ОСЕННІЕ ДНИ.
(Картина).
. Глинка.
‘Сверные цвты на 1827 годъ’
Осенние дни, Глинка Федор Николаевич, Год: 1827
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Прекрасенъ тихій лтній день, когда солнце палитъ и сіяетъ, когда роскошные, разновидные сады и густо-одтыя долины въ полнот соковъ представляютъ вс переливы тней, вс измненія оттнковъ, когда воды, подернутыя легкою, дымчатою пеленою сонливо струятся, и птицы, какъ будто въ нкоторой задумчивости, стихаютъ. Тогда природа, полная наслажденія, подобна молодой супруг въ первые дни посл счастливаго брака. Все изображаетъ роскошь, безопасность, общее успокоеніе: и эти рощицы на сочныхъ зеленыхъ долинахъ, стада и пастухи, облегшіе студеные, гремучіе ключи, и эта безпечная свобода, съ которою одни отдыхаютъ, другіе купаются, почти безъ различія пола, и эта удобность иметъ везд постель, находитъ повсюду пристанище: все сіе вмст обновляетъ память о золотомъ вк.
Но признаюсь, мн миле осенній день. Тутъ больше силы, больше жизни, больше картинъ разновиднаго движенія. И сколько мыслей возбуждаетъ такой день!…
Мн весело смотрть на это волнующееся, еще зеленое море лсовъ, которыхъ вершины вижу съ высоты утеса, на сіи кипучія воды, на т горы, рисующіяся какъ привиднія, на огромный городъ, который вдалек за туманомъ тихъ и спокоенъ. Таковъ и человкъ, разсматриваемый издали, но подойдите ближе, и вы услышите шумъ и тревогу, увидите суету и волненіе! Обращаюсь опять къ любимой картин… смотрю, припоминаю и сравниваю. Спрашиваю: отъ чего такъ нравилась теб эта самая картина природы, еще въ раннія лта дтства, когда, забывая игрушки, ты исчезалъ въ задумчивости, сидя, какъ прикованный, у окна родимой хижины. Какое-то тоскливое внутреннее чувство отвчаетъ: ‘ахъ, это было предчувствіе, слишкомъ оправданное временемъ! Ты чувствовалъ въ душ свитокъ судьбы своей: теперь лта и случай развиваютъ его!
Какъ зыблются эти крпкія деревья. Какъ живо напоминаютъ они страсти приключенія, встрчи, вс отношенія человческаго общества. Вотъ два дерева, раздленные протокомъ земнымъ склоняются потокомъ воздушнымъ, теченіемъ втра. Вотъ они сблизились, обнялись, соединились, такъ нжно сцпились втвями, какъ будто уже никогда не могутъ быть розно! Но промчался порывъ другаго втра, и, сближенные, раздвинулись, разстались…. какъ будто никогда и не бывали вмст. Новые обороты втра, новыя сближенія, иныя связи, иныя отношенія…. но въ семъ волненіи есть великая польза! Деревья, имющія смена, дождятъ ихъ на землю, или ввpяютъ втрамъ, и новые наслдники засваются. Изъ сего невидимаго посва возстанетъ нкогда новое поколніе лсовъ! Ароматы цвтущихъ кустарниковъ, изъ тснаго круга своего, разносятся, какъ подарки, по большому пространству, и сонливые застои вреднаго воздуха разлагаются…
Но человкъ ищетъ цли. Сей пловецъ на бурномъ мор жизни все стремится къ пристани. Гд жъ эта пристань? Гд желанное успокоеніе? Найти миръ въ мір есть великая тайна нашего счастія! Древніе искали отгадки сей тайны въ философіи, y которой одна только была заповдь: ‘терпи!’ Мы имемъ другое, боле утшительное Существо, которое къ первому еще прибавляетъ два новые слова: ‘люби и надйся!’ И въ нравственномъ, какъ въ философскомъ мір, волненіе житейское производитъ существенную пользу. Души развертываются, понятія и чувства разсваются, и ароматъ уединенной частной добродтели растекается по всему кругу общественности.
Но осень становится глубже. Въ зеленыхъ лсахъ примтенъ уже палевой и красноватой листъ. Ночи приходятъ ране и приносятъ съ собою боле теплоты и влажности. По утрамъ срые туманы спорятъ съ солнцемъ. Я люблю смотрть на ихъ живописное волнованіе. Иногда кажется, будто на воздух стоятъ города. Иногда, кажется, полки сражаются… Огромные дымно-видные клубы движутся, то внизъ, то вверхъ, тснятся, колеблются и наконецъ, рдя, уступаютъ дйствію солнца, которое возходитъ спокойно, не заботясь о сует своихъ противниковъ. Уже нивы становятся пусты, a гумна наполняются. Вечеромъ видли въ лсу два луча, которые горли, какъ дв зажженныя свчи, это глаза волка! Уже звнитъ на островахъ охотничій рогъ и рдко хлопаетъ арапникъ, стаи гончихъ заливаются. Бдный, лакомый заяцъ не долго жируетъ на сочныхъ овсахъ! Но я лучше люблю мирныя занятія поселянъ: гладкой токъ подъ овиномъ, гд стучатъ цпы и пахнетъ подсушенымъ хлбнымъ зерномъ, люблю ароматную скирду шелковичнаго сна и глубокіи ддовскій закромъ, гд поселянинъ, съ непритворнымъ веселіемъ простой души, хоронитъ годичныя надежды свои….