Пантелеймон Романов
Паника
ПРИМЕЧАНИЯ
Паника, Романов Пантелеймон Сергеевич, Год: 1936
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Советский рассказ 20—30-х годов / Сост. и ком. Г. П. Турчиной и И. Д. Успенской
М., ‘Правда’, 1987
Бухгалтер сидел над статистической сводкой, когда пришла жена со службы. В руках у нее был какой-то кулек.
— Где Лиза?— спросила она мрачно.
— Еще не приходила.
Жена села с кульком на диван и сказала: сестрица витает где-то в облаках, ты занят своей статистикой, а о жизни думаю только я одна. У меня уже голова пухнет.
Бухгалтер машинально взглянул на ее голову и сказал виновато и испуганно:
— В чем дело, милочка?
— В том, что все бросились покупать крупу.
— Зачем?
— Я не знаю зачем, мне сказала сослуживица и я только случайно нашла ее в одном магазине. Ее дают уже по два кило. Вот эти два кило. Мне неудобно идти во второй раз, иди ты.
Жившая рядом в коридоре в маленькой комнатке за фанерной дверью соседка, всегда любопытная к тому, что говорится и делается у соседей, тревожно прислушалась и сейчас же зашуршала у себя кульками.
Бухгалтер, надев пальто, поспешно убежал, жена только успела вслед крикнуть ему: — Шляпу задом наперед надел!
Когда пришла сестра Лиза, старшая сказала ей:
— Надо скорее покупать крупу… уже почти нигде нет… никому только не говори, а то последнюю растащат. Позвони Лене, чтобы она и себе и нам покупала и принесла бы стеклянных банок.
— Ей лучше бы не звонить, она паникерша…
— Тем лучше, значит, энергичнее примется за дело,— ответила старшая.
Она взволнованно шагала по комнате и распоряжалась, как брандмейстер на пожаре.
Лиза позвонила и, обратившись к сестре с трубкой телефона в руках, сказала: — Лена спрашивает, сколько банок нести.
— Чем больше, тем лучше.
Через десять минут вернулся бухгалтер.
— Милочка, я забыл адрес магазина, но…
Старшая сестра подняла глаза к небу и бессильно уронила руки.
— Но…— испуганно продолжал муж,— но я зашел в первый же попавшийся, и мне без всякой очереди отпустили четыре кило. Вот кулек!
Жена, мгновенно вернувшаяся к жизни, радостно схватила кулек, но сейчас же руки ее, державшие кулек, замерли.
— Да, кулек… А в кульке-то что? Где же тут четыре кило?
И как бы в ответ ей из угла кулька тонкой струйкой потекла крупа.
— Держи, держи ее! — крикнула сестра.
Бухгалтер озадаченно посмотрел на кулек.
— То-то мне все руку что-то щекотало, когда я нес,— сказал он.
— Лиза, одевайся,— сказала жена мрачно,— где этот магазин? Ничего не понимаю, после какого переулка повернуть налево?
— После третьего, а потом…
Сестры, не дослушав, ушли. Когда они спустились с лестницы, Лиза, вдруг остановившись и посмотрев себе под ноги, сказала:
— Вот она!
— Кто?
— Дорога, по которой он шел.
Старшая сестра посмотрела себе под ноги и, хотя уже смеркалось, ясно увидела тонкую струйку крупы, которая вела к воротам.
— Надо спешить, пока не стемнело.
Сестры спешным шагом пошли н в воротах столкнулись с соседкой, которая что-то несла под полой…
Иногда дорожка из крупы обрывалась, и они теряли путь, тогда обе растерянно начинали метаться и искать под йогами пешеходов, как ищут что-нибудь в кустарнике.
— Вот в этом месте у него, наверно, перестало щекотать,— саркастически замечала старшая.— Он больше двухсот грамм рассыпал,— всю дорогу двумястами не усыплешь…
— Слава богу, что пешеходы ногами не подавили, хорошо видно,— говорила вторая,— а то уж совсем темно.
— Да уж чего же лучше… Вон, к магазину поворачивает. Приотстань немножко, а то заметят, что мы вместе пришли.
Когда они вернулись, третья сестра (паникерша) уже ждала их.
— Достали?— тревожно спросила она.
— Достали, нам по пяти кило удалось взять.
— А я почти всех знакомых успела обзвонить,— сказала третья,— просила купить для вас крупы, если в их районе еще есть. Даже просила пшена взять, если крупы уже не будет. Можно пшена?
Старшая сестра оглянулась на вторую и сказала:
— Вот видишь, я же говорила.— И, обратившись к паникерше, прибавила: — Зачем же ты всех-то обзвонила?!
— Но я очень осторожно говорила,— поспешно ответила та.
В течение всей пятидневки раздавались звонки. Звонили знакомые и осторожно спрашивали: не собирается ли куда ехать бухгалтер? Потом осторожно добавляли, что поручение выполнили и кстати запаслись сами. Очень благодарят за предупреждение.
Раза по два в день звонила третья сестра и обычно говорила:
— Взяла еще макарон, они долго лежать могут… не нужны ли ушки, они могут заменить макароны?
Шкаф для продуктов был так набит, что туда уже ничего нельзя было поставить, но крупы хозяйка никому не давала.
Однажды бухгалтер сказал:
— Что же ты целый шкаф крупы навалила, а никогда каши не сваришь?
— Нет, уж ешьте что-нибудь другое, а это — неприкосновенный запас.
Иногда заходили знакомые, прихватив с собой пакетик с крупой, и, посидев некоторое время, уходили, обмениваясь впечатлениями:
— Что-то она какая-то странная стала.
— Да, что-то ненормальное есть…
Однажды она вернулась со службы чем-то расстроенная и раздраженная, ища что-нибудь, расшвыривала все в комнате и говорила, что в этом доме никто ничего на место не кладет. И носилась как буря по коридору, только было слышно, как топотали ее башмаки.
Соседка тревожно прислушивалась у себя за дверью.
К обеду в этот день во все блюда была запихана каша: щи с кашей, лещ с кашей.
Даже кошкам сварили каши. Они долго ее нюхали и потом, отряхнув лапы, отошли и обиженно сели под диван.
После обеда позвонила третья сестра, и когда к телефону подошла Лиза, то сказала ей:
— Я лично для тебя достала три кило фасоли, не говори Соне, а то она обидится, что ей не взяла. А ей взяла пять кило крупы, у нас ею все магазины завалены.
— Что она звонила? — спросила старшая сестра у Лизы.
— Говорит, что достала для тебя пять кило крупы, в их районе все магазины ею завалены.
Старшая сначала ничего не сказала, только щеки у нее покрылись красными пятнами, потом она заметила:
— Какой идиоткой надо быть, чтобы покупать пять кило, раз у них все магазины ею завалены.
Вечером пришел знакомый инженер. Хозяйка разливала чай с каким-то взвинченным видом и была необыкновенно мрачна. Она только спросила,
— Как здоровье тетушки?
— Ничего, благодарю вас… она только странная какая-то стала.
— А что?
Инженер замялся, потом сказал:
— Так, ничего особенного, только наблюдаются некоторые ненормальности в поступках.
— Может быть, от старости?
Хозяйка замолчала, посидела некоторое время, потом вдруг неожиданно спросила:
— Николай Васильевич, вам крупа не нужна?
Инженер в это время подносил ко рту стакан. При этом вопросе он так вздрогнул, что обжег себе губы и расплескал чай. Потом густо покраснел, так что уши налились кровью, и сказал:
— Что это, насмешка?
— А что? Какая насмешка?
— Вы прекрасно знаете, какая… Во всяком случае, это уже становится не остроумно.
— Да что такое?
— То, что тетушка меня целую неделю кашей кормит, и теперь куда я ни приду, мне везде предлагают крупу.
Он встал и, не попрощавшись, ушел.
Написан в 1936 году.