Новые материалы о ранних годах жизни Ап. Григорьева
Аполлон Григорьев. Воспоминания
Издание подготовил Б. Ф. Егоров
Серия ‘Литературные памятники’
Л., ‘Наука’, 1980
Нами недавно обнаружены в архивах Москвы новые материалы об Ап. Григорьеве, его семье и о близких ему людях.
Окончательно устанавливаются происхождение и основные вехи жизненного пути деда Григорьева:
‘СВИДЕТЕЛЬСТВО
По Указу Его Императорского Величества дано сие из московской Управы благочиния надворному советнику Ивану Григорьеву сыну Григорьеву по поданному от него доношению и по учиненному в управе определению для представления к получению на дворянское достоинство грамоты в том, что он Григорьев как по послужному списку значит: в службу вступил из обер-офицерских детей в Волоколамскую воеводскую канцелярию копеистом <,1>,770-го июля 25-го, по Указу Московской губернской канцелярии взят в оную 777-го октября 10-го. Подканцеляристом 778-го марта 30-го. Канцеляристом 780-го декабря 15-го. Регистратором 782-го октября 4-го. По уничтожении оной (Волоколамской канцелярии, — Г. Ф.) в оставшемся) для решения дел в губернском департаменте правил протоколистскую и секретарскую должность, из регистраторов по Указу Правительствующего Сената награжден чином коллегского секретаря 784-го октября 4-го, по предложению его сиятельства бывшего московского губернатора, что ныне сенатора, графа Федора Андреевича Остермана посылай был в город Серпухов для производства дел в комиссию о неуказной вина продаже в 1779-м, в 789-м сентября 10-го командирован был в учрежденную по именному Ее императорского Величества Указу к клеймению иностранных товаров комиссию и был по 790-й год, которая о награждении ево за рачительность представила бывшему тогда главнокомандующему Петру Дмитриевичу Еропкину, а 15-го февраля 790-го года городской магистрат доносил правлению, что он комиссиею усмотрен рачительным и знающим в делах, а тем более в исправлении возложенной на него должности похваляет, за что в том же году по именному Указу имел щастие с протчими чиновниками чрез Московское губернское правление получить благоволение, переведен в стат полиции (Управу благочиния, — Г. Ф.) 791-го августа 5-го, где произведен коллегским асессором 26-го декабря 31-го. 1801-го года удостоился получить от Его Императорского Величества табакерку и медаль третьего сорта, а ныне находится при сей Управе препорученной денежной казне за казначея при немалой тысячной сумме, надворным советником 1802-го декабря 31-го, в штрафах и под судом не бывал и аттестовался к продолжению службы способен и к повышению чина достоин, женат, детей имеет: сына Александра 15-ти <,лет>,, обучается в Императорском университете, дочерей Катерину и Александру, от роду ему Григорьеву 41-й год, за собой имеет дворовых людей 12-ть душ. Декабря 15 дня 1803-го года’ (ЦГИА г. Москвы, ф. 4, оп. 10, д. 544, л. 2-3).
Явившийся в 1777 г. в ‘нагольном тулупе’, как замечает внук, ‘составлять себе фортуну’, И. Г. Григорьев, вероятно, жил некоторое время в одном из домов причта церкви Великомученика Никиты, что в Старой Басманной. Дома церковнослужителей стояли на углу Старой Басманной по проезду к Денисовским баням, как тогда назывался Гороховский переулок. В угловом доме по переулку (ныне No 2) жил дьякон, в следующем (? 4) — священник. В 1770-80-х гг. протоиереем недавно выстроенной и славящейся своею величественной красотой церкви знатного прихода был ‘Иоанн Иоаннов’, как выясняется из архивных документов {ЦГИА г. Москвы, ф. 203, оп. 747, ед. хр. 540, (1785), л. 261.} — дядя И. Г. Григорьева. Таким образом подтверждаются слова А. Григорьева о ‘родстве из духовенства по мужской линии’. В приходе церкви Великомученика Никиты, в доме дяди (Гороховский пер., д. 4) зарождалась семья И. Г. Григорьева. В этом приходе он венчался, причем жена его была не из рода дворян Скобельцыных (см.: Материалы, с. 315), а ‘уволенная вечно на волю <,…>, дворовая девица Марина Николаевна’. {Там же, оп. 745, ед. хр. 53 (1787), л. 87 об.} Здесь же в доме двоюродного деда родились будущий отец Ап. Григорьева (1787) и сестра отца Екатерина (1788), сведения родословной книги дворянства (где указаны соответственно 1788 и 1789 гг. — см.: Материалы, с. 315) ошибочны. К самому началу 1790-х гг. относится приобретение И. Г. Григорьевым владения на Малой Дмитровке (ул. Чехова). В списке о семействе и состоянии И. Григорьев писал: ‘Недвижимого имения имею благоприобретенный в Москве дом, состоящий Стретенской части 1-го квартала No 72, к нему причисленных дворовых людей мужска пола 12, женска 10 душ’. {Сведения относятся к 1807 г., ЦГИА г. Москвы, ф. 4, оп. 10, д. 544, л. 4.} ‘Геометрический план дому состоящему Стретенской части 1-го квартала под No 72 надворного советника Ивана Григорьевича Григорьева <,…>, измерен июня 11-го дня 1803-го года’, раскрывает нам дедовскую Аркадию. Всего во владении ‘застроенной и незастроенной’ было 881 1/4 кв. сажени земли, из них под двором, садом и незастроенной землей — 639 1/2 кв. саженей. Два дома — двухэтажный каменный и одноэтажный Деревянный стояли по красной линии левой (по-современному — нечетной) стороны Малой Дмитровки. {Историко-архитектурный архив г. Москвы (далее: ИАА г. Москвы), Арбатская часть, No 79-80, 80.} Детство и отрочество отца А. Григорьева, его теток Екатерины и Александры и дяди Николая (последние двое крещены в приходской церкви Пимена Великого, что в Старых Воротниках), прошли в родительском доме на Малой Дмитровке. Не все погибло в пожаре 1812 г. За год до смерти — в 1863 г. А. Григорьев с горькой иронией писал: ‘Мне, судя по всем данным моего рождения, следовало <,…>, восстановить бывалый блеск не весьма, впрочем, древнего рода Волоколамских, {Надо думать, ироническое ‘возвышение’ имени обер-офицерского сына Ивана Григорьева (ср., например, — Вяземские).} перекупивши у нового владельца {К этому времени, однако, единое владение, некогда принадлежавшее деду, распалось на два самостоятельных владения, принадлежавших разным владельцам.} дома покойного дедушки Ивана Григорьевича на Малой Дмитровке, проданные в развалинах после французского нашествия’. {Воспоминания, с. 332.} Владение деда А. Григорьева приходится на участки современных домов 25 и 27 (с дворами) по ул. Чехова. Каменный дом (? 27), претерпевший ряд изменений после восстановления в 1812 г., прожил немногим меньше двухсот лет. Формулярный список А. И. Григорьева (отца) опубликован Влад. Княжниным, {Материалы, с. 316-317.} некоторые подробности его жизни сообщены в воспоминаниях сына. Лишь недавно нам удалось наконец установить дату и место рождения Аполлона Григорьева и обнаружить документ о событии, повлиявшем на дальнейшую судьбу ребенка. Приведем две метрические выписки:
ВЕДОМОСТЬ ИМЯННАЯ, УЧИНЕННАЯ НИКИТСКОГО СОРОКА ЦЕРКВИ ИОАННА БОГОСЛОВА, ЧТО В БРОННОЙ <,…>, в 1822 году ГЕНВАРЯ С 1-го ДНЯ <,… >,
No Число Когда кто родился, кем крещен и кто этом были восприемники
Июля
13 16 В доме Щеколдиной у живущей в нем мещанской девицы Татианы Андреевой, родился сын Апполоний, крещен 22-го дня. Восприемник был квартальный надзиратель Гавриил Михайлов Ильинский. Восприемница была мещанка вдова Анна Степановна Щеколдина, оное крещение справляли все {ЦГИА г. Москвы, ф. 203, оп. 747, ед. хр. 238, л. 201.}.
Это та самая церковь, частично сохранившаяся до наших дней, где за 10 лет до крещения Ап. Григорьева крестили А. И. Герцена. Считается, что обручению дворянского сына А. И. Григорьева с мещанкой девицей Татьяной Андреевой препятствовали его родители. На самом же деле лишь одна мать — отец умер до 1818 г. Через два дня после крещения — 24 июля — незаконнорожденного младенца ‘Апполона Александрова’ отдали в императорский Московский воспитательный дом. В Ведомости той же церкви следующего 1823 г. записано:
Кто именно венчаны Числа Кто были поручители венчания или поезжане
Месяц генварь 26
1. Женился титулярный советник Александр Иванов Григорьев, а понял за себя московскую мещанскую девицу Татиану Андрееву.
Жених и невеста первым браком, коллежский регистратор Егор Афанасьев Леонов.
По невесте: московский мещанин Андрей Васильев Ткачев, поручик Иван Иванов сын Гурнин, коллежский регистратор Никита Александров Прозоров. {Там же, оп. 745, ед. хр. 242, л. 309.}
По женихе: губернский секретарь Гаврила Михайлов Ильинской, коллежский секретарь Петр Алексеев Дубенский, о коих надлежащий обыск о поручителями чинен был. Оный брак венчан священником Иваном Антоновым с причтом.
Спустя несколько месяцев после венчания родителей по прошению, поданному титулярным советником Александром Григорьевым, ‘младенец Аполлон был отдан упомянутому родителю, который, признав его за своего родного сына и обещав взять совсем на свое содержание и попечение, вступает во всем в родительское право, а посему реченный воспитанник и не считается уже в числе питомцев воспитательного дома’. {Из ‘Свидетельства’, выданного 30 мая 1823 г. (Материалы, с. 317).} Дом А. Щеколдиной (крестной матери А. Григорьева), в котором родился Аполлон Григорьев и где некоторое время жил он после воспитательного дома в родительской семье, не сохранился. Он стоял на углу Южинского переулка (на месте д. 2) и ул. Остужева (тот же дом под No 12). {ИАА г. Москвы, Арбатская часть, No 571.} 25 ноября 1823 г. у Григорьевых родился сын Николай, проживший меньше месяца. Вероятно, после смерти второго сына Григорьевы переселились из флигеля дома Щеколдиной в дом купца-раскольника (в этом приходе раскольников жило немало) Игнатия Ивановича Казина (писалось и ‘Козина’), стоявший в соседнем приходе церкви Рождества Христова, что в Палашах. Большой казиновский дом (в два этажа, с двадцатью окнами по фасаду) был многолюдным. Кроме четырех чиновных особ, не считая Григорьевых, у Казина жили ‘московские мещане’ (6 человек), ‘девицы’ (5 человек), ‘вольноотпущенные’ (10 человек), ‘свободный хлебопашец’ (1 человек). Владение Казина находилось на расстоянии одного дома от Тверской улицы, почти у самых Тверских ворот со Страстным монастырем, часть же казиновского двора выходила непосредственно на Тверскую (ныне — Малый Палашевский пер., д. 6). {Там же, No 526.} В январе 1827 г. у Григорьевых родилась дочь Мария, прожившая тринадцать недель. После смерти дочери Григорьевы переезжают в другой район города — Замоскворечье (‘уединенный и странный уголок мира’, по признанию А. Григорьева), ‘вскормившее’ и ‘взлелеевшее’ его. Поселились они в приходе Спаса, на Болвановке. ‘Мрачный и ветхий дом с мезонином’, как и соседний, ‘с явными претензиями, <,…>,, с дворянской амбицией’, действительно некогда оба ‘принадлежали одному дворянскому семейству, не из сильно, впрочем, родовитых, а так себе’ (наст, изд., с. 21). Владельцами их были супруги С. Д. и А. А. Брыкины. {ИАА г. Москвы, Пятницкая часть, No 590, 589.} Домом А. А. Брыкиной некоторое время владела младшая сестра ее мужа — М. Д. Брыкина, а в год поселения в нем Григорьевых хозяйкой дома стала ее старшая сестра — штабс-капитанша вдова О. Д. Ешевская {ЦГИА г. Москвы, ф. 203, оп. 747, ед. хр. 1106 (1828 г.), л. 415 об.} (‘вдова-барыня с двумя дочерьми-девицами’). {Старшую — Софью Ивановну Григорьев упоминает, рассказывая об ‘амурных’ делах своего учителя Сергея Ивановича.} ‘Хозяин другого (т. е. ранее принадлежавшего С. Д. Брыкину, — Г. Ф.), — пишет А. Григорьев, — племянник вдовы, жил где-то в деревне, и дом долго стоял опустелый, только на мезонине его в таинственном заключении жила какая-то его воспитанница. И об этом мезонине, и об этой заключеннице, и о самом хозяине пустого дома, развратнике по сказаниям и фармазоне, ходили самые странные слухи’ (наст, изд., с. 21). Дом этот на самом деле принадлежал ‘покойного надворного советника и кавалера Степана Дмитриева Брыкина воспитаннице девице Елене Степановой’, а сам ‘развратник’ и ‘фармазон’ коллежский асессор и кавалер М. Бороздин был ‘попечителем ее’. {ЦГИА г. Москвы, д. 203, оп. 747, ед. хр. 1106 (1828 г.), л. 415.} Передним фасадом дом Ешевской смотрел на ограду церкви Спаса Преображения на Болвановке, а боковым выходил в М. Болвановский переулок, переходивший в Словущенский (нынешний 6-й Монетчиковский), выводивший к ‘проезду по Земляному валу’, т. е. к Зацепе. ‘Забор, — пишет А. Григорьев, — выходил уже на Зацепу, и в щели по вечерам смотрел я, как собирались и разыгрывались кулачные бои’ (с. 22). Между 1831 и 1832 гг. А. И. Григорьев приобретает дом на Малой Полянке в приходе Спаса Преображения в Наливках. В последний раз семья Григорьевых исповедовается в церкви Спаса Преображения на Болвановке в 1831 г. Исповедные ведомости 1828 г. называют нам (с указанием возраста) дворовых семьи Григорьевых — людей, оставивших неизгладимый след в памяти Аполлона Григорьева:
Василий Яковлев — 37 (кучер), жена его Прасковья Степановна — 36 (старшая нянька и некоторое время кухарка), Иван Михайлов -16, Лукерья Григорьева — 18 (младшая нянька), Марина Михайлова — 12 {Там же, л. 416.} (‘деревенская девочка <,…>,, взятая из деревни для забавы’ Аполлону).
И наконец, ‘семинарист тридцатых годов’ — первый учитель Аполлона Григорьева. Дважды — в 1830 и в 1831 гг. — вместе с семьей Григорьевых исповедовается ‘университетский студент медицины’ — Сергей Иоаннов Лебедев. В 1830 г. ему 19 лет. {Студенческое дело С. И. Лебедева в фонде университета, хранящегося в ЦГИА г. Москвы, нами не найдено, В книге Л. Ф. Змеева ‘Русские врачи-писатели’ (СПб., 1886. Вып. 1. До 1863 г.) на с. 172 находим Лебедева Сергея (1807-1854). Совпадение указанных ниже дат пребывания в университете со сведениям из воспоминаний Григорьева дает право предполагать, что Змеев указал неверны год рождения: учитель Григорьева был на четыре года моложе. А обнаружении нами списки студентов убеждают в том, что речь может идти только об одном человеке: другого Лебедева на медицинском отделении в эти годы не было. Выписываем основные сведения из книги Л. Ф. Змеева. С 1829 г. Лебедев — своекоштный студент университета, оконченного в 1833 г. со званием лекаря 1-го отделения. С 1834 г. уездный врач (Лихвинский уезд Калужской губ.). В 1839 г. (в этот год его бывший ученик уже был студентом университета) за составление ‘Медико-топографического описания г. Лихвина и его уезда’ (‘Описание’ найдено нами в фонд университета ЦГИА г. Москвы) он удостаивается Московским университетом звания штаб-лекаря. Затем до своей ранней смерти С. И. Лебедев служит врачом в Тамбовском приказе общественного призрения.}