Ксения Алексеевна Морозова
Ксения Алексеевна Морозова
Отчего у Счастья сломаны крылья
Отчего у Счастья сломаны крылья
——————
Отчего у Счастья сломаны крылья, Морозова Ксения Алексеевна, Год: 1911
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Давным-давно тому назад вся земля представляла из себя один большой прекрасный сад.
Всё в нём цвело и благоухало, и люди, населявшие его, были не менее прекрасны, чем окружающая их природа: глаза их отражали прозрачную синеву небес, а души — кристально-чистые воды озер и ручьев.
Но лучшим украшением этого прекрасного сада была маленькая чудо-птичка, которую называли Счастьем.
Когда её нежный голосок звенел в вышине и наполнял воздух радостными мелодиями, люди, слушая его, уносились душою куда-то далеко-далеко, к самому солнцу, и им казалось, что всё внутри их залито его горячим сияющим светом. Когда же птичка перелетала с одного куста на другой, им хотелось стоять так вечно и вечно смотреть на нее милую, легкокрылую певунью!
Но вот однажды среди них появился человек, пришедший, по-видимому, из никому неведомых далеких краев. В его глазах отражалось темное ночное небо, и взгляд этих мрачных глаз, освещавший его бледное лицо, сверкал, как прорезывающая тучу молния, вокруг головы его, подобно разорванным грозовым облакам, висели черные жесткие пряди волос.
Человек шел по прекрасному цветущему саду, но сердце его не радовалось окружающей его красоте: оно было полно зависти и злобы!
Вдруг над ним раздалось пение, такое чудное пение, какого он еще никогда не слышал в жизни. Всё существо его наполнилось сладким томленьем: ему вдруг захотелось стоять и слушать, слушать без конца!
Но песня смолкла, и человек с мрачными глазами, подняв голову, увидел прелестную маленькую птичку, сидевшую на ветке как раз над его головой. Казалось, это был живой кусочек радуги, — так искрились, сверкали и горели ослепительной красотой все перышки этого нежного созданья.
— Она должна быть моею, — сказал себе человек. — Она не должна петь для других. Я посажу ее в клетку и буду один любоваться её красотой! Петь она будет для меня, только для меня одного!
И он протянул с жадной поспешностью руку.
Маленькая певунья всегда жила среди людей и знала, как они любят ее: она доверчиво села на протянутую руку, но тут неожиданно она увидела взгляд, полный зависти и злобы, устремленный на нее, и в ту же самую минуту почувствовала, как нежное тельце её сжимают крепкие злые пальцы. Она отчаянно забилась, рванулась изо всех сил и неожиданно для себя самой издала вдруг крик, который зазвенел таким страданьем и такой печалью, что человек в страхе невольно разжал свою руку, и в ту же минуту что-то радужное и прекрасное сверкнуло перед ним и исчезло в темной зелени деревьев, исчезло навсегда!
И вот с тех пор, как она повстречалась с завистью и злобой, сладкоголосая птичка-Счастье перестала жить среди людей. ‘Я им не причинила зла — лучшие песни мои звучали для них, — а они так безжалостно помяли мои прекрасные крылья! Но пусть будет так! Я всё же могу еще петь, но только не будут они близко видеть меня!’
С этого времени только издалека звучали людям песни Счастья. Услышав их, люди отправлялись им навстречу, но сколько бы они ни шли, песня звучала всё так же далеко, и тогда им начинало казаться, что эти дивные мелодии звучат в их собственном сердце. Но песня Счастья смолкала, и голос внутри их переставал петь: это Счастье улетало, улетало далеко.
Больше всего любило Счастье детей: голубые ясные глазки этих невинных созданий напоминали ему своим цветом лазурь небес прекрасного сада. Часто незамеченное никем, ночью, влетало Счастье в комнату ребенка, садилось у его изголовья и пело свои нежные песни. Проснувшись дети широко раскрывали свои удивленные глаза и, увидев сверкавшие в темноте перышки Счастья, улыбаясь тянулись к нему. ‘Это им хочется достать месяц с неба’, говорили тогда шутливо молодые матери. Пропев много своих чудных песен, Счастье снова улетало.
Когда оно видело молодых девушек и юношей с доверчивыми глазами, полных надежды и веры в жизнь, Счастье садилось недалеко от них, и над их головами начинали звенеть его радостные трели. О, какой прекрасной казалась им тогда жизнь, какой светлой, лучезарной! ‘Мы будем вечно счастливы, мы будем вечно любить’, говорили тогда юноши и девушки друг другу.
Случалось, что и люди, узнавшие, что такое жизнь, тоже видели иногда пролетающее мимо Счастье, но вместо того, чтобы всей душой отдаваться его чудным напевам, они старались рассмотреть его красивое оперенье и замечали тогда его помятые крылья. ‘Издали эта птичка казалась нам неизмеримо красивей, — говорили они. — Как это странно! Мы не замечали раньше её помятых крыльев! А в радостных песнях её звучат иногда ноты страданья и печали! Нет, верно, это не то Счастье, о котором рассказывали нам наши отцы и деды, когда они жили в прекрасном цветущем саду! Надо сказать нашим детям, чтобы они пошли искать то единственное, настоящее, сладкоголосое и прекрасное Счастье!’
И они рассказывали о нём своим детям и внукам.
Многие, очень многие отправлялись в поиски за Счастьем, и им случалось находить на пути прекрасные, ярко блиставшие перья, которые пролетавшее Счастье роняло иногда на землю. Люди называли их: любовью, славой, богатством. Они были разнообразны по величине и оттенкам, но чаще всего приходилось находить только по одному перу, а люди мечтали увидеть Счастье во всей его первобытной нетленной красоте! Вот почему они всегда неустанно говорили о нём и ждали, когда оно снова вернется на землю. А Счастье тоже ждало, чтобы вся земля снова обратилась в один прекрасный цветущий сад: только там хотело оно петь снова для всех людей свои чудные, бессмертные песни!
Источник: К. А. Морозова. В царстве сказки. — М.: Издание Т-ва И. Д. Сытина, 1911.
Исходник здесь: Викитека.