Отзыв об исследовании В. И. Семевского 'Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX в.', Ключевский Василий Осипович, Год: 1889 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 16 минут(ы)

В. О. Ключевской

Отзыв об исследовании В. И. Семевского ‘Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX в.’

В. О. Ключевской. Сочинения в восьми томах.

Том VII. Исследования, рецензии, речи (1866-1890)

М., Издательство социально-экономической литературы, 1959

Введение начинается определением задачи труда. Автор посвящает его общему обзору истории крестьянского вопроса в России в известных хронологических границах, но тотчас узнаем, что предмет книги — история вопроса не о крестьянах вообще, только о крестьянах крепостных и даже не история общего вопроса о крепостном праве, а история специального вопроса о его уничтожении¹. Читая дальше, узнаем, что автор имел в виду даже не всех крепостных людей: он выделил из истории вопроса об уничтожении крепостного права ограниченное крепостное состояние — посессионных крестьян, потому что они резко отличались от крепостных в полном смысле слова, и вопрос о них вовсе не рассматривался ни в печати, ни в записках по крестьянскому делу. Отсюда следовало ожидать, что и вопрос об уничтожении крепостного права в полном смысле слова автор изложит не во всем его объеме, а лишь насколько он рассматривался в печати и в записках по крестьянскому делу, хотя в начале введения была обещана характеристика отношений к вопросу законодательства, литературы, общества и народа. Впрочем, автор вслед за тем опять несколько расширяет свою программу, вводя в нее вопрос не только об уничтожении, но и об ограничении крепостного права.

Так, во введении не находим отчетливой постановки ни крестьянского вопроса, ни собственной задачи автора. Такой же неустойчивостью границ страдает и самое исследование. Если крестьянский вопрос — только вопрос об освобождении крепостных крестьян, то не вполне понятно, для чего в исследовании подробно излагаются многие статьи и записки по крестьянскому делу, не требующие отмены крепостного права, а только высказывающие соображения о лучшей постановке крепостной неволи, чтобы она приносила наименее вреда государству и крепостным людям. Если же под крестьянским вопросом разуметь, как и следует, всю совокупность затруднений, какие создавались крепостным правом, то в историю крестьянского вопроса следовало бы, по-видимому, внести разбор всех мнений, мер и проектов, помощью которых правительство и владельцы крепостных душ пытались устранить эти затруднения и возможно лучше устроить быт крепостного населения. В этом отношении очень любопытны положения помещиков об управлении их имениями, наказы управителям, вотчинные наставления и т. п. Между тем автор сам заявляет в одном месте книги, что подробный разбор таких наставлений не входит в его задачу, хотя мимоходом и касается двух-трех таких документов². Благодаря тому в истории крестьянского вопроса, в развитии крепостных затруднений и средств их устранения читатель не находит того, что могло бы служить существенным дополнением и лучшей проверкой разнообразных литературных планов устройства крепостного населения, именно не находит указаний на связь изображения мнений и проектов с практикой крепостного владения и управления, [книга представляет собой] очерк мер и приемов, с помощью которых на деле разрешались различные затруднения, рождавшиеся из крепостного права. Этот пробел мешает читателю составить ясное и цельное представление о ходе дела, о том, как разрешался или запутывался вопрос: поток мнений и взглядов на положение крепостного населения течет в пустом пространстве, как-то отрешенно от крепостной почвы, видно только течение, но не видно русла, ни дна, ни берегов, видим, как разрешался вопрос в умах, но не видим, как он разрешался в отношениях.

От неопределенности задачи существенно пострадал и план сочинения, порядок изложения материала. История вопроса излагается по царствованиям, а в обзоре каждого царствования данные расположены, насколько это возможно, в хронологическом порядке их появления. Такой план в значительной степени затрудняет изучение сочинения. Автор не вполне сдержал свое обещание дать характеристику отношений законодательства, литературы, общества и народа к крепостному праву. Об отношениях общества узнаем, насколько они отразились в литературе по крестьянскому вопросу, печатной и рукописной, а отношения народа до царствования Николая оставлены автором в тени. Крепостной вопрос обсуждался в различных сферах: в правительственной среде, в дворянстве, в литературе. Каждая сфера решала его по-своему, смотрела на него со своей точки зрения: для правительства это был преимущественно вопрос финансовый и полицейский, для дворянства — вопрос юридический и хозяйственный, для литературы — предмет сентиментальных сетований и моралистических обличений. Держась своего плана, автор в обзоре известного царствования сначала излагает правительственные мнения и меры, потом проекты отдельных лиц из среды общества, преимущественно сельских хозяев-практиков из дворянства, далее — суждения, появлявшиеся в журналистике и отдельных печатных сочинениях, затем опять мнения и меры правительственной среды и так далее в прежнем порядке. Так как каждая сфера давала вопросу свою особую окраску, то такое чередование предметов производит впечатление калейдоскопического вращения, в котором трудно рассмотреть историческое движение крепостного вопроса. Вопрос этот был очень сложным узлом, сплетавшимся из многих частных вопросов, политических, юридических и экономических: об ответственности владельца перед государством за крепостные души, о границах его права на личность и труд крепостного, о поземельном обеспечении крепостных крестьян, о добровольном законодательном регулировании взаимных отношений обеих сторон и т. д. Каждый из этих вопросов вызывался соответствующими затруднениями в крепостном владении и каждый имел свою историю. Записки, мнения, проекты по крестьянскому вопросу большею частью касаются всех этих частных вопросов. Если бы автор точно обозначил границы задачи, он мог бы раздельно изложить в избранных рамках вопроса ход разработки его составных элементов и дать читателю отчетливое представление о движении вопроса, об относительной важности различных затруднений, входивших в его состав, и о сравнительной успешности разрешения его составных частей. Не сделав такого определения задачи, автор принужден был излагать мнения и проекты целиком в их концепции. Благодаря тому его книга вышла не столько историей крестьянского вопроса, сколько хронологическим перечнем мнений и проектов по крестьянскому вопросу. Так, в помещичьей среде рано возникает и не раз всплывает в потоке мнений идея добровольного соглашения помещиков с крестьянами как удобнейшего средства для безобидного определения отношений обеих сторон. Эта идея, как известно, оказала сильное действие и на законодательство по крестьянскому делу. Из разных мест книги г-на Семевского читатель узнает, когда, где и в каком виде появилась эта идея, но как она возникла, какими соображениями и интересами была внушена, об этом трудно составить себе ясное представление по рассеянным в двух томах заметкам автора.

Рядом с недостатком группировки материала из того же источника идет и другой недостаток исследования — отсутствие исторической перспективы. Мнения, проекты, планы различного происхождения и разных эпох рассматриваются автором под одинаковым углом и получают довольно однообразное освещение. Этот угол зрения выражается в способе оценки мнений: разбирая мнения, автор произносит о нем приговор, сочувственный или несочувственный, смотря по³ тому, насколько оно либерально или консервативно. Это, очевидно, политическая оценка. Но по свойству задачи следовало бы ожидать преимущественно исторической оценки, которая должна состоять в определении того, насколько то или другое мнение действовало на законодательство, уясняло вопрос и, таким образом, приближало его к решению, Иной проект, превосходный сам по себе, мог не иметь никакого влияния ни на законодательство, ни на общественное мнение по крестьянскому вопросу, автор сам признается, что мнение некоторых приверженцев крепостного права⁴… В обоих томах отведено очень много места изложению журнальных статей, отдельных сочинений, даже мест из сочинений, где речь касалась положения крепостных, но, какое влияние имели эти статьи и сочинения на разрешение крепостного вопроса,не видно,

Из другого источника вышел недостаток исторической критики в книге. Во множестве разнообразных мнений и проектов по крестьянскому вопросу часто, повторяются одинаковые взгляды и мысли, касавшиеся как происхождения крепостного права, так и свойства юридических отношений, входивших в его состав. Это были, очевидно, наиболее распространенные в обществе, ходячие идеи, установившиеся взгляды, которые не могли не оказать могущественного действия на движение крестьянского вопроса. Существенной задачей сочинения по истории этого вопроса было показать происхождение и распространение таких идей и взглядов и их значение в законодательной и литературной разработке вопроса. К числу таких взглядов принадлежит мысль, высказанная Карамзиным в записке ‘О древней и новой России’, что крестьяне крепостные, потомки холопов, составляют наравне с обрабатываемой ими землей законную собственность дворян и потому не могут получить даже и личной свободы без вознаграждения помещиков⁵. Автор не подвергает таких взглядов историческому разбору. Он вообще не касается вопроса о том, изменялось ли крепостное право в разные моменты исследуемого им времени или оставалось неподвижным в раз установившемся юридическом составе, так что в его истории вопроса о крепостном праве в наиболее густой тени остается самое это право. Слабость исторической критики в исследовании происходит от недостатка исторического взгляда на исследуемый предмет.

Несмотря на эти недостатки, я⁶ считаю труд г-на Семевского очень ценным вкладом в нашу историческую литературу. Прежде всего это первая и довольно смелая попытка составить полный и цельный обзор истории вопроса о крепостном праве в России за 1 1/2 века до его отмены. Если в книге неточно разграничены главные моменты в движении вопроса, то собран обильный запас данных для дальнейшей обработки его истории.

Автор с редким трудолюбием собрал материал по своему предмету, и с этой стороны его скорее можно упрекнуть в излишестве собранного, чем в пропусках. В собранном запасе особенно ценны многочисленные неизданные записки и проекты по крестьянскому вопросу, извлеченные автором из архивов Вольного экономического общества, министерства [гос. имуществ], Гос. совета и других учреждений. Эти документы проливают новый свет на ход законодательной разработки вопроса, особенно в два последние царствования, предшествовавшие отмене крепостного права. По изучению законодательства о крепостном праве в XVIII и первой половине XIX в. и после издания книги г-на Семевского остается еще много дела, но дальнейшему исследованию едва ли будет нужда пополнять подбор литературного материала, сделанный автором рассматриваемого сочинения. Собирая этот материал, автор руководился задачей изучить по возможности все условия, подготовлявшие законодательную отмену крепостного права. Хотя ему не удалось разрешить окончательно эту задачу, но движение общественного мнения, подготовлявшее этот акт, насколько оно выражалось в литературе, изображено в его труде с полнотой, выпукло, последовательно, как доселе никогда не изображалось. Некоторые⁷ эпизоды из истории вопроса, не лишенные значения в его ходе, но доселе остававшиеся малоизученными, например деятельность Вольного экономического общества в первое время его существования по крестьянскому вопросу, впервые изложены в рассматриваемой книге обстоятельно и по источникам, большей частью неизданным.

Руководствуясь этим суждением, факультет допустил магистра Семевского до публичной защиты его диссертации. В настоящее время, выслушав эту защиту и признав ее удовлетворительной, факультет постановил удостоить магистра Семевского степени доктора русской истории⁷.

КОММЕНТАРИИ

В седьмой том Сочинений В. О. Ключевского включены его отдельные монографические исследования, отзывы и рецензии, созданные в период творческого расцвета ученого — с конца 1860-х до начала 1890-х годов. Если ‘Курс русской истории’ дает возможность проследить общие теоретические взгляды В. О. Ключевского на ход русского исторического процесса, то работы, публикуемые в седьмом и восьмом томах его Сочинений, дают представление о В. О. Ключевском как исследователе.

Исследования В. О. Ключевского, помещенные в седьмом томе Сочинений, в основном связаны с двумя проблемами — с положением крестьян в России и происхождением крепостного права {‘Крепостной вопрос накануне законодательного его возбуждения’, ‘Право и факт в истории крестьянского вопроса’, ‘Происхождение крепостного права в России’, ‘Подушная подать и отмена холопства в России’, ‘Отзыв на исследование В. И. Семевского ‘Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX в.»}. С вопросом экономического развития России {‘Хозяйственная деятельность Соловецкого монастыря в Беломорском крае’, ‘Русский рубль XVI—XVIII вв. в его отношении к нынешнему’.}. Преимущественное внимание вопросам социально-экономического характера и постановка их В. О. Ключевским было новым явлением в русской буржуазной историографии второй половины XIX в.

В своих набросках к выступлению на диспуте, посвященном защите В. И. Семевским диссертации на степень доктора наук, В. О. Ключевский писал: ‘Разве крестьянский вопрос есть только вопрос об ограничении и уничтожении крепостного права?.. Вопрос о крепостном праве до Александра II есть вопрос о его приспособлении к интересам государства и условиям общежития’ {См. стр. 483.}. В. О. Ключевский и в своем отзыве на труд Семевского отмечал сложность и многогранность крестьянского вопроса в России и упрекал автора в том, что ‘слабость исторической критики в исследовании происходит от недостатка исторического взгляда на исследуемый предмет’ {См. стр. 427.}.

Откликаясь на злободневные вопросы пореформенного времени, так или иначе связанные с крестьянским вопросом и реформой 1861 г., отменившей крепостное право, В. О. Ключевский прослеживал этапы в развитии крепостничества в России, причины, как его породившие, так и повлекшие его отмену, характерные явления в боярском, помещичьем, монастырском хозяйстве. В своей трактовке этой проблемы В. О. Ключевский пошел значительно дальше славянофилов и представителей ‘государственной школы’,- прежде всего наиболее крупного ее представителя Б. Н. Чичерина, по мысли которого вся история общественного развития в России заключалась в ‘закрепощении и раскрепощении сословий’, осуществляемом государством в зависимости от его потребностей. В. О. Ключевский, наоборот, считал, что крепостная зависимость в России определялась частноправовым моментом, развивающимся на основе экономической задолженности крестьян землевладельцам, государство же только законодательно санкционировало складывавшиеся отношения. Схема, предложенная В. О. Ключевским, заключалась в следующем. Первичной формой крепостного состояния на Руси {См. стр. 241.} было холопство в различных его видах, развивавшееся в силу ряда причин, в том числе как результат личной службы ранее свободного человека на определенных условиях экономического порядка. В дальнейшем, с развитием крупного частного землевладения, крестьянство, по мысли В. О. Ключевского, в качестве ‘вольного и перехожего съемщика чужой земли’ постепенно теряло право перехода или в силу невозможности вернуть полученную на обзаведение ссуду, или в результате предварительного добровольного отказа от ухода с арендуемой земли за полученную ссуду. Таким образом, крепость крестьянина обусловливалась не прикреплением его к земле как средству производства, а его лично-обязанными отношениями к землевладельцу. Отсюда следовал вывод, что крепостное право — это ‘совокупность крепостных отношений, основанных на крепости, известном частном акте владения или приобретения’ {См. стр. 245.}. Государство в целях обеспечения своих потребностей лишь ‘допустило распространение на крестьян прежде существовавшего крепостного холопского нрава вопреки поземельному прикреплению крестьян, если только последнее было когда-либо им установлено’ {См. стр. 246.}.

Прослеживая параллельно пути развития холопства на Руси, его самобытные формы и процесс развития крепостного права, Ключевский стремился показать, как юридические нормы холопства постепенно распространялись на крестьянство в целом и в ходе закрепощения крестьян холопство в свою очередь теряло свои специфические черты и сливалось с закрепощаемым крестьянством.

Развитие крепостного права В. О. Ключевский относил к XVI в. До того времени, по его мысли, крестьянство, не являвшееся собственником земли, было свободным съемщиком частновладельческой земли. Со второй половины XV в. на Руси в силу хозяйственного перелома, причины которого для Ключевского оставались не ясны, землевладельцы, крайне заинтересованные в рабочих руках, развивают земледельческие хозяйства своих кабальных холопов и усиленно привлекают на свою землю свободных людей, последние ‘не могли поддержать своего хозяйства без помощи чужого капитала’, и их количество ‘чрезвычайно увеличилось’ {См. стр. 252, 257, 280.}. В результате усиливавшаяся задолженность крестьян повела к тому, что землевладельцы по своей воле стали распространять на задолжавших крестьян нормы холопского права, и крепостное право на крестьян явилось новым сочетанием юридических элементов, входивших в состав различных видов холопства, но ‘приноровленных к экономическому и государственному положению сельского населения’ {См. стр. 271, 272, 338, 339.}. ‘Еще не встречая в законодательстве ни малейших следов крепостного состояния крестьян, можно почувствовать, что судьба крестьянской вольности уже решена помимо государственного законодательного учреждения, которому оставалось в надлежащее время оформить и регистрировать это решение, повелительно продиктованное историческим законом’, — писал В. О. Ключевский, усматривая в потере многими крестьянами права перехода ‘колыбель крепостного права’ {См. стр. 280, 278, 383, 384.}. ‘В кругу поземельных отношений все виды холопства уже к концу XVII в. стали сливаться в одно общее понятие крепостного человека’. ‘Этим объясняется юридическое безразличие, с каким землевладельцы во второй половине XVII в. меняли дворовых холопов, полных и кабальных, на крестьян, а крестьян — на задворных людей’ {См. стр. 389—390, 389.}. Этот процесс слияния был завершен с введением подушной подати при Петре I, и воля землевладельцев превратилась в государственное право.

Указанная схема В. О. Ключевского, развитая в дальнейшем М. А. Дьяконовым, для своего времени имела безусловно положительное значение. Несмотря на то, что в своих монографических работах, посвященных истории крепостного права в России, Ключевский, по его же собственным словам, ограничивался исследованием юридических моментов в развитии крепостного права, основное место в схеме Ключевского занимал экономический фактор, независимый от воли правительства. Ключевский уловил связь между холопством (кабальным) и крепостным правом, дал интересную характеристику различных категорий холопства, существовавших в России до XVIII в., и попытался отразить порядок складывавшихся отношений между крестьянами и землевладельцами. Но, отводя основное внимание в разборе причин закабаления крестьянства частноправовым отношениям и рассматривая ссудные записи в качестве единственных документов, определявших потерю независимости крестьян, Ключевский не только недооценивал роль феодального государства как органа классового господства феодалов, но и не признавал, что установление крепостного права являлось следствием развития системы феодальных социально-экономических отношений.

В советской исторической литературе вопрос о закрепощении крестьян явился предметом капитального исследования академика Б. Д. Грекова {См. В. Д. Греков, Крестьяне на Руси с древнейших времен до XVII в., кн. I—II, М. 1952—1954.} и ряда трудов других советских историков {См. Л. В. Черепнин, Актовый материал как источник по истории русского крестьянства XV в., ‘Проблемы источниковедения’. Сб. IV, М. 1955, стр. 307—349, его же, ‘Из истории формирования класса феодально-зависимого крестьянства на Руси’, ‘Исторические записки’, кн. 56, стр. 235—264, В. И. Корецкий, Из истории закрепощения крестьян в России в конце XVI — начале XVII в., ‘История СССР’ No 1, 1957, стр. 161—191.}.

Для истории подготовки реформы 1861 г. представляют интерес две статьи В. О. Ключевского, посвященные разбору сочинений Ю. Ф. Самарина: ‘Крепостной вопрос накануне законодательного его возбуждения’ и ‘Право и факт в истории крестьянского вопроса’. В этих статьях он не без иронии показывает, что даже ‘искренние и добросовестные’ дворянские общественные деятели, когда началась работа по подготовке Положения 1861 г., оставались на позициях ‘идей и событий’ первой половины XIX в. и предполагали предоставление крестьянам земли поставить в рамки ‘добровольного’ соглашения помещиков с крестьянами.

Для характеристики научных интересов В. О. Ключевского необходимо отметить, что свою первую большую монографическую работу ‘Хозяйственная деятельность Соловецкого монастыря в Беломорском крае’, изданную в 1866 г., он посвятил истории колонизации и хозяйства монастырей, что было в дальнейшем им развито и обобщено во второй части ‘Курса русской истории’. В этой работе безусловного внимания заслуживает история возникновения монастырского хозяйства, ‘любопытный процесс сосредоточения в руках соловецкого братства обширных и многочисленных земельных участков в Беломорье’ {См. стр. 14.}, которые переходили к монастырю в результате чисто экономических сделок — заклада, продажи и т. п.

Последнее по времени обстоятельное исследование землевладения и хозяйства вотчины Соловецкого монастыря принадлежит перу А. А. Савича, который всесторонне рассмотрел стяжательную деятельность этого крупнейшего севернорусского феодала XV—XVII вв. {См. А. А. Савич, Соловецкая вотчина XV—XVII вв., Пермь 1927.}

С многолетней работой Ключевского над древнерусскими житиями святых связана статья ‘Псковские споры’ (1877 г.), посвященная некоторым вопросам идеологической жизни на Руси XV—XVI вв. Эта статья Ключевского возникла в условиях усилившейся во второй половине XIX в. полемики между господствующей православной церковью и старообрядцами. Статья содержит материал о бесплодности средневековых споров по церковным вопросам и о правах церковного управления на Руси.

До настоящего времени в полной мере сохранила свое научное значение другая работа В. О. Ключевского ‘Русский рубль XVI—XVIII вв. в его отношении к нынешнему’ {Проверка наблюдений Ключевского о стоимости рубля в первой половине XVIII в., предпринятая недавно Б. Б. Кафенгаузом, показала правильность его основных выводов (См. В. В. Кафенгауз, Очерки внутреннего рынка России первой половины XVIII в., М. 1958, стр. 187, 189, 258, 259).}. Основанная на тонком анализе источников, эта работа свидетельствует об источниковедческом мастерстве В. О. Ключевского, выводы этой работы о сравнительном соотношении денежных единиц в России с начала XVI в. до середины XVIII в. в их отношении к денежным единицам второй половины XIX в. необходимы для выяснения многих экономических явлений в истории России.

Две работы В. О. Ключевского, публикуемые в седьмом томе, связаны с именем великого русского поэта А. С. Пушкина: ‘Речь, произнесенная в торжественном собрании Московского университета 6 июня 1880 г., в день открытия памятника Пушкину’ и ‘Евгений Онегин’. В. О. Ключевскому принадлежит блестящая по форме фраза: ‘О Пушкине всегда хочется сказать слишком много, всегда наговоришь много лишнего и никогда не скажешь всего, что следует’ {См. стр. 421.}. В своих статьях о Пушкине В. О. Ключевский подчеркнул глубокий интерес Пушкина к истории, давшего ‘связную летопись нашего общества в лицах за 100 лет с лишком’ {См. стр. 152.}. Ключевский стремился придать обобщающий характер образам людей XVIII в., очерченным в различных произведениях Пушкина, объяснить условия, в которых они возникали, и на основе этих образов нарисовать живую картину дворянского общества того времени. Такой подход к творчеству А. С. Пушкина нельзя не признать верным. Но в своей трактовке образов дворянского общества XVIII в., как и в пятой части ‘Курса русской истории’, В. О. Ключевский слишком односторонне рассматривал культуру России того времени, не видя в ней передовых тенденций.

Статьи, помещаемые в седьмом томе Сочинений В. О. Ключевского, в целом являются ценным историографическим наследием по ряду важнейших вопросов истории России.

* * *

Более или менее полный список трудов В. О. Ключевского, издававшихся с 1866 по 1914 г., составил С. А. Белокуров {‘Список печатных работ В. О. Ключевского’. Чтения в обществе истории и древностей российских при Московском университете’, кн. I, M. 1914, стр. 442—473.}. Пропуски в этом списке незначительны {Отсутствуют упоминания о работе П. Кирхмана ‘История общественного и частного быта’, М. 1867. Эта книга издана в обработке Ключевского, которым написаны заново разделы о русском быте. Не отмечена рецензия ‘Великие Четьи-Минеи’, опубликованная в газете ‘Москва’, 1868 г., No 90, от 20 июня (переиздана в Третьем сборнике статей). Пропущены замечания о гривне кун, сделанные В. О. Ключевским по докладу А. В. Прахова о фресках Софийского собора в Киеве на заседании Московского археологического общества 20 декабря 1855 г. (‘Древности. Труды Археологического общества’, т. XI, вып. Ill, M. 1887, стр. 86), выступление в ноябре 1897 г по докладу В. И. Холмогорова ‘К вопросу о времени создания писцовых книг’ (‘Древности. Труды Археографической комиссии’, т. I, M. 189S, стр. 182). 24 апреля 1896 г. В. О. Ключевский произнес речь ‘О просветительной роли св. Стефана Пермского’ (Чтения ОИДР, 1898, кн. II, протоколы стр. 14), 26 сентября 1898 г. — речь о А. С. Павлове (Чтения ОИДР, 1899, т. II, протоколы, стр. 16), выступил 13 апреля 1900 г. по докладу П. И. Иванова ‘О переделах у крестьян на севере’ (‘Древности. Труды Археографической комиссии’, т. II, вып. II, М. 1900, стр. 402), 18 марта 1904 г. произнес речь о деятельности ОИДР (Чтения ОИДР, 1905, кн. II, протоколы, стр. 27), О публикации протокольных записей этих выступлений В. О. Ключевскогр С. А. Белокуров не приводит никаких сведений. Нет также у него упоминания о статье В. О. Ключевского ‘М. С. Корелин’ (умер 3 января 1894 г.), опубликованной в приложении к кн.: М. С. Корелин, Очерки из истории философской мысли в эпоху Возрождения, ‘Миросозерцание Франческо Петрарки’, М. 1899, стр. I-XV.}. Некоторые произведения В. О. Ключевского, изданные в 1914 г. и позднее, в список трудов С. А. Белокурова не попали (среди них ‘Отзывы и ответы. Третий сборник статей’, М. 1914, переиздание, М. 1918, переиздания двух первых сборников статей, ‘Курса русской истории’, ‘Истории сословий’, ‘Сказание иностранцев’, ‘Боярской думы’ и др.) {См. также: ‘Письма В. О. Ключевского П. П. Гвоздеву’. В сб.: ‘Труды Всероссийской публичной библиотеки им. Ленина и Государственного Румянцевского музея’, вып. V, М. 1924, сокращенная запись выступлений Ключевского на Петергофском совещании в июне 1905 г. приведена в кн.: ‘Николай II. Материалы для характеристики личности и царствования’, М. 1917, стр. 163—164, 169—170, 193—196, 232—233.}.

Большая часть статей, исследований и рецензий В. О. Ключевского была собрана и издана в трех сборниках. Первый озаглавлен ‘Опыты и исследования’, вышел еще в 1912 г. (вторично в 1915 г.) {В его состав были включены исследования: ‘Хозяйственная деятельность Соловецкого монастыря’, ‘Псковские споры’, ‘Русский рубль XVI—XVIII в. в его отношении к нынешнему’, ‘Происхождение крепостного права в России’, ‘Подушная подать и отмена холопства в России’. ‘Состав представительства на земских соборах древней Руси’.}.

Второй сборник появился в печати в 1913 г. и был назван ‘Очерки и речи’ {Сборник содержал статьи: ‘С. М. Соловьев’, ‘С. М. Соловьев как преподаватель’, ‘Памяти С. М. Соловьева’, ‘Речь в торжественном собрании Московского университета 6 июня 1880 г., в день открытия памятника Пушкину’, ‘Евгений Онегин и его предки’, ‘Содействие церкви успехам русского гражданского права и порядка’, ‘Грусть’, ‘Добрые люди древней Руси’, ‘И. Н. Болтин’, ‘Значение преп. Сергия для русского народа и государства’, ‘Два воспитания’, ‘Воспоминание о Н. И. Новикове и его времени’, ‘Недоросль Фонвизина’, ‘Императрица Екатерина II’, ‘Западное влияние и церковный раскол в России XVII в.’, ‘Петр Великий среди своих сотрудников’.}. Наконец, через год (в 1914 г.) увидел свет третий сборник — ‘Ответы и отзывы’ {В том числе ‘Великие минеи-четии, собранные всероссийским митрополитом Макарием’, ‘Новые исследования по истории древнерусских монастырей’, ‘Разбор сочинения В. Иконникова’, ‘Поправка к одной антикритике. Ответ В. Иконникову’, ‘Рукописная библиотека В. М. Ундольского’, ‘Церковь по отношению к умственному развитию древней Руси’, ‘Разбор сочинений А. Горчакова’, ‘Аллилуиа и Пафнутий’, ‘Академический отзыв о сочинении А. Горчакова’, ‘Докторский диспут Субботина в Московской духовной академии’, ‘Разбор книги Д. Солнцева’, ‘Разбор сочинения Н. Суворова’, ‘Крепостной вопрос накануне его законодательного возбуждения’, ‘Отзыв о книге С. Смирнова’, ‘Г. Рамбо — историк России’. ‘Право и факт в истории крестьянского вопроса, ответ Владимирскому-Буданову’, ‘Академический отзыв об исследовании проф. Платонова’, ‘Академический отзыв об исследовании Чечулина’, ‘Академический отзыв об исследовании Н. Рожнова’ и перевод рецензии на книгу Th. V. Bernhardt, Geschichte Russlands und der europaischen Politik in den Jahren 1814—1837}. Все три сборника статей были переизданы в 1918 г.

Тексты сочинений В. О. Ключевского в настоящем томе воспроизводятся по сборникам его статей или по автографам и журнальным публикациям, когда статьи не включались в сборники его произведений.

Тексты издаются по правилам, изложенным в первом томе ‘Сочинений В. О. Ключевского’. Ссылки на архивные источники в опубликованных трудах Ключевского унифицируются, но с рукописным материалом не сверяются.

* * *

Том выходит под общим наблюдением академика М. Н. Тихомирова, текст подготовлен и комментирован В. А. Александровым и А. А. Зиминым.

ОТЗЫВ ОБ ИССЛЕДОВАНИИ В. И. СЕМЕВСКОГО ‘КРЕСТЬЯНСКИЙ ВОПРОС В РОССИИ В XVIII И ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.’

Отзыв В. О. Ключевского на книгу В. И. Семевского ‘Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX в.’, датируемый 1889 г., публикуется впервые.

Черновой автограф и наброски выступления на диспуте находятся в ГБЛ, ф. Ключевского, п. 14, д. 17. Здесь же находится двухтомный труд В. И. Семевского, адресованный 30 апреля 1888 г. В. О. Ключевскому, с просьбой автора выступить оппонентом по его диссертации на степень доктора русской истории. Описание докторского диспута см. ‘Русские ведомости’, 1889, февраль 17, No 48.

В набросках выступления В. О. Ключевского на диспуте читаем: ‘Что дает книга? Хронологически — библиографическое изложение мнений по крестьянскому делу и беллетристические изображения крестьянского быта с летучими этическими заметками о них и выговорами их авторам за недостаток свободомыслия, да краткие перечни законодательных мер по этому делу с такими же прибавками — вот и все. Причем тут мнения отдельных лиц, даже и не правительственных, наполняющие большую половину книги? Мы узнаем, что у нас думали и гадали о крепостном праве в разное время, притом секретно, и не знаем, что делали для его разрешения, для устранения его неудобств юридических, экономических и нравственных. Разве история такого практического вопроса, как крестьянский, может состоять в истории филантропических или плантаторских мечтаний и положений, да еще неизданных? У нас теперь на очереди важный вопрос о вывозе хлеба за границу. Я, вы и тысяча других досужих людей, умеющих кое-как держать перо в руках, прочитав корреспонденцию о печальном ходе вывоза, напишем суждение об этом деле и пожертвуем свои манускрипты в Румянцевский музей, который занумерует их и в картонах сбережет для потомства, а будущий исследователь по ним опишет состояние хлебного вопроса в России в 1889 г., не справившись ни о чем ни в одной конторе — ни торговой, ни землевладельческой. Как вы назовете такое исследование? Я бы назвал его ‘хлебной маниловщиной’. Между тем в наших записках может оказаться пропасть дельных соображений, да на ход-то дела, на движение вопроса они не имели ни малейшего действия.

Книга страдает тройным противоречием:

1) с собственным заголовком, как Вы его понимаете,

2) с тем же заглавием, как его понимать следует,

3) с Вашей собственной программой или задачей, Вами поставленной (начало введения и стр. III). Разве крестьянский вопрос есть только вопрос об ограничении и уничтожении крепостного права? В таком случае незачем было разбирать массу документов, трактовавших о его поддержании, и следовало прямо начать или с того, чем она кончается, подготовкой к отмене [крепостного] права при Николае I. Вопрос о крепостном праве до Александра II есть вопрос о его приспособлении к интересам государства и условиям общежития. Следовало так и назвать книгу: ‘История мысли об отмене крепостного права в России’ или, если угодно понаряднее, ‘История аболиционистской идеи в России’.

С нас нельзя строго взыскивать за такие неудачи. Мы с вами принадлежим к поколениям, которые стоят в самом ненаучном отношении к крепостному праву. Мы при нем родились, но выросли после него. Мы видели, как оно умирало, но не знали, как оно жило. Оно для нас ни прошедшее, ни настоящее, ни вчерашний, ни сегодняшний день. Оно то, что бывает между вчера и сегодня, — сон! Оно осталось в наших воспоминаниях, но его не было в нашем житейском обиходе. Из сна помнятся только эксцентричности, все нормальное забывается. Помня крепостное право как призрак детства, мы недоумеваем, как это могло быть двухвековым порядком. Старые люди, теперь живущие, знают его как былую действительность, молодежь, которая будет изучать его, поймет его как исторический факт. Мы с Вами хронол[огически] посредники между теми и другими — ни старые, ни молодые люди, не знаем его как порядок и не поймем его как призрак. Поэтому да не сетуют на нас люди, знавшие крепостное право и почтившие нас своим вниманием за то, что мы не оправдали этого внимания’.

¹ ‘В XVIII и в начале XIX в. размышления, на какие наводило крепостное право, далеко не все сводились к вопросу о его отмене’.

² В. И. Семевский, Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX века [далее — Семевский], т. I, СПб. 1888, стр. 93, 381.

³ [Над строкой]: ‘характеру политических мнений и сочувствий’.

⁴ [Фраза не окончена]:

⁵ Семевский, т. I, стр. 355 и след.

⁶ [Над словом ‘я’ написано: ‘факультет’].

^7-7 [Текст, приписанный, очевидно, автором позднее].

Читайте также: