П. В. Бекедин. Малоизвестные материалы о пребывании Достоевского в Кузнецке, Достоевский Федор Михайлович, Год: 1987 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 19 минут(ы)

П. В. Бекедин

Малоизвестные материалы о пребывании Достоевского в Кузнецке

Достоевский. Материалы и исследования. 7

Л., ‘Наука’, 1987

Анна Григорьевна Достоевская, ставшая первым биографом своего мужа, ведшая обширную библиографическую работу и развернувшая большую собирательскую деятельность, направленную на увековечивание его памяти, не могла не заинтересоваться и сохранившимися документами о бракосочетании Ф. М. Достоевского с М. Д. Исаевой, которое, как известно, состоялось в городе Кузнецке. В частности, ей потребовалась выписка из метрической книги Одигитриевской церкви, где проходил обряд венчания. С этой целью А. Г. Достоевская обратилась за помощью (вероятно, весной 1884 г.) к знакомому ей преподавателю Томской семинарии Александру Голубеву, которому удалось выполнить просьбу вдовы писателя. В своем письме от 15 июня 1884 г., публикуемом ниже, он с радостью сообщает ей об этом.

Для того чтобы раздобыть метрическую выписку, А. Голубев адресовал соответствующее прошение кузнецкому священнику Евгению Тюменцову — тому самому, который когда-то венчал Достоевского и М. Д. Исаеву. Письмо, полученное через некоторое время от Е. Тюменцова (текст его также приводится нами), А. Голубев отправил — и одном конверте со своим, имеющим сопроводительный характер, — А. Г. Достоевской.

Необходимо отметить, что интересное и содержательное письмо Е. Тюменцова от 30 мая 1384 г. уже попадало в поле зрения исследователей, так, к примеру, на него ссылался (не цитируя) Л. П. Гроссман, говоря о том, что посаженым отцом у Достоевского был исправник И. М. Катанаев (Гроссман Л. Жизнь и труды Ф. М. Достоевского: Биография в датах и документах. М., Л., 1935. с. 85. В дальнейшем: Гроссман).

Указанный материал обогащает наши знания о пребывании Достоевского в Кузнецке, о личности и характере писателя, о восприятии его произведений провинциальным читателем и может служить своеобразным дополнением к публикации Л. Р. Ланского ‘Достоевский в неизданной переписке современников (1837—1881)’ (в кн.: Лит. наследство. Т. 80. Ф. М. Достоевский: Новые материалы и исследования. М., 1973, с. 349—564). Кроме того, в письме Е. Тюменцева упоминаются не дошедшие до нас письма Достоевского. Наша скромная публикация может быть использована при составлении ‘Летописи жизни и творчества Ф. М. Достоевского’.

Письмо А. Голубева к А. Г. Достоевской и письмо Е. Тюменцева к А. Голубеву печатаются по подлинникам: ГБЛ, ф. 93, II.2.101.

А. Голубев — А. Г. Достоевской

15-го июня 1884 г.
Томск

Достоуважаемая Анна Григорьевна!

Счастливый случай доставил мне возможность добыть метрическую выписку о бракосочетании Федора Михайловича с Марией Дмитриевной Исаевой.¹ Священник Кузнецкого собора Евгений Тюменцев, совершавший таинство брака, был настолько любезен, что написал мне целое письмо о Федоре Михайловиче, каковое и препровождаю Вам к собираемым биографическим материалам. Вместе с тем беру на себя смелость покорнейше просить Вас, если примете это сообщение, поблагодарить священника Тюменцева или письмом, или высылкою какого-либо тома сочинений Федора Михайловича.² Несмотря на то, что ему было не до писем в последнее время, вследствие страшного пожара, истребившего и его дом даже во время его отсутствия, он тем не менее, сколько мог, добросовестно ответил на мой вопрос.

За сим, пожелав Вам и детям Вашим доброго здоровья, прошу принять от меня уверение в искреннем и глубоком к Вам уважении.

Преподаватель Томской семинарии
Александр Голубев.

P. S. Адрес Священника Евгения Тюменцева: Г. Кузнецк Томской губернии при Градском Кузнецком соборе.

От письма А. Голубева сохранился конверт, на котором читаем следующее:

Заказное

С.-Петербург

Ее Высокоблагородию,

Анне Григорьевне Достоевской (в собственные руки).

По Лиговке на углу Гусева пер. д. No 8 (первый подъезд от Гусева переулка).

От Ал. Голубева.

¹ Мария Дмитриевна Исаева (1825—1864) — первая жена Достоевского.

² Каким именно образом А. Г. Достоевская отблагодарила Евгения Тюменцева, нам, к сожалению, установить не удалось.

Письмо не застало вдову писателя в столице: в это время она находилась в Старой Руссе. На конверте чьей-то рукой слово ‘С.-Петербург’ зачеркнуто и вместо него вписано: ‘Стар&lt,ая&gt, Русса’. Таким образом на конверте оказалось три почтовых штемпеля — томский, петербургский и старорусский.

Евг. Тюменцев — А. Голубеву

Милостивейший Domine¹ Голубев!

Первее всего, прошу извинения, что Ваше имя и отчество забыл, а письмо Ваше сгорело вместе с домом и прочею домашностию нашею 9-го дня мая!

За тем, с величайшим удовольствием готов поделиться с Вами сведениями о приснопамятном Федоре Михайловиче Достоевском, только эти сведения будут очень кратки, потому что он в нашем Кузнецке не жил, а в Семипалатинске.²

Узнавши о смерти первого мужа³ Марии Дмитриевны. Ф. М. писал ей оттуда, прося ее согласия на замужество с ним,⁴согласие получено,⁵ в конце января 1857 года приезжает и Кузнецк и 6-го февраля 1857 года устраивает бракосочетание.⁶

Их брак в метрической книге Одигитриевской церкви города Кузнецка Томской епархии вписан так: ‘1857 года 6-го февраля, No 17-и, служащий в Сибирском линейном батальоне No 7-й прапорщик Федор Михайлов Достоевский, православного вероисповедания, первым браком, 34 лет. Вдова Мария Дмитриевка, жена умершего заседателя, служащего по корчемной части, коллежского секретаря, Александра Исаева, православного вероисповедания, вторым браком. 29 лет’.⁷Брак их совершен мною.⁸

Через неделю, после венчания,⁹ уехали они и Семипалатинск, а оттуда и СПбург,¹⁰ откуда я получил от них два письма,¹¹ на которые и я отвечал,¹² но тут ничего не было серьезного.¹³

В Кузнецке были им знакомы только две семьи¹⁴ — нашего бывшего исправника Ивана Мироновича Катанаева, который был у них и посаженым отцом.¹⁵ Свадьбу праздновали просто, но оживленно,¹⁶ Ф. М. бывал у нас в доме раз десяток, пивали чай, кофе и русскую…, но в самом умеренном виде,¹⁷ беседы его, хоть и непродолжительные, были самые откровенные, задушевные, говорил неумолкаемо, плавно, основательно, о каждом предмете или расскажет, или расспросит до мельчайших подробностей, наблюдательность его во всем высказывалась в высшей степени.¹⁸

В то время литературная деятельность Ф. М. только еще начиналась,¹⁹ и я в это время был знаком только с его ‘Бедными людьми’, затем вскоре (?) с ‘Записками из Мертвого дома’.²⁰Прочие его произведения в Куз. училищ. библиотеке были почти все и нашей интеллигенцией читались с большой охотой. Богослужение в воскресные и праздничные дни Ф. М. посещал всякий раз.²¹

Вот и все, что мог сказать Вам достоверного о Федоре Михайловиче!

У Марии Дмитриевны был сынок Паша, лет девяти, ²² об нем, кажется, упоминалось при похоронах Ф. Мих., между прочими детьми Анны Гавриловны.²³ Этот Паша, помню, — отличный резвушка, способный,²⁴ его какова судьба?²⁵

Вероятно, Вы будете писать Анне Гавриловне, — потрудитесь засвидетельствовать ей от меня глубочайшее почтение, благожелание и благословение имеете со всеми ее детьми.

Примите и Вы от меня искреннее почтение и благожелание, готового к услугам Вашим, протоиерея Евгения Тюменцева. 30-го мая 1884 года, г. Кузнецк — Том. губ.

¹ Господин (лат.). Обращение к преподавателю Томской семинарии не по имени и отчеству было вызвано тем, что священник Е. Тюменцев забыл их и не мог восстановить по причине, изложенной им в первых строках письма.

² По окончании четырехлетнего срока каторжных работ Достоевский в марте 1854 г. был зачислен рядовым в первую роту Сибирского 7-го линейного батальона, стоящего в Семипалатинске. В этом городе он прослужил свыше пяти лет. будучи сперва солдатом, затем унтер-офицером и, наконец, прапорщиком (18 марта 1859 г. вышел приказ об увольнении Достоевского в отставку по болезни с награждением следующим чином — подпоручиком). В Кузнецке, по имеющимся данным, Достоевский был только трижды и очень недолго. Первую свою поездку сюда он совершил в июне 1856 г.: находясь в Барнауле, Достоевский сумел тайно вырваться в Кузнецк, где провел два дня со своей будущей женой М. Д. Исаевой (узнав о ее романе с учителем уездного училища Николаем Борисовичем Вергуновым, Достоевский познакомился и объяснился с ним). Об этом своем посещении Кузнецка Достоевский рассказал А. Е. Врангелю в письмах к нему от 14 июля и 9 ноября 1856 г.: ‘Я был там, добрый друг мой, я видел ее! Как зто случилось, до сих пор понять не могу! У меня был вид до Барнаула, а в Кузнецк я рискнул, но был! &lt,…&gt, Я увидел ее! Что за благородная, что за ангельская душа! Она плакала, цаловала мои руки, но она любит другого. Я там провел два дня. В эти два дня она вспомнила прошлое, и ее сердце опять обратилось ко мне’, ‘Одно появление мое в Кузнецке сделало, что она почти возвратилась ко мне опять. О, пожелайте мне оставить эту женщину и эту любовь. Она была свет моей жизни. Она явилась мне в самую грустную пору моей судьбы и воскресила мою душу. Она воскресила во мне все существование…’ (28, кн. I. 234—235, 243). Вторая поездка в Кузнецк состоялась в конце ноября 1856 г., цель которой заключалась в том, чтобы окончательно условиться с М. Д. Исаевой об их венчании ‘до масляницы’. В письме к Ч. Ч. Валиханову от 14 декабря 1856 г. Достоевский сообщил: ‘В Кузнецке (где я был один) (NB. Это секрет) — я много говорил о Вас одной даме, женщине умной, милой, с душою и сердцем, которая лучший друг мой. &lt,…&gt, Я почти не был в Барнауле. &lt,…&gt, Я больше жил в Кузнецке (5 дней)’ (28, кн. I, 248). Этой же новостью он поделился через неделю и с А. Е. Врангелем: ‘…я ездил и Барнаул и в Кузнецк, с Демшинским и Семеновым (член Географического общества)’: ‘В Барнауле я пробыл сутки и отправился один в Кузнецк. Там пробыл 5 дней и воротившись, пробыл еще сутки в Барнауле’, ‘…а, до масляницы, женюсь… Никто, кроме этой женщины, не составит моего счастья’, ‘…следующее письмо вы получите от меня, когда уже всё будет кончено’ (28, кн. I, 251, 252, 253). В третий раз Достоевский направился в Кузнецк для того, чтобы обвенчаться и сыграть свадьбу с М. Д. Исаевой, и пробыл там больше двух недель (см. примеч. 6, 9).

³ Речь идет об Александре Ивановиче Исаеве, который после тяжелой и продолжительной болезни умер в Кузнецке 4 августа 1855 г. Познакомившись с ним вскоре после своего прибытия в Семипалатинск (в доме батальонного командира Беликова), Достоевский стал вхож в его дом, влюбился в его супругу и подружился с их маленьким сыном. Отношения между А. И. Исаевым и Достоевским всегда были нормальными. О кончине мужа Марии Дмитриевны Достоевский узнал из ее писем к нему от 11 и 23 августа 1855 г. (см.: Гроссман, с. 78). Сохранившиеся отзывы об А. И. Исаеве, принадлежащие людям, общавшимся с ним или слышавшим о нем от его знакомых, имеют однотипный характер. ‘В числе семипалатинских знакомых Ф. М. Достоевского. — пишет один из биографов писателя, — был заседатель по корчемной части — некто Исаев. Это был неисправимый алкоголик, причинявший много страданий своей жене Марье Димитриевне. Переведенный на службу в г. Кузнецк, Томской губ., Исаев вскоре там умер’ (Герасимов В., свящ. Материалы к пребыванию Ф. М. Достоевского в Семипалатинске. — Сиб. летопись (Иркутск), 1916. No 11—12, с. 567. В дальнейшем: Герасимов), В воспоминаниях А. Е. Врангеля мы находим аналогичные суждения: ‘Мария Дмитриевна Исаева была, если не ошибаюсь, дочь директора гимназии в Астрахани и вышла там замуж за учителя Исаева. Как он попал в Сибирь — не помню. Исаев был больной, чахоточный и сильно пил. Человек он был тихий и смирный. &lt,…&gt, Достоевский пропадал у Исаевых по целым дням, усиленно тащил и меня, но несимпатична мне была та среда ради мужа ее’ (Врангель А. Е. Воспоминания о Ф. М. Достоевском в Сибири 1854—56 гг. СПб., 1912, с. 33—39. В дальнейшем: Врангель). Мемуарист оставил и весьма красноречивое описание отъезда семьи Исаевых из Семипалатинска в мае 1855 г.: ‘…у Исаевых оказались долги, пришлось все распродать и двинуться в путь все же было не на что. Выручил их я, и собрались они наконец в путь-дорогу… Мы поехали с Ф. М. провожать Исаевых…, я взял Достоевского в свою кибитку. Исаевы поместились в открытую перекладную телегу — купить кибитку у них не было средств. Перед отъездом они заехали ко мне, на дорожку мы выпили шампанского. Желая доставить Достоевскому возможность на прощание поворковать с Марией Дмитриевной, я еще у себя здорово накатал шампанским ее муженька. Дорогою по сибирскому обычаю повторил, тут уж он был в полном моем распоряжении, немедленно я его забрал в свой экипаж, где он скоро и заснул, как убитый. Ф. М. пересел к М. Д. &lt,…&gt, Ехали, ехали… Но пришла пора и расстаться. Обнялись мои голубки, оба утирали глаза, а я перетаскивал пьяного, сонного Исаева и усаживал его в повозку… Паша тоже спал’ (там же, с. 50, 51). Сведения об А. И. Исаеве весьма скудны. Достоевский считал, что первый брак наложил на характер М. Д. Исаевой особый отпечаток: ‘Это доброе и нежное создание, немного быстрая, скорая, сильно впечатлительная, прошлая жизнь ее оставила на ее душе болезненные следы. Переходы в ее ощущениях быстры до невозможности, но никогда она не перестает быть доброю и благородною. Я ее очень люблю, она меня…’ (28, кн. I, 275).

⁴ Таким письмом (с непосредственной просьбой Достоевского вступить с ним в брак) мы не располагаем. Вероятно, здесь имеется в виду не дошедшее до нас письмо Достоевского к М. Д. Исаевой, датируемое сентябрем — первой половиной декабря 1866 с. (см.: 28. кн. I, 530).

⁵ Но дело было не только в получении согласия М. Д. Исаевой, которую Достоевский страстно любил (‘В то время он рвался к личной жизни, его ожидал брак, в котором ему грезилось ‘бесконечное счастье’…’ — Врангель, с. 80). Требовалось еще разрешение командира 7-го Сибирского линейного батальона подполковника Велихова на вступление в брак прапорщика Ф. М. Достоевского со вдовой М. Д. Исаевой. Оно было получено (за номером 167) 1 февраля 1867 г.:

‘Градо-Кузнецкой, Одигитриевской церкви
священноцерковнослужителям.

Прапорщик вверенного мне баталиона Достоевский сговорил за себя в законное супружество проживающую в г. Кузнецке жену умершего заседателя по корчемной части коллежского секретаря Александра Исаева, Марию Дмитриевну, имеющую от роду 29 лет: почему покорнейше прошу священноцерковнослужителей, ежели со стороны невесты не будет предстоять законных препятствий, то г. Достоевского свенчать, от роду он имеет 34 года, холост, как он, так и невеста вероисповедания православного. Г. Достоевский у исповеди и св. причастия ежегодно бывал, при чем прилагаю подписку невесты и свидетельство о смерти мужа ее, по скончании же не оставить меня уведомить. Подполковник Г. Велихов’ (Герасимов, с. 568, ср.: Гроссман, с. 83—84).

Этому разрешению предшествовали события, которые несколько облегчили жизнь Достоевского, улучшили его положение и приблизили столь желанный для него день свадьбы с М. Д. Исаевой: сперва (20 ноября 1855 г.) Достоевский был произведен в унтер-офицеры, затем (1 октября 1856 г.) вышел приказ о производстве его за отличие по службе в прапорщики. В письме к А. Е. Врангелю от 9 ноября 1856 г. Достоевский признавался: ‘…она по-прежнему всё в моей жизни. Я бросил всё, я ни об чем не думаю, кроме как об ней. Производство в офицеры если обрадовало меня, так именно потому, что, может быть, удастся, поскорее увидеть ее. Денег не было, и я еще не поехал. &lt,…&gt, Отец обещал отпустить дней на 15′ (28. кн. I, 242).

⁶ Переписка Достоевского той поры позволяет уточнить время его выезда из Семипалатинска в Кузнецк для венчания с М. Д. Исаевой. Приблизительно за месяц до своей поездки он писал А. Е. Врангелю: ‘Если Ковригин даст денег, я постараюсь выехать между 20-м и 25-м января и дней через 20 возвращусь в Семипалатинск уже с женой’ (28, кн. I, 253). В письме к тому же адресату от 25 января 1857 г. Достоевский был предельно конкретен: ‘Только 3 дня тому, как я получил деньги, я в воскресенье 27-го еду в Кузнецк на 15 дней. Не знаю, успею ли в такой короткий срок доехать и сделать свадьбу. Она может быть больна, она может быть не готова или н&lt,априм&gt,ер, не станут венчать в такой короткий срок (ибо нужно много обрядов) — одним словом, я рискую донельзя, но никак не могу не рисковать…,) (28, кн. I, 266). Итак, Достоевский выехал в Кузнецк 27 января 1857 г.

⁷ Ср. с текстом заметки, опубликованной в 1892 г.: ‘В метрической книге Одигитриевской церкви, города Кузнецка. Томской губернии, записано под No 17-м шестого февраля 1857 года (пятьдесят седьмого года): ‘Повенчаны: служащий в Сибирском линейном батальоне No 7-й, прапорщик Феодор Михайлов Достоевский, православного вероисповедания, первым браком, 34 лет. Невеста его: вдова Mария Дмитриевна, жена умершего заседателя по корчемной части, коллежского секретаря Александра Исаева, православного вероисповедания, вторым браком. Подлинную метрическую запись подписали: священник Евгений Тюменцев, диакон Петр Лашков, дьячок Петр Углянский и пономарь Ивае Слободский’.

Верно, свидетельствую священник Евгений Тюменцев’ (Ф. М. Достоевский. 1857 г. Сообщ. В. И. Семевский. — Рус. старина, 1892, т. LXXIII, март, с. 696, см. также в сокращенном виде: Гроссман, с. 85).

⁸ ‘В архиве Кузнецкой Одигитриевской церкви сохранились следующие документы об этом браке: 1) разрешение командира 7 Сибирского линейного баталиова, — где Ф. М. Достоевский служил рядовым, унтер-офицером и прапорщиком, — подполковника Велихова, от 1 февраля 1857 г. за No 167, на вступление в брак прапорщика Достоевского с вдовой Исаевой, и 2) брачный обыск, от 6 февраля 1857 г. за No 17, произведенный причтом Кузнецкой Одигитриевской церкви.

Эти документы, с разрешения епархиального начальства, Семипалатинским Подотделом Западно-Сибирского Отдела И. Р. Г. О. недавно извлечены в копиях из архива Кузнецкой церкви и хранятся в музее Подотдела. Ввиду того, что эти документы до сих пор нигде не были опубликованы, печатаем их на страницах ‘Сибирской Летописи» (Герасимов, с. 567). Итак, 6 февраля 1857 г. был произведен ‘обыск брачный’ Одигитриевской церкви в Кузнецке о вступлении в брак Ф. М. Достоевского и М. Д. Исаевой и состоялось их венчание:

‘Обыск брачный No 17.

1857 года февраля 6-го дня. По указу его императорского величества города Кузнецка Одигитриевской церкви священнослужители производили обыск о желающих вступить в брак и оказалось следующее.

1) Жених. Служащий в Сибирском линейном баталионе No 7 прапорщик Федор Михайлович Достоевский, православного вероисповедания, жительствует в городе Семипалатинске в приходе Богородской церкви.

2) Невеста Мария Дмитриевна, жена умершего заседателя, служащего по корчемной части, коллежского секретаря Александра Исаева, православного вероисповедания, жительствовала доныне в городе Кузнецке в приходе сей Одигитриевской церкви.

3) Возраст к супружеству имеет совершенный, и именно жених тридцати четырех лет, невеста двадцати девяти лет, и оба находится в здравом уме.

4) Родства между ними духовного или плотского и свойства, возбраняющего по установлению св. церкви брак, никакого нет.

5) Жених холост, а невеста вдова после первого брака.

6) К бракосочетанию приступают они по своему взаимному согласию и желанию, а не по принуждению, как жених так и невеста родителей в живых не имеют.

7) По троекратному оглашению, сделанному в означенной церкви, препятствий к сему браку никакого никем не объявлено.

Для удостоверения беспрепятственности сего брака предоставляются письменные документы: дозволение жениху от командира Сибирского линейного баталнопа No 7 от 1 февраля сего года за No 167-м.

9) Посему бракосочетание означенных лиц предположено совершить в вышеупомянутой Одигитриевской церкви сего месяца февраля 6-го дня в узаконенное время, при посторонних свидетелях.

10) Что все показано здесь о женихе и невесте справедливо, в том удостоверяют своею подписью, как они сами, так и по каждом поручатель, с тем, что если что окажется ложным, то подписавшиеся повинны за то суду по правилам церкви и по законам гражданским. Жених, служащий в Сибирском линейном No 7 баталионе, прапорщик Федор Михайлович Достоевский. Невеста вдова коллежская секретарша Мария Дмитриевна Исаева. Поручатель ко невесте коллежский асессор Иван Миронов Катанаев. Поручатель по женихе чиновник таможенного ведомства Петр Сапожников. Поручатель по женихе чиновник Кузнецкого училища учитель Николай Вергунов. По невесте поручатель волости Пелюбинской государственный крестьянин Михаил Димитриевич Демитрев-же. Обыск производили сей же церкви священник Евгений Тюменцев, диакон Петр Лотков, дьячок Петр Углянский, пономарь Иван Слободский’ (там же. с. 568—569, см. также о неточностями: Гроссман, с. 84).

О ‘поручателе по женихе’ Н. В. Вергунове автор публикации ‘Материалы к пребыванию Ф. М. Достоевского в Семипалатинске’ дополнительно сообщает следующее: ‘Поручатель по женихе — Вергунов состоял учителем Кузнецкого уездного училища. Он часто бывал в семье Исаевых, где занимался с их детьми, а Марья Димитриевна учила его французскому языку. Общество Вергунова было приятно для Исаевой. В письмах ее к Ф. М. Достоевскому в Семипалатинск все чаще и чаще стала поминаться фамилия Вергунова, это обстоятельство внесло большую тревогу в жизнь Достоевского. Наконец, Федор Михайлович выехал в Кузнецк и все тревоги кончились браком его с Исаевой. Вергунов потом приезжал в Семипалатинск, но Достоевский отнесся подозрительно к его приезду…’ (Герасимов, с. 567—568). Письмо Достоевского к А. Е. Врангелю от 21 декабря 1856 г. свидетельствует о том, что писатель еще до свадьбы изменил свое отношение к Н. Б. Вергунову (‘Теперь он мне дороже брата родного’ — 28, кн. I, 254) и что он даже хлопотал за него.

⁹ Ср. со свидетельствами А. Е. Врангеля: ‘6-го февраля 1857 года, наконец, в Кузнецке состоялась свадьба Достоевского с Исаевой. Он возвратился в Семипалатинск сейчас после свадьбы’ (Врангель, с. 195, курсив наш. — П. Б.). Необходимо иметь в виду, что Е. Тюменцев воскрешает в своей памяти события почти тридцатилетней давности. Поэтому какие-то временные смещения, ‘укорачивания’ были бы вполне простительны ему, однако он весьма точен в определении сроков и дат. В Кузнецке, куда он выехал 27 января 1857 г., Достоевский пробыл больше двух недель. Сперва он надеялся управиться со свадебными делами несколько быстрее, о чем свидетельствует его письмо к А. Е. Врангелю, написанное, за два дня до отъезда к М. Д. Исаевой: ‘Писать я Вам буду очень скоро, именно 10-го февраля, а если удастся, то даже и раньше, 3-го февраля. &lt,…&gt, Много что через 2 недели буду отвечать Вам на всё подробно и ничего не скрывая’ (28, кн. I, 200, 267). Но возвращение в Семипалатинск немного затянулось: из Кузнецка Достоевские смогли выехать только в середине февраля. В письме к В. М. Карепиной от 23 февраля 1857 г. Достоевский сообщал: ‘…я ездил к Кузнецк на 15 дней, женился (6-го февраля), привез обратно жену…’. И далее: ‘…приехал домой в Семипалатинск 20-го числа февраля…’ (28, кн. I, 268). Задержка в пути произошла по причине болезни Достоевского, о чем он подробно сообщил А. Е. Врангелю и M. M. Достоевскому в письмах от 9 марта 1857 г.: ‘Вот уже две недели с лишком, как я дома, дорогой мой друг и брат Александр Егорович… (в письме к брату сказано: ‘Вот уже две недели…’ — 28, кн. I, 274.— П. Б.). Если б Вы знали, сколько выдалось мне хлопот, суеты и занятий, самых непредвиденных, при новом порядке вещей… Во-1-х, свадьба моя, которая совершилась в Кузнецке (6 февраля), и обратный путь до Семипалатинска взяли гораздо более времени, чем я рассчитывал. В Барнауле со мной случился припадок, и я лишних 4 дня прожил в этом месте’ (28. кн. I, 289—270). Таким образом, к Семипалатинске Достоевский отсутствовал с 27 января по 20 февраля 1857 г. Из Кузнецка он выехал вместе с женой и пасынком около 15 февраля.

¹⁰ События развивались не так быстро, как говорится о них в письме Е. Тюменцева. Семипалатинск Достоевские покинули 2 июля 1859 г., заехали в Омск, пробыли там трое или четверо суток, забрали из корпуса П. А. Исаева и направилась — через Тюмень (остановка на два дня), Пермь, Екатеринбург, Казань (задержка дней на десять). Нижний Новгород, Владимир, Сергиев монастырь в Тверь, куда прибыли околи 19 августа и где провели почти полгода (см., Гроссман, с. 92). ‘Не легко жилось Достоевскому в это время в Твери, — пишет А. Е. Врангель.— Материальные заботы, пасынок Паша не мало доставляли ему хлопот, а Мария Дмитриевна вечно хворала, капризничала и ревновала’ (Врангель. с. 201). И далее: ‘Не мало удручала его в это время и тревога о своем пасынке, Паше Исаеве, …куда-куда он ни обращался, к кому-кому ни метался с просьбами и наконец решился обеспокоить своим ходатайством самого государя.’ (там же, с. 202—203). 13 декабря 1859 г, они оставили Тверь, после заезда в Москву Достоевский приехал после 16 декабря 1859 г. — в Петербург. В своих воспоминаниях А. В. Врангель, касаясь возвращения писателя в столицу, допустил несколько неточностей: ‘…в январе 1860 года Достоевский получил разрешение поселиться в Петербурге (такое разрешение было получено еще в Семипалатинске — 25 поября 1859 г. — П. Б.). Он не замедлил переехать сюда, но один, жену устроил в Москве, так как климат петербургский был вреден для ее слабых легких’ (там же, с. 203).

¹¹ ‘Два письма’, о которых сообщает Е. Тюменцев, остаются неизвестными. Вероятно, они сгорели во время пожара 9 мая 1884 г., упоминание о котором содержится в самом начале письма кузнецкого священника. Скорее всего, письма эти были написаны самим Достоевским (или ‘в две руки’ — с припиской М. Д. Исаевой, факты такого рода нередко имели место, см., например, приписку Марии Дмитриевны, адресованную своей сестре В. Д. Констант, на письме Ф. М. Достоевского к своему тестю, Д. С. Константу, от 20 апреля 1857 г. из Семипалатинска: Из переписки Достоевского. Сообщ. В. Модзалевский. — В кн., Ф. М. Достоевский. Статьи и материалы, [сб. 1]. Под ред. А. С. Долинина. Пг., 1922, с. 383). Как о необычном факте Достоевский писал брату 9 марта 1857 г.: ‘Жена даже не приписывает тебе’ (28, кн. I, 277).

¹² Ответные письма Е. Тюменцева нам, к сожалению, неизвестны, да и вряд ли они сохранились.

¹³ Можно предположить, что содержание писем, в которых, по словам их адресата, не было ничего серьезного, сводилось к поздравлению с каким-нибудь очередным праздником и к благодарности за обряд венчания.

¹⁴ ‘В Кузнецке,— признавался сам писатель, — я почти никого не знал. Но там она сама (М. Д. Исаева. — П. Б.) меня познакомила с теми, кто получше и которые все ее уважали’ (28, кн. I, 274). Необходимо заметить, что Достоевский не стремился к расширению круга знакомых, оставался верен старым друзьям и не рвался в свет: ‘Никогда… Ф. М. не проявлял ни малейшего заискивания, лести, желания проникнуть в общество и в то же время был в высшей степени сдержан и скромен, как бы не сознавая всех выдающихся своих достоинств. Благодаря своему такту, он… пользовался всеобщим уважением’ (Врангель, с. 63).

¹⁵ ‘Поручители по невесте — Катанаев был Кузнецкий окружной исправник. М. Д. Исаева и доме Катанаевых была своим человеком’ (Герасимов, с. 567). В письме к брату от 9 марта 1853 г. Достоевский сообщал: ‘Посаженым отцом был у меня тамошний исправник с исправницей, шаферами тоже порядочные до двольно люди, простые и добрые, и если включить священника да еще два семейства ее знакомых, то вот и все гости на ее свадьбе’ (28, кн. I, 274—275).

¹⁶ Свадьба Достоевских была малолюдной, сравнительно скромной и простой. Малолюдной потому, что среди гостей оказались только близкие знакомые М. Д. Исаевой, которая прожила в Кузнецке меньше двух лет. Сравнительно скромной и простой потому, что Достоевского преследовало безденежье. О своих предсвадебных и послесвадебных хлопотах и проблемах он подробно рассказывал в письмах к А. Е. Врангелю (от 25 января и 9 марта 1857 г.) и к брату Михаилу от 9 март того же года: ‘Да, друг мой незабвенный, судьба моя приходит к концу. Я Вам писал последний раз, что Ма&lt,рья&gt, Дм&lt,итриев&gt,на согласилась быть моею женою. Все это время я был в ужаснейших хлопотах, как не потерял голову. Надо было устроить возможность свадьбы. Надо было занять денег. Я крепко надеюсь, что мне в этом же году что-нибудь позволят напечатать и тогда я отдам. В ожиданье же надо было нанять во что бы ни стало. &lt,…&gt, …Тысячи хлопот в виду. Уж одно то, что из 600 руб. у меня почти ничего не останется по возвращении в Семипалатинск: так много и так дорого все это стоит! А между тем я едва мог купить несколько стульев для мебели — так все бедно. Обмундировка, долги, плата и необходимые обряды и 1500 верст езды, наконец, всё, что мог стоить ее подъем с места, — вот куда ушли все деньги!’ ‘Для женитьбы мне помогли здесь Ковригин, Хоментовский. Возвратясь в Семипалатинск, я получил письмо и деньги от дяди из Москвы, у которого я просил. Все обошлось мне в 700 руб. сереб&lt,ром&gt,, дядя прислал 600, долгов я отдал только часть…’ (28, кн. I. 266, 273), ‘…истратил ровно 700 руб. сереб&lt,ром&gt, в общем и окончательном итоге. &lt,…&gt, Сборы в дорогу, экипировка моя и ее (ибо у ней было насчет всего необходимого не очень богато) — но самая необходимая экипировка, можно сказать бедная, путешествие к 1500 верст, в закрытом экипаже (она слабого здоровья, — морозы и дурные дороги — иначе нельзя) — где я плотил круглым счетом за четыре лошади, свадьба в Кузнецке, хотя и самая скромная, наем квартиры, обзаведенье, хоть какая-нибудь мебель, посуда в доме и на кухне — все это взяло столько, что и поеять нельзя’ (28, кн. I, 274).

¹⁷ Ср. с воспоминаниями А. Е. Врангеля: ‘Мы оба в карты не играли, вином не упивались, кроме обычной рюмки перед обедом или ужином. Только раз видел я Ф. М. навеселе, и то, так сказать, по службе’ (Врангель, с. 29).

¹⁸ ‘Манера его речи была очень своеобразная, — отмечал А. Е. Врангель.— Вообще он говорил негромко, зачастую начинал чуть не шепотом, но чем больше он одушевлялся, тем голос его подымался звучнее и звучнее, а в минуты особого волнения он, говоря, как-то захлебывался и приковывал внимание своего слушателя страстностью речи’ (Врангель, с. 52), на несколько необычную манеру Достоевского говорить, вести спор, которая оставалась у него в сущности неизменной, обращали внимание все, кто писал о своих встречах с ним. В своих воспоминаниях, рассказывающих о двух последних годах жизни писателя, В. Микулич (Л. И. Веселитская) подчеркивала: ‘Если ему не нравилось какое-нибудь высказанное мнение, он прямо и довольно резко заявлял об этом, но что-то не помню, чтоб ему возражали. &lt,...&gt, Говорил он очень хорошо, красноречиво и убежденно. Он громил католичество и папство, громил гнилой запад с его культурой и жизнью, в которой все подкопано, расшатано и не сегодня-завтра рухнет и исчезнет, а на смену этой жизни явится нечто новое, еще небывалое и неслыханное, ни на что прежнее непохожее’ (Микулич В. Встреча со знаменитостью. М., 1903, с. 9—10).

¹³ К началу 1857 г., т. е. ко времени, о котором рассказывается в письме Е. Тюменцева, Достоевский был автором уже целого ряда произведений, вызвавших интерес и читателей, и критиков: романа ‘Бедные люди’, повестей ‘Двойник’, ‘Господин Прохарчин’ (1846), ‘Хозяйка’, рассказа ‘Роман в девяти письмах’, цикла фельетонов ‘Петербургская летопись’ (1847), повестей ‘Слабое сердце’, ‘Белые ночи’, рассказов ‘Ползунков’, ‘Чужая жена и муж под кроватью’, ‘Честный вор’, ‘Елка и свадьба’ (1848), незавершенного романа ‘Неточка Незванова’ (1849) (см. подробнее об этим: Нечаева В. С. Ранний Достоевский. 1821—1849. М., 1979). 23 апреля 1849 г. молодой писатель был арестован по делу петрашевцев, приговорен к расстрелу, замененному затем лишением всех дворянских нрав, четырехлетней каторгой и последующей солдатской службой. Право печататься было получено им лишь в 1857 г. (17 апреля был выдан высочайший указ правительствующему сенату о возвращении Достоевскому прежних прав, см.: Гроссман, с. 86).

²⁰ Печатание ‘Записок из Мертвого дома’, которые, по признанию самого Достоевского, произвели в обществе настоящий фурор и возобновили литературную репутацию их автора, началось в 1860 и закончилось в 1862 г. Однако работа над этой книгой, ставшей о дням из крупнейших литературно-общественных событий начала 60-х годов, велась — правда, урывками — еще в сибирский период, о чем свидетельствуют многие материалы, в том числе и неоднократно цитированные уже воспоминания барона А. Е. Врангеля, который называл ‘Записки из Мертвого дома’ ‘бесподобным произведением’. Описывая переживания Достоевского сразу после разлуки с М. Д. Исаевой, А. Е. Врангель, между прочим, сетовал на то, что угнетенное состояние писателя отрицательно отразилось на работе над новым сочинением: ‘С Кузнецком началась усиленная переписка, которая, однако, не всегда радовала Ф. М. Он чуял что-то недоброе. К тому же в письмах были вечные жалобы на лишения, на свою болезнь, на неизлечимую болезнь мужа, на безобразное будущее, — все это не могло не угнетать Ф. М. Он еще более похудел, стал мрачен, раздражителен, бродил как тень. Он даже бросил свои ‘Записки из Мертвого дома’, над которыми работал так недавно с таким увлечением’ (Врангель, с. 70, 52). И еще: ‘Потекла наша жизнь по-старому: Ф. М. хандрил или порывисто работал…’, ‘Вести из Кузнецка приходили неутешительные’, теперь Ф. М. бросил уж и к гадалкам ходить, хандрил, скучал, как-то не работалось ему, не знал, как убить время’ (там же, с. 66, 81). Судя по всему, в Семипалатинске были сделаны первоначальные наброски, отдельные сцены, картины ‘Записок из Мертвого дома’, замысел которых возник еще на каторге (см. об этом: 4, 275—276). Не исключено, что, бывая в доме Е. Тюменцева, И. М. Катанаева, Достоевский, когда заходила речь о продолжении его литературной деятельности, делился своими творческими планами и что-нибудь говорил о ‘Записках, из Мертвого дома’, которые были прочитаны кузнецким священником вскоре после их появления в печати.

²¹ ‘О религии с Достоевским мы мало беседовали, — читаем в воспоминаниях А. Е. Врангеля. — Он был скорее набожен, но в церковь ходил редко и попов, особенно сибирских, не любил. Говорил о Христе с восторгом’ (Врангель, с. 52). Делясь мыслями об авторе ‘Бедных людей’, мемуарист в одном из писем к своим родным писал: ‘Он человек набожный, болезненный, но воли железной’ (там же, с. 34). Характерно, однако, что в глазах многих людей Достоевский оставался революционером: ‘Сам губернатор… предостерег меня, опасаясь, ввиду моей молодости, влияния на меня Достоевского, как революционера’ (там же. с. 25).

²² Е. Тюменцев весьма точен. Пасынок Достоевского Павел Александрович Исаев (‘Паша’) родился в 1848 г., ко времени описываемых событий ему действительно было около девяти лет.

²³ Здесь и далее автор письма ошибочно называет Анну Григорьевну Достоевскую Анной Гавриловной.

²⁴ Именно на эти черты, свойственные П. А. Исаеву не только в детские годы, по и позднее (он умер в 1900 г.), указывают многие мемуаристы. Так, например, рассказывая о службе Достоевского в Семипалатинске. А. Е. Врангель замечал: ‘…особенно часто он навещал семью Исаевых. Сидел у них по вечерам и согласился давать уроки их единственному ребенку — Паше, шустрому мальчику восьми-девяти лет’ (Врангель, с. 3S).

²⁵ П. А. Исаев — пасынок Достоевского. Отношения между А. Г. Достоевской и П. А. Исаевым сложились не самым лучшим образом. И причина этого заключалась не только в некоторых особенностях характера пасынка. Быть может, в большей степени виновата была она сама: ее не оставляло в покое то, что было связано с первым браком Достоевского. Кроме того, А. Г. Достоевская оберегала своего мужа от всего, что могло отвлечь его от работы. В мемуарном очерке З. С. Ковригиной ‘Последние месяцы жизни А. Г. Достоевской’ читаем, ‘С большим раздражением вспоминала А. Г.. как некоторые родственники и друзья Ф. М.. пользуясь его добротой и доверчивостью, ‘выуживали’ у него буквально последнее. Особенно не стеснялся в этом отношении пасынок Ф. М. — ‘Паша’, Ф. М. создал себе образ Паши, совершенно не соответствовавший действительности. Никогда, ни в чем не мог отказать ему и бывал очень недоволен, когда А. Г. отказывала, ссылаясь на неимение денег. А. Г. пыталась иногда обрисовать Пашу таким, каким он был на самом деле, но ничего не могла сделать: Ф. М. особенно ревниво относился к своему пасынку. Такое отношение совмещалось с тем, что Достоевский, по словам А. Г., не скрывал, что у него не было большой любви к своей первой жене. Иногда приходилось прибегать к хитрости, чтобы не допускать Пашу к Ф. М., и давать ему денег самой, чуть ли не вымаливая оставить что-нибудь для семьи, так как Ф. М. распорядился бы отдать последнее’ (в кн.: Ф. М. Достоевский. Статьи и материалы, сб. 2-й. Под ред. Л. С. Долинина. Л., М., 1921 (на обл.: Л., 1925), с. 585).

Читайте также: