В. М. Бокова.
Русские писатели. 1800—1917. Биографический словарь. Том 4. М., ‘Большая российская энциклопедия’, 1999
Новиков Е. П.: биографическая справка, Новиков Евгений Петрович, Год: 1999
Время на прочтение: 4 минут(ы)
НОВИКОВ Евгений Петрович [псевд. Е. Данковский, 15(27).8.1826 — 21.9(4.10).1903. с. Непецино Коломен. у. Моск. губ.], историк, филолог, прозаик, дипломат. Из дворян. Учился в Моск. ун-те (на кафедре славистики под рук. О. М. Бодянского), выпущен в 1846. В 1849 защитил здесь магистер. дне. ‘О важнейших особенностях лужицких наречий’ (М., 1849, положит, отзыв: ‘Совр.’, 1850, No 3) — первое рус. иссл. о серболужицком яз. Впоследствии составил ‘Словарь серболужицкого наречия’ (не издан). В работах ‘Православие у чехов’ (ЧОИДР, 1848, No 9) и особенно ‘Гус и Лютер’ (ч. 1 — РусБ. 1857—58, ч. 2 — ЧОИДР, 1858—59, отд. изд. — ч. 1—2, М., 1859) сформулировал славянофильскую концепцию истории гуситства и славянства вообще, причем рассматривал Чехию как место столкновения двух ‘стихий’ — западной (германо-романской, латинской) и восточной (греко-славянской).
Н. доказывал, что исконным для чехов было православие: католичество же привнесено извне, а Я. Гус и М. Лютер являлись носителями принципиальных различий между двумя мирами: ‘В вероисповедной жизни не нам, славянам, принимать наставления от немцев ныне, когда мы, в лице Гуса, давали их уже Лютеру за три столетия’ (‘Гус и Лютер’, ч. 2. М., 1839. с. 468). В церк. кругах книга Н. была встречена с одобрением. По свидетельству Ю. С Карпова, она ‘так понравилась митрополиту Филарету, что владыка сказал: ‘Если бы были духовным, я бы вас сделал епископом» (см.: Карцов. с. 6). В рец. Г. П. Смирнова-Платонова (‘Правосл. обозр.’. 1860. No 3) высказывалось соображение, что книга Н. является пособием ‘при суждении о взаимных отношениях церквей’ (с. 396) и что вопрос о Гусе разрешен им полностью (с. 368): наряду с этим отмечались рыхлость композиции книги и недостаточная обработанность источников. Концепция Н.. подвергавшаяся науч. критике в 1860—70-х гг. (Васильев П. П.. Причины и характер чеш. религ. движения. — ЖМНП. 1876, No 7). имела влияние на историков гусит, движения вплоть до 1917 (в т. ч. на В. А. Бильбасова и А. Ф. Вертеловского).
В 1855 Н. выступил в ‘Отеч. зап.’ с повестью ‘Горбун’ (No 3) — мелодрам. историей крестьянина, в ней он начал разрабатывать ‘простонар. тему’. Повесть отличается композиц. рыхлостью, многословием, перегруженностью деталями, замысловатым стилем.
Рецензент ‘Москвитянина’ Е. Н. Эдельсон (1855, No 5: подпись Е. Э-н) встретил повесть сдержанно: в след. рец. этого ж-ла (1855, No 6) рецензент (б. п.), отмечая эти очевидные недостатки, полагал, однако, что Н. удалось передать особенности рус. нац. характера ‘в отношениях своих к высшим и глубокою покорностью судьбе, и живою верою и милосердием к беднейшим своим собратьям’ и изложить это ‘живым русским языком, видимо, схваченным н подслушанным на месте’ (с. 148, 150): рецензент ‘Отеч. записок’ (1855. No 7: б. п.), в целом соглашаясь с ‘Москвитянином’, выразил сомнение, ‘насколько подобная оригинальность языка может быть допущена в повести’ (с. 62). И. И. Панаев в ‘Современнике’ (1855, No 4), отмечая у автора ‘способность наблюдательности’, ‘теплое чувство’, все же счел ‘Горбуна’ неудачей, причина к-рой в отсутствии ‘правильного развития, худож. последовательности’, в вялости рассказа, обилии мелодрам. картин, ‘риторич. отступлениях’ и ненужных ‘вставках’ (с. 276).
Следующая пов. Н. — ‘Поездка в деревню’ (ОЗ, 1855, No 6) — история молодого помещика, получившего фальшивое воспитание, бесхарактерного и не приспособленного к практич. деятельности, его неумелое вмешательство в хоз. дела с целью грандиозных улучшений в унаследованном от родственников поместье приводит к постоянным промахам, демонстрирующим его полную несостоятельность. Повесть производила более цельное впечатление, но была оценена критикой в осн. негативно, особенно из-за неестественного и вычурного стиля. В этом соч. (как и в первой повести) сказалось пристрастие автора к воспроизведению необработанной нар. речи в многочнел. диалогах, имеющих чаще всего косвенное отношение к сюжету, что еще более утяжеляло повествование (‘Уж какая это девка! Хуть бы собой, хуть для мене, угодою-то для мене, что обапол себе, что обапол семейского, все уж, такая приборщица’, — так хватит бабушка внучку, героиню повести, — с. 225).
‘И мысль, и филологич. сведения г. Данковского решительно послужили в ущерб его повести…’,— писал рецензент ‘Б-ки для чтения’ (1855, т. 132, с. 13, б. п.). Панаев сближал повесть с ‘дамской лит-рой’, отмечал в стиле Н. ‘что-то манерное, кокетливое, отзывающееся раздушенной риторикой’, а крест, язык оценил как ‘подделку’, ‘грубую работу, а не живой народный язык’: неудачными в исполнении оказались, по его мнению, и хорошо задуманные лица (‘Совр.’, 1855, No 9, с. 64).
Последнее из опубл. произв. Н. — ‘Портретная галерея’ (ОЗ, 1856, No 9, 1857, No 1—2). Тема разорения дворянства и перехода помещичьих именин в руки новых хозяев, безнравств. дельцов, — решалась им в жанре любовно-авантюрного романа (приезд в родовое имение инкогнито наследника древнего рода для мести негодяю-вольноотпушенннку, вероломно захватившему усадьбу). А. А. Григорьев, упомянувший роман Н. в ст. ‘Критич. взгляд на основы, значение и приемы современной критики иск-ва’ (БдЧ, 1858, т. 147, переизд.: Соч., т. 1, СПб., 1876), отмечал, что ‘несмотря на фальшивую грандиозность основной темы, на поддельность главного героя, на несообразную ни с чем и достойную Поля Феваля интригу, роман имел в публике некоторый успех’ (Соч., с. 215). и считал это реакцией читателей на умирание натуральной школы.
И научные, и лит. занятия были оставлены Н. вскоре после начала его дипл. службы. В 1850 он поступил в Азиат. деп. Мин-ва иностр. дел, вскоре был сделан секр. посольства, затем короткое время исполняющим обязанности поста в Турции и Сирии, в 1865 посланник в Греции, будучи в 1870 постом в Вене, сыграл немалую роль в сохранении Австрией нейтралитета во время рус.-тур. войны 1877—78, в 1879—82 посол в Константинополе, где встречался с К. Н. Леонтьевым (ЛН, т. 22/24, с. 467, 496). В 1882 Н. был отозван с дипл. службы и назначен чл. Гос. совета, но реального участия в его деятельности почти не принимал, проводя зимнее время гл. обр. за границей, а лето в своем имении.
Лит.: Карцов Ю. С. За кулисами дипломатии. СПб., 1908, с. 6—7, 22—23, 26, Митусов С. Н., Из моих восп. о после Н. — PC. 1911. No 4, Арбузов Н. К., Из восп. о Царь-граде. Н. — наш посол в Константинополе. (1880—1882 гг.). — ИВ, 1914, No 12, Пыпин А. Н., История рус. этнографии, т. 2. СПб., 1891. с. 357—58: Бузескул В. П., Всеобщая история и ее представители в России в XIX и нач. XX в., ч. 1. Л., 1929, Бернштейн С. Б., Рус. славяноведение о серболужицих яз. — В кн.: Серболужицкий лингв. сб., М., 1963, ЛН, т. 35/36, с. 225, т. 49/50, с. 488, Chikas G., Bolschafier von Novikow Ober den Panslavismus und die Orienlalische Frage. W.—Lpz., 1907. + Брокгауз, ИДРДВ, Мезьер, Боград. ‘Совр.’, Венгеров. Источ., СДР, Масанов.
Архивы: РГАЛИ, ф. 34, оп. 1, No 986 (письма И. П. Игнатьева к Н.), РГБ. М3611а, к. 72 (письма к О. А. Новиховой), Пог/II. к. 22. No 44 (письма М. П. Погодину).