П. А. Вяземскій
О біографическомъ похвальномъ слов г-ж Сталь-Гольстейнъ 1)
О біографическомъ похвальномъ слов г-ж Сталь-Гольстейнъ 1)
1822.
1822.
О биографическом похвальном слове г-же Сталь-Гольстейн, Вяземский Петр Андреевич, Год: 1822
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Вяземскій П. А. Полное собраніе сочиненій. Изданіе графа С. Д. Шереметева. T. 1.
Спб., 1878.
1) Похвальное слово писано П. Габбе, который служитъ въ гвардейскомъ Литовскомъ полку въ Варшав.
Прозаическія сочиненія со дня на день становятся у насъ рже и рже. Проза наша сдлалась какимъ-то тяжебнымъ языкомъ въ литтератур. Многіе за прозу только съ тмъ и принимаются, чтобы поговорить о себ, о своихъ правахъ на общее вниманіе, совершать память по стихотвореніямъ давно забытымъ публикою незлопамятною, уврять ее, что напрасно она этихъ стиховъ не затвердила (а что стишки по чести хороши), что напрасно не признаетъ она авторомъ того, который выше себя не признаетъ никакого автора, однимъ словомъ: многіе пишутъ прозою одн аппеляціи на общее мнніе, которое обыкновенно остается при первомъ своемъ приговор, и не увлекается бурными порывами надменности необыкновенной, ходатайствующей за дарованіе весьма обыкновенное. Мы въ этомъ отношеніи сдлали большіе обратные успхи противъ того времени словесности, которое можетъ у насъ почитаться младенчествующимъ въ разсужденіи усовершенствованія языка. Въ прежніе годы мене говорили о себ, но, хорошо или худо, боле о предметахъ достойныхъ общаго вниманія. Розысканіе и объясненіе причинъ, отъ коихъ словесность наша отстаетъ, и какъ будто чуждается главнаго направленія умовъ остепенявшяхся и боле прежняго склонныхъ въ размышленіямъ, можетъ быть весьма любопытнымъ: этотъ трудъ обнаружилъ бы многія полезныя истины, скрывающіяся теперь подъ спудомъ. Тмъ боле сочиненіе, одушевленное занимательностію Европейскою, и имющее цлію воздать дань признательности и уваженія въ писательниц знаменитой и едва ли не первое мсто занимавшей посреди современниковъ, есть явленіе утшительное и заслуживающее поощрительное вниманіе. Еще новое пріобртаетъ оно право на уваженіе наше, когда узнаемъ, что настоящимъ сочиненіемъ обязаны мы досугамъ молодаго офицера, умющаго, при тяжкихъ повинностяхъ дятельности воинской, удлять часы на полезные труды дятельности умственной и душевной.
Біографическое похвальное слово г-ж Сталь-Гольстейнъ можетъ служить пріятнымъ чтеніемъ для людей, требующихъ отъ книги впечатлній на мысли и чувства. Одинъ выборъ предмета уже означаетъ намъ мыслящаго писателя: чтеніе утверждаетъ насъ въ справедливости вашего предположенія. Вольтеръ сожалетъ о людяхъ, не имющихъ ума своихъ лтъ, но люди, не имющіе ума своего вка, еще боле жалки и смшны. Сочинитель Біорафическаго похвальнаго слова чувствовалъ, что право на вниманіе не покупается теперь цгою нсколькихъ литтературныхъ пустоцвтовъ, пртзрнгыхъ гостеррітмствомъ журналовъ, но становится наградою за труды полезные я имющіе, такъ сказать, внутренній видъ. Нын можно стихами безобразными и противуестественными, и самолюбіемъ имъ равнымъ, добиться до славы Тредьяковскаго и видть въ смх современниковъ врное поручительство грядущаго смха потомства, но нельзя, подобно маркизу Вильету, или князю Хованскому, получить право гражданства въ области словесности за пару пріятныхъ страничекъ. Внцы репейниковъ также язвительны и неизмнны, какъ прежде, но вночки искусственные розъ скоро линяютъ и обрываются.
Г-жа Сталь первая изъ женщинъ писала мужественнымъ перомъ, я, не довольствуясь очаровывать воображеніе и растрогивать сердце, она хотла владычествовать надъ разсудкомъ и успла похитить господство, обыкновенно отказываемое писателямъ ея пола. ‘Однимъ изъ незабвенныхъ феноменовъ нашего времени, говоритъ біографъ, было появленіе на поприщ писателей жены, великой своимъ геніемъ, прекрасной своею душею’! И безъ сомннія они незабвенны: слды, ею проложенные, глубоко врзались на почв Французской литтературы, и вліяніе ея на умы и души современниковъ принадлежитъ исторіи.
Въ жизни великаго писателя творенія его бываютъ обыкновенно главнымъ дйствіемъ: дянія примыкаютъ къ нимъ и составляютъ цлое, которое тогда только бываетъ изящно и совершенно, когда правила исповдуемыя согласны съ правилами исполняемыми, и когда слово бываетъ заодно съ дломъ. Соблюденіе сего условія было свято исполняемо авторомъ Обозрнія революціи. Вся жизнь ея была краснорчивымъ дополненіемъ въ краснорчивымъ твореніямъ. Біографъ останавливаетъ наше вниманіе на каждомъ ея произведеніи, и указываетъ въ нихъ постепенно вмст съ тмъ исполинское развитіе дарованія, еще въ юныхъ лтахъ разсяній и обольщеній уже возмужавшаго къ размышленію и глубокомыслію. Характеристики ея сочиненій кратки, но разительны, живы и врны. ‘Главная цль онаго, говоритъ біографъ о твореніи Германія, научить Французовъ терпимости въ отношеніи къ мнніямъ философическимъ и литтературнымъ, какъ писатели прошедшаго вка обращали оную въ различію вроисповданій’. — Въ сужденіи о книг Обозрніе Французской революціи замчаетъ онъ весьма справедливо искусство г-жи Сталь отгадывать душу описываемаго человка. ‘Часто по одному слову, говоритъ онъ, по одному движенію заставляетъ г-жа Сталь отгадывать душу описываемаго человка. Кто, прочтя ея твореніе, не согласится, что Мирабо не доставало добродтели, Наполеону великодушія’? — искусство ея въ этомъ отношеніи столь превосходно, что Прадтъ, въ книг: Европа и Америка, ршительно утверждаетъ, что, кром г-жи Сталь, никто не былъ бы въ состояніи написать врный и полный портретъ Наполеона. Память о личныхъ неудовольствіяхъ не затмила бы въ глазахъ ея свтильника истины и безпристрастія и отдленная (говоритъ Прадтъ) отъ человка, на коего, казалось ей, была она въ прав жаловаться, въ присутствіи исторіи и потомства, не мене о своей, сколько о слав подлинника своего заботливая, она въ изображеніи своемъ допустила бы только т краски и черты, кои сама исторія допустить и извинить можетъ! Она отстранила бы первые памятники, оставленные намъ боле горестію ея, чмъ разсудкомъ (Прадтъ говоритъ здсь о десятилтнемъ изгнаніи). Освободясь такимъ образомъ отъ препонъ, налагаемыхъ человчествомъ и на разумъ возвышенный, геній ея увеличился бы въ присутствіи генія ей предстоявшаго: тогда развернула бы она все свое богатство, и можетъ быть отъ усилій своихъ нашла бы въ себ руду блестящую и новую, которая осталась утраченною для нея самой и для свта’.
Біографъ возстаетъ противъ критикъ, которыя и хвалятъ и охуждаютъ въ одно время. ‘Мн кажется, продолжаетъ онъ, надлежитъ спросить себя съ искренностію: какое дйствіе производитъ на ною душу такая книга, такая картина, такая музыка? Если оно благодтельно, то къ чему находить въ немъ ошибки? Цлое васъ плняетъ, и вы столь неблагодарны, что отыскиваете недостатки въ частяхъ его*. Признаюсь, не могу раздлить оптимизмъ нашего біографа. Мн кажется, что, не измнивъ благодарности, и, напротивъ того, долгъ благодарности исполняя, можно съ чувствомъ благонамреннымъ замтить автору хорошей книги погршности, которыя въ нее вкрались. Ослпленная снисходительность посторонняя такъ же пагубна, какъ и собственное слпое самолюбіе. Замчанія справедливыя, предлагаемыя автору въ предостереженіе, полезны какъ для него, такъ и для самаго искусства. Одн придирки раздражительной посредственности и надменности ничтожной не приносятъ въ словесности никакой пользы и заслуживаютъ одно презрніе. И такъ, вопреки мннію біографа, позволяю себ замтить ему, что въ его книг встрчаются иногда выраженія надутыя и неправильныя. Слогъ его, мстами, носитъ доказательства, что авторъ не только прилежно учился красотамъ своего подлинника, но слдуетъ и самымъ его погршностямъ. Еще сожалть должно, что біографъ не боле распространилъ свое сочиненіе: иныя черты его списка едва только означены, другія въ немъ и вовсе пропущены. Многихъ авторовъ укорить можно въ томъ, что они заговариваются: его, что онъ многаго не договариваетъ. Умъ любитъ просторъ, говоритъ Русская пословица. Источники, изъ коихъ могъ біографъ почерпать свднія о жизни г-жи Сталь, предлагали ему богатыя средства: г-жа Некеръ-де-Сосюръ въ Опыт о характер и твореніяхъ ея и Реньо въ книг: Духъ г-жи Сталь могли служить ему надежными путеводителями.