Ф. П. Врангель
Общие замечания о Ледовитом море
ТОРОСЫ
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/v02_01.jpg)
1. ТОРОСЫ СВЕЖЕГО ЛОМА
2. СТАРЫЕ ТОРОСЫ
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/v02_02.jpg)
ПОСТОЯННАЯ МОРСКАЯ ПОЛЫНЬЯ И ТЕЧЕНИЕ МОРЯ
![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/v02_03.jpg)
ГЛУБИНА МОРЯ
ОТСТУПАНИЕ МОРЯ ОТ БЕРЕГОВ
СОЛЬ МОРСКАЯ
Общие замечания о Ледовитом море, Врангель Фердинанд Петрович, Год: 1841
Время на прочтение: 11 минут(ы)
Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю совершенное в 1820, 1821, 1822, 1823, и 1824 г.г. экспедицией под начальством флота лейтенанта Ф. П. Врангеля
Под общей редакцией Контр-адмирала Е. Шведе
Издательство Главсевморпути, 1948
Промышленники, приезжающие ежегодно на острова Котельный и Новую Сибирь для летовки, замечают, что между материком и сими островами Ледовитое море замерзает накрепко не ранее последних чисел октября, хотя по берегам скрепляется оно гораздо ранее. Так и наоборот: берега очищаются от льдов уже в исходе июня, а в большем отдалении от них лед ломается месяцем позже, расслабленный прежде множеством щелей, образующихся весной, может быть, и в самую зиму.
Летом море покрыто большими и малыми льдинами, несомыми по разным направлениям ветрами и течениями, производящими ужасное явление взаимного спирания и сокрушения огромных ледяных масс, известное по описаниям путешественников. Местами, на небольших глубинах и в стороне от направления течения больших рек, в море впадающих, лед стоит недвижимо, и бывают годы, когда он почти не отходит от некоторых берегов материка.
Из большого числа впадающих в Ледовитое море рек выносится ежегодно множество льда, который ни от действия солнечных лучей, ни от соли, содержимой в морской воде, совершенно исчезать не может, и тем менее, что при самом превращении льда в воду поглощается значительное количество теплотвора и понижается температура окружающего его воздуха. Так огромный запас льдов Ледовитого моря получает и от рек некоторое приращение, вдобавок к ежегодно намерзающему в самом море.
Зимою Ледовитое море представляет, в малом размере, вид северной безлесной части Сибири, где необозримые голые тундры окружены горами. Равномерно протягиваются и в море ледяные хребты, образующие долины, и ограничивающие равнины, на коих глубокий снег получает твердость льда и принимает виды волнообразных возвышений. Щели и полыньи бывают в ровном льду, и между торосами, вероятно, во всякое время года, и уподобляются озерам, речкам и болотам.
Земная рефракция оказывает сильное действие на Ледовитом море как среди зимы от сгущенного морозом воздуха, так и в марте и апреле месяцах — от испарения снегов. Горы и морские торосы обезображиваются и принимают самые странные виды, часто кажутся даже висящими на воздухе. Действием сей рефракции должны бы показываться самые отдаленнейшие предметы, если бы тому не препятствовала единообразная белизна, покрывающая всю природу, и неопределенность очертания их.
После сего общего взгляда на Ледовитое море, распространюсь особенно о главнейших явлениях его и, во-первых о торосах.
Ледяные глыбы, покрывающие зимой горизонтальную поверхность моря, называются от приморских жителей Северной Сибири вообще торосами. Ими покрывается необозримая ледяная равнина то в виде неправильных групп, то наподобие цепи гор, а иногда отдельными массами, и во всех сих видах представляет собой обломки льдин, которые показываются отчасти свежими с острыми гранями, а отчасти — старыми, так сказать, заветренными в формах более или менее округленных.
Вследствие сего должно различить два разряда торосов: 1) торосы свежего лома и 2) старые торосы.
К сему разряду отношу я торосы, образованные ломанием моря с осени, до наступления лета ближайшего года. В них приметны два подразделения: а) осенние торосы и б) зимние и весенние торосы.
Трудно себе представить, чтобы море на пространстве нескольких сот верст вдруг покрылось льдом. Замерзание его начинается от берегов материка и островов, и бывает временно прерываемо волнением от крепких ветров, действующих на воды незамерзающих частей океана, сообщающих свое движение водам и льдом уже покрытым. Таким образом делаются полыньи в замерзших частях океана, и они становятся причинами других полыней, между тем как сами замерзают или сжимаются от случайного движения льдов. Разных величин и фигур куски льда, разломанного при образовании полыней, плавая в них, вмерзают от следующего затем мороза, и покрывают море на большие пространства. Сей-то торос, думаю я, делается в начале зимы или осенью, когда в море еще много обширных полыней. Он самый затруднительный для езды, ибо пространства между его острогранными, рост человеческий превышающими льдинами, наполнены рыхлым снегом, где нарта с собаками тонет. Но сей тсрос не столь опасен, как зимний или весенний.
Когда море представляет уже непрерывное ледяное поле, от берегов материка до постоянной полыньи (о чем будет сказано ниже), образующиеся в нем частые и временные полыньи получают довольно правильные направления, и по сторонам их лед разламывается и поднимается грядами. Значительнейшие из сих ледяных хребтов направлены бывают обыкновенно параллельно между собой и следуют общему направлению постоянной полыньи, т. е. на северо-запад и юго-восток. Их встречаете от берегов в некотором отдалении, которое, завися от близости полыньи и глубины моря, весьма изменяется (между материком и островами Котельным и Новая Сибирь торосы не принимают вида хребтов, направленных в одну сторону). Сии торосы бывают различных видов: с равнонаклонными сторонами или одна с одной строной пологой, а другой отвесной. Торос, виденный нами в 1821 году апреля 6-го, может служить примером второго из сих видов, и вот описание его, взятое мною из путевого журнала:
‘Пробравшись с трудом через крупные торосы, выехали мы на узкую и довольно ровную полосу В (изображение 1), направленную к NW и ограниченную с правой стороны торссамн СС осеннего лома, а с левой возвышением льда ДД, пологость которого с SW стороны, a NO навесный отруб были до 6 сажен вышиной. Вплоть у сего отруба была щель, за которой видны были полыньи так далеко, как только глазом окинуть было можно, внутренность сего возвышения со стороны отвеса наполнена была крупными и мелкими льдинами, часть коих выброшена была даже на самый верх. У подошвы пологой стороны его ледяного хребта, выступала во многих местах вода, разливаясь на несколько сажен вдоль пологой стороны возвышения: по середине его направлялась местами горизонтальная щель А в 1/2 аршина шириной. Я смотрел в сие отверстие внутрь льда на 8 футов, но воды не видал, примечательно, что лед распластался здесь по своей толщине на несколько параллельных меж собой слоев, каждый в 3/4 аршина толщиною’. Большею частью цепи торосов свежего лома бывают составлены из множества огромных ледяных масс и мелких льдов, величиною и видом весьма разнообразных и поддерживаемых взаимно удивительным механизмом: иногда на льдине толщиною не более двух, а шириною в один фут, лежит ледяная громада кубической фигуры, имеющая по две сажени в каждую сторону, а возвышения до 70 футов от горизонта воды! Как в сии торосы входят и обломки старого льда (о чем упомянуто ниже), вместе с свежим льдом, то они представляют различные цвета, серый, весьма нечистый цвет, означает льдины осеннего лома, потому что на небольшой глубине делается вода от волнения мутной и замерзает прежде осадки ее иловатых частиц, беловатый цвет принадлежит поверхности старого льда: яркий зелено-голубой цвет свойствен бывает последнему зимнему льду. Вблизи от постоянной полыньи, западнее Шелагского носа, протягиваются цепи торосов (до 70 футов вышиной), состоящих из льдин толщиною от 1 1/2 аршин до 3 дюймов, когда и горизонтальный лед не толще 1 1/2 аршина (что доказывает беспрерывное здесь разламывание моря). Сии льдины зимнего последнего замерзания весьма мало прозрачны, без внутренних пузырей и прекраснейшего яркого зелено-голубого цвета, почему в солнечные дни показываются на большом расстоянии. Вкус сего льда солодковатый, тем более, чем зеленее цвет. Между ним находили мы льды совершенно пресного вкуса, их цвет голубее и они прозрачнее других. Переправы через сии крупные торосы, составленные из остроганных льдин, сопряжены с немалой опасностью как для людей, так и для собак (в фиг. 2 изображена гряда торосов свежего лома, образовавшихся на закраине полыньи).
Горизонтальный лед, получивши в продолжение одной зимы толщину 9 1/2 футов, будучи разломан на части, между собой свободные, должен погрузиться в воду примерно на 8 футов. Следующей зимой намерзнет к этим плавающим кускам новый слой, положим в 5 футов. Сия масса, составляя уже 14 футов толщины и делаясь летом свободной, погрузнет въ воду около 12 1/2 футов. Она получила уже большую стойкость и, когда зимою вмерзнет, то не столь удобно бывает разламываема, как вновь образующийся около нее лед. Сей новый лед, получив толщину около 9 футов и ломаясь от сильного волнения или других причин, напирает на ближнюю толстую массу льда, и огромные льдины, скользя одна по другой, поднимаются вверх, а другие, претерпевая давление от соседних льдин, погружаются в воду и придавливаются к нижней площади массы, так что те и другие льдины от морозов соединяются в одно нераздельное тело {Смерзанию льдин способствуют остающиеся на их верхних поверхностях слои снега, очерчивающиеся на вертикальных поверхностях толстых масс старого льда тонкими параллельными жилками.}, достигающее толщины уже 32 футов. Таким образом, в продолжение многих лет, толщина раздельных прежде между собой ледяных масс может дойти до 150 и более футов. Плавая по морю в летнее время, сии громады должны мелеть на глубине 22 сажен и делаются неподвижными.
От различного расположения всех толстых ледяных масс принимают они в море разнообразные виды, уподобляясь: а) отдельно стоящим скалам в окружности около 100 и в вышину от 20 до 30 футов, б) валу подобным кряжам, где множество толстых масс сцепилось по одному прямолинейному направлению, и в) системе холмов, когда несколько отдельных масс расположилось вокруг других в некотором между собой расстоянии. В таком положении заносятся сии массы снегом со всех сторон, так что стороны их уравниваются, и они принимают виды сахарных голов или куполов.
Для примера сего вида старых торосов может послужить описание так называемого мной ледяного острова, виденною нами апреля 4-го 1821 года около 175 верст в море от берега: ‘Мы въехали в торосы совершенно иного вида от всех прежде нами замеченных. Будучи подобны холмам, они представляли со всех сторон покатости, так что весьма удобно можно было по ним ездить. Холмы их были величиной и видом весьма различны: иные подобны куполам, другие остроконечным сопкам, образующим между собою глубокие долины, от гладкой и ровной поверхности коях возвышаются они от 10 до 70 футов. Цвет льда, составляющего сии холмы, белый, иногда с весьма темным отцветом, вкусом они пресны и притом тверды и хрупки. Вероятно, вкус сей образовался не из морской воды, но примерзанием дождя, туманов, тающего снега и пр., наподобие образующегося летом на высоких горах льда (Gletscher Eis). В одной глубокой впадине вырубили мы яму в 2 аршина глубины, и на дне ее находили такой же пресный белый лед, как и на верхушке самой высокой сопки’. Особенно много таких холмовидных торосов видели мы в 1822 году против Песчаного мыса, а в последней нашей поездке по морю следовали мы по ледяному острову, покрытому сопками до 80 футов вышиной. В толстом и твердом снегу, покрывавшем стороны сих ледяных гор, находили много медвежьих берлог {Скоресби в своем ‘Account of the arclic region’, ч. I. стр. 107, 258, описывает сего рода льды, под названием Icebergs, образующиеся, по его замечаниям, в глубоких заливах, окруженных горами. В водах шпицбергенских и гренландских находят такие Icebergs в 200 футов вышины над водой, нами виденные вполовину меньше, что так и должно быть, если сего рода ледяные массы получают свое приращение от холодного дождя, выпадающего осенью в величайшем обилии в стране, описываемой наблюдательным китоловом (Скоресби ‘Voyage’, стр. 342). Но в части Ледовитого моря, ограниченной к югу пространною землею, дожди по весьма естественной причине, должны итти реже и слабее. Ежели сии Icebergs не иначе составляться могут, как только в глубоких заливах между крутыми горами, то замеченные мною сего рода льды должны быть пришельцы с земли неизвестной, ибо по берегам Сибири и лежащих в сем море островов, нет столь глубоких и крутоберегих заливов, где могли бы образоваться ледяные горы.}. Отличительные свойства всякого старого льда: пресный вкус, большая против морского льда свежего намерзания, имеющего соленый вкус, твердость и смешанные цвета: беловатый, синий, бурый. Фиг. 3 представляет отдельную торосину старого льда, в вертикальном ее разрезе, а фиг. 4 изображает гряду старых торосов, смешанных со льдинами нового лома.
Около 25 верст к сезеру от островов Котельного и Новой Сибири море зимой вовсе не замерзает. Сотник Татаринов, бывший с геодезистом Пшеницыным на Новой Сибири, видел открытое, свободное от льдов море в 1811 году в апреле месяце, в означенном расстоянии, по направлению от северного берега Новой Сибири. Геденштром в 1810 году доехал до полыньи в 70 верстах к востоку от Новой Сибири и далее нашел приближенное направление ее на юго-восток. Лейтенант Анжу следовал вдоль полыньи, огибавшей с северной стороны Котельный остров и Новую Сибирь, и заметил в западной стороне ее к NW от Котельного острова переменное течение моря, которое признал за прилив и отлив. Геодезии прапорщик Леонтьев в 1764 году, удалясь к северу от острова Четырехстолбового на половинное расстояние хорошего дневного переезда, т. е. около 40 верст, был задержан в дальнейшем следовании тонким льдом, который если простирается на большие пространства, всегда может служить предвестником близости обширной полыньи. Мы встретили такой тонкий лед в 79 верстах к NNO от упомянутого острова и были удержаны полыньями в 118 верстах. Геденштром в 1810 году в путешествии своем на NNO от Малого Баранова Камня видел широкую открытую щель и тонкий лед, по измерениям его в 250 верстах от берега {Ежели сравнить глубину, найденную Геденштромом в сем месте, 11 сажен, с нашими измерениями глубины в 1821 и 1822 годах, в весьма близких расстояниях от упомянутой ими, то окажется странная неправильность, которая мною в Ледовитом море не замечена. Полагаю, что Геденштром означал расстояния от берега большими, нежели как было должно, что тем вероятнее, что они были примерно полагаемы по бегу собак, без поверки измерения обсервованными широтами.}, и заметил быстрое в ней течение к OSO. Мы встретили в 1821 году ломавшийся толстый лед и образовавшиеся в нем щели и полыньи в 190 верстах на NtO от Малого Баранова Камня, следовали вдоль их, вообще по направлению SO, на 140 верст и нашли направление течения в них на OSO по 1/4 узла, хотя ветер дул тогда свежий NO. В 1822 году оставили нас полыньи: и ломанье льда морского в 270 верстах на NNO от Большого Баранова Камня. Вдоль полыней сих следовали мы к SOtO, до меридиана Шелагского Носа, в 80 верстах севернее коего видели ту же обширную полынью. В 1823 году хотя и отъехали мы от берега с устья реки Веркона около 109 верст к NNO, однакож отстояние полыньи от берега должно полагать здесь около 25 верст, там, где на возвратном пути оторвалась льдина, служившая нам местом ночлега, а далее к востоку мичман Матюшкин в 5 верстах от берега встретил ту же самую полынью. При северо-западных ветрах замечено нами в ней быстрое течение к SO, но непостоянное. По словам чукчей, полынья удаляется от Северного мыса далее, нежели против Якана. Мы заметили также, что северные, северозападные, а часто и северо-восточные ветры нагоняют здесь туман столь сырой, что платья и палатки наши от него были мокры.
Приведенные мною замечания и сырость в воздухе при северных ветрах свидетельствуют согласно о постоянной морской полынье, которая, кажется, следует направлению к юго-востоку и тем более приближается к материку, чем ближе подходит к Якану, восточнее коего опять удаляется от берега. Начало ее должно полагать к NW от Котельного острова, где, по вышеприведенному замечанию прилива и отлива, простирается открытое море. Оттого происходит, что при западных и северо-западных ветрах море ломается сильнее, и приметным образом сие ломанье направляется от NW к SO, и течение моря оттого также весьма усиливается при северо-западных ветрах. Промышленники, летующие на Новой Сибири, замечают в Благовещенском проливе постоянное действие прилива и отлива. Далее к востоку море не повинуется сему закону природы. Может быть, во время тихой и холодной зимы в январе и начале февраля не бывает полыней между меридианами Шелагского мыса и Якана, т. е. в достаточном отдалении от предполагаемого мною обширного моря к северо-западу от Котельного острова.
Течение моря от Святого Носа до острова Колючина направляется летом от востока на запад, а осенью от запада на восток, что согласно свидетельствуют морские путешествия, совершенные купцом Шалауровым до Шелагского мыса, мещанином Ляховым в 1773 году на лодке к первому Ляховскому острову, и в 1787 году капитаном Биллингсом около Большого Баранова Камня. Чукчи, обитающие по морскому берегу Шелагского мыса до острова Колючина, сказывали нам, что летом лед весьма быстро несется от востока на запад, а осенью приметно противное течение. Правда, что в Ир—Кайпии (Северный мыс) говорил нам чукча, будто летом течет море на восток, а осенью обратно, но, может быть, переводчик наш ошибся, а иначе было бы здесь странное исключение. Капитан Кук испытал также слабое течение на запад, к северу от Берингова пролива. Замеченное Геденштромом и нами течение моря в полыньях в весеннее время к юго-востоку, думаю, приписать должно действию северо-западных свежих ветров, образующих полыньи.
Взгляд на карту наших поездок по Ледовитому морю показывает довольно быстрое увеличивание глубины моря к востоку и весьма медленное к северу, так что в расстоянии 200 верст на север от Малого Баранова Камня глубина 12 сажен 2 фута, а в 10 милях к востоку от Большого Баранова Камня, по измерению на судне ‘Ясашне’ в 1787 году, она была 17 сажен. В 250 верстах на север от N устья Сабадейского пролива {Современное наименование — пролив Малый Чаунский. — Ред.} глубина 14 1/2 сажен, а 68 верст южнее и 38 верст восточнее она уже 21 сажень. Глубины, найденные капитаном Куком к востоку от Северного мыса, показывают также увеличивание их по долготе к востоку до меридиана Берингова пролива. Грунт найден нами везде мягкий зеленоватый ил, исключая одного случая, о котором упомянуто в нашем журнале (72R3’с. ш. и 166R12′ в. д. от Гринвича, где грунт камень).
Мнение, что море отступает or северных берегов Сибири, общее между северными сибиряками и основывается на замечании, что на низменных тундрах верст окол 50 от моря и на увалах, в значительном возвышении над морем, находят множество истлевшего наносного леса. Ныне ни воды, ни даже льды морские не достигают сих мест. Остров Диомида, назначенный на карте Шалаурова к востоку от Святого Носа и образовывавший подле материка узкий пролив, по которому прошел сей мореплаватель на своем судне, ныне не существует. Невероятно, чтобы пролив замыло землей и льдины, напирая на остров, сравняли бы его с берегом. Не рассматривая, происходит ли такое явление действительно от умаления вод Ледовитого моря или от земли, примываемой реками и дождем с гор, по берегам моря находящимся, замечу, что для пояснения сего явления будущими наблюдениями может служить отпрядыш (каменный столб в море близ берега) возле Малого Баранова Камня, подле так называемой Биллигиновой дресвы. В 1822 году в мае измерена нами вертикальная высота его от верхней грани до морского льда, составлявшая 30 английских футов.
Везде, где лед не покрыт толстым слоем снега, виден морской рассол, т. е. соль, остающаяся на поверхности льда, когда море замерзает. На тонком льду и особенно близ полыньи, находили мы морской рассол в таком количестве, что он проникал сквозь снежный слой до 5 дюймов толщиной, отчего в солнечные дни снег таял. По захождении солнца поднимаются от сего морского рассола (где его много) пары, но они остаются однакож на небольшой высоте от поверхности льда. По нужде можно употребить сей морской рассол в пищу, промышленники, переезжающие с Яны на острова, редко запасаются солью, надеясь найти ее довольно на морском льду. Вкус сего рассола смешан с горечью, и действие его на желудок слабительное. По рассолу тащится нарта так же тяжело, как по песку.