Пародии, Измайлов Александр Алексеевич, Год: 1908

 
 А. А. Измайлов <Пародии> ---------------------------------------------------------------------------- Мелочи жизни. Русская сатира и юмор второй половины XIX - начала XX в. М., 'Художественная литература', 1988. (Классики и современники, Рус. классич. лит.) ---------------------------------------------------------------------------- Содержание К. Бальмонт З. Гиппиус Новый век К. БАЛЬМОНТ Я вижу Толедо, Я вижу Мадрид, О белая Леда! Твой блеск и победа Различным сияньем горит... К. Бальмонт. Испанский цветок Я плавал по Нилу, Я видел Ирбит. Верзилу Вавилу бревном придавило, Вавила у виллы лежит. Мне сладко блеск копий И шлемов следить. Слуга мой Прокопий про копи, про опий, Про кофий любил говорить. Вознес свою длань я В небесную высь. Немые желанья пойми, о Маланья! - Не лань я, не вепрь и не рысь!.. О, щель Термопилы, О, Леда, о, рок! В перила вперила свой взор Неонилла, Мандрилла же рыла песок... З. ГИППИУС И я такая добрая, Влюблюсь - так присосусь Как ласковая кобра я, Ласкаясь, обовьюсь. И опять сожму, сомну, Винт медлительно ввинчу, Буду грызть, пока хочу, Я верна - не обману. З. Гиппиус Углем круги начерчу, Надушусь я серою, К другу сердца подскачу Сколопендрой серою. Плоть усталую взбодрю, Взвизгну драной кошкою. Заползу тебе в ноздрю Я сороконожкою. Вся в мистической волшбе, Знойным оком хлопая, Буду ластиться к тебе, Словно антилопа я. Я свершений не терплю, Я люблю - возможности. Всех иглой своей колю Без предосторожности. Винт зеленый в глаз ввинчу Под извив мелодии. На себя сама строчу Злейшие пародии... НОВЫЙ ВЕК ...Это дульцинировало ее влечение к принцу Танкреду и альдонсировало ее любовь к жениху... Сологуб. Королева Ортруда Офеоктистившись сначала, Осоловьевившись поздней {*}, Живет успехами скандала Писатель наших серых дней. Подонкихотил он изрядно, Как был прогресс в умах у всех, И человек не мыслил стадно, й салтыковился нещадно Над пошляками гневный смех. Теперь иных поэтов куча, Завет отцов сочтя за гиль, Претенциозна и трескуча, Морализировать наскуча, Рамолизирует свой стиль. И тщетно с ними кто бы спорил: Уж блещет свет иных светил. Егор Чулков нас объегорил, Кузмин нас крепко подкузьмил. Одульцинирован успехом И альдонсирован толпой, Одетый в шубу кверху мехом, В лицо смеется явным смехом Модернизованный герой. И с легкомысленностью женской Толпа все славит сотней губ, Что санатолит ей Каменский, И намудрит Сергеев-Ценский, И нафедорит Сологуб... {* Феоктистов и Соловьев - начальники главного управления по делам печати - в некотором роде кормчие былой литературы. (Примеч. А. А. Измайлова.)} Александр Алексеевич Измайлов (1873-1921) Поэт, беллетрист и литературный критик. Особенно известен своими пародиями (в сборниках 'Кривое зеркало' и 'Осиновый кол'). З. Гиппиус. - Пародия на стихотворение Гиппиус 'Боль'. Новый век. - Дульцинировало, альдонсировало словообразования от имени крестьянки Альдонсы, которую Дон Кихот называл Дульцинеей Тобосской. Салтыковился... гневный смех - смех сатиры Салтыкова-Щедрина. Рамолизирует - от слова ramolli (фр.), означающего старческую немощь, близкую к слабоумию. Санатолит, нафедорит - от имен поэтов Каменского и Сологуба (Анатолий и Федор). А. А. Измайлов Муза пламенной сатиры: Русская стихотворная сатира 1880-1910-х годов М., 'Современник', 1990.- (Сельская б-ка Нечерноземья). Знаменитые встречи Ротмистр на воеводстве 'Луна в белом чепчике с узором...' 'Углем круги начерчу...' 'Тучи в кучи взбаламучу...' 'Мне вместо головы дала природа молот...' 'Тили-тили-тили-бом...' ЗНАМЕНИТЫЕ ВСТРЕЧИ Из литературных воспоминаний Анкудина Козодоева ...Застал я то славное время, когда На путь мы прогресса вступили. Колоссы таланта, титаны труда - Я с гордостью это признаю всегда,- Свое мне вниманье дарили. Некрасова зрел я на склоне уж лет И полн посейчас восхищенья! В приемную вышел с сигарой поэт И взял мой рассказ для прочтенья. Писал он ко мне... У меня посейчас Две кратких записки хранятся. Ласкают они мой любительский глаз... Одна говорит: 'Не подходит рассказ', Другая: 'Стихи не годятся'. Тургенев, кумир поколенья всего, Отчизны краса и светило!.. На музыке в Павловске видеть его, В вокзале, судьба мне судила. Красивый мужчина!.. Взор полный огня, Волос серебристые нити... Он мимо прошел и, задевши меня, Чуть слышно сказал: 'Извините!'... На Пушкинском празднике я увидал И автора 'Мертвого дома'. Всегда, признаюсь, я запоем читал Его вдохновенные томы. Как бледен был он, истощен и угрюм... Морщины чело покрывали... И видно, что жил он под бременем дум, Под гнетом всегдашней печали... Когда он окончил, студентов семья Ему заградила дорогу. Качали писателя дружно, и я - Держал его левую ногу. Щедрин и Слепцов предо мною прошли Однажды на Невском. Я встретил С восторгом сатирика русской земли, И он меня ясно заметил. Со мною почти поравнявшись плечом, Соседу он рек хладнокровно: 'Вот странный субъект: и штаны-то на нем Сидят, на покойнике словно...' Островский, сумевший так дивно понять Дух русских - купца и мещанки!.. Мне выпало счастье его увидать Однажды в Москве, на Лубянке. В окно магазина писатель смотрел... Фарфор там и бронза лежали. Я, помню, от счастья почти обомлел, Все струны души задрожали... Я жадно смотрел, близорукость кляня /Так тянет подсолнечник к солнцу/. Он вздрогнул и, бросивши взгляд на меня, Прошел ко второму оконцу. Я был словно трансом каким одержим, Пигмей - при таком исполине! Он вправо - я вправо. Он влево - за ним И я стал налево, к витрине. Он плюнул и в улицу стал уходить, Махнув своей тростью, как пикой. И скрылся из глаз... Да, могу подтвердить: Был нервен писатель великий!.. Я ездил к Толстому. Был болен Толстой... К Толстому меня не пустили... Все в Ясной Поляне дышало весной, Ходил Тенеромо, как зверь там лесной, По нивам туманы ходили... Я с горечью вынес досаду мою, Хоть был я утешен немало: С кухаркой я графской имел интервью, Мне прачка кой-что диктовала. Был конюх допрошен и с ним водовоз (Никто не увидел потачки!) И графскую блузу домой я увез - Сознаюсь - без ведома прачки. С рукою на сердце могу я сказать, Что снял я со сливок там пенки, И верю, когда все увидит печать, Придется вздохнуть Сергеенке! С Якушкиным пил я и пиво, и чай, Провел его с Мойки на Невский. И мне на мозоль наступил невзначай Однажды маститый Старчевский. Да! Есть мне чем вспомнить былые года! Я жил, когда гении жили!.. Прогресса столпы и титаны труда - Я с гордостью это признаю всегда! - Свое мне вниманье дарили... <1908> РОТМИСТР НА ВОЕВОДСТВЕ Монокля теребя шнурок. Величием исполнив каждый атом, Цивилизации урок Немецкий офицер давал своим солдатам: 'Тевтон, не пачкай поля чести И обывателя обидеть не моги! Пусть целый мир обходят вести, Что мы - куль-тур-ны-е враги! Пусть не услышим мы укора За блудника иль мародера'. 'Но ваша честь,- капрал разинул рот,- Хоть маленький реванш за наши сокрушенья!.. Такой везде зажиточный народ, Паненки ж просто искушенье!..' 'Ну что ж, несете труд, и мзду свою примите,- В ответ тевтон, вертя шнурком,- Но я излишества не потерплю ни в ком: По шкурке, так и быть, возьмите, А больше их - не троньте волоском!' <1916> * * * Ты в поля отошла без возврата. Да святится имя Твое! Снова красные копья заката Протянули ко мне острие. О, исторгни ржавую душу! Со святыми меня упокой. Ты - держащая море и сушу. Неподвижно тонкой рукой! А. Блок Луна в белом чепчике с узором... Лунный мир мне так привлекателен. Гляжу на всё растерянным взором, Размер для меня необязателен. Ловлю весны поцелуи я. Мил мне гномик в куртке затертой. Не спеть ли мне аллилуйя,- Аллилуйя на глас четвертый? В мозгу перья страуса качаются, Ненавижу серые пушки. Папа с мамой в баню собираются, Свистнул карлик на лесной опушке. Мне мила моя греза Фантаста. Жду я с белой Девою встречи. Ах, зачем, ах, зачем я так часто Перехожу за черту человеческой речи? Как скучает крендель над булочной, Как квартального смех раскатист! Пересыпается солнце в пыли переулочной... Спою-ка чертенятам акафист. Чертенятки милые, малые, Ах, вы лучше целой столицы!.. Серебрю я сны небывалые. Вскую шаташася, языцы? <1907> * * * И я такая добрая: Влюблюсь - так присосусь. Как ласковая кобра я, Ласкаясь, обовьюсь. И опять сожму, сожму, Винт медлительно ввинчу, Буду грызть, пока хочу, Я верна - не обману. З. Гиппиус Углем круги начерчу, Надушусь я серою, К другу сердца подскачу Сколопендрой серою. Плоть усталую взбодрю, Взвизгну драной кошкою, Заползу к тебе в ноздрю Я сороконожкою. Вся в мистической волшбе, Знойным оком хлопая, Буду ластиться к тебе, Словно антилопа я. Я свершений не терплю, Я люблю - возможности. Всех иглой своей колю Без предосторожности. Винт зеленый в глаз ввинчу Под извив мелодии. На себя сама строчу Злейшие пародии... 1907 * * * Свет от света оторвется, В недра темные прольется, И пробудится яйцо. Хаос внуку улыбнется... С. Городецкий. 'Ярь' Тучи в кучи взбаламучу, Проскачу волчком качучу, Треском рифм наполню свет. Как звонки двуконных конок, Стих мой тонок, ломок, звонок,- Звону много, смыслу нет. Я нашел под подворотней Приболотный, приворотный Легкой славы корешок... Трех чертяк с лесных опушек. Двух поповен, трех старушек На Парнас я приволок. Сколь приятно в вечер росный Поблудить с старушкой постной,- Бородавки пощипать, До утомы и одышки У косматых ведьм подмышки, Щеки-щетки щекотать... Ой, Ярило, в бор, за прудом Приходи, займемся блудом,- И, взглянувши нам в лицо, Древний Хаос воссмеется, И с моих стихов прольется Смертным - всмятку яйцо. 1907 * * * Не похож я на певца. Я похож на кузнеца. Я для кузницы рожден. Я - силен! Скиталец Мне вместо головы дала природа молот. Не сердце в грудь, а горн, не руки, а клещи. В безумной роскоши тонул ваш гнусный город, А я... ел щи! К вам, трупы палые, прогнившие колосья, Я вдруг упал, как гром, покрыв ваш совий визг. И кузнеца девиз в поэзию принес я: 'Бей вдрызг!..' Вампиры-богачи, удавы, змеи, жабы, Вы пролетария затискали в норы!.. Отрыжка сатаны, как вас спихнуть пора бы В тартарары!! <1907> * * * Жили-были я да он: Подружились с похорон. Приходил ко мне скелет Много зим и много лет. Костью крепок, сердцем прост - Обходили мы погост. Поминал со смехом он День веселых похорон: Как несли за гробом гроб, Как ходил за гробом поп, Задымил кадилом нос. Толстый кучер гроб повез. 'Со святыми упокой!' Придавили нас доской. Жили-были я да он. Тили-тили-тили-дон! А. Белый. 'Пепел' Тили-тили-тили-бом, Загорелся кошкин дом. Ах, не месяц! - целый год Будет плакать рыжий кот. Насандалил повар нос, Дремлет в юрте эскимос. В монопольке торгу нет,- Для поэта все сюжет: Келья, зори и кабак, С дыркой старый четвертак, Запах жареных котлет, Генеральский эполет, Новобранца узкий лоб, Гроб на дрогах, рядом поп, Бриллиант или берилл, Павиан или мандрил, Мрак и правда, свет и ложь, Пара стоптанных калош, Сколопендры острый нос И довременный Хаос, И Гоморра и Содом - Тили-тили-тили-бом. 1909 (?) ПРИМЕЧАНИЯ Александр Алексеевич Измайлов, прозаик, поэт, публицист, критик, родился в семье священнослужителя в Петербурге. Когда Измайлову было три года, отец умер, оставив четырех детей. Детство и отрочество будущего поэта прошли в крайней нужде. После школы Измайлов поступил в Петербургскую духовную академию, которую окончил в 1897 г. Некоторое время занимался педагогической деятельностью (по духовному ведомству). В 1898 г. начал работать в газете 'Биржевые ведомости' в качестве критика-публициста. После Октябрьской революции выступал с лекциями в институте журналистики. Умер в Петрограде. Первая публикация в 1895 г. Кроме 'Биржевых ведомостей' печатался в 'Живописном обозрении', 'Сыне Отечества', 'Новостях', 'Русском слове' и др. Отдельными изданиями выходили сб. 'Черный ворон' (1901), 'Рыбье слово' (1903), 'В бурсе' (1903), роман 'Ураган' (1909). Наибольшую популярность принесли Измайлову литературные пародии и шаржи ('Кривое зеркало', 1908 и др.) на деятелей литературы, а также быт и нравы современного ему общества. Объектом своей сатиры Измайлов избирал писателей и литераторов разных направлений, включая и таких крупнейших художников, как Блок, Горький, Маяковский. В отличие от пародистов 60-х годов, Измайлов свой критический пафос направляет, как правило, на внешнюю форму, оставляя как бы незамеченными социальные мотивы пародируемых авторов. Литературно-критические труды Измайлова собраны в сб. 'На переломе' (1908), 'Помрачение божков и новые кумиры' (1910) и в ряде других. ЗНАМЕНИТЫЕ ВСТРЕЧИ. Анкудин Козодоев - вымышленный персонаж. На музыке в Павловске - в помещении вокзала г. Павловска (под Петербургом) в летнее время устраивались музыкальные вечера, на которые приглашались знаменитые дирижеры, в т. ч. И. Штраус (1825-1899). Автор 'Мертвого дома' - сокращ. от 'Записок из мертвого дома' Ф. М. Достоевского. Слепцов П. А. - губернатор Твери. Лубянка - Лубянская площадь. Тенеромо И. (псевд., наст. фам. Фейнерман И. Б., 1885-1915) - один из секретарей Л. Н. Толстого. Сергеенко П. А. (1854-1930) - секретарь Л. Н. Толстого. Якушкин П. И. (1822-1872) - писатель-демократ. Мойка - река, проходящая через центр Петербурга. Старчевский А. В. (1818-1910) - журналист, редактор 'Библиотека для чтения'. РОТМИСТР НА ВОЕВОДСТВЕ. Перепев басни И. А. Крылова (1769-1844) 'Слон на воеводстве'. Две последние строчки принадлежат Крылову. Тевтон - в прямом значении слова член духовно-рыцарского, Тевтонского (немецкого) ордена. Зд. немецкий солдат. ЛУНА В БЕЛОМ ЧЕПЧИКЕ С УЗОРОМ. При пародировании стихов Блока Измайлов не оригинален, он пользуется такими стереотипами, как 'крендель над булочной', 'белая Дева' и пр., используемыми и другими поэтами. Вскую шаташася, языцы? - Почто блуждаете, народы? (Фраза из Псалтири.) УГЛЕМ КРУГИ НАЧЕРЧУ. Эпиграф - строки стихотворения 'Боль' З. Н. Гиппиус (1869-1945). ТУЧИ В КУЧУ ВЗБАЛАМУЧУ. Пародия на стихотворение 'Я под солнцем беспечальным' из кн. 'Ярь' С. М. Городецкого (1884-1967). МНЕ ВМЕСТО ГОЛОВЫ ДАЛА ПРИРОДА МОЛОТ. Эпиграфом служат строки из стихотворения 'Кузнец' Скитальца (псевд., наст, имя и фам. С. Г. Петров, 1869-1941). Поэт принадлежал к демократическому лагерю, участвовал в горьковских сборниках 'Знание'. ТИЛИ-ТИЛИ-ТИЛИ-БОМ - пародия на 'Хулиганскую песенку' (в эпиграфе дана полностью) в книге 'Пепел' А. Белого (1880-1934).