Новый Эмиль.
Новый Эмиль.
Орельена Шоля *)
*) Des Mmoires du Trottoir. Dentu, diteur.
——
——
‘Русская Мысль’, No 8, 1884
Новый Эмиль, Шолль Орельен, Год: 1884
Время на прочтение: 4 минут(ы)
‘Я не стану много распространяться о важномъ значеніи хорошаго воспитанія,— сказалъ Жанъ-Жакъ Руссо.— Я равнымъ образомъ не считаю нужнымъ доказывать, что теперешнее воспитаніе дурно. Объ этомъ говорено тысячу разъ до меня. Я замчу только, что съ временъ незапамятныхъ слышатся жалобы на неудовлетворительность установленнаго практикою воспитанія, и никто не ршается предложить лучшій планъ’.
Такого же мннія былъ, конечно, и г. де-Боннепансъ, никогда не читавшій Эмиля и считавшій его автора просто за бывшаго владльца того участка земли, на которомъ выстроенъ отель почтъ.
Г. де-Боннепансъ получилъ по наслдству милліонъ франковъ. Ловкій, какъ барышникъ, жадный, какъ нмецкій жидъ, онъ принялся за дла съ изворотливостью негоціанта Сити и съ чутьемъ гончей собаки. Къ сорока восьми годамъ у него было двнадцать милліоновъ. До этого времени онъ хлопоталъ объ одномъ: какъ бы пожить въ свое удовольствіе, заплатить за хорошую вещь возможно дешево и никогда ни въ чемъ себ не отказывать, имть много женщинъ, тратя мало денегъ, не давать двадцати франковъ за то, что можно получить за девятнадцать съ половиной, въ излишествахъ не переходить грани, за которою начинается вредъ для здоровья. Таковы были его житейскія правила.
Вдругъ ему пришла въ голову мысль, что рано ли, поздно ли придетъ тотъ мрачный часъ, когда надо будетъ распрощаться съ деньгами и всякими благами земными и, несмотря на крупное богатство, отправляться туда, куда никто пшкомъ не ходитъ. Его коробила мысль о смерти, особенно же непріятно было думать, что все это прекрасное состояніе можетъ разлетться въ разныя стороны по рукамъ племянниковъ и племянницъ, въ томъ случа, если бы умеръ его единственный сынъ Эмиль. Въ первый разъ въ жизни онъ серьезно задумался о мальчик, котораго до тхъ поръ едва видалъ разъ въ недлю. Мадамъ де-Боннепансъ очень удивилась, когда мужъ объявилъ ей, что сынъ долженъ кушать съ ними вмст. Въ двадцать семь лтъ супружеской жизни бдная женщина видла мужа ночей пятьдесятъ, не боле. Вскор посл свадьбы она узнала, что у него столько любовницъ, сколько дней въ недл. Боннепансъ любилъ женщинъ, но боялся связей, обходящихся вообще дорого. Молодая женщина поплакала, потомъ сочла боле разумнымъ растолстть. Къ тридцати двумъ годамъ въ ней было, одиннадцать пудовъ девять фунтовъ. Что бы ей ни говорили, у нея былъ всегда одинъ отвтъ: ‘Мн вс равно’. На второй годъ замужства у нея родилась дочь и умерла по одиннадцатому году. Боннепансъ перенесъ эту потерю безъ особеннаго горя, въ томъ соображеніи, что современемъ пришлось бы раскошелиться на триста или четыреста тысячъ франковъ приданаго, чтобы сбыть съ рукъ этого ангела.
Эмиль обязанъ своимъ бытіемъ совершенной случайности. Боннепансъ напился разъ пьянъ, какъ сапожникъ, на какомъ-то дловомъ обд и для облегченія пищеваренія отправился въ одной знакомой блондиночк, ее не оказалось дома. Онъ толкнулся къ другой, эту рекомендовалъ ему кучеръ. У нея былъ кто-то. Боннепансъ вернулся домой, подъ вліяніемъ винныхъ паровъ вспомнилъ о жен и прошелъ къ ней.
Девять мсяцевъ спустя родился Эмиль.
Ребенку было пять лтъ, когда папаша вздумалъ приложить свои родительскія попеченія къ его воспитанію. Мальчикъ былъ блокурый, здоровенькій и довольно красивый.
— Знаешь ли,— сказалъ родитель, въ первый разъ цлуя сына,— что у тебя современемъ будетъ много милліоновъ?
— Нтъ, папа.
— А что такое милліонъ, знаешь?
— Нтъ, папа.
— Милліонъ — это много, очень много денегъ. Запомнишь это?
— Да, папа.
— А что люди длаютъ, когда у нихъ много денегъ?
— Веселятся, покупаютъ экипажи, лошадей, имютъ хорошую дачу, принимаютъ много гостей.
— Те-те-те!— прервалъ его Боннепансъ.— Позвольте, мой маленькій другъ. У кого много денегъ, тотъ, прежде всего, долженъ заботиться о томъ, чтобы ихъ было еще больше. Я тебя выучу, какъ это длается.
Съ этого дня Боннепансъ принялся за обученіе сына. Вс усилія родителя были направлены къ тому, чтобы сдлать изъ наслдника своихъ милліоновъ втораго себя. Онъ безумно любилъ этого будущаго охранителя и преумножителя своего состоянія и не ему оставлялъ свои милліоны, а его — милліонамъ.
Въ учебной программ не значилось ни латинскаго, ни греческаго, ни англійскаго языковъ. Самымъ подходящимъ признано было выучить ребенка читать, писать и считать, въ особенности считать. Ничего иного дловому человку не нужно, много знать вредно даже. Еще, чего добраго, вздумаетъ вдругъ Эмиль взяться за сочинительство. Ну, а это уже не доведетъ до добра. Мадамъ Боннепансъ заговорила было объ учител музыки.
— Это на что понадобилось?— воскликнулъ милліонеръ.— Пусть двчонки играютъ на фортепьяно. Это имъ къ лицу, а мужчинамъ… просто смшно! Одна пустая трата времени. Кое-кто изъ свтскихъ людей занимается музыкой. А что изъ этого выходитъ? Берутся они за композиторство, пишутъ оперы.. Потомъ сами же платятъ деньги за то, чтобы ихъ играли. Нтъ, ужь увольте!
— Ну, такъ хотя рисованіе,— проговорила разжирвшая мамаша.
— Это для чего же?
— Все-таки, искусство…
— А если онъ съ этимъ искусствомъ да вдругъ въ самомъ дл вздумаетъ писать картины? И мой сынъ сдлается художникомъ! Изъ-за этого не стоило работать сорокъ лтъ и копить милліоны. Нтъ, Эмилю довольно будетъ дла и безъ этихъ пустяковъ. Пусть знаетъ свое состояніе и занимается имъ однимъ съ утра до ночи, пусть пріучается съ перваго взгляда разбирать, какое дло выгодно, какое нтъ, какое сколько можетъ дать. Надо вс силы и способности употребить на то, чтобы стать настоящимъ докой, пріобрсти репутацію такого дльца, чтобы дло само въ руки лзло, чтобы за вами ухаживали изъ-за одного вашего имени въ дл и предлагали бы долю прибылей безъ риска съ вашей стороны десятью франками.
Боннепансъ лелялъ сына и съ восторгомъ слдилъ за его развитіемъ.. Только разъ въ жизни онъ далъ ему легонькую тукманку за то, что ребенокъ, уступая безсознательному движенію, далъ нищему какую-то мелкую, монетку.
Боннепансъ выдавалъ сыну по пятнадцати франковъ въ недлю, но, чтобы поселить въ немъ отвращеніе къ игр, аккуратно выигрывалъ ихъ тотчасъ же въ карты, плутуя въ случа крайности. Въ теченіе нсколькихъ мсяцевъ Эмиль получалъ по воскресеньямъ пятнадцать франковъ и сполна проигрывалъ ихъ по понедлникамъ. Наконецъ, ему наскучило получать и отдавать эти вчные пятнадцать франковъ, и не имть возможности воспользоваться ими, ребенокъ объявилъ, что не желаетъ боле рисковать своими деньгами на зеленомъ пол. Отецъ началъ уговаривать, мальчикъ отказался отъ игры на-отрзъ и выдержалъ характеръ.
У Боннепанса было крупное имніе въ Нормандіи. Эмиль зналъ цну гектара земли, продажную и арендную. Ему было одиннадцать лтъ, когда разъ мальчикъ съ фермы принесъ мадамъ Боннепансъ маленькаго ягненка, бленькаго, съ невиннымъ взглядомъ младенца. Ягненокъ лизалъ руки, когда его ласкали.
— Какая прелесть!— сказала мадамъ Боннепансъ.
— Да,— отвтилъ Эмиль,— славный ягненочекъ. Мясникъ дастъ франковъ сорокъ, а то и сорокъ пять.
Эмилю сравнялось двадцать пять лтъ. Онъ былъ силенъ и ловокъ, хорошо владлъ шпагою, превосходно стрлялъ изъ пистолета. Отецъ посвятилъ его во вс банковыя тонкости. Безъ участія Эмиля не длалось ни одного серьезнаго дла.
— Эмиль,— сказалъ разъ отецъ,— теб пора жениться.
Молодой человкъ поморщился.
— Боишься, жена свяжетъ? Пустое. Постсняться придется недль на шесть, самое большее на два мсяца. Потомъ заживешь по старому, будешь свободне даже. За невстою приданаго полтораста тысячъ ливровъ годоваго дохода. Это дочь стараго мошенника Трипотенталя во Франкфурт.
— Старикъ пользуется прескверною репутаціей.
— Э! Ему и жить осталось годъ-другой. Дочка красивая двка. Какія руки, что за плечи! Смотри, вздумаешь слишкомъ явно неглижировать женой, я стану ухаживать.
— Отъ тебя станется!
— Такъ дло въ шляп, надняхъ и помолвка. Умретъ старикъ, вы получите восемнадцать милліоновъ.
Эмиль окинулъ отца взглядомъ агента-цновщика общества страхованія жизни.
— А ты умрешь, будетъ вдвое,— сказалъ онъ весело.