И. А. БУНИН
И. А. БУНИН
Освобождение Толстого
Освобождение Толстого
<,фрагмент, исключенный цензурой в советских изданиях>,
КОММЕНТАРИИ
КОММЕНТАРИИ
Освобождение Толстого, Бунин Иван Алексеевич, Год: 1937
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Серия ‘РУССКИЙ ПУТЬ’
И. А. Бунин: Pro et contra.
Личность и творчество Ивана Бунина в оценке русских и зарубежных мыслителей и исследователей. Антология
Издательство Русского Христианского гуманитарного института, Санкт-Петербург, 2001
<,…>, Крайний пример наиболее тупого толкования его учения и даже смысла всех его писаний дали русские марксисты. Еще много лет тому назад, еще до воцарения коммунистов в России, читал в Париже известный марксист Дейч лекцию ‘О Толстом с точки зрения научного социализма’. Лекция сопровождалась выступлениями других ораторов, в том числе одного из самых известных не только в России, но и во всей социалистической Европе марксиста Плеханова. Он вполне серьезно слушал Дейча, не во всем согласился с ним, однако в конце концов приветствовал его: ‘Все-таки, сказал он, это первая попытка подобрать ключ к творчеству Толстого’. Алданов, сведениями которого я тут пользуюсь, замечает, говоря об этом ключе в своей статье, напечатанной в столетнюю годовщину рождения Толстого, что с таким же правом можно было бы подыскать ключ к творчеству Бетховена в связи с теорией о происхождении видов Дарвина. Позволительно было надеяться, говорит он, что ‘первая попытка’ подобрать такой ключ к Толстому останется последней, но надежда эта не оправдалась: в коммунистической России вышло уже свыше 80 работ о Толстом — все ‘с точки зрения научного социализма’. Точка эта очень проста: ‘Толстой поражает своим социальным убожеством, идеологической ложью, но ценен тем, что в дни мрачной реакции возвысил свой голос против паразитствующих и насильничающих’, — о том, что Толстой возвысил бы свой голос и в дни коммунистической ‘реакции’ против всех ее насилий, не говорится, конечно, ‘Толстой делал подрыв буржуазии и дворянско-помещичьему самодержавию… Читать о Толстом нужно теперь у Ленина, у Луначарского…’ Что ж можно прочесть у Ленина?
В его статье, написанной по поводу восьмидесятилетия Толстого, я прочел следующее: ‘Противоречия в произведениях, взглядах, учениях в школе Толстого — кричащие. С одной стороны — гениальный художник, давший не только несравненную картину русской жизни, но и первоклассные произведения мировой литературы. С другой стороны — помещик, юродствующий во Христе. С одной стороны — замечательно сильный, непосредственный и искренний протест против общественной лжи и фальши, а с другой стороны — ‘толстовец’, то есть истасканный, истеричный хлюпик, называемый русским интеллигентом, который, публично бия себя в грудь, говорит: ‘Я скверный, я гадкий, но я занимаюсь нравственным усовершенствованием, я не кушаю больше мяса и питаюсь теперь рисовыми котлетками’. С одной стороны — беспощадная критика капиталистической эксплуатации, разоблачение правительственных насилий, комедии суда и государственного управления, вскрытие всей глубины противоречий между ростом богатства и завоеваниями цивилизации и ростом нищеты, одичалости и мучений рабочих масс, с другой стороны — юродивая проповедь ‘непротивления злу насилием’. С одной стороны — самый трезвый реализм, срывание всех и всяческих масок, с другой стороны — проповедь одной из самых гнусных вещей, какие только есть на свете, именно — религии, стремление поставить на место попов по казенной должности попов по нравственному убеждению, то есть культивирование самой утонченной и поэтому особенно омерзительной поповщины’. Тут вспоминается и Горький. Горький, тоже имевший удивительную способность делать решительно все, о чем бы он ни заговорил, пошлым и плоским, говорит в своих воспоминаниях о Толстом (безмерно лживых чуть не на каждом шагу), будто Толстой сделал ему однажды такое заявление: ‘Наука есть золотой слиток в руках шарлатана-химика, вы хотите ее упростить, сделать ее доступной для всех: оказывается, что вы начеканили кучу фальшивой монеты, и народ не поблагодарит вас, когда узнает действительную цену этой монеты’. Тут нет, конечно, ни единого толстовского слова, — все выдумано и все совершенно противоположно духу и речи Толстого. Но не в том дело. Говоря по существу, так ли уж отличается Горький от всяких прочих толкователей Толстого? Прочие говорят в том же роде. Этот моралист и социальный реформатор был опаснейший революционер, выразитель наиболее бунтарских свойств русской души, — так, возмущаясь, говорят толкователи ‘правые’. ‘Левые’ же восхищаются: ‘Не было, кажется, ни одно<,го>, рокового вопроса в сфере экономической, государственной, международной, которого не коснулся бы он’. Упирают на это и его биографы: один (Бирюков) ставит во главу угла всех толстовских терзаний такое положение: ‘Над народом находится так называемый высший, правящий класс, — преступный, по мнению Толстого’. Другой (Полнер) — ‘несправедливость существующих земельных отношений: в этом великом грехе старец Толстой видел главную причину всех социальных невзгод’. <,…>,
Впервые: Бунин И. А. Освобождение Толстого. Париж, 1937. С. 188—192. Публикуемый фрагмент находится в начале главы XV.
С. 14. Дейч Лев Григорьевич (1855—1941) — народник, один из основателей первой русской марксистской группы ‘Освобождение труда’ и социал-демократической партии. Участвовал в издании газет ‘Искра’ и ‘Заря’. На втором съезде РСДРП примкнул к меньшевикам. Один из лидеров меньшевизма. После Октябрьской революции отошел от политической деятельности. Жил в СССР, участвовал в подготовке издания сочинений Г. В. Плеханова.
Плеханов — автор пяти статей о творчестве Л. Н. Толстого: ‘Отсюда и досюда’ (1910), ‘Смешение представлений’ (1910), ‘Карл Маркс и Лев Толстой’ (1911), ‘Еще о Толстом’ (1911), ‘Толстой и природа’ (1924). Эти работы собраны в XIV томе его собрания сочинений (М., Л., 1927. С. 185—253).
Алданов <,…>, в своей статье, напечатанной в столетнюю годовщину рождения Толстого… — В 1928 г. была опубликована статья М. А. Алданова ‘О Толстом’.
…у Ленина… — В. И. Лениным написано шесть статей о Толстом: ‘Л. Н. Толстой’ (1910), ‘Л. Н. Толстой и современное рабочее движение’ (1910), ‘Толстой и пролетарская борьба’ (1910), ‘Герои оговорочки’ (1910), ‘Л. Н. Толстой и его эпоха’ (1911). Самая известная и наиболее цитируемая — ‘Лев Толстой как зеркало русской революции’ (1908). В пятом издании собрания сочинений Ленина статьи вошли в 17 и 20 тома.
…у Луначарского… — Работы А. В. Луначарского ‘Толстой и Маркс’, ‘К предстоящему чествованию Л. Н. Толстого’, ‘Ленин о Толстом’, ‘Л. Н. Толстой’, ‘Толстой-художник’, ‘О творчестве Толстого’, ‘Ленин и Раскольников о Толстом’ собраны в книге, вышедшей к столетнему юбилею писателя: Луначарский А. В. О Толстом. М., Л., 1928. С. 15. ‘Противоречия в произведениях, взглядах, учениях в школе Толстого ~ культивирование самой утонченной и поэтому особенно омерзительной поповщины’. — Цитата из статьи Ленина ‘Лев Толстой как зеркало русской революции’.
Горький <,…>, в своих воспоминаниях о Толстом (безмерно лживых чуть не на каждом шагу)… — Очерк М. Горького ‘Лев Толстой’, полный текст которого был впервые опубликован в книге Горького ‘Воспоминания’ (Berlin, 1932), вызвал резко негативную оценку Бунина. В письме от 15 декабря 1947 г. Бунин укоряет Г. В. Адамовича за положительный отзыв о горьковских воспоминаниях, ‘лживость, топорная брехня которых достойна рваных ноздрей и каторги’. В письме, написанном на следующий день, он приводит примеры очевидной для него лжи: Горький вкладывает в уста Толстого не свойственные ему выражения (например, невозможное высказывание о Чехове: ‘Ходит, как барышня’), говорит о робости Чехова, не присущей ему. Эта ложь нужна Горькому для укрепления сочиненного им мифа — противопоставления своего ‘нахрапа’, ‘челкашизма’ выдуманнойим ‘тихости’, ‘грусти’ Чехова. Слова же Толстого, якобы сказанные Горькому: ‘Вы — романтик’, нужны ему для самооправдания, так как хорошо известно, что Толстому не нравились его сочинения (См.: Бунин И. Письма к Г. Адамовичу // Новый журнал. 1973. Кн. 110. С. 163—165). По свидетельству А. В. Бахраха, Бунин однажды так высказался об этом сочинении Горького: ‘Не спорю, эти воспоминания о Толстом написаны хлестко и не без блеска… но ведь почти все в них — сплошная беллетристика, и Толстой у Горького не Лев Николаевич, а Лев ‘Алексеемаксимович’!’ (Бахрах А. Бунин в халате. [Baville], 1979. С. 142).
‘Наука есть золотой слиток в руках шарлатана-химика ~ народ не поблагодарит вас, когда узнает действительную цену этой монеты’ — Неточная цитата заметки XVIII из очерка М. Горького ‘Лев Толстой’.
…так ли уж отличается Горький от всяких прочих толкователей Толстого? — В первоначальном тексте главы, опубликованном в журнале ‘Русские записки’ (1937. No 1. С. 96), это место читается так: ‘…так ли уж отличаются все эти Дейчи, Ленины и Горькие от всяких прочих толкователей Толстого?’ С. 16. Бирюков Павел Иванович — последователь учения Толстого, несколько лет выполнявший обязанности секретаря писателя. Первый биограф Толстого. Его четырехтомный труд ‘Биография Льва Николаевича Толстого’ впервые вышел в 1906 г. (толстовское издательство ‘Посредник’). 2-е изд. — 1911 г. (‘Посредник’), 3-е изд. — М., Пг., 1923.
Полнер Тихон Иванович — автор книг ‘О Толстом. Воспоминания’ (Париж, 1920) и ‘Лев Толстой и его жена: История одной любви’ (Париж, 1928).