О стихотворениях Баратынского, Плетнев Петр Александрович, Год: 1827 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 5 минут(ы)

О СТИХОТВОРЕНІЯХЪ БАРАТЫНСКАГО.

Sumina in hoc vis elocutionis, cum validae, tum brevet vibrantesque sententiae, plurimum sangunis atque nervorum: adeo ut videatur quibusdam, quod quoquam minor est, materiae, non ingenii vitium.
Quinctil. X, I.

Человкъ строгой нравственности и высокаго любомудрія сказалъ {Полное собраніе сочиненій M. Н. Муравьева, Ч. III, стран. 122.}: ‘Все то, что способствуетъ къ доставленію вкусу боле тонкости и разборчивости, что приводитъ въ совершенство чувствованіе красоты въ искуствахъ или письменахъ, отводитъ насъ въ то же самое время отъ грубыхъ излишествъ страстей, отъ неистовыхъ возпаленій гнва, жестокости, корыстолюбія и прочихъ подлыхъ наслажденій. Кто возхищается красотами поэмы или расположеніемъ картины, не въ состояніи полагать благополучія своего въ несчастіи другихъ, въ шумныхъ сборищахъ безпутства, или въ исканіи подлой корысти. Нжное сердце и просвщенный разумъ услаждаются возвышенными чувствованіями дружбы, великодушія и благотворительности.’ Слдовательно появленіе стихотвореній Баратынскаго, поэта, давно извстнаго своимъ отличнымъ дарованіемъ и вкусомъ, должно быть принято съ особеннымъ вниманіемъ. Кто не привыкъ смотрть на легкія стихотворенія по симъ правиламъ, тотъ покрайней мр увидитъ въ нихъ пользу языка. Отъ чего имъ владетъ слабо большая часть нашихъ писателей? Отъ недостатка совершенныхъ образцовъ, ‘Надобно, чтобъ выраженіе представляло врное и полное изображеніе мысль. Все, что изображаетъ мене или боле настоящаго, ослабляетъ выраженіе. Мысль опредляетъ теченіе слога. Самый простой можешь быть благороденъ {Тамъ же, стран. 132.}. Но этому все, что мы привыкли называть сочиненіемъ въ легкомъ род, столько же образуетъ языкъ, какъ и важное. Одинъ выборъ содержанія, безъ искуства письменъ, въ словесности почти ничего не значитъ. Въ рукахъ неопытнаго или несвдущаго художника лучшія краски никакого дйствія непроизводитъ надъ зрителемъ: такъ сила мыслей изчезаетъ въ худомъ слог.

Сочиненія Баратынскаго представляютъ образецъ точности слога. Онъ выражаетъ мысли свой такъ врно, что читатель можетъ замтить и почувствовать ихъ самые легкіе оттнки. Нтъ словъ, поставленныхъ не у мста, необдуманно, или невольно. Краткость рчи не только не вредитъ ясности стиховъ его, но придаетъ имъ особенную силу. Онъ въ составленіи періодовъ столько же разнообразныхъ, какъ и въ изобртеніи новыхъ мыслей. Это измненіе формъ, въ которыхъ являются ряды сліянныхъ понятій, сообщаетъ движеніе слогу и усиливаетъ заманчивость чтенія. Что касается до гармоніи стиховъ, Баратынскіи замнилъ однозвучную гладкость языка переливами тоновъ. Такимъ образомъ вдохновенная музыка, лаская слухъ, нердко волнуетъ душу неожиданными звуками. Онъ не увлекся владычествомъ ныншней европейской поэзіи, обольстительной по своей мечтательности, но справедливо порицаемой за изысканность и переувеличеніе украшеній. Строгой вкусъ его возпользовался только тмъ въ романтической поэзіи, что картинамъ придаетъ яркость красокъ, a истинамъ заманчивость тайны. Его можно причислить къ разряду прежнихъ французскихъ поэтовъ, вроятно бывшихъ руководителями отроческихъ его опытовъ. Но и съ ними сошелся онъ въ одной отчетливости слога и мыслей. Онъ также напоминаетъ ихъ въ тхъ мстахъ, гд хочетъ быть шутливымъ и остроумнымъ. Глубокія чувствованія, поэтическіе объемы предметовъ, мысли сильныя и живыя, привлекательное простодушіе въ веселости, принадлежатъ собственно его дарованію.

Баратынскій преимущественно поэтъ элегическій. Надобно ли смотритъ на поэзію также, какъ смотрятъ на т произведенія ума, которыя постепенно приближаются къ высшему своему совершенству? Если въ ученомъ сочиненіи повтореніе давно извстныхъ истинъ показываетъ ничтожность писателя: должно ли по этому правилу заключитъ, что поэтъ, изображающій знакомыя, испытанныя чувствованія, не производитъ ничего и не заслуживаетъ отличнаго вниманія? Науки суть плоды опытовъ, живое подобіе разныхъ возрастовъ человческаго смысла, Искуства же составляютъ одни отзывы чувственныхъ ощущеній, всегда и везд свойственныхъ природ человка. Картины однихъ и тхъ же чувствованій, какъ образы людей, до безконечности могутъ измняться. Тибуллъ и Проперцій, Парни и Гёте въ своихъ элегіяхъ разнообразны и разнозанимательны. У каждаго изъ нихъ есть собственный характеръ, особенное составленіе мыслей, отличное сліяніе свта и тни, сила и нжность красокъ. Баратынскій показываетъ большую власть надъ своимъ искуствомъ. Увлекаясь движеніями сердца, онъ не перестаетъ мыслить и каждую свою мысль уметъ согрвать чувствомъ. Въ его элегіяхъ не уныніе, не мечтательность, но (если можно сказать) раздумье. Можетъ быть, природа создала эту душу для веселости. Опыты жизни заставляютъ насъ часто углубляться въ самихъ себя. Вниманіе знакомитъ съ тяжелыми тайнами человчества. Мы усиливаемся отогнать отъ сердца мрачныя мысли, но въ то же время становимся недоврчивыми къ счастію. Въ насъ примчаютъ противорчіе надеждъ и желаній. Оно-то составляетъ прелестное разнообразіе элегій Баратынскаго. Иногда близкій къ слезамъ, онъ ихъ остановитъ и улыбнется, за то и веселость его иногда свтится сквозь слезы. Дтская чувствительность и умъ философа подъ строгою властію тонкаго вкуса, составляютъ его главный характеръ.

Обозначая только общими и главными чертами раждающіяся въ душ впечатлнія при разсматриваніи какого нибудь предмета, обыкновенно судятъ по вліянію господствующей въ немъ красоты, или, напротивъ, несовершенства. Когда въ подобномъ отчет преимущественно занимаются изчисленіемъ совершенствъ, это становится доказательствомъ, что погршности, неизбжныя при каждомъ произведеніи ума или вкуса человческаго, изкуплены очароваінемъ красоты. Подробный разборъ каждой части произведенія гораздо взыскательне. Баратынскій, подобно всмъ отличнымъ поэтамъ, можетъ полакомить невинное самолюбіе изыскателей пятнышекъ на снжныхъ покровахъ этимологіи, ороэпіи и другихъ грамматическихъ музъ. Для поэта элегическаго, иногда слишкомъ рзваго въ своихъ забавахъ съ Граціями (въ чемъ Баратынскій не думалъ составить собою изключенія), есть критика еще взыскательне. Она преслдуетъ, какъ злодяніе, каждую шалость воображенія. Къ счастію, одинъ изъ самыхъ тонкихъ судей поэтическаго искуства давно уже разграничилъ моральную философію отъ поэзіи. Вотъ слова его {Переводы въ проз В. Жуковскаго, Т. III стран. 68. Изданіе второе.}: ‘Чего требуетъ отъ поэта его искуство? Что бы онъ не оскорблялъ непосредственно чувства моральнаго, что бы онъ не противорчилъ морально-изящному, которое почитается однимъ изъ главныхъ источниковъ красоты стихотворческой: но существенною моральною красотою занимается онъ столь же мало, какъ и существенною логическою истиною. Пускай разсудокъ вооружается противу чувства и страсти, производимыхъ въ насъ стихотворцомъ, пускай отвергаетъ онъ, какъ ложный или мечтательный, тотъ образъ мнній, который мы нечувствительно принимаемъ вмст съ поэтомъ, пускай находимъ недостойными или чудовищными т характеры, которые, будучи украшены цвтами поэзіи, кажутся намъ привлекательными и превосходными, все это не принадлежитъ къ стихотворному искуству. Оно иметъ въ виду одно изящное, дйствуетъ изключительно на одно чувство, остается довольнымъ, если недостатокъ морально-прекраснаго не обратится въ совершенно моральное безобразіе. Стихотворецъ исполнилъ свою должность, какъ стихотворецъ, онъ правъ передъ судилищемъ критикки.’

Плетневъ.

——

Поблагодаривъ Г. Сочинителя за доставленіе въ Сверные Цвты извстій о сочиненіяхъ Баратынскаго, спшимъ сообщить читателямъ нашимъ и другіе пріятныя всти и надежды. Къ наступающему году готовится много прекрасныхъ новостей въ нашей литератур. Вотъ нкоторыя изъ нихъ. Нсколько главъ Онгина, соч. А. С. Пушкина, Наталья Долгорукая, поэма И. И. Козлова, Бальный вечеръ, поэма Е. А. Баратынскаго. Любители руской поэзіи давно уже наслышались о сихъ отличныхъ произведеніяхъ и ждутъ ихъ съ нетерпливостію. Въ Москв, сказываютъ, готовится изданіе Сочиненій покойнаго Веневитинова.— Г. Вердеревскій, котораго преложенія Гораціевыхъ одъ весьма пріятно напоминаютъ подлинники, печатаетъ свой переводъ Байроновой Паризины. Одинъ молодый поэтъ, съ весьма выгодной стороны извстный въ нашей словесности, готовитъ къ изданію небольшую поэму: Хіосскій сирота, и хочетъ напечатать ее съ прекрасною цлію — въ пользу сироты, героя сей поэмы. Здсь изданы еще Сочиненія славнаго трагическаго нашего актера А. С. Яковлева, собранныя посл его смерти. Руская Анологія, составленная M. A. Яковлевымъ изъ всхъ лучшихъ млкихъ стихотвореній, напечатанныхъ прежними и новйшими русскими поэтами, уже печатается и скоро появится. Кром сего, напечатано новое, весьма красивое изданіе поэмы A. C. Пушкина: Бахчисарайскій фонтанъ, въ небольшомъ формат, съ картинками. Одно очень хорошее изданіе Сочиненій Озерооа (въ 2 т.) уже явилось, три другія (въ 3 ч.) скоро выйдутъ. Въ сихъ 3 частяхъ будуть помщены и т сочиненія Озерова, которыя ни гд еще не были напечатаны, и которыхъ онъ самъ, какъ извстно, не хотлъ выпускать въ свтъ. — Въ проз, печатаются Анекдоты о Суворов, собранные Е. Б. Фуксомъ. Еще должно упомянуть о весьма хорошемъ библіографическомъ изданіи: о Каталог Россійскихъ книгъ, Г. Смирдина. Кром книгъ, находящихся въ его библіотек чтенія, Г. Смирдинъ намренъ присовокупить еще къ сему Каталогу, въ особой части, т рускія книги или изданія, кои когда-либо были напечатаны. Такимъ образомъ, вмст съ Каталогомь библіотеки Г. Смирдина, это будетъ и полнйшее библіографическое сочиненіе о россійскихъ книгахъ.

‘Сверные Цвты на 1828 год’, СПб, 1827

Читайте также: