Александр Беляев
Александр Беляев
———————————————————
О научно-фантастическом романе и книге Гр. Адамова ‘Победители недр’, Беляев Александр Романович, Год: 1938
Время на прочтение: 7 минут(ы)
‘Искусство — трудно, критика — легка’ — это изречение особенно применимо к научной фантастике.
Научно-фантастическое произведение должно удовлетворять всем требованиям, которые предъявляются к художественной литературе. Но сверх этого на авторе научно-фантастического произведения лежит дополнительная нагрузка: он должен овладеть научным материалом и умело подать его. Научная фантастика — труднейший жанр.
Между тем, нет ничего легче, как критиковать научно-фантастическое произведение. Перед этой критикой не могут устоять даже классики научной фантастики. Теперь уже и пионеры знают, что жюль-верновские герои. собравшиеся лететь на Луну, должны были погибнуть от толчка в первый же момент вылета снаряда из пушки, и что снаряд вообще не улетел бы в мировое пространство, что путешественники к центру земли должны были бы погибнуть от жары или задохнуться, что ‘Наутилус’ капитана Немо должен был быть раздавлен давлением воды на той глубине, на которую его благополучно погружал автор, что уэллсовский ‘человек-невидимка’, если бы он действительно стал совершенно невидим, и сам ничего не видел бы… и так далее и тому подобное.
К сожалению, не все критики научно-фантастических произведений, по-видимому, усвоили простые истины о том. что если бы научно-фантастические идеи были научны на все сто процентов, то тем самым они перестали бы быть фантастическими, что без научных ‘погрешностей’, ‘допущений’, которые автор делает вполне сознательно, научной фантастики вообще не существовало бы, что эти ‘ошибки’ и ‘допущения’ вполне законное, правомерное явление в научной фантастике.
Но прежде, чем же отличается подлинная научная фантастика от беспочвенного фантазирования, оторванного от научных знаний? Тем, что в голом фантазировании ничего и нет, кроме пустой игры воображения, в научной же фантастике ‘опущения’ и научные ‘ошибки’ лишь порог, который необходимо переступить, чтобы войти в область вполне доброкачественного познавательного материала, основанного на строгих научных данных. Пусть Жюль Верн допускает ошибку при описании отлета на Луну. Эта ошибка дает возможность автору отправить героев в путешествие, следя за которым читатель знакомится с большим количеством отнюдь не фантастических, а вполне реальных научных знаний из области механики, физики, астрономии. Таким же образом, переступив через порог ‘ошибок’ (вполне сознательно допущенных автором), читатель в самой увлекательной форме знакомится с геологией, совершая вместе с героями ‘путешествие к центру Земли’, или океанографией, следя за удивительным подводным плаванием ‘Наутилуса’.
Научная фантастика в своей классической жюль-верновской форме, ставила задачей популяризацию современных автору научных знаний и изображение картин будущего развития науки и техники. Уэллс, а за ним и другие авторы, наряду с проблемами будущего развития науки и техники, внесли в научную фантастику социальный элемент. По существу, этот жанр следовало бы выделить как социальную фантастику, но, поскольку в этих произведениях в значительной доле имеется и технический элемент, такого рода произведения идут под старым названием научной фантастики.
Перед советской фантастикой стоят большие и ответственные задачи. Первою из них является популяризация научных и технических знаний. Но, вместе с тем, советская научная фантастика. изображая современную или будущую жизнь нашей страны, неизбежно сталкивается с фантастикой социальной. Если советские писатели являются ‘инженерами душ’, то писатели, работающие в области советской научной фантастики, должны быть как бы инженерами душ в квадрате: своими произведениями они должны способствовать и росту нового социалистического сознания и росту научных и технических знаний.
Чем больше эти цели достигаются, тем большую ценность представляет собою и научно-фантастическое произведение.
Следует еще сказать, что цели, стоящие перед советской научной фантастикой, делают из нее как бы совершенно новый жанр, при создании которого литературное наследство классиков помогает лишь в очень малой степени советскому автору.
Ему приходится преодолевать огромные трудности, о которых не знает не только читатель, но и критик, а зачастую и товарищ по перу — писатель, работающий в другом жанре. Но эта тема требует отдельного места и времени.
Рассмотрим недавно вышедший научно-фантастический роман ‘Победители недр’.
Гр. Адамов отправляет своих героев в недра земли в особом снаряде, который движется, отталкиваясь от почвы позади, а впереди врезаясь в слои любой плотности. Еще во время подготовки путешествия нетрудно было предвидеть, что на пути снаряда должны встретиться пустоты и водные пространства, в которых снаряд окажется в беспомощном положении, не будучи в состоянии двинуться ни взад, ни вперед, и что способ получения энергии по проводам с земли в высшей степени рискованный и ненадежный.
Вызывает большие сомнения и вопрос о том, вместятся ли в снаряде все перечисленные автором предметы: запасы продовольствия, и баллоны с кислородом и ‘металлизаторы’, цементирующие почву позади снаряда после каждого его шага вперед, и машины, и части будущей подземной станции и т. д. Но не будем придираться к героям за то, что они организовали свое путешествие с огромной долей риска и даже легкомыслия. Героям других научно-фантастических романов приходилось благополучно выбираться и не из таких переделок. Не будем поэтому задавать автору и других неприятных вопросов, в частности относящихся к пребыванию героев в недрах земли на огромной глубине. Пройдем мимо и некоторых мелких ошибок и ляпсусов. Без этой доли легкомыслия и риска и без этих ошибок мы не можем мысленно совершить путешествие вместе с героями романа и не обогатим своих знаний.
Научное идейное содержание романа ‘Победители недр’ распределяется на три раздела: геологии, энергетики и социологии.
Каково же качество этого актива? Сбалансирует ли он пассив допущений и научных неточностей?
Область социальных отношений. Характерные черты нашей эпохи отражены в романе достаточно полно: автором показаны и любовь к родине, и героизм советских людей, и чуткое отношение к человеку, и самопожертвование, и женщина, участвующая в социалистическом строительстве наряду с мужчиной, и герой-пионер, и соцсоревнование, и внимание всей страны к судьбе экспедиции и пр. Притом все это подано достаточно горячо, пожалуй, даже с излишней акцентировкой, а местами и с несколько наивной ‘обнаженностью’ тенденции. Большая сдержанность придала бы и большую силу художественной убедительности. Но эти небольшие погрешности легко выправить в следующем издании книги.
Геологический материал не имеет бросающихся в глаза неточностей и ошибок, но и не отличается особой наглядностью, полнотой и систематичностью данных по геологии и истории земли. В большинстве это суховатые выдержки, приводимые к случаю. Заметим мимоходом, что один из героев романа жестоко и не совсем справедливо критикует Ж. Верна за ‘ошибки’ в романе ‘Путешествие к центру Земли’ Нельзя забывать, что это произведение Ж. Верн дал непревзойденную по полноте, строгой научности и картинности популяризацию современных ему знаний по геологии. Эта критика Ж.Верна только наводит на не слишком выгодные сравнения геологического материала ‘Победители недр’ с геологическим материалом ‘Путешествия к центру Земли’ Ж. Верна или ‘Плутонии’ академика Обручева.
Не будь этого полемического выпада, никто не поставил бы в вину автору того, что геологический материал в его книге не стоит на таком же высоком уровне, как у классика Ж. Верна или академика Обручева.
Во всяком случае, не в геологической части самое слабое место романа, а в разработке им ведущей темы — проблемы энергетики.
С первых же страниц и строк автор становится на неправильный путь, противопоставляя различные виды энергии и отрицая право на существование хороших во имя лучших. Споры энергетиков-гелиотехников, ветротехников и других между собою о ‘непостоянстве’ того или другого вида энергии, нездоровое препирательство между ними, — ты, мол, занимаешься ‘кустарничеством’ и только разбазариваешь ‘казенные деньги’, — звучат и неправдоподобно, и наивно. Серьезные ученые и техники различных областей энергетики не могут даже ставить так вопроса. Главная же ошибка такого противопоставления и взаимоотрицания различных видов энергии заключается в том, что такая ‘установка’ находится в прямом противоречии с общими принципами построения нашего обобществленного энергетического хозяйства и генерального плана электрификации.
В капиталистических странах частный предприниматель действительно мог поставить вопрос: ‘или, или’. Если бы киловатт-час электроэнергии на его гелиостанции обходился на копейку дороже и его установка работала бы с большими перебоями, чем, скажем, ветросиловая установка у его соседа, то владелец гелиостанции разорился бы. Для него ‘лучшее’ действительно отрицает ‘хорошее’.
У нас совершенно иное положение вещей. Мы строим наше энергетическое хозяйство на принципе кооперирования электростанций в пределах района, области, края, республики и как завершение этого принципа, на единстве всех электросетей СССР, на единой высоковольтной сети. Мы строим и намечаем строить в ближайшем будущем большие, средние и малые электростанции — тепловые и гидростанции, не пренебрегая и ветром. Мы придаем особое значение использованию местных источников энергии, но что же получилось бы, если бы наши гелиотехники, ветротехники и т. п., следуя примеру героев романа ‘Победители недр’, легкомысленно бросили бы свою специальность и переключились бы на работу исключительно в области овладения энергией внутренней теплоты земного шара? ‘Или, или’ — явно неправильная и даже вредная установка, как противоречащая одному из основных принципов нашего энергетического хозяйства.
Вторая существенная ошибка автора заключается в том, что, расправившись столь жестоко и несправедливо со всеми прочими видами энергии, он неудачно рекламирует и рекомендует в сущности самый рискованный сложный и дорогой способ получения энергии путем проникновения в глубины земли. В книге Гюнтера ‘Энергетика будущего’, которая, конечно, должна была находиться в руках автора, можно было найти более достойные объекты для фиксирования на них внимания молодого читателя. И зачем автору понадобилось забираться под землю на пятнадцать километров? Оказывается, только для того, чтобы установить там термоэлемент. Как известно, электродвижущая сила термоэлементов ничтожна. Правда, один из героев романа нашел средство увеличить эту силу. Но если ему посчастливилось сделать это, зачем тогда было углубляться в недра земли? Не проще ли было для начала, использовать ту теплоту, которая находится почти на поверхности — на наших камчатских сопках, или теплоту среднеазиатского солнца, которое почти круглый год может служить источником тепла? Если применить несложные приборы вроде вогнутых зеркал, то от солнца легко получить достаточно высокую для работы термоэлементов температуру, холодильником же может служить вода рек. Это куда проще, дешевле и осуществимее, чем подогревать термоэлемент жаром недр земли и охлаждать жидким водородом, который подается с поверхности на глубину пятнадцати километров.
Устройство мареевской подземной станции сопряжено с величайшими трудностями и громадным риском для людей. надежность работы такого ‘вечного’ двигателя весьма проблематична, поскольку вся она зависит от исправности тонких проводов и газопроводов, соединяющих глубинную станцию с поверхностью земли. Ведь сам автор убеждает читателя, что материки движутся, что земная кора находится в беспрерывном движении. Значит, и сдвиги почвы, и размывы, и осадки, и соли и блуждающие токи, и прочие причины могут испортить провода и газопроводы. Ремонт же линии будет обходиться почти столько же, сколько первоначальная установка самой станции.
Нет, поистине невыгоден проект Мареева.
Каковы же выводы? В целом роман неплох, написан живо, динамично, читается легко, с интересом, указанные недостатки нетрудно исправить в новом издании По-нашему мнению, эти исправления должны сводиться к следующему. во-первых, автор не должен ‘обижать’ и все другие виды энергии.
Следовало бы даже подчеркнуть, что различные виды энергии имеют равные права на совместное существование и на наше внимание, что проект Мареева отнюдь не самый идеальный и не самый дешевый. Если перенести действие романа в несколько более отдаленное будущее (по некоторым деталям можно догадаться, что действие романа происходит в наши дни), то легко будет объяснить, почему же наше правительство утвердило проект Мареева, хотя он и не лучший: к тому времени наша страна уже будет обладать столь большими накоплениями материальных ценностей, что сможет позволить себе роскошь отпустить средства и на осуществление мареевского проекта, наряду с другими.
Пусть попытка Мареева проникнуть в недра земли будет сопряжена с явным риском, что соответствовало бы и действительности, а не проходит под флагом предопределенного успеха. как это в значительной степени имеет место в романе. Такая постановка, или вернее перестановка придала бы всем приключениям героев большую остроту и подняла бы их личный героизм еще выше. Читатель же получил бы более правильную ориентировку в важном и сложном вопросе построения социалистического энергетического хозяйства.
Впервые — в журнале ‘Детская литература’, 1938, No 11, стр. 18—22.