(Отчетъ Отдленію русскаго языка и словесности ИМПЕРАТОРСКОЙ Академіи Наукъ)
Б. Л. Модзалевскаго.
Б. Модзалевскій.
Сноски
‘С.-Петербургскія Вдомости’ 1866 г., NoNo 139, 146, 157, 163, 168 и 175.
Отчет Отделению русского языка и словесности Императорской академии наук, Модзалевский Борис Львович, Год: 1903
Время на прочтение: 15 минут(ы)
Модзалевский Б. Л. [Отчет Отделению русского языка и словесности Императорской академии наук: Поездка в село Тригорское в 1902 году] // Пушкин и его современники: Материалы и исследования. — СПб., 1903. — Вып. 1. — С. 1—17.
http://192.168.111.240:82/feb/pushkin/serial/ps1/ps120012.htm
Историческія, очаровательныя по своей живописности мста — Михайловское, Тригорское, Голубово, Святыя-Горы и ихъ окрестности — уже не разъ привлекали къ себ вниманіе нашихъ писателей и ученыхъ. Посщенія этихъ мстъ начались еще въ конц 1840-хъ годовъ и, съ перерывами, продолжались вплоть до настоящаго времени, особенно усилившись въ юбилейномъ 1899 году, когда ‘Пушкинскіе уголки’ сдлались мстами, въ которыя стали совершаться цлыя паломничества, имвшія цлью или непосредственное знакомство съ краемъ, въ которомъ проживалъ ‘поэтъ опальный’, или разысканіе какихъ-нибудь вещественныхъ памятниковъ, касающихся его тамъ пребыванія, или собираніе различныхъ мстныхъ преданій, воспоминаній и даже слуховъ. Посл извстной ‘Прогулки въ Тригорское’, совершенной въ 1866 году М. И. Семевскимъ, вывезшимъ оттуда множество цнныхъ матеріаловъ, хранившихся у Алекся Николаевича Вульфа, этотъ поэтическій уголокъ постилъ, лтомъ 1896 года, Леонидъ Николаевичъ Майковъ, съ тою-же цлью — поискать на мст матеріаловъ, которые могли-бы быть ему полезными для его работы — академическаго изданія сочиненій Пушкина. Получивъ отъ теперешнихъ обладателей Тригорскаго и Голубова кое-какія бумаги, Леонидъ Николаевичъ не могъ заняться разсмотрніемъ весьма его интересовавшей Тригорской библіотеки (которая, впрочемъ, привлекала къ себ вниманіе и боле раннихъ постителей ‘Тригорскаго замка’): послдняя представительница семьи Вульфовъ-Осиповыхъ — Марья Ивановна Осипова доживала въ это время свои послдніе дни, и Леонидъ Николаевичъ, не желая безпокоить больную и ея близкихъ, долженъ былъ отложить свое намреніе до другого, боле благопріятнаго случая. Къ сожалнію, здоровье Леонида Николаевича не позволило ему и впослдствіи, какъ онъ предполагалъ, привести въ исполненіе свое намреніе, — и вопросъ о разсмотрніи Тригорской библіотеки былъ оставленъ открытымъ.
Въ 1901 году, осенью, Тригорское постилъ извстный беллетристъ Иванъ Леонтьевичъ Щегловъ-Леонтьевъ, помстившій затмъ, въ No 9220 ‘Новаго Времени’, фельетонъ (‘О Пушкинскихъ уголкахъ и Тригорской библіотек’), въ которомъ сообщалъ, что даже при бгломъ просмотр книгъ лишь одного изъ шкафовъ библіотеки онъ нашелъ нсколько любопытныхъ данныхъ. ‘Въ короткій промежутокъ, бывшій въ моемъ распоряженіи’, писалъ г. Щегловъ: ‘увидть, разумется, пришлось мн немногое, но и то немногое, что мн посчастливилось выудить на удачу съ нижнихъ полокъ ветхаго книжнаго шкафа, взволновало меня до крайности… Это была коллекція старинныхъ календарей, принадлежавшихъ П. А. Осиповой — иные въ сафьянныхъ переплетахъ, другіе — въ простыхъ, третьи — вовсе безъ переплета. На нкоторыхъ изъ нихъ, на заглавномъ лист, знаменательная надпись: ‘Прасковь Александровн Осиповой отъ Пушкина1)’. Приведя, затмъ, изъ календарей нсколько сдланныхъ П. А. Осиповою записей, г. Щегловъ продолжаетъ: ‘Дальнйшее обозрніе Тригорской библіотеки, уже сквозь запыленныя окна шкафовъ, даетъ, разумется, лишь приблизительное, но всё-же характерное отраженіе минувшей эпохи. Сантиментальные французскіе романы и энциклопедическіе словари, домашніе лчебники и историческія книги, старинные журналы и альманахи — все это терпливо ждетъ спеціальной описи, которая явится, вроятно, цннымъ комментаріемъ для изслдователя ‘Евгенія Онгина’ и его времени’2).
Сообщеніе, сдланное г. Щегловымъ, послужило лишнимъ побужденіемъ къ тому, чтобы Академія привела въ исполненіе намреніе покойнаго Л. Н. Майкова, — и Отдленіе русскаго языка и словесности поручило мн създить въ село Тригорское. Главною задачею моею было разсмотрніе библіотеки и ближайшее ознакомленіе съ ея составомъ. Я долженъ былъ перебрать вс книги съ тмъ, чтобы посмотрть, не окажется-ли въ нихъ, на поляхъ или въ текст, тхъ ‘рзкихъ отмтокъ’, о которыхъ говорится въ ‘Евгеніи Онгин’, ибо извстно, что Пушкинъ широко пользовался книгами изъ ‘Тригорскаго замка’, — что видно, между прочимъ, и по его письмамъ. Было высказано также желаніе, чтобы я осмотрлъ и библіотеку села Голубова, принадлежавшую баронесс Евпраксіи Николаевн Вревской, бывшей Зин Вульфъ, — прототипу Татьяны Лариной.
Заручившись предварительнымъ письменнымъ согласіемъ на мой пріздъ со стороны ныншнихъ владльцевъ Тригорскаго и Голубова — баронессы Софіи Борисовны и барона Александра Борисовича Вревскихъ, я выхалъ изъ Петербурга по Варшавской желзной дорог вечеромъ 25 іюня, взявъ билетъ до г. Острова, куда и прибылъ благополучно въ 8 ч. утра 26-го числа, а затмъ, по Кіевскому шоссе, направился на почтовыхъ, черезъ село Мясово, съ село Вче къ любезно общавшему мн свое руководительство и содйствіе Павлу едоровичу Карпову, мстному земскому начальнику, извстному своими энергичными трудами по устройству въ Святыхъ-Горахъ и въ Михайловскомъ юбилейныхъ торжествъ 1899 года. Прохавъ черезъ Мясово и у дер. Горохиной-Горы вступивъ въ границы Опочецкаго узда, я въ 3 часа дня 26-го же числа дохалъ до с. Вча (въ 45 в. отъ Острова), гд былъ встрченъ любезными хозяевами — Павломъ едоровичемъ и Маріею Александровною Карповыми и ихъ дочерью Надеждою Павловною Назимовою, супругой инженера-архитектора Псковского Губернскаго Земства Владиміра Леонидовича Назимова, по проекту и подъ наблюденіемъ котораго производятся въ настоящее время работы по укрпленію въ Святогорскомъ монастыр горы съ могилою Пушкина. Павелъ едоровичъ Карповъ любезно предложилъ мн свезти меня въ Голубово и представить баронесс и барону Вревскимъ, у которыхъ я хотлъ лично попросить разршенія на осмотръ Тригорскаго и на обнародованіе матеріаловъ, которые могъ-бы найти тамъ.
27-го іюня я създилъ съ П. . Карповымъ въ Голубово, гд представился почтенному хозяину барону Александру Борисовичу Вревскому, его сестрамъ — баронесс Софіи Борисовн Вревской и Евиміи Борисовн Зубовой, а также баронесс Свтлан Николаевн Вревской, рожд. Лопухиной, жен барона Павла Александровича, ныншняго Варшавскаго вице-губернатора, тамъ же гостили въ это время: Наталья Михайловна Петропавловская — внучка баронессы Евпр. Никол. Вревской и племянница барона Александра Борисовича — и Марія Владиміровна Зубова, рожд. Эккъ, невстка Евиміи Борисовны Зубовой.
И баронъ, и баронесса любезно подтвердили мн свое разршеніе осмотрть достопримчательности Голубова и Тригорскаго и напечатать при своемъ отчет то, что мною будетъ тамъ найдено. Къ сожалнію, осмотрть Голубовскую библіотеку мн не удалось, такъ какъ въ комнат, гд помщаются шкафы съ книгами, въ настоящее время лежитъ больная Марья Борисовна Карпова3). Впрочемъ, баронъ старался утшить меня тмъ, что библіотека невелика, очень разрознена и ршительно не представляетъ собою ничего замчательнаго, будучи, при томъ, составлена почти сплошь изъ книгъ боле новаго времени, во всякомъ случа — посл-Пушкинскаго.
Убдившись съ грустью въ совершенной невозможности исполнить свое намреніе — посмотрть библіотеку мн все-таки казалось очень не лишнимъ, — я воспользовался предложеніемъ баронессы Софіи Борисовны посмотрть другія достопримчательности Голубова, какъ, напримръ, серебряный ковшичекъ на длинной ручк, въ которомъ баронесса Евпраксія Николаевна, будучи еще не за-мужемъ, варила жженку для Пушкина, Языкова и Вульфа, а также бережно хранимые ею экземпляры ‘Онгина’, поднесенные ея матери Пушкинымъ (Глава III, Главы IV — V и Главы VI — VII), на двухъ изъ книжекъ, на обложкахъ, рукою Пушкина написано: ‘Евпраксіи Николаевн Вульфъ отъ Автора’, а на одной (Главы IV — V, изд. 1828 г.) — ‘Евпраксіи Николаевн Вульфъ А. Пушкинъ. Твоя отъ твоихъ. 22 Февраля 1828 г.’. Въ одной изъ книгъ оказалось вложеннымъ посланіе Н. М. Языкова къ баронесс Е. Н. Вревской, — подлинный автографъ, помченный 11-мъ ноября 1845 года4). Въ Голубов, кром гипсовыхъ бюстовъ Пушкина и барона А. А. Дельвига, хранятся еще портреты: баронессы Евпраксіи Николаевны Вревской (масляными красками, работы, — какъ сообщила мн баронесса С. Б. Вревская, — Т. Г. Шевченка, во 2-й половин 1840-хъ годовъ, подписанный какимъ-то псевдонимомъ), Алекся Николаевича Вульфа (масляными красками, 1840-хъ годовъ), Ивана Петровича Вульфа, Тверского губернатора (дда баронессы Евпр. Ник. Вревской и Ал. Ник. Вульфа), умершаго въ начал 1817 года (литографія Paul’я Petit, 1856 г., съ оригинала работы О. А. Кипренскаго съ его извстной монограммою: О. К., писаннаго въ Твери въ 1811 году), а также нсколько портретовъ семьи бароновъ Вревскихъ, между прочимъ — небольшой портретъ масляными красками князя Александра Борисовича Куракина, работы Боровиковскаго (въ ростъ, съ бюстомъ Павла I съ правой стороны)5) и его-же погрудный портретъ, въ натуральную величину.
Бдагодаря любезности баронессы Свтланы Николаевны Вревской, мн удалось постить и развалины старинной церкви въ погост Врев (въ 1 верст отъ Голубова), живописномъ какъ своимъ расположеніемъ на высокомъ плоскогорь, такъ и этими развалинами. Кирпичная церковь эта, въ готическомъ стил, была спшно выстроена княземъ Александромъ Борисовичемъ Куракинымъ къ ожидавшемуся имъ прізду императора Павла I, посщеніе это не состоялось, а между тмъ зданіе было закончено и освящено, но, посл первой-же службы, обрушилось, какъ только народъ разошелся. Живописныя развалины Вревской церкви виднются еще издали, задолго до Врева, он тщательно поддерживаются и въ настоящее время служатъ мстомъ послдняго упокоенія семьи бароновъ Вревскихъ. Существуетъ преданіе, что въ то время, какъ умираетъ кто-нибудь изъ нихъ, — колоколъ Вревской церкви, свалившійся при разрушеніи ея въ находящееся у подошвы горы озерко?, глухо въ немъ звучитъ погребальнымъ звономъ. Въ развалинахъ Вревской церкви и около нея, въ особомъ склеп, погребены: баронъ Борисъ Александровичъ Вревскій (род. 29-го ноября 1805, ум. 17-го декабря 1888 г.), его жена — баронесса Евпраксія Николаевна Вревская, рожд. Вульфъ (род. 12-го октября 1809, ум. 22-го марта 1883 г.), и ихъ дти: младенецъ баронъ Александръ Борисовичъ, младенецъ баронъ Николай Борисовичъ (род. 15-го іюня, а ум. 24-го іюля 1835 г.), Александра Борисовна Ладыженская, рожд. бр. Вревская (род. 21-го августа 1840, ум. 7-го іюля 1899 г.), баронъ Алексй Борисовичъ Вревскій (род. 4-го августа 1845, ум. 21-го августа 1877 г.), баронъ Ипполитъ Борисовичъ Вревскій (род. 3-го сентября 1847, ум. 11-го іюля 1889 г.), Михаилъ Ивановичъ Петропавловскій (род. 6-го сентября 1830, ум. 3-го сентября 1893 г.) — мужъ баронессы Павлы Борисовны Вревской (род. въ Остров 9-го января 1842 г.), Григорій едоровичъ Карповъ (род. 4-го октября 1835 г., ум. 7-го ноября 1888 г.), мужъ баронессы Маріи Борисовны Вревской (род. во Псков 6-го іюля 1833 г.) и баронъ Степанъ Борисовичъ Вревскій (ум. въ 1902 г.), владлецъ замчательнаго по своему живописному мстоположенію на берегу красиваго озера сельца Александрова, находящагося въ 1 верст отъ Голубова, онъ былъ женатъ на своей двоюродной сестр баронесс Маріи Михайловн Сердобиной.
28-го числа я отправился, вмст съ обязательнымъ П. . Карповымъ, въ Тригорское — цль моей поздки. По пути туда мы побывали въ Михайловскомъ и заглянули въ пустой Михайловскій домъ, а затмъ — въ Святогорскомъ монастыр на могил Пушкина, вокругъ которой кипла работа по укрпленію монастырской горы, производимая подъ бдительнымъ надзоромъ В. Л. Назимова6).
Постивъ Пушкинскую читальню и богадльню въ Святыхъ-Горахъ и побывавъ на Тимоеевой-Гор, гд погребена Марія Ивановна Осипова (род. 27-го іюля 1820, ум. 19-го іюля 1896 г.), я уже къ вечеру попалъ въ Тригорское, и здсь, благодаря ходатайству за меня П. . Карпова, былъ любезно принятъ постоянно живущимъ въ Тригорскомъ Борисомъ Петровичемъ Бекманомъ, которому и приношу здсь мою искреннюю благодарность за вс одолженія и содйствіе, оказанныя имъ мн во время трехдневнаго моего пребыванія въ Тригорскомъ. Г. Бекманъ тутъ-же указалъ мн библіотечные шкафы, числомъ 4, наполненные книгами. На слдующій день, съ утра, я приступилъ къ пересмотру книгъ и составилъ имъ подробный списокъ, который и слдуетъ ниже, въ приложеніи I, приведенный въ нкоторый систематическій порядокъ7).
На библіотеку Тригорскаго обратилъ вниманіе уже Семевскій, бывшій тамъ въ 1866 году. Въ описаніи своей поздки въ Тригорское8) онъ, впрочемъ, лишь кратко упоминаетъ о ней, не описывая подробно. ‘Въ небольшихъ старинныхъ шкапчикахъ’, говоритъ онъ: ‘помщается библіотека Тригорскаго, новыхъ книгъ не много, но за то я нашелъ здсь не мало изданій Новиковскихъ, довольно много книгъ по русской исторіи, нкоторыя библіографическія рдкости9), старинныя изданія русскихъ авторовъ: Сумарокова, Лукина, ‘Ежемсячныя Сочиненія’ Миллера, ‘Россійскій еатръ’, первое изданіе ‘Дяній Петра I-го’ — твореніе Голикова и проч. Между прочимъ, по этому экземпляру и именно въ этой самой комнат Пушкинъ впервые познакомился съ жизнью и дяніями монарха, исторію котораго, какъ извстно, Пушкинъ взялся-было писать въ послдніе годы своей жизни. Но самымъ драгоцннымъ украшеніемъ библіотеки села Тригорскаго [является] экземпляръ альманаха ‘Сверные Цвты’ (1825 — 1831 годовъ), вс псни ‘Евгенія Онгина’ — въ тхъ книжечкахъ, какъ он впервые выходили въ свтъ и съ такимъ небывалымъ дотол восторгомъ и любопытствомъ перечитывались всею Россіею, сочиненія Баратынскаго, Дельвига, — и вс эти книги украшены надписями авторовъ: то ‘Прасковь Александровн Осиповой’, то ‘Алексю Николаевичу Вульфу’, съ приписками: ‘въ знакъ уваженія’, ‘въ знакъ дружбы’ и т. под. Встарину (какъ сообщилъ мн хозяинъ) библіотека эта была довольно велика, и въ ней было много книгъ съ дорогими гравюрами, она была собрана отцомъ его матери Вымдонскимъ, человкомъ по своему времени весьма образованнымъ, находившимся въ сношеніяхъ съ Новиковымъ, едва-ли даже не масономъ и, какъ говорятъ, членомъ Казанской ложи. Вымдонскій былъ прекрасный хозяинъ, любилъ читать и весьма хорошо рисовалъ, рисунки его хранятся до сихъ поръ въ Тригорскомъ….’10)
Дйствительно, книгъ, принадлежавшихъ, судя по надписямъ, А. М. Вындомскому, въ библіотек Тригорскаго сохранилось много, но вообще составъ ея, со времени поздки Семевскаго, сильно-таки измнился: многихъ книгъ нтъ (напр., я не нашелъ ни ‘Дяній Петра Великаго’, ни комплекта ‘Сверныхъ Цвтовъ’, ни книги Плещеева, ни ‘Евгенія Онгина’), видно, что библіотеку кто-то даже пытался приводить въ систематическій порядокъ, взамнъ утраченныхъ появилось много книгъ духовно-нравственнаго содержанія, въ род путешествій А. Н. Муравьева, сочиненій митр. Филарета, проповдей, житій святыхъ и т. под. Кажется, эти книги пріобртались подъ конецъ жизни П. А. Осиповою и ея дочерью — М. И. Осиповою.
Въ Тригорской библіотек, не смотря на то, что она за послднее время подверглась, повидимому, значительнымъ измненіямъ въ своемъ состав, что въ ней вовсе не оказалось книгъ ‘съ рзкими отмтками ногтей’ Пушкина-Онгина, что мы не нашли тамъ ничего, прямо относящагося къ Пушкину (кром рисунка карандашомъ на экземпляр I тома ‘Клариссы Гарлоу’, о которой онъ, кстати, писалъ изъ Михайловскаго брату Льву Сергевичу въ половин ноября 1824 г.: ‘Читаю Клариссу: мочи нтъ, какая скучная дура!’11), — да экземпляра ‘Стихотвореній Александра Пушкина’ съ тщательно замаранною надписью автора), — не смотря на все это, въ ней нашлось кое-что, по нашему мннію, любопытное: такъ, уже самый составъ ея очень характеренъ для эпохи и наглядно показываетъ намъ, на чемъ воспитывалась Пушкинская Татьяна, что она читала, надъ чмъ задумывалась и что? питало ея воображеніе.
….Ей рано нравились романы,
Они ей замняли все,
Она влюблялася въ обманы
И Ричардсона, и Руссо.
Отецъ ея былъ добрый малый12),
Въ прошедшемъ вк запоздалый,
Но въ книгахъ не видалъ вреда13),
Онъ, не читая никогда,
Ихъ почиталъ пустой игрушкой
И не заботился о томъ,
Какой у дочки тайный томъ
Дремалъ до утра подъ подушкой.
Жена-жъ его была сама
Отъ Ричардсона безъ ума14).
Цлая галлерея романическихъ героевъ проходитъ при просмотр книгъ Тригорской библіотеки, въ которой количество романовъ и вообще произведеній изящной литературы XVIII и начала XIX вковъ значительно превосходитъ число книгъ другихъ отдловъ. Почти вс романы, составившіе библіотеку Татьяны, т. е. Евпраксіи Вульфъ, перешли къ ней отъ ея матери Прасковьи Александровны: на многихъ изъ нихъ мы видимъ надпись ея руки, сдланную ею сперва какъ ‘Prascovie de Windomsky’, затмъ — какъ ‘Prascovie Woulff’ и, наконецъ, ‘Prascovie d’Ossipoff’: очевидно, что и Прасковья Александровна въ молодости, да и въ зрлыхъ годахъ такъ же зачитывалась романами, какъ и многія изъ ея современницъ15): и Грандисонъ, и Кларисса Гарлоу, и Юлія, и разныя Герміоны, Клары, Георгины, Елизаветы, Христины и т. д., и т. д. съ ихъ героями, — все это налицо въ Тригорской библіотек, все свидтельствуетъ о томъ, что его обитательницы старшаго и младшаго поколній какъ нельзя боле подходятъ къ типамъ, нарисованнымъ Пушкинымъ, и намъ кажется почти несомнннымъ, что именно съ нихъ прозорливымъ поэтомъ взято много тхъ ‘наблюденій врныхъ и безпристрастныхъ’, о которыхъ онъ самъ говоритъ въ рукописи предисловія къ первому изданію ‘Евгенія Онгина16)’.
Кром библіотеки, въ Тригорскомъ нашлось и еще кое-что заслуживающее вниманія: мы разумемъ найденныя нами письма и бумаги Прасковьи Александровны Осиповой и Алекся Николаевича Вульфа. На первомъ мст слдуетъ поставить три письма А. И. Тургенева къ П. А. Осиповой (прилож. II), весьма содержательныя и любопытныя, какъ и вс вообще его письма, затмъ — письма къ П. А. Осиповой ея кузины Екатерины Евгеньевны Кашкиной (извлеченіе см. въ прилож. III), дале — письма А. П. Кернъ (Марковой-Виноградской) къ А. Н. Вульфу (прилож. IV), копія съ письма князя П. А. Вяземскаго къ О. С. Пушкиной (Павлищевой) (прилож. V), письма А. Н. Вульфа къ сестр Анн Николаевн, относящіяся къ 1828 — 1853 гг. (прилож. VI), пополняющія намъ образъ Алекся Николаевича, столь живо нарисованный Л. Н. Майковымъ (‘Пушкинъ’, С.-Пб. 1899), стовавшимъ на недостатокъ матеріаловъ для боле отчетливой біографіи этого пріятеля Пушкина, извлеченія изъ писемъ къ нему отъ А. И. Колзаковой (прилож. XI), наконецъ, нсколько бумагъ длового содержанія (прилож. VIII17), рисующихъ намъ Вульфа — сельскаго хозяина и его отношеніе къ реформ 1861 г., въ которой онъ хотя и принималъ активное участіе въ качеств члена Тверского Комитета объ улучшеніи быта помщичьихъ крестьянъ (1858 г.), но на которую смотрлъ со своей точки зрнія, слишкомъ ревниво отстаивая свои ‘права’ отъ посягательствъ принадлежавшихъ ему ‘душъ мужеска и женска пола’, въ коихъ видлъ своихъ личныхъ враговъ. Въ этомъ отношеніи многочисленныя сохранившіяся въ Тригорскомъ бумаги: заявленія, жалобы, протесты, разсчеты и учеты весьма характерны для біографіи Вульфа, который изъ ‘Гёттингенскаго студента съ вольнолюбивыми мечтами, духомъ пылкимъ и восторженною рчью’18), столь прельщавшими Пушкина и Языкова, превратился съ годами въ хозяина-скопидома, правда, не утратившаго способности живо всмъ интересоваться, но на первый планъ поставившаго заботы о хозяйств и о приращеніи своихъ доходовъ. И правда: принявъ имніе, посл смерти матери, въ очень запутанномъ положеніи, А. Н. Вульфъ, ко времени своей смерти, привелъ его въ блестящее состояніе, не смотря на совершившуюся вскор реформу и всеобщее ‘оскудніе’, изъ котораго, какъ извстно, благополучно вышли лишь немногіе помщики. О Вульф до сихъ поръ сохранилась въ кра память, какъ о ‘строгомъ барин’, никому не дававшемъ поблажки.
Ко всему этому я счелъ нелишнимъ присоединить здсь: выборки изъ ‘Мсяцеслововъ’ П. А. Осиповой (прилож. IX), при чемъ извлекъ изъ нихъ лишь то, что можетъ представлять хотя-бы малйшій общій интересъ, а также — изъ двухъ альбомчиковъ или записныхъ книжечекъ, принадлежавшихъ П. А. Осиповой и ея отцу А. М. Вындомскому19).
Изъ портретовъ, хранящихся въ Тригорскомъ, укажу прежде всего карандашный портретъ Пушкина, писанный J. V. (то-есть, J. Vernet)20), восхитительный по своей работ, сохранности и, несомннно, самый сходный съ оригиналомъ, — судя по маск поэта, портретъ этотъ виситъ въ наглухо-закрытой, необитаемой нын комнат М. И. Осиповой и подвергается всмъ случайностямъ, огню и вод, т. е. сырости, такой драгоцнности, нтъ сомннія, гораздо боле прилично было-бы храниться въ Пушкинскомъ Лицейскомъ Музе или въ Императорской Публичной Библіотек, гд-бы онъ могъ быть доступенъ для обозрнія публики и гд-бы мене подвергнутъ былъ дйствію неблагопріятныхъ обстоятельствъ. Затмъ, въ одной изъ комнатъ Тригорскаго висятъ на стн портреты: Пушкина (гравюра Гейтмана изъ ‘Кавказскаго Плнника’, — отдльный оттискъ на большомъ лист, но, еще въ давнія времена, варварски сложенный и вставленный въ небольшую старинную рамку), барона А. А. Дельвига и А. И. Тургенева (о которомъ онъ пишетъ въ своемъ письм къ П. А. Осиповой отъ 10-го февраля 1837 г.), — оба литографіи, затмъ — портретъ Алекся Николаевича Вульфа, акварель художника Григорьева, писанная съ натуры въ Петербург 28-го сентября 1828 г., передъ отправленіемъ Вульфа на войну21), а также портретъ масляными красками Ивана Сафоновича Осипова, женскій портретъ (г-жи Кашкиной), также масляными красками, и прелестный портретъ — пастель Евгенія Петровича Кашкина, двоюроднаго дда П. А. Осиповой22).
1-го Іюля я закончилъ разборку и описаніе библіотеки, постилъ кладбище погоста Городища, въ 1/2 верст отъ Тригорскаго, гд близъ церкви погребены: Прасковья Александровна Осипова (род. 23-сентября 1781, ум. 8-го апрля 1859 г.), ея второй мужъ ст. сов. Иванъ Сафоновичъ Осиповъ (ум. 5-го февраля 1824 г.), Алексй Николаевичъ Вульфъ (род. 17-го декабря 180523), ум. 17-го апрля 1881 г.) и ддъ его полковникъ Александръ Максимовичъ Вындомскій (ум. 12-го февраля 1813 г.) и погостъ Вороничи (рядомъ съ Городищемъ), гд у Воскресенской церкви погребенъ ‘помщикъ села Петровскаго23), чиновникъ 14-го класса Веніаминъ Петровичъ Ганнибалъ‘, умершій 23-го декабря 1839 г., на 65 году жизни24).
Возвратившись въ тотъ-же день въ Вче и поблагодаривъ гостепріимныхъ П. . и М. А. Карповыхъ за ихъ любезный пріютъ и содйствіе въ исполненіи моей задачи, я вечеромъ двинулся въ обратный путь. На станціи Мясово, сидя, въ ожиданіи лошадей, на постояломъ двор, я пріобрлъ у содержателя его случайно замченный мною на стн акварельный портретъ (работы Шаде) Николая Игнатьевича Шёнига (род. въ 1795, ум. въ 1860 г.), пріятеля и, кажется, родственника А. Н. Вульфа (о немъ онъ упоминаетъ въ своемъ ‘Дневник’), знакомца Пушкина, помщика сельца Духова, близъ г. Острова и автора весьма цнныхъ и любопытныхъ воспоминаній, частію обнародованныхъ въ ‘Русскомъ Архив’ 1880 и 1881 годовъ.
19-го октября 1902 г.
С.-Петербургъ.
1) При боле спокойномъ и внимательномъ разсмотрніи оказалось, что надписи эти сдланы рукою не Александра Сергевича, а его отца Сергя Львовича Пушкина, дарившаго календари Прасковь Александровн въ благодарность за мелкія одолженія, которыя она ему оказывала, какъ сосдка по имнію. Да и находятся эти надписи на календаряхъ съ 1838 года, т. е. уже посл смерти поэта (см. ниже, въ каталог библіотеки).
2) Г. Щегловъ вспоминаетъ при этомъ извстное описаніе Онгинской библіотеки и хочетъ въ книгахъ Тригорскаго найти подтвержденіе стихамъ поэта:
Хранили многія страницы
Отмтку рзкую ногтей:
Глаза внимательной двицы
Устремлены на нихъ живй.
Татьяна видитъ съ трепетаньемъ,
Какою мыслью, замчаньемъ
Бывалъ Онгинъ пораженъ,
Съ чмъ молча соглашался онъ.
На ихъ поляхъ она встрчаетъ
Черты его карандаша…
Везд Онгина душа
Себя невольно выражаетъ
То краткимъ словомъ, то крестомъ,
То вопросительнымъ крючкомъ…
3) Рожд. баронесса Вревская (род. во Псков 6-го іюля 1833 г.), старшая изъ дтей барона Б. А. Вревскаго, вдова Григорія едоровича Карпова (род. въ 1835, ум. въ 1888 г.).
4) См. въ Прилож. VII, оно впервые было напечатано въ ‘Русской Бесд’ 1859 г., No 5, въ послднемъ изданіи сочиненій Языкова (Суворинскомъ, 1898 г.), первомъ посл изданія Перевлсскаго, оно пропущено.
5) Съ этого оригинала есть гравюра Вендрамини.
6) Съ лвой стороны отъ памятника Пушкина — могилы его дда и бабки, на которыхъ съ большимъ трудомъ, но съ полной несомннностью можно прочесть: Марья Алексевна Ганнибалъ, род. 20-го января 1745, ум. 27-го іюня 1818 г., Іосифъ Абрамовичъ Ганнибалъ, род. 20-го января 1744, ум. 12-го октября 1806 г. (а не въ 1797 г., какъ говоритъ Пушкинъ: Соч., т. V, стр. 152). Могилъ отца поэта — Сергя Львовича (ум. въ С.Пб. 29-го іюля 1848 г.) и матери — Надежды Осиповны (ум. въ С.Пб. 29-го марта 1836 г.) не сохранилось, или они погребены въ одномъ склеп съ сыномъ. Тутъ же погребена мать уважаемаго П. . Карпова — Шарлотта Григорьевна Карпова, рожд. Гросманъ (ум. 14-го ноября 1882 г.).
7) При печатаніи списка книгъ, преимущественно 1-го отдла каталога, я счелъ полезнымъ раскрыть анонимы и псевдонимы, насколько это представилось возможнымъ сдлать при помощи трудовъ Barbier, Querard’а, De-Manne’а и др.
‘С.-Петербургскія Вдомости’ 1866 г., NoNo 139, 146, 157, 163, 168 и 175.
9) ‘Напр., хоть эта книга: ‘Дневныя записки путешествія изъ Архипелагскаго, Россіи принадлежащаго, острова Пароса въ Сирію и проч., Сергя Плщева въ исход 1772 г. С.-Пб. 1773, въ 8 д. Эта книжка прежде мн не попадалась подъ руку’. Прим. Семевскаго.
10) Александръ Максимовичъ Вындомскій (или Вымдонскій, какъ раньше писалась эта фамилія) былъ сыномъ Максима Дмитріевича, генералъ-маіора и бывшаго Шлиссельбургскаго коменданта, которому, за службу въ качеств надсмотрщика за Анною Леопольдовною и юнымъ ex-императоромъ Іоанномъ Антоновичемъ, было пожаловано, по указу Екатерины II отъ 29-го іюля 1762 г., Тригорское съ 1085 душами крестьянъ. А. М. Вындомскій началъ службу въ 1756 г. въ Семеновскомъ полку, въ 1778 г. былъ капитанъ-поручикомъ, а въ 1780 году, при отставк, получилъ чинъ полковника, посл чего поселился въ Тригорскомъ, гд и умеръ 12-го февраля 1813 г., погребенъ онъ у церкви въ пог. Городищ, въ 1/2 верст отъ Тригорскаго. Изъ его литературныхъ произведеній въ печати извстно лишь одно стихотвореніе ‘Молитва гршника кающагося’, помщенное въ журнал ‘Бесдующій Гражданинъ’ 1789 г., ч. II, стр. 22. Кром того, имъ издана отдльно: ‘Записка, какимъ образомъ сдлать изъ простого горячаго вина самую лучшую французскую водку, почерпнутыя къ сему правила изъ опыта почтенной публик и любителямъ хозяйства сообщаетъ Александръ Вындомской’, С.-Пб. 1800, изд. 2-е — С.-Пб. 1803. См. также, въ приложеніи XI, стихотвореніе Вындомскаго. Б. М.
10) Соч., т. VII, стр. 92.
11) Любопытный портретъ его находимъ въ воспоминаніяхъ его родной племянницы — А. П. Кернъ: ‘Это была замчательная партія: мужъ [т. е. Н. И. Вульфъ] няньчился съ дтьми, варилъ въ шлафрок варенье, а жена [П. А. Вульфъ, впослдствіи Осипова] — гоняла на корд лошадей или читала ‘Римскую исторію’. Оба они, однако, были люди достойные любви и уваженія’ (‘Русскій Архивъ’ 1884 г., кн. III, стр. 330).
12) Въ библіотек Тригорскаго есть, дйствительно, нсколько книгъ съ надписями его имени и фамиліи.
13) И Ричардсонова ‘Geschichte Herrn Grandison’, и Руссо оказались на лицо въ Тригорской библіотек (см. каталогъ).
14) См. работу В. В. Сиповскаго: ‘Онгинъ, Татьяна и Ленскій’, С.-Пб. 1899, стр. 5 и сл., гд такъ живо и отчетливо очерчены типы нашихъ любительницъ романовъ XVIII и XIX в.
15) Анненковъ, какъ извстно, видитъ въ Татьян и Ольг Лариныхъ отраженіе Евпраксіи и Анны Вульфъ, о томъ-же свидтельствуетъ и братъ ихъ Алексй Николаевичъ, говоря въ своемъ ‘Дневник’: ‘….Я даже былъ дйствующимъ лицомъ въ описаніяхъ деревенской жизни Онгина, ибо она вся взята изъ пребыванія Пушкина у насъ, ‘въ губерніи Псковской’. Такъ я, Дерптскій студентъ, явился въ вид Гёттингенскаго подъ названіемъ Ленскаго, любезныя мои сестрицы суть образцы его деревенскихъ барышень, и чуть не Татьяна-ли одна изъ нихъ’ (Л. Н. Майковъ. Пушкинъ, стр. 199). Припомнимъ и надпись Пушкина на экземпляр ‘Онгина’, поднесенномъ Е. Н. Вульфъ: ‘Твоя отъ твоихъ’, кром того, баронъ А. Б. Вревскій говорилъ мн, что имя своей героини Пушкинъ связалъ съ именемъ его матери — баронессы Евпраксіи Николаевны, такъ какъ Татьяна празднуется въ тотъ же день, что и Евпраксія: дйствительно, день обихъ — 12-е января. Въ супругахъ Лариныхъ также очень много сходнаго съ супругами Вульфами (сравни строфы XXX — XXXVI главы II ‘Евгенія Онгина’). Черты Анны Вульфъ — Ольги — отчасти обрисовываются и изъ прилагаемыхъ ниже писемъ къ ней брата Алекся Николаевича.
16) Нкоторыя бумаги писаны отъ имени Маріи Ивановны Осиповой, но вс — рукою А. Н. Вульфа, почему мы и считаемъ его авторомъ этихъ любопытныхъ документовъ.
17) ‘Евгеній Онгинъ’, гл. II, стр. VI.
18) Прилож. X. Кром того, въ Тригорскомъ еще нашлись: большое количество писемъ къ П. А. Осиповой графа Карла Верри-делла-Бозіа (на нмецкомъ язык, съ 1813 г.), письма къ ней-же отъ Николая Разлуцкаго (1816 — 1817 г.), нсколько писемъ нкоего Cottard’а (на франц. яз., 1814 г.), Павлы Иван. Дашковой (1838 — 1842 г.) и нсколько писемъ къ А. Н. Вульфу отъ родныхъ и знакомыхъ. Вс они общаго интереса не представляютъ.
19) Фототипія съ увеличенной, слдовательно, искаженной копіи съ него помщена въ ‘Альбом Пушкинской юбилейной выставки, изд. подъ редакціей Л. Н. Майкова и Б. Л. Модзалевскаго’, С.-Пб. 1899, л. 3.
20) Воспроизведенъ, по копіи съ него, сдланной барономъ Пав Ал. Вревскимъ, въ ‘Альбом Пушкинской юбилейной выставки’, л. 21.
21) Теперь этотъ портретъ баронессою С. Б. Вревскою переданъ Ник. Серг. и Ник. Ник. Кашкинымъ.
22) По метрик А. Н. Вульфа видно, что онъ родился въ Тригорскомъ-же, воспреемникомъ его былъ генералъ-отъ-инфантеріи Мих. Мих. Философовъ, а воспреемницею — старшая сестра Анна Николаевна Вульфъ.
23) Село Петровское — въ трехъ верстахъ отъ Михайловскаго, на берегу озера Петровскаго, черезъ которое протекаетъ р. Сороть. Посл Ганнибала оно перешло къ нкоему Компаніону, отставному офицеру. Дочь его, Клара едоровна, вышла замужъ за Ос. Ос. Князевича (ум. въ 1888 г.), владльца села Воскресенскаго, близъ Святыхъ-Горъ.
24) О немъ см. любопытныя подробности въ ‘Воспоминаніяхъ’, Л. Н. Павлищева.
‘С.-Петербургскія Вдомости’ 1866 г., NoNo 139, 146, 157, 163, 168 и 175.