Отрывок из истории царствования Елисаветы, Бокль Генри Томас, Год: 1862 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 33 минут(ы)

ОТРЫВОКЪ ИЗЪ ИСТОРИ ЦАРСТВОВАНЯ ЕЛИСАВЕТЫ *).
(Ст. Бокля.)

*) Въ бумагахъ покойнаго Бокля найдено нсколько отдльныхъ главъ, не вполн обработанныхъ, и отрывковъ, которые должны были войти въ слдующе томы его сочиненя: ‘Исторя цивилизаци Англи.’ Нкоторые изъ этихъ посмертныхъ матераловъ знаменитаго писателя были уже напечатаны, друге же появляются въ первый разъ въ печати. Помщаемый нами отрывокъ составляетъ одну изъ посмертныхъ статей Бокля, напечатанную въ Fraser’s Magazine. Отъ Редакц.

I.
ВНУТРЕННЯЯ И ВНШНЯЯ ПОЛИТИКА.

При вступлени на престолъ Елисаветы положене Англи было опасне, чмъ въ какой бы то ни было перодъ ея истори со времени нападеня датчанъ, орды кровожадныхъ варваровъ, опустошавшя королевство въ VIII и IX столтяхъ, были не такъ ужасны, какъ враги, угрожавше ему теперь со всхъ сторонъ. Хотя подробности всхъ крупныхъ и мелкихъ историческихъ событй не входятъ въ составъ этого эпизода, но для уясненя истиннаго взгляда на значене происшедшаго переворота, необходимо сдлать обзоръ не только внутренняго положеня страны, но и боле значительныхъ вншнихъ событй, оказавшихъ такое сильное вляне на развите Англи. Обзоръ этотъ ясно покажетъ намъ, что въ царствоване этой великой королевы не только побждено каждое препятстве, отклонена каждая опасность, но что Англя, благодаря примненю принциповъ, досел неизвстныхъ или бывшихъ въ пренебрежени, достигла положеня, сдлавшаго ее завистью и удивленемъ Европы, наконецъ, проложенъ путь къ пробртеню благосостояня, котораго не могло разрушитъ даже безразсудное правительство ея непосредственнаго преемника, данъ изумительныя толченъ главнйшимъ отраслямъ промышленности и торговли, получили нрава гражданства вс искуства, способствующя комфорту и украшающя человческую жизнь, и что всего важне, положено основане литератур, которая, по истин, составляетъ лучшую славу этого могущественнаго народа, переживетъ страну, давшую ей начало, и будетъ читаться съ удивленемъ народами, еще не существующими теперь, даже тогда, когда настоящее имя Англи исчезнетъ изъ памяти людей.

Главную опасность для новой королевы представляли религозныя распри, около сорока лтъ потрясавшя Европу. {Кэмденъ рисуетъ очень грустную картину положеня Англи до восшествя на престолъ Елисаветы (Annals, in Kennett, II 370). Въ этомъ случа, Кэмденъ солидный авторитетъ, такъ какъ онъ былъ человкомъ значительнаго образованя, здраваго сужденя и жилъ только 18-ю годами раньше Елисаветы.} Во всхъ другихъ большихъ государствахъ ршительный перевсъ склонялся на сторону или католиковъ, или протестантовъ. Но въ Англи народъ раздлился почти поровну между этими вроисповданями, и хотя, при обыкновенныхъ условяхъ, правительство могло бы измнить положене я лъ, но католики въ это время были могущественны, не смотря даже на свою численность,— считая между своими приверженцами большинство аристократи, имвшей почти неограниченное вляне на своихъ вассаловъ. Такимъ образомъ, Англя была раздлена на дв враждебныя парти, изъ которыхъ каждая имла свои чудеса и своихъ мучениковъ, каждая была уврена въ правот своихъ врованй и въ грховныхъ заблужденяхъ другой ‘каждая жаждала крови противниковъ. Одна изъ этихъ партй занимала сверъ, а другая югъ, границу ихъ распространеня составлялъ Гумберъ. Католиками на свер руководили многочисленныя знатныя фамили Перси и Невиллей {Райтъ (Queen Elisabeth and her Times, London 1838) говоритъ, что различныя фамили, принимавшя участе въ возмущени 1569 года, ‘можетъ быть, вс безъ исключеня принадлежали по родству или брачнымъ союзамъ къ двумъ фамилямъ, Перси и Невиллей.’} и имли на своей сторон вс преимущества, пробртаемыя только вками. На юг находились протестанты, которые не могли похвалиться ни однимъ изъ извстныхъ историческихъ именъ, но за то имли за себя авторитетъ правительства u одушевлялись восторженностью религозныхъ убжденй, составляющей принадлежность одной юной религя.

Въ то время, какъ англйская наця была ослабляема опаснымъ духомъ религознаго раскола, въ южной Европ крпло и росло могущественное государство. Въ продолжене полувка Испаня была господствующей державой въ Европ. Францискъ I, разбитый на голову, взятый въ плнъ своимъ сильнымъ противникомъ, могъ возвратить свободу только цною самыхъ унизительныхъ уступокъ. Но окончани его безславнаго царствованя, упадающее благосостояне французской монархи поддерживалось съ величайшимъ трудомъ его сыномъ и преемникомъ, но съ его смертью и послдне признаки энерги изчезли въ народ. Между тмъ могущество Испани быстро возрастало. Царствованю Филиппа предшествовала битва при Сэнтъ-Кентен, въ которой Филибертъ савойскй разбилъ на голову французскую кавалерю и пошатнулъ тронъ Генриха. {Въ это самое время испанскя войска проникли до воротъ Рима и заставили папу подписать договоръ подъ стнами собственной столицы.} Затмъ послдовало сражене при Гревелин и звзда Филиппа опять явилась въ полномъ блеск, а при восшестви на престолъ Елисаветы. испанская монархя, утвержденная тремя поколнями государственныхъ людей и полководцевъ, достигла высшей точки своего поражающаго величя.

Даже въ настоящее время подобное могущество было бы опасно, въ половин же XVI столтя, оно казалось несокрушимымъ. Народонаселене и доходы однихъ европейскихъ владнй Филиппа были вдвое больше французскихъ и англйскихъ, взятыхъ вмст. Единственная держава, которая, въ самомъ крайнемъ случа, могла бы уравновшивать такое изумительное преобладане, была Франця, но она, въ продолжене тридцати лтъ царствованя Елисаветы, управлялась тремя невжественными и распутными юношами, испытывала ужасы гражданской войны, терпла отъ нападенй Филиппа, оставлявшаго ее въ поко только со стороны Германя, хотя престолъ послдней и былъ занятъ дядею, а впослдстви двоюроднымъ братомъ испанскаго Государя.

Если не достаетъ чего нибудь для законченности картины, то мы можемъ указать еще на бывшее въ совершенномъ пренебрежени u почти беззащитное положене наци, которой приходилось противостоять столькимъ неотразимымъ опасностямъ.

Въ продолжене всего XV и XVI столтй, могущество и слава Англи постоянно возрастали, и государственныхъ доходовъ было всегда боле, чмъ нужно било для покрытя всхъ непредвиднныхъ издержекъ. Но въ послдне годы царствованя Генриха и при чрезвычайно слабомъ правительств Эдуарда, все пришло въ упадокъ. Тронъ болзненнаго, преданнаго ханжеству государя былъ окруженъ совтниками, которые слишкомъ много заботились о духовныхъ интересахъ людей и очень мало объ ихъ матеральныхъ нуждахъ. Трудно было надяться, чтобы государственные люди, проводивше все время въ клерикальныхъ преняхъ и составлени уставовъ, снизошли до заботъ о народномъ благосостояни. Еще мене можно было надяться, что они станутъ заботиться о народной чести. Въ самомъ дл, каковы бы ни были заслуги англйской реформаци, замчательно, что она въ первый перодъ своего возникновеня не произвела ни одного генальнаго человка. Она выставила опытныхъ ученыхъ, множество способныхъ учителей новой религи, но ни одного оригинальнаго мыслителя, даже ни одного искуснаго государственнаго человка. Даже въ то время, когда на престолъ вступила Маря и призвала въ совтъ двухъ людей, несомннно талантливыхъ, Гарднера и Поля, религозный фанатизмъ до такой степени овладлъ умами людей, что не оставлялъ мста для помысловъ о текущихъ длахъ управленя. Вся энергя исполнительной власти была направлена на сожигане еретиковъ и опровержене схизматиковъ. Легкомысленная и зараженная фанатизмомъ королева полагала, что исполняла главнйшую изъ своихъ царственныхъ обязанностей, обративъ еретика на путь истинный или подкрпивъ кающагося гршника. Легко представить себ, что во время горячки ея религознаго рвеня истинные интересы наци были совершенно забыты. Трудно было найти въ современной Европ страну, которая управлялась бы хуже, чмъ Англя во времена паденя Уольси и до смерти Мари. Люди управлявше государствомъ, не знали ничего, что длалось въ Европ и не интересовались знать. При многихъ дворахъ не было представителей Англи, а тамъ, гд они, были, донесеня ихъ были совершенно безсмысленны. {При Эдуард и Мари не было никого, кто бы заслуживалъ названя государственнаго человка. Гарднеръ былъ человкомъ талантливымъ, но способности его почти исключительно были направлены на дла внутренней политики. Поэтому при вступлени на престолъ Елисаветы, Англя совершенно утратила значене европейской державы, доставленное ей Генрихомъ VIII. ‘При многихъ дворахъ не было англйскихъ министровъ, а тамъ, гд они существовали, донесеня ихъ были совершенно безсмысленны’. Вскор по воцарени Елисаветы д-ръ Уоттонъ писалъ Сесилю изъ Брюсселя: ‘у всхъ есть агенты за границей, кром насъ’. (Forbes, I. 23).

Въ сочинени Форбса (Elisabeth, vol. I. pp. 16—24), помщено конфиденцальное письмо Уоттона къ Сесилю, помченное: Брюссель, 9 Января 1559. Д-ръ Уоттонъ рисуетъ очень грустную картину положеня Англи въ отношени иностранной политики. Онъ очевидно опасается боле Франци, чмъ Испани. Корреспонденци посланниковъ Елисаветы теряютъ этотъ грустный тонъ и не позже мая 1560 г. Трокмортонъ писалъ Сесилю: ‘Ямогу сказать вамъ, что испанцы боятся, что вы хотите вступить въ союзъ съ Францей и что вы неблагопрятно судите объ ихъ дйствяхъ. Отчего королев не измнить этого положеня? Ей никогда не представлялось боле удобнаго случая, такъ какъ оба велике государя спорятъ о томъ, кому владть ея дружбой’. (Forbes, I. 452) Въ томъ же письм Трокмортонъ пишетъ: ‘Меня увдомили, что испанскй король очень опасается возстаня въ своихъ нидерландскихъ провинцяхъ и потому не выводитъ оттуда войска (рр. 4оЗ и 474). Филиппъ былъ въ сильномъ безпокойств и 24 января 1563 г. м-ръ Миддедьморъ писалъ къ Сесилю изъ Парижа, что испанскй король приказалъ епископу Альфонсу не позволять никому писать противъ послдней аналоги епископа Салисбюрйскаго (Jewell) (Forbes, II. 308). Онъ прибавляетъ, что ‘королева мать посылала въ Испаню за подкрпленями’.} Вслдстве этого, вншняя политика Англи была непрерывнымъ рядомъ постоянныхъ неудачъ. Въ продолжени одинадцати лтъ жалкихъ царствованй Эдуарда и Мари, мы потерпли рядъ такихъ тяжелыхъ пораженй, что и теперь грустно вспоминать о нихъ. Какое бы требоване ни выразили мы, его отвергали, какое бы притязане не заявили, имъ непремнно пренебрегали. Если мы осаждали какой нибудь городъ, онъ всегда оказывался слишкомъ сильнымъ, чтобы мы могли овладть имъ, если мы защищали его, онъ былъ всегда слишкомъ слабымъ, чтобы его удержать.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Но все это было только предвстникомъ дальнйшихъ неудачъ, передъ самою смертю Мари мы потерпли важнйшую утрату. Боле тысячи лтъ Кале принадлежалъ Англи и считался частью нацональныхъ владнй. И этотъ важный для насъ пунктъ, укрпленный природою и искуствомъ такъ, что казался почти недоступнымъ, отнятъ у насъ зимою, въ три недли, и почти безъ сопротивленя {Не было ни постояннаго войска, ни флота. Порохъ уже два вка находился въ общемъ употреблени, а въ Англи совершенно не знали способа его приготовленя. Корона была отягощена долгами.}.

Едва Елисавета успла вступить на престолъ, капъ уже почувствовала всю трудность своего положеня. Епископы единодушно отказались короновать ее. Папа отвергалъ законность ея происхожденя и не хотлъ признать королевой. Оба университета, оксфордскй и кэмбриджскй, имвше въ то время огромное вляне, соединились для представленя въ палату лордовъ заявленя въ пользу верховной власти папы. Это было почти равносильно заявленю въ пользу притязанй Мари Стюартъ, а притязаня эти открыто поддерживались свекромъ Мари, Генрихомъ II, французскимъ, который внушалъ ей, чтобы она не только приняла титулъ и гербъ королевы Англи и Шотланди, но и составила торжественный актъ, передающй ему право на престолонаслде, въ случа, если она умретъ, не оставивъ прянаго потомства.

Опасаясь возмущеня, готоваго разразиться надъ ея головой, ежеминутно ожидая вторженя чужихъ войскъ въ свои владня, Елисавета, казалось, располагала только однимъ средствомъ избжать опасности. Филиппъ спасъ ея жизнь, онъ предлагалъ ей теперь свою руку. Будучи его женой, ей нечего было опасаться иноземнаго вторженя, и могущество его, въ соединени съ могуществомъ англйскихъ католиковъ, послужило бы надежнымъ оплотомъ противъ возмущеня, которое могли произвести протестанты. Предложене было, конечно, соблазнительно и министры Елисаветы совтовали ей согласиться, но королева, съ величемъ, имющимъ мало примровъ въ истори, отвергла его и ршилась вполн ввриться силамъ своего истощеннаго и разъединеннаго народа. Филиппъ, глубоко оскорбленный отказомъ, котораго никакъ не могъ ожидать, вознамрился уничтожить высокомрную еретичку, осмлившуюся отвергнуть его предложене. Онъ началъ съ оригинальной и характеристичной уловки. Опасаясь, что, объявивъ войну Англи, побудитъ Елисавету обратиться къ помощи Генриха, онъ постарался отнять у нея это прибжище, совтуя ей продолжать вражду съ Францей, такъ неблагоразумно начатую Марей. Онъ зналъ, что въ Англи люди всхъ партй пламенно желали возвращеня Кале, потерто котораго считали народнымъ безчестемъ и предложилъ, чтобы Англя и Испаня соединенными силами вступили въ войну съ Францей, и не прекращали ее до тхъ поръ, пока Англи не будетъ возвращенъ этотъ городъ. Но Елисавета заподозрила обманъ. Сомнваясь въ искренности Филиппа и увренная, что королевство, въ томъ положени, до котораго довела его Маря, не можетъ вынести ни одного похода, она ршилась прекратиты вражду, даже въ случа, еслибы Кале пришлось сдлаться цною мира. Уже раньше министры были посланы ею къ различнымъ иностраннымъ дворамъ, а теперь она вручила имъ нужныя инструкци. Результатомъ этихъ дйствй былъ трактатъ, заключенный въ замк Камбреси всего черезъ (Пять) мсяцевъ но восшестви ея на престолъ и по крайней мр, на нкоторое время обеспечившй спокойстве, необходимое для возстановленя упавшихъ силъ наци. Избавясь на время отъ открытой вражды съ Фракцею, Елисавета сосредоточила все свое внимане, на внутреннихъ длахъ. Первою заботою ея было доставить стран возможность защиты собственными силами {Энергю королевы раздляли ея подданные. Наця напрягала вс силы, чтобы успшно противостоять угрожающему кризису, и въ 1561 г. флотъ Елисаветы, считая тутъ же корабли, вооруженные частными людьми, сбылъ такъ силенъ уже, что могъ выставить 20,000 вооруженныхъ людей.’ (Camden s Elisabeit, in Kennelt, II. 388). Въ 1590 г. говоритъ тотъ же Камденъ, сна увеличене флота она назначила ежегодную сумму въ 8970 фунтовъ стерлинговъ. Въ 1592 г., когда нкоторые англйске купцы отправили сдланныя на ихъ заводахъ пушки въ Испаню, Елисавета запретила желзозаводчикамъ принимать каке нибудь заказы, кром заказовъ на такъ называемые миньоны, и то всомъ не свыше 16,000 фунтовъ. (Camden, n Kennett, II. 569).}.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

(Здсь рукою Бокля написано карандашемъ: ‘Состояне войска’. (Military) и на нкоторомъ разстояни: ‘терпимость’, что, повидимому, указывало на его намрене посвятить отдльныя главы этимъ предметамъ. Для перваго не осталось матераловъ и немногя замтки, сдланныя Боклемъ въ памятной книжк, имютъ слишкомъ мало отношеня къ царствованю Елисаветы, чтобы стоило помщать ихъ здсь).

II.
Терпимость.

Дятельно занимаясь развитемъ остававшихся въ пренебрежени силъ страны, Елисавета поступала еще энергичне въ религозныхъ длахъ. Эта великая королева била первымъ царствующимъ лицомъ, въ Европ, открыто терпвшимъ религю, противную господствующей. Она обнаруживала расположене не только терпть, но даже и примирять разныя вроисповданя. Первымъ правительственнымъ дломъ ея, было учреждене совта для управленя общественными длами. Въ числ членовъ этого совта было тринадцать католиковъ и только восемь протестантовъ.

Даже управлене иностранными дипломатическими длами было поручено его послдователямъ чуждаго для нея вроисповданя. Въ 1564 г. она послала коммисю въ Брюгге для переговоровъ съ Филиппомъ. Однимъ изъ членовъ этой коммиси былъ знаменитый докторъ Уоттонъ, во глав же ея стоялъ лордъ Монтэгъ, ревностный католикъ. Нсколько лтъ спустя, въ 1572 г., Елисавета послала графа Ворчестера своимъ уполномоченнымъ въ Парижъ, крестить за нее дочь французскаго короля. Графъ, избранный для исполненя этой почетной обязанности, былъ зятемъ безразсуднаго бунтовщика графа Нортумберлэнда, и считался однимъ изъ главныхъ и влятельныхъ католиковъ {Въ 1586 г. во время пребываня Лейстера въ Голланди, королева написала ему письмо, въ которомъ упрекала за то, что онъ запугалъ католиковъ своею нетерпимостью.}.

Не длая дальнйшихъ указанй на подобные же случаи, я упомяну только, что нсколько лтъ спустя, не задолго до появленя армады, сэру Филиппу Стэнли, католику, было вврено, въ военное время, управлене важнымъ городомъ Девентеромъ.

Елисавета старалась избжать даже тни религознаго фанатизма, по смерти кардинала Поля, она приказала совту выплатить его душеприкащикамъ весь долгъ покойному, числящйся за государствомъ, который, по тогдашнимъ обычаямъ, можно было не платить противнику существующаго государственнаго порядка въ Англи. Въ другомъ случа, она поступила подобнымъ же образомъ, въ дух, совершенно противоположномъ духу той эпохи. Сэръ Френсисъ Энглефильдъ былъ нкогда тайнымъ совтникомъ Мари и принималъ дятельное участе въ гоненяхъ ея противъ еретиковъ, (Query). Опасаясь непрятныхъ послдствй и сознавая, что карьера его невозвратно погибла. Энглефильдъ отступился отъ королевы и не только вошелъ въ сношеня съ врагами Елисаветы, но и написалъ Ленстеру оскорбительное для нея письмо. Не смотря на это, королева позволила ему получать вс доходы съ его англйскаго помстья, u удерживала только незначительную часть ихъ на содержане его жены, оставшейся въ Англи.

Во всхъ дйствяхъ своихъ, Елисавета обнаруживала тотъ же духъ терпимости. Присяга въ повиновени верховной власти короля всего боле возмущала совсть католиковъ. Королева въ 1562 г. постановила, что въ случа отказа отъ принесеня этой присяги, ни одинъ епископъ не требовалъ бы ея вторично отъ одного и того же лица и ждалъ особой инструкци {Такъ что присяги этой ни отъ кого изъ католическихъ епископовъ и священниковъ, за исключенемъ Боннера и двухъ другихъ, не требовали. (Neal’s History of the Puritans, vol. I, pp.— 147).}. Священники Эдуарда, впадая въ крайность, свойственную всмъ реформаторамъ, включили въ литю слдующую молитву: ‘отъ тирани епископа римскаго и всхъ его ненавистныхъ и гнусныхъ длъ, Боже милостивый, избави насъ’. Эти слова, звучащя проклятемъ,— результатъ фанатизма протестантовъ,— но приказаню Елизаветы исключены изъ церковнаго богослуженя.

Дйствуя постоянно въ дух терпимости, который могъ бы служить благодтельнымъ примромъ даже и для нашего времени, Елисавета издала прокламацю, запрещающую употреблене бранныхъ словъ, какъ то: папистъ, еретикъ, схизматикъ и т. п. {См. Ниля History of the Puritans, edit. by Toulmin, London, 1822, vol. I, p. 120. Въ 1592 г. умеръ виконтъ Монтекэтъ. Королева постоянно выказывала свое расположене къ нему, постила его незадолго до его смерти, ‘хотя онъ и былъ ярымъ папистомъ’. (См. Camden’s Annales, in Kennett, 11, 670). Сэръ Томасъ Смитъ писалъ отъ 7 марта 1563 г. Сесилю: ‘мн не нравится, что наша палата впадаетъ въ излишества при составлени уголовныхъ законовъ, по моему мнню, это не можетъ подвинуть дла религи. (Forbes Elizabett, II, 352). Въ 1587 г. многе изъ мирныхъ судей были католиками. Strypes Annals vol. 111, pp. 462, 463. См. также vol. IV p. 402. См. также Strypes Life of Whitgift. v. 1 p, 514.}.

Епископы и прочее духовенство били очень недовольны этими благодтельными и благоразумными дйствями Елисаветы. Съ нетерпимостью, которая, въ ущербъ интересамъ религи, составляла главную характеристическую черту духовенства того времени, оно старалось побудить Елисавету къ поголовному преслдованю католиковъ.

Подобные поступки часто приписывались предполагаемому пристрастю Елизаветы къ католическому богослуженю. Но посл долгаго и тщательнаго изученя ея царствованя, я считаю себя вправ сказать, что предположене это лишено всякаго основаня. Ни одинъ историкъ не привелъ неоспоримаго доказательства въ пользу того, что превратилось теперь въ преемственную гипотезу, на сколько я могу судить, на основани всего прочитаннаго мною, гипотеза эта не подтверждается ни однимъ изъ дошедшихъ до насъ документовъ. Врне всего, Елисавета отличалась врожденною терпимостью въ религозныхъ длахъ: умъ ея, направленный на высше предметы, мало заботился о полемическихъ распряхъ и только въ позднйшй перодъ, когда характеръ ея ожесточился отъ сопротивленя, она снизошла до уровня такихъ людей, какъ Бонперъ и Кранмеръ. Историки протестанты, отличающеся, за исключенемъ двухъ или трехъ, постоянною нетерпимостю, стараются объяснить это наклонностью Елисаветы къ папизму {Страйпъ, котораго никто не можетъ обвинить въ привязанности къ католикамъ, совершенно освобождаетъ Елисавету отъ обвиненя въ пристрасти къ ихъ вроисповданю (Strypes Annals).}.

Елисавета выказывала ту же терпимость даже въ отношени ирландцевъ, которые, со времени присоединеня къ Англи, постоянно терпли отъ преслдованй протестантовъ. Въ замчательномъ письм, написанномъ въ 1576 г. и существующемъ еще теперь, графъ Эссексъ разсказываетъ о своемъ свидани съ королевой, состоявшемся передъ самымъ отправленемъ его въ Ирландю, и говоритъ, что, при этомъ свидани, она въ особенности наказывала ему: не стараться слишкомъ поспшно понуждать народъ, который только-что обращенъ въ чуждую ему вру, изъ той, въ которой родился {Wright Elizabelz, London, 1838, vol. I p. 485. Такой-то гонительницей была Елисавета!}.

Между тмъ, католики, разсчитывая на свои преимущества, а можетъ быть побуждаемые ненавистью, до такой степени были далеки отъ желани помогать правительству, что старались всми силами затруднить его. Уайтъ, епископъ города Винчестера, публично прочелъ въ Лондон проповдь, въ которой, ясно намекая на Елисавету, напомнилъ слушателямъ слова, сказанныя Траяномъ одному изъ воиновъ, при вручени ему меча: ‘если приказаня мои справедливы, употребляй этотъ мечъ за меня, если нтъ, то противъ. меня.’ Въ царствоване Генриха подобная рчь стоила, бы жизни епископу: Елисавета подвергла его только домашнему аресту и черезъ мсяцъ отршила отъ сана безъ дальнйшаго наказаня. Въ томъ же году, извстный докторъ Стори открыто хвастался въ палат общинъ числомъ протестантовъ, которыхъ ему удалось сжечь и не только сожаллъ о томъ, что оставилъ многихъ въ живыхъ, но прибавлялъ еще, что его очень огорчаетъ уничтожене однихъ молодыхъ и мелкихъ побговъ, когда слдуетъ вырвать дерево съ самымъ корнемъ {Чтобъ остановить громкя жалобы, Елисавета въ 1568 г. запретила кому бы то ни было говорить проповди безъ особаго разршеня. Лингардъ считаетъ эту мру направленною противъ католиковъ, но онъ долженъ бы знать, что Елисавета наказала протестантскихъ священниковъ, которые хотли было ослушаться этого приказаня. (Strype’s Аnnals, vol. I р. XI).}.

Епископы, бывше вс католиками, единодушно отказались, какъ я уже и говорилъ, короновать Елисавету, съ величайшимъ трудомъ можно было уговорить одного изъ нихъ, совершить необходимую церемоню {Меклейнъ какъ будто хочетъ сказать, что при короновани Елисаветы служили вс епископы. (Maklyn’s Diary, р. 187, Caraden Society).}.

Замчательно, что открытая вражда главныхъ сановниковъ католической церкви не произвела въ отношени ихъ никакой перемны въ поведени Елизаветы. Д-ръ Китчинъ, единственный изъ епископовъ, согласившйся присягнуть въ врности королев, сохранилъ свою епархю, проче же епископы, открыто признавше власть папы, лишились ихъ, однако никто изъ нихъ не былъ подвергнутъ другимъ наказанямъ, а епископу Гиту, бывшему въ прошлое царствоване лордомъ-канцлеромъ, позволено было отправиться въ свое помстье, гд, поздне, его часто посщала Елисавета {Въ 1558 и 1559 годахъ Елисавета отршила отъ должности всего 192 духовныхъ лица, изъ нихъ 14 были епископами. (Strype’s Annals, vol. I part. II. p. 106) Боннеръ, епископъ лондонскй, былъ заключенъ въ тюрьму, ради его же спасеня. Народъ ненавидлъ его до такой степени, что сочли нужнымъ, когда онъ умеръ, хоронить его ночью, для предупрежденя безпорядковъ.

Ревизоры, отправленные Елисаветой въ 1559 г. обошли все королевство и донесли, что не боле 243 духовныхъ лицъ покинули свои мста. Четырнадцать изъ нихъ были епископами. (Neale’s History of lhe Puritans).}.

У насъ есть свидтельства самихъ католиковъ, что не мене тысячи священникамъ было позволено остаться въ различныхъ частяхъ Англи и отправлять богослужене по обрядамъ католической религи,

Авторъ протестантъ, который писалъ черезъ восемь лтъ посл восшестя на престолъ Елисаветы, свидтельствуетъ, что въ это время число однихъ католическихъ священниковъ въ Англи превышало число всего протестантскаго духовенства, фактъ этотъ можетъ показаться невроятнымъ, но онъ подтверждается другимъ независимымъ и современнымъ свидтелемъ {Въ письм, написанномъ въ 1597 г. англйскимъ католикомъ на имя Филиппа, подтверждается, ‘что въ королевств существуетъ 400 священниковъ изъ мрянъ’. Dodd’s (Church History, Appendix, vol. III). езуитъ Гунтеръ свидтельствуетъ, что въ царствоване Елисаветы въ Англи никогда не было больше пяти или шести езуитовъ.}.

Въ 1569 году,— годъ великаго свернаго возстаня,— наряжена была слдственная коммися въ Темгл для испытаня врности адвокатовъ. Вопросъ состоялъ не въ томъ, служится ли обдня, а молятся ли во время ея за королеву {Сомсъ въ своей (Elisabethan Religious Hirtory, р. 251) ссылается на сочинене Стьюбба, Gaping Gulf, для подтвержденя того, что обдня совершалась въ Лондон по установленному обряду.}.

Многимъ покажется, можетъ быть, что подобные случаи нисколько незамчательны и государь, повинующйся внушенямъ обыденнаго милосердя, едва-ли заслуживаетъ особенныхъ похвалъ. Но тотъ, кто думаетъ уменьшить заслуги Елисаветы подобнымъ возраженемъ, иметъ скудное поняте объ истинной истори XVI столтя. Грубыя и общя черты нетерпимости, отличавшя правительства того времени, безъ сомння, извстны каждому читателю, но только тотъ, кто знакомъ съ свтской литературой той эпохи, бографями, переписками, даже чистой поэзей и романами, можетъ составить себ ясное поняте о степени изуврства, владвшаго умами людей. Реформаця вмсто того, чтобы утишить страсти, довела ихъ до неистовства, которое трудно даже вообразить себ. Люди, примрные во всхъ отношеняхъ семейной жизни, съ незапятнанною нравственностью, убжденные въ необходимости искорененя ереси мечомъ, достигнувъ власти, ревностно приводили въ исполнене свои убжденя. Даже немноге, осмливавшеся разсуждать наедин о сущности терпимости, быстро перемняли свои мння, соприкасаясь съ публичною дятельностю. Сэръ Томасъ Муръ въ философской поэм выразилъ самыя благородныя чувства яснымъ языкомъ, и этотъ же человкъ, бывшй любимцемъ народа за свои частныя добродтели, привтливость и гостепримство, пробовалъ обращать еретиковъ бичеванемъ, пыткою и костромъ.

Поколне, явившееся посл смерти Мура, не обладая туманностью его въ теори, на практик превзошло его жестокость. При Эдуард протестанты жгли католиковъ, въ царствоване Мари католики жгли протестантовъ. Несмотря на то, что въ этомъ соперничеств жестокостями, преимущество осталось на сторон католиковъ, благодаря огромному числу противниковъ, которыхъ они могли умерщвлять, намъ будетъ трудно ршать, если мы съ умемъ отдлить истинный характеръ людей отъ обстоятельствъ, въ которыя они были поставлены, кому отдать первенство въ совершени жестокостей,— Кранмеру или Боннеру, совтникамъ Эдуарда или совтникамъ Мари. Въ самомъ дл, если мы станемъ судить о ихъ намреняхъ на основани того, что они говорили, и о тайныхъ мнняхъ, по гласному исповданю ихъ убжденй, нетерпимость покажется несомннно большей ошибкой въ протестантахъ, самое существоване которыхъ обусловливается свободнымъ мышленемъ, чмъ въ католикахъ, обязанныхъ отказаться отъ этого нрава и съ покорностью принимать вс преданя церкви.

Но не распространяясь о распредлени степени виновности, выпавшей на долю этихъ соперничествующихъ вроисповданй, довольно установить несомннность факта, что, при вступлени на престолъ Елисаветы, ни одинъ свтскй или духовный правитель Европы не ршился бы на беззаконное, по мнню его, дло, и не позволилъ бы своимъ подданнымъ считать религозныя убжденя вопросомъ, касающимся только ихъ лично.

При такихъ-то обстоятельствахъ, Елисавета не только составила себ планъ религозной терпимости, но въ продолжени многихъ лтъ неуклонно приводила его въ исполнене. Въ тотъ вкъ, когда за малйше проступки слдовало строгое наказане, когда ни одинъ намекъ на терпимость не проникалъ въ стны дворцевъ, эта великая королева открыто проводила мння, сдлавшяся въ наше время ходячими истинами, но казавшяся тогда опасными парадоксами. ‘Мы не хотимъ, и даже въ помыслахъ не имемъ желаня, дозволить, чтобы кого нибудь изъ подданныхъ нашихъ тревожили допросомъ или изслдованемъ его образа мыслей въ какомъ бы то ни было пункт вры, до тхъ поръ, пока онъ исповдуетъ христанскую религю, не отвергая авторитета св. писаня и ученя, заключающагося въ апостольскомъ и вселенскомъ символахъ вры, или безпокоили его за отправлене какой нибудь религозной церемони или обряда, принадлежащаго христанской религи, пока онъ, въ поведени своемъ, остается спокойнымъ и покорнымъ и но обнаруживаетъ открыто отвращеня и пренебреженя къ законамъ королевства, установленнымъ для посщеня святаго богослуженя въ общихъ церквахъ и повинуется имъ также, какъ и другими законамъ, которымъ подчинены вс наши подданныя но долгу и присяг’. Она прибавляетъ, ‘завряю моимъ королевскимъ словомъ, и въ присутстви самого Бога, что не будетъ причинено никакого безпокойства ни допросомъ, ни изслдованемъ тайныхъ помышленй совсти въ длахъ, касающихся вры’ {Это происходило въ 1572 г.}. Таковы были. чувства, обнародованныя Елисаветою въ гласномъ заявлени, сдланномъ черезъ одинадцать лтъ посл восшествя ея на престолъ, и можно смло утверждать, что подобныя рчи не выходили ни разу изъ устъ современныхъ ей европейскихъ государей. Не приводя дальнйшихъ примровъ примненя этихъ принциповъ правительствомъ ея, достаточно указать на то, что злйше враги ея не могли привести ни одного случая религознаго преслдованя во вс одинадцать лтъ, прошедшя между вступленемъ ея на престолъ и изданемъ прокламаци, о которой я только что говорилъ.

Тотъ, кто знакомъ съ богословской литературой XVI столтя, можетъ составить себ поняте объ ужас и отвращеня, которыя возбуждались этими дйствями въ умахъ епископовъ и всего высшаго духовенства. Они считали подобную терпимость не только дломъ опаснымъ, но и самымъ беззаконнымъ потворствомъ.

Сэндисъ, посвященный въ епископы города Ворчестера, спустя годъ посл смерти Мари, старался изгнать всхъ католиковъ изъ своей эпархи, а нсколькими годами поздне епископъ лондонскй Эйльмеръ совтовалъ правительству заключить въ тюрьму главнйшихъ послдователей католицизма. Уайтгифтъ объявилъ, что если паписты распространяются безнаказанно, когда ихъ можно по закону подвергать тюремному заключеню, то это большая ошибка со стороны правительства и ничмъ не можетъ быть оправдана, онъ молитъ Бога, чтобы надзоръ надъ еретиками былъ строже. Литтингемъ, деканъ Дургама, писалъ въ 1204 г. графу Ленстеру, горько жалуясь на великую снисходительность къ папистамъ {Для ознакомленя съ изуврствомъ епископовъ, см. Strype’s Parker, vol. II. p. 120. Въ 1578 г. епископъ эляйскй радовался, ‘что ея величество сдлалась насколько строже къ своимъ врагамъ папистамъ. Дай Богъ, чтобы вс ея чиновники, какъ высше, такъ и высше неустанно слдовали ея божественному духу. Я надюсь, что е. в. и чиновники ея будутъ слдовать по этому пути.’ (Strype’s Аnnals, vol. II. part. II. p. 195.) Въ 1580 г. архепископъ оркскй писалъ государственному канцлеру, убждая его ‘дйствовать ршительно со всми упорствующими, знатные они или нтъ.’}.

Но королева легко проникла замыслы этихъ людей. Она видла, что, подъ предлогомъ очищеня церкви, они стремились къ двоякой цли — удовлетвореню фанатизма и распространеню своего вляня. Желая предупредить это, Елисавета пользовалась каждымъ случаемъ къ отстраненю ихъ вмшательства. Еслибы она поступала иначе, въ Англи вскор утвердилась бы такая же тираня духовенства, какъ и въ Испани. Одинъ или два примра могутъ служить обращикомъ настроеня главныхъ сановниковъ протестанской церкви. Въ дом португальскаго посольства открыто служилась обдня и было извстно, что многе изъ англичанъ католиковъ присутствовали при этомъ богослужени. Въ 1579 г. лондонскй городской судья, наглый Флитвудъ, коротко знакомый со многими лицами протестанскаго духовенства, былъ пораженъ явнымъ обнаруживанемъ идолопоклонства и осмлился однажды силою остановить религозную церемоню. Но королева, вмсто похвалы его рвеню, сдлала ему выговоръ за вмшательство и заключила его въ тюрьму {Пиль говоритъ, что въ 1568 г. въ Ланкашир установленный церковю молитвеникъ былъ оставленъ, церкви закрылись и открыто служилась обдня. Онъ прибавляетъ, не ссылаясь, впрочемъ, ни на чей авторитетъ, что въ 1574 г. многе изъ подданныхъ королевы посщали домъ португальскаго посланника, на Чартеръ-гоузъ-сквер, гд открыто служилась обдня, лондонске шерифы и судья безпокоили ихъ,— за что нарочнымъ приказанемъ королевы были посажены въ Флитскую тюрьму… Въ 1669 г. въ Лондон было 12 или 15 мстъ, Гд служилась обдня. (Correspondence diplomatique de-Finelon, Paris 1840, tome I. p. 32.)… Мы знаемъ, на основани свидтельства Мондея, что въ 1561 г. въ Лондон существовало нсколько мстъ, гд можно было слушать обдню. См. его соч. Englich Romayne Life, перепечатанное въ Harleian Miscellary, edit Parker, vol. VII p. 144… Католики, по всей вроятности, были многочисленне въ Лондон. Въ соч. Урайта Elisabeth London 138, vol. II. pp. 37—41, есть письмо Флитвуда къ лорду Бурлею, написанное въ 1572 г. Въ немъ заключается любопытный разсказъ о поимк нсколькихъ ‘еретиковъ’, во время богослуженя, въ дом португальскаго посланника, Жеральди. См. также на стр. 86, 87, другое письмо того же Флитвуда, написанное въ 1578 г., въ немъ говорится, что многе англичане посщали домъ французскаго посланника для слушаня обдни.}.

Теперь еще существуетъ письмо, написанное, въ 1572 г. къ Лордамъ совта, епископами Лондона и Еляйя, въ которомъ они жаловались, что католики никогда не хотятъ обвинить ни себя, ни другихъ. Эти христанске служители церкви совтовали, для поправленя дла, предать пытк одного католическаго священника, чтобы исторгнуть у него желаемое признане, а для привлеченя на свою сторону Елисаветы, прибавляли, что подобнымъ образомъ можно вынудить у него большую сумму денегъ. {Въ 1584 г. Биль, клеркъ королевскаго совта, издалъ сочинене, вызвавшее порицане Уайтгифта, архепископа кентерберйскаго. Его святйшество порицалъ его въ особенности за то. что онъ отвергалъ законность пытки. (См. Neal’s History of the Puritans).} Въ 1564 г. Ноуэль, деканъ церкви св. Павла, читая проповдь въ присутстви Елисаветы, съ яростю напалъ на только-что вышедшее сочинене католическаго автора, но королева сдлала ему строжайшй выговоръ за неумренныя рчи. Единственное серьезное пятно въ жизни Елисаветы — казнь Мари шотландской. Но за много лтъ до этой казни, за много лтъ раньше осужденя Мари, епископы совтовали уже казнить ее.

III.
Политическя событя.

Пока тянулась борьба между снисходительнымъ правительствомъ и нетерпимымъ духовенствомъ, случилось происшестве, которое, не смотря на свою кажущуюся незначительность, проложило путь перемн въ религозной политик Елисаветы. Маря шотландская, претерпвъ цлый рядъ обидъ, вызванныхъ, къ несчастю, ея же собственнымъ поведенемъ, бжала изъ своего государства и вступила на англйскй берегъ. Она явилась какъ гостья, съ нею поступили какъ съ плнницей. Но съ этой минуты Елисавета утратила все свое спокойстве {Елисавета, главную заботу которой составляло сохранене равновся между Францею и Испанею, въ начал царствованя не ршалась вмшиваться въ дла Шотланди, опасаясь вызвать этимъ войну съ Францей. (См. Forbes, State Papers).}. Англйске католики, надясь на свою многочисленность и правоту дла, приберегали свои силы и выжидали удобнаго случая. Случай этотъ доставило имъ присутстве Мари. Молодость, красота, несчастя сдлали ее популярною, слухъ, что она страдаетъ за вру, возвысилъ ее на степень мученицы. Потомки древней аристократи чувствовали себя оскорбленными предпочтенемъ, которое отдавала Елисавета людямъ низшаго званя. Они уже составили планъ изгнать Сесиля изъ совта, но не успвъ въ этомъ, соединились съ католиками и взялись за оруже. Такимъ образомъ, об парти, опасныя даже порознь, начали соединенными силами дйствовать противъ правительства королевы. Соединенными войсками ихъ предводительствовали графы Уэстморлендъ и Нортумберлэндъ и мстомъ первыхъ дйствй выбрали, конечно, сверъ Англи, занятый, какъ я уже говорилъ, приверженцами древней религи. Возстане распространялось чрезвычайно быстро, и когда потокъ инсуррекци достигъ юга Англи, страна наполнилась самими тревожными слухами. Правительство серьезно опасалось возстаня въ Валлис, гд огромное большинство народонаселеня состояло изъ католиковъ, говорили даже, что въ прочихъ частяхъ Англи больше миллона людей готово вооружиться за вру и ждетъ только приказаня отъ своихъ предводителей {М-ръ Сомсъ говоритъ, что при вступлени на престолъ Елисаветы, католики составляли дв трети народонаселеня. М-ръ Галламъ, въ своей Costitulional History, считаетъ, кажется, что протестанты составляли въ 1559 г. дв трети населеня Англи. Онъ отвергаетъ свидтельство Ботлера, будто бы большинство населеня составляли католики. Въ 1540 г. Педжетъ писалъ протектору, что протестантовъ не боле половины жителей. Интересно извлечене изъ дспешъ венецянскаго посланника, который изображаетъ англичанъ готовыми нерейдти въ удейство или магометанство. Въ 1554 г. парламентъ высказался почти единодушно въ пользу примиреня съ Римомъ, въ палат общинъ только два голоса, а въ палат лордовъ всего одинъ, были противъ этого. Въ 1553 г. НоаГдь писалъ своему правительству, что Сюфолькъ и Норфолькъ были въ особенности недовольны Елисаветой. Но было ли это слдствемъ политическихъ или религозныхъ причинъ? Онъ прибавляетъ, что большая часть Лондона ‘de la mme faction.’ Въ 1556 г. католики были очень многочислены въ оркшир: Ботлеръ, опираясь на авторитетъ Риштона, говоритъ, что въ начал царствованя Елисаветы дв трети англичанъ были католиками. Сендисъ, въ проповди сказанной имъ въ первые годы царствованя Елизаветы, указываетъ на то, что самыя богатыя лица въ государств — католики. Въ продолжени первыхъ десяти лтъ царствованя Елисаветы множество католиковъ посщало протестантскя церкви. Ормиродъ говоритъ, что въ царствоване Елисаветы больше четверти населеня Чешайра было католиками. Въ 1569 г. сэръ Кэмденъ говоритъ, что къ великому сверному возстаню присоединились только немноге католики. Въ 1570 г. Стори говоритъ, что писалъ два года тому назадъ Кортерплю, указывая ему, на то, что католики въ Англи съ каждымъ годомъ теряютъ значене, а еретики усиливаются, и потому, если испанскй король намревается писать Елисавет, или какимъ нибудь инымъ образомъ способствовать возстановленю религи въ Англи, онъ долженъ исполнить это немедленно, а иначе будетъ поздно. Въ 1574 г. Маря Стюартъ писала, что большая часть католиковъ начала, изъ страха, испрашивать позволеня ухать за границу. Въ 1584 г. Чарльзъ Педжетъ упоминаетъ о бгств, вошедшемъ въ обычай у католиковъ, которые ежедневно выселялись изъ Англи.}.

О надеждахъ, поддерживаемыхъ Испанею въ предводителяхъ возстаня, упоминаетъ французскй посланникъ, бывшй въ то время въ Лондон.

Если бы подобное возстане произошло нсколькими годами ране, правительство наврное пало бы, и государь былъ бы вроятно свергнутъ съ престола. Но стараня, направленныя Елисаветой на устройство войска, доставили ей возможность защитить свой престолъ и спасти, можетъ быть, самую жизнь. Но все же, несмотря на это преимущество, исходъ дла на время оставался сомнительнымъ. Сначала войска Елисаветы требовали задержать бунтовщиковъ и не допустить ихъ къ столиц, по когда замтили совершенную неспособность вождей католиковъ и аристократовъ, которымъ, во счастью, вврено было дло возстаня, армя королевы ршилась на боле смлый шагъ и, посл короткой, но опасной борьбы, возстане было подавлено. Католики, почувствовавъ, что проиграли игру и потеряли ставку, снова впали въ отчаяне.

Лишь только извсте это достигло Ватикана, какъ папа, обуреваемый страстью, подписалъ буллу, лишающую Елисавету престола и разршающую подданныхъ ея отъ данной присяги, у одного англичанина хватило смлости прибить эту буллу къ воротамъ дворца лондонскаго епископа. Королева увидла, что ее оскорбляютъ въ ея же собственной столиц и она, не успвъ еще забыть ужасовъ возстаня, ршилась отмстить парти, выказывающей такой безпокойный и безпощадный духъ. Замтивъ, что между подданными ея, есть извстное число людей, не только признающихъ свергнутую власть папы, но готовыхъ даже довести послдствя признаня этой власти до крайнихъ предловъ, королева поняла, что сущность вопроса совершенно измнилась. Ей стало очевидно, что онъ пересталъ быть распрею между двумя соперничествующими вроисповданями и превратился въ смертельную борьбу между свтской и духовной властью. Теперь уже предстоялъ не выборъ между предразсудками католичества или протестантства, а вопросъ кому управлять англйскимъ народомъ въ религозномъ отношени, свтскимъ ли должностнымъ лицамъ изъ среды его или депутатамъ римскаго епископа. Вопросъ разршился очень скоро, но къ несчастю для репутаци Елисаветы и для интересовъ Англи, что еще важне, ршене это сопровождалось мрами, которыя вполн соотвтствовали духу нетерпимости, господствовавшему въ этомъ варварскомъ вк. Я не стану разсказывать о постыдныхъ жестокостяхъ, совершенныхъ протестантами надъ ихъ соотечественниками католиками, позорныхъ столбахъ, бичеваняхъ и пытк, довольно упомянуть, что въ тридцатилтй перодъ времени 200 католиковъ пострадали мучениками за вру, многихъ изъ нихъ еще при жизни разрывали на части, вырывали у нихъ сердца въ присутстви дикой черни, наслаждавшейся зрлищемъ ихъ предсмертныхъ мучени.

Грустно замтить, до какой степени Елисавета позволила себ уклониться отъ благородной политики, которой она держалась такъ долго. Но обязанные порицать всми силами поведене королевы, что должны мы сказать о тхъ современныхъ ей протестантскихъ писателяхъ, которые старались, къ вчному стыду своему, оправдать эту позорную рзню? Наказывать людей за исповдыване ихъ вры было, конечно, великимъ преступленемъ со стороны Елизаветы и она, до сихъ поръ, получаетъ за него возмезде. Гораздо большее преступлене тяготетъ на совсти епископовъ и архепископовъ, которые въ продолжене столькихъ лтъ подстрекали ее на злое дло. Но, впрочемъ, не можетъ быть никакого сомння что съ точки зрня высшей нравственности, наибольшее преступлене совершено людьми нашего времени, которые, живя въ сравнительно просвщенную эпоху и не побуждаемые опасностью, постоянно употребляютъ все свое искуство для возбужденя того изуврства, съ которымъ англйске протестанты смотрятъ на своихъ соотечественниковъ католиковъ и не стыдятся защищать поведене Елисаветы, бывшее въ этомъ случа такъ же противнымъ хорошей политик, какъ и духу истинной религи. Къ счастью, впрочемъ, для успховъ цивилизаци, вляне этихъ людей теперь въ упадк и, не задерживая читателя разборомъ ихъ мелкихъ теорй, я возвращусь къ боле важнымъ вопросамъ общей истори {Ниль говоритъ: въ первые одинадцать лтъ ея царствованя ни одинъ католикъ не билъ преслдуемъ уголовнымъ порядкомъ за свои религозныя убжденя и даже въ слдующе десять лтъ казнены только двнадцать аббатовъ. Въ 1591 г. появился законъ, который Ниль считаетъ самымъ жестокимъ изъ всхъ, изданныхъ когда либо противъ пуританъ. Въ 1584 г. Уайтгифтъ, архепископъ кентерберйскй, составилъ 24 вопросныхъ пункта для руководства въ суд высшей слдственной коммиси (Нилъ). Эти пункты были такъ жестоки, что Бурлей писалъ ему и порицалъ его за нихъ въ самыхъ суровыхъ выраженяхъ. ‘Я нахожу, говоритъ онъ, что пункты эти составлены съ такою придирчивостью и такъ полны разныхъ изворотовъ и подробностей, что сама испанская инквизиця не задастъ, по моему мнню, столькихъ вопросовъ, чтобъ поймать въ ловушку своихъ поповъ’. Два мсяца спустя (въ сентябр 1584), лорды совта обратились съ увщанями къ этому архепископу, съ подобною же цлю Билемъ, клеркомъ совта королевы, написанъ цлый трактатъ. Биль не ршился бы, вроятно, на такой поступокъ, еслибъ не былъ заране увренъ въ одобрени королевы. Въ 1584 г. Айльмеръ, епископъ Лондона, написалъ укоризненное письмо совту, но единственнымъ результатомъ его былъ выговоръ, сдланный буйному прелату.

Елисавета не хотла позволить Паркеру преслдовать даже пуританъ, которыхъ она ненавидла. Въ 1576 г. она назначила Гриндаля архепископомъ кентерберйскимъ, что, по словамъ Сомса, было очень снисходительной мрой въ отношени пуританъ. Въ 1579 г. Раммондъ былъ сожженъ въ Норвич за отрицане Троицы, въ 1581 г., казненъ Кампонъ, но обычныя истязаня надъ трупомъ его были предупреждены лордомъ адмираломъ, Чарльзомъ Говардомъ, который не хотлъ допустить этого, пока былъ въ живыхъ. Въ 1588 г. Френсисъ Кеттъ, ‘магистръ, и вроятно священникъ’, сожженъ въ Норвич за свое мнне о Христ, но, по словамъ Сомса, это было послднимъ случаемъ, когда правительство Елисаветы отвчало костромъ и огнемъ на сомння въ его верховности. Въ царствоване Елисаветы сожгли пятерыхъ унатовъ (трехъ въ Лондон, а двухъ въ Норвич) и повсили пятерыхъ протестантовъ нонконформистовъ. Сомсъ говоритъ, что въ царствоване Елисаветы ‘только пять человкъ осуждены какъ преступники противъ религи’.

Странтъ, въ своихъ Annals, приводитъ списокъ католиковъ, казненныхъ въ Лондон съ 1570 по 1787 г. Списокъ этотъ заимствованъ изъ книги, напечатанной въ Антверпен… Альфонсъ де-Кастро, духовникъ Филиппа II, проповдывалъ въ Англи въ пользу терпимости (См. White’s Evidence against Cathoicism). Были дйствительно случаи религознаго упорства и преслдованя. Но королева смотрла на религю, какъ на вопросъ государственный, а не какъ на вопросъ совсти. ‘Думайте, какъ хотите, я требую наружнаго единства. Не призывайте папы’ и т. д. На дл было мало истиннаго религознаго изуврства. Внезапныя перемны имли такое вляне на умы людей, что они не знали даже, что думать. Даже иностранецъ могъ бы замтить это колебане. Въ царствоване Мари въ Англи жилъ Нэлэнъ. Онъ говоритъ: ‘народъ не знаетъ, вритъ ли онъ въ Бога или въ дьявола, противъ чего часто предостерегалъ Св. Павелъ, говоря: не увлекайтесь различными дуновенями втра, но будьте постоянны и тверды въ своихъ врованяхъ’. (Antiq. Kepertory, IV, 512).

Подъ мирнымъ управленемъ Елисаветы чувства людей постепенно смягчились. Въ сочинени Урайта Elizabeth, есть письмо написанное Парри къ Бурлею и помченное ‘Венеця 1582 г.’, въ которомъ онъ выражаетъ желане, ‘чтобъ въ случа казни католиковъ, ея величеству благоугодно было избавлять ихъ отъ четвертованя’.}.

Пока все это происходило въ Англи, положене иностранныхъ государствъ постепенно становилось благопрятне для нея. Голландцы, изнемогая подъ тяжелыми требованями испанскаго правительства и зная, что могутъ обратиться къ помощи Елисаветы, возстали противъ своихъ притснителей, и, казалось, имъ удастся свергнуть владычество Филиппа, озабоченнаго недавнимъ возстанемъ мавровъ.

Въ то время, какъ Испаня готова была утратить, вслдстве открытаго возстаня, самое цвтущее изъ своихъ владнй, въ сосдней стран скоплялись матералы для наиболе обдуманной и кровавой трагеди, позорящей досел исторю человчества. Французское правительство, бывшее въ продолжене столькихъ лтъ посмшищемъ своихъ сосдей, совершило преступлене, одиноко стоящее въ истори печальнымъ памятникомъ страшнаго размра, до котораго религозное изуврство можетъ довести врожденную злобу нашей низкой и суеврной природы. Понятно, что я намекаю на убйства варфоломеевской ночи, которыя, произведя паническй страхъ въ нашей стран, побудили всхъ англичанъ соединиться у престола Елисаветы. Католики и протестанты, не смотря на вс свои раздоры, ясно сознавали, что теперь не время затруднять ими правительство королевы. Тревога проявлялась въ самыхъ преувеличенныхъ слухахъ. Всюду говорилось, что это еще только начало цлаго ряда подобныхъ дйствй, что вс земли французскихъ католиковъ будутъ присоединены къ корон и употреблены мры для покореня еретическихъ земель.

Убйцамъ не удалось воспользоваться плодами преступленя даже во Франци. Рошель возстала и гугеноты, съ перемннымъ успхомъ, могли сохранить свою землю до тхъ поръ, пока свобода не была обезпечена, что случилось семнадцать лтъ спустя, при восшестви на престолъ Генриха IV.

Въ то время какъ Францю и Испаню терзали внутрення распри, Англя быстро достигала могущества. Спустя лтъ двадцать посл великаго свернаго возстаня, Елисавета находилась со всми въ мир и получила возможность привести въ исполнене свои планы обогащеня и цивилизаци народа. Главныя характеристическя черты ея политики будутъ указаны въ слдующей части этого сочиненя подъ особыми свойственными имъ рубриками, теперь же я упомяну о мене значительныхъ, но все же важныхъ улучшеняхъ, которыми мы обязаны ея предусмотрительной заботливости {Среди борьбы враждебныхъ элементовъ, въ течене пятидесяти лтъ, постепенно возникалъ классъ, которому суждено было побдить вс остальные,— достоинство и могущество котораго увеличивалось въ продолжене 300 лтъ и который ввелъ въ жизнь современной Европы принципъ, главнымъ образомъ отличающй ее отъ древняго мра, я говорю о среднемъ класс Англи. Для ознакомленя съ причинами его возвышеня см. Jacob. On the Prceious Metals.

Лингардъ полагаетъ, что существовало дв причины быстраго увеличеня могущества Англи въ царствоване королевы Елисаветы. Во первыхъ, ‘духъ торговыхъ предпрятй, ожившй въ царствоване Мари и заботливо поддерживаемый въ царствоване Елисаветы ‘. Во вторыхъ, вншняя политика министровъ, которая, поощряя революци въ иностранныхъ государствахъ, не позволяла имъ возникать въ Англи.

Два великя физическя условя нашего благостояня — желзо и уголь, и мы владемъ ими въ такомъ количеств, что при умренномъ развити промышленности и искуства намъ трудно не быть богатйшимъ народомъ Европы. При вступлени на престолъ Елизаветы, мы были совершенными невждами въ отношени огромныхъ источниковъ богатства, приготовленнаго для насъ природою въ ндрахъ земли. Уголь употребляли нкоторое время какъ топливо, по никогда не жгли его на фабрикахъ. Желзо плавили только при помощи дровъ, но когда почувствовался недостатокъ въ нихъ, пришла счастливая мысль заставить одну силу помогать другой и плавить желзо посредствомъ каменнаго угля. (Этими замтками я начну разсказъ о мануфактурахъ въ шестнадцатомъ столти).}.

Среди этихъ великихъ и мирныхъ занятй, страна была снова потрясена слухами о предстоящей опасности. Обезпеченная на нкоторое время отъ иноземнаго вторженя, Елисавета принуждена была остерегаться измнническихъ замысловъ внутри государства. Замыслы эти были естественнымъ результатомъ антагонизма двухъ большихъ враждебныхъ партй и возникли вслдстве нкоторыхъ обстоятельствъ, возродившихъ надежду въ католикахъ. Королева считала себя совершенно безопасною со стороны Шотланди, пока ею управлялъ Мортонъ, бывшй ея креатурой и дйствовавшй подъ си руководствомъ. Но его внезапно арестовали, судили, приговорили къ смерти и, не смотря на дятельное вмшательство англйскаго правительства, публично возвели на эшафотъ. Вслдъ за этимъ священникъ Уайтъ и езуитъ Крейтанъ постили акова. Премъ, сдланный имъ королемъ и придворными, долженъ былъ внушить имъ надежду на перемну религи въ стран. Вся католическая партя возродилась.

Спустя годъ посл смерти Мортона, наиболе влятельные члены этой парти устроили въ Париж митингъ, на которомъ было предложено, чтобы Маря раздлила (шотландскй) престолъ съ аковомъ. Маря согласилась, а аковъ не только одобрилъ это предложене, по веллъ еще написать письмо къ своей матери, въ которомъ выражалъ сочувстве къ плану нападеня на Англю, составленному герцогомъ Гизомъ. Правительство Елисаветы, отъ наблюденя котораго ничто не могло укрыться, перехватило это письмо. Протестанты, возбуждающеся теперь даже при гораздо меньшихъ обидахъ, пришли въ негодоване отъ покушеня ввести чужое войско въ самое сердце королевства. Считая Марю главною виновницею заговора, они возстали вс какъ одинъ человкъ, u единодушно подписали обязательство преслдовать на смерть каждаго, кто покусится или даже при комъ покусятся на жизнь Елисаветы- Раздражене народа перешло въ ярость, вслдстве открытя заговора на жизнь королевы, составленнаго Бабингтономъ, Баллардомъ и другими. Народъ, всегда весьма скорый на приговоръ и легко впадающй въ крайности, счелъ это новымъ доказательствомъ тайнаго замысла уничтожить его религю, и его неистовство, возбужденное отчасти страхомъ, отчасти ненавистью, достигло такого размра, что католики въ Лондон и его окрестностяхъ опасались сдлаться жертвами всеобщей рзни. Въ самомъ дл, была минута, когда они имли полное основане полагать, что ужасы варфоломеевской ночи повторятся на англйской земл. Къ счастю, мы спаслись отъ этого позора, но участь Мари была ршена. Черезъ мсяцъ посл казни Бабингтона, созвали коммисю для суда надъ нею. Ее приговорили въ смерти. Елисавета колебалась, но парламентъ и народъ требовали головы Мари. Елисавета подписала роковой приговоръ, уничтожила его, подписала снова и снова вернула. Было ли это угрызенемъ совсти или политическою хитростью, не ршено, и останется неизвстнымъ до открытя дальнйшихъ доказательствъ. Во всякомъ случа, ложно понятые политическе виды, подкрпляемые безъ сомння чувствомъ личной ревности, побудили ее наконецъ отправить Марю на эшафотъ. Вся Европа содрогнулась отъ ужаса, а Филиппъ, у котораго въ продолжене тридцати лтъ росла ненависть къ Елисавет, ршился воспользоваться этимъ настроенемъ и нанести ей ршительный ударъ. Королева немедленно проникла его намреня и вооружилась своею обычною энергею. Главною заботою ея была Шотландя. аковъ, услышавъ о казни Мари, заговорилъ громко и надменно. Онъ хотлъ собрать войско со всхъ концовъ своего королевства. Онъ намревался стать во глав дворянства и ужаснымъ образомъ отмстить убйц матери. Но слова эти не были слдствемъ огорченя осиротвшаго сына, не были даже слдствемъ оскорбленнаго достоинства короля: они были ничто иное, какъ праздное хвастовство шумнаго буяна. Елисавета знала, съ кмъ иметъ дло. Она сначала польстила акову, а потомъ подкупила его. Она написала ему дружеское письмо и послала 4000 ф. стерлинговъ. аковъ, можетъ быть, и отклонилъ бы дружбу, но деньги имли неотразимое вляне и Елисавета поняла, что ей нечего опасаться на свер.

Но тучи сгустились съ другой стороны и заволокли небо. Могущество испанскаго короля чрезвычайно усилилось вслдстве покореня Португали и онъ, съ удвоенною энергею, началъ длать приготовленя къ войн. Даже страхъ осуществленя всемрной монархи не могъ удержать католическя государства отъ заявленя открытаго сочувствя къ его безразсуднымъ намренямъ. Папа не только общалъ ему миллонъ ефимковъ, но съ невроятнымъ трудомъ собралъ эту сумму и готовился заплатить ее въ ту минуту, когда испанское войско высадится на берегъ Англи.

Этимъ огромнымъ приготовленямъ Елисавета могла противопоставить силу, хотя и довольно значительную, но ослабляемую религозными распрями. У себя въ государств она могла еще сдерживать этотъ духъ раздора, но за предлами его, онъ произвелъ много плачевныхъ результатовъ. Голландю считали, совершенно справедливо, оплотомъ Англи, и королева постоянно посылала свои войска на помощь голландцамъ въ благородной борьб, которую они вели противъ владычества Испани. Между тмъ въ Англю дошли извстя, что въ этой самой стран, сэръ Уильямъ Стэнли перешелъ со всмъ войскомъ къ Филиппу и сдалъ ему важный городъ Девентеръ, которымъ управлялъ, не смотря на то, что былъ католикомъ.

Для того, чтобъ эти примры произвели свое дйстве на подданныхъ Елисаветы, ихъ публиковали въ сочиненяхъ двухъ влятельныхъ католиковъ. Замчательнымъ доказательствомъ разстройства, которое можетъ быть произведено суевремъ, даже въ высшихъ умахъ, служитъ то, что эти позорныя и коварныя измны, совершенныя подъ покровомъ религи, публично оправдывались въ письменныхъ документахъ не только грубыми и развратными людьми, но даже самимъ кардиналомъ Алленомъ, человкомъ относительно честнымъ, смотрвшимъ на современную эпоху самымъ просвщеннымъ взглядомъ {Кардиналъ Алленъ былъ, какъ говорятъ, человкомъ самаго любезнаго и примрнаго характера. (Butlers Memoire of the Cathollics, London, vol. I pp. 317, 322).}. Подобное, до нельзя позорное, поведене нужно скоре приписать общему вляню религознаго изуврства, чмъ преднамреннымъ дйствямъ римской церкви. Но не таковъ былъ взглядъ, принятый англйскою ерархею. Епископы, узнавъ о случившемся, тотчасъ же воспользовались имъ для собственныхъ цлей, и съ удвоеннымъ рвенемъ стали побуждать Елисавету отмстить за дйствя нсколькихъ возмутителей, всмъ ея католическимъ подданнымъ. {Тотчасъ же посл появленя армады, Куперъ, епископъ города Ворчестера, настоятельно требовалъ изданя боле строгихъ законовъ противъ католиковъ и пуританъ. См. Cooper’s Admonition of the People of England, 1589).}

Но Елизавет было хорошо извстно, что подъ маскою преданности, они стремились удовлетворить чувству ненависти, съ которымъ смотрли на своихъ соотечественниковъ католиковъ, и она съ негодованемъ отвергла жестокя Мры, которыя старались внушить ей. И какъ бы въ доказательство своего неудовольствя на протестанское духовенство, поручила католикамъ должности требующя непремннаго довря.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Пока королева проводила время въ подобныхъ занятяхъ, въ испанскихъ портахъ собирались матералы для вооруженя, подобнаго которому Европа не видла со временъ Ксеркса.

Когда экспедиця была почти готова къ отплытю, Филиппъ ознаменовалъ начало ее торжественнымъ молебствемъ, Елисавета же, старалась вселить въ народ часть своего мужественнаго духи. Исполнивъ это, и соединивъ всю Англю вокругъ своего трона. благодаря тому, что отвергла совтъ епископовъ, она стала спокойно ожидать смертельнаго кризиса. Время это было не только временемъ убйственнаго ожиданя, но и великимъ моментомъ въ истори мра. Не могло быть никакого сомння въ исход дла, если бы арми Филиппа удалось вступить на англйскую землю. Геройскй духъ Елисаветы и рыцарская врность ея войскъ оказались бы безсильны передъ непреклоннымъ и дисциплинированнымъ войскомъ, прославившимъ въ сотн битвъ испанское знамя. За разсянемъ регулярнаго войска Англи, возсталъ бы народъ и послдовала бы другая неизбжная борьба, о которой страшно подумать даже теперь, посл такого долгаго промежутка времени. Это было бы борьбой расы противъ расы, потомки латинянъ готовы были жестоко мстить тевтонскому народу за жестокя обиды, нанесенныя ихъ отцамъ дикими ордами Аттилы и Аларика.

Это было бы борьбой религи противъ религи, во время которой духовенство утолило бы свои страсти въ крови еретиковъ. Эта борьба повлекла бы не только падене Англи или падене протестанства, но, гораздо важне, гибель свободы Европы u юной цивилизаци, начинавшей сять почти полуденнымъ блескомъ.

Если бы чудеснымъ могуществомъ испанской монархи управлялъ государь, вполн соотвтствующй этому назначеню, эти вроятности сдлались бы почти непреложными истинами. Но Филиппъ былъ однимъ изъ людей, которые ошибаются почти постоянно.

Посл битвы подъ Сентъ-Кентеномъ не чрезмрная осторожность, а излишняя робость остановила его отъ вторженя съ войскомъ въ самый центръ Франци. А теперь, когда онъ замышлялъ капитальное предпряте своего долгаго царствованя и собирался покорять страну, силы которой развивалось въ продолжене тридцати лтъ величайшимъ изъ монарховъ со времени Карла великаго, въ эту-то минуту простйшя соображеня обыкновеннаго благоразумя, казалось, оставили его совершенно. Надясь на безсмертную славу, онъ отвергъ увщаня своихъ опытныхъ совтниковъ. Напрасно герцогъ Пармскй указывалъ на необходимость занять сначала Флюшингъ, который могъ служить убжищемъ въ случа неудачи. Напрасно настаивалъ этотъ великй полководецъ на опасности хать черезъ узкое море, окруженное узкими портами. Филиппъ, побуждаемый духовенствомъ, твердившимъ ему, что онъ избранное оруде Бога, ршился нанести ршительный ударъ Елисавет. Армада отплыла отъ береговъ Испани. Мн нтъ надобности останавливаться на разсказ объ исход этой борьбы, такъ какъ онъ составляетъ часть геройскихъ преданй о нашей слав, которыми нкогда убаюкивали дтей и возбуждали мужество взрослыхъ передъ сраженемъ {Кэмденъ говоритъ, что испанская армада состояла ихъ 130 кораблей, на которыхъ было 19,290 солдатъ, 8,350 матросовъ, 2080 галерныхъ невольниковъ и 2630 большихъ орудй (Annals of Elisabeth, in Kennett). Достоврно, что донъ Бернардинъ де Мендоза, пишетъ онъ дале р. 548, былъ на столько смшонъ, что напечаталъ во Франци лживую поэму, въ которой прославлялъ свое торжество, не одержавъ еще побды. Въ 1589 г. Дрэкъ и Норрисъ успшно предводительствовали противъ Испани экспедицей, о которой Кэмденъ говоритъ слдующее: ‘Достоверно, что Англя выигрывала этою экспедицею увренность, что ей нечего опасаться нападенй со стороны Испани.’}. Съ этого времени все начало преуспвать въ рукахъ Елисаветы. Посл долгаго колебаня, она ршилась наконецъ открыто помогать Нидерландамъ противъ владычества Испани {Въ главномъ вопрос вншней политики — вмшательств въ дда Голланди, Елисавета дйствовала постоянно наперекоръ совту своихъ министровъ. См. введене Брюса въ переписку Лейстера, Leicester Correspondente, Camden Society.}. Эти несчастныя провинци, посл убйства принца Оранскаго въ 1584 г., лишилось не только лучшаго своего полководца, но и единственнаго государственнаго человка, и теперь правлене перешло въ руки неопытнаго юноши.

Герцогу Пармскому удалось совершенно разбить его. Брюссель и Слюйсъ, одинъ за другимъ, перешли въ его руки. Антверпенъ, посл отчаяннаго сопротивленя, подвергся той же участи и, казалось, Филиппъ возвратитъ себ все, что утратилъ нсколькими годами раньше {Взяте Антверпена испанцами произвело неизбжную тревогу, и породило остроумную балладу, въ которой совтовали Лондону быть осторожне и предостерегали отъ подобной участи. См. Coller’s Ole! Ballads edit Percy Society.}.

Въ самомъ дл, посл гибели армады, герцогъ Пармскй какъ будто ршился сгладить эту неудачу совершеннымъ покоренемъ Нидерландовъ. Покоривъ почти весь Брабантъ, за исключенемъ одного Бергена-омъ-Цома, одъ осадилъ со всмъ своимъ войскомъ этотъ важный городъ, овладвъ которымъ, онъ пролагалъ себ путь къ богатымъ и цвтущимъ провинцямъ, лежащимъ на сверъ отъ рки Воаль. Но Филиппа поразила на суш и на мор рука Елисаветы. Голландцамъ, съ помощью ея, удалось отразить вс нападеня герцога Пармскаго и онъ, безспорно величайшй полководецъ всей тогдашней Европы, принужденъ былъ къ бдственному отступленю. Герцогъ, дшствуя постоянно но приказанямъ Филиппа, перешелъ тогда во Францю, надясь быстрымъ переходомъ соединиться съ французскими мятежниками и общими силами напасть на Генриха IV, друга и союзника Елисаветы. Но и здсь очутились англйскя войска и не мало способствовали пораженю испанской арми {Вслдъ за вступленемъ на престолъ Генриха IV наварскаго, въ 1589, Филиппъ испанскй соединился съ могущественной французской партей, желавшей свергнуть его. Елисавета сознавала неизбжность великаго кризиса. Ея бережливость, никогда не переходившая въ скупость, не помшала ей помочь Генриху оружемъ, войскомъ и суммою въ 22,000 фунтовъ англйскимъ золотомъ, такою суммою, какъ самъ онъ признавался, что никогда не видалъ подобной раньше’. (Camden Annals of Elisabeth, in Kennett), въ слдующй годъ она дала ему еще 33,333 кроны. Кэмденъ говоритъ, что ей совтовали не длать этой траты, и воспользоваться слабостью Франци и овладть Пикардей и Нормандей), но она придерживалась въ этомъ случа боле мудрой и благородной политики, поддерживая тронъ Генриха IV. Елисавету обвиняли въ скупости, но тотъ кто произноситъ это обвинене, смшиваетъ скупость съ бережливостью. Она была бережлива и исполняла только свой долгъ, дорожа деньгами подданныхъ.}.

Въ то время, какъ счастье Филиппа упадало за предлами его государства, Елисавета ршилась напасть на него въ его же владняхъ. Оскорбивъ его флотъ, перехвативъ его сокровища на пути ихъ изъ Америки и разбивъ его корабли, перезжавше изъ одного порта въ другой, она послала наконецъ экспедицю, которая разбила флотъ Филиппа подъ самыми стнами Кадикса, овладла этимъ городомъ, сожгла его и нанесла неизгладимое оскорблене испанской монархи {Въ 1590 г. могущество ея такъ установилось, что она уже вмшивалась въ дла Турци и Польши и получила отъ послдней благодарность за доставленный ей миръ. (Kenett). Въ 1595 г. испанцы произвели ничтожную высадку на берегъ Корнвалиса. Разсказывая объ этомъ Кэмденъ говоритъ, что они были ‘единственными испанцами, вступившими врагами въ Англю’. Въ 1601 г. правитель Марокко и русскй царь искали союза съ всю.}.

Когда самый могущественный врагъ былъ пораженъ такимъ образомъ и положене ея упрочилось со вступленемъ на французскй престолъ протестантскаго государя, Елисавета получила возможность обратить внимане на страну, которая всегда была несчастемъ u проклятемъ Англи и представляетъ даже теперь нечистый и гнойный наростъ, портящй красоту и ослабляющй силы этого могущественнаго государства. Въ продолжени трехъ вковъ (?) Ирландя была источникомъ постояннаго безпокойства для правительства. Дикое и отчаянное населене ея было всегда готово взяться за оруже u въ послдне пять лтъ произвело опасное возстане, которымъ предводительствовалъ человкъ необыкновенной ловкости, гордый, но изворотливый Тиронъ.

Королева съ знанемъ людей, измнившимъ ей только въ двухъ случаяхъ {Лейстеръ и Эссексъ.}, избрала Монтжоя для труднаго дла покореня этой буйной страны. Посл отчаянной борьбы, онъ совершенно подавилъ возстане, принудилъ Тирона сдаться безъ всякихъ условй и отправилъ въ Лондонъ для поступленя съ нимъ, по усмотрню королевы. Это было послднимъ дломъ великаго и славнаго царствованя Елисаветы, но извстю объ немъ не суждено было достигнуть слуха той, геню которой оно было обязано своимъ осуществленемъ. Здоровье Елисаветы, растроенное уже нсколько времени, прешло въ совершенный упадокъ. Почти посл пятидесятилтнихъ непрестанныхъ трудовъ, жизнь великой королевы начала угасать. Смерть старйшихъ и лучшихъ совтниковъ, замтный упадокъ силъ и, можетъ быть, предчувстве будущаго огорчали ея душу. Утомившись жизнью, утратившей для нея всю прелесть, Елисавета скончалась въ цвт лтъ и слав. Народъ не вполн почувствовалъ понесенную потерю и дйствительно не имлъ возможности оцнить Елисавету до тхъ поръ, пока не сравнилъ ее съ жалкимъ человкомъ, занявшимъ ея мсто. Смерть ея была ударомъ глубоко поразившимъ народъ о увреня многихъ современныхъ писателей, будто бы Елисавета пережила свою популярность не имютъ никакого основаня. Кэмденъ дйствительно подтверждаетъ то, что извстно намъ изъ другихъ источниковъ,— именно, что многе изъ придворныхъ Елисаветы бросили ее для акова. Довольно правдоподобно, что эти низкя созданя, порхающя по переднимъ, первые бжали угасающаго величя. Довольно правдоподобно также, что люди, бывше на столько подобострастными, что преклонялись передъ королевой, пока она была жива, оказались на столько низкими, что бросили ее при смерти. Народъ, по большей части, не зналъ ничего объ этихъ низкихъ интригахъ, и не могъ не удивляться уму, который провелъ его невредимымъ чрезъ столько постоянныхъ и грозныхъ опасностей. Онъ уважалъ Елисавету какъ королеву, любилъ ее какъ друга и заботился о томъ, чтобы предсмертныя мученя ея не увеличивались ядомъ народной неблагодарности {О горести, почувствованной народомъ по смерти Елизаветы, см. Morgan’s Phoenix Britannicus, 171.

Миссъ Страклэндъ признаетъ, что непопулярность Елисаветы выросла къ концу ея царствованя и приписываетъ это казни Эссекса.

Кэмденъ не упоминаетъ нигд, чтобы королева утратила свою популярность къ концу царствованя, а фактъ этотъ долженъ бы быть ему извстнымъ. Кэмденъ долженъ былъ знать также, что аковъ I, въ царствоване котораго онъ писалъ, очень обрадовался засвидтельствованю этого обстоятельства. Кэмденъ говоритъ только, что многе изъ придворныхъ покинули Елисавету, для ‘восходящаго солнца’, какъ онъ называетъ акова. Это очень вроятно, но неблагодарность ничтожныхъ мотыльковъ, не есть еще доказательство, что великая государыня утратила любовь народа, который ода вывела изъ самыхъ грозныхъ опасностей.}.

Читатель, можетъ быть, удивится, что я не упомяну теперь о пуританахъ, которые, въ послдне годы XVI столтя, начали сильно безпокоить правительство, и, можетъ быть, одному благоразумю Елисаветы удалось помшать ихъ дйствямъ. Но я съ намренемъ сдлалъ это опущене, во-первыхъ, сознавая невозможность изобразить съ должною полнотою предметъ этотъ въ предварительномъ очерк, считая, во-вторыхъ, лучшимъ моментомъ для философской оцнки ихъ стремленй — перодъ ихъ полнаго успха. Моментъ этотъ не далекъ теперь, и мы увидимъ, какъ въ царствоване акова, эта скромная секта разрослась въ сильную партю, могущество которой преобладало надъ могуществомъ трона и церкви, а вляне замчается еще и теперь въ нашихъ законахъ, нашихъ учрежденяхъ и во многихъ чертахъ нацональнаго характера. Причины и степень этого вляня, составляющя одинъ изъ самыхъ важныхъ и трудныхъ отдловъ англйской истори, будутъ подробно разобраны въ слдующихъ главахъ: теперь же я обращусь отъ предла политическихъ событй къ разбору нравственнаго и экономическаго положеня Англи въ царствоване Елисаветы.

‘Дло’, No 6, 1867

ОТРЫВОКЪ ИЗЪ ИСТОРИ ЦАРСТВОВАНЯ ЕЛИСАВЕТЫ *).(Ст. Бокля.)

Читайте также:

ОТРЫВОКЪ ИЗЪ ИСТОРИ ЦАРСТВОВАНЯ ЕЛИСАВЕТЫ *).
(Ст. Бокля.)