О силе и действии рескрипта 20 ноября 1857 года, Тургенев Николай Иванович, Год: 1857 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 23 минут(ы)

Тургенев А. И., Тургенев Н. И. Избранные труды

М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2010.

О СИЛЕ И ДЕЙСТВИИ РЕСКРИПТА 20 НОЯБРЯ 1857 ГОДА

СОДЕРЖАНИЕ РЕСКРИПТА И ОТНОШЕНИЯ МИНИСТРА

В высочайшем рескрипте на имя литовского генерал-губернатора⁶⁴⁵ от 20 ноября (2 декабря) касательно улучшения участи крестьян помещичьих и учреждения по сему предмету местных дворянских комиссий, между прочим, предписывается сим последним иметь в виду следующие основания:

Помещик сохраняет право собственности на всю землю, но крестьяне сохраняют свои усадьбы, кои могут быть приобретены ими в собственность посредством выкупа.

Сверх сего крестьяне пользуются известным количеством земли, достаточным как для их продовольствия, так и для удовлетворения их обязанностей пред правительством и помещиками.

В вознаграждение за сие пользование крестьяне обязаны или платить помещику оброк, или на него работать.

Дальнейшее развитие сих правил предоставляется местным комиссиям.

Отношение министра внутренних дел к литовскому генерал-губернатору от 21 ноября (3 декабря)⁶⁴⁶, упомянув, что местные губернские комиссии должны окончить дело в течение 6 месяцев и что главной комиссии назначается таковой же 6-месячный срок, содержит в себе, между прочим, следующее:

I. Общее правило

Освобождение крестьян должно состояться не вдруг. Для сего крестьяне будут вначале находиться во временном положении, оставаясь более или менее крепкими земле. Только впоследствии они решительно войдут в состояние свободных людей, когда правительство даст им право переходить из одной местности в другую. Срок существования такового временного положения не может простираться далее 12 лет (I).

II. Меры законодательные

1) Права свободного состояния и право на усадебную оседлость приобретаются крестьянами не прежде как по уплате следующей за сию усадьбу суммы (II, 2).

2) За исключением усадеб, вся остальная земля должна быть разделена на две части: земля помещичья и земля, предоставляемая крестьянам (II, 4).

3) Земля, однажды предоставленная для пользования крестьянам, никогда не может быть присоединена к землям помещичьим, она всегда должна оставаться в пользовании крестьян, в замену повинностей, работ и оброка, на них лежащих (II, 5).

4) Количество земли, отводимой крестьянам, определяется по условиям и обыкновениям каждой местности (II, 6).

3) Там, где существуют сельские общества, надлежит, нимало не нарушая сего учреждения, сохранить каждому семейству право на известный пай земли, стараясь избегать частых перемен сих паев.

Там, где земля разделяется по дворам или на поселки, имеющие хозяев и батраков, надлежит упрочить сим последним постоянное жительство и определить правильные отношения их к хозяевам (II, 7).

6) Платеж помещикам повинностей работою, оброком денежным или натурою имеет место тогда только, когда крестьяне пользуются землею. В тех местностях, где крестьяне разделяются на хозяев и на батраков или работников без земли, сии последние обязаны работать не иначе как за плату (II, 8).

7) Как оброк, так равно повинности и личная работа, должны быть определены в точности сообразно количеству и качеству земли, предоставленной крестьянам в пользование (II, 9).

Повинности и личные работы, возлагаемые на крестьян, должны быть определены сообразно урочным положениям, кои должны быть составлены комиссиями в самом простом и практическом виде (II, 10).

9) В случае неисправности в платеже оброка помещик может требовать от неисправного плательщика личной работы, в случае неисправности в исполнении работы помещик имеет право лишить крестьянина того участка земли, который был ему дан в пользование.

III. Меры исполнительные

1) Земская полиция остается в руках помещика.

Крестьяне должны быть разделены на сельские общества.

Управление делами сельского общества, суд и расправа предоставляются мирским сходам, миру или сельским судам, составленным из крестьян под надзором и с утверждения помещика.

2) Для введения и исполнения нового устройства, равно как и для разбора споров между помещиками и крестьянами, можно учредить в каждом уезде особый суд, по примеру остзейских губерний (IV).

IV. Меры окончательные

По утверждении и введении в действо нового положения,

1) Уничтожается всякая продажа крестьян без земли, равно как и всякое отсуждение их от земли посредством дарственных записей и каким бы то образом ни было.

Равномерно запрещается перевод крестьян в другие местности без их согласия.

С другой стороны, крестьяне не будут иметь права прежде, нежели приобретут полную свободу, оставить место своего жительства без согласия помещика (V, 1).

2) Обращение крестьян в дворовых людей должно быть запрещено (V, 2).

3) Во все продолжение временного положения крестьян помещики будут иметь право, с общего согласия их с сельскими обществами, отдавать в рекруты тех из крестьян, кои окажутся виновными в каком-либо проступке или замечены по дурному поведению. Таковых они могут также предоставлять распоряжению правительства для перевода в другие губернии, но токмо по утверждении сей меры переселения особенными судами, кои будут учреждены в каждом уезде (V, 3).

4) Проекты, кои будут изложены в губернских комиссиях, должны, между прочим, содержать правила, коим надлежит следовать в исполнении рекрутской повинности. Назначение рекрут должно принадлежать самим обществам, с согласия помещиков.

Вникая в точный смысл как высочайшего рескрипта, так и отношения министра внутренних дел, по высочайшему же повелению последовавшего, мы находим,

1) Что правительство постановляет целью предпринимаемых мер освобождение помещичьих крестьян от крепостного состояния.

2) Что для достижения сей цели, правительство поставляет крестьян предварительно в положение временное, которое не может продолжаться долее 12 лет.

3) Что со вступлением в положение окончательное крестьяне будут иметь право собственности на их усадебную оседлость и право переходить из одной местности в другую.

4) И что, наконец, земли, кои должны быть окончательно отведены крестьянам для их пользования, в замену лежащих на них повинностей, не могут быть никогда присоединены к землям помещичьим.

Вот, в кратких словах, сущность и значение новых постановлений.

Постараемся теперь определить силу и последствия сих постановлений относительно как временного положения, в котором крестьяне будут находиться более или менее крепкими земле, так и положения окончательного, в котором они найдутся впоследствии.

**О ВРЕМЕННОМ* ПОЛОЖЕНИИ КРЕСТЬЯН**

* Мы не можем употребить здесь выражения: переходное состояние, находя, что именно в сем положении крестьяне лишены права перехода. — Примеч. Н. И. Тургенева.

И смысл и слова новых постановлений достаточно показывают, что это временное положение необходимо должно быть различно от настоящего положения крестьян. Иначе правительство не сотворило бы сего нового положения. Впрочем, сие различие нового, временного положения от доселе существовавшего, постоянного, доказывается некоторыми ясными и прямыми указаниями новых постановлений. Таким образом, мы находим в статье V, 3, что в продолжение временного положения помещики будут иметь право отдавать крестьян в рекруты не иначе, как с согласия сельского общества⁶⁴⁷.

Сего ограничения, столь ясного, столь прямого, во власти помещика, доселе неограниченной, достаточно, чтобы доказать действительное изменение во взаимных правах и обязанностях помещиков и крестьян. Сии последние остаются ещ более или менее крепкими земле, т. е. не могут ещ переходить с одного места на другое, между тем как первые удерживают в руках своих власть полицейскую. Но прежний произвол не может уже более иметь места.

Таким образом, едва ли кто-либо возьмет на себя утверждать, что при новом временном положении крестьян помещики могут их продавать без земли, переводить с одного жительства на другое, как сие делалось доселе, несмотря на общее мнение, что это было запрещено законом.

Конечно, мы находим в отношении министра внутренних дел, между прочим, что с введением нового порядка вещей уничтожается всякая продажа, дар и перевод крестьян, обращение их в дворовых людей. Но на сие мы заметим:

Во-первых: Что за сими словами отношения в том же следуют слова, что ‘с другой стороны крестьяне не могут, прежде приобретения полной свободы, оставлять своего жительства без согласия помещиков’, — так что можно без всякой натяжки признать, что запрещение продажи и проч. условливается уже и при временном положении, запрещением перехода для крестьян. Иначе правительство условливало бы будущее изменение прав помещичьих настоящим лишением крестьян права на переход с одного места на другое.

Во-вторых: С введением нового порядка право или возможность продажи, перевода и обращения в дворовых исчезает само собою. Следовательно, отношение министра могло бы пройти сей предмет в совершенном молчании. Если же оно об уничтожении сего права, по введении нового порядка, упоминает, то это очевидно для большей определительности последствий сего порядка.

Впрочем, ни в каком случае и никаким образом невозможно предполагать, чтобы правительство, ограничивая и при временном положении право помещика в отдаче в рекруты, предоставило вместе с сим помещикам право продавать, дарить, переводить, брать во двор крестьян во все продолжение временного положения. Таких прав никакое русское правительство помещикам не давало: все эти так называемые права суть злоупотребления, и нимало не мудрено, что и теперь, излагая правила для нового порядка вещей, министр почел нужным ещ раз подтвердить, что в сем порядке нельзя уже будет никакими ухищрениями делать того, что делалось столь нагло, и столь притом противозаконно, доселе.

Доказав, таким образом, точными словами министра, что временное положение крестьян не есть продолжение доселе существовавшего положения их, но положение новое, в коем крестьяне не могут подлежать прежней неограниченной власти помещика, мы перейдем к дальнейшему обсуждению сего предмета и постараемся означить настоящий характер, сущность сего нового положения крестьян.

Такового означения мы можем искать в духе, или, как некогда говорили, в разуме новых постановлений, равно как и в прямых логических соображениях и заключениях.

Если в новом временном положении крестьяне остаются более или менее крепкими земле, то естественно, что они, вместе с сим, делаются более или менее свободными. Одно без другого идти не может. Если бы правительство не желало теперь же сделать их более или менее свободными, то оно не сделало бы их более или менее крепкими земле, не сотворило бы для них сего временного положения, а оставило бы их по-прежнему просто крепкими в полной мере, впредь до окончательной перемены в их бедственном состоянии. Сняв некоторую тяжесть с одной доски весов, оно тем самым дало более силы доске противоположной. Ещ, на сей противоположной доске, нет права перехода, но оно торжественно обещано и будет со временем содействовать справедливому равновесию.

Вникая далее в дух новых постановлений, мы убедимся, что они очевидно провозглашают личное освобождение крестьян. Это в особенности доказывается явным стремлением и заботливостью упрочить крестьянам, в замену их повинностей, достаточного количества земли и прямым изложением правила, что крестьяне, не имеющие земли, батраки, не обязаны работать иначе как за соответственную плату⁶⁴⁸ (II, 8).

Здесь возникает трогательный, сердечный вопрос: в какое положение новые меры поставляют малолетних детей, какая участь обрекается тем новорожденным младенцам, кои увидят свет Божий, в течение этого временного, для отцов их, положения?

Мы видели, что до окончательного введения нового порядка вещей крестьяне не могут переменять места своего жительства. Лишением только сего права перехода ограничивается теперь личная свобода крестьян. Это явствует из новых постановлений и из всех предположений правительства, в оных заключающихся. Мы весьма хорошо понимаем, что правительство, до водворения нового устройства, желало удержать крестьян при земле, ими теперь занимаемой, и предупредить множество затруднений и неудобств от права перехода, при теперешнем порядке вещей возникнуть могущих.

Но малолетние, но младенцы, — для них нет и не может быть права перехода. Следовательно, для них нет никакой причины ограничения в даровании полной личной свободы.

Я никогда не почитал весьма сильным и решительным средством уничтожения рабства этого средства начать освобождение с ново— рождаемых. Оно было только однажды, сколько мне известно, употреблено датским правительством в его колониях⁶⁴⁹. Несмотря на то, когда, по восшествии на престол императора Александра II, дошел до меня слух, что первою мерою после коронации будет освобождение всех, с сего времени рождающихся в крепостном сословии, то душа моя исполнилась самой живой радости, самого сладостного восхищения при мысли, что в новое царствование все новорожденные будет вступать в жизнь озаренные светом истинным, просвещающим всякого человека, грядущего в мир (Иоанн, 1, 9). Бог да поможет ему, доброму и народолюбивому, освободить навсегда и младенцев и старцев, отцов и матерей! Когда и какому царю, какому смертному предстояло более великое, более достойное, более святое дело?

Означив, таким образом, отличительные черты нового, временного положения крестьян и показав, что будучи поставлены в сие положение, они приобретают некоторые обеспечения, несовместимые с прежним произволом помещичьей власти, мы приступим к исследованию и возможному определению сущности положения крестьян окончательного.

ОБ ОКОНЧАТЕЛЬНОМ ПОЛОЖЕНИИ КРЕСТЬЯН

Новые постановления провозглашают, что права свободного состояния и право на усадебную оседлость приобретаются крестьянами по уплате следующей за усадьбы суммы.

Теперь положим, что одно известное селение совершило сию уплату. Приобретут ли крестьяне немедленно право перехода?

По содержанию 1-ой статьи⁶⁵⁰ (общее правило) можно предполагать, что для приобретения сего права крестьяне должны будут ожидать особенного разрешения от правительства. Может быть, оно даст сие разрешение тогда только, когда в одной или в нескольких смежных губерниях новый порядок без исключении введен будет, для ограждения выгод особенно тех из помещиков, кои прежде других введут сей порядок

Теперь положим, что в нескольких смежных губерниях, так сказать, в целом крае империи, новый порядок был приведен в действо в первых своих началах, т. е., что все помещичьи крестьяне, выкупом или уступкою со стороны помещиков, приобрели в собственность свои усадьбы, и вместе с сим право перехода. Какими свойствами определится тогда окончательное положение крестьян?

Выше было показано: что

1. Крестьяне должны пользоваться достаточным количеством земли. (См. Рескрипт).

2. За исключением усадеб, вся земля должна быть разделена на две части: земля помещичья и земля крестьянская. (II, 4).

3. Земля крестьянская никогда не может быть присоединена к земле помещичьей. (II, 3).

4. Работа, оброк и вообще повинности крестьянские должны быть определены в точности сообразно количеству и качеству земли крестьянской (II, 9) и сообразно урочным положениям, которые должны быть составлены губернскими комиссиями в самом простом и удобоисполнительном виде. (II, 11).

5. Земская полиция предоставляется помещику. (Ill, 1).

6. Управление делами сельского общества, суд и расправа предоставляются мирским сходам, миру или сельским судам, составленным из крестьян под надзором и с утверждения помещика. (Id.).

7. Для введения и исполнения нового устройства, равно как и для разбора споров между помещиками и крестьянами, можно учредить в каждом уезде новый суд, по примеру остзейских губерний. (IV).

8. Запрещается продажа крестьян, дар, перевод и взятие во двор.

9. Губернские комиссии должны составить правила для исполнения рекрутской повинности. Назначение рекрут предоставляется обществу, с согласия помещика.

В сем состоят отличительные черты окончательного положения крестьян.

Вследствие сего крестьянин, уже свободный, будет иметь в собственном владении свою избу и усадьбу.

Он будет иметь право оставить место своего жительства и перейти в другое {Здесь нужно будет определить, каким образом крестьянин может продать свою избу и усадьбу: с согласия общества? или помещика? или без согласия ни того, ни другого? — Примеч. Н. И. Тургенева.}.

Он будет обязан платить помещику за землю, коею он пользуется, или оброк, или подать натурою, или исполнять сию повинность личною работою. Во всех сих случаях обязанность крестьянина — платить или работать — должна быть предварительно определена в точности и сообразно количеству и качеству земли, ему предоставляемой.

По делам полицейской части крестьянин будет подлежать ведению помещика.

По делам с другими крестьянами суду мирскому, составленному из крестьян с утверждения помещика.

По делам с помещиком новому суду, который будет учрежден в уезде.

Вот в чем состоит новое гражданское положение, которое даруется новыми постановлениями бывшим доселе крепостным крестьянам. Благодеяние очевидно и имеет свою цену.

ПОЛОЖЕНИЕ ПОМЕЩИКА

Теперь постараемся определить положение, в которое поставляется помещик в отношении к крестьянам.

Помещик обязан принять от крестьянина выкупную сумму за усадьбу. Сумма должна соответствовать стоимости усадьбы.

Он обязан отвести в пользование крестьян половину всей земли, за исключением усадеб.

Касательно повинностей, оброка и работ, помещик обязан довольствоваться тою суммою или тем количеством работы, которые будут определены комиссиями.

В случае неисправности в платеже оброка и в исполнении работ помещик может лишить крестьянина предоставленной ему в пользование земли.

Назначение рекрут, предоставляемое сельским обществам, производится с согласия помещиков.

Назначение членов сельских судов происходит под надзором и с утверждения помещика.

Наконец, помещику предоставляется власть полицейская⁶⁵¹.

Здесь мы должны заметить, что сколь бы ни были неточны, неопределенны теперешние понятия о пределах власти полицейской, нельзя, однако же, предполагать, чтобы власть сия в руках помещика могла простираться далее как на самые мелкие неисправности, не довольно значительные для того, чтобы предавать виновных суду даже сельскому или уездному, и что сущность сей полицейской власти должна заключаться в праве предавать виновных суду. Нельзя не признать, что при новом положении крестьян одна только власть судебная может иметь право судить и изрекать наказания. Власть полицейская останется, таким образом, в пределах, кои ограничивают е во всех других европейских государствах, и именно в пределах права предупреждения проступков и преступлений, прекращения беспорядков и представления виновных пред суд.

ПРИМЕР ПРУССИИ

У нас не любят ссылок на примеры иностранных государств. Но в вопросе, коим мы здесь занимаемся, более нежели в каком-либо ином, не только примеры других земель могут быть поучительны, но даже ссылаться на сии примеры необходимо, по той простой причине, что в некоторых государствах европейских было уже предпринято и окончено все то, к чему теперь приступают в России.

Таким образом, мы не может здесь не упомянуть, что, рассматривая взаимные отношения между помещиками и крестьянами, в каких они должны находиться по введении новых постановлений, мы находим в сем устройстве великое сходство с тем, которое существовало прежде в Пруссии, особливо со времени полного личного освобождения крестьян в 1807 году⁶⁵². Такое же или подобное разделение земель крестьянских и помещичьих, такое же или подобное определение повинностей. Только право перехода не имело в Пруссии той важности, которую оно имеет для наших крестьян: прусские земледельцы более ценили право оставаться на земле своей, с коей помещик не мог их сгонять. В других записках⁶⁵³ мы говорили о мерах прусского правительства в сем отношении, особенно о законе 1811 года⁶⁵⁴, коим часть земли была предоставлена в полную собственность крестьян, а остальная земля, коею они дотоле пользовались, отдана помещикам, как вознаграждение за часть, крестьянам предоставленную.

Конечно, как прежде, так и с 1807 до 1811 года, положение прусских крестьян было предпочтительнее положению наших крестьян⁶⁵⁵, так как в Пруссии и суды и управление находились в лучшем устройстве. Между тем, и там дело шло о различных повинностях крестьянских и даже о личной работе. Здесь-то мы и желаем указать на одно распоряжение, принятое в Пруссии относительно такой работы. Комиссия, учрежденная тогда в Пруссии по сему предмету, заключала в себе, кроме двух опытнейших министров, одного известного своими высокими качествами чиновника, Штегемана⁶⁵⁶, и славного историка Нибура⁶⁵⁷. Барон Штейн⁶⁵⁸, бывший тогда первым министром и душою освобождения не только прусских крестьян, но и самой Пруссии, в одном из своих отношений к комиссии излагал, что надлежит всячески избегать обращать повинности крестьян в личную работу, по той простой причине, что всякая принужденная личная работа сопряжена с произволом и что вкоренившиеся привычки как помещиков, так и крестьян легко обратят такую повинность в прежнюю барщину. Мне весьма утешительно было видеть, что некоторые просвещенные и добрые русские помещики в проектах своих освобождения крестьян равномерно отстраняют повинность работы и по тем же причинам.

О ДРУГОМ СРЕДСТВЕ ОСВОБОЖДЕНИЯ

Мы остановимся здесь в исследовании силы и действия новых постановлений. Но сии самые изыскания ведут нас к дальнейшим соображениям о том: необходимо или полезно ли будет ограничиться средствами освобождения, сими постановлениями указуемыми, и не возможно ли, рядом с сими средствами, указать на другие, предоставляя, впрочем, на волю обеих сторон, до коих сии меры касаются, избрать или первые или сии последние?

Здесь мы должны заметить, что хотя и желательно было бы остановиться на каком-либо одном средстве освобождения, т. е. на одних и тех же правилах и началах для всей империи, но при всем том мы не видим в сем тождестве никакой безусловной необходимости. Таким образом, мы полагаем, что не только можно, но даже и полезно будет допустить различного рода добровольные сделки между помещиками и крестьянами, лишь бы только они основывались на главных началах освобождения с надлежащею оседлостью. Мы особенно разумеем здесь средство добровольного выкупа крестьян с землею, посредством уплаты известной суммы или перевода ломбардного долга. Таким образом, одно только отличие иных средств освобождения от того, которое означается в рескрипте 20 ноября, не должно никого останавливать: лишь бы сии средства были сами по себе достойны одобрения.

В особых записках мы рассматривали различные средства освобождения⁶⁵⁹ и остановились на одном, которое, по нашему убеждению, есть самое простое, ясное и самое удобоисполнительное. Оно состоит в освобождении крестьян с частью занимаемой ими теперь земли.

Мы старались доказать, что личного освобождения крестьян недостаточно, что благо государства требует сотворения самостоятельного, крепкого сословия крестьянского, что заставить крестьян приобретать землю посредством выкупа значило бы поставить в самом начале сильные препоны развитию их благосостояния, что полное и ясное отделение земель крестьянских или общинных от земель помещичьих и ограничение всех различных отношений между помещиком и крестьянами одними добровольными сделками касательно найма остающихся за помещиком земель избавит и крестьян, и помещиков, и само правительство от столкновений между помещиками и крестьянами, столкновений, неизбежных при всяком ином средстве освобождения, что средство наделения крестьян известной частью земли может быть приложено ко всем местностям империи, причем одинаковость и равенство наделения найдется в пропорциональности отводимой части крестьянам к целому количеству земли того селения, в коем они имеют свое жительство.

Вместе с сим мы показали, что меры настоящего и окончательного освобождения крестьян в Европе являются не прежде как с 1789 года, что сии меры состояли в личном освобождении крестьян, что в 1811 году прусское правительство ввело и установило законом правило освобождения крестьян с землею безвозмездно и что с сего времени везде, где были предпринимаемы сего рода меры, личное освобождение было совершенно отстранено и освобождение с землею вообще принято. Таковое освобождение крестьян с землею совершилось в различных владениях германских и, наконец, в Австрии, и именно: в Венгрии, Богемии и Галиции⁶⁶⁰.

Почитая, таким образом, освобождение крестьян с землею самым благотворным средством устроения крестьянского сословия и находя, что с некоторого времени, т. е. с 1811 года, оно было употребляемо везде, где дело шло о сем важном вопросе, и что везде, даже и при самых неблагоприятных обстоятельствах, земли вообще, вследствие такого наделения крестьян землею, сильно возвысились в своей ценности, — мы не можем не желать, и желать всеми силами души, чтобы русское правительство, рядом со средствами, уже одобренными им, поставило на вид и помещиков и крестьян и сие средство освобождения, предоставляя им избрать оное, если они того пожелают.

Сие средство, по нашему усмотрению, должно состоять:

В наделении крестьян ¹/₃ частью всей помещичьей земли, за исключением лесов и вод, с тем, чтобы сия ¹/₃ ни в каком случае не превышала 3 десятин на тягло.

Сия третья часть должна быть отведена, во всей своей целости, во владение не личное крестьян в особенности, но во владение всего сельского общества.

Другие две трети остающейся во владении помещика земли могут быть отдаваемы им в наймы крестьянам, по добровольным и обоюдным условиям.

К сему найму крестьяне приведены будут естественным образом, так как одной трети, им предоставляемой, не будет достаточно для их полного продовольствия.

Платеж за наем земли помещику от крестьян может быть постановлен или деньгами или натурой, т. е. произведениями земли, но отнюдь не работою личною или какими бы то ни было личными повинностями.

За исключением той ответственности, которая будет лежать на помещике в силу заключенного с крестьянами договора о найме земли, он освобождается от всякой иной ответственности в отношении к крестьянам, как пред ними, так и пред правительством.

Здесь мы укажем на возможность и на пользу отстранения всяких прямых столкновений между помещиками и крестьянами посредством постановления, что даже и в найме земель помещик должен иметь сношение не с крестьянами лично, но с самим обществом сельским, которое, со своей стороны, будет обязано всем миром нанимать помещичью землю, распределяя оную по паям между крестьянами и ответствуя, также миром, в исправной плате помещику за наем всей земли.

Мы уверены, что многие помещики, особливо те, кои не живут обыкновенно в своих имениях, предпочтут такое устройство иным средствам освобождения.

О СЕЛЬСКИХ ОБЩЕСТВАХ

Скажем теперь несколько слов о сельских обществах.

Мы видим, что о сем предмете существуют различные мнения⁶⁶¹. Мы означим сущность двух крайних мнений. Одни находят даже и в теперешнем виде сельских обществ верх совершенства гражданского устройства. Другие, напротив того, видят в существовании сельских обществ и в неразлучном с ним общинном владении землею непреодолимую преграду всякого рода успехам в земледелии, в сельском хозяйстве и в благоденствии крестьян.

По нашему совершенно беспристрастному усмотрению, мы находим, что действительно общинное владение не благоприятствует успехам земледелия и, следственно, благосостоянию крестьян, что земля и труд человеческий, два единственные источника всех богатств на родных, должны находиться в таких условиях, чтобы возможность извлечь из земли все то, что она дать может, трудом самым деятельным, была очевидна, неоспорима. А такая возможность существует тогда только, когда земледелец может ожидать плодов от труда своего не только в недалекой, но и в отдаленной будущности, даже плодов для своего потомства. Такой возможности нет при общинном владении. Она существует в высшей степени только при владении землею как отдельною, личною собственностью, или при найме земли на многие годы.

Вот главная, великая, и, может быть, единственная невыгода существования сельских обществ. Но эта невыгода может быть до некоторой степени отстранена тем именно, что можно дать крестьянину право покупать землю на свое имя и владеть оной независимо от сельского общества, продолжая между тем быть членом оного. Можно также различными мерами упрочить состояние мелких поземельных владельцев. В сем случае сословие однодворцев могло бы служить основанием сего класса мелких независимых землевладельцев, если б, к сожалению, быт однодворческий⁶⁶² не был разрушен недавними постановлениями.

Что касается до выгод существования сельских обществ, то, отстраняя все социалистские бессмысленности, мы весьма высоко ценим то развитие умственное, которое мы находим в русском мужике и которое наипаче происходит от свычки рассуждать, говорить о своих делах, о делах общества на мирской сходке. Никогда русский крестьянин не достиг бы до той степени способности к промышленности, если б он жил один, разъединенный со своими собратьями, и имел бы дело только с лицами, кои им повелевают, если б он никогда не рассуждал и только что повиновался.

Главнейшая же выгода существования сельских обществ, выгода, в настоящее время неоцененная, состоит в том, что оно очевидно и в сильной степени облегчает переход крестьян из крепостного в вольное состояние. Как правительство, так и помещики могут теперь иметь дело только с обществами, а не с каждым крестьянином в особенности. В Пруссии, где таких обществ не было, главнейшие причины продолжительности и затруднений в исполнении мер освобождения находились в том, что отношения помещиков должны были быть определены к каждому из крестьян в особенности. К тому же в Пруссии права и обязанности как крестьян, так и помещиков были различны в различных местностях вследствие разнородности в происхождении сих прав и обязанностей, между тем как в России сии права и обязанности одинаковы и по происхождению и по настоящему их виду во всей империи.

Конечно, теперешнее состояние сельских обществ весьма незначительно, по недостатку простора и возможности для самостоятельной деятельности. Это нимало не удивительно. Удивительно то, что этот призрак, если не действительность, сельского общества пережил ещ вековое закрепощение крестьян. Это делает честь русскому народу, как крестьянам, так и помещикам.

Общества сельские, как известно, весьма различны в числе своих членов. Говоря вообще, каждое селение составляет особенное общество. При окончательном устройстве сельских обществ, устройстве, коего необходимо требует благо общее, можно будет иметь в виду образование волостей (communes), состоящих из известного, довольно возвышенного числа жителей. В состав сих волостей войдут одно, если число людей соответствует требованию, или несколько сельских обществ, смотря по обстоятельствам. Основать прочное гражданское устройство государства возможно только на таковых волостях, коим можно дать более или менее равные пределы и одинаковое образование.

Общинное или коммунальное образование должно быть везде главным основанием образования государственного. К сожалению, в некоторых государствах европейских, если не во всех, за исключением Англии, сие-то важное и плодотворное учреждение только заметно и блестит своим отсутствием. Несмотря на наклонность французского народа к централизации, все просвещенные люди во Франции чувствуют теперь пагубные последствия недостатка в крепком коммунальном устройстве.

Действие твердого коммунального образования мы находим в истории двух земель, совершенно противоположных в физическом, нравственном, гражданском и религиозном отношении. Это Англия и Индия. Завоевание норманнов, изменив столь многое, оставило неприкосновенной английскую или саксонскую общину, коммуну⁶⁶³. Это коммунальное устройство соделалось как бы залогом и корнем всего гражданского и политического образования английского народа.

В Индии одни завоеватели следовали за другими. Все изменялось: индийская коммуна, община осталась со своим вековым бытом. Это обстоятельство, может быть, облегчало завоевание для чуждого завоевателя, но оно вместе облегчало и участь покоренных народов, кои находили, по крайней мере, в родине, чего они лишались в отечестве.

Образование сельских обществ, как мы заметили выше, необходимо должно воспоследовать при введении нового порядка вещей, какими бы средствами сей порядок ни был произведен в действо. В сие образование должны войти суды, сельские и уездные, также места правительственные. Учреждение сих судов и сих мест должно быть предметом особого изложения. Мы намекнем здесь только о двух обстоятельствах, кои, по нашему усмотрению, заслуживают особенного внимания.

1) В определении порядка для обсуждения и решения дел на мирских сходках надлежит стараться избегать всяких перемен, кои, будучи сами по себе весьма хороши, не соответствуют обыкновению и привычке наших крестьян. Например: известно, что теперь мир, обсудив какое бы то ни было дело, дает свое решение. ‘Мир приговорил, решил’ — и только. А как решил: единогласно или по большинству голосов? Этого означить никому и в голову не приходит. Недовольные кричат на мироедов. Но, между тем, решение мира сохраняет свою силу. Если бы, для большей правильности в делопроизводстве, вздумали ввести решение по большинству голосов, следовательно, спрашивать каждого: какого он мнения, считать голоса и проч., то, вероятно, характер и значительность мирских сходок изменилась бы совершенно или, лучше сказать, исказилась.

2) Теперь существует в России особенное управление для казенных крестьян, другое для удельных⁶⁶⁴. Вероятно, найдут нужным учредить ещ новое управление для крестьян, освобожденных от крепостного состояния. Эти особенные управления влекут за собою особенные суды. Все это теперь может быть неизбежно. Но с уничтожением крепостного состояния все люди подобного состояния будут более или менее равны между собою в правах своих. Посему надлежит иметь в виду, что на будущее время одни и те же правительственные места, одни и те же суды должны быть общими для всех, не только крестьян, но и для всего русского народа. Отдельные управления, эти, может быть, теперь необходимые опричины для многих классов российских подданных: для крестьян, для фабричных, для приписных к заводам и проч. и проч., все эти управления должны исчезнуть и слиться в одно управление государственное, и все русские подданные подлежать одним и тем же судам.

Несмотря на сие, принимая в рассуждение, что мы не дошли ещ до сего равенства всех пред законом, мы полагаем, что в теперешних обстоятельствах весьма полезно было бы умножить чиновников для особенных должностей и занятий, учредив новых прокуроров, по крайней мере, в продолжение временного положения крестьян, и возложить на них обязанность оберегать справедливые выгоды крестьян, кои таким образом обрели бы возможную защиту, в каждой местности или, по крайней мере, в губернии.

Мы указали, в другой записке, на пользу таких прокуроров или комиссаров в английских колониях, в продолжение подобного нашему временного положения освобождаемых негров⁶⁶⁵. Англия заняла сие учреждение от Испании. Известно, что если где-либо высшее правительство заботилось об участи негров, то это в испанских колониях, и сия заботливость являлась особенно в действии, по возможности благотворном, сих защитников беззащитных.

5 марта 1858

Статья была опубликована анонимно в РЗС (Paris, 1859. Ч. 2. Тетр. 2) с датой 5 марта 1858 г. Статья посвящена анализу, а также возможным последствиям высочайшего рескрипта 1857 г. — первого официального документа, провозгласившего правительственный курс на отмену крепостного права. По мнению П. А. Зайончковского, ‘опубликование рескрипта Назимову имело большое политическое значение: гласная постановка вопроса об отмене крепостного права оказала большое влияние на усиление надежды крестьян получить волю, на оживление общественно-идейной борьбы вокруг предлагаемой реформы’ (Зайотковский 1960. С 87).

Как и в других своих статьях, посвященных крестьянскому вопросу, Н. И. Тургенев указывает на необходимость учитывать опыт отмены крепостного права в странах Западной Европы, в первую очередь в Пруссии и Австрии, а также на те правовые особенности, которые неизбежно возникнут в ходе отмены крепостного права. Важным обстоятельством для Тургенева является наличие переходного этапа между крепостным и свободным состоянием. Если для правительства важно, что на переходный период крестьяне еще не свободны, то для Тургенева важно, что они уже не рабы.

Эта работа Н. И. Тургенева печатается в России впервые.

⁶⁴⁵ Имеется в виду Назимов Владимир Иванович (1802-1874), государственный деятель, генерал от инфантерии (1859). В 1855-1863 гг. генерал-губернатор Северо-Западного края.

⁶⁴⁶ Имеется в виду ‘Отношение министра внутренних дел С. С. Ланского к виленскому военному, гродненскому и ковенскому генерал-губернатору

B. И. Назимову (дополнительное отношение к высочайшему рескрипту об открытии комитетов в Виленской, Гродненской и Ковенской губерниях)’ (См.: Сборник правительствующих распоряжений по устройству быта крестьян, вышедших из крепостной зависимости. T. 1. СПб., 1861. C. 80-86). Этот документ, служивший дополнением к рескрипту от 20 ноября 1857 г., развивал и конкретизировал ряд его положений и фактически служил инструкцией для губернских комитетов при подготовке ими местных положений об освобождении крестьян. Ланской Сергей Степанович (1787-1862) — министр внутренних дел (1855-1861), граф (с 1861).

⁶⁴⁷ Имеется в виду следующее положение ‘Отношения’ (V. 3): ‘Во все время переходного состояния помещикам предоставляется право сдавать нерадивых и порочных крестьян, по соглашению с обществом, в рекруты или отдавать в распоряжение правительства для переселения в другие губернии, но не иначе как с утверждения тех присутствий, кои будут по уездам образованы на основании нового положения’ (Конец крепостничества в России. С. 91).

⁶⁴⁸ Точная формулировка этого положения следующая: ‘Отправлению натуральных повинностей и работ или плате оброка в пользу помещика могут подлежать только те крестьяне, кои наделены землею, в тех же местах, где крестьяне разделяются на хозяев и батраков или безземельных работников, сии последние не могут быть требуемы на работу иначе как за вознаграждение’ (Конец крепостничества. С. 90).

⁶⁴⁹ 21 февраля 1702 г. датский король Фридрих IV издал указ, согласно которому крестьяне Зеландии, Лоланда, Фальстера и других островов освобождались от крепостной зависимости. В указе также говорилось, что ‘все родившиеся от крепостных после вступления на престол короля (т. е. с 25 августа 1699 г.), а равно и их потомки, освобождаются на вечные времена от крепостной зависимости и от прикрепления к месту рождения’ (См.: Лучицкий И. В. Крестьяне и крестьянские реформы в Дании XII—XVIII вв. // Северный вестник 1890. No 12. С. 137).

⁶⁵⁰ Первая статья ‘Отношения’ гласит: ‘Уничтожение крепостной зависимости крестьян должно быть совершено не вдруг, а постепенно. Для этого крестьяне сначала должны быть в состоянии переходном, более или менее крепки земле, а потом уже в окончательном и свободном, когда правительство разрешит им переходы из одной местности в другую с надлежащими ограничениями и условиями. Для переходного состояния следует назначить определенный срок, по усмотрению губернских комитетов, не свыше 12-ти лет’ (Конец крепостничества. С. 89).

⁶⁵¹ Статья 3 ‘Отношения’ гласит: ‘Вотчинная полиция остается помещику. Крестьяне должны быть распределены на сельские общества. Заведование мирскими делами каждого общества и мирская расправа предоставляется мирским сходам или составленным из крестьян мирским судам под наблюдением и с утверждения помещиков’ (Конец крепостничества. С. 90). Иными словами, помещикам предоставлялось право контроля над органами крестьянского самоуправления. Н. И. Тургенев же был обеспокоен не столько сферой компетенции, сколько объемом власти помещика. Поэтому далее он говорит о необходимости ее судебного ограничения.

⁶⁵² В Пруссии крепостное право было отменено эдиктом 9 октября 1807 г. под давлением Наполеона. Вынужденный характер этой отмены привел к тому, что реформа была проведена с максимальным учетом интересов прусских помещиков. И хотя отменялись личная зависимость крестьян от помещиков, сословные привилегии на владение землей и т.д., тем не менее помещик соединял в своем лице судебную, полицейскую и административную власть в пределах своей округи. Кроме того, земельные наделы крестьян отходили к помещикам. Лишенные средств к существованию, прусские крестьяне превращались в дешевую рабочую силу, почти полностью подвластную помещику.

⁶⁵³ Н. И. Тургенев имеет в виду свою брошюру ‘Пора’ (1857).

⁶⁵⁴ Имеется в виду т.н. указ о регуляризации от 14 сентября 1811 г. в Пруссии, в силу которого крестьянин освобождался от всех повинностей и становился полным собственником своего земельного участка при условии отдать помещику треть земельных угодий. В брошюре ‘Пора!’ Тургенев так характеризовал закон 1811 г.: ‘Одна из важнейших мер освобождения, едва ли не важнейшая по своей решительности, была предпринята в Пруссии в 1811 году. Барон Штейн, коему Пруссия после Бога всемогущего, обязана более, нежели кому своим перерождением, между различными преобразованиями в государстве положил главные основания к освобождению крестьян с землею <...>. Все совершилось порядочно и успешно, как сего заслуживал святой подвиг правительства. Земледельцы получили в собственность одни (наследственные Erbbauern) две трети, другие (срочные, Laszbauern) половину земли, за пользование коею они были прежде обязаны работами, и продолжали пользоваться остальною частью посредством покупки или вольного найма. Крестьяне имели также право, удержав за собою отходящую к помещику ¹/₂ или ¹/₃ земли, заплатить за сии части деньгами. Теперь помещики и крестьяне благословляют благую меру правительства, и Пруссия совсем забыла, что вначале некоторые из недальновидных помещиков с сокрушением ожидали всеобщего разорения поземельных владельцев’ (РЗС. 1858. Ч. 2. Тетр. 1. С. 16).

⁶⁵⁵ Положение прусских крестьян действительно было лучше, чем крестьян русских, находящихся в крепостной зависимости. Между тем, прусские крестьяне были едва ли не самыми бесправными крестьянами в Европе. Ставя в пример России именно прусский путь отмены крепостного права, Тургенев считал его наиболее реальным в российских условиях, где любые проекты крестьянской реформы встречали ожесточенное сопротивление знати.

⁶⁵⁶ Штегелман (Stegemann) Фридрих Август — прусский экономист и писатель.

⁶⁵⁷ Нибур (Niebuhr) Бартольд Георг (1776-1831) — знаменитый немецкий историк, основоположник научно-критического метода в изучении истории, автор ‘Римской истории’ в 3 т. (1811-1832), в которой стремился путем критического анализа преданий об основании Рима восстановить исторически точную картину становления римской государственности.

⁶⁵⁸ Штейн (Stein) Генрих Фридрих Карл (1757-1831) — прусский государственный деятель, сторонник объединения Германии. Возглавив прусское правительство в 1807 г., приступил к реформам, однако уже на следующий год по настоянию Наполеона, боявшегося усиления Пруссии, отправленный в отставку, был вынужден покинуть Пруссию. В мае 1812 г. был приглашен Александром I на русскую службу. В 1813—1814 гг. Штейн руководил центральной комиссией по управлению освобожденными территориями Германии. Н. И. Тургенев служил под его началом и был высокого мнения о его государственных и человеческих качествах.

⁶⁵⁹ Отмена крепостного права всегда была для Н. И. Тургенева вопросом первостепенной важности. Наиболее ранними его выступлениями по этому поводу были записки ‘Нечто о барщине’ (1818) (АбТ. Вып. 5. Дневники и письма Николая Ивановича Тургенева за 1816—1824 годы. T. III. Пг., 1921. С. 403-409), ‘Нечто о крепостном состоянии’ (1819) (Там же. С. 416-433). Много внимания проблеме крепостничества уделено в главном труде И. И. Тургенева ‘Россия и русские’ (1847). В предреформенное время по вопросу отмены крепостного права Н. И. Тургенев писал в работах: Пора! // РЗС, 1858. Ч. 2, Об устройстве удельных имений с целью уничтожения крепостного права // ГР. Вып. VI. London, 1859. (См. об этом Тарасова 63. С. 247-249).

⁶⁶⁰ Тургенев имеет в виду крестьянскую реформу императора Священной Римской империи Иосифа II. Указом от 1 ноября 1781 г. крепостное право было отменено в Богемии, Моравии и Силезии. 22 августа 1785 г. — в Венгрии. 16 июня 1786 г. в Галиции были наложены ограничения на барщину. Освобождая крестьян с землей, правительство Иосифа II брало их под опеку: ‘Личность крестьянина была поставлена под защиту фискала и вице-графа, которым совершенно в тех же выражениях, как и в немецких провинциях окружным начальникам, вменялось в обязанность надзирать за тем, притесняют ли помещики своих подданных’ (Митрофанов П. Политическая деятельность Иосифа II. Ее сторонники и ее враги. (1780-1790). СПб, 1907. С. 563-564).

⁶⁶¹ В 1850-е гт. в русском обществе велись споры о крестьняской общине. Центром тяжести был вопрос о том, должна ли она быть сохранена или разрушена в ходе крестьянской реформы. Толчком к спорам послужила книга экономиста А. фон Гакстгаузена ‘Исследования внутренних отношений народной жизни и в особенности сельских учреждений России’ (1847), в которой доказывались преимущества славянской общины как хранительницы патриархальных отношений и средства предотвращения социальных потрясений: ‘Во всех государствах Западной Европы существуют предвестники социальной революции против богатства и собственности. Ее лозунг — уничтожение наследства и провозглашение прав каждого на равный участок земли. В России такая революция невозможна, так как эти мечты европейских революционеров уже имеют свое реальное осуществление в русской народной жизни’ (Гакстгаузен А Исследования внутренних отношений народной жизни и в особенности сельских учреждений в России. М, 1870. T. 1. С. XIX). Эти мысли были подхвачены, с одной стороны, А. И. Герценом и Н. Г. Чернышевским, сделавшим акцент на социалистических элементах общины, а с другой — славянофилами И. Д. Беляевым, А. С. Хомяковым, Ю. Ф. Самариным, видевшими в общине самобытные основы русского общества. Противниками общины выступали в основном западники, во главе с Б. И. Чичериным, доказывавшим, что русская община была искусственно создана правительством в фискальных целях. Позиция И. И. Тургенева в этом вопросе отличалась самостоятельностью. Он не разделял социалистического пафоса поклонников общины, но в то же время считал, что община является важным фактором роста крестьянского самосознания и наиболее коротким путем перехода от рабского состояния к свободному. Это последнее обстоятельство заставляло его быть сторонником общины.

⁶⁶² Однодворцы — особая категория государственных крестьян, образованная из служилых людей по прибору и занимавшая промежуточное состояние между крестьянством и мелкопоместным дворянством. Такое непрочное социальное положение в XIX в. стало причиной быстрого размывания этой категории.

⁶⁶³ В результате норманнского завоевания Англии в 1066 г. в стране была установлена сильная королевская власть, и вся земля была объявлена собственностью короля. Англосаксонская община утратила свой свободный характер, но сохранила свою структуру. Закрепощение крестьян стало своего рода средством ее консервации. Старшина превратился в королевского чиновника, представителя центральной власти, а крестьяне-собственники фактически превратились в крепостных, отягченных барщиной и оброком.

⁶⁶⁴ Имеется в виду реформа П. Д. Киселева и другие постановления, изданные возглавляемым им в 1837-1856 гг. Министерством государственных имуществ, смысл которых был уподобить казенных и удельных ‘более, нежели было доселе, крестьянам помещичьим’ (об отношении Н. И. Тургенева к реформе П. Д. Киселева см.: Тарасова 65. С. 171-175).

⁶⁶⁵ Тургенев отсылает читателя к своей брошюре ‘Пора!’, где об отмене рабства в английских колониях говорится: ‘Английское правительство, движимое сильно распространившимся мнением общественным против рабства негров в английских колониях, решилось представить парламенту проект закона об уничтожении рабства с денежным вознаграждением мил[лион] ф[унтов] стерлингов] в пользу владельцев, что и было принято парламентом без затруднения. Но не войдя в подробное рассмотрение вопроса и по тому самому придавая слишком много важности обыкновенным разглагольствованиям о постепенности, о необходимости мер приуготовительных и т.п., правительство не решилось исполнить благого дела одним разом. Оно придумало новое средство освобождения постепенного, которое состояло главнейшее в том, что бедные негры должны были оставаться в течение 9 или 10 лет, в зависимости от своих владельцев, зависимости подобной той, в которой находятся от мастеров малолетние дети, отдаваемые им в ученье. Потому это положение негров называлось apprenticeship [ученичество — ред.]. Права владельцев и обязанности работников были определены законом. Для наблюдения за точным исполнением сего закона и для ограждения негров от притеснений со стороны владельцев, правительство должно было назначить комиссаров’ (РЗС. 1858. Ч. 2, тетр. 1. С. 17).

АбТ — Архив братьев Тургеневых. Вып. 1-6. СПб. — Пг., 1911— 1921.

ГР — Голоса из России.

РЗС — Русский заграничный сборник. Берлин-Брюссель— Лейпциг-Лондон-Париж, 1858-1866.