В.В. Розанов
В.В. Розанов
<,Окраины>,
<,Окраины>,
Окраины, Розанов Василий Васильевич, Год: 1896
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Недавно ‘Киевское Слово’, а вслед за ним ‘Московские Ведомости’ и ‘Новое Время’ посвятили статьи отношению нашему к ‘окраинам’. Все высказываются одинаково, находя ненормальным это отношение. Но, нам думается, всеми ими опущена принципиальная точка зрения на этот вопрос.
‘Окраины’ наши не суть только провинции по географическому своему положению, характер некоторого провинциализма в высшей степени присущ им в истории, где, утратив самостоятельность внешнего и самобытного существования, они естественно должны малиться, угасать, терять яркость и цвет существования. Народности, их населяющие, иноверные или иноплеменные по отношению к коренному великорусскому племени, должны образовать род исторического крестьянства, т.е. возвратиться к простоте и элементарности жизни, какая присуща этому состоянию сравнительно с другими, более деятельными и живыми. Таким образом, некоторая запущенность, беспризорность существования в высшей степени отвечает историческому положению окраин, этих вчерашних дворян, ныне ставших однодворцами, которым нужен плуг в руки, а не бесплодное рассматриванье исторических гербов своих.
Этой основной точки зрения мы не имеем на них, и отсюда истекают все наши ошибки. Мы истощаем казначейство на траты для них, мы высылаем туда лучшие административные силы, наше внимание гораздо сильнее сосредоточено на них, нежели на центральных губерниях, мы усыпаем их гимназиями, прогимназиями, университетами, тогда как все это следовало бы оставить в коренной России и для коренной России. Следует дать пышный цвет и рост основному великорусскому племени, которое вынесло на плечах своих всю нашу историю, и, говоря словами летописца — ‘много утерло поту за землю русскую’. Вот кого надо просвещать, вот кем нужно деятельно и рачительно управлять. Посмотрите на обширность наших губерний, наших епархий, на недостаток всюду школ, больниц, на неустроенность грунтовых и почти отсутствие шоссейных дорог, на нерасчищенность русла рек. Все элементарно, грубо, беспризорно в центре России, и все устроено, нами устроено, на наши средства, нашими заботами и трудами, в западных, южных и восточных окраинах. Мы думаем через это их ‘обрусить’. Но истинный метод ‘обрусения’ другой: нужно дать полную и яркую жизнь коренной России, центральным 36 губерниям, населенным великорусским племенем, предоставив окраинам тянуться туда за образованием, за трудом, за сферами приложения ума и дарования. Можно быть уверенным, что все поляки, все немцы, все финны и кавказские племена быстро и притом сами и добровольно усвоят наш язык, как только им придется для слушания медицинских и юридических лекций ехать в Пензу, Орел, Калугу, а не в Гельсингфорс, Варшаву, Юрьев.
Ежегодно публикуются сведения, как много юношей и девушек русских не только в столицах, но и в больших губернских городах не находят свободных вакансий в правительственных гимназиях и прогимназиях. Этих сведений не появляется в больших окраинных городах: там всякому желающему учиться открыто место, приготовлено русским трудом и потом. Это же странно, это аномалия. И вот откуда объясняется, что, напр., в Петербурге нет вовсе русских аптек, т.е. с русскими арендаторами, провизорами и составом служащих, все аптеки или немецкие, или еврейские. И то же по всей России. В Петербурге есть больницы, даже именующиеся ‘Мариинскими’, где весь состав докторов немецкий, — и тогда обыкновенно евреи исключены, есть больницы, где состав докторов еврейский, — и тогда исключены немцы. Русских даже не принимают во внимание, так они слабы и малозначительны всюду. Иногда, смотря на них, смотря на труд их, черный, низкий, дешево оплачиваемый — вспоминаешь египетских феллахов, среди которых поселились деятельные англичане и французы.
Но тайна дела в том, что добрый, покорный, несколько пассивный русский уже тысячелетием истории своей приучен к тому, чтобы его организовали, выучивали, давали ему дело, которое он тогда отлично выполнит. И вот он не находит ныне около себя этой организующей и просвещающей силы: он беспризорно брошен, лучшие силы все брошены на окраины.
Вспомним Адама Чарторыйского, 18 лет управлявшего обучением и воспитанием в виленском учебном округе. Что, если бы Хомякову или Аксакову вверено было, на такое же число лет, попечительство в московском округе, как оно процвело бы, как бы организовалось. Но мы не боялись польского патриотизма, а русского патриотизма мы боялись. В то время как Чарторыйские вредили нам в Западном крае, немцы вредили нашему юношеству в средней России и препятствовали ему стать на народную почву. И плоды этого мы пожинаем.
Впервые опубликовано: Свет. СПб., 1896. 26 окт. No 286. Без подписи и заглавия.