Новая Спарта
Новая Спарта
——
Новая Спарта, Карамзин Николай Михайлович, Год: 1803
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Бонапарте, любящий славу древней Греции, посылал двух ученых французов в Морею, чтобы узнать обыкновения и нравы майнотов, потомков Спарты. Путешественники наблюдали сей примечания достойный народ во всех отношениях гражданской жизни, и таким образом описывают майнота от рождения его до самой смерти.
‘В Маине всякий отец объявляет рождение сына ружейным выстрелом, тогда все родственники и друзья его в знак радости также стреляют из ружей и в первые восемь дней дарят родильницу съестными вещами для младенца. Она, во все то время, как лежит в постели, не пьет ничего, кроме вина, вода ей именно запрещена. Всякая мать кормит грудью своего ребенка, а если умрет, то каждая соседка готова служить ему кормилицей и даже матерью. Сын до семи лет бывает под надзиранием родительницы, она вселяет в него любовь к отечеству, почтение к старцам, верность к друзьям, особливо же гостеприимство в рассуждении бедных и чужестранцев. После сего времени отец берет сына на свои руки, учит грамоте, приучает к сельским работам, чтобы утвердить телесные силы его, и к воинским упражнениям, пока он еще не может участвовать в играх юношеских, которые состоят в том, чтобы бороться, поднимать тяжелые вещи, бросать камнями в цель, бегать и плавать.
Дочери остаются на попечении родителей и занимаются домашними работами, главное дело их есть прясть хлопчатую бумагу и воспитывать шелковых червей. Каждая женщина имеет в своем доме станок, умеет ткать полотно и шелковые материи для платья. Дочь, беспрестанно занятая работою подле своей матери, не думает об играх детства, только в праздники ходит в церковь и на городскую площадь, где во время дня бывают пляски.
Майноты хранят строгие нравы предков своих, от самых колыбели дышат чистым воздухом добродетели, и цветущая молодость их не увядает от распутства. Дав обществу нового гражданина, родители знают, что они заплатили только часть своего долга, что их ожидает еще важнейшая обязанность управлять его первыми склонностями, первыми, так сказать, трепетаниями сердца, до того самого времени, как он женитьбою утвердит судьбу и характер свой.
В Майне неизвестны тонкости любовного искусства, нередко вредного для супружества. Молодой человек, избрав себе подругу, сказывает о том отцу, который берет на себя сватовство. Если жених угоден родителям ее, то они объявляют выбор свой дочери, которая соглашается безмолвием. Не знав еще любви, она совершенно и навеки отдает душу свою первому милому предмету. Ее страсть еще усиливается от препятствий, неизвестных в других землях: с минуты помолвки до самого брака жениху запрещено видеться с невестою.’ — Здесь путешественники входят в подробное описание свадебных обрядов, изображающих искренность, чистосердечие и твердый союз семейств.
‘В день свадьбы молодой человек приходит к дверям невестина дома. Его останавливают и спрашивают, чего он ищет? ‘Невесты моей’, — отвечает он, — ‘чтобы соединиться с нею законным браком’. Тогда выходит отец, обнимает его и говорит: ‘Принимаю тебя с любовью, добрый зять мой, наслаждайся благоденствием в жизни, миром и согласием с верной подругой! Да исполнятся все желания твоего сердца!’. Когда молодые возвращаются из церкви, женщины из окон своих усыпают им путь на улице пшеницей и просом, символом плодовитости. Пришедши в дом, молодой супруг бросает в окно плоды и деньги зрителям, садятся за стол, обедают, поют и пляшут. После обеда отец вручает зятю приданое, состоящее из одежды и домашних уборов. Если жена умирает бездетна, то приданое возвращается семейству ее, а если умрет муж, то жена пользуется имением во все время вдовства своего. Тяжбы никогда не бывает, в случаях несогласия избирают двух посредников, которые решат дело в минуту. Развод дозволен в Маине, но весьма редок, только две причины делают его законным: несогласие во нравах и семилетнее отсутствие мужа. Он не требует никаких издержек и обрядов: супруги приходят к епископу и доказывают необходимость развода, а епископ утверждает его и позволяет им войти в новый союз. Когда есть у них дети, то они принадлежат отцу. Майноты, ушедшие в Корсику, сохраняют там в рассуждении брака обыкновения своих предков.
В Майне нет ни медиков, ни лекарей, ни аптекаря, умеренность и чистый воздух хранят здоровье. Кровь сего народа не заражена болезнями чужестранными. На границах, где есть болота, бывают иногда лихорадки, тогда дают больному испытанные лекарства, но только не внутрь, боясь помешать действию натуры, которая есть главный медик их, и всегда искусный. Однако же в сильных болезнях употребляют и внутренние лекарства, чтобы ускорить перелом. Врачи душевные бывают у них и врачами телесными. Все майноты составляют лекарства, разумеют главные действия хирургии и могут пускать кровь, но прежде надобно собрать родственников и старцев, которые справляются тогда с великой книгой опыта и решают, бывало ли в таком случае полезно кровопускание. Аптека у великого майнота в голове: он знает особенные лекарства для разных болезней и находит их в натуре, в лесу или на лугах. Если бы французское правление послало ученых в Грецию, то они узнали бы там многие спасительные и самые простые лекарства, открытые Небом единственно сим счастливым странам для всех обыкновенных болезней.
Однако же, несмотря на такие благодеяния природы, майнот умирает…! Родственники окружают труп, плачут, рыдают и поют печальные гимны. Соседи бегут в дом умершего и, следуя древнему обыкновению, три раза восклицают на улице: ‘Брат! Брат! Милый брат!’.
Предание говорит, что имя Маины происходит от греческого слова ‘маниа’, т.е. бешенство, которым хотели означить безпримерное остервенение сего народа в сражениях с турками после падения Греческой империи. Майноты считают храбрость необходимой добродетелью для сохранения независимости. Физическая деятельность и воздержанность питают в них силы и здоровье. Не имея ни судилищ, ни судей, они привыкли взаимно наблюдать справедливость, а в случаях обиды мстить без помилования, забыть ее считается у них малодушием, но месть рождает иногда войну между целыми семействами.
Бережливость есть богатство майнотов, будучи скупы на время и деньги, они не любят никаких письменных обязательств, верят слову, держат его и не имеют ни юрисконсультантов, ни нотариусов.
Честь нежного пола священна в Маине, оскорбить женщину есть подлость, и родственники оскорбленной смывают кровью пятно с ее чести. Правда, что женщины сами уважают себя, и мать бывает лучшим примером для дочери. Они весьма редко выходит из дому, занимаясь работой, не знают ни скуки наших модных домов, ни опасности публичных собраний, ни балов, где все под маской, кроме разврата.
Жители одной деревни подобны детям одного семейства, любят услуживать взаимно и помогать друг другу. Нигде не найдешь столько любви и согласия между родственниками, как в Маине, слава добрых дел и бесчестие между ими нераздельны. Каждое семейство признает старцев своих законодателями.
Гостеприимство есть любимая добродетель майнотов. Всякий раз, когда жертвы турецкого варварства прибегают к ним, они рады всем служить им, дом, пища, одежда — готовы для них. Но в рассуждениях иностранца майноты не так дружелюбны, боясь морального развращения. Нужно представительство известного человека или верные доказательства чести для приобретения их доверенности, но когда узнают, что иностранец — добрый человек, тогда обходятся с ним как с родным братом.
Майноты исповедуют христианскую религию восточной церкви, признают Константинопольского патриарха своим начальником и наблюдают в точности все правила веры своей. В Витуло, столице майнотов, епископ с немногими монахами живет в монастыре трудами рук своих и церковною службою, ему дают за обедню 75 копеек, а священникам 20, вот единственный доход их!’
Если верить сим французским путешественникам, то жены майнотов могут назваться достойными совместницами древних спартанок, не знают ни кокетства, ни праздности, и в мирное время занимаясь домашними работами, во время войны разделяют опасности и труды с мужьями. ‘Они не только носят за ними съестные припасы или военные снаряды, но и в сражениях не расстаются с ними. Когда муж убит, жена берет его оружие и старается отомстить неприятелю или сама умирает. В народе, всегда вооруженном, мудрено найти труса, а если кто окажется робким, то женщины первые наказывают его своим презрением и даже по смерти не щадят их памяти.
Число всех жителей простирается до 45 тысяч. Хотя земля покрыта дикими скалами, однако же в сей республике 560 деревень, из которых Витуло есть самая большая. Ее главные произведения суть пшеница, ячмень и волчьи бобы, они сеют их погодно, и земля всегда хорошо родит. Но майноты не продают хлеба, а торгуют единственно маслом и шелком, не разводят винограда для того, что мало удобной земли, и что могут весьма дешево покупать вино в других частях Мореи’.
Таким образом, сей малочисленный народ, столь отличный от всех других народов, среди варварского деспотизма сохраняет вольность и следы древних спартанских нравов.
Новая Спарта: [Из зап. фр. путешественников в Морею, о майнотах, потомках спартанцев] / [Пер. Н.М.Карамзина] // Вестн. Европы. — 1803. — Ч.8, N 5. — С.24-33.