Охота за масонами, или похождения асессора Алексеева, Щеголев Павел Елисеевич, Год: 1917 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 48 минут(ы)

Щеголев П. Е. Охранники, агенты, палачи

М.: Просвет, 1992.

ОХОТА ЗА МАСОНАМИ, ИЛИ ПОХОЖДЕНИЯ АСЕССОРА АЛЕКСЕЕВА⁶²

Когда греки не в силах были разрешить запутаннейшее и сложнейшее действие трагедии,— они прибегали к помощи божества. Правительственный ум не всегда мог осилить исторический процесс, результатом которого являлась революция. И тут на помощь, как неоцененный клад, приходило предание о масонстве. Масонство — deus ex machina⁶³. Оно таинственно и неуловимо, оно вездесуще и всемогуще. Известна роль масонства в России XVIII и начала XIX века, известно, что на Западе масонство не умерло. Почему же не предположить, что оно влияет и у нас на ход нашей политической жизни? Почему не предположить, что все либеральное и социалистическое движение создано этой могущественной организацией? Революционное движение в России традиционная правительственная мысль всегда связывала с еврейством. Евреи рассеяны по всему миру, в то же время связаны между собой крепкой религиозной связью. Так и масоны, которые к тому же интернационалисты. Неудивительно появление слова ‘жидо-масон’. Об этом слове шептали все правые газеты. Оно с завлекающей простотой объясняло им все запутаннейшие ходы жизни и то главное, чего они боялись и от чего ждали своего конца, — революцию.

‘Христианско-арийской цивилизации объявлена беспощадная война, — пишет одна из правых газет,— организованное масонами международное ‘сверхправительство’ достигло к началу XX века такого могущества и влияния, что борьба с ним в одиночку не по силам даже таким колоссам христианской государственности, каковыми являются Россия и Германия. Подчинив своему влиянию почти всю романскую расу, масоны сосредоточили сейчас все свое внимание на ‘обработке’ германских и славянских народностей, попутно поддерживая революционное движение и в магометанских странах. Под маской борьбы за ‘свободу’ и под прикрытием теории демократизма, радикализма и социализма, масоны объявили войну христианской религии и монархическому принципу, являющимся основами арийско-христианской цивилизации и арийско-христианской государственности’⁶⁴.

В ‘Русском знамени’ писали: ‘Человечеству угрожает новая опасность… Международный жидовский сан-хендрин, существовавший до сих пор только тайно, превращается в явное и всеми признанное учреждение, которое будет первым шагом на пути жидовского всемирного господства, первым признанием всеми государствами высшей власти жидовства… Страшные сказки воочию осуществляются жидо-масонством, идущим твердо и неуклонно к тысячелетней своей цели, то есть к порабощению всего человечества под ноги торжествующему жиду и к превращению всех народов в полных и покорных рабов народа богоубийц и сумасшедших преступников’.

Осуществление ‘страшных сказок’ — в организации международного трибунала, потому что, ‘силою вещей, жидовское племя, смешанное с другими народами и избираемое ими в свои представители по незнанию, подкупу или обману, несомненно, получит большинство в ‘международном судилище’, большинство это будет решать все вопросы не так, как велит общечеловеческая справедливость, а как приказывают жидовские ‘выгоды’… А между тем, появится фактическое признание жидовского санхендрина главным, решающим судьей, суперарбитром всех разноплеменных конфликтов’. Газета больше всего боится, что ‘безвозвратно будет признан принцип главенства гаагских судей над правителями и монархами — главенства жидовского племени, распоряжающегося в Гааге судьбами других народов’.

Масонство — козлище отпущения, но оно и печать проклятия.

Когда пишут статью против Гермогена, говорят, что к нему присосалась жидо-масонская печать. Сторонники масонства провели аннексию Боснии и Герцеговины. Масонство обосновалось во французской армии, боятся, чтобы оно не проникло в русскую, и кричат: ‘Берегите русскую армию! Масон идет!’ Публицист ‘Русского знамени’ не жалеет красок при описании ‘разврата’, который внесло масонство в армию нашей союзницы. Не столько радикальные газеты, но даже ‘Голос земли’, издававшийся в Петербурге при участи профессоров Озерова, Введенского и Ходского, считается масонским органом. Наконец, ‘назови г. Сазонов свою газету ‘голосом английских масонов’ или ‘звоном масонского золота’, был бы хоть смысл’,— говорит ‘Земщина’. Гучков — явный масон’⁶⁵ ‘Вестник Союза русского народа’ пишет: ‘Английские масоны сокрушенно вздыхают по поводу того, что английский король Георг V не пожелал до сих пор стать масоном, и утешают себя воспоминаниями о покойном Эдуарде VII, бывшем ярым масоном и состоявшем в должности великого мастера английских масонских организаций в продолжение 26 лет. Сожалея о том, что ни Вильгельм, ни король Георг V не принадлежат к масонству, масонская печать с удовлетворением отмечает, что зато брат германского императора принц Генрих Прусский состоит великим мастером германских масонских организаций, а двоюродный брат короля английского принц Артур Коннаутский состоит великим мастером английских масонов.

Далее, коронованными масонами являются, по словам масонской печати, принц Генрих Нидерландский, король норвежский, король датский, король шведский, король греческий, король вюртембергский и так далее. Германский император Фридрих состоял великим мастером германского масонства в продолжение последних тридцати лет своей жизни. Затем покровителем германских масонов состоял брат императора принц Леопольд Прусский. Он был избран в 1894 году великим мастером английского масонства. В заключение отметим, что все президенты Северо-Американских Соединенных Штатов, начиная с Георга Вашингтона и кончая Рузвельтом и Тафтом, были масонами. Исключение составил только один президент Джон Адаме, осмысливший преступную сущность масонства и воздвигнувший против американских масонов грозные гонения. За это Адаме лишился поста президента и… ‘скоропостижно умер’. В теперешнем американском сенате имеется 87 процентов сенаторов-масонов, а в нижней американской законодательной палате числится 80 процентов масонов’⁶⁶.

Другая газета ‘Союза русского народа’ рассказывает, будто ‘во время прений в палате об уничтожении церкви большая часть депутатов, даже социалистов, не соглашалась ‘на одну’ статью. Жорес, Клемансо, Вивиани, Бриан, Аллеман с Бриссоном во главе (наши Гегечкори, Преображенский, Маклаков с Милюковым) яростно, но тщетно настаивали на этой ‘свирепой статье’. Дело было бы проиграно, ибо все спорили, кричали и не уступали ни за что. Но вдруг… произошло нечто необыкновенное. Бриссон сорвался с места. Его длинные, большие руки поднялись. Быстро зашевелились пальцы, воспроизводя в воздухе над гудевшим собранием, точно угрожая ему, странные кабалистические знаки. Палата на мгновение замерла… Многие лица побледнели. Многие головы поникли. Знаки эти был масонский signe de dtresse⁶⁷ — призыв на помощь в крайности. Шум затих, закон был принят! Эти заговорщики, собирающиеся в подземельях и исполняющие разные таинственные приказания глав, отлично дисциплинированы, и масон скорее умрет, чем ослушается ‘знака’⁶⁸.

Кто знает манеру покойного президента палаты широкими жестами умирять страсти, тот невольно улыбнется хитрым заподозреваниям черносотенного писателя. Очевидно, и они порою бывали не чужды своеобразной ‘романтики’!

От франк-масонства — ‘неправедный суд’, вырождение французской нации от проведения ею в жизнь неомальтузианских идей. Связь португальских и турецких революционеров с масонами была подхвачена с радостью. ‘Современная Португалия представляет печальное и поучительное зрелище страны, в которой масоны захватили, наконец, полную, неограниченную власть’. Благодаря им ‘церкви начинают закрываться’. Страдают не только духовные блага: ‘Масонское хозяйничанье совсем не способствовало экономическому подъему Португалии’. ‘Масонское правительство допускает на государственные должности только масонов’. Так стращают ‘Санкт-Петербургские ведомости’ ⁶⁹.

Какие факты были у черносотенных газет относительно распространения масонства в России? Н. Крайнев в ‘Московских ведомостях’, а Бутми в ‘Земщине’ подробно описывали масонство начала прошлого века, прибегая к солидным источникам. Конец обстоятельной статьи Бутми сообщает: ‘В начале 1909 года в английской статье сообщалось о торжественном восстановлении в Петербурге великой ложи Астрея, в состав которой вошли многие высокопоставленные лица, члены Государственного Совета и Государственной Думы (из коих далеко не все принадлежат к кадетской партии)’⁷⁰. ‘Вече’ доносит: ‘Кедрин простер свою иезуитскую откровенность до признания, что он принадлежит к одной из масонских лож, но только заграничных’⁷¹. ‘Виленский вестник’, упомянув, что ‘Союз освобождения’ состоял в самых оживленных сношениях с масонскими ложами Франции, пишет: ‘Для любознательного наблюдателя на фоне повседневной жизни вырисовываются факты, несомненно указывающие, с одной стороны, на попытки возродить у нас погасшее вместе с усмирением декабристов масонство, с другой — на то, что эти попытки приносят известные результаты. В Москве с 1 января 1908 года П. Чистяков стал издавать ‘двухмесячный’ журнал ‘Русский франк-масон’ (‘Свободный каменщик’). Журнал этот, как значилось в его программе, посвящался ‘ всем ищущим справедливого иоаннического масонства в первых трех степенях его’ (ученик, подмастер или товарищ и мастер)… В конце 1908 года, одновременно с прекращением издания журнала ‘Русский франк-масон’, в издававшемся тем же Чистяковым еженедельном журнале ‘Ребус’, посвященном спиритизму и оккультным наукам, появилось сообщение о том, что при редакции ‘Ребуса’ предполагается организовать кружок лиц, интересующихся масонством, с целью его теоретического и практического изучения. П. Чистяков предполагал легализовать этот кружок в порядке закона 4 марта 1906 года об обществах и союзах, но, встретив отрицательное отношение к своей затее со стороны местной власти, решил, как он заявил, ‘обождать’. Кружок этот, тем не менее, образовался. В марте 1910 года в Петербурге в зале Тенишевского училища В. Филатов в публичной лекции распинался за ‘высокий духовно-нравственный и глубоко-религиозный’ характер масонских идей, в то время, как конвент 1886 года ‘Великого Востока’ Франции совершенно изгнал из обращения даже обычную формулу масонов: ‘Во славу великого зодчего Вселенной’. О политической роли масонства лектор не обмолвился ни словом. Г-жа Овчинникова-Архангельская в своей публичной лекции, прочитанной там же в декабре 1910 года, была более откровенна. От нее мы услышали, что масонство представляет собой социальную силу, которая всегда стремилась к ‘освобождению человечества от уз’, что она подготовила Великую Французскую и другие европейские революции, что Мирабо, Дантон и другие деятели революции были членами масонских лож, и тому подобное. ‘Масонство давно уже стучится в дверь России,— восклицала г-жа Овчинникова-Архангельская в конце своей лекции,— и мы надеемся, что, наконец, дождемся легализации, так как Россия — страна конституционная, в которой должна быть допущена свобода совести, слова, печати и собраний <...>. Все эти выступления убедительно говорят о том, что масоны из всей силы стремятся приобщить Россию к ‘благам’ масонства. Кто хоть поверхностно знаком с иностранной масонской литературой, тот знает, что эти стремления принесли уже осязательные результаты. Многие наши видные общественные деятели состоят членами французских масонских лож, указке которых надо приписать многие их выступления и поступки. Итак, масоны дружным походом идут на Россию’⁷².

В ‘Русской Земле’ какой-то досужий ‘историк русской литературы’ доказывает на примерах словесности, что ‘среди нашей интеллигенции существовал и заговор, и тонко обдуманный план’. Оказывается, Горький, ‘человек очень осведомленный’, предсказал в ‘На дне’ всеобщую забастовку, а в ‘Буревестнике’ за 1905 год Чехов уверенно говорил о конституции в России. Десять лет до нее, еще в девяностых годах, литература выводила ссыльных положительными типами, Художественный театр показывал, как ‘режут Цезаря’, Шаляпин пел ‘Короля и блоху’ и тому подобное. Затем персидская и турецкая революция… ‘Однородные явления вызываются однородными же причинами. И если в разных государствах народам навязывают совершенно чуждый им политический строй, то надо искать общей причины, а не совпадений. И вот этой общей причиной является настойчивая, упорная работа масонов, направляемая умелой рукой из одного центра’⁷³. Таковы мудрые заключения ‘историка’. Это не удивительно. ‘Колокол’ объясняет, что порнография Анатолия Каменского⁷⁴ также имеет своим источником жидо-масонство⁷⁵. С этими вседержителями связывают даже секту мариавитов⁷⁶.

Остроумный фельетонист ‘Нового времени’ вспоминает героя Тургенева, принадлежность которого к масонству определялась длинным ногтем на мизинце. ‘В Петербурге оказался живой франк-масон. Господин Кедрин заявил интервьюеру о своей высокой третьей степени ‘мастера’, полученной им в некоей парижской ложе’,— пишет ‘Ник Никэ’ и добавляет: ‘Что же такое современное масонство во Франции, с его рыцарскими степенями, лентами, орденами, патентами, восхождением по градусам? Весьма нечто похожее на русскую бюрократию с ее табелями о рангах, построенными на дважды семеричном числе, со многими степенями рыцарских орденов… Нравственный и умственный склад нашего чиновничества — совершенно масонский: то же чинопочитание, послушание, высокий дар молчания, хранение ‘королевского секрета’, равнодушие к религиозным и национальным отличиям, братский космополитизм в своей среде’… Перебрав другие черты сходства⁷⁷, автор говорит: ‘Право, Французские масоны и г. Кедрин не более таинственны, чем наши мастера табели о рангах’. ‘Киевская мысль’ в статье ‘Фармазоны’ указала, что ‘довольно усиленную агитацию в пользу масонских лож повел было старик Суворин’, паника перед фармазоном — паника невежества. Азов в ‘Речи’ издевается над ней: ‘Говорят, масонами заинтересовался и занялся вплотную сам г. Курлов, но и у него ничего из этого занятия не вышло, кроме докладной записки. Говорят еще, что г. Курловым⁷⁸ был составлен список выдающихся масонов. Ну что же, ‘чкнись на укупи’, как говорит один из персонажей Успенского. Истинно русские люди ‘чкну-лись’ было уязвить С. Ю. Витте, которого они почитают чем-то вроде масонского папы, но из этого ровно ничего не могло выйти. Самое скверное во всем этом деле то, что никто не может объяснить, в чем, собственно, виноваты масоны… Это что-то вроде буки, которого взрослые выдумали для детей. Вот придет бука и заберет шалуна. Но вот в чем вопрос. Верит ли шалун в существование буки? Верят ли истинно русские люди в существование масонов? Если не верят, хорошо притворяются. Не отпустят ли чего дополнительно на борьбу с масонами?’ На одной газетной вырезке из ‘Русского знамени’, хранившейся в Департаменте полиции, со статьей, сравнительно менее интересной, но принадлежавшей, очевидно, Дубровину⁷⁹, жандармский знаток масонства Мец⁸⁰ написал: ’10 октября 1908 г. я разговаривал с А. И. Дубровиным лично по поводу этой заметки, причем он сказал, что Департаменту полиции больше никаких сведений о масонстве давать не будет потому, что сообщения его, переданные конфиденциально М. Т.⁸¹, были известны в масонских группах на следующий же день. Мец’. В статье — донос на Катловкера, Табурно и октябристов, Кедрина. А кроме того — стишки:

‘В половине октября,

Адским пламенем горя,

Чесноком благоухая

И селедкою рыгая,

Препоганейшая мразь

В Петербурге родилась’…

Немудрено, что все эти вопли заставили Департамент полиции приступить к расследованию таинственного преступного сообщества. Было создано ‘дело’ о масонстве. Придуманное для развязки действия, божество устрашило самих режиссеров театра. Они забыли про машины, которыми приводилось это божество в действие, и решили, что избавиться от него можно, только изучивши его природу. Изучение решили вести на научном основании. Для этого-то и был приглашен некий Алексеев⁸², с глубокомысленными похождениями коего нам и предстоит познакомиться.

Докладная записка, составленная в Департаменте полиции, следующим образом описывает историю дела. ‘Во исполнение возложенного поручения, коллежский асессор Алексеев 7-го минувшего октября (1910 года) выехал в город Берлин, центр всемирного израильского союза, деятельность которого находится в тесной связи с деятельностью масонства. Возобновив старые связи с литературным миром Берлина (коллежский асессор Алексеев несколько лет тому назад слушал лекции в местном университете), он стал подыскивать среди него лиц, могущих принести пользу при изучении интересующего вопроса. Выбор остановился на одном из них, профессия коего — Schriftsteller, писатель, исполняющий всякого рода заказы: ученые трактаты, брошюры, доклады и тому подобное по известной, всегда крайне широкой специальности. Данное лицо всегда писало очень много о политической и экономической жизни Германии и России, и многие его труды, подписанные заказчиком, стяжали последнему немалую известность.

Работая в течение целого ряда лет на литературном поприще, он приобрел большую эрудицию, в особенности по вопросу о еврействе. Ввиду сего коллежский асессор Алексеев поручил ему собрать нужные материалы и сведения и составить компактный труд относительно всемирного израильского союза и его деятельности. Указанная работа обнимает листов 70—80, обойдется в 500— 600 руб. ‘Сделав это дело’, Алексеев выехал в Брюссель, чтобы повидать там отца Пирлинга, к которому он, согласно приказанию, обратился от имени великого князя Александра Михайловича. Аббат, прекрасно говорящий по-русски, принял его очень любезно и радушно, указал на то, что единственным пособником в ознакомлении с масонством может быть лишь Антимасонская ассоциация (Association Antimaonnique), и снабдил рекомендательным письмом к секретарю названного общества аббату Турмантэн (J. Tourmantin).

Затем Алексеев отправился в Париж. Товарищ министра внутренних дел Курлов телеграфировал об этом заведующему заграничной агентурой: ‘Благоволите оказывать полное содействие командированному за границу для изучения масонского вопроса Алексееву. Случае надобности снабжать его деньгами. Одновременно сим переводится ваше имя выдачи ему тысяча рублей’.

Доклады Алексеева об его научной деятельности очень любопытны.

В своей записке No 1 от 22 октября—5 ноября 1910 года коллежский асессор Б. К. Алексеев почтительнейше доносит генералу Курлову нижеследующее:

‘Я приехал в Париж 14(27) октября и немедленно же начал попытки ознакомления с деятельностью ‘Великого Востока’ Франции, поскольку деятельность эта касается России. С первых же шагов мне стало ясно, что проникнуть в замыслы здешнего масонства еще труднее, чем я предполагал. Я сильно рассчитывал, что мне удастся узнать кое-что от некоторых знакомых мне парижан-масонов. Самым осторожным образом я старался их допросить, но не добился никаких сведений. Наконец, один из них — писатель, считающий меня своим коллегой,— после обильного ужина и уже в нетрезвом состоянии пустился в некоторую откровенность.

— Я вижу ясно вашу игру,— сказал он,— вы хотите раздобыть тут сведения, чтобы по приезде в Россию пустить соответствующую брошюру (lancer une petite brochure). Это очень неглупо, а главное, кстати! Как раз теперь масонство популяризируется в России, и такая брошюра может выдержать много изданий… Только я вот что вам скажу: у масонов вы ничего не узнаете,— и не потому, что они не захотят сказать, а потому, что ⁹/₁₀ из них сами ничего определенного не знают. Так, например, я лично занимаю довольно видное положение в ложах, а могу вам по совести сказать, что знаю лишь то, что наш ‘Великий Восток’ с недавних пор имеет какую-то связь с Россией, что он всячески старается привить масонство в вашей стране и, кажется, открыл уже в России несколько лож. Больше я ничего не знаю.

Я заявил на это, что даже если бы он знал больше,— он бы всего мне не сообщил.

— Вы ошибаетесь,— ответил он,— законспирированность наша до этого не доходит, да и не может дойти. Масонство включает в себя людей всевозможных политических убеждений, и нельзя требовать от человека, чтобы он держался абсолютной тайны в том, что противно его взглядам. Лично я — беспартийный писатель, и по убеждениям менее всего сторонник социализма и революций. В силу этого, вряд ли я мог бы быть полезным для ‘красных’ целей ‘Великого Востока’, скорей наоборот,— я мог бы, благодаря роду своих занятий и своей беспартийности, помешать их планам какой-нибудь несвоевременной оглаской, от которой трудно воздержаться писателю. Это отлично понимают масонские начальники, и такие щекотливые политические вопросы, как распространение масонства в России, держатся нашими главарями в глубокой тайне даже от своих же братьев-масонов. Добиться же чего-нибудь от наших главарей вам никогда не удастся, потому что тут-то, среди них, и кроется та изумительная законспирированность, которая делает нас двигателями всей мировой политики.

— Вы мне сообщили уже нечто новое,— сказал я.— По вашим словам, ‘Великий Восток’ преследует по отношению к России ‘красные’ цели?

— Ну, это и младенцам ясно,— ответил мой собеседник. Весь расчет масонов состоит в том, чтобы управлять политикой каждой отдельной страны. В монархических государствах они помогают и поощряют революционный элемент, приготовляя из них в будущем послушное себе правительство. Посмотрите на все перевороты последнего времени: все они обязаны ‘Великому Востоку’, и всюду вы увидите один и тот же прием, один и тот же план. Такой же план будет проводиться и, наверное, уже проводится по отношению к России! Борьба с масонством бесполезна — это показала история. В этой борьбе силы неравны. Масонство открывает свои карты, когда все подготовительные работы его закончены, и бьет наверняка, а правительства всегда бывают настигнуты врасплох.

Я не скрыл от моего собеседника, что многие из его суждений кажутся мне довольно странными в устах масона, и что я не совсем понимаю, почему он поступил в масонство, когда взгляды его во многом расходятся с задачею ‘Великого Востока’.

— Видите ли,— ответил он, усмехнувшись,— нужно быть прежде всего практиком в жизни. Масонство сейчас во Франции — это страшная сила, это — все, и я преклоняюсь перед ним. Это уже достаточная причина. Прибавьте к этому, что масонство имеет один громадный плюс (un immense attrait⁸³): оно неизменно и верно помогает всем своим членам, выручая их всюду и всегда.

Когда мы уже прощались, мой собеседник как будто вспомнил что-то и задумчиво проговорил:

— А ведь я, пожалуй, мог бы указать вам кое-кого, кто в состоянии дать вам даже более того, что вы ожидаете…

Некоторое время он, однако, колебался и не решался договорить свои мысли. Наконец, после долгих уговоров, он назвал мне то лицо, которое являлось, по его мнению, единственным источником нужных мне сведений: это лицо — аббат Ж. Турмантэн (J. Tourmantin), секретарь того самого антимасонского общества, о котором я имел честь не раз докладывать вашему превосходительству.

— Аббат Турмантэн — это bte noire⁸⁴ масонства,— пояснял мне вполголоса мой собеседник.— Он запасся в учреждениях ‘Великого Востока’ такими ходами и выходами, что ему доступны самые сокровенные тайны наших начальников. Я не могу вам сказать, какими путями он получает эти тайны, во всяком случае, у него под рукой изумительно искусные агенты, а законспирированность всей его организации составляет предмет удивления даже масонов. До сих пор ‘Великий Восток’, все нужные карты которого раскрываются аббатом Турмантэном, не может, несмотря на все старания, подкопаться под гибельную для масонства организацию. Осторожно, исподволь собирает аббат Турмантэн сведения, и в один прекрасный день, как снег на голову, появляется громовое разоблачение какого-нибудь ультра-секретного масонского плана. Мне нередко приходится наблюдать, в качестве безучастного зрителя, как иногда наши главари беснуются, как удесятеряют осторожность, и как все-таки, в конце концов, аббат Турмантэн и его агенты докапываются до самой сути сокровенных замыслов. Я вам советую обратиться к нему за сведениями, хотя предупреждаю вас, что он, кажется, не особенно любезно и доверчиво принимает просителей. Во всяком случае — попытайтесь! Кроме аббата Турмантэна и всей его организации,— вам никто не сможет ничего сказать. Если же он захочет,— он сумеет вам открыть все карты масонской игры, и тогда ваша брошюра может принести вам недурной доходец!

Весь разговор этот я почти сейчас же записал и позволяю себе привести его дословно, боясь, что от вольной передачи некоторые выражения потеряют свою характерность.

Непосредственно за сим я направился к некоторым писателям, известным своими антимасонскими сочинениями. Все они, точно сговорившись, указали мне на того же аббата Турмантэна и на его Association Antima.ponnique, являющуюся единственным серьезным врагом масонства. Еще будучи в Брюсселе, я слышал про аббата Турмантэна от отца Пирлинга, который отзывался о нем в самых лучших выражениях. Желая облегчить мне далеко не легкий доступ к секретарю антимасонского общества, Пирлинг снабдил меня рекомендательным письмом к аббату Турмантэну, представляя меня в качестве любознательного исследователя. Убедившись, что помощь в моем деле я могу получить исключительно от аббата Турмантэна, я явился к нему в его бюро, но не застал аббата дома. Тогда, не желая терять времени, я направился к самому председателю Association Antimaonnique — сенатору, вице-адмиралу, графу де Кювервилль,— с намерением просить его содействия в выяснении некоторых интересующих меня вопросов о русском масонстве. Граф де Кювервилль откровенно сознался мне, что, ненавидя масонов и состоя председателем антимасонского общества, у него ‘нет времени’ прочитывать попадающие в его общество документы, и что рычагом и создателем этого общества является секретарь его — все тот же аббат Турмантэн, к которому граф и просил меня обратиться. Было ясно, что сенатор, вице-адмирал, граф де Кювервилль покрывал только своим титулом и званиями общество, а что работником и двигателем Association Antimaonnique являлся аббат Турмантэн, к которому меня направляли со всех сторон. После разговора с графом де Кювервилль я направил все мои старания к тому, чтобы увидать аббата Турмантэна, но мне удалось добиться свидания с ним лишь через три дня, так как аббат, доживая последние дни на даче, редко посещал Париж’.

Здесь, на самом интересном месте, кончалась первая записка коллежского асессора Бориса Алексеева, продолжение следовало во второй, отправленной на другой день, 23 октября — 6 ноября 1910 года.

В докладной записке No 2 коллежский асессор Б. К. Алексеев рассказывал почтительнейше генералу Курлову о переговорах своих с аббатом Турмантэном:

‘Как и следовало ожидать, несмотря на рекомендательное письмо Пирлинга, аббат Турмантэн отнесся ко мне с большой недоверчивостью. Разговоры наши были очень продолжительны, и я употреблял все усилия, чтобы добиться возможно большей откровенности. В конце концов аббат Турмантэн стал проявлять ко мне достаточную любезность, но, тем не менее, видя во мне лишь частного человека, он вовсе не намерен удовлетворять мою любознательность. Мне с большим трудом удалось добиться тех немногих сведений, которые я привожу ниже. Разговоры мои с аббатом Турмантэном принесли, однако, одну крайне существенную пользу: они выяснили вполне определенно тот единственный путь, которым можно пользоваться, чтобы пролить яркий свет на современное положение масонства в России.

Сведения, которые мне удалось получить, сводятся к нижеследующему.

Антимасонское общество основалось еще в 1893 году под названием Comit Antimaonnique, с 1902 года общество это стало именоваться ‘Association Antimaonnique’, под каковым названием оно ныне и работает. Цель общества — изучать и разоблачать, путем устной и письменной пропаганды, философское, социальное и политическое влияние франк-масонства и других тайных обществ (статья 2 устава общества). Для этой цели общество употребляет почти исключительно метод документации и направляет все свои усилия на то, что ‘разоблачать 1) те издания, которые масонство скрывает с особенным рвением, 2) масонские постановления (согласно достоверным протоколам), наконец, 3) состав масонства, то есть имена его членов, несмотря на все те предосторожности, которые ими соблюдаются, чтобы скрыть свою принадлежность к союзу’. Членами Association Antimapnnique состоят депутаты (de Gailhard-Bancel, comte de Ludre, comte de Ramel, baron Am. Reille), сенаторы (comte de Lac Cases, de Marcre, comte de Cuverville, Dom. Delahage), генералы (Allard, Gouse, de l’Estapis, Ramotowsky, Roget, de Taradel) ⁸⁵, адвокаты (Maignien, Paul Nourisson, Tastevin de Nouvel), офицеры и публицисты. Вышеназванные лица составляют бюро общества и открыто выставляются противниками масонства. Громадное же большинство членов, носящих название ‘socitaires’ или ‘adhrents’⁸⁶, остаются неизвестными, и имена их нигде не публикуются. Все эти члены, каждый в своей отрасли, работают для общего дела — уменьшения влияния масонства во Франции. Но главное ядро Association Antimaconnique составляет секретарь и ое нователь общества — аббат Турмантэн, которому всецело и безотчетно доверяется вся сложная и трудная тайная организация добывания обличающих масонство сведений.

‘Нельзя себе представить,— пишет в отчете о деятельности Association Antimaonnique Габриэль Сулакруа,— те предосторожности, которые принимаются масонами, чтобы скрыть от нас, профанов, их годичные отчеты, циркуляры масонских властей и даже самых скромных лож, протоколы их собрания и некоторые из их периодических изданий… Как, спросите вы, может в таком случае добыять все эти документы наше общество? Это тайна… нашего друга Турмантэна, и я не уполномочен ее раскрывать. Могу вам только сказать, что эти изыскания представляют для нашего бюджета самое тяжелое бремя. Часто приходится, не считая, действовать серебряной отмычкой, единственно способной взломать потайные ящики некоторых лож и некоторых масонских начальников. Это очень большие издержки, но зато и самые необходимые’. Секрет аббата Турмантэна — крайне прост: ему служит громадная сеть надежных агентов, надежность которых он успел проверить за 20-летнюю свою деятельность. Почти все агенты у него на месячном жаловании, и имена их никому, кроме Турмантэна, не известны, для большей безопасности, а кстати для проверки изустно передаваемых сведений, агенты Турмантэна не знают даже друг друга. Агенты рассыпаны по всем углам Франции и даже за границей, некоторые намеки позволяют мне думать, что аббат Турмантэн имеет агентов и в России. Жалованье, получаемое ими, сравнительно небольшое и вменяет в обязанность следить за общим ходом масонской работы и предупреждать о каждом готовящемся замысле. Зато добывание особенно секретных сведений или документов стоит очень дорого и выплачивается единовременно. В настоящее время состояние агентуры Турмантэна блестяще: нет ни одного масонского установления, где у него не было заручки, у него существуют ходы даже к ультра-секретным постановлениям верховного масонства.

Вся деятельность Турмантэна и все средства антимасонского общества направлены на разоблачение масонской деятельности во Франции. Одним из таких разоблачений было нашумевшее ‘affaire de fiches’⁸⁷. Занимаясь почти исключительно масонством во Франции, аббат Турмантэн не оставляет, однако, без внимания и некоторые события, относящиеся до других государств. Только события эти отмечаются Турмантэном мимоходом: отдавая все свое время Франции, он не имеет возможности подробно останавливаться на других странах, так как это потребовало бы новых документов, а следовательно, и новых затрат. Тем не менее та небольшая часть его деятельности, которая касается иностранных государств, чрезвычайно интересна и поучительна. В нескольких статьях Турмантэн документально доказывал подготовительную работу масонства в деле революции в Турции. Несколько раз предупреждал он о занесении ‘Великим Востоком’ масонства в Россию. Но интереснее всего почти что пророческая статья его о Португалии. Еще 25 декабря 1907 года Турмантэн писал в издаваемом им журнале ‘La Franc-Maonnerie dmasque’: ‘Дело в Португалии идут скверно. Масонство волнует Португалию так же, как Францию и Испанию — ее соседку’. Затем статья сообщала, что при приеме в ложу ‘Космос’ великого мастера Магальхеса Лима лозунг был выставлен: ‘Низвержение монархии, необходимость республиканского строя и установление республики’. Заключительные слова статьи были нижеследующие: ‘Если бы король Португалии захотел бы внять… В особенности урокам истории, он немедленно бы запретил в своем королевстве масонство и тайные общества. Под этим условием он мог бы еще выпутаться из беды, но надо опасаться, что в более или менее короткий срок дон Карлос, свергнутый, изгнанный или убитый, явится новым доказательством могущества масонов’. Эта статья, дважды подчеркнутая красным и синим карандашом, была послана португальскому посланнику, который не дал себе, вероятно, труда прочесть ее или не придал ей значения. Через два месяца король был убит, а в настоящее время вся предсказанная Турмантэном программа блистательно доведена до конца. Теперь Турмантэн предупреждает, что Испания обречена масонами на ту же участь, что и Португалия, и жалеет, что Альфонс XIII, по-видимому, столь же недальновиден, как и его сосед. Между прочим, Турмантэн приводит адрес масонского конвента 6(19) сентября 1910 года, в котором говорится: ‘Конвент ‘Великого Востока’ Франции счастлив принести единодушное выражение своих симпатий и пожеланий окончательного успеха либералам-испанцам, которые борются в настоящее время с таким отважным рвением за освобождение мысли и отделение от церкви Испанского государства и которые явятся настоящими мстителями за мученика Феррера’. Все подобные сведения представляли бы исключительный интерес, если бы они не носили отрывочного характера. Но, сосредоточась на одной Франции, аббат Турмантэн дает вполне законченную и цельную картину только касательно своей родины. Это вполне естественно, так как средства, на которые аббат Турмантэн добывает свои сведения, даются французами на разоблачение масонской деятельности во Франции только. Должен сознаться, что эти последние сведения доставляются Турмантэну его агентами с изумительной аккуратностью и быстротой. Он показал мне, например, письмо из одной берлинской ложи, которое, судя по штемпелю на конверте, могло попасть по назначению во французскую ложу лишь накануне. Обсуждение этого письма во французской ложе предполагалось через четыре дня, и уже у Турмантэна были в руках два экземпляра повесток, которые не ранее того же утра были получены масонами-адресатами.

Что же касается до России, то она, как и все другие ‘иностранные’ государства, не подвергалась Турмантэном специальному изучению, но наряду со многими документами, касающимися Франции, не раз попадались данные, относящиеся и до России. Нужно заметить, что Россия находится у ‘Великого Востока’ в исключительном положении: в силу запрета у нас масонских обществ — все, что касается русского масонства или иностранного масонства в России, оберегается с неимоверными предосторожностями и содержится в глубокой тайне у начальников ‘Великого Востока’. Так как до сих пор Турмантэну не представлялось особой нужды в добывании каких-либо сведений о России, то они не старался никогда доискивать о ней сведения, тем более, что сведения эти, ввиду особой их секретности, обошлись бы крайне дорого. Тем не менее, после долгих и многих расспросов, Турмантэн дал мне все-таки кое-какие данные, которыми, впрочем, я думаю, не исчерпывается имеющийся у него запас.

Масонство в настоящее время в России вполне организовано, у нас имеются три правильные ложи: в Санкт-Петербурге, в Москве и в Варшаве, которые находятся в зависимости от ‘Великого Востока’ Франции. Началом распространения масонства в России послужил прием нескольких русских в парижские ложи ‘Великого Востока’. Русские эти стали обсуждать с некоторыми главарями ‘Востока’ о возможности насаждения масонства в России,— и в результате два видных французских масона отправлены были в Россию для открытия там масонских лож. Узнав об этой поездке, аббат Турмантэн послал своевременное предупреждение, но при этом произошла ошибка. Одновременно с поездкой в Россию была организована поездка в Алжир, куда отправиться должны были братья Лаферр и Вадекар. Первое время Турмантэн думал, что эти два лица именно и отправляются в Россию, почему он и пометил в своем предупреждении имена Лаферра и Вадекара. Как только ошибка выяснилась, Турмантэн немедленно известил русское посольство о точных именах едущих в Россию масонов, но посольство, по-видимому, не дало этому сообщению никакого хода, так как русская полиция, как явствует из одного департаментского дела, находящегося у меня, организовала наблюдение только за Лаферром и Вадекаром, которые так в Россию и не приезжали. Вот все, что мне удалось, и то с большим трудом, выпытать у Турмантэна, никаких имен он дать мне не захотел, хотя я прекрасно знаю, что многие имена ему уже известны.

Убедившись в том, что при настоящем положении вещей аббат Турмантэн больше мне ничего не скажет,— я поднял вопрос о том, насколько вообще возможно полное освещение масонского вопроса в России. Совершенно определенно и категорично Турмантэн заявил мне, что можно узнать решительно все, но для этого нужна крупная денежная затрата, непосильная для бюджета отдельного частного лица. Узнав, что я служу в министерстве внутренних дел, Турмантэн посоветовал мне заинтересовать этим делом правительство и добиться от него полномочий.

— Время для этого,— сказал он,— весьма подходящее: я наверное знаю, что масонством сильно интересуется государь император и премьер-министр.

Я ответил Турмантэну, что я постараюсь поставить дело так, как он советует. Тогда Турмантэн стал развивать свою мысль далее.

— Я очень люблю,— сказал он,— Россию и ее царя и с удовольствием буду для нее работать. Моя агентурная организация — единственная в своем роде и достаточно известна в кругах, интересующихся масонством, чтобы я был избавлен от необходимости ее восхвалять! Дайте мне средства — и я представлю вам всю подноготную масонства.

По мнению аббата Турмантэна, дело должно быть поставлено следующим образом. Прежде всего, он должен быть уверен в моей надежности, почему он очень просил меня, в случае, если мне удастся заинтересовать правительство, заручиться прежде всего хоть полуофициальным удостоверением. Тогда Турмантэн сможет открыть мне еще кое-какие данные, которые помогут мне ориентироваться в масонском вопросе. Затем для полного освещения масонской деятельности касательно России необходима: 1) крупная единовременная сумма, которая должна пойти на агентурные расходы по добыванию имеющегося материала, и 2) ежегодная небольшая субсидия антимасонскому обществу на предмет установления систематического наблюдения за всеми делами масонства, касающимися России, эта субсидия пошла бы на увеличение жалованья соответствующим агентам. Из обеих этих сумм в пользу Association Antimaonnique не поступает ничего. Турмантэн намекнул, что за помощь, которую это общество будет оказывать русскому правительству, это последнее может всегда отблагодарить, путем внесения небольшой суммы на главную цель Association Antimaonnique, то есть на разоблачение масонской деятельности во Франции. Сам же он лично был бы крайне счастлив получить от правительства какой-либо русский орден.

Все сведения, которые мне удалось собрать с различных сторон про аббата Турмантэна, показывают, что это человек высокоидейный и честный. Мне кажется, что для нас он большая находка, и согласие его работать для русского правительства — большая удача, так как до сих пор Турмантэн, весь отдавшись служению своей родине, отказывался от всяких работ для других правительств. Если принять при этом во внимание, что, судя по всем данным, распространение масонства в России идет быстрыми шагами и что, по мнению всех компетентных лиц, усиленно конспиративный характер русского масонства привлекает в его ряды весь недовольный, оппозиционный элемент, то полное освещение этого тревожного вопроса, вызвавшего недавно перевороты в Турции и Португалии, представляет крайнюю и неотложную необходимость. Своими средствами и людьми сделать ничего нельзя: пришлось бы действовать ощупью, искать источники и ломиться в закрытые двери, причем вряд ли возможно бы было избежать огласки. В лице же аббата Турмантэна русское правительство приобретает уже готовую, сильную, испытанную и донельзя законспирированную организацию, с помощь которой нетрудно будет осветить все опасные для нас замыслы ‘Великого Востока’. План аббата Турмантэна имеет, по мнению моему, только один недостаток: необходимость крупной единовременной затраты. Я думаю, однако, что затрата эта, произведенная опытной рукой, будет все-таки меньше тех издержек, которые должно будет понести русское правительство при установлении собственной агентуры.

Все вышеизложенное имею честь представить на благоусмотрение вашего превосходительства, причем почтительнейше испрашиваю подробных инструкций к 3(16) ноября, когда у меня назначено следующее свидание с аббатом Турмантэном. К этому дню аббат Турмантэн обещал представить мне по возможности точный расчет необходимых средств.

Осмеливаюсь также ходатайствовать, чтобы ваше превосходительство оставляли мои донесения у себя и не передавали их даже в Департамент полиции. Имеющиеся у меня на это основания еще недостаточно вески и положительны, чтобы я решился сообщить их вашему превосходительству’.

Париж, 23 октября(6 ноября) 1910 г.

Третья докладная записка коллежского асессора Б. К. Алексеева была отправлена 11(24) ноября 1910 года. Асессор писал:

‘Имею честь почтительнейше донести вашему превосходительству нижеследующее.

Некоторые исследователи масонского вопроса высказывали убеждение, что масонство представляет собой великую сплоченную организацию, которою двигает единый руководитель. Бесчисленные факты последних лет показали, что это убеждение не соответствует вовсе истине. Сплоченность и единство масонства существовали в самые ранние годы его расцвета, после чего произошел целый ряд расколов. В настоящее время ‘всемирного’ масонства нет, существуют три вполне определенные и разграниченные ветви масонства, играющие каждая свою роль в мировой политике. Эти три ветки — англо-саксонское масонство, французское (или латинских стран) и германское — не только не объединены между собою, но находятся даже с 70-х годов во враждебных отношениях. Масонский орган ‘l’Acacia’, издаваемый одним из видных деятелей французского масонства — масоном высшей 33-й степени Шарлем Лимузеном (Limousin), пишет 12(25) мая 1906 года, что Лимузен употребляет особые старания, ‘чтобы положить конец печальным недоразумениям, которые поссорили французских масонов с масонами Германии, Англии и Америки. Рознь с этими последними поднимает интересные вопросы, в курс которых необходимо ввести французских масонов, чтобы они познали значение Ордена на земном шаре, а также и трудности единения’. Рознь отдельных ветвей масонства заключается главным образом в различно трактуемых вопросах о боге и в той или другой мере вмешательства в политику.

Англо-саксонское масонство отстранилось от французского с тех пор, как это последнее уничтожило в своей конституции ‘Великого Архитектора Вселенной’, то есть идею творца-бога. Рознь усилилась, когда французские масоны произвели в полном смысле слова политический захват своей страны. С этих пор, несмотря на все усилия французских масонов,— масоны Англии, не оправдывающие ‘политики своих соседей’, категорически отказываются от всякого слияния с ними. После войны 1870—1871 годов произошло разъединение масонов Франции и Германии. В настоящее время французские масоны ведут деятельные переговоры с масонами Германии в смысле тесного объединения, но результатов переговоры эти пока не дали. Три главные прусские ложи, преданные императору, упрекают французское масонство в измене первоначальным принципам союза, то есть, иначе говоря, в неверии и в ведении недопустимой в ложах политики. Вряд ли состоится какое-либо соглашение между германским и французским масонством, тем более, что германские ложи поставили (говорят, по желанию императора) условие, чтобы французские масоны добились установления ‘entente cordiale’⁸⁸. Так или иначе, в настоящее время существуют три разрозненные отрасли масонства. Английское масонство имеет своим верховным начальником короля и представляет собой верную опору великобританской монархии. Германское масонство, три главные ложи которого преданы династии Гогенцоллернов и помогают императору упрочить свою власть во всех немецких княжествах, и наконец, масонство латинских стран, главным руководящим очагом которого является ‘Великий Восток’ Франции, преследующий одну интернациональную цель: установление всемирной республики. Еще до Великой французской революции масонство выставило три цели: уничтожение монархии, уничтожение церкви и разрушение границ (то есть всеобщее разоружение, уничтожение армии и тому подобное). Первая цель во Франции достигнута, отделение государства от церкви подвинуло вторую цель, усиленно проповедуемый антимилитаризм (знаменитое ‘affaire de fiches’) подрывает престиж армии… Но ‘Великий Восток’ Франции не довольствуется своей страной и деятельно ведет пропаганду своих разрушительных идей и в других государствах. Насколько успешно ведется эта пропаганда, можно судить по последним событиям в Португалии, Турции и Персии. О роли, сыгранной в этих странах масонством, говорят, не скрывая этого, сами масоны. 22 октября нового стиля 1909 года ‘Великая ложа’ Венгрии (примыкающая к ‘Великому Востоку’ Франции) принимала в Будапеште младотурок турецкого посольства, в честь которых были произнесены речи. Великий мастер венгерской ложи в своем приветствии заявил: ‘Мы слишком хорошо знаем, что тирания уничтожена лишь благодаря заслугам турецких масонов’. В ответной речи Киазим-Намик-бей отвечал: ‘Мы никогда не забудем, что именно из масонских лож брызнула искра, которая зажгла порох’… Далее венгерский публицист, масон Сасвари говорит: ‘Именно у вас (в Турции) масонство достигло того успеха, который будет вечно одним из самых красивых венков его славы’. Наконец, Риза-Тефик-бей подтверждает, что ‘ младотурецкий комитет с первого дня своего существования проникся великим масонским духом, который борется с предрассудками и который объединяет различные расы во всеобщем стремлении всего человечества’. Этот комитет сформировал в Турции целую армию свободомыслящих (Libres penseurs). Он энергично шел на приступ здания, проеденного деспотизмом, подточенного микробами обскурантизма’. В июне 1910 года другая младотурецкая делегация была принята ‘Великим Востоком’ Франции и заявила, что недавно основанный ‘Великий Восток’ Турции рассчитывает на ‘Великий Восток’ Франции в деле завершения великих реформ, предпринятых младотурками. В том же заседании масон Комбо (Combaut), профессор медицинской школы в Тегеране и мастер тегеранской ложи, работающей под большой тайной, произнес речь о положении масонства в Персии.

Персия, говорил он, находится в критическом положении благодаря руководительству страны русскими. Франция, связанная, к сожалению, с Россией обязательствами, которые ей теперь вовсе не улыбаются,— не может, вследствие дипломатических соображений, прийти Персии на помощь. Вот почему либеральная и масонская Персия обращает свои взоры на Турцию, прося оказать существенную помощь. ‘Тегеранская ложа одна совершила персидскую революцию’, — заканчивает Комбо свою речь, прося в дальнейшем помощи от ‘Великого Востока’ Турции. Этими выборками из речей не ограничиваются, конечно, доказательства о роли масонства в событиях новейшего времени, но и эти выборки, мне кажется, достаточно характерно рисуют эту роль.

По отношению к России ‘латинское’ масонство держится, как я уже имел честь докладывать раньше, с удвоенной законспирированностью. ‘Великий Восток’ Франции сознает, что пропаганда масонства в России сопряжена с большой опасностью, но это не останавливает его, а только заставляет действовать с крайней осторожностью. Что же касается до отношения ‘Великого Востока’ к русской монархии или к русскому правительству, то отношение это, несомненно, отрицательное. В 1896 году масонский орган ‘Revue Maonnique’ выражал пожелание, чтобы ‘масонство нашло бы, наконец, в России гостеприимную страну. До сих пор оно не было разрешено в этой стране, и если кто-либо из верных поклонников Хирама захотел бы посадить там чтимую ветвь акации, то у него было бы много шансов быть отправленным в сумрачный Восток сибирских копей, в тот ад, где заживо погребено столько благородных жертв (‘Revue Maonnique’, октябрь 1896 г., стр. 220). Тогда же высказалось масонство и по поводу приезда его императорского величества во Францию: ‘Немного более хладнокровия в народных манифестациях, которые встретили царя, — ничему бы не повредило’ (‘Revue Maonnique’, octobre, 1896 г., стр. 218). ‘Дворцовые поцелуи рук отдались в символические головы Республики так, как будто бы Республика — по крайней мере на одно мгновение — оказалась забытой покойницей…’ (ibid., стр. 220). Наконец, масонство высказалось и по поводу самого франко-русского сближения, находя его нежелательным ‘ вследствие политического и социального положения другой договаривающейся стороны’ (‘Revue Maonnique, август 1897 г., стр. 18).

Первые упоминания о существовании в России масонских лож относятся, по-видимому, к 1903 году. В годовом отчете за этот год ‘Великого Востока’ Франции сказано: ‘Те несколько лож, которые существуют в России, изолированы и скрыты от взоров’ (стр. 284). Вряд ли ложи эти проявляли какую-либо активную деятельность и представляли из себя серьезную организацию. Около 1905 года начинается посвящение ‘Великим Востоком’ русских и причисление их к французским ложам. 13 мая 1905 года были приняты в масоны Иван Лорис-Меликов, врач, Георгий Гамбаров, профессор гражданского права, Михаил Тамамшев, ‘charg de cours a L’Ecole russe des Hautes Etudes⁸⁹‘, покойный Александр Трачевский, профессор и историк, и Александр Амфитеатров. Немного позднее, 17 июня 1905 г., был принят Евгений Васильевич Аничков — профессор по истории литературы, а 8 июля 1905 года — член первой Государственной Думы Кедрин. Кедрин был принят в ложу ‘Les Rnovateurs’, a остальные принадлежали, по-видимому, к ложе ‘Cosmos’. 30 января 1906 года эта последняя ложа возвела Лорис-Меликова, Гамбарова, Тамамшева, Трачевского, Амфитеатрова и Аничкова в 3-ю степень ‘мастера’. Этими лицами не ограничивается, конечно, число русских, посвященных в масоны: стоит только внимательно прочитать имена 30 000 масонов, заключающиеся в ‘Масонском репертуаре’, изданном антимасонской ассоциацией, чтобы натолкнуться еще на других русских масонов. Там находятся имена: Ходоровский (механик), Дмитрий Дубников (лирический артист), Ивановский (скульптор), Керков (промышленник), профессор Ковалевский, Краснов -отец (комиссионер) и сын (инженер), Левидов (издатель), Райский (фабрикант), Розанов, Стоиков (студент-медик), Трирогов (инженер в Алжире), Вильбушевич (публицист), Вырубов (литератор), Зелинский (врач). Любопытно отметить, что в этом ‘репертуаре’ встречается большое количество типично армянских имен: Агвинов Эмилий (артист), Аранджан, Арутиньян, Багадариан (профессор), Мисаак Багдассариан (студент-медик), Рубен Бербериан (литератор), Назарен Дагавариан (врач), Яникиан (аптекарский ученик), Карекин (?), Медзадуриан (инженер-агроном), Мелекиан (врач), Вагарчек Месробиан (аптекарь), Мецбуриан (служащий по торговой части), Микаелиан (ювелир-комиссионер), Тер-Микаелиан (в Ницце), Гавриил Сетиан (врач), Цулалиан (студент в Монпелье) и упомянутые выше Лорис-Меликов, Гамбаров, Тамамшев. В смысле ‘русских’ масонов ‘Repert. Mac.’ Далеко не полный, так как он составлен на основании разных документов и изданий, не трактующих специально о России, как вообще ни о каком другом государстве, кроме Франции.

Все остальные мои сведения крайне обрывочны и сводятся к следующему.

5 августа 1906 года масон Баро-Форлиер (d-r Barot-Forlire), оратор ложи ‘Работа и Совершенствование’ в Анжере, произнес речь, которую закончил внесением некоторых пожеланий: 1) ‘Адрес распущенной Думе, мученикам и героям русской независимой мысли, которые ежедневно борются и умирают за свое дело’, и 2) ‘Выражение сожаления французскому правительству по поводу согласия последнего на русский заем и по поводу воздержания со стороны парламента от официального признания Думы’. Наиболее интересное из имеющихся у меня сведений касается приема 7(20) сентября 1906 года Кедрина ‘Великим Востоком’. Я позволяю себе представить вашему превосходительству целиком весь номер антимасонского журнала, в котором подробно описывается прием, оказанный Кедрину, и произнесенные на собрании речи. По этим речам можно судить о взглядах ‘Великого Востока’ на русское правительство, которое французские масоны называют ‘стыдом цивилизованных наций’. Все эти речи — грубого, памфлетного характера,— комментарий не заслуживают, и я позволю себе лишь обратить внимание вашего превосходительства на речь Великого Оратора Великой Ложи Франции (стр. 142, 1-й столбец).

‘ …Нам вменяется в долг не только поощрять русских, которые страдают от давящей их тирании, но еще и доставлять им средства победить деспотизм…’ Если сопоставить эту последнюю фразу с извещением о том, что 7 мая 1907 года масон Лейтнер дал в ложе ‘Правосудие’ отчет о своей поездке (delegation) в ‘Комитет оказания помощи русским революционерам’ (‘Bull. Mac.’, 4 мая 1907 г.),— то можно усмотреть, что фраза Великого Оратора не осталась без выполнения, и что ‘Великий Восток’ тем или иным образом помогает русскому революционному движению. У меня нет данных утверждать, что оказываемая помощь существенна, но, принимая во внимание, что радикальное большинство ‘Великого Востока’ сменяется в настоящее время большинством социалистическим и что на некоторых социалистических конгрессах (например, на конгрессе 1(14) октября 1906 года в Бург де Пеаге) выставлено требование, чтобы все масоны-социалисты во всех вопросах, обсуждающихся в ложах, ‘имели прежде всего в виду высшие интересы международного социализма’,— то в недалеком будущем можно ожидать от ‘Великого Востока’ Франции самого широкого содействия противоправительственным планам русских революционных элементов. Что же касается настоящего времени, то по многим признакам ‘Великий Восток’ уже пошел по этому пути, держа все свои решения и действия в строжайшей тайне.

Подобные ультра-секретные решения известны крайне ограниченному числу масонов, составляющих особый руководящий синклит. Руководителями являются масоны, достигшие крупного общественного положения,— главным образом депутаты и сенаторы. Исполнительным органом их и тайной их канцелярией является главный секретариат ‘Великого Востока’, в котором сосредоточены все нити масонской политики. Заведующий секретариатом — главный секретарь — есть главное лицо активного масонства, посвященное во все тайны и хранящее у себя наиболее секретные документы. Уже несколько лет главным секретарем ‘Великого Востока’ состоит Нарцисс-Амедей Вадекар, которому и поручено, между прочим, хранение всей переписки, касающейся России и русских масонов. За пределы секретариата никакое секретное дело не переходит.

Я позволю себе теперь снова перейти к Association Antimaonnique, a в частности, к аббату Турмантэну.

Как я уже имел честь сообщить в предыдущем донесении, одним из наиболее крупных успехов, достигнутых антимасонской ассоциацией, было разоблачение в конце 1904 года системы доносов, практикующейся секретариатом ‘Великого Востока’ с целью дискредитирования офицеров не-масонов (так называемое affaire de fiches). Система эта была организована адъютантом военного министра Андре — капитаном Моленом, который получал через секретариат ‘Великого Востока’ десятки тысяч диффамирующих католическое офицерство сведений, каковыми руководствовался сам министр. Получаемые из всех лож сведения сосредоточивались у Вадекара, причем вся эта организация держалась в абсолютной тайне от всех масонов. К этому времени Вадекар собирался покинуть пост секретаря ‘Великого Востока’, так как ему было обещано Комбом (также масоном) место директора какого-то государственного здания. Кандидатом на место Вадекара был его ближайший помощник (Secretaire Adjoint) Иван Бидеген (Bidegain), поставленный уже в курс всех тайных операций секретариата. Аббат Турмантэн давно уже выслеживал пресловутую систему доносов и после долгих разговоров перетянул на свою сторону Бидегена, который вручил аббату все компрометирующие ‘Великий Восток’ документы. Было решено выжидать наиболее удобного случая и разоблачить все это дело с парламентской трибуны при содействии одного из видных антимасонских депутатов. Выбранный для этой цели депутат Гюйо де Вилленев не смог, однако, держать дело в абсолютной тайне, и пришлось выступить с разоблачением несколько ранее намеченного момента. Впечатление получилось потрясающее, и министерству Комб-Андрэ пришлось подать в отставку, к сожалению, масонство успело оправиться до выборных агитаций и таким образом спасло себя от полного разгрома. После этого значение аббата Турмантэна, как антимасонского деятеля, поднялось донельзя. Любопытно, что сами масоны, клеймя аббата всячески, признают успешность его работ и его удивительную осведомленность. Известный масонский деятель Освальд Вирт (Wirth), редактор масонского органа ‘Lumi&egrave,re Maonnique’, говорит про аббата Турмантэна: ‘Он относится с похвальной честностью к своим разысканиям и всячески остерегается клеветы, ошибок и лжи, которые распространяются на наш счет… Он возымел честолюбие изучать масонство научно, базируя лишь на документах, признанных достоверными. И вот он прибегает с той поры к поразительным хитростям, чтобы выманить наши тайны, выдвигая антимасонизм на высоту увлекательного спорта’… (‘Lumi&egrave,re Maonnique’, сентябрь 1910 г., стр. 123). Редактор другого масонского органа — ‘Acacia’ — Лимузен заявляет про того же аббата Тур-мантэна: ‘Несомненно, он очень хорошо осведомлен. Мы прибавим, что это приносит нам пользу, так как именно посредством его органа ‘La Franc-Maonnerie dmasque’ мы ознакамливаемся с секретными циркулярами, посылаемыми советом ордена начальникам лож’ (‘Acacia’, июль—август 1906, стр. 33). В другой раз, по поводу одной статьи, помещенной в ‘La Franc-Maonnerie dmasque’, — тот же Лимузен говорит, что статья эта ‘могла подать повод конкурентам г. Турманэна в антимасонстве… обвинить его в том, что он пришел в неприятельский лагерь и сделался, несмотря на видимость, официальным органом ‘Великого Востока’… Это объяснило бы, может быть, обилие сведений, находящихся в ‘La Franc-Maonnerie dmasque’ (‘Acacia’, декабрь 1906, стр. 343). Далее Лимузен уже переходит в серьезный тон: ‘Именно благодаря ‘La France’ мы регулярно узнаем о тайных делах масонства. Этот журнал продолжает публиковать подробный отчет (протокол) конвента ‘Великого Востока’ 1906 года. Очевидно, протокол этот составлен не из ‘шикарного’ материала: он содержит тексты документов. Является действительно непонятным, что совету ордена и администрации не удается раскрыть, кто же эти братья, так хорошо осведомленные, которые дают сведения аббату Турмантэну. Нельзя допустить и объяснить себе, что… совет ордена не может еще, несмотря на старания… узнать, по крайней мере, нескольких из этих неверных братьев, которые продают нас клерикалам за 30 сребреников…’ (ibid., стр. 388—389). Подобных цитат можно привести множество, в большинстве из них имя аббата Турмантэна сопровождается далеко не лестными эпитетами. Вышеупомянутый О. Вирт упрекает его даже в безнравственности: ‘Постарайтесь-ка дать понять аббату Турмантэну,— пишет Вирт,— всю безнравственность его знаменитого ‘Repertoire Maonnique’, содержащего 30 000 имен масонов Франции и колоний, почерпнутых в архивах и делах (иначе говоря, посредством доносов) антимасонской ассоциации’… (‘Lumi&egrave,re Maonnique’, сентябрь 1910 г., стр. 123). Несмотря, однако, на свою ненависть к аббату Турмантэну, масоны бессильны причинить ему какой-либо вред. Бидеген, человек, несомненно, умный и компетентный, сказал мне, что масоны очень хотели бы избавиться от аббата Турмантэна, но… они уже опоздали это сделать. Теперь Турмантэн настолько известен всем и каждому, что всякая случившаяся с ним беда будет немедленно же приписана масонам — его единственным злейшим врагам — и причинит не меньший скандал, чем ‘affaire de fiches’. В 1906 году ‘Великий Восток’ попытался все-таки добраться до аббата Турмантэна и его потайных ящиков. Наиболее влиятельные масоны настояли, чтобы правительство от себя, под благовидным предлогом, произвело бы обыск у Турмантэна,— но так как этот последний был предупрежден своими агентами за несколько месяцев до обыска, то он успел спрятать все те документы, до которых добирались полицейские чины, специально набранные из масонов. В настоящее время ‘Великий Восток’, отчаявшись в своих попытках раскрыть агентов Турмантэна, озабочен лишь тем, чтобы скрыть от возможно большего числа лиц секретнейшие документы и огородить себя от какого-либо разоблачения, подобного ‘affaire de fiches’. Кстати — о последнем деле сейчас снова говорят. Дело в том, что главным защитником масонства в этом деле выступал в парламенте один из крупнейших масонских деятелей — депутат Антуан-Баптист-Луи Лафферр. При последней смене министерств этот Лафферр назначен министром работ, назначение это представляет собою уступку масонскому влиянию и сильно критикуется. На одной из главных улиц центра (Boulevard des Italiens) выставлена даже громадная карикатура, изображающая Лафферра на арене, он тащит за веревочку корзинку, переполненную ‘fiches’⁹⁰, над которыми возвышается имя Вадекара, вдоль арены — ряд рукоплещущих еврейских лиц… Таким образом, шестилетняя давность не предала это громкое дело забвению.

Представляя при сем номер журнала ‘La Franc-Maonnerie dmasque’ от 10 мая нового стиля 1907 года, в котором находится вышеупомянутая статья (choses de Russie⁹¹, стр. 139—143) о приеме Кедрина ‘Великим Востоком’ Франции, я позволяю обратить еще внимание вашего превосходительства на те несколько строчек, которые предшествуют протоколу масонского заседания, и на воззвание к его императорскому величеству государю императору, помещенное в виде ‘открытого’ письма на 143 странице журнала. Как во вступительных словах, так и в воззвании — ясно выражено отношение антимасонской ассоциации, в лице аббата Турмантэна, к августейшему монарху и к России. ‘Мы никогда не скрывали и не будем скрывать,— начинает аббат Турмантэн свою статью,— наших симпатий к царю. Когда мы видели его проезжающим по улицам Парижа, мы приветствовали эту манифестацию франко-русского союза, столь антипатичного масонству. Его власть, его жизнь выслеживаются тайными обществами, по мере возможности мы будем продолжать разоблачать деяния и замыслы, направленные к тому, чтобы парализовать поступок властителя, который любит свой народ’. Что же касается до воззвания, то в разговоре со мной аббат Турмантэн заявил мне, что с его стороны было крайне наивно думать, что его смиренное письмо сможет дойти до его величества, — но что он был бы страшно счастлив, если бы это произошло. У него есть знакомый, который, как говорит аббат, состоит при императорском дворе, знакомый этот передавал ему, что государь лично очень интересуется масонским вопросом и даже знает его, аббата, по имени.

Докладывая о всем вышеизложенном вашему превосходительству, — имею честь почтительнейше присовокупить, что переговоры мои с аббатом Турмантэном выльются на днях в определенную форму, после чего я не премину немедленно же представить их на благоусмотрение вашего превосходительства’.

Приводим докладную записку коллежского асессора Б. К. Алексеева No 4.

‘В докладной записке от 23 октября (6 ноября) с. г. я имел честь доложить вашему превосходительству о моих переговорах с аббатом Турмантэном и почтительнейше просить инструкций для следующих моих свиданий с аббатом. Как я уже имел честь докладывать, мне удалось, еще при первых встречах с аббатом Турмантэном, добиться известного с его стороны благорасположения, каковое он вообще редко кому оказывает. Однако благорасположение это было крайне непрочно. Совершенно случайно я встретился с аббатом Турмантэном ранее условленного для нашего свидания срока (то есть раньше 3(16) ноября), и те обрывочные фразы, которыми мы обменялись, показали мне, что отношение аббата сильно изменилось. Он говорил сухо и нехотя, а на мой вопрос о нашем будущем разговоре ответил довольно категорически: ‘Вряд ли возможно сделать что-либо в смысле освещения масонского вопроса в России!’ Недоумевая о причинах такой перемены, я на следующий же день (в отсутствие аббата Турмантэна, который жил еще на даче) отправился в бюро Association Antimaonnique, где уже раньше я перезнакомился с некоторыми из помощников аббата. Долго и безрезультатно расспрашивал я главного из этих помощников и, наконец, встретив с его стороны небывалую сдержанность, решил перевести разговор на денежную почву. Мне удалось выпытать у него в конце концов, что он нуждается в деньгах и что в настоящее время его сильно стесняет неотложный платеж в 800 франков. Тогда я предложил ему свою посильную помощь, заявив, что я буду крайне рад оказать ему услугу. Мой собеседник долго и, по-видимому, непритворно, с краской на лице, отказывался, но, наконец, согласился принять от меня в виде займа 500 франков. Согласился он, впрочем, только тогда, когда я заверил его, что я все равно намеревался внести эту сумму в кассу Association Antimaonnique и что теперь я сделаю взнос этот несколько позднее, когда он сможет вернуть одалживаемые ему деньги. Израсходованные мною таким образом 500 франков принесли мне почти немедленную пользу. Передавая деньги, я, как будто бы шутя, просил моего собеседника оказать мне, взамен моей услуги, нужное содействие в моем деле. Тогда он заявил, что аббат Турмантэн, обдумав мой с ним последний разговор, решил, что он напрасно вступает в такие долгие и откровенные разговоры с малоизвестным ему лицом, и счел за лучшее держаться от меня вдалеке, пока я не смогу доставить какую-нибудь существенную рекомендацию. Мой собеседник сказал мне, что подобное решение аббата Турмантэна является следствием его обычной осторожности, и что он, его ближайший помощник, постарается как-нибудь добиться, чтобы аббат Турмантэн смотрел на меня с большим доверием. Действительно, через некоторое время аббат Турмантэн назначил мне у себя свидание, и с этих пор наши отношения более или менее уладились. Помощник аббата вызвался снабдить меня кое-какими общими сведениями о масонстве, имеющимися в папках Association Antimaonnique, и ознакомил меня с целым рядом материалов и документов, касающихся ‘Великого Востока’ Франции. К сожалению, в материалах этих не имелось почти никаких сведений о России. ‘Если есть такие сведения, — говорил мне помощник аббата Турмантэна,— то они чисто случайного характера и находятся в личных бумагах аббата, который держит у себя все особо секретные данные и документы’. Таким образом все это время я был занят изучением разных протоколов, журналов, актов и бумаг ‘Великого Востока’, — поддерживая, однако, вместе с тем, знакомство с некоторыми масонами. Нередко приходилось мне говорить с самим аббатом Турмантэном, причем этот последний держался со мной выжидательно, усиленно всматриваясь, насколько я действительно серьезно занят антимасонской деятельностью. Несколько раз спрашивал я аббата о том, в какую сумму обойдется полное освещения масонского вопроса в России, и каким путем можно было бы достичь, но аббат Турмантэн все откладывал свой ответ. Наконец, сегодня аббат Турмантэн заперся со мной в своем кабинете и изложил мне все свои планы и предложения, каковые я и поспешаю представить на благоусмотрение вашего превосходительства.

‘Мне кажется,— начал аббат,— что я могу вам вполне довериться. Я зорко наблюдал за вами и думаю, что не ошибаюсь, принимая вас за человека честного и достойного, который не злоупотребит моим доверием. Я верю в ваше желание раскрыть изобличить масонские замыслы, направленные на вашу родину, и я хочу вам помочь. То, что я скажу вам, никто не знает и не должен знать. Малейшая неосторожность или лишнее слово — и всякая возможность блестящего результата пропадет. Я сообщу вам некоторые закулисные мои ходы и дам вам полную возможность достичь желанной цели’… Затем аббат задал мне прежде всего вопрос: есть ли у меня какая-либо возможность добыть для дела 500—550 тысяч франков? Я ужаснулся этой сумме и не скрыл своего удивления по поводу ее размера. ‘Подождите ужасаться,— сказал аббат Турмантэн,— и ответьте мне сперва на вопрос’. Я заявил, что ничего определенного сразу ответить не могу, но что, во всяком случае, для выискивания подобной суммы необходимо знать, на что именно требуется и какого рода затраты покрывает. Тогда аббат Турмантэн рассказал мне в общих чертах следующее.

Революционное масонство имеет центром Францию, а вождями — французских политических деятелей (сенаторов и депутатов). Исключительную роль играет великий секретариат ‘Великого Востока’, а отчасти и секретариат Великой Ложи Франции, отличающийся от ‘Великого Востока’ лишь подробностями ритуала и почти с ним объединенный. Главный центр тяжести всех секретных начинаний и дел находится в великом секретариате ‘Великого Востока’, но так как оба секретариата действуют рука в руку, то о всех делах великого секретариата ‘Великого Востока’ извещен и, и при желании, может узнать, если заинтересуется, и секретарь Великой Ложи Франции, а следовательно, и заменяющий его (почти полугодие) помощник — кандидат в секретари. В настоящее время помощник этот находится в крайне критическом денежном положении, и его можно ‘купить’ немедленно. Аббат Турмантэн заявил, что, если я сегодня покажу ему, что у меня имеются нужные деньги, завтра же все векселя помощника секретаря Великой Ложи Франции будут у него в руках, а через 2—3 дня ‘договор’ с помощником секретаря уже будет заключен. В таком же почти стесненном положении находится и великий секретарь ‘Великого Востока’ — сам Вадекар, к которому, конечно, приступиться несколько труднее. — После диффамирующего его ‘affaire de fiches’ — Вадекар потерял всякую возможность иметь когда-нибудь должность или место на государственной и частной службе, кроме как состоять великим секретарем ‘Великого Востока’ и получать за это сравнительно небольшое вознаграждение. Между тем его 17-летний сын кончает учебное заведение, и отец в отчаянии, что, кроме долгов и заклейменного имени, он сыну ничего не может дать, тем более что Вадекар прекрасно сознает, что сыну долго придется ждать, пока где-либо сочтут возможным дать место сыну ‘известного’ Вадекара. При подобных условиях является полная возможность подкупить Вадекара, причем миссию эту должен исполнить один видный депутат-масон, с которым аббат давно поддерживает секретные сношения. Этот депутат — один из ‘высшего совета’ масонства, человек, не раз аббатом испытанный, берущий за каждое поручение тот или другой гонорар. По-видимому, удочка на Вадекара была уже закинута, и успех почти обеспечен: Вадекар пойдет на все, если обещать ему сумму, освобождающую его от долгов и дающую ему возможность помочь в первых шагах своего сына. Только с выполнением изложенных планов медлить невозможно. Сроки долговых обязательств помощника секретаря Великой Ложи Франции и Вадекара наступают в конце этого месяца по новому стилю. Сейчас как раз необыкновенно удачное время сделать им необходимое предложение. Если пропустить срок, то можно упустить случай, который дает в руки единовременно трех главнейших двигателей масонства, если они могут выйти из своего стесненного положения, то уговорить их пойти на предложение будет значительно труднее и во всяком случае — дороже. В случае, если проектируемые сделки состоятся, то об условиях наших с Турмантэном будут знать только он и я. Масоны будут договариваться лишь с аббатом Турмантэном, не зная, разумеется, для кого он работает. При этом, как это почти всегда делается аббатом в подобных случаях, каждый из договаривающихся масонов выдает какой-либо компрометирующий его документ, которым он отдает себя до известной степени в руки аббата. Этот документ или сфотографированный с него снимок аббат Турмантэн передает мне в виде известной гарантии. Что же касается до денег, то для начала дела аббату Турмантэну необходима уверенность, что нужные суммы находятся в моих руках или лежат в банке. Если исполнение задуманного плана обойдется дешевле, то деньги остаются у того, кто является ‘кассиром’. Аббат Турмантэн рекомендовал посвящать даже в общий план задуманного дела как можно меньшее число лиц, так как малейшая огласка может испортить все. Само собой разумеется, аббатом будут выдаваться соответственные расписки. Таков план, предложенный аббатом Турмантэном. В проведении этого плана, то есть, вернее, в окончательном договоре с аббатом я могу выступить или в качестве правительственного лица, или в качестве уполномоченного каким-либо частным обществом, или кружком (фиктивно), или, наконец, просто частным лицом.

Относительно всего вышеизложенного я позволю себе высказать вашему превосходительству нижеследующее.

Мне в первый раз приходится сталкиваться с подобного рода делом, ввиду чего я совершенно не знаю, поскольку сумма в 500—550 тысяч франков (то есть около 190—210 тысяч рублей) подходит к принятым в подходящих случаях нормам. Я позволяю себе поэтому, оставив в стороне вопрос о цифре, судить лишь о сущности дела и о результатах, достигаемых затратой указанных денег. Изучив масонский вопрос со всех досягаемых сторон и почти во всех его тонкостях, я могу с полной уверенностью утверждать, что для разоблачения всех масонских замыслов, касающихся России, нельзя придумать лучшего средства и найти более подходящих людей, чем те, которых предлагает аббат Турмантэн. Каждый из этих людей полезен сам по себе: депутат, как непременный советник политических ‘инициаторов’, Вадекар и помощник секретаря Великой Ложи Франции, как друг друга дополняющие исполнительные инстанции, а первый еще и как хранитель документов и переписки о России. Но, представляя несомненный интерес и в отдельности, эти лица, вместе взятые, являются незаменимой и исключительной по своему положению силою против масонства. Это — идеал, о котором я даже и не смел мечтать и который достижим теперь только благодаря сцеплению всевозможных обстоятельств! Действительно: депутат знает про многие планы вождей масонства, даже, может быть, про такие, которые находятся в самом зачаточном состоянии, но зато он не посвящен в детали переписки и не может быть в курсе чисто практического осуществления планов, Вадекар же, ведя переписку, не осведомлен о многих планах главарей, так как не все планы переданы ему на исполнение, равным образом помощник секретаря Великой Ложи Франции, не столь, конечно, знакомый с материалами ‘Великого Востока’, как знаком с ними Вадекар, имеет над последним то преимущество, что он в состоянии постоянно следить за русскими масонами в Германии и Англии, тогда как Вадекар этой возможности лишен. Последнее обстоятельство объясняется тем, что масонство Германии и Англии, не признавая вовсе ‘Великого Востока’ Франции, входит в сношения и даже признает Великую Ложу Франции, в катехизисе которой идея бога не отвергнута. Таким образом все три лица, предложенные аббатом Турмантэном, дополняют друг друга, и, заручившись ими, мы будем держать в руках все масонство: ни одна бумага, ни одно слово не сможет от нас ускользнуть! Мы сразу раскроем всю тщательно скрываемую организацию масонства в России и раскроем ее не в виде отдельных личностей или отдельных фактов, а всю целиком! Так как Вадекар будет в неведении, что для нас работает и помощник секретаря Великой Ложи Франции,— и наоборот, то таким образом создается известный контроль, который обеспечит полноту сведений. Впрочем, полнота сведений достаточно, мне кажется, обеспечена опытностью Турмантэна, у которого для достижения абсолютной полноты — целый ряд легко проводимых планов.

Что же касается до важности того, что удастся таким образом открыть, то в этом сомневаться трудно. Человек, мало-мальски знакомый с масонством и изучивший хоть поверхностно его деятельность с конца XVIII века, не может не признать в этом тайном обществе злейшего и опаснейшего врага монархии и церкви. В Россию масонство успело прорваться, несмотря на строжайшие запреты 1821 и 1826 годов. В настоящее время оно уже пережило зачаточное состояние и пускает все более и более глубокие корни. В число масонов вступили сперва русские профессора, потом — политические деятели, в настоящее время, по общему уговору, (масонов и немасонов), масонство распространяется в более широкие круги: с одной стороны, оно захватывает военную среду и знать, с другой — оно стягивает приверженцев крайних левых партий. Центры масонства определены: это правильно функционирующие ложи в Санкт-Петербурге, Москве и Варшаве, причем в последнем городе масонство почти исключительно польско-еврейское, с сильно левым направлением. Насколько вся масонская деятельность ведется умело и конспиративно, можно судить по тому, что за все это время ничто не подало повода подозревать, что в России существуют масонские ложи и собрания. Работа масонства сложна и многостороння. Потребовались бы специальные изыскания для получения и описания деятельности масонства в каждой отдельной стране. Но факт тот, что в стране, где масонство в достаточной мере упрочилось, не только ни одно крупное событие внутренней политики, ни один государственный переворот не обошелся без участия в нем масонства, но каждый такой переворот, каждое событие были прямыми и необходимыми следствиями тонко задуманной и настойчиво проводимой масонской политики, ведущей к одной вполне определенной цели: к установлению всемирной республики, то есть, иначе говоря, к низвержению монархической власти.

Мне удалось с помощью знакомых масонов, научивших меня всем необходимым тайным знакам и словам, и с помощью помощника аббата Турмантэна, доставшего мне рекомендательное письмо к мастеру ложи ‘La Renaissance’, брату Бон (Bon), пробраться на заседание этой ложи 1(14) ноября. Мне хотелось попасть на это заседание потому, что в нем должно было праздноваться (batterie d’allgresse) установление Португальной республики, и по этому поводу должен был говорить речь какой-то видный масон-депутат. Так как я знал тайный пароль (‘nombre’ и ‘numration’ до 1 января), то меня впустили в качестве брата-посетителя (fr&egrave,re-visiteur) Durand, каковым я был рекомендован Мастеру ложи. Я слышал все говоренные речи: все они типичного революционного характера, даже с оттенком фанатизма. В одной из них был ясный и определенный намек на Россию, о которой обыкновенно в таких ‘больших’ заседаниях не говорят. Вот точный перевод этого места: ‘…Завоевательная деятельность масонства идет вперед крупными шагами. Мало-помалу мы покроем весь мир! Вчера, вдохновленные этими идеями, персы и турки совершили переворот к вящей славе свободной мысли,— сегодня просветленные нашим светом либералы-португальцы провозглашают республику,— завтра соседние с Португалией страны Юга и даже грозное недавно государство Севера в ужасе заметят, как глубоко вонзился в них масонский топор, и как в рассеченное нами отверстие дружно ринулись все революционные силы… Увидит это прославленная деспотизмом страна Севера и не сможет ничего сделать, так как мы действуем без ошибок и промаха, каждому из братьев хоть смутно, но известно, какие тонкие нити закидываются ‘Великим Востоком’, — нити, незаметные порой даже опытному глазу масона. И чем грознее враг, чем он опаснее, тем приятнее борьба, и тем слаще победа! А победа будет за нами, так как мы идем вместе с народом, с рабочим людом и с высшей интеллигенцией,— то есть с лучшими свежими силами против прогнившего и обезличенного деспотизма и тирании’!.. Я слышал это собственными ушами и не могу ярче этих фраз передать ту опасность, которая грозит России. Примеры Франции XVIII—XIX века, Персии, Турции, Португалии,— тех стран, в которых констатировано масонское воздействие на политику,— ясно показали, что масоны не ограничиваются словами и умеют проводить свои цели на деле. Результаты их политики губительны для политического строя монархических стран. Поэтому необходимо бороться с масонским движением и уничтожить его именно теперь, когда еще оно не так широко раскинулось в Россию. Для того же, чтобы уничтожить врага, надо его видеть, надо знать его силы. И вот в этом случае единственным верным способом борьбы является проведение плана, предлагаемого аббатом Турмантэном. План этот раскрывает перед нашими глазами все: нам будет известна вся история постепенного насаждения масонства в современной России, имена всех русских масонов и всех французских пропагандистов, названия и адреса русских лож, дни их заседаний, все их работы, местохранилища документов и бумаг, наконец, в наших руках будет находиться вся переписка, все ‘дело’ о русском масонстве в подлинных документах или сфотографированных снимках. Вся тщательно сокрытая организация станет известна, и мы получим возможность в любой, наиболее удобный момент с корнем вырвать из России это зло, сгубившее столько других правительств, не потрудившихся вовремя серьезно и предусмотрительно отнестись к масонской опасности. Смотря на дело с этой точки зрения, мне представляется потребная на полное разоблачение сумма не столь уж чрезмерной, тем более что я глубоко убежден, что если приступить к делу решительно и скоро, то сумма эта выразится в значительно менее крупной цифре, чем 550 тысяч франков. Скорость решения необходима еще и потому, 1) что аббат Турмантэн должен уехать по своим делам в 20-х числах декабря по новому стилю на довольно долгое время и отложит свою поездку лишь в случае, если мы с ним окончательно договоримся, и 2) потому, что сроки долговых обязательств Вадекара и другого секретаря — очень близки.

Ввиду всего вышеизложенного, я имею честь почтительнейше просить ваше превосходительство о точных инструкциях в смысле принципиального решения вопроса о принятии предложений аббата Турмантэна. В случае, если вопрос этот будет решен в утвердительном смысле, то я позволю себе ходатайствовать о доставлении мне телеграфного о сем известия с обозначением той суммы, до которой желательно было бы понизить требующийся расход. Равным образом, я почтительнейше прошу указаний, в качестве кого (частного или официального лица) могу я продолжать вести переговоры. Осмеливаюсь просить телеграфного извещения даже в случае отрицательного решения вопроса, так как аббат Турмантэн убедительно просил меня о возможно скором ответе и отложил свою поездку до 20-х чисел декабря исключительно по моей настойчивой просьбе.

Все вышеизложенное имею честь почтительнейше представить на благоусмотрение вашего превосходительства.

Коллежский асессор Борис Алексеев’.

25 ноября (8 декабря) 1910 г. Париж

Эти отчеты снабжены подробнейшими счетами по городам, в которых был Алексеев. Из них видно, что стоит Алексееву извозчик, швейцар-мальчик, обеды и ужины ‘вдвоем’ (есть втроем и вчетвером, но больше вдвоем), театр ‘вдвоем’ и прочее. ‘Вечер вдвоем’ стоил 25 франков, порядочно израсходовано на папиросы. Одним словом, молодой ученый в средствах себя не стеснял и жил привольно (всего истратил он около двух тысяч франков). Помимо приведенных докладов Курлову, Алексеев обменивался с ним телеграммами. В телеграмме 3 декабря 1910 года Курлов разрешает ‘приступить переговорам лишь качестве частного лица на условиях, сообщенных докладе номер два: ежегодный взнос, небольшая сумма единовременно на получение имеющегося материала, в виде вознаграждения за услуги орден’. Алексеев не унывает: ‘Секретность, сосредоточенность сведений делает бесполезным план донесения второго, мелкие агенты могут добыть минимальные разрозненные сведения, не оправдывают расходов цели: главы категорически отвергли частичную оплату, ежегодный взнос, не желая неверной службы частичных торгов, согласны только крупную единовременную сумму выдачу настоящих будущих материалов, гарантия компрометирующий документ* Большим трудом удается сократить пока четыреста пятьдесят тысяч. Надеюсь еще последний срок среду утром. Ходатайствую возможно раньше телеграфных окончательных инструкций’. Это писано 5-го, а 6-го Алексеев пишет: ‘Умоляю стойте за четвертое’. 7-го на его имя пришла депеша: ‘Благоволите оттянуть дачу ответа известному лицу, мотивируя экстренным вызовом вас для окончательных переговоров Петербург. Признается необходимость вашего личного доклада’.

При деле приложен номер журнала известного нам Турмантэна ‘La Franc-Maonnerie dmasque’. В нем — обращение Турмантэна к. Николаю II: ‘Sire, Franc-Maonnerie a fait la Revolution franaise et tu une dynastie. La France est la victime de cette secte tnbreuse qui a fauss la mentalit de notre malhereux pays. Aujourd’hui, la France-Maonnerie semble diriger ses efforts contre la Russie. En hommt avis, je pousse le cri d’alarme. Depuis plusieurs annes, les Loges de Paris ouvrient leurs portes aux sujets russes. J’en ai donn dj quelques preuves. En voici nouvelle: Le 13 mars 1907, dans la tenue de la loge parisienne L’Avantgarde Maonnique, il a t tir une ‘batterie d’allgresse’ en l’honneur d’un F. lu rcemment la Douma, membre de la loge L’Avantgarde. A cette occasion, le President a laiss entendre que plusieurs loges maonniques sont en voie de formation en Russie. Il y a la une indication qui mrite d’tre signale en haut lieu, etc’est un ami de la Russie et de son Souverain que je me permets, Sire, de vous adresser ces lignes, en signe du respect et du dvouemment que je porte Votre Majest J. Tourmantin’⁹².

Затем следует алексеевский же доклад о положении масонских дел в Петербурге.

‘Совершенно частным образом удалось установить следующие данные о деятельности масонских пропагандистов.

Все петербургские масоны группируются около H. H. Беклемишева, Т. О. Соколовской, В. В. Архангельской-Авчинниковой. Главным местом их собраний является помещение Музея изобретений и усовершенствований (Мойка, 12), где почти еженедельно происходят обсуждения всевозможных тем, касающихся масонства. Устраиваемые в этом помещении собрания не являются, однако, собраниями в стиле ‘лож’, а представляют собою подготовительную инстанцию вербования адептов масонства, выражающуюся в чтении тенденциозных лекций и докладов. Присутствуют на этих собраниях только лица, получившие на то особое приглашение. На собрании 11 марта 1911 года присутствовали всего 20 человек, в числе коих находились: H. H. Беклемишев, Т. О. Соколовская, действительный статский советник С. И. Афанасьев (врач главного инженерного управления), Ю. В. Руммель, Н. И. Филипповский, отставной гвардии полковник Ф. Г. Козлянинов, писательница Ю. М. Загуляева, Буторина, Соколов, Лапин, Самохвалов, Шеповальников. Кроме того, присутствовали один неизвестный вице-адмирал и два генерала, а также некоторые члены Лиги обновления флота.

Около двух недель тому назад частное собрание имело место у журналиста-инженера А. В. Зенгера (Фонтанка, 103), где, между прочим, присутствовали А. А. и Б. А. Суворины.

В настоящее время центром масонских пропагандистов является В. В. Архангельская-Авчинникова. В частной беседе она заявила, что приехала из Франции в качестве разведчика масонства. Почва для активной масонской деятельности в России, по ее мнению, уже достаточно подготовлена. Согласно заявлению г-жи Архангельской, в июне или июле месяце этого года прибудет в Россию масонская экспедиция, человек из восьми. Выбор времени приезда этой экспедиции обусловливается тем, что в июне или июле ожидаются, по сведениям французских масонов, беспорядки в России. Присутствие масонских делегатов во время этих беспорядков признается масонством крайне полезным для соответствующего воздействия на известные классы общества. Главною целью экспедиции является правильная организация масонства в России и вручение русским вожакам масонства полной инструкции для дальнейшей деятельности.

Активная деятельность русских лож, по словам той же г-жи Архангельской, начнется уже осенью 1911 года и будет находиться в большой зависимости от результатов всемирного масонского конгресса в Риме, назначенного на 20—23 сентября 1911 года. На этом конгрессе, под предлогом чествования юбилейного дня ‘возрождения’ Италии, будут детально обсуждаться планы скорейшего проведения в жизнь конечных целей масонства: уничтожения монархий и церкви и установления всемирной республики.

Об изложенном имею честь почтительнейше доложить вашему превосходительству. Коллежский асессор Б. Алексеев. 11 мая 1911 г.’

Насколько масонство казалось Алексееву вездесущим, видно из того, что он дерзает простирать свои подозрения уже на само правительство. После убийства П. А. Столыпина Алексеев почтительнейше докладывает тому же генералу Курлову нижеследующее:

‘От лиц, стоящих близко к здешним масонским кругам, удалось услышать, что покушение на г. председателя Совета министров находится в некоторой связи с планами масонских руководителей. Обрывочные сведения об этом сводятся приблизительно к следующему.

Уже с некоторых пор к г. председателю Совета министров делались осторожные, замаскированные подходы, имеющие целью склонить его высокопревосходительство на сторону могучего сообщества. Само собой разумеется, попытки эти производились с присущей масонству таинственностью и не могли возбудить со стороны г. председателя никаких подозрений. Мало рассчитывая на то, что им удастся склонить премьер-министра, масоны повели атаку и на другой фронт, стараясь заручиться поддержкой какого-либо крупного сановного лица. Таким лицом, говорят, оказался П. Н. Дурново⁹³, который сделался будто бы их покровителем в России, быть может, имея на это свои цели. Когда масоны убедились, что у них есть такая заручка, они уже начали смотреть на г. председателя Совета министров, как на лицо, могущее служить им скорее препятствием. Говорят, что на одном из заграничных (по-видимому, парижском) ‘верховных’ собраний масонства тайные руководители союза пришли к заключению, что, судя по общему настроению русского общества, настоящее время является наиболее подходящим для прочного укоренения масонства в России. Собираясь, однако, приступить у нас к более или менее активным выступлениям, масоны были обеспокоены тем обстоятельством, что у власти стоял г. председатель Совета министров, который если не был заклятым врагом союза, то, во всяком случае, не принадлежал к числу его покровителей. Любопытно, что в здешних масонских кругах господствует убеждение, что г. председатель сильно считается с масонством и опасается могущества ордена. В печати даже проскользнула однажды статья (‘Гроза’ No 153 и ‘Русская правда’ No 13, 1911 г.), заявляющая, что его высокопревосходительство находится ‘под влиянием масонов, действующих на него через его брата, А. Столыпина’. За границей же на премьер-министра смотрят, как на лицо, которое не пожелает принести масонству ни пользу, ни вред. Это последнее убеждение на верховном недавнем совете, о котором идет речь, побудило руководителей масонства прийти к заключению, что г. председатель Совета министров является для союза лицом ‘бесполезным’, а следовательно, в настоящее время, когда масонство собирается нажать в России все свои пружины, — даже вредным для целей масонства. Такое решение верховного совета было известно здесь еще несколько месяцев тому назад.

Как я уже имел честь докладывать вашему превосходительству, масоны ожидали в июле месяце каких-то событий, которые объяснялись здешними масонами в виде брожений, беспорядков и т. п. Тайные парижские руководители не сообщали о том, в каком именно виде события эти выльются, и только теперь, по совершении факта,— здешние масоны припоминают о кое-каких слабых намеках на г. председателя Совета министров, политикой которого верховный масонский совет был недоволен. Говорят, что руководители масонства воспользовались тесными сношениями, установившимися между ‘Великим Востоком’ Франции и революционными комитетами, и подтолкнули исполнение того плана, который только был в зародыше. Говорят также, что чисто ‘техническая’ сторона преступления и кое-какие детали обстановки, при которой возможно было совершить преступление, были подготовлены через масонов, последнее, впрочем, говорится в виде предположений.

Между прочим, по вопросу об охране среди здешних масонских кругов господствует убеждение, что при теперешней постановке этого дела какое-либо покушение возможно лишь посредством масонских сил, имеющих во всех слоях общества таинственные нити, без помощи которых ни один революционный комитет не сможет ничего привести в исполнение. Следя за политическими партиями, правительство, по словам здешних масонов, не имеет средств борьбы только против одной — только против масонства, ускользающего из-под самого бдительного надзора’.

Одновременно Алексеев предавался чистой науке и представлял Курлову счет на приобретение масонской литературы. Так, 13 мая 1911 года он подал следующую докладную записку:

‘Ввиду возложенного на меня вашим высокопревосходительством поручения, имею честь испрашивать соизволения на отпуск мне 69 рублей для покупки нижеследующих изданий, имеющихся в антикварном книжном магазине Н. Соловьева’.

Дальше следовал список изданий XVIII и начала XIX в. по масонству.

Не за сообщение ли этих ценных изданий приносит благодарность Алексееву молодой историк масонства Г. В. Вернадский в предисловии к своей книге о русском масонстве XVIII века?

А что же аббат Турмантэн? Полмиллиона франков на раскрытие масонских козней он не получил, но неудача не оттолкнула его от русского Департамента полиции. Он устроился на скромных началах и за скромную плату доставлял сведения о русских масонах. Приводим образцы донесений Турмантэна. Совокупность этих донесений и сведений о нем, сообщенных асессором Алексеевым, не дает определенных указаний на личность Турмантэна, на основании этих данных нельзя сказать с уверенностью, чего больше в его деятельности: вздорности или жульничества. Вот три его сообщения от 1914 года в русском переводе:

1. Известно, что французские ложи всегда были против русского союза. Но зато постоянно ведется упорная пропаганда в пользу искреннего соглашения с Германией. Вот слух, который в настоящее время распространяют в ложах Франции: ‘Россия работает над гибелью французского республиканского правительства и над падением республики. Ее мечта возвести на престол Франции принца Луи Бонапарта, служащего в русской армии, и восстановить империю в его пользу’.

Этот тенденциозный слух имеет целью возбудить против России неудовольствие правительства и сторонников республиканского режима и раздражить друзей принца Виктора (Луи Бонапарт — Ф. Л.). Еще добавляют, что вступление на трон принца Виктора было бы победой России над нашими финансами и что через него она получила бы все займы, нужные для распространения ее власти и территории на Востоке.

Этот слух должен быть серьезно принят в соображение.

Ж. Турмантэн.

2. 14 мая 1913 г. в парижской ложе ‘Les Rnovateurs’ (основатели), председатель (vnrable) которой — Ф. Синкхоль, один из двух делегатов, посланных ‘Великим Востоком’ Франции для открытия двух лож в России, один русский франк-масон, имя которого не удалось запомнить, произнес следующие по сущности своей слова:

‘Католицизм в России может быть для нашего дела полезным орудием. Поэтому мы вызываем и поддерживаем средствами, о которых они не подозревают, неудовольствие католиков против правительства и русской полиции, хотя мы сами враги всякой религии’.

Кроме этого, говорилось о некоторых фактах и о некоторых преследованиях русской полицией католиков, особенно в Польше, о которых уже говорили французские газеты. В заключение франкмасон сказал, что раздражение католиков может быть искусно использовано масонством.

Ж. Турмантэн.

3. Заметки. Присяжный корреспондент русского масонства во Франции Ф. Буле, живущий No 7, улица Анри Монье, в Париже. Но предполагают, что письма, получаемые им из России, не посылаются ни на его имя, ни по его адресу. Русской администрации это могло бы быть известно.

Три или четыре недели тому назад в Париж приехал некий Бадуель, член венсеннской ложи и агент масонства. Он приехал из Москвы, где пробыл некоторое время и куда, как кажется, должен скоро вернуться.

Ж. Турмантэн.

На основании всех изложенных выше, а также и многих других подобных сведений была составлена записка для ознакомления ‘державного хозяина’ русской империи с масонством⁹⁴.

ПРИМЕЧАНИЯ

62. Первая публикация: Былое, 1917,— 4. С. 108—145.

63. Deus ex machina, лат.— Бог из машины. В античном театре Бог, появлявшийся на сцене из машины, вмешивался в сюжет пьесы и приводил ее к развязке. П. Е. Щеголев применил это выражение в смысле: вывести из затруднения, разрешитель всех вопросов, возникших в жизни, то есть объяснение революционной ситуации в России вмешательством всемирного масонства.

64. Казанский телеграф, 1911, 28 мая.

65. Русское знамя, 1911, 25 января, 8 февраля, Земщина, 1912, 18 января.

Александр Иванович Гучков (1862—1936), один из основателей партии ‘Союза 17 октября’ (октябристов), военный и морской министр Временного правительства. Гучков никогда не был масоном.

66. Вестник Союза русского народа, 1911, 24 ноября.

67. Sign de dtresse, франц.— сигнал бедствия, тревоги.

68. Русский стяг, 1909, 18 января.

69. С.-Петербургские ведомости, 1912, 13 января.

70. Московские ведомости, 1912, 10 апреля, Земство, 1912, 18 янниря.

71. Вече, 1908, 16 декабря.

72. Виленский вестник, 1912, 28 января.

73. Русское земство, 1909, 10 января.

74. Анатолий Павлович Каменский (1876—1941), журналист, редактор.

75. См.: Колокол, 1911, 15 декабря.

76. Марианиты — подражающие жизни девы Марии — религиозная секта в Польше и Литве, основана в 1893 году. Члены секты не мрилнивали непогрешимости Папы Римского.

77. Новое время, 1908, 28 ноября.

78. Павел Григорьевич Курлов (1860—1923), генерал-лейтенант по армии, шталмейстер, в 1909—1911 годах товарищ министра внутренних дел, командир Отдельного корпуса жандармов. Им организовано ‘изучение’ масонства.

79. Александр Иванович Дубровин (1855—1918), врач, основатель ‘Союза русского народа’, редактор черносотенной газеты ‘Русское знамя’, расстрелян осенью 1918 года.

80. Г. Г. Мец, жандармский подполковник, организовавший в 1908 году в Департаменте полиции сбор информации о масонстве, в марте 1909 года откомандирован в распоряжение дворцового коменданта. Извлечения из газет, приведенные в начале этого очерка, заимствованы П. Е. Щеголевым из бумаг Меца, собиравшего вырезки о масонах.

81. М. Т. — вероятно, Максимилиан Иванович Трусевич (1863 — после 1927), тайный советник, член Государственного совета, в 1906—1909 годах директор Департамента полиции.

82. Борис Кириллович Алексеев (1882—после 1927), надворный советник, выпускник Александровского лицея, с 25 февраля 1910 года старший помощник делопроизводителя Второго делопроизводства Департамента полиции, затем чиновник особых поручений Министерства внутренних дел.

Б. К. Алексеев был приглашен вместо Г. Г. Меца после разговора П. А. Столыпина с великим князем Николаем Михайловичем, в котором двоюродный дядька Николая II сообщил министру внутренних дел, что император выражает ‘тревожные опасения’ по поводу деятельности масонов. Царю и его окружению казалось, что революционная опасность исходит главным образом от масонов. Столыпин дал распоряжение П. Г. Курлову организовать сбор сведений о масонских ложах в странах Западной Европы и о существовании масонов в России. Таким образом, инициатором отправки Алексеева был великий князь Николай Михайлович.

83. Un immense attrait, франц. — неизмеримая привлекательность.

84. Bte noire, франц. — пугало.

85. Comte, франц. — граф.

86. Socitaires, adhrents, франц. — единомышленники, соратники, члены одной организации.

87. Affaire de fiches, франц. — дело с ярлыками.

88. Entente cordiale, франц. — сердечное соглашение, понимание.

89. Charg de cours a l’Ecole russe des Hautes Etudes, франц. — ведущий курс в русской высшей школе.

90. Fiches, франц. — ярлык, фишка, жетон.

91. Choses de Russie, франц. — материал из России.

92. Перевод обращения Турмантена:

‘Государь, франкмасонство сделаю французскую революцию и погубило династию. Франция — жертва этой темной секты, которая испортила духовное состояние нашей несчастной страны. Кажется, что сейчас франкмасонство направило свои усилия против России. Как человек рассудительный, я взываю о помощи. Уже много лет парижские ложи принимают русских подданных. Я уже давал доказательства этому. Вот новое: 13 марта 1907 года на собрании парижской ложи ‘Масонский Авангард’ поднялось ликование в честь одного Ф., недавно избранного в Думу, члена ложи ‘Авангард’. По этому случаю президент провозгласил о том, что многие масонские ложи скоро будут образованы в России. Это указание заслуживает особого внимания, и друг России и ее монарха позволяет себе адресовать, государь, вам эти строки в знак уважения, и преданности вашему величеству’ (перевод П. Е. Щеголева).

93. Петр Николаевич Дурново (1845—1915), действительный тайный советник, статс-секретарь, член Государственного совета, в 1884— 1893 годах директор Департамента полиции, в 1900—1903 годах товарищ министра внутренних дел, в 1905—1906 годах министр внутренних дел.

94. По стилю донесений и их содержанию видно, что Б. К. Алексеев — вымогатель и плут, он явно привирал, передавая слышанное, если не все им сообщенное было чистым вымыслом. Во Франции аббат Турмантен имел репутацию проходимца, и этого не могли не знать в Департаменте полиции. В его архиве сохранились документы, позволяющие предполагать, что Алексеев и Турмантен, вымогая деньги у русского правительства, состояли в сговоре. Но Министерство внутренних дел вполне устраивала миссия Алексеева: правительство не бездействовало, информация поступала такая, какую желали получить — ‘тревожные опасения’ монарха не напрасны, таинственное сообщество ему угрожает.

После отказа правительства в передаче крупных денежных сумм Турмантену и возвращения Алексеева в Россию, они не прекратили сношений и сделали еще одну совместную попытку возобновить вымогательство денег у русского правительства, обратившись к министру внутренних дел А. А. Макарову, сменившему на этом посту убитого П. А. Столыпина. Но и она оказалась безуспешной. Руководители политического сыска искренна верили в масонскую угрозу, но за сомнительную информацию запрашивалась слишком большая сумма.

Алексеев продолжал заниматься масонами до конца 1912 года, пока его не выжил из Департамента полиции Г. Г. Мец, возвратившийся в родные Пенаты. Погоня за масонами предпринималась и позже, но в менее крупных масштабах. И не так шумно.

В отечественной и зарубежной историографии периодически всплывает тема российского масонства и масонского заговора в период Февральской — Октябрьской революций (см., например, Яковлев H. H. 1 августа 1014. М., 1974, Черменский Е. Д. IV Государственная дума и свержение циризма в России. М., 1976, Старцев В. И. Революция и власть. М., 1978). В 1990 году в Москве вышла книга историка А. Я. Авреха ‘Масоны и революция’. Изучив все доступные ему архивные материалы и печатные источники, касающиеся российского масонства, автор делает следующий основной вывод: ‘Масонский парадокс в описываемое время представляет собой противоречие, состоявшее в том, что почвы для разлития сколько-нибудь действенного политического масонства в России не было, а причина для игнорирующей реальные факты истеричной и иррациональной масонофобии правящих верхов, начиная от носителя верховной власти и кончая Департаментом полиции, была’ (с. 340). Автор не отрицал существования в начале XX в. российского масонства, но доказал отсутствие масонского заговора и, уж во всяком случае, влияния масонов на Февральскую и Октябрьскую революции. П. Е. Щеголев описал один из эпизодов поиска следов российского масонства. Один аферист встретился с другим, но им не удалось втянуть в свои дела правительство. Несколько режет слух иногда тон автора, но принципиальных расхождений у П. Е. Щеголева с новейшими исследованиями не имеется.

Алексеев продолжал заниматься масонами до конца 1912 года, пока его не выжил из Департамента полиции Г. Г. Мец, возвратившийся в родные Пенаты.

ОХОТА ЗА МАСОНАМИ, ИЛИ ПОХОЖДЕНИЯ АСЕССОРА АЛЕКСЕЕВА62

ПРИМЕЧАНИЯ

Читайте также:

ОХОТА ЗА МАСОНАМИ, ИЛИ ПОХОЖДЕНИЯ АСЕССОРА АЛЕКСЕЕВА⁶²