ даромъ. Многія ограничиваются знаніемъ научнаго языка, боле легкаго, и небольшимъ запасомъ часто слышанныхъ фразъ и выраженій. Не выучиваются языку даже и т, которыя довольно долго прожили въ Женев. Это происходитъ оттого, что студентка не иметъ никакихъ сношеній съ французскимъ обществомъ, а говорить между собою по-французски не у всякаго хватаетъ выдержки, да и другъ у друга хорошему произношенію все равно не научишься. Единственная практика — это въ пансіонахъ, за столомъ. Но очень немногія изъ студентокъ живутъ въ пансіонахъ.
Число студентовъ всхъ факультетовъ за 1894 годъ равнялось 703, изъ нихъ было лишь 270 швейцарцевъ, остальные — все иностранцы.
Француженокъ и швейцарокъ въ университет очень мало, только въ послднее время он начали учиться, да и то больше на словесномъ факультет, въ числ вольнослушательницъ.
Большинство-же — иностранки и главнымъ образомъ польки, еврейки и русскія, всхъ ихъ, впрочемъ, большею частью безразлично называютъ ‘les russes’.
Изъ списка студентовъ за 1894 видно, что всхъ учащихся женщинъ было въ этомъ году 68.
Изъ 146 студентовъ естественнаго факультета было 14 женщинъ, изъ нихъ русскихъ 7.
Изъ 216 студентовъ медицинской школы было 51 женщина, изъ нихъ 31 русская.
Швейцарокъ на естественномъ факультет вовсе не было, на медицинскомъ 2.
Даже на юридическомъ факультет есть 1 русская.
Составъ аудиторій самый разнообразный, какъ по подготовк и лтамъ, такъ и по націямъ, не даромъ женевскій университетъ (да и вообще швейцарскіе) можно, не преувеличивая, назвать космополитическимъ, кром всхъ европейскихъ націй, здсь есть американцы, армяне, японцы, бразильцы и даже уроженцы Коста-Рика и Урагвая!
Еще мене знакома наша публика съ частной жизнью студентокъ за-границей и ихъ матеріальнымъ положеніемъ.
Но прежде, чмъ разбирать этотъ вопросъ, перенесемся въ этотъ тихій уголокъ Швейцаріи, гд, у синихъ водъ поэтичнаго Лемана, пріютился небольшой городокъ французской Швейцаріи — Женева.
Тамъ уже теперь вечеръ, и прелестное зрлище представляется вашимъ глазамъ, когда вы смотрите съ озера на городъ, на тысячи огней, разбросанныхъ повсюду и вытянутыхъ въ стройные, двойные ряды на изящно перекинутыхъ черезъ Рону мостахъ. Огни отражаются въ вод, и ихъ становится отъ этого еще больше. Угрюмой темной полосой стоятъ цпи горъ по обимъ сторонамъ озера. Направо — берегъ французскій (савойскій), налво — швейцарскій. Глухой гулъ стоитъ надъ городомъ. Въ воздух холодно, и сильный втеръ пронизываетъ васъ: это женевская зима. Оглядимся внимательне: но об стороны рки выросъ этотъ освщенный, новый городъ, но надъ нимъ, точно хмурясь чему-то, возвышаются мрачныя и скученныя строенія суроваго, стараго города. Тамъ, наверху, по об стороны кривыхъ, узкихъ и полуосвщенныхъ улицъ, возвышаются высокіе, почернвшіе отъ ветхости дома, безъ всякой архитектуры, узкія каменныя лстницы ведутъ въ темные, таинственные спуски и безлюдные проходы въ домахъ изъ одной улицы въ другую, два фонаря освщаютъ ихъ лишь на нсколько шаговъ, а дальше тьма и безмолвіе, старые, средневковые соборы и храмы угрюмо возвышаются надъ домами, архитектура ихъ суровая, большіе часы на одинокой часовн наводятъ трепетъ своимъ рзкимъ, громкимъ боемъ, вечеромъ улицы рано пустютъ, и каждый шагъ отдается далеко, слышно отчетливо, какъ падаетъ каждая капля прозрачной, холодной воды у фонтановъ. Невольно вспоминаешь о временахъ Кальвина и, Руссо, жившихъ тутъ, о временахъ борьбы и тревоги…
Исчезли средніе вка съ своими героями, давно умеръ Кальвинъ, но преданія остались, и прежнія времена наложили печать на населеніе этого города. Воспитанное, быть можетъ, невольно въ дух этихъ преданій, выросло оно — флегматичное, гордое своими знаменитыми дятелями, патріотичное до крайности, замкнутое, какъ и ихъ страна, съ строгими, почти религіозными воззрніями на жизнь и любовью къ семейному очагу. Выросло оно и достигло, посл многихъ лтъ борьбы и труда, и политической свободы, и матеріальнаго благосостоянія, и въ жизнь провело принципъ равенства.
Несмотря на будній день, внизу, въ новомъ город, улицы оживлены, народъ куда-то спшитъ, на мостахъ и на главныхъ улицахъ — толпа, въ ярко освщенныхъ кофейняхъ, выходящихъ на Рону и озеро, уже заняты почти вс столики, кругомъ шумъ, веселый говоръ, смхъ, псни возвращающейся домой кучами молодежи.
По широкимъ ступенькамъ освщеннаго главнаго фасада университета, веселой, шумной толпой сбгаютъ группами и въ одиночку студенты, продолжая споры по поводу только что прослушанной лекціи или болтая о своихъ длахъ. Среди этой толпы выдляются многочисленныя женскія фигуры, тоже съ портфелями подъ мышками и тоже оживленно говорящія между собой: это студентки.
Въ университет студентки пользуются свободой и полнйшей равноправностью. Но если вы войдете въ одинъ изъ буржуазныхъ домовъ въ Женев въ тотъ часъ, когда хозяйка и гостьи сидятъ у камина и за чашкой чаю ведутъ бесду обо всемъ и обо всхъ, вы услышите о студенткахъ вообще и о русскихъ въ особенности такіе отзывы и возгласы, которые въ нашемъ отечеств давно отошли въ область преданій. Стремленіе женщинъ къ образованію возбуждаетъ въ милыхъ дамахъ мстнаго общества самое искреннее недоумніе. Все, начиная съ вншняго облика студентки и кончая ея умственной энергіей, кажется имъ чмъ-то дикимъ, грубымъ, несовмстимымъ съ женственностью. А совмстное посщеніе лекцій съ мужчинами, привычка принимать у себя на дому товарищей-студентовъ и даже подавать имъ руку вызываютъ у милыхъ дамъ только крики ужаса: Quelle horreur!
Такъ думаютъ о студенткахъ милыя дамы. А профессора и студенты думаютъ о нихъ, можно сказать, еще миле. Вотъ одинъ, и талантливый, профессоръ до сихъ поръ понять не можетъ, зачмъ это понадобилось женщин учиться, и какъ она можетъ диссекировать трупы? Другой долго ломалъ себ голову надъ вопросомъ, такъ имъ поставленнымъ: ‘остается-ли женщиной студентка, занимающаяся медициной?’ И пришелъ къ заключенію, что женщина, занимающаяся медициной, не женщина. Мнніе, во всякомъ случа, очень оригинальное. Большинство же профессоровъ даетъ вамъ, приблизительно, такого рода отвты:— ‘Образованіе женщин не нужно’.— Коротко и ясно.— Отвтъ подлинне: ‘ну, пусть женщина немножко поучится, но къ чему ей спеціализоваться?’ Отвтъ, въ первую минуту нсколько озадачивающій васъ: ‘да нтъ, я ничего не имю противъ того, чтобы женщина училась, пусть даже работаетъ въ лабораторіяхъ, я различія не длаю, но, поврьте, наши барышни, не задающіяся никакими такими цлями, выглядятъ куда здорове и счастливе всхъ васъ, бгающихъ по лекціямъ’.
Студентъ-товарищъ будетъ очень милъ съ вами, какъ съ дамой, но въ душ его почти всегда затаенъ протестъ противъ высшаго женскаго образованія. Онъ очень мило и разумно будетъ разсуждать о наук, даже, скрпя сердце, скажетъ, что онъ допускаетъ вообще, чтобы женщина совершенствовалась. Но заговорите съ нимъ объ университетскомъ и особенно медицинскомъ образованіи для женщины, онъ вамъ съ самой любезной улыбкой и очень просто возразитъ: ‘но, вдь, если женщины будутъ сидть за книгами, то кто же будетъ заниматься нашимъ хозяйствомъ, qui nous fera la cuisine?’
Странное, роковое противорчіе! Двери университета широко раскрыты для женщины везд за-границей, а къ ней относятся еще до сихъ поръ съ такимъ обиднымъ предубжденіемъ и не любятъ ея. А у насъ… тоже странное противорчіе — выходитъ какъ разъ наоборотъ! Но результаты въ обоихъ случаяхъ получаются печальные.
Не трудно заключить изъ всего этого, какой пріемъ встрчаетъ заграницей русская учащаяся женщина. Не очень-то ей легко въ первое время встрчаться съ такими враждебными взглядами профессоровъ и студентовъ, ей, привыкшей видть въ нашихъ русскихъ профессорахъ и студентахъ своихъ заступниковъ и поощрителей! Не легко ей жить одной въ город, гд каждый ея шагъ готовы истолковать въ дурную сторону.
Иногда ей приходится испытать довольно много непріятностей, прежде чмъ она устроится за дешевую плату съ квартирной хозяйкой. Студенткамъ отдаютъ комнаты неохотно, часто отказываютъ, только догадавшись, что вы студентка. Иногда провожаютъ васъ презрительнымъ взглядомъ, особенно если вы бдно одты, задаютъ обидные вопросы о томъ, кто вы, да чмъ занимаетесь, наконецъ, оскорбляютъ. Мы до сихъ поръ помнимъ, какъ одна изъ квартирныхъ хозяекъ, очевидно озлобленная противъ русскихъ, закричала намъ вслдъ, что она ‘предпочитаетъ лучше отдать свою комнату артистк, чмъ студентк’.
Нечего и говорить, что студентк нтъ доступа въ женевское общество. Швейцарцы и вообще оказываютъ холодный пріемъ иностранцами, а для русской учащейся женщины всюду двери закрыты. Хорошо только тому, у кого есть деньги, такъ какъ, видя, что его можно обобрать хорошенько, съ нимъ вс ласковы.
Надо замтить, что недостатокъ воспитанія среди студентокъ сильно бросается въ глаза вжливымъ иностранцамъ. Это явленіе, однако, не трудно объяснить, если принять во вниманіе, что прізжаютъ Богъ-всть изъ какихъ захолустій, часто изъ бдныхъ и необразованныхъ семей. Мы упоминаемъ о недостатк воспитанія, конечно, не оттого, чтобы мы этому придавали очень важное значеніе, а оттого, что это служитъ слишкомъ серьезнымъ поводомъ къ недоброжелательному отношенію къ студенткамъ тамъ, гд такую важную роль играютъ вншнія достоинства человка. Прибавимъ, что и среди студентокъ теперь гораздо рже встрчается типъ Кукшиной, и иная тамошняя милая дама бываетъ поставлена втупикъ, когда на вопросъ, кто эта элегантная барышня, которая сейчасъ такъ чудно играла,— ей отвчаютъ: ‘Une tudiante, madame’…
Студентки живутъ больше въ одиночку или группами, были попытки основать различныя русскія общества, чтобы между ними было больше общенія, но ни одно изъ нихъ никогда не удавалось. Существуетъ только ‘интернаціональное общество студентокъ’, основанное съ очень симпатичными цлями, но составъ его самый разнообразный, въ смысл націй.
Устраиваются также русскія вечеринки. На нихъ часто бываетъ очень мило и оживленно.
На лто почти вс студентки, несмотря на недостатокъ средствъ, скапливаютъ себ не малую для нихъ сумму, чтобы побывать лтомъ дома, дутъ он въ III класс, со всякими неудобствами, иногда имютъ и непріятныя столкновенія, но дутъ съ невыразимой радостью въ душ, дутъ, чтобы, отдохнувъ среди своихъ, къ осени снова возвратиться въ свою ‘милую каторгу’…
Студентокъ иногда называютъ хилыми и приписываютъ это ученію въ университетахъ.
Невозможно отрицать, конечно, что такія усиленныя занятія, бганье по лекціямъ, просиживанье по цлымъ днямъ въ аудиторіяхъ и лабораторіяхъ, истощаютъ женскій организмъ въ гораздо большей степени, чмъ мужской. Но тутъ дло собственно не въ ученіи, а въ неправильной систем ученія, въ томъ, что двушка должна хать учиться за границу, гд жизнь ея складывается неправильно. Не вс даже могутъ выдержать эту жизнь, особенно двушки слишкомъ молодыя и впечатлительныя, прізжающія часто съ еще неустановившимся характеромъ, не окрпшими взглядами и совершенно дтскими понятіями о жизни. Родителямъ приходится иногда съ прискорбіемъ увозить ихъ обратно. Отмчаемъ этотъ фактъ нарочно, чтобы не приписали его вреду отъ ученія. Къ тому-же, большинство студентокъ — все бднота, которая не живетъ, а лишь ‘перебивается’. Иногда учатся на скопленныя дома, уроками, деньги. Иныя сидятъ недлю безъ обда, чтобы пріобрсти дорогую медицинскую книжку. За границей это положеніе тмъ боле тяжело и безнадежно, что заработать тамъ негд, уроковъ нтъ, а писать отсюда статьи — когда еще примутъ, да и для того, чтобы приняли, надо имть знакомства и связи… А денегъ нтъ. Существуютъ, конечно, дешевыя столовыя, наконецъ студенческое общество взаимной помощи, но члены его т-же студенты, слдовательно, оно располагаетъ очень незначительнымъ фондомъ.
А рядомъ стоитъ передъ вами веселый, здоровый, заграничный студентъ, безпечный и почти всегда обезпеченный семьей или родными… Ему не-отчего томиться, худть и блднть, хотя работаетъ онъ не меньше вашего…
Несмотря однако на вс препятствія, которыя русская женщина встрчаетъ даже въ своей собственной семь, она добивается своего,учится часто лучше и добросовстне студентовъ. Нкоторыя, окончивъ ученіе, остаются тамъ и успшно практикуютъ. Въ Россіи никакіе заграничные дипломы не признаются, а экзаменовъ держать нельзя на степень доктора. Одна женщина-докторъ была недавно назначена ассистенткой акушерской клиники въ Женев, тотчасъ по окончаніи курса.
Кончаемъ нашу статью надеждой, что русская женщина, въ конц-концовъ, побдитъ: уже въ послднее время университетъ принимаетъ студентокъ любезне, даже профессора попривыкли къ нимъ и ‘терпятъ’ ихъ спокойне.
Одно некорпоративное общество швейцарскихъ студентовъ, посл многихъ преній, допустило недавно студентокъ на свои милыя, товарищескія засданія, и дало имъ даже право голоса. Въ этомъ ему раскаиваться не пришлось, такъ какъ собранія ихъ сдлались еще оживленне, а нкоторыя изъ студентокъ, въ конц офиціальной части, угощали общество своимъ пніемъ и игрой.
Даже нкоторыя милыя дамы, къ сожалнію еще очень немногія, начинаютъ уважать русскую студентку и удивляться ея энергіи. Иныя изъ нихъ и сами ходятъ на какіе-нибудь общіе курсы въ университет и на вечернія публичныя лекціи, которыя читаются серіями и на самыя разнообразныя темы, въ большой зал университета, называемой ‘Aula’. Можно даже сказать, что большинство публики на этихъ лекціяхъ составляютъ тамошнія дамы, и что это очень принято. А для двушекъ устраиваются тоже разные дополнительные курсы лекцій по естественнымъ наукамъ и даже по нкоторымъ предметамъ медицины, при музеяхъ и обществахъ.
Да и пора: вонъ ужъ и Германія занялась реформой женскаго образованія и на-дняхъ подняла вопросъ объ учрежденіи… женскихъ гимназій. Впрочемъ, въ Карлсруэ ужъ открыта первая женская гимназія!
Будемъ надяться, что скоро наступитъ то время, когда русской женщин не придется столько бороться и страдать за самое законное желаніе учиться, и что она будетъ получать у себя дома то, чего должна теперь искать на чужбин.