ПАМЯТНИКЪ ПЛНИРЫ.
ПАМЯТНИКЪ ПЛНИРЫ.
Александръ Чеховъ.
‘Историческій Встникъ’, No 6, 1892
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/01-143.jpg)
Памятник Плениры, Чехов Александр Павлович, Год: 1892
Время на прочтение: 7 минут(ы)
Въ конц прошлаго столтія, въ Петербург, блистала, умомъ и красотой Екатерина Яковлевна Державина жена нашего знаменитаго поэта Гавріила Романовича. Вокругъ нея въ т времена собиралось все лучшее и образованнйнее тогда общество. Въ ея гостиной встрчались поэты и писатели — Дмитріевъ, Хемницеръ, Капнистъ, историкъ Карамзинъ и многіе другіе. Ее воспвали въ самыхъ восторженныхъ стихахъ и одахъ, отдавая должное ея уму и красот. По словамъ современниковъ, она обладала такой чарующею граціей, что ее называли Плнирой. Ее этимъ именемъ называлъ и самъ ея мужъ Г. Р. Державинъ, почерпавшій въ ней свое вдохновеніе. Ея кроткій, тихій и въ то же время веселый характеръ ставился въ образецъ. Она не была лишена также и талантовъ: прекрасно рисовала, пла и, какъ говорятъ, была отличной чтицей. Особенно удавались ей силуэты: она умла ихъ легко и живо схватывать съ натуры и съ удивительной врностью наносить на бумагу или вырзывать изъ нея. Одинъ изъ силуэтовъ, вырзанныхъ ея рукою, дошелъ и до нашихъ дней. Она въ одну изъ шаловливыхъ минутъ въ кругу друзей вырзала силуэтъ Хемницера и такъ удачно, что Хемницеръ счелъ нужнымъ приложить его къ изданію своихъ сочиненій, которое вышло въ свтъ черезъ пять лтъ посл смерти сдлавшей силуэтъ художницы — въ 1799 году. Любители подобныхъ работъ могутъ отыскать этотъ силуэтъ въ указанномъ изданіи, которое, хотя и составляетъ теперь библіографическую рдкость, но еще существуетъ кое-гд. Державинъ гордился своей соломенной гостиной, обои которой были сплетены руками его жены изъ соломы. По свидтельству современниковъ, она даже писала стихи, но эти произведенія ея не дошли до насъ.
Екатерина Яковлевна Державина до замужества носила фамилію Бастидонтъ. Въ ея жилахъ текла португальская кровь. Отецъ ея, португалецъ Бастидонтъ, былъ камердинеромъ императора Петра III, а мать — кормилицей великаго князя Павла Петровича. Воспитаніе ея, по словамъ современниковъ, было самое обыкновенное, ‘какое получали тогда въ приватныхъ учебныхъ заведеніяхъ, но она, по выход въ замужество, пристрастилась къ лучшимъ сочиненіямъ французской и отечественной словесности. Въ обществ друзей своего супруга она пріобрла врный вкусъ и здравое сужденіе о красотахъ и недостаткахъ сочиненія, отъ нихъ же, а боле отъ Н. А. Львова и А. Н. Оленина получила основательныя свднія въ музык и архитектур’. Не смотря на свое низкое происхожденіе, она умла держать себя на такой высот, какая была прилична жен тайнаго совтника, сенатора и кавалера, какимъ былъ тогда Г. Р. Державинъ. Она была красавицей. Ей въ 1778 году, когда она была еще невстой, влюбленный Державинъ написалъ посвященіе:
‘Хотлъ бы похвалить, но чмъ начать, не знаю.
‘Какъ роза, ты нжна, какъ ангелъ, хороша,
‘Пріятна, какъ любовь, любезна, какъ душа’…
Она принимала живйшее участіе во всхъ длахъ, предпріятіяхъ и даже помышленіяхъ своего мужа. Подъ ея вліяніемъ и въ ея присутствіи онъ задумывалъ и выполнилъ многія изъ своихъ произведеній. Она была его душою и вдохновляла его, представляя для него собою самаго близкаго человка. Самыя лучшія и знаменитыя произведенія поэта явились въ первые годы его женитьбы. Лучшими годами въ своей жизни самъ Державинъ считалъ время отъ своей свадьбы и до смерти Екатерины Яковлевны. Ей посвятилъ онъ нсколько своихъ произведеній и, между прочимъ, стихотвореніе ‘Ласточка’, начинающееся словами: ‘О, домовитая ласточка, о, милосизая птичка!’… Стихотвореніе это было написано еще при жизни Екатерины Яковлевны. Посл ея смерти Державинъ добавилъ къ концу слдующія строки:
‘Душа моя! Гостья ты міра,
‘Но ты ли перната сія?
‘Воспой же безсмертіе, лира…
‘Возстану, возстану и я,
‘Возстану, и въ бездн эфира
‘Увижу-ль тебя я, Плнира?’…
Въ скобкахъ самымъ авторомъ было приписано: ‘Сочинено въ память первой жены автора’. Державинъ очень любилъ ее, гд только было возможно, вставлялъ ея имя въ своихъ стихотвореніяхъ. Въ его бумагахъ найденъ былъ даже полулистъ со счетомъ блья, на оборот котораго рукою поэта было написано четверостишіе:
‘Не знаю, отчего весь духъ мой унываетъ
‘И грудь мою тоска несносно разрываетъ,
‘Не знаю, что меня смущаетъ и мятетъ
‘И ни на часъ душ покоя не даетъ’…
Въ это время Екатерина Яковлевна жила въ Тамбов, и мужъ ея тосковалъ въ одиночеств. Она нсколько разъ заболвала въ этомъ город лихорадкою, которая въ конецъ и расшатала ея здоровъе. Державинъ чутко прислушивался во всякимъ доходившимъ въ Петербургъ встямъ о ея здоровь и даже былъ склоненъ видть въ нкоторыхъ событіяхъ благопріятныя предзнаменованія. Такъ, подъ вліяніемъ случайнаго событія, онъ написалъ стихотвореніе ‘Провидніе’, въ которомъ восклицаетъ:
‘Ты возвратило мн Плниру!’…
Дло заключается въ слдующемъ. Незадолго до смерти Плниры, которая въ это время была уже серьезно больна, и мужъ ея постоянно жилъ между страхомъ за ея жизнь и надеждой, а именно 31-го марта 1794 года, императрица Екатерина постила Эрмитажъ и, взглянувъ въ окно на Неву, увидла внизу на ней оживленную сцену. Она заинтересовалась и велла узнать, что тамъ происходитъ. Оказалось, что толпа собралась потому, что спасали утопавшую двочку сироту-охтянку. На императрицу это событіе произвело сильное впечатлніе. Она облагодтельствовала сироту, а Державинъ тутъ же, по поводу всего происшествія, написалъ восторженное произведеніе ‘Провидніе’. Склонный видть въ этомъ событіи счастливое предзнаменованіе, которое пророчитъ выздоровленіе его жены, онъ воскликнулъ провиднію: ‘Ты возвратило мн Плниру’. Но его ожиданіямъ и надеждамъ не суждено было сбыться. Екатерина Яковлевна, тогда уже перехавшая изъ Тамбова въ Петербургъ, угасала съ каждымъ днемъ, и черезъ три мсяца ея не стало.
Она родилась въ 1760 году и вышла замужъ 18-ти лтъ въ 1778 году. Судьба дала ей очень немного цвтущихъ лтъ, такъ украшавшихъ и жизнь Державина, и его друзей, и современнаго ей общества. Она умерла на 34-мъ году своей жизни, проживъ съ мужемъ только шестнадцать лтъ. Ея смертью былъ искренно огорченъ весь тогдашній образованный Петербургъ. Въ ея лиц потеряли красивую, умную, образованную и талантливую женщину съ возвышенной душой и вмст съ нею хоронили идеалъ любящей жены и примръ образцовой хозяйки. За ея гробомъ тянулся длинный траурный поздъ. На мужа смерть ея произвела удручающее впечатлніе. Онъ совсмъ потерялъ голову, и стихотворенія его, относящіяся къ этому времени, полны самой искренней скорби, доходившей даже до чего-го похожаго на галлюцинаціи. На второй день смерти, утромъ, когда тло Екатерины Яковлевны лежало еще на стол, Державинъ проснулся и, лежа на диван, увидлъ, будто изъ дверей буфета къ нему течетъ и ложится около него блый туманъ, затмъ онъ почувствовалъ какъ бы ласковое прикосновеніе какого-то духа. Этотъ туманъ онъ счелъ за постившій его духъ жены, явившійся утшить его въ скорби. Поэтъ немедленно написалъ: ‘Призваніе и явленіе Плниры’.
‘Приди ко мн, Плнира,
‘Въ блистаніи луны,
‘Въ дыханіи зефира,
‘Во мрак тишины!…
‘Приди въ подобьи тни,
‘Въ мечт, иль легкомъ сн,
‘И, сдши на колни,
‘Прижмися къ сердцу мн…
‘Я вижу — ты въ туман
‘Течешь ко мн ркой,
‘Плнира на диван
Простерлась надо мной,
И легкимъ осязаньемъ
Устъ сладостныхъ твоихъ,
Какъ втерокъ дыханьемъ,
Въ объятіяхъ своихъ
Меня ты утшаешь
И шепчешь нжно въ слухъ:
‘Почто такъ сокрушаешь
‘Себя, мой милый другъ?
‘Нельзя смягчить судьбину,
‘Ты сколько слезъ ни лей’…
Смерть Екатерины Яковлевны оплакали въ стихахъ Дмитріевъ и Капнистъ, называя ее также Плнирою. При жизни ея извстный въ то время художникъ Боровиковскій написалъ съ нея масляными красками портретъ. Съ этого портрета посл смерти ея художникомъ Майромъ (Mayr) была сдлана гравюра aqua tinta, изданная H. А. Львовымъ съ слдующею имъ же сочиненною подписью (1797):
‘Красою, дружбою, любовью оживлялась,
Къ любови вчной призвана,
Жива въ сердцахъ друзей осталась
И съ ними лишь умретъ она’.
Но боле всхъ тосковалъ самъ Державинъ. Глубокой грустью дышитъ его письмо къ И. И. Дмитріеву, написанное недлю спустя посл смерти жены. Вотъ что онъ пишетъ 24 іюля 1774 года.
‘Ну, мой другъ, Иванъ Ивановичъ, радость твоя о выздоровленіи Екатерины Яковлевны была напрасна. Я лишился ея 15-го числа сего мсяца. Погруженъ въ совершенную горесть и отчаяніе. Но знаю, что съ собою длать. Но стало любезной моей Плниры! Оплачьте, музы, мою милую, прекрасную, добродтельную Плниру, которая для меня только жила на свт, которая все мн въ немъ составляла. Теперь для меня сей свтъ совершенная пустыня… и васъ, друзей моихъ, нтъ къ утшенію моему! Простите и будьте счастливы’…
Еще до похоронъ Екатерины Яковлевны Державинъ написалъ ‘Пснь на смерть Плниры’ (1794 года, 15 іюля):
‘Ужель по твердя бирюзовой,
Прекрасная небесная дщерь,
Достигла ты въ твой домъ лиловой? 1)
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Но гд я? Гд? Куда иду?
Тебя, Плнира, провожаю!
Тебя въ могилу я кладу!
Какое зрлище — Плнира!…
О сколь несчастливъ я, Плнира,
Счастлива и блаженна ты!’…
1) Варіантъ: ‘Достигла въ домъ ты жизни новой’.
Ей же онъ посвятилъ и скорбное произведеніе въ проз, въ которомъ ярко описываетъ свое ужасное въ то время душевное состояніе. Приводимъ отрывокъ.
‘Ни единая черта красоты твоей не измнилась {То-есть посл смерти, въ гробу.}. Отпечатокъ непорочности и добродтели блисталъ на твоемъ блдномъ лиц, подобно какъ заемлющее лучи бреніе испускаетъ отъ себя свтъ во мрак, или, какъ свтлый спящій ангелъ, ты предлежала предстоящимъ, вс удивлялись и созерцали въ теб прекрасную душу въ то время, какъ другіе и живые никакой не имли. Прекрасная, изъ прекраснаго дому, въ прекрасномъ гроб и на прекрасномъ мст ты погребена. Но я почто остался? Не услышали небеса молитвы нашей, и смерть не поразила насъ вдругъ обоихъ… Подпора моей жизни, бальзамъ души моей, другъ мой меня оставилъ. Что мн длать? Куда дться? Хочу я сыскать отраду вн дома моего, иду на театръ міра, вмщаюся въ блещущій строй двора, спшу на пиршества откупщиковъ, лечу на гулянья друзей, но, вспомня, что тебя ни со мною нтъ, ни дома ты меня не ожидаешь, скука простирается по сердцу моему. Природа помрачается въ очахъ моихъ… Ахъ, Плнира! Посл тебя сыщется ли достойная обладать сердцемъ моимъ, прелестная очаровать мой взоръ, властительная оковать мою втренность? Сыщется, можетъ быть, но будь уврена, что только на минуту. Хладному моему сердцу вс прелести міра теперь прикасаются, какъ къ льдин’…
Въ сочиненіяхъ И. И. Дмитріева есть очень прочувствованное стихотвореніе, написанное на смерть Плниры. У Капниста — также. Вотъ что сохранила намъ исторія и записки современниковъ о личности и жизни первой жены Г. Р. Державина. Но до нашихъ дней сохранялся еще и другой историческій, напоминающія о ней памятникъ. Это — надгробный мавзолей, воздвигнутый надъ ея могилой на старомъ Лазаревскомъ кладбищ Александро-Невской лавры. Когда-то, по словамъ самого Державина, ‘то было ‘прекрасное мсто’. Но теперь этого сказать нельзя. Въ какомъ жалкомъ вид теперь мавзолей, можно видть на нашемъ рисунк. Верхняя часть памятника, представлявшая когда-то эллиптическій куполъ, теперь разрушилась на половину. Весь памятникъ покосился влво. Доски съ надписями отвалились и уцлли отъ полнаго разрушенія только потому, что ихъ кое-какъ недавно прислонила и приставила къ базису администрація кладбища не изъ уваженія къ историческому памятнику, а просто изъ благочинія и для порядка. Правая боковая плита разбита вдребезги, задняя со стихами Державина вросла на половину угломъ въ землю. Памятникъ стоитъ почти у входа на Лазаревское кладбище, нсколько вправо, у самой стны. На передней мраморной, теперь уже покрывшейся пятнами отъ плсени, доск изображена плачущая муза съ портретомъ-медальономъ въ рукахъ и съ урною для слезъ впереди. Портретъ, по свидтельству современниковъ, былъ очень похожъ, но теперь онъ выцвлъ, и можно смло сказать, что если памятникъ не будетъ реставрированъ, то черезъ пять-шесть, много — десять, лтъ отъ него останется только груда безформенныхъ каменныхъ обломковъ, и память о первой жен Державина буквально, а не аллегорически, будетъ стерта съ лица земли.
На той доск, которая видна на рисунк слва, высчена надпись:
‘Екатерина Яковлевна, урожденная Бастидонтъ, жена тайнаго совтника, сенатора, правящаго должность комерцъ-коллегіи президента и канцлера Гавріила Романовича Державина, родилась 8-го ноября 1760 года, скончалась 15-го іюля 1791 года въ 5 1/2 часовъ по полуночи. Сочеталась бракомъ 18-го апрля 1778 года’.
На другой доск сзади, на половину вросшей въ землю, можно еще прочесть четверостишіе Г. Р. Державина:
‘Гд добродтель? Гд краса?
‘Кто мн слды ея примтитъ?
‘Увы! Здсь дверь на небеса…
‘Сокрылась въ ней… да солнце встртитъ!’…
На третьей доск изображено:
‘Поставилъ сіе надгробіе въ память любезной и добродтельной супруги огорченный и благодарный мужъ’.
Неужели же этой исторической могил, связанной съ памятью свтлой личности и вдохновительницы нашего поэта, дадутъ въ конецъ разрушиться, и, пока еще не поздно, не найдется рука, которая принялась бы на ея починку, хотя бы даже изъ того чувства, которое подвигаетъ потомковъ реставрировать уцлвшіе отъ времени памятники старины?!