![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/leo_xiii.jpg)
Папа Левъ XIII.
I.
Папа Лев XIII, Фирсов Николай Николаевич, Год: 1895
Время на прочтение: 16 минут(ы)
Боккачіо въ своемъ Декамерон разсказываетъ, между прочимъ, такую исторію: Въ Париж жили два большихъ друга, оба зрлыхъ лтъ и зрлаго ума, оба хорошіе, честные люди, одинъ — ревностнйшій католикъ, другой преданный своей вр — еврей. Еврейство друга мучило католика и онъ постоянно убждалъ его обратиться къ католицизму. Еврей долго не сдавался, наконецъ, уважая умъ и чувства друга, ршился създить въ Римъ съ тмъ, чтобы убдиться у самого источника католицизма въ томъ, стоитъ ли на него мнять законъ Моисея. Онъ торжественно общалъ другу, что, въ случа благопріятнаго результата своихъ изслдованій, онъ тотчасъ же по возвращеніи въ Парижъ приметъ крещеніе. Вернувшись во Францію, еврей подробно разсказалъ пріятелю французу, что видлъ, слышалъ и наблюдалъ въ Вчномъ Город. Оказалось, что духовенство развращено и невжественно, что церковными длами завдуютъ алчные, себялюбивые, часто жестокіе плуты, что во имя религіи творятся великіе грхи, вопіющія беззаконія и т. д. Обо всемъ этомъ еврей разсказалъ такъ убдительно своему парижскому другу, что послдній не могъ не поврить и совершенно упалъ духомъ.— ‘Значитъ теперь ты уже наврно не перейдешь въ католицизмъ?’ воскликнулъ онъ.— ‘Напротивъ, отвчалъ еврей, теперь-то я и перейду, ибо по моему мннію велико должно быть внутреннее достоинство церкви и ученія, положеннаго въ ея основаніе, если, невзирая на такую безнравственность ея служителей и правителей, она пользуется въ мір великой силой и вліяніемъ’.
Европейское общественное мнніе нашего вка напоминаетъ своими воззрніями на католическую церковь и на ея представителей, папъ,— одного изъ этихъ друзей, а именно — француза католика. Прошлое папства дискредитировано цлымъ рядомъ историческихъ дяній. Оно было на глазахъ, можно сказать, нашего XIX вка унижено Наполеономъ І-мъ, едва оправившись, оно систематично, въ теченіе полувка становилось поперекъ дороги прогрессу, какъ научному, такъ и политическому, его вожаки, за нкоторыми свтлыми исключеніями, преслдовали во имя христіанства личныя цли, а если и цли не всегда были личныя, то средства ихъ по большей части являлись недостойными христіанскаго ученія. Пій IX, обманувъ (хотя можетъ быть и не по своей вол и не вполн сознательно), на первыхъ же порахъ своей дятельности,’надежды итальянскихъ патріотовъ — прогрессистовъ, окружилъ себя грубыми, хотя и даровитыми обскурантами, съ Антонелди во глав, и, по совту ихъ, самое политическое существованіе папства поддерживалъ французскими штыками, столь ненавистными для новыхъ итальянцевъ, въ Вчномъ Город, который они имли основаніе считать столицей обновленной родины. Съ этихъ поръ Европа стала смотрть на папство и связанную съ нимъ католическую церковь, какъ на отживающія установленія, сыгравшія свою историческую роль, установленія, продолжительность агоніи которыхъ отнын зависитъ лишь отъ упроченія новаго государственнаго устройства Апеннинскаго полуострова. Услуги, въ свое время оказанныя католицизмомъ и папами цивилизаціи и человчеству, были забыты, затушеванныя событіями иного порядка, блестящая эпопея итальянскаго возрожденія 60-хъ годовъ окончательно затмила весь блескъ папства, занятіе Рима войсками Виктора Эмануила — обратило католицизмъ, если можно прибгнуть къ такому сравненію, въ безсильнаго, одряхлвшаго льва, съ которымъ едва-ли стоило считаться дипломатіи.
Вопросъ о значеніи католической церкви и папства былъ окончательно сведенъ на вопросъ, въ европейскомъ смысл, маловажный, на мстно-итальянскій. Ликованія партій, одержавшихъ въ Италіи и Рим побду, были громки, масса католическаго народа и общества оставалась безмолвна и инертна, Европа принимала это молчаніе побжденныхъ за знакъ согласія. Безсильный же гнвъ, угрозы и жалобы Ватикана вызывали иронію, если не насмшки.
Между тмъ такое воззрніе на папство было крайне ошибочно.
Несомннно симпатичный, прогрессивный государственный строй новой Италіи далеко не былъ такъ упроченъ и существо папства и католической церкви не было такъ обезсилено, какъ это могло казаться. Казалось же это отчасти потому, что итальянскій клерикализмъ (гораздо боле распространенный, нежели вообще привыкли думать) какъ-бы замеръ въ Италіи на время, не подавалъ вншнихъ признаковъ жизни. Между тмъ онъ подготовлялъ молча силы для своего реванша, изыскивалъ въ тишин пути для него въ будущемъ. Папа же Пій IX, руководимый своими совтниками, уязвленный непосредственно нанесенной ему раной,— лишеніемъ свтской власти даже въ Рим,— также по преимуществу сосредоточилъ всю свою дятельность и вниманіе на вопрос о возстановленіи свтской власти. Онъ, подобно всей Европ, какъ бы забылъ, что онъ есть духовный глаза 300 слишкомъ милліоновъ католиковъ, разсянныхъ крупными группами по всмъ почти государствамъ Европы и Америки. А главное онъ какъ бы упустилъ изъ виду, что католицизмъ, направленіе котораго въ значительной степени находилось въ его рукахъ, во всякомъ случа заключалъ въ себ нравственно философскую силу, пустившую глубокіе корни въ разныхъ направленіяхъ, что эта нравственно философская мощь должна быть примнена къ духу времени, согласована насколько возможно съ наукой. Совтники Пія IX не были ни расположены, ни даже способны иначе относиться къ новому положенію длъ.
Только одинъ прелатъ царствованія Пія, кардиналъ Іоакимъ Печчи, котораго Антонелли въ теченіе 32 лтъ держалъ въ почетномъ изгнаніи, въ Перуджіи, никогда не упускалъ изъ виду того, что забылъ старый пана и его окружающіе. Печчи понималъ, гд и въ чемъ, при измнившихся политическихъ обстоятельствахъ, кроется слабость папства и католической церкви, но онъ зналъ также, гд сохранилась ихъ сила. Сила для него представлялась прежде всего въ нравственно философскомъ значеніи католической церкви, затмъ въ 300 милліонахъ католиковъ, жившихъ вн Италіи. Слабость-же — въ грубой, самонадянно! борьб съ духомъ времени, съ прогрессомъ знаній и новымъ политическимъ строемъ. Въ своемъ изгнаніи кардиналъ Печчи, самъ человкъ знающій и просвщенный, слдилъ за наукой и политикой, за новыми общественными теченіями и вяніями и обдумывалъ средства, какими можно было-бы воспользоваться для возстановленія значенія католической церкви. Предусматривалъ-ли архіепископъ Перуджіи, что ему придется нкогда занять святйшій престолъ, мы ршить не беремся. Но изученіе всей его жизни, его дятельности и его личности убждаетъ насъ, что онъ лучше чмъ кто-либо изъ кардиналовъ — современниковъ былъ подготовленъ къ той роли, которая выпала на его долю посл Пія IX.
Папа Левъ XIII, въ мір Іоакимъ — Викентій — Рафаэль, графъ Печчи. происходитъ отъ старинной фамиліи тосканскихъ дворянъ, эмигрировавшей около XIII вка, вслдствіе политическихъ волненій, въ папскія владнія. Та втвь этой фамиліи, къ которой непосредственно принадлежитъ Левъ XIII, съ 1300 года жила въ Сіен и дала мстной республик нсколько сановниковъ, оставившихъ за собой историческій слдъ. Самъ Іоакимъ — Викентій — Рафаэль родился 2 марта 1810 года, въ мстечк Карпинетто, мстопребываніи своихъ ближайшихъ предковъ. Карпинетто одно изъ живописныхъ ‘орлиныхъ гнздъ’, красиво разбросанныхъ по Вольскимъ горамъ. Оно лежитъ въ просторномъ склон ущелья, по сторонамъ высятся сторожевые утесы, сзади вздымается на 5,500 слишкомъ фута величавая гора Sempervisa. Карпинетто, маленькій, тихій городокъ, съ 6,000 жителей, ярко блый августинскій монастырь, господствующій надъ нимъ, еще тише и спокойне, кругомъ лса, зелень, поэтическій нагорный просторъ.
Отецъ Іоакима былъ человкъ, по своему времени, весьма образованный и носилъ, несмотря на свой кроткій и миролюбивый нравъ, почетное званіе полковника мстной милиціи. Впослдствіи Наполеонъ I переименовалъ Печчи въ ‘Colonel Honoraire de la Grande arme’ и назначилъ мэромъ всего округа. Мать Іоакима была рожденная Проспери и происходила по прямой, хотя и женской линіи, отъ знаменитаго римскаго трибуна, Кола-ди-Ріензи. Одинъ изъ дядей Іоакима былъ епископомъ. Мальчикъ былъ остеръ, боекъ, во все вглядывался своими небольшими, но блестящими, черными глазами, во все вникалъ своимъ пытливымъ умомъ. Куда направить образованіе сына — родители колебались. Графъ, вообще благоговвшій передъ личностью Наполеона I, прочилъ сыну военную карьеру. Мать, весьма набожная женщина, подъ вліяніемъ дяди епископа, думала иначе, тмъ боле, что старшаго сына Іосифа оба супруга ршили готовить къ духовному званію. Однажды графъ и графиня прогуливались въ горахъ вмст съ сыномъ. Видъ передъ ихъ глазами открывался грандіозный и обширный. Вдали виднлись съ одной стороны городокъ Аквино, съ другой Монтекассино, до нашихъ дней знаменитое своимъ монастырскимъ учебными заведеніемъ, въ которое либеральные дятели новой Италіи, враги папства, отдаютъ своихъ дтей, вмсто того чтобы помщать ихъ въ гимназіи.
— Это Аквино, указалъ Іоакимъ отцу, тамъ родился ома Аквинскій… А это Монтекассино, вдь онъ тамъ выучился грамот, баббо {Babbo — отецъ.}, правда?
Отецъ былъ изумленъ, что мальчикъ вообще знаетъ о ом Аквинскомъ. Но разспросивъ его подробне, удивился еще боле. Оказалось, что Іоакимъ зналъ и о францисканскомъ философ такъ-же много, какъ самъ графъ о великомъ корсиканц.
— А я то хотлъ изъ Іоакима сдлать генерала, серьезно огорченный обратился старый Печчи къ жен.
— Ну, что-же. Сдлай изъ него папу, улыбаясь отвчала графиня.
Кром этого родительскаго пророчества, о которомъ разсказываетъ
M-r Bayer d’Agen въ своей книг ‘Leon XIII devant ses contemporains’, въ Италіи разсказывается не мало анекдотовъ подобнаго-же прорицательнаго свойства. Говорятъ, между прочимъ, что старый слуга Pio Croce, съ юности никогда не покидавшій Іоакима Печчи, говаривалъ, когда тотъ былъ еще скромнымъ аббатомъ:— ‘Вы будете папой, вашего старшаго брата Іосифа сдлаете кардиналомъ, а меня своимъ тайнымъ камергеромъ’. Все это сбылось. Но вс эти разсказы могли быть придуманы aprs coup, какъ это часто случается относительно лицъ, достигшихъ высокаго положенія. Несомннно-же и документально доказано пророчество нкоего аббата Джесси, земляка Іоакима по Карпинетто. Когда Печчи въ 1843 году былъ назначенъ нунціемъ въ Бельгію, этотъ аббатъ, занимавшійся не безъ успха версификаціей, написалъ длинную оду ‘Il Formale’, въ которой посвятилъ нсколько строфъ ея молодому дипломату и между прочимъ восклицалъ:
Іо leggo scritto nel eterno fatto
Che avr triregno in fronte scettro а lato *).
*) Я читаю въ книг предвчной судьбы, что онъ (т. е. Іоакимъ Печчи) будетъ имть на голов тіару и скиптръ въ рук.
Стихи эти были напечатаны въ свое время и нкоторые экземпляры сохранились досел.
Какъ-бы то ни было, родители несомннно желали ему быть тройственнымъ внценосцемъ и ршили готовить его въ духовное званіе. Въ то время были вновь возстановлены въ Италіи права іезуитовъ. Они открывали новыя коллегіи и школы. Одна изъ лучшихъ коллегій была устроена въ Витербо. Туда отдали обоихъ братьевъ. Родители, въ особенности мать, женщина весьма образованная и энергичная (Карпинетская область обязана ей введеніемъ шелководства, увеличившаго заработокъ и благосостояніе рабочаго класса), до самой смерти тщательно, любовно слдившая лично за развитіемъ и научными успхами дтей, часто навщали ихъ. Въ школ, какъ и дома, Іоакимъ отличался жаждой знаній, трудолюбіемъ, вдумчивостью. Онъ быстро овладлъ классическими языками, 12-ти лтъ уже писалъ весьма недурные латинскіе стихи. Нравъ у него былъ воспріимчивый, даже пылкій и горячій, но онъ еще въ ранней юности такъ умлъ собою владть, что скромность и сдержанность его поведенія, его мягкія отношенія къ товарищамъ доставили ему въ заведеніи лестное прозвище: ‘Mater Pietatis’.
Посл смерти матери, въ 1824 г., сыновья были переведены въ высшія учебныя заведенія. Старшій братъ. Іосифъ, былъ зачисленъ въ орденъ іезуитовъ, младшій Іоакимъ опредленъ въ знаменитую Collegio Romano въ Рим, находившуюся также въ значительной степени подъ вліяніемъ всюду проникавшихъ іезуитовъ. Конечно, преподаваніе не могло не быть тенденціознымъ и въ значительной степени одностороннимъ, но велось оно весьма серьезно. Профессора были замчательные, умвшіе не только вліять на юношей, но и прививать имъ любовь къ труду и къ предлагаемой наук. По своему живому, пылкому темпераменту Печчи рисковалъ въ Рим увлечься свтской стороной жизни, что, при его происхожденіи и связяхъ, могло, особенно въ т времена, быть вполн совмстимо съ служеніемъ католической церкви и духовной карьерой. Однако пытливость ума, жажда знаній и дарованія взяли верхъ надъ темпераментомъ. Къ тому-же успхи и доставляемыя ими почетныя отличія льстили его самолюбію и вознаграждали за отсутствіе развлеченій. Семинаристъ, студентъ и затмъ юный аббатъ велъ весьма скромный, почти анахоретскій образъ жизни. Прогулки съ товарищами по Риму, чашка кофею въ излюбленной кондитерской на Piazza di Spagпа составляли единственныя развлеченія, которыя онъ себ, позволялъ. Лтомъ, прізжая на каникулы въ родное Карпинетто, онъ давалъ больше простору своимъ склонностямъ и особенно увлекался охотой. Все остальное время онъ работалъ, обогащая умъ познаніями и, въ своей погон за ними, заходилъ едва ли не дале предловъ, начертанныхъ учителями. Быстро овладвъ, благодаря своей феноменальной памяти, классическими языками, онъ еще въ ранней юности имлъ достаточно времени, чтобы заниматься философіей, особенно интересовавшей его, и рано пріучилъ свой умъ самостоятельно и критически относиться къ ея выводамъ. Въ этомъ отношеніи ему много помогало основательное изученіе чистой математики, физики и химіи. На испытаніяхъ 1828 г. онъ получилъ первую награду за успхи въ этихъ послднихъ наукахъ, а по окончаніи курса въ ‘Collegio Romano’ былъ даже назначенъ репетиторомъ математическихъ и физическихъ наукъ въ Германской коллегіи (Collegio Germanico). Впослдствіи нкоторое время онъ преподавалъ и философію. Во время юбилея папы Льва XII, юноша Печчи былъ поставленъ во глав депутаціи, приносившей отъ лица учебнаго заведенія поздравленія святйшему отцу, главнымъ образомъ потому, что онъ былъ уже и тогда весьма искуснымъ ораторомъ, свободно и изящно владлъ латинскимъ и греческимъ языками. Личность Льва XII, перваго папы, съ которымъ будущему римскому первосвященнику пришлось придти въ соприкосновеніе, а можетъ быть и пышная обстановка такъ обаятельно подйствовала на воображеніе Іоакима, что онъ съ этихъ норъ всегда сохранялъ теплое воспоминаніе о Льв XII и впослдствіи, самъ занявъ Святйшій Престолъ, пожелалъ принять дорогое ему по отроческимъ воспоминаніямъ имя.
На экзаменахъ, на разнаго рода академическихъ диспутахъ онъ постоянно первенствовалъ, заслуживалъ награды, преміи, похвалы и оваціи не только со стороны равныхъ, но и высокопоставленныхъ лицъ. Посл Collegio Romano, въ которомъ онъ окончилъ курсъ со званіемъ доктора философіи, Печчи слушалъ лекціи въ ‘Academia dei Nobili ecclesiastici’, въ которую допускались только молодые люди аристократическаго происхожденія. готовящіеся на административную или дипломатическую службу при панскомъ престол. Закончилъ-же онъ курсъ своего образованіи въ римскомъ университет ‘Sapienza’, гд въ 1835 году, будучи уже членомъ ‘Academia della Sapienza’, получилъ крупную денежную премію и званіе ‘почетнаго’ (in Honoris causa) доктора богословія.
Блестящія способности, блестящіе успхи и лавры, доставляемые этими успхами, не могли не обратить на молодого аббата вниманіе вліятельныхъ сановниковъ католической церкви. Къ тому-же этотъ аббатъ по происхожденію принадлежалъ къ старинной аристократіи. Печчи покровительствовали кардиналы Дакка, бывшій наперсникъ Пія VII, Одескальки, генералъ-викарій паны Григорія XVI и Сала, особенно послдній, по ходатайству котораго Іоакимъ Печчи, почти тотчасъ-же посл окончанія курса въ ‘Sapienza’, былъ назначенъ ‘Prelato domestico’, нчто въ род камеръ-юнкера. Кардиналъ Сада пользовался большимъ вліяніемъ при папскомъ двор и репутаціей дятельнаго и мудраго прелата. Онъ понималъ, что синекурная придворная должность для Печчи должна служить только ступенью къ положенію самостоятельному и отвтственному, которое давало-бы ему возможность примнить непосредственно къ практик и къ жизни свои недюжинныя способности и знанія. Кардиналъ и воспользовался первымъ представившимся удобнымъ случаемъ. Въ 1837 году въ Рим свирпствовала жестокая холерная эпидемія. Сала былъ поставленъ во глав санитарной комиссіи, и однимъ изъ ближайшихъ его помощниковъ сдлался аббатъ Печчи. Ему было тогда 27 лтъ: это былъ его первый опытъ непосредственнаго соприкосновенія съ жизнію и народомъ. Онъ выдержалъ это испытаніе такъ же удачно, какъ и вс свои экзамены. Онъ никогда не сидлъ сложа руки, длалъ то, что нужно было длать, принималъ во всемъ личное участіе и безо всякаго страха приходилъ въ непосредственное соприкосновеніе съ эпидеміей, самъ ходилъ за больными, утшалъ ихъ, заботился о сиротахъ и вдовахъ лично.
Въ томъ-же 1837 году Печчи былъ посвященъ въ іереи кардиналомъ Одескальки въ церкви польскаго святого Станислава Костка, что въ Квиринал, и служилъ свою первую обдню на алтар, воздвигнутомъ на томъ самомъ мст, на которомъ Костка скончался.
Съ тхъ поръ Печчи быстро длаетъ карьеру, переходя отъ одной видной и отвтственной должности къ другой. Черезъ 2 мсяца посл посвященія, онъ былъ посланъ въ качеств папскаго делегата (намстника или губернатора) въ герцогство Беневенто. Новому делегату предстояло много не только труднаго, но и опаснаго дла. Къ тому-же тотчасъ по прізд въ Беневенто онъ заболлъ такъ серьезно, благодаря простуд, которую схватилъ, прозжая въ распутицу но отвратительнымъ дорогамъ,— что опасались за его жизнь. Часть мстнаго населенія, во глав котораго стояли родовитые аристократы, извлекавшіе выгоды изъ бдственнаго положенія страны, разсчитывала, что если новый делегатъ и выздороветъ, то съ нимъ не трудно будетъ сладиться. Ихъ надеждамъ, однако, не суждено было осуществиться. Пенни, едва выйдя изъ опасности, еще не вставая съ постели, принялся за дла съ такимъ осмысленнымъ рвеніемъ и находчивостью, какихъ Беневенто дотол у панскихъ делегатовъ не видывалъ.
Въ 1841 году, когда дла беневентскаго герцогства были приведены имъ въ порядокъ, онъ получилъ повышеніе. Его перевели сначала въ Сполетто, а черезъ нсколько времени — въ Перуджію.
Въ Перуджіи, какъ и въ Беневенто, молодой делегатъ — ему едва было 30 лтъ — явился энергичнымъ преобразователемъ. Онъ лично постилъ вс городки и мстечки Умбріи, произвелъ коренныя реформы въ мстныхъ муниципальныхъ и сельскихъ управленіяхъ, освжилъ составъ суда, обновилъ обветшалыя, весьма податливыя къ злоупотребленіямъ формы судопроизводства, объединилъ большинство судовъ, устроилъ для новаго, центральнаго, удобное помщеніе, принялъ мры, чтобы правосудіе отправлялось легально и безъ томительныхъ для лицъ, имющихъ съ нимъ дло, затяжекъ.
Въ 1844 году Печчи, возведенный въ санъ архіепископа даміетскаго, былъ назначенъ папскимъ нунціемъ въ Бельгію, гд римское правительство подмчало усиленіе элементовъ, неблагопріятныхъ для католической церкви. Король Леопольдъ былъ скептикъ, въ правительственные слои вновь получившаго независимость королевства дйствительно начинали приливать элементы боле чмъ равнодушно относившіеся къ прерогативамъ католическихъ патеровъ и враждебно къ вліянію римской церкви вообще. Не мудрено, что при двор новый нунцій былъ принятъ весьма холодно. Король вначал не скрывалъ, что расходится съ представителемъ папы во взглядахъ на весьма существенные вопросы тогдашней политики. Печчи-же былъ прозорливъ, осмотрителенъ, настойчивъ, искусенъ и вмст съ тмъ добродушно-искрененъ. Во время путешествія изъ Рима въ Брюссель, онъ выучился французскому языку и вскор умлъ имъ владть свободно не только въ грамматическомъ, но и въ дипломатическомъ смысл. По манерамъ онъ былъ скромный, но свтски благовоспитанный человкъ, по уму и познаніямъ — весьма пріятный собесдникъ. Благодаря этимъ качествамъ, онъ въ короткое время сумлъ преодолть предубжденіе, которое питалъ противъ него король, настолько, что Леопольдъ сталъ обращаться къ нунцію за совтомъ по многимъ вопросамъ, даже не касавшимся непосредственно сношеній съ церковью. Понятно, что при двор сильно интриговали противъ Іоакима Но это не мшало ему, съ одной стороны, длать свое дло и тихими, но врными шагами идти къ намченной цли — возстановленія католическаго вліянія въ стран, а съ другой — сосредоточивать на себ вниманіе интеллигентнаго общества, окружающаго Леопольда I. Это послднее обстоятельство возбуждало еще большую зависть въ придворныхъ.
Однажды за придворнымъ обдомъ нкій дипломатъ, изрядный циникъ, желая публично сконфузить ‘монаха Іоакима’, показалъ ему портретъ женщины. Портретъ былъ исполненъ художественно, женщина была очень красива, но ея поза и обнаженность формъ были откровенны до полной непристойности. Печчи, нимало не смущаясь, поглядлъ на портретъ и, возвращая его дипломату, громко,— такъ, что вс присутствующіе могли слышать, замтилъ:
— Да, красавица! Это ваша супруга?
Вс расхохотались къ великому негодованію и конфузу дипломата.
Никогда не упуская случая обогащаться полезными для своего положенія свдніями, Печчи изъ Брюсселя прохалъ въ Англію и Францію. Въ Англіи онъ обратилъ вниманіе на зарождавшееся уже тогда въ англійскомъ высшемъ обществ расположеніе къ католицизму и усиленіе въ сред самой англиканской церкви вліянія, такъ называемаго, ‘High Church’ {Часть офиціально англиканской церкви, стремящейся приблизиться къ католической.}. Предвидя, что подмченное имъ движеніе съ теченіемъ времени усилится, Печчи собиралъ свднія о положеніи въ Англіи, Шотландіи и Ирландіи католическаго духовенства и католической пропаганды, а также о средствахъ упроченія этой пропаганды въ будущемъ. Всми этими свдніями, которыя онъ, благодаря своей богатой памяти, никогда не упускалъ изъ виду, онъ воспользовался во время своего папства. Въ этотъ пріздъ въ Лондонъ, Печчи былъ представленъ королев Викторіи. Во Франціи онъ былъ принятъ весьма радушно королемъ Людовикомъ-Филиппомъ и также изучалъ отношеніе католицизма къ новымъ потребностямъ общества и государства.
Возвратясь въ Римъ, Печчи засталъ Григорія XVI на смертномъ одр. Черезъ нсколько дней тіара перешла къ Мастаи-Феррети, принявшему имя Пія IX. Пій IX на первыхъ шагахъ своей политической дятельности возбудилъ такія надежды въ сердцахъ либеральныхъ итальянцевъ, что республиканецъ Маццини предлагалъ ему свое содйствіе, а Гарибальди — свою шпагу для объединенія ихъ родины при содйствіи и подъ протекторатомъ святйшаго престола. Пій IX не сумлъ воспользоваться выгоднымъ положеніемъ. Нельзя, однако, ручаться, по нашему по крайней мр мннію, за то, чтобы Левъ XIII, невзирая на всю свою политическую осторожность и умренность, невзирая на время отъ времени появляющіеся слухи о его расположеніи къ примиренію съ ныншнимъ главой объединенной Италіи, не подготовлялъ въ настоящую минуту путей,— если не для себя, то для своихъ преемниковъ,— ведущихъ къ исправленію ошибки сдланной Піемъ ІХ-мъ въ 1842 г. Ниже мы будемъ имть случай подробно коснуться этого, важнаго не только для Италіи, но и для Европы, вопроса и попытаемся доказать, что наше предположеніе не безосновательно. Можетъ статься даже, что и политика Пія IX пошла-бы по иному пути, если-бы Печчи оставался при немъ во время его царствованія. Но Іоакимъ Печчи былъ отозванъ изъ Брюсселя Григоріемъ XVI для занятія архіепископской каедры въ Перуджіи, гд его присутствіе считаюсь необходимымъ по разнымъ соображеніямъ. Пій IX, вступивъ на престолъ, не могъ отмнить ршенія, только-что скончавшагося предмстника, хотя видимо желалъ имть Печчи при себ въ качеств совтника. Впослдствіи онъ неоднократно выказывалъ расположеніе призвать Іоакима Печчи ко двору, но мощный, хитрый и завистливый министръ, кардиналъ Антонелли, умлъ въ теченіе 32-хъ лтъ отклонять папу отъ этого и держать Печчи въ почетномъ изгнаніи. Только посл смерти Антонелли, давшаго уже весьма рзкое, трудно поправимое и печальное направленіе политик Пія IX, послдній назначилъ Іоакима Печчи своимъ камерленго и тмъ даже какъ-бы намтилъ въ немъ своего преемника.
Какъ-бы то ни было, Печчи, далеко не безплодно для себя и для будущихъ успховъ папской политики, провелъ 32 года въ Перуджіи, которую считаетъ и донын своей второй родиной. Въ Перуджіи и во всей Умбріи онъ, какъ архіепископъ, являлся смлымъ реформаторомъ. Онъ, разумется, заботился объ интересахъ и усиленіи власти католицизма и римскаго престола, но заботился онъ обо всемъ этомъ по новому, постоянно считаясь съ культурными и общественными потребностями своего времени. Такъ, напримръ, въ 1849 году, когда прокатился первый громъ революціи, направленной противъ папства и разъединенія итальянскихъ областей, въ гор. Сполетто Печчи устроилъ създъ епископовъ, долженствовавшій опредлить образъ дйствія духовенства въ виду неотразимаго переворота. Въ адрес, представленномъ сполетскимъ създомъ пан, выражалось твердое желаніе поддерживать законы, ограждающіе нужды и свободу церкви, но категорически была выяснена необходимость преобразованій, въ дух новаго времени, католическихъ учебныхъ заведеній, положенія духовенства, клерикальной прессы и проч.
Еще до назначенія въ Бельгію, во время своего краткаго делегатства, Печчи оставилъ по себ весьма добрую память въ Умбріи. И нынче въ такихъ даже городахъ, какъ Миланъ, извстныхъ не только либерализмомъ, но и рзкимъ радикализмомъ нкоторой части своихъ жителей, вновь назначенныхъ архіепископовъ населеніе встрчаетъ съ оваціями и торжественной помпой. Нечего, слдовательно, удивляться, что вся Умбрія, вообще, и Перуджія въ особенности въ 1846 г. чуть-ли не по-царски привтствовала своего стараго знакомаго — архіепископа. Въздъ его былъ весьма торжественный и пріемъ задушевный.
Іоакимъ Печчи завдывалъ умбрійской епархіей въ теченіе 32 лтъ. Печчи получалъ награды, былъ въ 1853 году возведенъ въ званіе кардинала, его дянія офиціально одобрялись, но ко двору онъ не допускался, ибо Антонелли опасался его вліянія на папу. И личная ревность, и опасеніе за политическіе принципы, которыхъ упрямо, вопреки обстоятельствамъ и непреоборимымъ потребностямъ времени, держался умный, но мало просвщенный, государственный секретарь, объясняютъ его отношенія къ Печчи. Нынче нкоторые писатели, сравнивая направленіе политики Пія IX съ политикой его преемника, признаютъ, что та и другая почти діаметрально противоположны. Въ сущности, это едва-ли такъ: основные принципы и цли у обоихъ одни и т-же — усиленіе вліянія католической церкви. Левъ XIII не мене Пія IX убжденъ въ благодтельности для всего человчества такого вліянія. Только система дйствій того и другого разнятся весьма отчетливо. Эта разница происходитъ отъ воззрній того и другого папы на силу церкви въ данный моментъ. Пій IX не допускалъ, что политическія событія и новые пути, по которымъ направилась европейская культура, поколебали вліяніе папства и католицизма на міръ. Онъ вооружилъ противъ Ватикана даже цлыя группы преданныхъ церкви, но уважающихъ успхи цивилизаціи, католиковъ. Левъ-же XIII, съ самаго начала своего царствованія, понялъ, что политическая сила католицизма и папы въ данный моментъ являлась ослабленною. Однако, вря въ основную несокрушимость церкви, онъ врилъ въ возрожденіе авторитета ея главы. Пользуясь каждымъ благопріятнымъ ему обстоятельствомъ, и, какъ мы увидимъ, въ относительно короткое время, онъ достигъ результатовъ, которыми, несомннно, гордился-бы его предмстникъ, просидвшій на папскомъ престол боле 30 лтъ. Насколько въ ошибкахъ этого долгаго царствованія былъ виновенъ самъ Пій IX, насколько его политическій alter ego, Антонелли, не будемъ разбирать — это завело-бы насъ за предлы нашего очерка. Отмтимъ только, что Пій IX тотчасъ посл смерти послдняго, приблизилъ къ себ Іоакима Печчи, предоставивъ ему новыя вліятельныя должности, возвышавшія его положеніе, какъ-то: званіе верховнаго канцлера римскаго университета, протектора ордена св. Франциска и др. Особенно-же отчетливо выразилось расположеніе, не только личное, но и политическое, такъ сказать, папы къ кардиналу Печчи при назначеніи послдняго камерленгомъ. Званіе камерленго едва-ли не самое важное въ сред членовъ Sacra Collegio. Камерленго исправляетъ административныя обязанности и пользуется всми административными правами папы въ періодъ междуцарствія — отъ момента кончины римскаго первосвященника до избранія новаго. Назначивъ кардинала Печчи камерленгомъ, Пій IX какъ-бы намтилъ въ немъ себ преемника тмъ даже, что это назначеніе состоялось чуть не наканун кончины стараго папы. Онъ умеръ 7-го февраля 1878 г.
Кардиналъ Печчи, какъ того требуетъ законъ, прежде всего долженъ былъ, въ качеств камерленго, лично удостовриться, что первосвященникъ дйствительно отошелъ въ вчность. Для этого камерленго, ставъ на колни у смертнаго одра, троекратно ударяетъ покойнаго по лбу серебрянымъ молоткомъ, призывая его каждый разъ по имени, данному при крещеніи. Не получая отзыва, камерленго объявляетъ присутствующимъ, что ‘папы — нтъ’. И съ этого момента, за исключеніемъ духовныхъ правъ первосвященника, вступаетъ самъ во вс права и обязанности, сопряженныя съ папскимъ званіемъ. Конечно, его главныя заботы сосредоточиваются на созыв конклава, долженствующаго избрать новаго главу католической церкви. Вотъ что говоритъ публицистъ либеральнаго новоитальянскаго лагеря {G. В. Ghirardi.} о томъ, какъ себя держалъ въ это знаменательное время кардиналъ Печчи: ‘Сознавая огромную отвтственность своего положенія, онъ выказалъ такую энергію и самостоятельную ршимость, какой Ватиканъ не видывалъ многіе и многіе годы Въ первые два дня мры, принятыя имъ, навели буквально страхъ на всхъ. И прелаты, и кардиналы боялись говорить, боялись двигаться. Зная, что конклаву предшествуетъ обыкновенно цлый рядъ безпрерывныхъ злоупотребленій, Печчи распорядился такъ, что круто положилъ имъ конецъ. И въ то время, когда въ Ватикан и свтскія и духовныя лица были смущены, взволнованы, даже растеряны въ виду конклава, долженствовавшаго открыться при совершенно небывалыхъ условіяхъ, одинъ онъ оставался невозмутимо спокоенъ и неустанно раздавалъ ясныя и точныя приказанія, никогда не задумываясь’. Это былъ первый конклавъ посл паденія свтской власти папы въ Рим. Итальянское правительство, какъ подозрвали въ Ватикан, имло въ виду подчинить его своему вліянію, дабы избраніемъ подходящаго къ измнившимся обстоятельствамъ папы покончить съ безпокойнымъ римскимъ вопросомъ. Въ высшихъ сферахъ духовной іерархіи царили интрига и разладъ. Кардинала Печчи большинство не могло не уважать, признавая его заслуги и дарованія, но большинство-же не одобряло его политики и втайн не сочувствовало его суровому отношенію къ ‘нелегальности’ и безнравственности, пустившимъ глубокіе корни въ сред католическаго духовенства. Словомъ, обстоятельства были затруднительныя, приходилось дйствовать осторожно и вмст ршительно, немедленно, хотя-бы для охраненія независимости конклава отъ вншнихъ и внутреннихъ враговъ.
Печчи искусно провелъ конклавъ между Сциллой и Харибдой. Итальянское правительство осторожными и предусмотрительными мрами камерленго было поставлено въ невозможность вмшиваться. Вліяніе остальныхъ державъ легче было устранить, ибо вниманіе всей Европы было тогда отвлечено результатами только-что окончившейся русско-турецкой войны, такъ-что ни одна изъ католическихъ державъ не воспользовалась даже правомъ ‘veto’ при избраніи новаго папы.
Конклавъ обставленъ по закону и обычаю такими сложными условіями, что каждый разъ приходится для него устраивать особыя приспособленія въ папскомъ дворц. Въ теченіе 10 дней надъ этими приспособленіями работало боле 500 человкъ плотниковъ, столяровъ, каменщиковъ, маляровъ, обойщиковъ и т. д. Было ршено, что засданія Sacro Collegio будутъ происходить въ обширной сикстинской капелл Ватикана, извстной знаменитыми al-freschi Микель Анджело. Тамъ и были приготовлены богатыя сдалища подъ балдахинами для каждаго кардинала: фіолетовыя — для кардиналовъ, назначенныхъ только-что скончавшимся папой, зеленыя (всего четыре) — для кардиналовъ предшествующаго царствованія, предъ каждымъ — письменный столъ. Въ совщательной-же зал устраивается каминъ, въ которомъ сжигаются избирательныя записки кардиналовъ каждый разъ, когда подача голосовъ не приводитъ еще къ избранію новаго папы. Труба изъ камина выводится наружу дворца, такъ-что народъ, толпящійся обыкновенно на площади св. Петра, иметъ возможность, видя дымъ въ извстные часы дня, знать, что духовнаго главы еще нтъ. Иного-же способа освдомляться о томъ, что творится на конклав, для лицъ непосредственно въ немъ не участвующихъ, не существуетъ, ибо кардиналы не имютъ права во все время засданій сообщаться съ вншнимъ міромъ. Для нихъ при зал засданій приготовляются комнаты, по три для каждаго, въ которыхъ они и живутъ все время со своими