Письмо Белинского к Гоголю, Венгеров Семен Афанасьевич, Год: 1905 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 5 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Книгоиздательство ‘СВТОЧЪ’ No 2.

Серія: ‘Избранныя произведенія политической литературы’ No 2.

В. Г. Блинскій.

Письмо къ ГОГОЛЮ.

Съ предисловіемъ С. А. ВЕНГЕРОВА.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.

Типо-Литографія А. Э. Винеке, Екатерингофскій пр., д. 15.
1905.

Въ самомъ начал 1847 г. появилась печально — знаменитая книга Гоголя ‘Выбранныя мста изъ переписки съ друзьями’.

Трудно было найдти боле неподходящій моментъ для обнародованія этой мрачной отповди всему тому, чмъ волновались наиболе чуткіе элементы русскаго общества. Годы 1846—47 были временемъ совершенно исключительнымъ по тому необыкновенному приливу радостныхъ ожиданій чего-то безконечно-свтлаго, которое тогда охватило всю Европу. По извстному свидтельству Щедрина, ‘изъ Франціи, разумется не изъ Франціи Луи-Филиппа и Гизо, а изъ Франціи Сенъ-Симона, Кабе, Фурье, Луи Блана и въ особенности Жоржъ-Зандъ — лилась въ насъ вра въ человчество, оттуда возсіяла намъ увренность, что золотой вкъ не позади, а впереди насъ’.

Въ этомъ важномъ историческомъ свидтельств драгоцнны не только факты, но и общій тонъ. Рчь какъ будто идетъ о политико-экономическихъ теоріяхъ, но на самомъ дл воспоминанія расшевелили въ суровомъ сатирик только память сердца. Тутъ ‘не борьба классовъ’, а, не политическая экономія, а вра и эта вра воспріята не сухо-логически, потому что факты и цифры неотразимы,— она возсіяла. Въ политическую экономію Луи Блана огромнымъ клиномъ врзалась романистка Жоржъ Зандъ. Но разъ люди серьезно мечтаютъ о наступленіи ‘золотого вка’, то почему бы романистамъ и не играть первенствующей роли въ исторіи происхожденія этихъ мечтаній.

И вотъ въ такой-то моментъ почти религіознаго экстаза, появляется книга великаго писателя, которымъ до того вс бредили, которымъ клялись въ борьб съ литературнымъ староврствомъ и эта книга зоветъ даже не въ Византію, а куда то еще подальше. Авторъ не остался глухъ къ голосу времени, онъ правильно констатируетъ, что ‘сталъ слышаться повсюду болзненный ропотъ неудовлетворенія, голосъ неудовольствія человческаго на все, что ни есть на свт: на порядокъ вещей, на время, на самого себя’, вполн правильно отмчаетъ онъ также, что ‘всмъ, наконецъ, начинаетъ становиться подозрительнымъ то совершенство, на которое возвела насъ наша новйшая гражданственность’. Но въ чемъ выходъ? Въ борьб съ ‘непокорною, жесткою, несклонною къ повиновенію природою’, да еще ‘въ одномъ только простомъ исполненіи обычаевъ старины и обрядовъ, которые не безъ смысла были установлены древними мудрецами и заповданы передаваться въ вид святыни отъ отца къ сыну’!..

Борьба съ нежеланіемъ человка ‘повиноваться’ дала окраску всей книг и въ ней центръ тяжести того подавляющаго впечатлнія, которое она произвела на современниковъ, какъ разъ теперь размечтавшихся пожить немного и на свобод.

Гоголевская ‘Переписка’ была проповдью воздержанія голодающему. Все изнемогало отъ безправія и произвола, закрпощенный народъ нравственно вырождался отъ сковавшей его по рукамъ и ногамъ неволи, литература стонала отъ болзненной подозрительности Красовскихъ и Мусиныхъ-Пушкиныхъ, а тутъ все еще оказывается недостаточно ‘повиновенія’. ‘Переписка’ хотла отнимать даже священное чувство обиды, не позволяла даже стонать отъ той ‘неправды черной’, которою была полна жизнь того времени даже по свидтельству друга Гоголя Хомякова и его самого въ его художественныхъ произведеніяхъ.

Всеобщее негодованіе, вызванное ‘Перепискою’ нашла себ, между прочимъ, выраженіе въ рецензіи Блинскаго, напеч. во 2 No ‘Современника’ за 1847 г. Въ этой рецензіи Блинскій, насколько могъ при тогдашнихъ цензурныхъ условіяхъ, отнесся къ книг совершенно отрицательно. При всей своей рзкости рецензія всего мене соотвтствовала дйствительной степени раздраженія критика. ‘Статья о гнусной книг Гоголя’, писалъ Блинскій своему другу Василію Боткину, ‘могла бы выдти замчательно хорошею, если бы я въ ней могъ, зажмуривъ глаза, отдаться моему негодованію и бшенству’.

Но на Гоголя и вынужденно-мягкая рецензія Блинскаго подйствовала очень болзненно, потому что до того онъ привыкъ встрчать въ статьяхъ Блинскаго только самое восторженное къ себ отношеніе. Совершенно не понявъ истиннаго источника негодованія Блинскаго, Гоголь написалъ ему письмо, въ которомъ все сведено къ какому-то личному раздраженію критика!

Блинскій собрался отвтить на это письмо въ іюл 1847 г., въ одинъ изъ тоскливыхъ дней своего пребыванія въ Зальцбрунн (въ прусской Силезіи), куда друзья его отправили лчиться отъ злой чахотки. Возможность свободно высказать все то, что накипло на душ сообщило письму необыкновенную страстность. Не стсняемый теперь вншними соображеніями, онъ достигъ силы изумительной и поднялся до вершинъ гражданскаго воодушевленія и негодующаго краснорчія.

Письмо Блинскаго оттого, конечно, и получило такую потрясающую силу, что его устами говорило сознаніе, можно сказать безъ всякаго преувеличенія, всего того, что въ Россіи честно мыслило. Это можно доказать нижеприведеннымъ свидтельствомъ, достоврность котораго никто не ршится оспаривать, потому что оно вышло изъ среды, враждебной Блинскому — оно принадлежитъ Ивану Аксакову. Уже самый фактъ небывало-широкаго распространенія письма Блинскаго глубоко-характеренъ и показываетъ, что въ данномъ случа общественное сознаніе было настолько взволновано, что нашло пути проявиться даже при невозможно-тяжелыхъ условіяхъ общественной жизни того времени.

Письмо Блинскаго совершенно неожиданно стало первымъ политическимъ памфлетомъ въ Россіи. Не имя никакого представленія о томъ, что его частный отвтъ получитъ такую небывалую огласку, не имя и самаго отдаленнаго представленія о томъ, что вырвавшіяся въ пылу гнва слова его станутъ лозунгомъ, общественно-политическою программою, Блинскій писалъ письмо со всмъ страстнымъ порывомъ своего великаго сердца и далъ полную волю всему тому пламенному негодованію, которое не могло получить и приблизительнаго выраженія въ его печатной полемик съ ‘Перепискою’.

Такимъ образомъ, общественно-политическая отсталость ‘Переписки’ получила отпоръ въ полной сил. Создалась борьба двухъ міросозерцаній, въ которой были на сторон Блинскаго не то что ‘либералы’, а просто вс искренніе и порядочные люди. Вотъ что наблюдалъ еще цлыхъ шесть — семь лтъ спустя Аксаковъ:

‘Много я здилъ по Россіи,— писалъ онъ отцу,— имя Блинскаго извстно каждому сколько-нибудь мыслящему юнош, всякому, жаждущему свжаго воздуха среди вонючаго болота провинціальной жизни. Нтъ ни одного учителя гимназіи въ губернскихъ городахъ, который не зналъ бы наизусть письма Блинскаго къ Гоголю, въ отдаленныхъ краяхъ Россіи только теперь еще проникаетъ это вліяніе и увеличиваетъ число прозелитовъ… Мы Блинскому обязаны своимъ,— говорятъ мн везд молодые, честные люди въ провинціи.

И въ самомъ дл,— въ провинціи вы можете видть два класса людей: съ одной стороны, взяточниковъ, чиновниковъ въ полномъ смысл этого слова, жаждущихъ лентъ, крестовъ и чиновъ, помщиковъ, презирающихъ идеологовъ, привязанныхъ къ своему барскому достоинству и крпостному праву, вообще довольно гнусныхъ. Вы отворачиваетесь отъ нихъ, обращаетесь къ другой сторон, гд видите людей молодыхъ, честныхъ возмущающихся зломъ и гнетомъ, поборниковъ эмансипаціи и всякаго простора, съ идеями гуманными. Если вамъ нужно честнаго, способнаго сострадать болзнямъ и несчастіямъ угнетенныхъ, честнаго доктора, честнаго, который ползъ бы на борьбу — ищите таковыхъ въ провинціи между послдователями

Только смерть (26 мая 1848 г.) избавила Блинскаго отъ самаго тяжкаго наказанія за письмо его. Доживи онъ всего только до начала 1849 г., когда были захвачены такъ назыв. ‘Петрашевцы’, онъ несомннно былъ-бы причисленъ къ преступнйшей категоріи ‘Общества пропаганды’. Многіе изъ Петрашевцевъ только и были повинны, что въ распространеніи этого письма. Звучитъ чмъ-то непостижимо-дикимъ, однако это фактъ, что въ числ мотивовъ, на основаніи которыхъ Достоевскій и Пальмъ были первоначально приговорены къ смертной казни, выставлено ‘ о распространеніи письма Блинскаго’.

И даже окончательный, смягчённый приговоръ Относительно Плещеева мотивированъ такъ: ‘Плещеева, за распространеніе письма Блинскаго лишить всхъ правъ состоянія и сослать въ каторжную работу на заводахъ на 4 года’. Имя Блинскаго было изъято изъ обращенія и даже въ первые годы царствованія* Александра II не произносилось въ печати прямо, а замнялось выраженіемъ: ‘критикъ Гоголевскаго періода’.

Письмо Блинскаго впервые было напечатано Герценомъ въ ‘Полярной Звзд’ 1855 г. и затмъ перепечатывалось заграницею нсколько разъ, между прочимъ въ 1880 г. (Женева), съ предисловіемъ М. П. Драгоманова. Въ Россіи письмо появлялось только въ извлеченіяхъ, сначала въ ‘Вст. Евр.’ 1872, No 7, а затмъ въ извстной книг Пыпина о Блинскомъ (Спб. 1876), съ оговоркою, что авторъ ‘не иметъ возможности представить письмо вполн’.

Въ 1894 г. Н. П. Барсуковъ въ 8 том своего забавно — обскурантскаго, хотя и весьма цннаго по матеріаламъ, сочиненія ‘Жизнь и труды М. И. Погодина’ перепечаталъ письмо Блинскаго какъ образчикъ ‘анти-православнаго и слдовательно анти — Руссскаго міросозерцанія’. Перепечаталъ, однако, не цликомъ. ‘Нравственное чувство’, говоритъ Барсуковъ, ‘не дозволяетъ намъ привести письмо въ его цльномъ вид’. И дйствительно, онъ опустилъ 8 мстъ, гд поставлены вс точки надъ i. Изъ книги Барсукова письмо въ томъ-же неполномъ вид была перепечатано въ нкоторыхъ журналахъ. Цликомъ письмо Блинскаго длается доступнымъ, только въ настоящемъ изданіи, въ медовые дни: русской самочинной свободы печати.

С. Венгеровъ.

Читайте также: