НИЛЪ АЛЕКСАНДРОВИЧЪ ПОПОВЪ.
НИЛЪ АЛЕКСАНДРОВИЧЪ ПОПОВЪ.
(некрологъ).
П. Полевой.
‘Историческій Встникъ’, No 2, 1892
Нил Александрович Попов, Полевой Петр Николаевич, Год: 1892
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Русская историческая наука вообще и Москва въ частности понесли недавно весьма чувствительную утрату въ лиц Нила Александровича Попова, заслуженнаго профессора Московскаго университета, въ послдніе годы жизни управлявшаго архивомъ министерства юстиціи. Профессоръ Ключевскій, сказавшій на похоронахъ Н. А. Попова глубоко-прочувствованную рчь, совершенно врно указалъ на покойнаго ученаго, какъ на одного изъ послднихъ представителей лучшихъ временъ Московскаго университета,— временъ Грановскаго, Кудрявцева и Соловьева. Нилъ Александровичъ былъ дйствительно однимъ изъ наиболе видныхъ научныхъ и общественныхъ дятелей, по воспитанію и традиціямъ связанныхъ съ этою далекою эпохою нашей русской университетской жизни. Слишкомъ добросовстный въ дл научнаго изслдованія, Нилъ Александровичъ не можетъ быть, конечно, отнесенъ къ числу ученыхъ плодовитыхъ, но зато все, что было имъ сдлано въ области научнаго изслдованія, остается полезнымъ и важнымъ достояніемъ русской науки и длаетъ честь его ученому имени. При этомъ нельзя упустить изъ вида, что извстностью своею Нилъ Александровичъ обязанъ былъ не столько своимъ ученымъ трудамъ, сколько своей весьма плодотворной дятельности профессорской. Какъ профессоръ, наставникъ и опытный руководитель молодаго поколнія, посвящающаго себя научной дятельности, Нилъ Александровичъ обладалъ замчательнымъ умньемъ возбуждать въ молодыхъ ученыхъ страсть къ научнымъ изслдованіямъ и поддерживалъ ихъ на этомъ трудномъ пути дятельною помощью и вскими, основательными указаніями того пути, по которому молодой ученый долженъ былъ слдовать, не увлекаясь фантастическими теоріями и строго придерживаясь критическаго такта… Даже и покинувъ каедру въ Московскомъ университет, покойный Нилъ Александровичъ, любившій окружать себя молодежью, не прекратилъ своей дятельности ученаго наставника: онъ только перенесъ ее съ университетской каедры въ стны той богатйшей научной сокровищницы, которая была поручена его надзору и попеченіямъ, и съумлъ придать своему новому званію и назначенію такой смыслъ и значеніе, какое до него не достигалось у насъ никмъ изъ лицъ, назначаемыхъ для управленія русскими архивами.
Нилъ Александровичъ Поповъ былъ родомъ изъ Тверской губерніи. Въ тверской губернской гимназіи получилъ онъ первоначальное воспитаніе и оттуда, по окончаніи курса, поступилъ въ Московскій университетъ. Здсь онъ обратилъ на себя вниманіе С. М. Соловьева, который присудилъ ему золотую медаль за его кандидатскую диссертацію ‘О русской лтописи’, и даже приблизилъ его къ себ на столько, что Н. А. Поповъ, по окончаніи курса въ университет (въ 1854 г.), ршился готовиться къ магистерскому экзамену по каедр русской исторіи. Пока молодой ученый трудился надъ своимъ объемистымъ трудомъ о Татищев, каедра русской исторіи очистилась въ Казанскомъ университет, и С. М. Соловьевъ ходатайствовалъ передъ министромъ о томъ, чтобы эта каедра оставлена была за его ученикомъ, Н. А. Поповымъ. Въ 1861 году Нилъ Александровичъ защитилъ въ Москв свою магистерскую диссертацію ‘В. Н. Татищевъ и его время’ и привлекъ общее вниманіе къ труду своему, въ которомъ одинъ изъ важнйшихъ дятелей Петровскаго времени и ближайшей къ нему переходной эпохи былъ очерченъ на основаніи архивныхъ данныхъ, дотол неизвстныхъ, и при посредств глубокаго изученія литературной дятельности Татищева.
Вскор посл того, Н. А. Поповъ былъ переведенъ въ Московскій университетъ на каедру русской исторіи и отсюда посланъ съ научною цлью въ славянскія земли для ближайшаго ознакомленія съ источниками исторіи славянскихъ народовъ, которую онъ особенно охотно изучалъ и справедливо почиталъ важнымъ подспорьемъ къ изученію многихъ сторонъ нашей отечественной исторіи. Результатомъ этой поздки въ славянскія земли и занятій въ тамошнихъ библіотекахъ и архивахъ былъ новый, объемистый трудъ Н. А. Попова: ‘Россія и Сербія’ (М., 1869 г.), его докторская диссертація, доставившая ему званіе экстраординарнаго и ординарнаго профессора и окончательно упрочившая его положеніе при Московскомъ университет. Два года спустя, въ виду того броженія, которое начали замчать на Балканскомъ полуостров среди славянскаго населенія, Н. А. Поповъ издалъ въ свтъ новый трудъ свой по исторіи славянства, а именно: ‘Россія и Сербія посл Парижскаго мира’ (М., 1871 г.). Одинъ изъ первоклассныхъ нашихъ ученыхъ справедливо называетъ эти оба сочиненія, основанныя на первоисточникахъ, ‘необходимыми пособіями для каждаго занимающагося исторіей русской дипломатіи и вообще русской исторіей въ XIX вк’.
Само собою разумется, что, занимаясь такъ горячо исторіей славянства, Н. А. Поповъ не могъ оставаться равнодушнымъ къ попыткамъ сближенія славянскихъ ученыхъ съ русскими: онъ дятельно поддерживалъ съ ними сношенія, принималъ самое живое и непосредственное участіе въ устройств этнографической выставки и славянскаго създа въ Москв, а впослдствіи былъ однимъ изъ усерднйшихъ членовъ Славянскаго благотворительнаго комитета, при Погодин и И. С. Аксаков, во время самаго разгара сербской войны.
Подъ конецъ своей профессорской дятельности Н. А. Поповъ сталъ, видимо, боле и боле склоняться къ работамъ архивнымъ. Такъ, по смерти Калачова, онъ принялъ на себя веденіе изданія ‘Актовъ Московскаго государства’, первый томъ этого изданія и появился въ свтъ въ 1890 году и заключаетъ въ себ дла Разряднаго приказа (съ 1571—1634 гг.), весьма важныя для исторіи Россіи конца XVI и начала XVII вковъ. Съ 1886 года Н. А. Поповъ достойно замстилъ Калачова и въ званіи управляющаго Московскимъ архивомъ министерства юстиціи. Ему предстояла весьма трудная задача перенесенія этого архива изъ стараго помщенія въ новое, спеціально устроенное на Двичьемъ пол и приведеніе матеріаловъ архива въ порядокъ. По плану (и притомъ весьма остроумному) Н. А. Попова затяно было ‘описаніе’ этого богатйшаго архива, которое Н. А. Поповъ съумлъ оживить привлеченіемъ къ длу цлой плеяды молодыхъ ученыхъ, причемъ принялъ на себя группировку матеріала и распредленіе его разработки между этими дятелями. Въ результат получилось нсколько объемистыхъ томовъ, заключающихъ въ себ не простые заголовки рукописей, а рядъ весьма полезныхъ руководящихъ статей, важныхъ для ознакомленія съ сокровищами архива и составляющихъ полезное подспорье для каждаго занимающагося исторіей Россіи и ея внутренняго быта.
Въ качеств управляющаго архивомъ министерства юстиціи, Н. А. Поповъ съумлъ такъ себя поставить, что занятія въ архив, открытомъ для всхъ, могли доставить каждому истинное наслажденіе. Радушно принималъ онъ каждаго жаждущаго почерпнуть знанія изъ сокровищницы, ввренной его надзору и попеченіямъ, и всми силами старался каждому облегчить достиженіе той цли, которою онъ задавался. Каждый, близко знакомый съ другими нашими петербургскими и московскими архивами, съ тми препятствіями и препонами, которыя полагаютъ на пути изученія архивнаго матеріала разные архивные церберы и архивные генералы, съ радостью встрчалъ въ добродушномъ и привтливомъ Н. А. Попов простаго русскаго человка, отъ котораго нисколько не пахло ‘генераломъ’. Само собою разумется, что личность и воззрнія управляющаго архивомъ, ‘по неизбжнымъ законамъ отраженія’, отзывались и на всхъ остальныхъ служащихъ въ этомъ учрежденіи, и можно смло сказать, что нигд русскій ученый не чувствовалъ себя такъ спокойно и уютно, какъ въ залахъ архива министерства юстиціи при управленіи Н. А. Попова.
Миръ праху почтеннаго научнаго дятеля и добраго, здраваго, прямаго русскаго человка! Пожелаемъ и архиву такого начальника, который бы съумлъ быть достойнымъ своего предшественника, и подростающему поколнію русскихъ ученыхъ такого же добросовстнаго и разумнаго руководителя, какъ покойный Н. А. Поповъ.